Переход

– Ты права, – кивнул Триндом после короткой паузы. – И к тому же… я не собираюсь объявлять тебя народу.

– Правда? – Соран резко поднялась, но ноги подвели, и она едва удержалась, ухватившись за подлокотник дивана.

– Да, – опешил король. – Я думал, Фориан уже сказал тебе.

Она покачала головой.

– Значит, вам было чем-то другим заняться, – осторожно смягчил он неловкость. И тут же добавил серьёзно: – Нет, я не буду. Я знаю, через что ты прошла. Нолин поступил с тобой подло. Я не повторю его ошибок.

В голосе впервые прозвучала жёсткость – не против неё, а против воспоминания о чужой жестокости.

– Жаль, конечно, что ты не будешь придворным чародеем… – он поднялся и прошёлся по комнате, стараясь скрыть волнение. – Но люди бы всё равно не оставили без слухов тот факт, что рядом с королём постоянно ходит его зеркальное отражение в женском обличье.

Соран посмотрела на брата мягко и чуть грустно. Теперь она понимала: его решение – не отторжение, а защита.

Они улыбнулись друг другу – тепло, как будто на мгновение стали ближе.

– Ты прав, – кивнула Соран и неожиданно поднялась. Подошла и крепко обняла брата, прижавшись к нему всем телом.

Триндом опешил: руки его зависли в воздухе, он будто не знал, имеет ли право ответить. Но спустя пару секунд всё же заключил сестру в осторожные, неловкие объятия.

– Слушай, я тебя не пойму, – рассмеялась Соран, отстранившись, но оставшись совсем рядом. – Ты смущаешься меня, потому что ещё не привык?

– Нет… Я… нет, – пробормотал он, отведя взгляд.

– Или потому что я девушка? – она расплылась в хитрой улыбке.

Триндом отвёл глаза, стремительно развернулся к столу и, словно спасаясь, опустился обратно в кресло.

– Ты серьёзно? – удивилась Соран и уселась на соседний стул, склонив голову набок. – У тебя никогда не было девушки?

– Ой, Соран, хватит! – вспыхнул он, скрываясь за кипой бумаг.

Она мягко улыбнулась, в её голосе прозвучала неожиданная нежность:

– Я не хотела тебя задеть, правда. Но почему так? Ты ведь король.

– Это не причина, – глухо ответил он, откинувшись на спинку кресла.

– Ну, может, я чего-то не понимаю, но чем тебе Ретора плоха? – глаза девушки хитро блеснули. – Она же симпатичная, рыженькая, при дворе. Вы наверняка давно знакомы. И маг к тому же! Представляешь, как здорово: в королевской семье будут и чародеи, и маги. – Соран заговорила слишком быстро, слишком живо, и сама засмеялась. – Красота же!

Триндом резко побледнел. В памяти всплыл тяжёлый разговор с Нолином – тот самый, незадолго до казни. Горькие картины хлынули в голову.

Соран увидела его реакцию и тут же прикусила губу.

– Наговорила ерунды, – поспешно отступила она. – Не слушай. Я понимаю, что мало что понимаю в вашей системе.

– Я не злюсь, – тихо сказал Триндом, слабо улыбнувшись. – Но над твоими словами… я подумаю.

Соран тут же засияла, и улыбка стала заразительной.

– Тогда даю тебе время, – с заговорщицким видом сказала она, похлопав его по плечу. – Заканчивай свои бумаги, а вечером поужинаем вместе. Как тебе идея?

Триндом задержал на ней взгляд и неожиданно кивнул.

– Буду ждать.

Триндом сдержал своё слово. Пусть немного задержался из-за бумаг, но к ужину всё же пришёл. Они ели в комнате Соран, когда замок уже погрузился в тишину: коридоры стихли, стража сменила караул, а где-то далеко слышался только плеск фонтанов во дворе.

На низком столике между ними догорали свечи. Запоздалый ужин оказался простым: горячий суп, мясо с травами и хлеб, принесённый служанками ещё до сна. Но сама атмосфера делала трапезу особенной.

