Ловушка для психиатра

Дмитрий Ковальски

Ловушка для психиатра

Глава 1

1

Зло случается не сразу.

Ему требуется какое-то время, чтобы подобраться к тебе поближе. Изучить твои привычки, понять твои поступки и мотивы. Затем выждать нужный момент, чтобы нанести удар, когда ты будешь не готов. Тогда, когда ждешь от мира награды за свои благие старания.

С таким ощущением, Август Морган прибыл в университет Святого Гийома, что расположился среди озер и холмов в самой центре Бельгии, в нескольких десятках километров от города Мехелен. Его пригласили по одному очень странному делу. Подробностей избежали, чтобы ненароком не отбить у него желание приехать. Но из собственного опыта, Август понимал, что хорошего ждать не стоит.

Его вели по пустому коридору, стены которого украшали портреты выдающихся выпускников, оставивших весомый след в науке. Иногда проходили мимо лекционных залов, за закрытыми дверьми которых, слышался приглушенный шепот преподавателей и шелест страниц. Казалось, что этими голосами и звуками дышали стены. И даже если бы университет опустел, эти звуки бы не исчезли. Полы под ногами тихо скрипели, а в тусклом свете настенных бра старинные портреты на мгновение оживали, наблюдая за каждым его шагом с мудрой строгостью.

Августа пригласил его давний сокурсник Тео Вернер, с кем они изучали психологию в Тюбингском университет. Они окончили его в один год, вот только в отличии от Августа, тот давно защитил докторскую степень. Недосягаемая для одного, она стала тесной для другого. Натирала и сковывала, требуя повышения.

– Сколько лет ты преподаёшь здесь? – спросил Август, когда они перешли из главного здания в музейный корпус.

– Шестой год, – вздохнув, ответил Тео.

– Ты это сделал намеренно, чтобы я обратил внимание и задал вопрос, что тебя здесь не устраивает? – спросил Август, акцентируя внимание на вздохе.

Тео ухмыльнулся.

– Доктор Морган, вам недостает практики, раз так промахнулись.

Безобидная шутка больно кольнула, как игла что спряталась у портного и показалась, когда ты примерял пиджак.

– Я не доктор, – ответил Август, – так что может простишь мою оплошность? – сказал Август с улыбкой.

– Что тебе помешало? – удивился Тео.

– Я путешествовал, – ответил Август, стараясь держать голос ровным. В компании с давним товарищем, специалистом по психофизиологии, лучше сдерживать эмоции и жесты, чтобы ненароком не выдать внутреннее беспокойство.

– Ты напряжен, – спокойно произнес Тео, – почему?

– Неизвестность, всегда настораживает, особенно если приглашают недоучку, уважаемые профессора и доктора психотерапии. – попытался отшутиться Август. Вышло неубедительно. Друг из прошлого действовал на него странным образом.

– Я читал твои статьи. Обе. – он задумался, словно пытался подобрать слова, – Твой опыт, что ты описал, может быть полезен в нашей ситуации.

– Буду рад помочь.

Они дошли до лестницы, что вела в подвал под корпусом. Тео, легко, едва касаясь носками ступеней сбежал вниз. Августу потребовалось время. Каждый шаг правой ногой, отзывался болью в колене, отчего он слегка прихрамывал. Вот уже год как он покинул Норвегию, но прежние силы так и не вернулись.

– Вы держите его в подвале? – спросил Август, чтобы хоть как-то отлечься от дурных мыслей.

– Так решил ректор. Он, кстати, выразил сильное желание с вами познакомиться. Я показал ему статьи, и он бы не прочь послушать ваше мнение о гипнозе и гипнологии.

Слова, что должны были обрадовать Августа, почему-то покоробили его. Слишком уж невероятным казалась мысль того, что заслуженный профессор изъявил желание изучать работы недоучки с сомнительным прошлым.

– Я благодарен вам, доктор Вернер. – вновь постарался скрыть внутреннее неудобство за ироничной интонацией. Судя по взгляду Тео, снова неудачно.

– Брось, Август, на курсе ты был лучшим, – он улыбнулся, – но только после меня, конечно. Так что оставь самобичевания тем, кто ничего не добился. – он двинулся по узкому темному коридору, освещая путь масляной лампой. – Вспомни Густава. Он сейчас торгует зубным порошком. И надо было ради этого столько лет учиться… – он фыркнул.

