Тайна старого дуба

Сынишка нашёл-таки себе товарища-ровесника и теперь всюду ходил за ним хвостиком, что облегчило их с матерью совместное сосуществование, но не доставило никому особой радости. Сердце Аписы Прокопьевны не смягчилось. Продолжая молчком сердиться, занимаясь делами, она держала сына в напряжении.

Решив расслабиться с помощью алкоголя, однако, не желая навлечь на себя её нарекания, Вася не стал брать спиртное из материной заначки, а отправился в магазин. Проходя мимо вырытой траншеи, он заметил в ней крупного телосложения мужчину в тельняшке. Еле держась на ногах, тот пытался выбраться изо рва, падая то и дело в скопившуюся там жижу.

– Эй!.. Бич, ты чего в яме барахтаешься? – крикнул ему Вася.

– Я не б.. бич, – взмутился заплетающимся языком бедолага.

– А кто?

– Кнут!.. Я офицер за…паса, капитан! В… вытащи меня отсюда, а.

Василий постелил на землю вынутый из кармана целлофановый пакет и, встав на колени, помог этому пьяному типу выбраться из ямы.

– Ну и вымазал ты меня! – подосадовал он, осмотрев свой костюм.

Мужчина окинул взглядом его, потом себя и, трезвея, сказал:

– Я тоже в таком виде не могу явиться к матери!.. Н.. ничего страшного. Пойдём к моей зазнобушке, она махом всё вычистит.

К Васиному изумлению капитан привёл его к той самой женщине, которая с некоторых пор была и его любовницей тоже! Людмила выставила им поллитровку самогона с закуской, делая вид, что видит Васю впервые, и отправилась чистить его снятую одежду, как велел ей «кнут». Пока мужчины сидели за предоставленной им бутылочкой самогона, она вычистила и выгладила Васин костюм, ставший как новенький, затем принялась за стирку одежды капитана.

Домой Василий вернулся подшофе и развеселившийся! Его восхитила способность, по-видимому, уже бывшей пассии быстро справляться с насущными делами и ловко охмурять мужиков! При случае он не преминул бы потешить друзей этой хохмой, а вот матери, разумеется, ничего не сказал.

Наутро, как и было договорено, на помощь Василию прибыли трое молодых людей. Все оказались отличными работниками. К полному материному удовлетворению парни за день покрыли шифером всю крышу. На радостях она организовала шикарный стол. На этот раз в распитии спиртного Вася не отставал от своих помощников. Алеся Прокопьевна тоже немножко выпила, как говорится, поддержала компанию.

– Хороша водочка, но горилка мне больше по душе, – высказался один из хлопцев.

– Вот и я всё о том же толкую. У меня тесть самогонку гонит высшего класса! У него всегда тройной перегон! Ну, прямо чистый спирт! – поддержал разговор Василий.

– Хватит лапшу на уши вешать. Какой тесть?!.. Он уже семь лет в сырой земле лежит, да и не гнал он самогон, по крайней мере, в период твоего брака с Клавой. Её отец ещё до вашей с ней свадьбы уже на ладан дышал. До того ли ему было… больному-то раком желудка! В кого только ты такой выдумщик уродился! И Лёнька в тебя пошёл. Такой же вертопрах непутёвый будет! – высказала мать с толикой злости.

– Мамань, если ты до такой степени меня не любишь, что не даёшь лишнюю фразу для красного словца вымолвить, тогда что я здесь вообще делаю?!.. – возмутился Василий. – Никто меня не понимает: ни ты, ни жена! Вашими стараниями и дети уважать меня перестанут! Для вас я всего лишь пустомеля. Никто из вас меня не ценит. Я у вас как кость в горле! Если я вам так отвратителен, пойду топиться! – воскликнул он с отчаянием в голосе и ринулся вон из дома.

