Рожденный грешником. Гнев

В ее душу закралось подозрение, что это только начало. «Мир полон приключений, и они просят, чтобы ты их испытала», – сказал Мин. Недовольно ворча, Мора взбила подушку и рухнула обратно в постель. Ее рубашка была смята, провод от ночника впился в кожу, а юбка собралась складками. Один носок раздражающе болтался, наполовину спущенный, – отвратительное чувство. Она никогда не спала одетой. Кроме того, несмотря на открытые окна и ритмично работающий вентилятор, в ее спальне было жарко. Пот стекал у нее между грудей, а мокрые волосы прилипали к шее.

– Я убью тебя, Мин Юнги, – устало пробормотала она, закрывая глаза.

***

Дома господин Ли переоделся в широченные нейлоновые брюки и черную футболку. Он был доволен: общий сбор удался, присутствовали все. Большинство бойцов поддержали начинания. Лишь кое-кто встретил перемены с настороженностью и опасениями, но в целом все прошло хорошо.

Бойцы привыкли работать самостоятельно, но, услышав план главного, с раздражением согласились, что так будет, в первую очередь, более безопасно. Каждому подразделению был выделен грех. Осталось дело за малым.

Перед тем, как уехать на всю ночь, господин Ли бросил своим питбулям сырое мясо. Вот уже пять лет его дом охраняли два здоровенных кобеля. Он держал их впроголодь и кормил через день. Один сидел на цепи у главного входа, другой – у черного. Такое расположение обеспечивало не только эффективную защиту, но и безопасность собак, когда, однажды он привязал их рядом, они вцепились друг другу в глотки.

Хозяин подхватил сумку, запер дверь и пересек газон. Дом был обшит в духе семидесятых пластиковыми панелями под кирпич. Смотрелось это откровенно убого, но менять ничего не следовало. Нужно соответствовать окружению. Цены на соседские дома не превышали ста тысяч.

Главное, что сам участок был достаточно большой – десять гектар поросших деревьев. Старый сарай на заднем дворе, переделанный под мастерскую, был надежно защищен от любопытных глаз стеной дубов и кленов. А то ведь и крики кто-нибудь мог услышать.

Господин Ли крутанул связку ключей на пальце. Сегодняшняя ночь для работы, поэтому выбор пал на четырехлетний минивен «крайслер»; любимый черный «хаммер» обождет в гараже. Езда до окраины займет менее десяти минут.

Встреча с верховным жрецом должна состояться сегодня. Он заберет свой трофей и получит то, что поможет найти и уничтожить грехи. Через пятнадцать минут, стоя на пустыре, господин Ли разговаривал с главой одного из самого большого ковена.

– Я дам тебе четверых, – сказал презрительно жрец, не скрывая отвращения. Он не видел необходимости скрывать это: охотник был твердолобым и слишком самонадеян, чтобы это могло его задеть.

– Если их будет пара десятков, мы найдем его быстрее, жрец, – сказал господин Ли.

– Здесь нужна не поспешность, а хитрость. Посылать пару десятков таких, как они, в мир людей слишком рискованно. Семерка заметит всплеск магии такой мощности. То, что мы призвали этих демонов, уже тяжело скрывать, даже моему ковену.

Ли посмотрел через плечо жреца в малиновой мантии. Четверо совершенного нечто стояли в одну шеренгу, выпрямив спины. Их кожа была покрыта замысловатыми узорами, вместо волос —черные с белым наконечником шипы. Ростом под два метра чистой физической силы. За спинами легонько шуршали крылья, подрагивая от ветра.

Демоны из ада готовы служить ведьмам. Ну, как служить, связаны заклинанием призыва. У них просто не было выбора. К черту все! Если это поможет уничтожить семерку, то он согласен даже на это.

– Хорошо, жрец, где мой трофей?

Мужчина махнул рукой, и из машины, припаркованной в нескольких метрах, вылезла молоденькая ведьма лет семнадцати на вид и не спеша приблизилась к мужчинам. Жрец кивнул господину Ли и, развернувшись, покинул пустырь.