Август прекрасно помнил Густава и не удивился его судьбе. Но хуже то, что даже такой исход был лучше, чем у него. Как ни старался, но дары внутри никак не хотела затягиваться. Наоборот, с каждой новой мыслью, с каждым рожденным сомнением, она росла, заглатывая частички его веры в свои силы.

– Мы пришли, – Тео остановился у двери, запертой на задвижку. – Предупрежу сразу, картина, которую вы увидите вам точно не понравится.

– Поверьте, мой дорогой друг, я повидал достаточно за свою недолгую жизнь, и так что готов к разному.

В памяти Августа пролетели события прошлых лет о том, которые сейчас по прошествии времени казались просто дурным сном, но маленький шрам на грудной клетке напоминал о том, что это случилось на самом деле.

– Вы держите его одного в подвале?

– С ним полицейский, – ответил Тео и сдвинул задвижку, после чего несколько раз постучал.

– Почему его не забрали полицейские? – спросил Август, слыша глухие шаги по ту сторону двери.

– Ректор настоял, сказал, что лучше чем здесь, никто не решит проблемы с головой.

С той стороны вставили ключ, несколько раз провернули. Щелчки эхом разлетелись по коридору, и дверь открыли. В лицо сразу ударил яркий свет, и Август зажмурил глаза. – Что вам? – грубо спросил полицейский.

– Это доктор Август Морган. Он прибыл, чтобы осмотреть подозреваемого.

– Профессор Морео меня не предупреждал. – ответил полицейский, изучая взглядом Августа.

– Да как же не предупреждал? Вот же бумага с подписью ректора.

Тео протянул лист, и полицейский осторожно взял его. Изучал долго и, периодически сверля взглядом Августа, словно не доверял ни единому слову, что хранилось на этом листке.

– Ладно, только он ведет себя странно, – сказал полицейский. – Еще час назад он уверял, что это он убийца, теперь же плачет и просит выпустить его на свободу, и говорит, что все это глупая шутка и нелепая путаница.

– Возможно здесь… – Август начал было говорить, но вдруг замолчал, не стал лишний раз при посторонних озвучивать свои мысли.

– Вы остаетесь здесь, – обратился полицейский к Тео, – а вы, – тяжелый взгляд упал на Августа, – идете за мной.

Свет в подвале исходил от небольшой лампы с металлическим абажуром, подвешенной к потолку на цепи. Лампа была старая, копоть на стекле еще больше приглушала и без того слабый свет, создавая тяжелую, угнетающую атмосферу. Пламя внутри лампы медленно колебалось, будто поддавалось каждому вздоху подвала, из-за чего тени постоянно двигались, наполняя пространство ощущением постоянного движения.

Августа подвели к небольшой клетке, как для крупного зверя, где сидел человек. Его руки сковала цепь, а одна нога была прикована к решетке.

Заключённый всем своим видом вызывал только жалость. Он посмотрел с мольбой на новопришедшего Августа. В его заплаканных глазах мелькали блики света.

– Не слишком жестоко? – шепнул полицейскому Август.

В ответ тот лишь усмехнулся, указывая на глупый вопрос.

– Сядьте там, – он указал на деревянный стул возле стола у дальней стены. – Я его приведу.

Август последовал его словам и, оставшись наедине, вновь погрузился в свои мысли, рождённые дурным предчувствием.

Последний год, блуждая по Англии, он понял, что никому не нужен. Отсутствие докторской степени сыграло с ним дурную шутку. К тому же он лишился всех своих вещей. Уехав из дома в Литл Оушен, он большего в него не вернулся. Человек, что сдавал ему комнату, решил, что парень умер, поэтому продал или выбросил его вещи. Так что ни сбережений, ни статуса, ни репутации, ничего.

Можно было идти подмастерьем к сапожнику или работать мясником. Да можно хоть в шахту, но разве это работа для человека его ума? Поэтому, имея скудные сбережения, после событий в Гримсвике, он посвятил год написанию статей, и благо, газеты все-таки взяли их в печать, хотя научного труда в них было мало. Август делился собственным опытом, описывая странные феномене, которые способны доводить людей до кошмаров и лишать сна. Первая статья посвящалась запахам, вторая мелодии. Он наделялся на признание, но получил в ответ только насмешки и провокации. Научный мир не принял сумасшедший бред недоучки Моргана. На том он оставил всякие попытки вернуться к обучению и смирился со своей участью, пока не написал Тео.