Алеся Прокопьевна неспешно встала, подошла к окну и всмотрелась вдаль: за деревней виднелась запруда, туда и направился сын. На душе её сделалось тревожно.

– О Господи! Что же я натворила!.. Он к пруду пошёл! Как бы и в самом деле не утопился! – забеспокоилась женщина.

– Теть Лесь, давайте не будем паниковать. Искупнётся, охладится ваш сынок и домой вернётся. Вася вполне нормальный мужик. Он не будет накладывать на себя руки, не оставит своих детей сиротами.

– Ваши слова да богу бы в уши! – произнесла она с горечью, приводя парней в недоумение.

Молодые люди подошли вслед за ней к окну и тоже стали наблюдать за Василием. Все видели, как он разделся и нырнул в воду, а вот чтобы из воды выныривал – никто не заметил!

– Приехал сыночек погостить, отдохнуть, а я работой его завалила и до гибели довела, – с трудом проговорила Алеся Прокопьевна, хватаясь за сердце после двадцати минут ожидания.

– Ребята, хватит тут околачиваться, пойдёмте, посмотрим, куда он подевался. А заодно и искупнёмся, – сказал старший из парней и направился к выходу.

Его товарищи ринулись следом. Алеся Прокопьевна старалась не отставать от молодёжи. Солнце уже закатывалось, но было ещё довольно светло.

– Тут одежда валяется!.. Похоже, его! – крикнул идущий впереди парень.

– Да. Это Васечкины брюки и рубашка, – подтвердила несчастная мать дрожащим от волнения голосом, подойдя поближе. – А самого его не видно. Утонул сыночек!.. Ей-богу утонул! И всё из-за меня! – заголосила она, поднимая панику.

Один из парней бросился в деревню и скоро вернулся с тремя мужиками и двумя баграми. А дружки его между тем время зря не теряли, они ныряли в воду, выискивая утопленника. На поднятую бучу народу собралось бесчисленное множество – чуть не вся деревня!

Прибежал и Лёня с товарищем. Наблюдая за переполохом, он сохранял спокойствие. Мальчик просто стоял и смотрел, как мужики прощупывают дно запруды. Он был уверен, что отца они там не найдут.

– Пруд мелкий. В самом глубоком месте чуть более двух метров. Но ведь при желании можно утопиться и в ванной, – заметил какой-то мужчина.

А Вася, предугадав, что мать станет следить за ним из окна дома, разделся и, нырнув в воду на видном для неё месте, проплыл под водой до зарослей камыша и там притаился. Увидев бегущих в направлении пруда парней и мать, он спрятался подальше за камышами и стал выжидать, что они предпримут. Василий поглядывал на галдящих мужиков, ищущих его с баграми и методом ныряния, да похихикивал. Они прощупывали дно пруда более часа. Уже смеркаться начало и стало холодать. Несколько человек, наконец, подобрались к нему очень близко, принялись искать его в камышах.

– Если этот придурок не утоп, если он окажется жив, – донёсся до Василия грозный мужской голос, – я сам лично его придушу!

– Если он так пошутил, ему несдобровать!.. Да мы живого места на нём не оставим! – вторили не менее нервные типы.

«Похоже, мой розыгрыш принял нежелательный оборот!» – осознал перешедший всякую меру затейник и, сиганув сквозь камышовую заросль, припустил со всех ног на берег.

– Вон он! Вон!.. – услышал Василий крик, а далее понеслась несусветная матерщина.

Оглянувшись назад, он увидел мчащихся за ним мужиков с баграми, костерящих его, не стесняясь в выражениях, но вскоре они вроде как начали выдыхаться и, в конце концов, оказались на порядочном от него расстоянии, однако преследование не прекратили, что заставило Васю действовать ещё быстрее. Благо у соседки сарай был открыт. С налёта он едва не наскочил на Людмилу.

– Тише!.. Ведро с молоком у меня из рук чуть не выбил и Бурёнку перепугал, – рыкнула на него недавняя любовница.

