Цветущий Пион

Первые уроки были связаны не с техниками, а с восприятием. Он заставлял её часами сидеть в своих садах, закрыв глаза, и просто *чувствовать*. Чувствовать землю под пальцами, движение сока в стеблях, устремление корней вниз, а листьев – к свету.

«Всё живое наполнено энергией», – объяснял он. «Но у растений эта энергия… чище. Она напрямую связана с ростом, с трансформацией. Твоя сила резонирует с ней. Учись чувствовать эту связь».

Он давал ей увядающие цветы, веля ей попытаться *побудить* их. Не силой, не духовной энергией, которую она всё равно не могла использовать, а… *желанием*. Использовать свой внутренний «огонек», чтобы коснуться угасающей жизни в цветке и вдохнуть в него новую силу. Это было мучительно медленно. Иногда ей удавалось заставить лепесток чуть расправиться, иногда цветок просто продолжал увядать.

«Не расстраивайся», – говорил Старейшина Мэй, наблюдая за её неудачами. «Это как пытаться заставить ребенка сделать первый шаг. Нужно терпение. И понимание того, *как* это происходит».

Затем он перешел к самому главному – контролю над её собственной, уникальной силой. Той самой, что вырвалась наружу в деревне Сосновых Ручьев.

«То, что произошло тогда – это был взрыв», – объяснял он. «Как извержение вулкана. Мощно, но разрушительно и непредсказуемо. Теперь мы должны научиться направлять этот огонь. Превратить его в тепло, согревающее землю, чтобы цветы могли расти».

Он просил её призвать свою силу. Не всю сразу, а понемногу. Представить её как поток света, как аромат, как растущий стебель. И попытаться проявить её вовне.

Это было невероятно сложно. В отличие от стандартных техник культивации, где энергия следовала четким путям и формулам, сила Линь Хуа была дикой и интуитивной. Когда она пыталась сосредоточиться, она часто чувствовала лишь пустоту или легкое головокружение. А если она испытывала сильные эмоции – гнев, страх, даже сильное желание или радость – сила могла внезапно вспыхнуть, как в деревне, грозя вырваться из-под контроля.

«Вот, вот она!», – восклицал Старейшина Мэй, когда чувствовал этот всплеск. «Сильная! Но не подвластная! Ты должна научиться отделять свою силу от своих эмоций. Эмоции могут быть катализатором, но управление должно быть холодным, ясным, как вода, поливающая корни».

Он заставлял её медитировать не на поглощение энергии, а на осознание своего внутреннего состояния. Учиться успокаивать ум, находить центр спокойствия даже посреди внутреннего шторма. Только из этого спокойствия она могла попытаться мягко «вытянуть» свою силу.

Попытки проявить силу были еще более сложными. Старейшина Мэй просил её вызвать один-единственный энергетический лепесток. Не вспышку, не барьер, а крошечный, управляемый фрагмент её силы. Чаще всего ничего не происходило. Иногда появлялся слабый, тусклый отблеск, который тут же гас. Иногда, приложив слишком много усилий, она чувствовала, как сила внутри нее начинает нарастать, грозя вырваться, и ей приходилось в панике сдерживать её, тратя остатки энергии и падая без сил.

«Медленно», – напоминал Старейшина Мэй. «Это не соревнование в скорости. Это соревнование в контроле. Представь, что ты не „вызываешь“ лепесток, а „позволяешь“ ему проявиться. Как цветок позволяет лепестку раскрыться».

Его обучение было нелинейным. Он мог целый вечер рассказывать о симбиозе корней духовных деревьев и подземных грибов, а на следующий день пытаться заставить её силой воли сдвинуть крошечный камешек, используя «упругость» своей энергии, как растущий стебель сдвигает землю. Он учил её основам алхимии не для создания пилюль для культивации, а для понимания, как жизненная сила растений взаимодействует с другими элементами. Он учил её основам формаций, но не для атаки или защиты, а для направления потоков природной энергии, для стимуляции роста или исцеления.

Его старший ученик, А-Цзинь, часто присутствовал на этих занятиях. Он не участвовал, но внимательно слушал, делал записи. Его взгляд был сосредоточенным и аналитическим. Он видел в Линь Хуа нечто уникальное, что требовало научного подхода. Его присутствие было менее болезненным, чем насмешки Фэн Ву, но всё равно напоминало Линь Хуа, что она – объект изучения, а не просто ученица.

Несмотря на трудности, медленный прогресс и постоянное ощущение собственной неполноценности рядом с другими учениками Секты, Линь Хуа не сдавалась. Уроки Старейшины Мэй давали ей надежду. Он не смотрел на её меридианы, не сравнивал её с другими. Он видел *её* силу, уникальную и таинственную, и верил в её потенциал.

Каждый крошечный успех – едва заметное свечение в ладони, легкое потепление семечка, мгновенное ощущение контроля над внутренним «огоньком» – был для неё огромным достижением. Это были первые ростки понимания её собственной силы.

Путь был колючим. Дневная рутина была тяжелой и часто унизительной. Ночные занятия со Старейшиной Мэй были сложными и полными разочарований. Но в глубине души Линь Хуа чувствовала, что она движется вперед. Медленно, неуверенно, но вперед. Она училась чувствовать жизнь вокруг и внутри себя. Училась слушать шепот своей уникальной силы. Колючий путь её первых ростков в мире культивации только начинался, но она уже начала делать свои первые шаги по нему, ведомая мудростью эксцентричного наставника.