Его однокурсник, связался с ним через издательство, которое публиковало его работы, он, не думая, принял приглашение и покинул Англию, в которой его больше ничего не держало.

Здесь же у него открывались возможности. Следовало проявить себя, показать, что не документы определяют навык человека, а он сам. Что его знания и опыт, могут потягаться с именитыми психотерапевтами. Быть может, даже читать лекции в университете Святого Гийома. Перспективы, пусть и затянутые серым туманом, все равно казались радужными.

По звону цепей он понял, что к нему ведут подозреваемого.

– Садись, – приказал полицейский, и человек, губы которого дрожали, из носа без конца бежали сопли, сел напротив Августа Моргана.

Он смотрел то на полицейского, то на Августа, как загнанный зверь, не зная, кому из них обратиться с тем, чтобы его отпустили. Все, что он мог, это нашептывать себе под нос: «пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста» в надежде на то, что когда-нибудь одно из «пожалуйста» станет волшебным и магическим образом спасет его из этой ситуации. – Прошу вас, успокойтесь, – сказал Август Морган, беря ситуацию в свои руки.

Но человек на него никак не реагировал, он только бросил на него испуганный взгляд и вновь посмотрел на полицейского. Тогда Август перевел взгляд и обратился к нему.

– Извините, но вы его пугаете. У меня так ничего не выйдет, если вы будете стоять над душой.

– Я не могу уйти, – возразил полицейский. – Он убил профессора этого университета.

– Нет, нет, нет, нет, нет, – закричал человек, схватив волосы на голове. – Я этого не делал, вы заблуждаетесь, это какая-то ошибка! – Он продолжил кричать, дергая себя за волосы.

– Прошу вас, успокойтесь. Я здесь для того, чтобы вам помочь. – Сказал Август Морган, и, видимо, слово «помочь» сыграло на руку. Человек метнул на него взгляд, все еще держа себя за волосы, но прекратил кричать.

– Вы можете отойти хотя бы на несколько метров, – попросил Август полицейского. – Я должен поговорить с ним наедине.

– Если он вам прогрызет горло, то только по вашей вине, – махнул рукой полицейский.

Август явно ему не понравился. Возможно, слишком молодой возраст, нахальность в голосе, а, возможно, полицейский просто не любил заезжих англичан. Не имеет значения, как он к нему относился, потому что просьбу все-таки выполнил. Он отошел вглубь комнаты.

– Мое имя Август Морган. Я доктор-психотерапевт. И я здесь, чтобы вам помочь. Как вас зовут? – начал он мягко, смотря прямо в глаза подозреваемому.

– Моё имя Карл. Я… я не знаю, почему всё так обернулось. Я не хотел, я не знаю, – он начал запинаться, вновь сжимая в кулаках волосы и растягивая их в разные стороны. – Они говорят, что я убил профессора Коллинза. Но я этого не делал. Я… я… я обычный студент. Мне оставался ещё один год, и я планировал уехать в Италию.

– Хорошо, я Карл. Я здесь, чтобы вам помочь. Я на вашей стороне. Мы с вами союзники. Я верю каждому вашему слову. Каждую фразу Август подавал с повышением интонации, но сохраняя, добрый настрой. – Давайте мы попробуем немного успокоиться и начать дышать. Повторяйте за мной. Вдох… Выдох…

Август начал дышать. И Карл неуверенно попробовал повторить. Но из-за волнения его дыхание тут же сбилось.

– Давайте я помогу вам рукой. Когда я ее поднимаю вверх, вы делаете вдох. – Август поднял руку и вдохнул, – Когда я ее опускаю вниз, вы выдыхаете. – опустил и выдохнул. – Так же плавно, как я и я руковожу своей рукой. Хорошо?

Карл затряс головой, и цепи на его руках звонко задрожали.

– Итак, вдох, – Август поднял руку, Карл повторил. Это хорошо, значит он способен понимать и следовать словам. Его сознание находится сейчас в подходящей фазе. Эмоциональное истощение вместе с перевозбуждением.

– Выдох, – рука опустилась, и Карл, единожды дернувшись, тоже выдохнул.