– Милочка, спрячь меня ради бога, – взмолился Василий. – За мной мужики с баграми гонятся!

– Они видели, как ты сюда заскочил?.. Что сучилось-то?

– Потом расскажу. Думаю, они потеряли мой след. Если и будут искать, то в доме матери.

– Тогда полезай на сеновал. Когда всё успокоится, я поесть тебе принесу. Ты знаешь, где там можно удобно расположиться, – проговорила Людмила и шаловливо подмигнула ему.

– Саш, нам надо прекратить встречаться. Завтра или послезавтра должны вернуться Алексанины, а следом прибудут и Вася с Лёней. А ещё я заметила, что Вова стал косо поглядывать на меня, он должно быть что-то заподозрил. Не хочу, чтобы кто-нибудь узнал о нашем с тобой романе, не желаю, чтобы собственные дети обо мне плохо думали. Я пока что несвободная женщина, – оправдалась Клавдия.

– Но ты ведь собираешься разводиться?

– Да, разумеется, но тебе не советую этого делать.

– Это ещё почему?

– Многие женщины, имея даже кучу малых детишек, в одиночку справляются с домашним хозяйством, а мужчины не приспособлены жить без второй половинки, – заметила она с усмешкой.

– Из нас и твоих детей могла бы получиться неплохая семья.

– Я так не считаю. Нам с тобой хорошо в постели, но семейная жизнь – не только секс. Дети у меня уже большие. Они любят отца и вряд ли примут тебя.

– Если решишь, что я нужен тебе, дай знать! – сказал на прощанье погрустневший Саша.

А вечером следующего дня в Клавину квартиру постучалась Маруся.

– Какие люди! – изумилась хозяюшка, увидев нежданную посетительницу. – Говори, зачем пришла. В гости я тебя не приглашала, – заметила она, держа её за порогом.

– Клав, отпусти Александра. На кой он тебе? Ты на десяток лет его моложе. С такой приятной внешностью и способностями тебе ничего не стоит заиметь более стоящего любовника.

– А тебе, стало быть, как Саша, так и Вася очень даже подходят. Решила заиметь нечто вроде мужского гарема?.. Впрочем, да будет тебе известно, я не держу их обоих. Останется ли кто-то из них с тобой – зависит лишь от тебя. Ни под каким предлогом сюда больше не приходи, – заявила Клавдия, прежде чем захлопнуть дверь.

Первыми из поездки на Украину прибыли Алексанины. Клава вовремя успела навести марафет в их квартире. Ближе к вечеру отдохнувшая с дороги Шурочка пришла к ней пообщаться тет-а-тет, сказать, как провела отпуск. Во время разговора по душам она поведала Клаве то, что рассказал ей муж о своей поездке к Василию и его матери, в том числе и о том, как Лёня бабкины крошечные огурчики тибрил с грядок и как костёр попытался развести в её доме, подняв переполох. Не удержалась она и от упоминания о Людмиле.

– Клав, Матвей просил не говорить тебе об этом, но я не желаю утаивать от тебя данную истину. Так вот: он заметил, что на Васю положила глаз соседка его матери по имени Людмила – пышногрудая блондинка примерно его возраста. Она помогала твоей свекрови готовить застолье. Эта дамочка не упускала возможности покрутиться возле твоего благоверного, всё старалась привлечь его внимание, даже уселась рядом с ним во время пиршества. Твой муженёк млел от её заигрываний и от её ухаживания за ним. Её поползновения бросались в глаза всем. Твоя свекровь, между прочим, не видела в этом ничего предосудительного.

– Ну и ладно. Пусть веселится, милуется с этой бабой, – усмехнувшись, сказала подруга, удивив Шурочку своей беспечностью.

– Я гляжу, ты смотришь на это сквозь пальцы. Не боишься, что такая пронырливая дамочка захомутает твоего Василия, и он останется с ней на Украине?