Соран говорила почти без остановки – и в её голосе слышалась жизнь, которой не было у Триндома все эти годы. Она рассказывала о первой встрече с Форианом, о своём недоверии к нему, о гурнах и крифах, о меллоксах и моурентах в горах. Смеялась, вспоминая, как сломала нос Фориану, и мрачнела, говоря про арданцев с фиолетовой пеной у рта. Даже поделилась сомнениями насчёт Чертога.

Триндом слушал, не перебивая. Его эмоции сменяли друг друга: страх, когда она описывала опасности; смех, когда она говорила о нелепых ситуациях; недоверие – и, в то же время, восхищение. Но сквозь всё это в нём жило одно чувство: спокойствие.

Она рядом. Живая. В Канчесе. Его сестра.

Триндом понял, что был прав, когда решил скрыть их родство. Соран слишком вольная птица для придворных интриг. Пусть живёт так, как ей хочется.

И он радовался не только за неё. Впервые он ясно увидел, что Фориан и Соран действительно стоят друг друга. Теперь он понимал, откуда та боль в глазах друга, резкие выпады и жёсткие слова в её защиту. Всё складывалось в цельную картину.

Он смотрел на сестру, которая оживлённо жестикулировала, увлекаясь рассказом, и впервые за долгое время чувствовал, что не один. Что у него есть родная кровь, не по долгу короны, а по праву семьи.

И это наполняло его тихой радостью, которой он боялся даже признаться самому себе.

Глава 5 – Ночные клятвы

Прошло около десяти дней. Соран уже уверенно держалась на ногах, могла двигаться резко, делать быстрые выпады и даже прыгать. Только стоило попытаться управлять водой – и ноги тут же подкашивались.

Очередная неудача стала последней каплей.

– Мне надоело! – выкрикнула она и резко повернулась к Хаяру.

Он молча скрестил руки на груди. В его взгляде не было ни раздражения, ни жалости.

– Не получается! – Соран шагнула ближе, злость в голосе дрогнула. – Неужели не видно?

– Ты долго держалась, – спокойно констатировал охотник. – Что изменилось?

Она замерла, кусая губу, словно боялась признаться даже самой себе.

– Я уже два дня думаю… может, в Чертоге мне помогут?..

Лицо мужчины не дрогнуло, но тень всё-таки скользнула по его чертам.

– Ты же знаешь, – произнёс он низко, – если Верховные маги узнают, что ты маг крови, тебя не отпустят. Никогда.

– Я это уже слышала! – всплеснула руками Соран. – Но в чём проблема сбежать и быть в бегах? Ты же как-то жив!

Хаяр чуть приподнял бровь, и в его спокойствии было что-то жуткое.

– Можешь представить, сколько лет я в бегах?

Она задумалась.

– Ну… лет тридцать?

– Почти, – кивнул он. – И первые годы были адом. Обо мне узнали слишком быстро, имя моё звучало в каждом трактире, на каждой площади Хагента. Куда бы я ни пошёл – всегда находился тот, кто пытался меня убить. – Он опустился на землю, тяжело, как человек, которого тянет к земле сама память. – Это сейчас может показаться, будто жить в бегах – пустяк. Но нет.

Соран села рядом, украдкой рассматривая его.

Хаяр выглядел так, будто сам был воплощением слова «выживание». Его одежда давно перестала быть новой: кое-где ткань протёрта, местами зашита грубыми стежками, на плаще – пятна, которые не отстирываются. Капюшон потерял форму и болтался жалкой тряпкой.

На его широких плечах виднелись следы старых ран, руки – жилистые, словно вытесаны из дерева. Лицо – вечно усталое, заросшее щетиной, покрытое сетью шрамов. Его короткие, когда-то тёмные волосы теперь были почти полностью седыми.