ГЛАВА 12: Первые Лепестки Силы

Дни на Пике Изумрудного Роста тянулись медленно, наполненные физическим трудом и ощущением собственной незначительности. Линь Хуа сгибала спину в садах, носила воду, полола грядки с духовными травами, чья энергия, парадоксальным образом, была для неё недоступна обычным путем. Ученики более высоких рангов проходили мимо, не замечая её или бросая мимолетные взгляды, полные равнодушия. Она была частью пейзажа, не более того – ещё одной фигурой в синей форме, занятой грязной работой. В такие моменты старые раны открывались, и мысль о своей «бесполезности» снова подкрадывалась.

Но когда наступал вечер, и мягкий свет фонарей озарял извилистые тропинки пика, начиналась другая жизнь. Старейшина Мэй звал её в свой павильон. Там, среди запаха трав и тиканья алхимических часов, Линь Хуа забывала об усталости и унижениях дня. Здесь она была не служанкой, а ученицей – единственной в своем роде.

Уроки Старейшины Мэй были не похожи ни на что, что она могла себе представить. Он не сидел с ней в медитации, пытаясь направить духовную энергию (хотя иногда заставлял просто сидеть в наполненном энергией месте, чтобы её тело привыкало к её присутствию). Его обучение было сосредоточено на её внутренней силе, на том «огоньке», который спал в ней.

«Твоя сила похожа на источник, дитя», – говорил он, покачивая склянкой с мерцающей жидкостью, похожей на расплавленный изумруд. «Он может быть забит, может течь беспорядочно, но он есть. Наша задача – расчистить его и научиться направлять поток туда, куда *ты* хочешь».

Он давал ей новые задания. Сидеть рядом с только что срезанным стеблем и чувствовать угасающую в нем жизнь. Пытаться, используя свою внутреннюю силу, *замедлить* этот процесс. Или, наоборот, касаться семечка и пытаться *ускорить* его прорастание. Это было невероятно тонкое, интуитивное усилие. Оно требовало не грубой силы, а нежного прикосновения воли.

Прогресс был мучительно медленным. Часто она не чувствовала ничего, кроме усталости и разочарования. Внутренний «огонек» казался упрямым, не желающим отвечать на её сознательные попытки. Он всё ещё предпочитал вырываться наружу только в моменты сильного эмоционального стресса.

«Ты всё ещё боишься его», – мягко говорил Старейшина Мэй, когда она снова терпела неудачу. «Страх – это стена. Нужно не бояться своей силы, а понять её. Она часть тебя».

Однажды вечером, после особенно тяжелого дня, когда она снова столкнулась с презрением Фэн Ву и её свиты, Линь Хуа сидела в лаборатории Старейшины Мэй, пытаясь сосредоточиться на маленьком, увядающем цветке. Гнев и обида всё ещё кипели в ней, и она чувствовала, как её внутренняя сила неспокойно ворочается, готовая вспыхнуть.

«Нет», – прошептала она себе, вспоминая слова Старейшины Мэй о контроле. «Не сейчас. Не так».

Она закрыла глаза, глубоко вдохнула аромат лаборатории. Попыталась успокоить бурю внутри. Найти то самое спокойное место, о котором говорил Старейшина. Это было трудно, но постепенно шум эмоций начал стихать.

Затем она сосредоточилась на цветке. Он был почти безжизненным, лепестки поникли. Она представила свою силу не как взрыв, а как мягкое, теплое свечение. Представила, как этот свет нежно касается цветка, как он проникает в стебель, в лепестки. Она не *требовала* от цветка жизни, она *предлагала* её.

Она почувствовала, как её внутренний «огонек» слабо отозвался. Не рванул наружу, а мягко, тонкой струйкой потянулся к цветку. Она чувствовала, как эта струйка энергии, теплая и живая, вытекает из её ладони и касается поникших лепестков.

И произошло чудо. Не моментальное и ослепительное, как в деревне, а тихое и едва заметное. Лепестки цветка начали… расправляться. Очень медленно, словно просыпаясь ото сна, они поднялись, их цвет стал чуть ярче. Увядающий цветок не расцвел заново в полную силу, но он явно стал выглядеть живее, чем секунду назад.

Линь Хуа открыла глаза. Её дыхание участилось. Она сделала это! Она использовала свою силу *намеренно* и *контролируемо*!

Старейшина Мэй, наблюдавший за ней из-за стола, кивнул, и на его лице появилась довольная улыбка. «Хорошо, дитя! Очень хорошо! Это был не взрыв, а направленный поток. Ты почувствовала разницу?»

Линь Хуа кивнула, в её глазах блестели слезы – слезы облегчения и радости. «Да, господин. Это… это было иначе».

«Это было *контролируемо*», – подтвердил он. «Маленький шаг, но огромный прорыв. Ты научилась прислушиваться к своему источнику и направлять его».

В следующие недели эти маленькие успехи стали повторяться чаще. Она научилась посылать тонкие струйки своей энергии, чтобы помочь растениям расти или восстановиться после повреждения. Она научилась направлять её на свои собственные мелкие порезы и царапины, заставляя их заживать быстрее. Это была слабая, но чистая сила исцеления.

Старейшина Мэй перешел к другому аспекту: защите. Он просил её представить свою силу как щит, как барьер.

«В деревне ты создала барьер из пионов», – напомнил он. «Это было инстинктивно. Теперь попробуй сделать это сознательно. Нечто маленькое. Нечто прочное».

Сначала это было так же сложно, как и с исцелением. Сила либо не отвечала, либо грозила выйти из-под контроля. Но постепенно, сосредоточившись, представляя свою силу как плотные, переплетающиеся стебли или упругие лепестки, она начала добиваться результатов.