Полная версия
Он становился всё мудрей.
Он пил из лесного родника,
Не ждал изысканных вестей.
И вера в нём была крепка,
Что он идёт стезёй своей, где блики
росы, как чистые улики
того, что мир был обновлён.
Он видел в капле многоликой
всю суть и всех людей имён.
Беру перо, что на столике
лежит, как старый артефакт,
ведь в этом мире меланхолика
спасает лишь бесспорный факт,
который, словно у провидицы,
пронзает время, словно тракт,
и рифма, вечная заступница, —
есть мой единственный контракт.
Она – мой крест, моя обитель,
и мой решающий антракт.
Она одна мой избавитель,
что заключает с болью пакт.
[Строфа 7]
Мой друг, но вот тропа пропала
В ущелье, где царила мгла,
Где буря песню завывала
И скалы пламенем секла.
Судьба героя испытала,
На край обрыва привела.
И бездна голодно зияла,
И в ней надежда умерла.
Но в нём отвага не пропала,
Хоть ночь была черней, чем мгла.
Душа отчаянья не знала,
Она вперёд его вела, где блики
зарниц, как гневные улики
богов, что правят миром сим,
пронзали тьму, и слышны крики
стихий, что спор великий с ним
вели. Беру перо, что на столике
лежит, как верный мой кинжал,
ведь в этом мире меланхолика
спасает тот, кто не дрожал
пред бурей, кто, подобно пленнице,
из клетки духа убежал.
И рифма, вечная заступница, —
есть мой единственный кинжал.
Она – мой бой, моя поспешница,
и мой последний идеал.
Она одна моя мучительница,
которой сердце я отдал.
[Строфа 8]
Мой друг, он не искал подмоги,
Но огляделся он вокруг:
У края каменной дороги
Стоял могучий древний дуб.
Его ветра сгибали в роги,
Но корень был его упруг.
И понял юноша в итоге,
Что это верный, старый друг.
Он поклонился кроне строгой,
Прервав мучительный досуг,
И попросил помочь в дороге,
Чтоб разорвать порочный круг, где блики
луны, как древние вериги,
блестят на сморщенной коре.
Он знал, что в этой вечной книге
природы, скрытой в полумгле,
ответ. Беру перо, что на столике
лежит, как старый манускрипт,
ведь в этом мире меланхолика
спасает то, что не убит
в душе порыв, что у отшельницы,
в молитве праведной не спит.
И рифма, вечная заступница, —
есть то, что Бог в душе хранит.
Она – мой посох, моя лестница,
и мой незыблемый гранит.
Она одна моя советчица,
что мне о вечном говорит.
[Строфа 9]
Мой друг, он сделал шаг над бездной,
По ветви двинулся вперёд.
Путь был опасный, неизвестный,
Но вера в сердце гимн поёт.
Он шёл, сжимая посох честный,
Смотря на тёмный небосвод.
И ветер, странник повсеместный,
Ему указывал проход.
Он был один в той мгле отвесной,
Но знал, что кто-то его ждёт.
И этот зов, такой чудесный,
Его от гибели спасёт, где блики
звёзд, как верные владыки,
глядят с небесной вышины.
Он знал, что их святые лики
ему в награду вручены.
Беру перо, что на столике
лежит, как верный оберег,
ведь в этом мире меланхолика
спасает лишь его ковчег —
поэзия, что у наставницы,
дарует мыслям быстрый бег.
И рифма, вечная заступница, —
есть мой единственный ковчег.
Она – мой путь, моя попутчица,
и мой спасительный побег.
Она одна моя заступница,
что мне дарована навек.
[Строфа 10]
Мой друг, он на земле обетованной
Стоял, уняв в груди пожар.
И видел край, туманом тканный,
Приняв его как божий дар.
Здесь воздух был какой-то странный,
Густой, как травяной отвар.
И тишиной обереганный,
Дремал таинственный нектар
в цветах. И вот, тропой песчаной,
он вышел к цели, млад и стар
одновременно, где багряный
закат пылал, как божий дар, где блики
зари, как алые гвоздики,
лежали на седых камнях.
И он забыл про боль и крики,
про человеческий свой страх.