– Да пусть он делает всё, что ему угодно, но только бы сына мне вернул, – ответила Клавдия ироничным тоном.

– Лёню твоего его матушка точно себе не оставит. Если Василий сынишку сюда не доставит, то она сама его привезёт, а иначе он им такую весёлую жизнь устроит – мало не покажется! Лёня и подружке его разлюбезной шороху там наведёт, если они к тебе его не отправят.

Женщины посмеялись над проделками мальчугана. Вспомнили кое-какие его шалости.

Василий не сразу узнал в идущей навстречу элегантной женщине в строгом сером костюме свою жену. Она преобразилась, приосанилась, сделала замысловатую причёску из длинных волос, каковую он никогда ни у кого не видывал, и которая была ей к лицу, даже воспользовалась косметикой, к чему прибегала крайне редко. Клава похудела, похорошела и стала вроде как выше. Она и так была немалого роста, а в модельных туфлях на высоких каблуках стала лишь чуточку ниже его. Раньше-то она носила простенькую, удобную обувь ― теперь всё изменилось! Вася обратил внимание, что на её пальце нет обручального кольца и, по-видимому, уже давно: от него даже следа не осталось.

А вот Лёня сразу узнал свою маму и бросился в её объятия.

– Здравствуй, мой родненький! Как я по тебе соскучилась! —произнесла она, целуя и лаская его с необыкновенной нежностью.

– А по мне? – спросил топчущийся на месте Василий.

Ему захотелось оказаться на месте сына, и чтоб Клава вот так же гладила его вихрастые волосы.

– Не очень. Хорошо, что мы встретились, а не то вы домой не попали бы. Вообще-то я ненадолго вышла. Вы идите, а я схожу в магазин. Нужно купить кое-какие продукты, – заявила она, подавая Василию связку ключей.

– Мам, я с тобой пойду, – напросился Лёня.

– Пойдём, – произнесла она, беря его за руку, и они пошли, весело щебеча друг с другом.

Василий увидел старшего сына на подходе к дому. Тот гонял мяч с друзьями и тоже его заметил.

– Папа! – вскрикнул Вова – А где Лёня? – удивился он.

– Здравствуй, сын! Мы маму только что встретили, Лёня с ней в магазин пошёл. Поможешь донести вещи? – спросил отец, вручая парнишке довольно увесистую сумку.

Войдя в квартиру, Василий обратил внимание, что и в доме многое изменилось: рамы и полы выкрашены, на окнах новые занавески. Всюду чистота и порядок. Он остановился в растерянности, не зная, куда поставить свой чемодан.

– Пап, мама сказала, что ты будешь спать в маленькой спальне, а мы втроём в большой: я и Лёня – на вашей кровати, а мама – на моей раскладушке, – пояснил Вова, озадаченно глядя на отца.

– Ясно, – сказал Василий и понёс багаж в бывшую детскую комнату.

Он был раздосадован. За время его отсутствия жена, похоже, не смягчилась и не отказалась от намерения развестись с ним.

Клава с Лёней вернулись быстро, накупив продуктов. Жена, как и в былые времена, организовала праздничный обед в честь возвращения домочадцев после двухнедельной разлуки. Насытившиеся мальчишки убежали на улицу, а их мать, прибравшись на кухне, включила телевизор и уселась на диван.

– Клав, ты меня так и не простила за тот проступок? – обратился к жене Василий, нарушая молчание.

– Ха! Да ты изменяешь мне уже лет восемь. А может и с самого начала брака, но только я не хотела замечать этого.

– Откуда такие выводы?