Но сильнее всего Соран зацепили его глаза. Вернее – то, что осталось от одного. Протез был сделан искусно: закрывался веками, как настоящий. Только сами веки – будто вырваны когда-то вместе с глазом. Края их сплошь зарубцевались, кожа стянулась, и взгляд казался ещё более страшным. Живой глаз – колючий, уставший, прожигающий до костей.

И в этом взгляде не было ни капли сожаления о сказанных словах.

Может, именно из-за пугающей наружности Хаяра Фориан, Триндом и даже Ретора старались не задерживать на нём взгляда?

Соран же не ощущала ни капли отвращения. Напротив, рядом с ним внутри становилось странно спокойно, будто тянувшая её вниз тяжесть на миг отпускала. Казалось, что она знала его давным-давно. Может, это отклик из детских воспоминаний? А может… они и правда когда-то встречались.

Вечерний лес дышал прохладой. Меж деревьев тянулись тени, влажный мох мягко пружинил под ногами. Где-то вдалеке ухнула сова, и тихий шелест листвы будто подслушивал их разговор.

– Да к тому же, – продолжил охотник, его низкий голос сливался с тёмным лесом, – я поклялся самому себе, что буду сопровождать тебя, куда бы ты ни пошла.

Он бросил взгляд в сторону. – Но если арданцы увидят тебя рядом со мной, в Чертоге начнут допрашивать.

– А как же Фориан? – тихо спросила она.

Хаяр скосил взгляд на задремавшего у корней дерева парня. Фориан спал спокойно, рядом с ним, почти вплотную, клубился огромный василиск – вдвое, а то и втрое больше самого юноши. И всё же арланец даже не шелохнулся.

– Этот малец? – усмехнулся Хаяр уголком рта. – Когда я появился, он был озабочен только тобой, не мной. Я знаю арданцев… они привыкли исполнять приказы, даже если они им не нравятся. Но он тогда пошёл против. Это о многом говорит.

Соран чуть прищурилась.

– Но зачем тебе сопровождать меня?

– А сама как думаешь? – его усмешка была короткой, почти горькой.

Она замялась.

– Ты… любил мою мать?

– Не только её, – ответил он без всякой тени смущения. Его лицо оставалось каменным, лишь голос стал тише. – Чертог жесток с теми, кто ему неугоден. Я знаю это слишком хорошо. Потому и не одобряю твоего желания туда попасть. Но понимаю. – Последнее слово прозвучало почти шёпотом.

Соран удивлённо подняла брови.

– У Чертога есть то, чего не отнять: огромная библиотека, редчайшие книги, лучшие учёные и лекари. Там тебе, возможно, помогут. Но… – Хаяр усмехнулся, на этот раз добрее, – как ты собиралась скрыть, что ходишь с помощью магии?

– А если просто сказать правду? – вскинула она голову.

– Какую правду? Что внезапно перестала владеть даром? – его голос стал резче. – Первый же лекарь-водник заглянет в твоё тело и поймёт, что ты не сама держишься на ногах. И тогда скрывать будет нечего.

– А если… – Соран задумалась, – если с самого начала не говорить, что я могу ходить? Сказать только про ранение…

Хаяр не сразу ответил. Он нахмурился, обвёл взглядом лес, будто искал там правильные слова.

– Можно, – кивнул Хаяр после короткой паузы. Его голос был хриплым, будто выцарапанным из темноты леса. – Когда я ещё был арданцем, Чертог помогал всем. Не знаю, так ли это теперь… Но попроси брата подать официальное прошение.

– Хорошо, – тихо согласилась Соран.

– Только… – угол его губ дёрнулся, и в усмешке мелькнула злоба. – Пусть сразу организует тебе проводников. Без них до Чертога не доберёшься. А если ждать, пока всё утвердят по правилам… поверь, это затянется на месяцы.

Соран кивнула и поднялась на ноги, стряхивая с ладоней налипшие иголки.

– О чём речь? – раздался сонный голос. Фориан, зевая, поднял голову с корней, где дремал.

Коротко, почти без деталей, Соран и Хаяр обрисовали ему разговор. Парень слушал молча, глядя куда-то в темноту меж деревьев, будто видел там совсем не лес.