Беру перо, что на столике
лежит, как ключ от всех дверей,
ведь в этом мире меланхолика
спасает свет души своей,
что, как у праведной отшельницы,
горит всё ярче и сильней.
И рифма, вечная заступница, —
есть свет, что всех огней сильней.
Она – мой храм, моя покровительница,
и нет на свете мне родней.
Она одна моя утешительница
в печали одиноких дней.
[26.06, 12:07] brainxd555: Сказание о Зеркальной Горе (Продолжение)
[Песнь вторая: Отражения]
[Строфа 1]
Мой друг, гора была как чудо,
Из цельного кристалла вся,
И отражала отовсюду
И небеса, и лес, и вся
окрестность в ней жила, покуда
не гасла алая стезя
заката. Словно изумруда
осколок, что забыть нельзя,
она манила. И оттуда
струился свет, по льду скользя,
и юноша не знал, откуда
в нём столько сил, чтоб, не скользя,
начать свой путь, где блики-лики
его врагов, друзей, родных
мелькали, словно в быстрой книге
картинок, ярких и цветных.
Беру перо, что на столике
лежит, как старый, верный друг,
ведь в этом мире меланхолика
спасает лишь надежды круг,
что, как в руках у рукодельницы,
сплетает нити всех разлук.
И рифма, вечная заступница, —
есть самый преданный мой друг.
Она – мой пастырь, моя мельница,
что мелет зёрна горьких мук.
Она одна моя свидетельница,
когда смолкает каждый звук.
[Строфа 2]
Мой друг, он сделал шаг, и тотчас
Увидел в зеркале себя —
Не тем, кем был, но тем, кто тотчас
Мог стать, корону возлюбя.
Он видел власть, что, не заботясь
О правде, тешила себя
Богатством, золотом, и, метясь
На трон, губила, не скорбя.
Виденье лгало, с ним не споря,
Сулило славу без труда.
Но он, прошедший через горе,
Сказал той лести: «Никогда!»
И отраженье растворилось,
Как дым, как призрак, как туман.
И сердце путника забилось
сильней, поняв, что тот обман —
лишь первая из многих пыток,
что приготовил истукан
горы. Беру перо, напиток
чернил готовя, как дурман,
ведь в этом мире меланхолика
спасает лишь его душа,
что, как душа у трудоголика,
всё ищет, медленно спеша,
ответ. И рифма-покровительница,
как муза, что едва дыша,
подскажет стих. Моя мучительница,
ты дьявольски как хороша!
Ты – мой недуг, моя целительница,
и в этом суть карандаша.
[26.06, 12:08] brainxd555: Сказание о Зеркальной Горе (Продолжение)
[Песнь вторая: Отражения]
[Строфа 1]
Мой друг, гора была как чудо,
Из цельного кристалла вся,
И отражала отовсюду
И небеса, и лес, и вся
окрестность в ней жила, покуда
не гасла алая стезя
заката. Словно изумруда
осколок, что забыть нельзя,
она манила. И оттуда
струился свет, по льду скользя,
и юноша не знал, откуда
в нём столько сил, чтоб, не скользя,
начать свой путь, где блики-лики
его врагов, друзей, родных
мелькали, словно в быстрой книге
картинок, ярких и цветных.
Беру перо, что на столике
лежит, как старый, верный друг,
ведь в этом мире меланхолика
спасает лишь надежды круг,
что, как в руках у рукодельницы,
сплетает нити всех разлук.
И рифма, вечная заступница, —
есть самый преданный мой друг.
Она – мой пастырь, моя мельница,
что мелет зёрна горьких мук.
Она одна моя свидетельница,
когда смолкает каждый звук.
[Строфа 2]
Мой друг, он сделал шаг, и тотчас
Увидел в зеркале себя —
Не тем, кем был, но тем, кто тотчас
Мог стать, корону возлюбя.
Он видел власть, что, не заботясь
О правде, тешила себя
Богатством, золотом, и, метясь
На трон, губила, не скорбя.
Виденье лгало, с ним не споря,
Сулило славу без труда.
Но он, прошедший через горе,
Сказал той лести: «Никогда!»
И отраженье растворилось,
Как дым, как призрак, как туман.