– Это вам нужно заклинание поиска? – наивно спросила девушка, не замечая подвоха.

– Да, присядь в машину, сейчас я закончу тут, и ты мне поможешь.

Ведьма подозрительно посмотрела на Ли, но к машине все же пошла. Что может случиться, если сам верховный попросил ее помочь этому мужчине? За девушкой захлопнулась дверца автомобиля. Ли повернулся к демонам.

– Найдите Мин Юнги, где бы он ни был. Грех – выкованный в гиене огненной.

На лицах демонов проскользнули эмоции: страх, шок, непонимание и, затем, обреченность. Вряд ли кто-то из них останется жив.

– А когда мы его найдем, что тогда?

– Это зависит от того, хотите ли вы освободиться от власти ведьм… – улыбнулся он, на что взгляды демонов заинтересованно поднялись на говорившего. – Вижу, что да. В таком случае, вы можете его убить, но так, чтобы все было похоже на то, что он погиб от рук ведьм. Устранение Мин Юнги – это только первый пункт моего плана. У семерки не должно возникнуть никаких подозрений. Это значит, что рядом с его телом не должно быть ничего, что хоть отдаленно будет напоминать о людях. Только раны от ведьм. Вы все поняли?

– Да.

Сев в машину, господин Ли посмотрел на сжавшуюся на сидении девушку.

– Ты готова мне помочь?

– Да, верховный сказал, что вам нужна помощь в поиске близкого человека.

– Он тебя обманул, мне не нужна помощь. Мне нужна ты, сверхъестественная мерзость!

Остальное было делом техники. Шприц вонзился в шею, и через секунду она обмякла, как тряпичная кукла, даже не успев среагировать.

Он улыбнулся и усадил ее на сидение, пристегнул ремнем безопасности. Затем завел минивэн, выбросив шприц в окно. Никто из сообщества даже не подозревал, что господин Ли обычный ублюдок и отморозок. Он убивал ведьм, прикрываясь якобы правым делом, называя это «очищение людского мира от этой нечеловеческой мерзости». Напевая детскую песенку, вырулил на общую трассу, ведущую к дому.

***

Намджун уснул, и Чонгук с Юнги направились в холл к кабинету Джина. Обычно Юнги старался не вмешиваться в дела братьев, но в этот раз Джин крайне настаивал, и у Юнги не осталось отговорок.

Войдя в кабинет, он испытывал привычное отвращение к декору в версальском стиле: просто он не смотрелся здесь. Золотые завитушки на стенах, изображение маленького пухлого мальчика с крыльями на потолке, хрупкая, причудливая мебель. В таком месте хорошо бы смотрелись французские парни в напудренных париках. Но уж точно не группа огромных устрашающих грехов.

Но неважно. Они въехали в этот дом, потому что он как нельзя лучше подходил им, а не потому что был изысканно мебелирован.

Он взял стул на длинных тонких ножках и попытался усесться на нем так, чтобы не опираться на сидение всем своим весом. Устроившись, он кивнул Чонгуку, который расположился на шелковой кушетке напротив, развалившись на голубых подушках.

– Как я понимаю, вы, мальчики, повеселились по пути сюда? – обратился Юнги к Чонгуку, кивая на разорванный рукав рубашки.

– Да, действительно оторвался, – ответил Чон, вставая и наливая себе в стакан водку из бара.

Следующим вошел Тэхен, кивнув в знак приветствия. Юнги любил этого парня, несмотря на то, что у них было мало общего. Ну, за исключением фетишистского отношения к одежде, правда, и в этом они различались. Модно – комфортная лихорадка Юнги походила на окрашивание стен в новый цвет в старом доме. А у Тэхена стиль и элегантность были в крови. В его смертоносности не приходилось сомневаться, но она странным образом сочеталась с ноткой метросексуальности.

Юнги поднял голову, когда очередной брат вошел в комнату.

Хосок. На этот раз он решил явиться вовремя. Кивнув братьям, сразу прошел в дальний угол помещения. Что-то было не так, обычно веселый Хосок сейчас казался замкнутым и задумчивым, своей молчаливостью оживляя вопросы в голове Мина. Такое поведение брата слегка нервировало Юнги. В обычных ситуациях Хосок всегда находил позитивные стороны, вечно непредсказуемый и взбалмошный. Мин сделал себе пометку поговорить с братом.