– Вы молодец, Карл.

Они продолжили дышать до тех пор, пока дыхание подозреваемого не стало ровным. Август периодически его успокаивал, говорил, что делать, и напоминал о том, что прибыл только для того, чтобы помочь.

– Теперь Карл, – сказал Август, когда дыхание подозреваемого стало ровным. – Расскажите мне все, что вы помните с того дня.

Волнение вновь охватило парня, но Август поднял руку вверх, и Карл непроизвольно глубоко вдохнул. Затем он опустил руку, и Карл выдохнул. Волнение немного отступило.

– Знаете, я ничего не помню. Я только помню, что меня держали несколько человек. Мой рот был в крови, и руки в крови, и рубашка в крови, и пиджак, и все. Но я не делал этого. Меня кто-то подставил. Возможно, я сам подвергся угрозе или нападению. Он опять начал волноваться, и последние фразы звучали рвано. Его голос дрожал, и Август повторил манипуляцию с рукой. И Карл вновь успокоился и продолжил говорить.

– Профессор Коллинз был выдающимся человеком, очень добрым, душевным, приятным. У меня не было причин его убивать. Наоборот, он обещал мне хорошую рекомендацию и посоветовать своему товарищу, профессору из Италии. – Карл посмотрел на свои руки, его глаза округлились, словно он все еще на них видел кровь, – Просто представляете, его смерть… она испортила моё будущее. И теперь, я не знаю, мне предстоит смертная казнь или вечное заключение, – он поднял глаза и с надеждой посмотрел на Августа, – но я этого не делал.

– Я вам верю, Карл. Но нам нужно узнать, что же произошло в ту самую ночь, когда вас обнаружили на месте преступления. Но для этого, если вы позволите, я должен немного восстановить вашу память. Вы готовы? – Август не отводил взгляд. Понимал, что так даст слабину и вызовет сомнения у человека напротив.

– Вы будете копаться в моих мозгах? – Взволнованно спросил Карл.

– Только найду недостающие фрагменты. – Август приветливо улыбнулся.

– Хорошо, – сказал Карл и выдохнул.

Август втянул носом воздух и выдохнул его ртом.

– Закройте глаза и продолжайте дышать так, как будто вы видите, что я поднимаю и опускаю руку.

Карл беспрекословно следовал каждому слову Августа. Возможно, он надеялся и верил в то, что этот человек действительно ему сможет помочь. А возможно, просто смирился со своим положением и не знал иного пути действий.

– Представьте себе все ваше окружение. Представьте эту комнату, в которой мы сейчас, этот стол, меня. И постепенно мы будем убирать по одному элементу так, чтобы в конце остаться просто в приятной, мягкой и теплой пустоте.

Медленный вдох и выдох.

– Давайте избавимся от меня и оставим только мой голос. Уберем стол, и теперь нам ничего не мешает. Стул и теперь мы не сидим, а парим в воздухе. Стены, потолок и пол больше не преграда, потому что их не существует. Все это не имеет значения. Есть только вы и ваше сознание, что не имеет границ.

Август следил за Карлом и видел, как опустились его плечи и дыхание стало глубоким. Хороший результат. Да так быстро.

– А теперь, Карл, мы вместе с вами переносимся в тот самый день. Представьте кабинет профессора Коллинза. Как он выглядит? Опишите.

– Полумрак, тяжелые бархатные шторы, дубовый стол с вечно открытой чернильницей и стопками пожелтевших бумаг, где все пропитано запахом старых книг и едва уловимым ароматом табака.

Карл выглядел умиротворенным.

– Хорошо. Вы видите профессора?

– Да. – Спокойно ответил Карл.

– Чем он занят?

– Он перебирает бумаги.

– И что же вы?

– Я вхожу.

– Он что-то вам говорит?

– Да. Он поднимает на меня глаза и говорит: Карл, что вы делаете здесь так поздно?

– А вы?

В этот момент дыхание Карла остановилось. Его лицо расплылось в улыбке. Он открыл глаза и пристально посмотрел на Августа.

– Здравствуйте, Август Морган. Вы хотите знать, кто убил Коллинза? Это сделал я. Вам ясно? Эта свинья заслужила смерть. А если вы не остановитесь, то отправитесь следом.