И сердце путника забилось
сильней, поняв, что тот обман —
лишь первая из многих пыток,
что приготовил истукан
горы. Беру перо, напиток
чернил готовя, как дурман,
ведь в этом мире меланхолика
спасает лишь его душа,
что, как душа у трудоголика,
всё ищет, медленно спеша,
ответ. И рифма-покровительница,
как муза, что едва дыша,
подскажет стих. Моя мучительница,
ты дьявольски как хороша!
Ты – мой недуг, моя целительница,
и в этом суть карандаша.
[Строфа 3]
Мой друг, он выше стал взбираться,
И новый образ перед ним
Возник, заставив содрогаться
И вспомнить то, что так любим
И так давно ушло. Смеяться
Он видел мать и отчий дым,
Тех, с кем пришлось ему расстаться,
Кто стал преданием седым.
Гора шептала: «Можешь сдаться,
Вернуться в прошлое, где с дым
ковром смешается реальность,
и будешь вечно молодым
ты с ними». Но герой, чья жалость
могла бы погубить его,
ответил: «Память – это малость,
что греет. Больше ничего
не нужно мне». И он шагнул,
оставив позади тот зов,
и сладкий яд воспоминаний
исчез, как тень от облаков.
Беру перо, что обманул
уже не раз покой основ,
ведь в этом мире меланхолика
спасает лишь его любовь,
что, как любовь у католика
к святыне, очищает кровь.
И рифма, вечная заступница, —
есть та единственная новь,
что, как весенняя распутица,
смывает старую любовь,
даруя новую. И вновь, и вновь
я пью чернила, как отшельница,
что пьёт святую воду. Вновь
я верю в рифму, как в кудесницу.
[26.06, 12:09] brainxd555: Сказание о Зеркальной Горе (Продолжение)
[Песнь вторая: Отражения]
[Строфа 1]
Мой друг, гора была как чудо,
Из цельного кристалла вся,
И отражала отовсюду
И небеса, и лес, и вся
окрестность в ней жила, покуда
не гасла алая стезя
заката. Словно изумруда
осколок, что забыть нельзя,
она манила. И оттуда
струился свет, по льду скользя,
и юноша не знал, откуда
в нём столько сил, чтоб, не скользя,
начать свой путь, где блики-лики
его врагов, друзей, родных
мелькали, словно в быстрой книге
картинок, ярких и цветных.
Беру перо, что на столике
лежит, как старый, верный друг,
ведь в этом мире меланхолика
спасает лишь надежды круг,
что, как в руках у рукодельницы,
сплетает нити всех разлук.
И рифма, вечная заступница, —
есть самый преданный мой друг.
Она – мой пастырь, моя мельница,
что мелет зёрна горьких мук.
Она одна моя свидетельница,
когда смолкает каждый звук.
[Строфа 2]
Мой друг, он сделал шаг, и тотчас
Увидел в зеркале себя —
Не тем, кем был, но тем, кто тотчас
Мог стать, корону возлюбя.
Он видел власть, что, не заботясь
О правде, тешила себя
Богатством, золотом, и, метясь
На трон, губила, не скорбя.
Виденье лгало, с ним не споря,
Сулило славу без труда.
Но он, прошедший через горе,
Сказал той лести: «Никогда!»
И отраженье растворилось,
Как дым, как призрак, как туман.
И сердце путника забилось
сильней, поняв, что тот обман —
лишь первая из многих пыток,
что приготовил истукан
горы. Беру перо, напиток
чернил готовя, как дурман,
ведь в этом мире меланхолика
спасает лишь его душа,
что, как душа у трудоголика,
всё ищет, медленно спеша,
ответ. И рифма-покровительница,
как муза, что едва дыша,
подскажет стих. Моя мучительница,
ты дьявольски как хороша!
Ты – мой недуг, моя целительница,
и в этом суть карандаша.
[Строфа 3]
Мой друг, он выше стал взбираться,
И новый образ перед ним
Возник, заставив содрогаться
И вспомнить то, что так любим
И так давно ушло. Смеяться
Он видел мать и отчий дым,
Тех, с кем пришлось ему расстаться,
Кто стал преданием седым.
Гора шептала: «Можешь сдаться,
Вернуться в прошлое, где с дым
ковром смешается реальность,
и будешь вечно молодым
ты с ними». Но герой, чья жалость
могла бы погубить его,
ответил: «Память – это малость,
что греет. Больше ничего
не нужно мне». И он шагнул,
оставив позади тот зов,
и сладкий яд воспоминаний
исчез, как тень от облаков.