– Что-то не так? – низко пророкотал Хаяр, не сводя с юноши взгляда.

Фориан медленно перевёл глаза на Соран.

– Нам нужно поговорить наедине.

Она растерянно посмотрела то на одного, то на другого. Хаяр лишь равнодушно пожал плечами и отвернулся к реке, в которой тихо плескалась вода.

Они отошли чуть в сторону, подальше от костра. Лес сразу стал плотнее, дыхание ночи обволакивало.

– Я определённо еду с тобой, – сказал Фориан, глядя ей прямо в глаза.

– Но ты же личный арданец Триндома, – нахмурилась Соран.

– Как только всё случилось… – он запнулся, пальцы нервно сжались в кулак, – я попросил перевести меня к тебе.

Фориан отвёл взгляд в сторону, будто боялся признаться в лишнем. – Я всё равно думал о том, чтобы вернуться в Чертог. На самом деле… – он на мгновение замолчал, и только потом выдохнул. – Чертог давно уже не тот.

Он рассказал ей об отце, поверхностно, не углубляясь в детали, но в каждом слове чувствовалась тяжесть – и обещание, что всё однажды будет сказано до конца.

– Ты хочешь отомстить, – спокойно констатировала Соран, вглядываясь в него.

Фориан кивнул.

– И я должен тебя предупредить. – Его голос стал твёрдым, как камень. – На территории Чертога, чтобы не вызвать подозрений, я обязан буду выполнять любой приказ. Любой.

Он ждал её реакции. Ждал привычного раздражения, колкости, презрительного взгляда или насмешки. Он почти готовился отступить, если она снова оттолкнёт. Но вместо этого…

– Я понимаю, – тихо кивнула Соран, и голос её прозвучал удивительно покорно.

– Ты?.. – Фориан моргнул, словно не поверил своим ушам. – Ты уверена?

– У тебя есть свои планы, свои намерения, – она слегка пожала плечами, глядя в сторону. – А я… кто я, чтобы мешать тебе?

Он резко поднялся, перехватил её руку, не дав уйти.

– Я просто не хочу, чтобы всё повторилось.

Соран повернулась к нему. На губах появилась мягкая, почти детская улыбка.

– Этого не будет, – сказала она спокойно. – Если и случится… я буду знать, что у этого есть причина.

Фориан усмехнулся, слишком громко для того, чтобы это было просто весельем. Девушка вопросительно приподняла бровь.

– Прости, – он чуть наклонился и коснулся её руки губами. – Просто знай, я буду рядом. Что бы ты ни задумала.

– А я, – тихо хохотнула она, наклоняясь к нему, – помогу тебе разгромить Чертог.

Их смех растворился в ночи. Пауза затянулась: они обменялись улыбками, мягкими поцелуями, тяжёлыми и многозначительными взглядами. Ночь вокруг словно дышала вместе с ними.

Когда они вернулись к костру, Хаяр сидел, будто никуда не уходил, но глаза его сверкали в отсветах пламени.

– Хотите разрушить Чертог, значит, – произнёс он и оскалился. В улыбке блеснули острые клыки. Соран впервые заметила их и на миг напряглась. – Буквально? Изнутри?

Фориан нахмурился, задумавшись.

– Раз уж мы будем внутри, выходит… да, – произнёс он слишком прямо, не уловив скрытого смысла вопроса.

– Ты уверен? – Соран нахмурилась, всматриваясь в его лицо. – Ты ведь всё-таки преступник.

– Не переживай, – ответил Хаяр. Его рука легла на плечо девушки тяжело, почти по-отечески. – У меня появился повод. А твой друг, – он кивнул на Фориана, – ещё и вернёт меня в Чертог. Глядишь, и тебе от этого что-то будет. Возможности, которых сейчас нет.

Он усмехнулся уголком губ и чуть подался вперёд:

– Кстати. Зови меня Хаяр.

Фориан выпрямился, будто воин на проверке, и лишь коротко, серьёзно кивнул.

