Тайны Империи

– Вы точно видели, как они исчезли? – переспросил Вяземский.

– Они танцевали прямо здесь, – указал Жарков на пустое место рядом с колонной. – Я на секунду отвернулся, чтобы взять бокал шампанского, а когда посмотрел снова – их уже не было.

– Может, прошли в другой зал?

– Я обыскал весь дворец. Никого.

Вяземский осмотрел место исчезновения. У подножия колонны он заметил что-то блестящее – небольшой предмет, почти неразличимый на мраморном полу.

– Что это? – спросил Жарков, наклоняясь рядом.

Вяземский поднял находку. Это была маленькая серебряная брошь в форме губ – символ "поцелуя".

– Серебряное целование, – прошептал майор. – Они взяли её.

– Но как? Посреди бала, на глазах у сотен людей?

– У них есть свои методы, – мрачно ответил Вяземский. – Помните, как они использовали зеркало для перемещения? Видимо, есть и другие способы.

К ним подошёл дворцовый лакей:

– Господа, Её Величество ожидает вас в малой гостиной.

Вяземский и Жарков переглянулись. Как объяснить императрице исчезновение Ксении Сергеевны?

– Идёмте, – решил майор. – Расскажем всё как есть.

Они прошли в малую гостиную, где императрица беседовала с несколькими придворными. Увидев их, она милостиво кивнула:

– А, вот и вы. Где же госпожа Оболенская?

– Ваше Величество, – начал Вяземский, – произошло несчастье. Госпожа Оболенская… исчезла.

– Как исчезла? – удивилась императрица.

Вяземский вкратце рассказал о произошедшем, не упоминая об ордене и магических артефактах – слишком много свидетелей было вокруг.

– Странно, – нахмурилась императрица. – В моём дворце люди не исчезают просто так.

– Возможно, это связано с расследуемым мной делом, – осторожно предположил Вяземский.

– С кражей из сокровищницы? Вы думаете, её похитили те же преступники?

– Не исключено, Ваше Величество.

Императрица задумалась:

– Майор, я поручаю вам найти госпожу Оболенскую любой ценой. Используйте все ресурсы, какие потребуются.

– Слушаюсь, Ваше Величество.

– И держите меня в курсе всех событий. Лично.

– Безусловно.

Когда они вышли из гостиной, Жарков спросил:

– Что теперь делать?

– Сначала нужно выяснить, где могут держать Ксению Сергеевну, – ответил Вяземский. – А потом решить, стоит ли идти на встречу с Илларионом.

– Вы думаете, это ловушка?

– Конечно, ловушка. Но, возможно, это наш единственный шанс найти их логово.

Они вернулись в основной зал, но Иллариона и его спутников уже не было. Бал продолжался, гости веселились, не подозревая о драме, разыгравшейся у них на глазах.

– Алексей Фёдорович, – обратился Вяземский к Жаркову, – у вас есть какие-нибудь технические средства для поиска людей?

– Есть идея, – задумчиво ответил инженер. – Помните, я говорил о том, что магические предметы излучают особую энергию?

– Да.

– Если госпожу Оболенскую держат рядом с артефактами, мой анализатор может их засечь. Правда, радиус действия небольшой – не больше километра.

– Это лучше, чем ничего. Сколько времени нужно на подготовку?

– Часа два. Нужно восстановить повреждённые детали и усилить чувствительность.

– Тогда за работу. Встречаемся в полночь у Исаакиевского собора.

– Вы всё-таки идёте на встречу?

– Иду. Но не один и не без оружия.

Вяземский посмотрел на часы – половина одиннадцатого. В запасе два с половиной часа на подготовку к самой важной операции в его жизни.

А где-то в тёмных подземельях Санкт-Петербурга Ксения Сергеевна находилась в плену у ордена "Серебряного Целования". И время работало против них.

Глава 5. След в ледяных катакомбах

Полночный Санкт-Петербург встретил Вяземского и Жаркова пронизывающим весенним ветром и моросящим дождём. Исаакиевский собор возвышался в темноте как гигантский силуэт, его золотой купол едва проглядывал сквозь низкие облака. Редкие прохожие торопливо шли по мокрым тротуарам, кутаясь в плащи и поднимая воротники.