– Городок наш небольшой, все жители примелькались друг другу. Здесь невозможно ничего утаить. Люди много чего замечают и рассказывают. Вот и получается: свинья – борову, а боров – всему городу. Многие знают меня как твою жену. Некоторые знакомые время от времени доводят что-нибудь о тебе до моего сведения. Я со дня нашей женитьбы замечала, как ты взглядом раздеваешь симпатичных девушек, а недавно лично убедилась в твоей неверности. Связав с тобой жизнь, я полагала, что если буду справляться с супружескими обязанностями, то быть может удержу тебя от соблазнов. Главной моей задачей было создавать уют в доме, готовить вкусную еду. Мне казалось, что если всё делать как надо, быть ухоженной, следить, чтобы дети и муж выглядели прилично, то и супруг не посмотрит на сторону, да только всё обернулось совсем не так, как я себе представляла.

– Ты отлично справляешься с супружескими обязанностями.

– Ты, должно быть, хотел сказать, что я неплохая домашняя хозяйка. Мне казалось, тебе нравится, что я одеваюсь простецки, выгляжу скромно. Ты ни разу не заикнулся, чтобы я купила себе что-то изысканное из одежды, тебя всегда волновала лишь собственная персона. В свои тридцать лет я отстала от моды, перестала наряжаться на должном уровне. Я всегда знала, что мужчины западают на красавиц, одевающихся с шиком. По наивности я полагала, что такое прихорашивание свойственно незамужним девушкам, а жёнам не пристало выставлять свои женские прелести напоказ. Теперь мне захотелось изменить стиль жизни и пожить в своё удовольствие.

– Может ты и принца себе нашла?

– Не то чтобы принца, но я встретила мужчину, с которым чувствую себя комфортно. Мы сидели с ним в ресторане, выпивали лёгкое марочное вино мелкими глотками, разговаривали о пустяках. Зал был полон, а он смотрел на меня так, словно я там единственная женщина, да что «там» ― во всей вселенной!

– Тебе было хорошо с ним в постели? – спросил Вася, пыша гневом.

Он еле сдерживался, чтоб не сорваться и не устроить скандальную ругань. У него даже мысли никогда не возникало, что Клава сможет ему изменить. Василий и не думал, что способен испытывать жгучую ревность и столь раздирающую душу боль. Однако он пока ещё питал надежду, что до близости у них всё-таки не дошло.

– Заметь: я не спрашивала, хорошо ли тебе было с другими бабами – и так понятно, а иначе для чего всё это?.. Но если уж тебя распирает любопытство, то отвечу: да, я была близка с ним и впервые почувствовала себя по-настоящему желанной! Скоро, по-видимому, принесут повестку на развод. Предлагаю расстаться по-хорошему, чтобы не слишком травмировать детей.

– Если бы я не желал тебя, то не женился бы. Я и сейчас тебя хочу. Давай забудем всё и начнём жить как с чистого листа. Я даже не стану спрашивать, кто был твоим любовником, – предложил он, усмиряя бушующие внутри страсти.

Василий отчётливо сознавал, что сам он виноват перед Клавой в гораздо большей степени.

– Ну а я, видимо, в знак благодарности не должна спрашивать тебя о твоей последней пассии, Людмиле, не так ли?

– Какой Людмиле? – спросил Вася.

Вид у него был весьма ошарашенный.

– Я говорю о соседушке твоей матери. Давай не будем выяснять отношения. Если ты согласишься оставить нам с детьми эту квартиру без всяких проволочек, я выплачу тебе компенсацию за полагающиеся тебе здесь квадраты из денег, которые мне выдаст брат после продажи родительского дома, который завещан нам с ним на двоих.

– Пойду, прилягу, – промямлил Вася, уходя от разговора.

Он почувствовал, что голова начинает раскалываться от царящей в ней неразберихи.

– Иди, отдохни и подумай над этим. Я постелю тебе в детской спальне, – добавила Клавдия.

Вовина кровать была ему коротка, но он промолчал.

– Здравствуйте, тетя Тамара, – поздоровалась Клава с пожилой седовласой женщиной. – Вы как-то сказали, что могли бы мне молоко домой приносить.