Из холла донеслись звуки тяжелых шагов. Братья затихли, и через секунду в дверном проеме появились Чимин и Джин. Джин был огромен, темноволосый широкоплечий кошмар. Грех, который он нес в себе, заставлял иногда его быть мудаком. Гордыня имеет очень мощное влияние на характер, что безоговорочно делало его предводителем, и братья не были против.

Чимин же, напротив, абсолютно не вписывался в их маленький круг. Ненамного больше самого Юнги, светловолосый паренек на вид лет двадцати пяти. Чувственный, сексуальный, в его присутствие даже абсолютные натуралы сходили с ума, мечтая почувствовать к своей коже прикосновение этих идеально пухлых губ. Но, стоило только заглянуть в глаза парня, озноб проходил по телу. Враг часто недооценивал его, чем, впрочем, Чимин и пользовался. Юнги заерзал на стуле. Похоть собственной персоной.

Джин посмотрел в направлении Юнги и Чона.

– Вы хорошо заботитесь о Намджуне. Я ценю это.

– Он сделал бы то же самое для нас.

– Да, сделал бы.

Джин прошел за стол и сел, сложив руки на груди.

– Вот, что мы имеем. У Чимина сегодня была «встреча» с медсестрой из центральной больницы Сеула. Она рассказала ему интересную историю. Поделишься с братьями, Чимин?

– К ним в отделение поступил мужчина, избитый в дерьмо, почти в несознанке. Перед тем, как умереть, он рассказывал врачу, осматривающего его, что избили его охотники. Они хотели узнать о нас, где мы живем, что он о нас знает. К счастью, в больнице его посчитали сумасшедшим, но мы-то с вами понимаем, что это далеко не так. Это сын управляющего в поместье на острове Чеджу.

– Еще один, – прошептал Чонгук.

– Да, я думаю, это свидетельствует о перемене стратегии общества охотников. Место, где его держали, явно предназначено для жестоких допросов, пыток, согласно его описанию. К несчастью, он умер прежде, чем рассказал, где оно находится, – Чимин обвел взглядом присутствующих.

– Хосок, я хочу, чтобы ты посетил семью убитого и сказал им, что его смерть будет отомщена, – сказал Джин. Хосок кивнул, снова не произнеся ни слова.

– Они и над ведьмой тоже потрудились, – добавил Гук. – Помнишь, мы нашли болтающуюся на дереве? Она была окружена охотниками, тогда мы подумали, что это как-то связано с заклятием Намджуна, но ее магия не была настолько мощной.

– Какое гребанное совпадение, вы не находите? Ослабление Намджуна, теперь это. Думаю, нам нужно быть более осторожными. Охотники что-то задумали. С учетом того, что происходит, они нашли способ, возможно, не покончить с нами, но заточить точно с помощью ведьм. Не удивлюсь, если у них появилось оружие против нас.

– Что решил Нам? Его надо вытаскивать из этого дерьма, все это очень мне не нравится.

– Завтра он покинет нашу территорию и поедет к внучке Мелиссы. Надеюсь, это поможет до тех пор, пока мы не решим вопрос с ковеном. Юнги, как продвигается? Она согласилась?

– Мы в процессе.

– Я встретил женщину, она готова рассказать о нескольких необычных ведьмах в обмен на деньги, – первый раз за вечер подал голос Хосок.

– Уверен, что это то, что мы ищем? – спросил Тэхен.

– Нет, но проверить стоит.

– Поговори с ней, заплати. Но, Хоби, она не должна говорить об этом дальше. Ликвидируй угрозу через день после того, как она все расскажет.

– Нет проблем.

– Ну, а сейчас, Юнги, патруль участка Намджуна сегодня ночью на тебе. За последнии два дня активность в этом районе увеличилась, охотники и демоны наглеют, уже не скрываются. Вчера было убито две девушки, предположительно, ведьмы.