Глава 6 – Медальон

Триндом сидел за массивным столом, его пальцы лениво перебирали перо, но взгляд оставался тяжёлым и усталым. Соран и Фориан расположились по разные стороны, словно невольно повторяя расстановку фигур на шахматной доске. Король смотрел на них с выражением, которое девушка никак не могла прочитать.

– Это окончательное решение? – спросил он с лёгкой, почти вежливой улыбкой. Но глаза его выдавали только грусть.

Соран на миг переглянулась с Форианом и, выпрямившись, кивнула:

– Да.

– И план уже готов?

– Нам помогает Хаяр, – ответила она, заметив лёгкое удивление брата. – Мой отчим.

Триндом коротко кивнул, задумчиво сжав губы.

– Фориан, оставь нас, – произнёс он негромко, не глядя на друга.

Парень поднялся без вопросов и вышел, дверь тихо закрылась. В комнате стало особенно тихо, будто воздух стал гуще.

– Ты стал выглядеть лучше, – первой нарушила молчание Соран, изучая черты его лица.

– Ты тоже, – Триндом позволил себе короткую усмешку и только потом встретился с её взглядом. – Но ты уверена, что хочешь уйти?

Она кивнула, слишком резко.

– Только не говори, что успел ко мне привязаться, – попыталась пошутить она, но, заметив потухший взгляд брата, осеклась. – С чего вдруг?..

– Я долго жил с мыслью, что кроме дяди у меня никого нет, – медленно начал он, словно боялся сорваться. – Его речи, его показная забота во время моей болезни казались мне… семейной поддержкой. Я закрывал глаза на всё, что он делал. Оправдывал. А о тебе знал – но отправил Фориана на поиски только после того, как стал королём. Тогда у меня наконец появились полномочия.

Соран слушала, не перебивая.

– После того, как ты появилась, – голос его дрогнул, – я будто впервые понял, что сам отдал единственного родственника на растерзание толпы…

– Ты жалеешь? – осторожно спросила она.

– Не думаю, – качнул он головой. – Наказание соответствовало. Но мне горько, что ты уходишь. И ещё горько, что с тобой уходит и мой лучший друг.

Он попытался рассмеяться, но смех прозвучал фальшиво. Соран уловила этот фальш и почувствовала, как кольнуло в груди.

– Я не вправе запрещать тебе, – продолжил он уже ровнее. – Я оформлю рапорт на перевод Фориана и королевское прошение о помощи придворного мага.

– Но я ведь не придворная, – нахмурилась Соран.

– Я знаю, – он усмехнулся, но усталость в глазах никуда не делась. – У нас с тобой так и не вышло обсудить формальности. Никто в королевстве, кроме моих приближённых, не знает, что ты – моя сестра.

Соран нахмурилась ещё сильнее.

– Ты сделал это, чтобы облегчить мне жизнь здесь?.. – вспомнился Нолин, который без предупреждения выставил её на балу в нелепом «статусе».

Триндом замолчал. Его пальцы нервно сжали перо так, что перо хрустнуло.

– По многим причинам, – тихо кивнул Триндом. – Я бы создал лишние проблемы и тебе, и себе. Мне рассказали всё, что дядя сделал с тобой… – он замялся, будто подбирая слова. – Мне искренне жаль, что всё вышло так.

– Спасибо, – прошептала Соран. Она не знала, как иначе выразить благодарность.

– Скорее это я должен благодарить тебя, – усмехнулся он, но улыбка вышла горькой. – Если бы Нолин не сосредоточился на тебе, неизвестно, когда меня вызволили бы.

В комнате повисла тишина. Триндом украдкой скользнул взглядом по сестре – ему было жаль, что королевские дела крадут у него время, которое он хотел бы провести с ней. Соран же мысленно возвращалась к просьбе Нортела, которую не собиралась выполнять, и к словам брата. Он никогда прямо не обсуждал с ней её судьбу, но всё равно сделал так, чтобы помочь. Помочь, а не подставить.