– Отчего бы и нет. А по каким дням?

– По понедельникам и четвергам. Желательно с утра пораньше. Женщина качнула головой в знак согласия.

– Значит, у Маруськи ты покупать отказалась, – сделала она вывод. – Это правильно: негоже пользоваться услугами любовницы мужа. Клав, рассказать тебе диво дивное?

– И что же за странные дела в нашем городке могут твориться? – спросила Клава ироничным тоном, чувствуя, что тема опять коснётся её муженька.

– Иду я на днях мимо дома небезызвестных тебе Прусаковых и вижу: выскакивает из своих ворот их соседка, Лизка Парашина, и врывается к ним во двор. Я присела на скамеечку передохнуть и такое услышала!.. «Гадюка ты подколодная! Колдунья проклятая!.. – накинулась на Маруську её соседушка. – Зачем на моё крыльцо монеты накидала?! Своей ворожбой ты мне всю скотину загубила! Раньше Зорька по два литра молока утром и вечером давала, а теперь полтора литра за весь день едва выдаиваю! Вымя как камень стало!.. Мало того, что козы не доятся и куры нестись перестали, так ты, рыжая бестия, и меня решила со свету сжить?! Да я на тебя, нечистую силу, в суд подам!» – кричала Лиза на всю вселенную.

– А Маруська как отреагировала? – спросила Клава для поддержания разговора.

– Сказала соседке, что она за скотом плохо ухаживает, поскольку ей теперь недосуг заниматься этим делом, что сама, мол, довела козу до мастита, потому что на уме одно: как Сашку её охмурить да в постель свою затащить! Ей, дескать, Ваську Стрельцова удержать возле себя не удалось, так она после того как он её, «сучку лупоглазую», кинул, на Саньку её губу раскатала! «Если ты, коза драная, от моего мужа не отстанешь, я на самом деле порчу на тебя наведу!» – пригрозила Маруська Лизке, оря во всё горло. Ой! Что тут началось, что началось! Такой визг поднялся! Я во двор заглянула, а они за космы друг дружку таскают! Прусакова заметила меня – галошей Сашкиной запустила! Благо я успела калитку прикрыть. А Лизка каргой старой и сплетницей меня обозвала! Сцепились же вот две змеюки гремучие! И куда только твой муженёк смотрел, когда на этих худосочных язв позарился. Подумать только, такой с виду здравомыслящий мужчина со шлюшками связался при красавице-то жене!

– Надеюсь, они друг дружку не поубивали? – задала риторический вопрос Клава суховатым голосом.

– Да нет, браниться продолжили. Лизка кричит: «Ты, рыжая бестия, Васю у меня отбила!.. Да ты, кикимора болотная, должна быть благодарна мне, что я Саше про твои шуры-муры не доложила! С отъездом любовника ты следить за собой перестала – вот и стала ему противна. Он на твою конопатую рожу смотреть не желает!.. А я-то тут при чём?.. Саша сам ко мне липнет!»

– Маруська, наверное, тоже в долгу не осталась.

– Да. Завопила, что на неё, на Лизку, даже комары не садятся, потому как «у скелета крови быть не может!» Досмотреть представление я не смогла: побоялась двум фуриям под горячую руку попасть!.. Клав, а ты своего муженька ничуточки не ревнуешь, что ли? – обратилась к слушательнице бабка.

– Ревную, конечно, только что толку. До свидания, тетя Тамара. Так я рассчитываю на ваше молочко в понедельник. Если меня не застанете дома, его заберёт сынишка.

– Здравствуй, любовь моя! – поприветствовала Маруся Василия, кинувшаяся ему навстречу, как только услышала знакомый шум мотора. – Я уж пятый день коз пасу возле тропки, ведущей к твоему лесному домику. Всё надеялась увидеть тебя. Давно вернулся? —спросила она, подставляя свои алые губки для поцелуя.