Юнги кивнул и вышел из кабинета. Нужно переодеться. Он не любил человеческое оружие, но после того, как они решили не привлекать к себе внимания и действовать как люди, оно было просто необходимо.

Материализовавшись на парковке ночного клуба, Юнги вдохнул ночной воздух. Обходя улицы, Мина привлек слабый запах магии и знакомый металлический. Ведьма совсем молодая, если исходить из магического следа. Следуя за запахом, он повернул в переулок за ночным клубом и остановился.

Двое мужчин склонились над телом, судя по всему, уже мертвой девушки, понял грех. Магия постепенно растворялась в воздухе. Гнев вскинул голову. Мужчины напряглись, почувствовав опасность. Обернулись. В поле зрения Юнги показалось мертвое изуродованное тело. Не то, чтобы ему было жаль ее. Конечно нет, он никогда не чувствовал жалость к смертным и уж тем более к ведьмам, но жертва была крайне молода. Против двоих здоровых мужиков у нее не было ни единого шанса на спасение.

Он зарычал, пуская холодок по телу двоих.

– Эй, мужик, это не мы! Она уже была здесь, когда мы подошли, – подняв руки, заговорил первый. Второй же старался незаметно обойти Юнги сзади.

Одним ударом тяжелого ботинка Мин сбил первого с ног, заставляя стонать от силы удара. Второй кинулся на гнев, чем совершил свою последнюю ошибку. Резко развернувшись, Юнги схватил нападающего за горло, погружая острые когти в шею, и резко дернул на себя, вырывая гортань вместе с позвоночником, словно почистил кильку.

Первый в ужасе уставился на эту картину, в страхе отползая от приближающегося Юнги. Вскочив на ноги, развернулся в попытке убежать, но его остановил занесенный кулак. Мин пробил грудную клетку мужчины, достал еще бьющееся сердце и бросил под ноги, наступая на него.

Подойдя к девушке, откинул заляпанные в крови волосы с лица. Перерезано горло. Отсутствовала половина руки, лицо разбито настолько, что невозможно было понять, сколько ей лет. Перед смертью ей пришлось пройти весь ад. Умерла минимум час-полтора назад. Крови вокруг жертвы было немного, значит ее сюда подкинули уже мертвую. Это не могли быть эти двое, Юнги оглядел погибших.

– Ну что ж, не в то время, не в том месте, – пожав плечами, прошептал Мин.

На небе забрезжил рассвет. Он материализовался в единственное спокойное, по его мнению, место, предварительно позвонив Джину и сообщая о происшествии.

***

Мора проснулась, как только первые лучи солнца осветили комнату. На какой-то миг ее тело уже пробудилось, но разум по-прежнему был окутан дремой, и она сквозь сон подумала, что этот день такой же, как и другие – нормальный, мирный, наполненный обычными делами и выполнимыми задачами.

И тут – бабах! – в ее голове проснулись воспоминания: Мин Юнги появился в ее жизни, обязали работать в две смены все из-за того же Мин Юнги, и ее жизнь снова превратилась в кошмар.

Она сердито перевернулась в постели, отчаянно пытаясь снова заснуть, чтобы не видеть его сейчас. Но не тут-то было. Мин Юнги находился в душе. Мора слышала, как он… там плещется. Всего в нескольких метрах от ее спальни. Высокий, атлетично сложенный, сексапильный и совсем обнаженный Юнги. Прямо в ее душе. И пользуется ее мылом и полотенцем.

К тому же он пел. Хриплым голосом со страстным акцентом, напевая старую песенку: «Я хотел бы быть твоим любовником, ласкать тебя всю ночь до рассвета…»

«Готова поспорить, что все так и будет,» – мечтательно отозвался голосок в голове.

– Дайте мне револьвер, – прошептала Мора.

– Где купить пистолет? – сказала Мора Берку вместо приветствия, когда он снял трубку.

Поставив чашку кофе на стол, она положила сумочку в шкафчик, рухнула на стул, поправила юбку, зажимая телефонную трубку между плечом и ухом, и зашнуровывала кроссовок.

– Мора, с тобой все в порядке? Ты говоришь странные вещи.