Ей было тяжело сразу принять его как брата. Слишком мало они знали друг друга. Почти так же мало, как она знала Хаяра. Но внутри жила странная тяга – хотелось относиться к ним иначе. Хотелось научиться считать их близкими.

– Когда собираетесь в путь? – наконец нарушил молчание Триндом.

– Скоро. Как только всё будет готово.

К её удивлению, всё оказалось готово уже на следующее утро. Она собиралась выйти, когда её неожиданно остановил Триндом. Его взгляд был серьёзен, слишком серьёзен для простого «прощай».

Прежде чем Соран успела что-то сказать, он шагнул ближе и заключил её в крепкие объятия. Она замерла, удивлённая, но ощутила его тёплое дыхание у уха – медленное, словно он боялся отпустить. Её руки сами собой поднялись и легли ему на спину.

– Я могу попросить тебя об одном? – шёпотом спросил он, и в его голосе впервые слышалась неуверенность.

– Смотря о чём, – усмехнулась она, стараясь разрядить напряжение.

Триндом отстранился, взглянул ей прямо в глаза и протянул небольшой медальон – серебряная капля с вкраплённым синим камнем. Камень мерцал холодным светом, словно в нём была заключена частица зимы.

– Наличные у Фориана. У него же и расписка с королевской печатью. В случае необходимости сможете обратиться с ней в любой банк. А это… – Триндом кивнул на медальон. – Мой медальон. С его помощью ты сможешь писать мне письма. Если захочешь, конечно. – Он чуть замялся и добавил: – И… если захочешь, вложи в письмо что-то своё, чтобы и я мог отвечать.

Соран неожиданно улыбнулась – мягко, трепетно. Она протянула руку, и её пальцы осторожно легли на камень, словно боялись разрушить хрупкую связь.

Карета тронулась. Внутри сидела только Соран; Фориан занял место кучера. На её шее поблёскивал медальон, и, заметив его, парень лишь слабо улыбнулся – без слов. Он понимал, что этот камень связывает её с братом куда крепче, чем любая клятва.

Лошади нервничали – рядом шагала рептилия Хаяра. Даже с прикрытым капюшоном его массивная фигура и хищный запах тревожили животных.

– Как ты собираешься их успокаивать? – спросила Соран вечером накануне отъезда.

– Есть методы, – усмехнулся охотник, и взгляд его хищно блеснул. – Лучше скажи, уверена ли ты, что сможешь скрыть, что ноги у тебя слушаются магии?

Она опустила глаза и провела ладонью по бедру.

– Я не привыкла контролировать их. Поэтому, думаю, да.

Через окно кареты она видела, как замок остаётся позади. Высокие ворота, неподвижная фигура брата. Он не кричал вслед, не звал её обратно – просто стоял. И в этой неподвижности чувствовалась сила и боль. Странная грусть охватила её, но так и не дала ответа – чего же ей не хватает в этот момент.

Когда поворот дороги скрыл Канчес из виду, Соран откинулась на спинку сиденья, сжимая медальон в пальцах.

– Соран, – тихо позвал её Фориан через маленькое окошко. Девушка подняла взгляд. – Что ты планируешь делать после?

Она задумчиво уставилась в противоположную стенку кареты, будто слова требовали усилия.

– Не знаю. Хаяр сказал, что будет рядом, куда бы я ни пошла.

– Я тоже буду рядом, – осторожно признался Фориан.

– Ты и так рядом, – улыбнулась она.

– Я о том, что и после буду, – сказал он тише, но твёрдо.

Соран не стала скрывать улыбку.

– После… всего? – переспросила она.

– После всего, – кивнул он.

Она задумалась и сказала уверенно:

– Тогда я вернусь в Канчес. Расскажу обо всём Триндому. А потом… – её глаза загорелись. – Потом можно будет увидеть весь Хагент. Побывать на ярмарках, поесть местной еды, узнать, какие ещё твари тут обитают… Я хочу увидеть мир.