Август удивился. Буквально за долю секунды из испуганного юноши Карл превратился в психически неуравновешенного человека, с диким взглядом. Выражение его глаз, улыбки, лица, даже тени, скулы, все выглядело иначе. Как будто перед ним сидел совершенно другой человек, но это оставался все тот же прежний студент. Неужели парень страдает раздвоением личности, или что хуже, может он одержим? Нет, нет, мысли о демонах и прочему, что испортили ему всю прошлую жизнь, Август гнал от себя. Такого просто быть не может. Всему есть объяснение, у всего должен быть здравый логический смысл.

– Карл, что с вами? – уверенно спросил Август.

– Почему вы такой серьезный, доктор Морган? Хотя, простите, вы же не доктор, вы же самозванец. Могу ли я обращаться к вам, уважаемый самозванец Морган?

Карл улыбнулся еще шире так, что открылся весь ряд его зубов.

– Вы правы, у меня нет докторской степени, – не стал лукавить Август. – Но это не преуменьшает моих навыков. Так вот, скажите, Карл, что вы сейчас чувствуете?

– Уважаемый самозванец Морган, вы слишком серьезный. Быть может, вам стоит улыбнуться?

Карл вставил в края губ свои указательные пальцы и растянул рот в улыбке.

– Вот так, – промычал он и растянул еще шире.

Он тянул руки в стороны так, что губы стали трескаться и выступили капельки крови.

– Остановитесь! – закричал Август и схватил его за руки, но ему не хватило сил, чтобы помешать парню.

Тот продолжал растягивать губы в стороны, разрывая их посередине. Брызнула кровь.

– Помогите! – закричал Август.

Полицейский мигом оказался рядом, и не теряя времени схватил Карла за цепь.

– Не дайте ему этого сделать! – закричала Август.

– Что происходит? – Разозлился полицейский.

Август старался держать его за одну руку, полицейский – за другую, не позволяя ему растягивать губы в стороны, но сил двух взрослых людей не хватало, чтобы противостоять одному студенту. Тот продолжал разрывать себе лицо. Кровь текла, заливала ему весь рот. Булькая, она стекала на шею, еще больше пачкая рубашку.

Все это время Карл смеялся и проклинал самозванца Моргана.

– Мы еще встретимся, Я обязательно вас навещу ночью, – сказал Карл и резко дернул руки в стороны, а затем обмяк, заливая пол кровью.

– Что, чёрт возьми, происходит?! – взревел полицейский. – Он что, убил себя?! Он разорвал себе лицо?! – Полицейский отступал на два шага, смотря на руки испачканные кровью студента.

– Я… я не знаю, он… он был одержим, он… Я не знаю, что с ним случилось, но это явно был не Карл, – сказал Август. Ошарашено смотря на тело студента. – Мне нужно поговорить с ректором, срочно!

– Скорее вам нужно поговорить с полицейскими, потому что я считаю, что вы довели нашего подозреваемого до самоубийства!

2

Университет Святого Гийома, притаившийся на границе густых лесов и холмистых полей, казался уединенным островом знаний, скрытым от глаз случайных прохожих. Здесь, в самой гуще бельгийской провинции, вдали от городского шума, раскинулись корпуса университета, как старинный монастырь, охраняющий свои вековые тайны.

Главное здание – Гийомский зал, величественно возвышался в центре. Его высокие стены из потемневшего от времени кирпича и готические арки на фасаде ярко выступали на фоне белоснежных холмов. Крутые крыши с каменными шпилями, направленными к небу, создавали атмосферу строгого академизма. его огромные витражи отбрасывали причудливые разноцветные тени на полированный паркет.

В этом здании располагались лекционные залы для студентов-новичков, изучающих курс классических дисциплин – философию, литературу и историю.

Корпус медицинских наук стоял чуть поодаль, окруженный низкими скрытыми под слоем снега кустами лавра и аккуратными клумбами. Строгий и практичный, он выглядел менее изысканно, но его обширные лаборатории, аудитории с анатомическими моделями и столы, устланные медицинскими манускриптами, дышали атмосферой трудолюбия и стремления к научной точности.

По соседству с медицинским зданием располагался Корпус психологии и психотерапии, где Август Морган мог найти свое пристанище. Здание это, построили позже других. О чем свидетельствовали еще не потемневшие и не изъеденные мхом камни, и более современные витражи, без цветных рисунков.