– Все в порядке, – сказала она, принимаясь за второй кроссовок. – Просто мне интересно, где можно купить оружие.

– Зачем оно тебе? – удивленно спросил Берк.

– Я живу в опасном районе города, – несмело солгала она.

– Займись карате, – хохотнул в трубку Берк. – Юнги достает тебя?

– А что мне делать в ближайшие «как минимум несколько лет», за которые я стану хоть немного опытным бойцом? Я готова его придушить собственными руками.

– С тобой рядом ошивается сам Мин Юнги. По твоим словам, это самое опасное существо на планете, так что ты в самой что ни на есть безопасности. Тебя посадят, девочка.

– Не то, чтобы я боялась, что меня поймают и осудят за то, что я собираюсь сделать. Для доказательств убийства нужно не только оружие, но и тело. А поскольку никто, кроме меня, не может видеть тело, раз-два и никакого преступления! К тому же это будет самозащита!

– Ты меня пугаешь. И я тебе не скажу, – проговорил Берк из трубки.

– Ой, ради бога, я просто возьму и посмотрю в телефонном справочнике, если ты мне не поможешь.

– Вот и прекрасно. В таком случае, я не буду проходить по делу как соучастник, – все также смеясь, сказал Берк.

Сняв обувь, Мора повернулась на стуле к столу, за которым ей сегодня придется разбирать документы и на котором оставила кофе.

И стиснула зубы. Юнги взгромоздился на подоконник. Он снова надел кожаные брюки – черные как ночь и мягкие на вид, и ее взгляд какое-то время был прикован к ним. Его наряд дополняли белая футболка, обтягивающая его массивную грудь, и уже другая пара дорогих синевато-серых замшевых ботинок. В одной руке он держал «золотые страницы». Его черные волосы были заплетены в незамысловатые дракончики и скреплены сзади резинкой. От одного лишь взгляда на него у Моры пересыхало во рту, а ладони становились влажными. И содержание гормонов в ее теле подскакивало до предела.

– Ты объявляешь мне войну, искорка? – мягко спросил он. Вырвав у него из рук телефонный справочник, Мора прошипела.

– Война уже началась. С того самого момента, как ты ворвался в мою жизнь.

– Что? – раздался озадаченный голос в трубке.

– Ничего, – бросила она Берку.

– Это неправильно, искорка. Между нами все могло бы быть прекрасно, – рука Юнги была все еще вытянута, и он дотянулся до ее распущенных волос и пропустил их между пальцами. Затем прищурился, и его глаза потемнели от страсти. – Мне нравится, когда у тебя распущенные волосы. Делай такую прическу почаще. Шелковые пряди, в которые мужчина может зарыться руками.

Из его груди послышался мягкий воркующий звук – такой эротичный, что у нее затвердели соски. Вскочив с подоконника, он присел на краешек стола, уставившись ей в лицо и поставив ноги по бокам стула, на котором она сидела. Его пах оказался почти на уровне ее глаз, и большой, обтянутый кожаными брюками бугор невозможно было не заметить. Переведя взгляд на его лицо, Мора прошипела:

– Ты не мужчина, ты грех – существо не из этого мира.

Ну, кого она пыталась убедить! Ни одна женщина не смогла бы смотреть на Мин Юнги как на что-то среднее и называть «оно». Он изматывал ее, испытывал ее терпение, отвлекал тем самым от более важных вопросов, например, как от него избавиться?

«Сдайся ему, Эльпато, – устало говорила она себе. – Сопротивляться бесполезно, учитывая, как существенно ты проигрываешь. Прибереги силы для нового раза. Для того, в котором у тебя будут шансы на успех.»

– А распущены они, – сухо продолжала Мора, не желая упускать возможность высказать свое утреннее недовольство, – лишь потому, что ты занял ванну наверху, и я не могла забрать свои заколки и фен. Я не могла взять даже зубную щетку. И еще ты использовал всю горячую воду.

– Мора? – голос Берка звучал обеспокоенно.

– Я говорю с Юнги. Берк, я тебе перезвоню.

– Хорошо.