Беру перо, что обманул
уже не раз покой основ,
ведь в этом мире меланхолика
спасает лишь его любовь,
что, как любовь у католика
к святыне, очищает кровь.
И рифма, вечная заступница, —
есть та единственная новь,
что, как весенняя распутица,
смывает старую любовь,
даруя новую. И вновь, и вновь
я пью чернила, как отшельница,
что пьёт святую воду. Вновь
я верю в рифму, как в кудесницу.
[Строфа 4]
Мой друг, он шёл, почти не видя
Ступеней, высеченных в льдах.
И вдруг, в кристалле он увидел
Не славу, не родной очаг,
А свой конец. Себя, в обиде
На мир, поверженного в прах.
Забытого, в позорном виде,
С печатью смерти на устах.
Гора шептала: «Вот что выйдет
Из дерзости! Вернись! Твой страх
Тебя спасёт!» Но он, предвидя
И этот ход, развеял в прах
сомненья. «Если так случится,
Тому и быть. Я не сверну!»
И страха мёртвая криница
Вдруг испарилась, дав ему
пройти. И он полез всё выше,
туда, где ветры бьют в струну
утёсов. Беру перо, что пишет
само, пронзая тишину,
ведь в этом мире меланхолика
спасает только вера в путь,
что, как молитва у стоика,
поможет горы повернуть.
И рифма, вечная заступница, —
есть та единственная суть,
что, как последняя заступница,
не даст с дороги повернуть.
Она – мой компас, моя спутница,
что освещает жизни путь.
[26.06, 12:09] brainxd555: Сказание о Зеркальной Горе (Завершение)
[Песнь третья: Вершина]
[Строфа 1]
Мой друг, он на вершину вышел,
Где воздух был разрежен, чист.
И ничего вокруг не слышал,
Лишь ветра оглушённый свист.
Он был один. И даже выше
Тех туч, что падали бы вниз.
И вот, пред ним, как будто вышит
Из света, лёг последний лист
испытаний. Он в кристалле
увидел не обман, не ложь,
а лишь себя. Черты из стали,
глаза, в которых видна дрожь
усталости, но не сомненья.
Он видел путь, что был так вхож
в его судьбу. И отраженье
вдруг улыбнулось: «Как ты схож
с тем, кем ты стал». Беру перо, что
уже исписано почти,
ведь в этом мире меланхолика
спасает лишь одно «прости»,
сказанное себе. Как странница,
душа находит свой приют.
И рифма, вечная заступница, —
есть тот единственный уют.
Она – мой дом, моя кормилица,
и мой последний абсолют.
Она одна моя избранница,
другие рифмы не спасут.
[Строфа 2]
Мой друг, он не обрёл бессмертья
В привычном смысле бренных тел.
Он не унёс с горы соцветья
Волшебных трав. Он не хотел
Ни злата, ни камней. Столетья
Пройдут, но тот, кто был так смел,
Познал иное. Круговертью
Мирских забот он овладел.
Бессмертье духа – вот награда!
Не прятать от себя свой взгляд.
Ему другой цены не надо,
И он не повернул назад.
Он стал легендой, стал преданьем,
Невидимым для жадных глаз.
И главным в мире испытаньем
Считал он каждый день и час.
Он понял суть простого чуда,
что скрыто в яви, не во сне.
И Зеркальная Гора оттуда,
с тех пор, сияет в тишине,
храня покой. Беру перо, что
свой долг исполнило сполна,
ведь в этом мире меланхолика
спасает только тишина,
в которой, словно у провидицы,
рождается стиха волна.
И рифма, вечная заступница, —
есть та святая тишина.
Она – мой бог, моя обитель,
и в ней вся истина видна.
Она одна мой победитель,
и в этом мире я одна…
[26.06, 12:10] brainxd555: Сказание о Зеркальной Горе (Завершение)
[Песнь третья: Вершина]
[Строфа 1]
Мой друг, он на вершину вышел,
Где воздух был разрежен, чист.
И ничего вокруг не слышал,
Лишь ветра оглушённый свист.