– Где-то около недели назад, – сообщил он и чмокнул её в щёчку. – Сегодня приступаю к работе. Смотри, чтоб твои проказницы деревья не обгрызали. Ты, случаем, не заболела ли?.. Выглядишь неважно.

– Как можно замечательно выглядеть, тоскуя по тебе! Вась, мне без тебя плохо. Я так по тебе соскучилась!

– А перед моим отъездом говорила, будто осознала, что Сашу любишь, боялась его потерять.

– Лучше бы уж потеряла, чем влачить возле него жизнь изгоя. После того как твоя благоверная его отшила, он с нашей соседкой, твоей бывшей пассией, снюхался. Представляешь, мой муженёк с этой белобрысой вдовушкой без зазрения совести у меня на глазах милуется! Он это мне назло делает!

– Ты хочешь сказать, что моя Клава встречалась с твоим благоверным?! – изумился Вася.

– Ну да. После того как я призналась Саше в нашем с тобой прегрешении, он к твоей жёнушке стал клинья подбивать и, представь себе, у него всё получилось! Это, по-моему, месть такая нам с тобой. На самом-то деле он Клаве без надобности, да и ты тоже ей больше не нужен. Она мне сама это сказала. Вась, давай снимем частное жильё и будем жить вместе. Я на прежнюю работу, на хлебопекарню, устроюсь, откуда по настоянию благоверного уволилась. Он, видишь ли, без собственного хозяйства и без козьего молока жить не может. А мне его козы, куры да огороды поперёк горла стали! Сам-то Сашка палец о палец не ударит дома, – приврала Маруся.

– Я подумаю над твоим предложением. Как ты смотришь, чтобы встретиться завтра в обычное время на том же месте? – шепнул ей Василий ласковым голосом, решив, что раз уж у них у обоих в семьях всё пошло прахом, почему бы и не продолжить интимную связь.

– Обязательно приду! – заверила зазнобушка, расцветая улыбкой.

На другой день Вася раскаялся, что предложил Марусе возобновить встречи. Хоть она и выглядела прекрасно, ему уже не хотелось ублажать, обнимать, целовать её как прежде. Его страсть к ней словно бы улетучилась, но только язык не поворачивался признаться ей в этом.

– Вась, хоть ты не бросай меня, а! – заискивающе обратилась к нему Маруся, почувствовав его некоторое охлаждение.

– Давай не будем далеко загадывать. Я пока что женатый мужчина, а ты замужняя женщина. Пусть всё идёт, как идёт, – предложил он уклончиво.

Они вышли из избушки и, поцеловавшись на прощанье, каждый направился по своим делам: Маруся погнала коз, а Василий отправился объезжать на мопеде вверенную ему территорию. Ни один из них не заметил наблюдающего за ними из-за кустов Лёню. Выждав, когда они скроются, пострелёнок погнал на велосипеде в сторону дома.

– Ну, прокатился?.. Теперь я проедусь, – заявил Вова, когда он подъехал к своему подъезду.

– Да ради бога, – уступил Лёня с напускным недовольством, тогда как на самом-то деле был рад, что ему не придётся тащить на пятый этаж такую тяжесть. – Вов, ты в курсе, что папа встречается в лесной избушке с рыжей тёткой, которая молоко нам носила? – спросил он брата.

– Разумеется. Они с самой весны там трутся. Многие мужчины погуливают, лишь бы жёны не догадывались.

– Я думаю, что мама с папой из-за этого разводятся, – высказал свою мысль Лёня.

Ничего не сказав, Вова сел на сиденье и покатил в сторону дороги.

– Привет! – поздоровался Лёня с Ниночкой, играющей в песочнице с пухлощёкой златовласой крохой. – Это что за пампушечка такая с конопатками на носике? – поинтересовался он у подруги.

– Меня Галочкой зовут, а фамилия моя Загуляева, – представилась малышка, почти не картавя.