– Неужели ты решилась бы на убийство? Это заставляет меня остановиться и задуматься, с какой подлой ведьмой я связался.

– Да как ты смеешь вести себя так, будто я…

Но она не успела сказать и сотой доли того, что хотела, потому что проклятый грех снова исчез. Мора яростно отбросила в сторону «золотые страницы» и подошла к столу с документами.

«Браво, Юнги, ты просто охренительный собеседник! Чуть что, и сразу в кусты.»

Она хотела сделать как можно больше, ведь благодаря Юнги на нее свалили все, и разбор документов от поставщиков входил в эти сваленные дела. Юнги еще вернется.

Открыв папку, Мора решила собраться и вникнуть в суть документации. И замерла, увидев готовые расписанные документы и аккуратно разложенные по своим местам. Неужели она закончила все вчера вечером и так устала, что забыла об этом? Нет, даже падая от усталости, она бы не могла забыть этого. Она присмотрелась. Это был не ее почерк. У нее были отвратительные каракули, а здесь красивый почерк, аккуратный, четкий, мягкий. Скорее высокомерный, если можно так сказать о почерке. Каждый иероглиф был плавно выведен, в них не было ни капли нерешительности. Мора стала читать:

– Глазам своим не верю.

Было вполне логично, что, когда она хотела его видеть, он не появлялся. Юнги не было большую часть дня. И она мучилась вопросом, какие еще подлости он готовит? Кафе было уже пустое, когда он снова появился в половине девятого, невероятно близко к ней с сумками – о Боже, нет! – она на мгновение закрыла глаза, – только не это!

Из «Миллениума». Пятизвездочного ресторана, ни больше ни меньше. Она резко помотала головой и отказывалась даже смотреть в сторону пакетов, даже думать о том, какие восхитительные деликатесы таились внутри них. Мора отпрянула от него. Когда Юнги положил пакеты на стол, она схватила толстую папку со стола, перевязанную лентой, и запустила ею в него, ударив его прямо в грудь.

– Как?

– Что «как», искорка? – поймав папку, он аккуратно вернул ее обратно на стол.

– Как ты выполнил всю мою работу? Когда ты ее выполнил?

– Мне не нужно спать так долго, как тебе, – Юнги пожал плечами.

– Разве ты знаешь достаточно о кофейном документообороте?

– Ой, я тебя умоляю! – похоже, его это сильно оскорбило. – Я живу не первую тысячу лет и наблюдаю, как люди решают подобные вопросы.

Мора старалась не рассмеяться. Но Юнги заявил это так вкрадчиво с таким выражением лица, что она не сдержалась. У нее вырвался легкий смешок, который превратился в смех. И она бы смеялась и дальше, если бы на его губах не появилась легкая улыбка, а глаза засияли. Он подошел к ней, обнял за талию своими большими руками и внимательно посмотрел на нее.

– В первый раз вижу, как ты смеешься, Моранта. Так ты становишься еще красивее. Не думал, что это возможно вообще.

Ее смех резко оборвался, и она отодвинулась от него. Но было слишком поздно, его руки уже оставили свой жгучий след на ее теле, словно горячее любовное клеймо.

– Не льсти мне. Не будь со мной таким милым, – проговорила она сквозь зубы. – И больше не делай за меня работу.

– Я просто хотел помочь. Вчера вечером ты была такой уставшей.

– Какое тебе до этого дело? Не вмешивайся в мою жизнь!

– Я не могу.

– Потому что я отказываюсь жертвовать всем своим миром ради твоего брата? – резко спросила она.

– Нет, – спокойно ответил Юнги, прищурившись. – Потому что мне не нравится твой начальник. Мне не нравится, как он с тобой разговаривает. Мне не нравится, как он на тебя смотрит. Мне чертовски не нравится весь этот балаган!

Мора замерла. Юнги выглядел злым и говорил со злостью. Его разозлило то, как с ней обращаются. Его лицо стало мрачным и грозным, стены начали пошатываться, а в глазах полыхал красный огонь. И он снова исчез. Все успокоилось, стены больше не шатались. Мора пребывала в шоке.