Он был один. И даже выше
Тех туч, что падали бы вниз.
И вот, пред ним, как будто вышит
Из света, лёг последний лист
испытаний. Он в кристалле
увидел не обман, не ложь,
а лишь себя. Черты из стали,
глаза, в которых видна дрожь
усталости, но не сомненья.
Он видел путь, что был так вхож
в его судьбу. И отраженье
вдруг улыбнулось: «Как ты схож
с тем, кем ты стал». Беру перо, что
уже исписано почти,
ведь в этом мире меланхолика
спасает лишь одно «прости»,
сказанное себе. Как странница,
душа находит свой приют.
И рифма, вечная заступница, —
есть тот единственный уют.
Она – мой дом, моя кормилица,
и мой последний абсолют.
Она одна моя избранница,
другие рифмы не спасут.
[Строфа 2]
Мой друг, он не обрёл бессмертья
В привычном смысле бренных тел.
Он не унёс с горы соцветья
Волшебных трав. Он не хотел
Ни злата, ни камней. Столетья
Пройдут, но тот, кто был так смел,
Познал иное. Круговертью
Мирских забот он овладел.
Бессмертье духа – вот награда!
Не прятать от себя свой взгляд.
Ему другой цены не надо,
И он не повернул назад.
Он стал легендой, стал преданьем,
Невидимым для жадных глаз.
И главным в мире испытаньем
Считал он каждый день и час.
Он понял суть простого чуда,
что скрыто в яви, не во сне.
И Зеркальная Гора оттуда,
с тех пор, сияет в тишине,
храня покой. Беру перо, что
свой долг исполнило сполна,
ведь в этом мире меланхолика
спасает только тишина,
в которой, словно у провидицы,
рождается стиха волна.
И рифма, вечная заступница, —
есть та святая тишина.
Она – мой бог, моя обитель,
и в ней вся истина видна.
Она одна мой победитель,
и в этом мире я одна…
[30.06, 09:41] brainxd555: Сказание об Избранных Электриках и Святой Подстанции
ПЕСНЬ ПЕРВАЯ
[1]
В конторе серой, где царит покой,
Где пыль лежит на папках вековой,
Живёт особый, избранный народ,
Что фазу от ноля легко берёт.
Они не слесари, не доктора,
Им не нужна пустая мишура.
Их знание – священный, тайный свет,
Важнее всех наук и всех планет.
Они себя считают солью всей земли,
Ведь им подвластны кабели.
Они – элита, гении труда,
А все другие – просто ерунда.
Их божество – великий Алюминь,
Им не нужна небесная синь.
[2]
Простой мужик, с душою нараспах,
Пришёл к ним, позабыв про всякий страх.
Сломался свет в его квартире вдруг,
И мир померк, и всё ушло из рук.
Он думал, мастер быстро всё решит,
Починит, включит и домой спешит.
Но встретил он не мастера, а жреца,
С печатью гения на пол-лица.
Тот глянул так, как будто он – пророк,
А мой герой – заблудший мотылёк.
«Ну что у вас, о смертный человек?
Зачем прервали мой блестящий век?»
Сказал электрик, гордо вскинув бровь,
В его глазах презрение, не любовь.
[3]
«Да свет погас», – ответил тот с тоской,
«И в доме сумрак, а не свет дневной».
Электрик хмыкнул, губы поджимая:
«Проблема ваша, вижу, не простая.
Тут нужен ум, тут нужен высший дар,
Не то что ваш гуманитарный пар.
Вы думаете, просто – провод взять?
Но нет! Тут надо думать, понимать!
Что значит штроб? А кабель-канала суть?
Вам, неучам, такое не смекнуть.
А прозвонить? А выявить обрыв?
Тут нужен гений, а не ваш порыв».
Он говорил, как будто вёл урок,
А на лбу его сиял электро-бог.
[30.06, 09:47] brainxd555: Сказание об Избранных Электриках и Святой Подстанции
ПЕСНЬ ВТОРАЯ. ХРАМ СВЯТОГО АЛЮМИНЯ
[Строфа 1]
Электрик вёл героя за собой
В святилище, где пахло канифолью.
Там вместо фресок – план распределительный, большой,
И каждый автомат отмечен был с любовью.