Майор проверил револьвер в кобуре под пиджаком и убедился, что специальные патроны, освящённые церковными молитвами, на месте. По совету Ксении Сергеевны он приготовил боеприпасы, которые должны были действовать против мистических сущностей. Рядом с оружием лежал небольшой мешочек с солью, освящённой водой и серебряным крестиком – старинные средства защиты от тёмных сил.

– Дмитрий Павлович, приборы готовы, – сообщил Жарков, проверяя своё изобретение. – Анализатор показывает слабое, но стабильное излучение где-то в направлении Мойки.

Устройство Жаркова представляло собой медную коробку размером с книгу, украшенную стеклянными линзами и стрелочными индикаторами. На верхней панели мерцали электрические лампочки разных цветов, а из корпуса торчали тонкие медные антенны.

– Значит, они где-то в центре города, – задумчиво произнёс Вяземский. – Вероятно, в одном из старых особняков или в подземельях.

– Или в том месте, куда нас пригласил этот Илларион, – добавил Жарков.

Майор посмотрел на циферблат карманных часов – без пяти минут полночь.

– Где же он? – пробормотал Вяземский.

Как по заказу, из тени колоннады собора появилась знакомая фигура. Илларион Мстиславич Щур был одет в длинный чёрный плащ с капюшоном, отчего напоминал средневекового монаха. В руках он держал старинный фонарь с мерцающей свечой внутри.

– Майор Вяземский, – приветствовал он спокойным голосом. – Рад, что вы решили прийти. Хотя я просил вас приходить одному.

– Господин Жарков – мой коллега. Без него я не пойду, – твёрдо ответил Вяземский.

– Как пожелаете, – пожал плечами Илларион. – Но предупреждаю: то, что вы увидите, может потрясти ваше мировоззрение.

– А где госпожа Оболенская? – прямо спросил майор.

– В безопасности. Точнее, настолько в безопасности, насколько это возможно в нынешних обстоятельствах.

– Что это значит?

– Всё объяснится. Идёмте за мной.

Илларион направился к северной стороне собора, где среди кустов скрывался небольшой служебный вход. Он достал из кармана связку ключей и отпер тяжёлую дубовую дверь.

– Как у вас есть ключи от собора? – удивился Жарков.

– У ордена много друзей среди духовенства, – уклончиво ответил Илларион. – Церковь понимает важность сохранения древних традиций.

Они вошли внутрь собора. В полумраке огромное пространство казалось ещё более величественным и мистическим. Золочёные иконостасы поблёскивали в свете единственного фонаря, а высоко под куполом терялись в темноте фрески и мозаики.

– Сюда, – указал Илларион на узкую лестницу, ведущую в нижний храм.

Они спустились по каменным ступеням. Здесь было заметно холоднее, и дыхание превращалось в белый пар. Нижний храм представлял собой сводчатое помещение с массивными колоннами и старинными фресками на стенах.

– А теперь самое интересное, – сказал Илларион, подойдя к одной из колонн.

Он нажал на определённые места в каменной резьбе, и колонна медленно повернулась вокруг своей оси, открывая скрытый проход.

– Тайный ход? – поразился Жарков. – В Исаакиевском соборе?

– Собор строился с учётом потребностей ордена, – пояснил Илларион. – Огюст Монферран был нашим братом. Многие архитектурные решения имели не только эстетическое, но и мистическое значение.

Они вошли в узкий коридор, стены которого были выложены старинным кирпичом. Воздух здесь был спёртый и пах сыростью. Фонарь Иллариона едва освещал путь вперёд.

– Куда мы идём? – спросил Вяземский.

– В сердце старого Петербурга, – ответил Илларион. – В подземные галереи, которые существовали задолго до основания города. Ещё новгородские купцы использовали эти пещеры для хранения товаров.

Коридор расширился, и они оказались в большой пещере с природными сводами. Стены были покрыты странными символами – часть из них Вяземский узнал как древнеславянские руны, другие принадлежали к неизвестным ему традициям.

– Дмитрий Павлович, – шепнул Жарков, – анализатор показывает мощное излучение совсем рядом.

Действительно, стрелки приборов дрожали, а цветные лампочки мигали всё чаще.

– Мы пришли, – объявил Илларион, останавливаясь перед массивными железными воротами, украшенными изображениями переплетённых змей.

Он достал из-под плаща небольшой серебряный ключ сложной формы и вставил его в замочную скважину. Ворота бесшумно отворились.