Справа от главного здания, среди живых изгородей и садовых аллей, притаился Корпус гуманитарных и культурных наук. Это здание выглядело особенно утончённо: фасад украшали барельефы, а колонны у входа в портик придавали ему вид античного храма.

За главными корпусами скрывалось самое старое и, пожалуй, самое тихое здание университета – Библиотека Святого Гийома. Окружённая высокими деревьями, которые летом окутывали её тенью, библиотека с узкими высокими окнами и тяжёлыми дубовыми дверями напоминала средневековый скрипторий. Залы с мягкими креслами и тяжелыми письменными столами, подсвеченные тусклыми масляными лампами, создавали идеальную обстановку для размышлений и научных открытий. Не единожды в ее стенах, звучали радостные возгласы, порожденные удачными мыслями и неожиданными открытиями. Но этот зал слышал и слезы студентов, чья судьба вопреки их желанию, отводила их от желаемых целей.

Всё в университете Святого Гийома, от тенистых аллей, ведущих к старинным корпусам, до живописных парков и садов, создавало атмосферу величия и уединения. Каждый, кто входил на его территорию, становился частью многовековой академической традиции. Студенты и преподаватели почтительно относились к университетским устоям, где каждый кабинет, каждая аудитория и лаборатория служили храмами, посвящёнными знанию, трудолюбию и поиску истины.

Несмотря на то, что зима подходила к концу, она все еще сохраняла власть в этих местах. Снег по-прежнему белый и пушистый, засыпал с собой дорожки, кое-где их расчищали, а где-то оставались сугробы. Легкий ветер поднимал снег с земли и крутил его в воздухе, отчего отдельные льдинки попадали и больно кололи глаза.

Леонард Хартман, студент третьего курса, брёл волоча ногами. Он не пошёл на последнюю лекцию, потому что не видел в ней смысла. Да и вообще, последнее время тяга к учёбе резко иссякла. Для преподавателей он боролся с простудой, и благодаря успехам по учёбе те отнеслись к нему с пониманием и доверием. Свободное время он проводил в библиотеке в надежде на то, что найдёт в каких-либо учебниках психотерапии лекарства от постигшего его недуга. Что застал врасплох вопреки всему здравому смыслу.

– Молодой человек, вы почему не на лекции? – Послышался голос за его спиной.

Лео обернулся и увидел своего приятеля и сокурсника Каспара Греца. Сына известного и уважаемого профессора Греца, наставника психологии сознания.

Каспар помахал рукой и за несколько широких шагов быстро нагнал своего друга.

– Иногда твой голос сильно похож на голос твоего отца, так что по коже даже бегут мурашки.

– Да ладно тебе, просто я талантлив во всем. – отшутился его друг.

И действительно, с этим никто не мог бы поспорить. Казалось, что жизнь Каспара Греца, складывалась только из везучих моментов. Ему посчастливилось родиться высоким, широкоплечим, с роскошной шевелюрой, выразительными карими глазами и обворожительной улыбкой. Даже без влияния своего отца он стал лучшим на курсе, хотя на первый взгляд не прикладывал для этого никаких усилий. Иногда казалось, что стоит ему протянуть руку, в нее тут же с неба свалиться сияющая звезда. К тому же он унаследовал от отца гибкий и острый ум, и наука давалась ему совершенно легко, как будто играючи. Леонард ни разу не видел его поздней ночью, штудирующего тонны литературы в библиотеке. Но также он ни разу не видел, чтобы Каспар не находил ответа на вопросы преподавателей.

И если бы, случай не определил их в одну комнату, то возможно, вместо дружбы они стали бы заклятыми врагами. Однако Каспар стал для него действительно надежным и верным другом, который ни разу его не подводил и всячески выручал, особенно когда были проблемы с учебой. Несколько раз он даже ручался за него лично перед отцом и ректором, лишь бы Лео дали второй шанс, и, прикладывая немалые усердия, Лео оправдывал каждую возможность, так что на текущем курсе учился по полному заслуженному праву.

То, что было дано одному природой, другому давалось только трудом и усердием. Поэтому Лео принял эту действительность за истину и так и жил, иначе бы просто умер в невероятной ревности к своему собственному другу.

– А ты почему не на лекциях? – не став отвечать на вопрос друга, спросил Лео.