Там вместо ангелов – катушки индуктивности,
В углах стояли медные столбы.
Всё говорило о великой примитивности
Любых других, не их, мирских судьбы.
«Вот, – молвил жрец, – наш храм, обитель света!
Здесь дышит мощь, здесь обитает ток.
На все вопросы здесь найдёшь ответы,
Коль разумом постичь ты это смог.
Но где тебе! Твой ум – как провод хилый,
Не выдержит такого напряженья.
Ты просто гость в обители всесильной,
Достойный лишь простого снисхожденья».
[Строфа 2]
Герой смотрел на всё с открытым ртом,
Не понимая этой странной веры.
Он думал лишь о доме о своём,
Где тьма царила за закрытой дверью.
А жрец вещал, глаза его горели,
Как будто в них разряд зажёгся вдруг:
«Мы – стражи знаний! Мы на самом деле
Вершим судьбу всего, что есть вокруг.
Инженеры со своей схемотехникой?
Ха! Детский лепет, горстка чертежей!
А слесари с их жалкою механикой?
Лишь груда мышц для ковыряния щелей.
Мы видим суть! Мы чувствуем потоки!
Мы – дирижёры молний и огня!
А остальные – лишь пустые строки
В великой книге завтрашнего дня».
[Строфа 3]
Он подвёл гостя к главному алтарю,
Где трансформатор старый возвышался.
«Я тайну главную сейчас тебе дарю,
Чтоб ты величьем нашим восхищался».
Он взял кадило, странное на вид,
Не ладан в нём, а лампочка горела.
«Смотри, оно нам веру освятит!» —
Сказал электрик гордо, но умело
Тряхнул кадилом, и маятник внутри
Завёлся, порождая свет и трепет.
«Ты это чудо, смертный, рассмотри!
В нём нашей веры животворный лепет.
Не дым пустой, а чистый, ясный свет!
Вот истина, вот догма без изъяна!
Другой такой религии и нет!» —
Вещал он с видом пьяного тирана.
[Строфа 4]
Потом достал он банку из-под полки,
Сказал: «Прими божественный нектар!»
Внутри плескался, едкий и неловкий,
Энергетика бодрящего угар.
Они испили, и пошла беседа
О том, как мир устроен криво, косо.
Что лишь электрик – высшая победа
Над глупостью вселенского хаоса.
«Заточить железку? – жрец смеялся громко, —
Да это может каждая мартышка!
А вот найти обрыв в стене потёмках,
Где ноль пропал – вот это, брат, интрижка!
Тут нужен нюх, тут интуиция нужна,
Тут дар небес, а не тупое знанье!
Вся ваша жизнь пред нашею – смешна,
Бессмысленное, жалкое мельканье».
[Строфа 5]
И после третьей банки «эликсира»,
Когда туман застлал его глаза,
Электрик взял маркёр, как для кумира,
И молвил: «Будет над тобой гроза!»
Он начертал на лбу героя ловко
Знак молнии – священную печать.
«Теперь ты посвящён! – сказал он громко, —
Теперь ты можешь истину познать!»
Герой сидел, качаясь, как былинка,
И думал: «Что за странный маскарад?
Мне б починить в квартире проводку,
А я попал в какой-то электро-ад.
Он говорит про фазу и про ноль,
Про высший разум, скрытый в проводах,
А мне бы в дом, играть другую роль —
Не мученика в праведных трудах».
[Строфа 6]
«Ты думаешь, всё просто? Вкрутишь лампу?» —
Электрик вдруг прочёл его тоску.
«Ты оскорбляешь нашу веру, хам ты!
Ты сводишь чудо к мелкому витку!
Да вкручивание лампы – ритуал!
Священнодействие, почти что таинство!
Я сотни книг об этом прочитал,
Чтоб не нарушить хрупкое пространство
Энергии! А ты – „вкрутить“! О, боги!
Простите вы невежество его!»
И жрец упал в молитве на пороге,
Прося прощенья для раба сего.
Герой смотрел на это представленье,
И в голове его рождался план:
Как убежать из этого селенья
Электриков, где правит самообман.
[Строфа 7]
«А перемычку ставить – ты умеешь?» —
Не унимался праведник сетей.
«Ты от вопроса этого немеешь,
