Звезда за пазухой. Книга 1. Константин. Книга 2. Освобождение

Все, о чем поведал ей Фрей, звучало как сказка и Ляле нетерпелось увидеть подземный город своими глазами.

На следующее утро она пришла к школьному корпусу, где должна была встретиться с Фреем. Поднявшись на высокое крыльцо, Ляля облокотилась на тонкие перила, и стала наблюдать за стайкой ребятишек, играющих в дворовой футбол. Они азартно гоняли мяч, не обращая внимания на то, что происходило вокруг. От большого двора в стороны тянулись длинные аллеи, уставленные огромными кадками с деревьями. Видно почва здесь была не пригодна для их роста, и их выращивали в особых ящиках. Сами кадки были декорированы ползущими лианами, те переплетались в прихотливые живые вазы, скрывающие и кадки, и корневую систему растений.

С левой стороны вдалеке были видны сады, и Ляля подумала, неужели плодовые деревья тоже выращивают в кадках? Но не успела она задуматься над этим вопросом, как увидела еще дальше за садами громоздкие постройки и закрывающий их забор, откуда доносились низкие неприятные звуки. Девушка нервно поежилась, и отвела от них взгляд.

Справа от футбольной площадки, прямо из земли росло огромное дерево с толстым стволом, его мощная крона давала плотную тень.

– Тис, -сразу определила Лада. -Taxus, из семейства Тисовых, хвойное двудомное растение, негнючка. Используется для изготовления мебели, обладает мощными бактерицидными свойствами, листья и плоды довольно ядовиты, -в голове у Ляли вдруг всплыла информация из университетского курса.

Как и вокруг других деревьев, у его основания рос плющ, а по окружности была приспособлена невысокая лавочка со спинкой. Но Лялю привлекло не само дерево, а скорее ребенок, который в одиночестве сидел на лавочке, держа на коленях толстую тетрадь. Это был мальчик лет 9, с длинными рыжими кудрявыми волосами. Он склонился над страницей с рисунком, и водил карандашом по бумаге. Рядом с ним на скамейке лениво развалился пестрый кот.

Ощутив на себе взгляд Ляли, мальчик поднял голову, их взгляды встретились. Люди не выдерживали ее пристального взгляда, и всегда первыми отводили глаза. Но ребенок смотрел уверенно и твердо, и Ляля, стушевавшись, заморгала.

Мальчик отложил тетрадь в сторону, и направился к дому. Подойдя к крыльцу, он посмотрел вверх на Лялю и сказал:

– Привет, ты новенькая? Я тебя раньше здесь не видел, спускайся к нам. Меня зовут Костик, а тебя как?

– Ляля, и я действительно новенькая, второй день только.

Ляля по ступенькам сошла во двор.

Костик повернулся в сторону детей, играющих в футбол, и закричал

– Идите сюда, у нас новенькая!

Услыхав слова Костика, дети оставили мяч, и гурьбой подбежали к крыльцу. Они столпились вокруг, и наперебой стали задавать вопросы.

– Ты кто?

– Тебя тоже похитили?

– А как тебя сюда доставили?

– Откуда ты? Из какого города?

– Сколько тебе лет? Как тебя зовут?

В потоке вопросов Ляля и слова не могла вставить, но тут к ним на велосипеде подъехал Фрей, и велел прекратить крики и не создавать проблем, иначе им запретят игры во дворе. Не получив ответов на свои вопросы, дети неохотно стали расходиться, а Костик пошел обратно к дереву, и, как ни в чем ни бывало, опять взялся за свои рисунки.

– Кто этот ребенок?-спросила Ляля у Фрея.

– Это особенный мальчик, ты должна будешь проводить с ним как можно больше времени и сделаться его лучшим другом. Он должен советоваться с тобой, нуждаться в твоей помощи, и искать поддержки. В нем есть необыкновенная сила, и если ты сделаешь так, что он примет нашу сторону, получишь отменное вознаграждение.

Ляля не поняла, как особая сила может быть в ребенке, но так как не любила задавать много вопросов, то промолчала, решив, что со временем все разъяснится само собой.

– Ну а мы с тобой поедем на экскурсию, -сказал Фрей, и указал Ляле на стоявший в стороне велосипед.

Она с радостью согласилась.

Глава 42. Тис.

Костик любил сидеть на скамейке у старого Тиса. После приключения по созданию кухонного робота ничего интересного в школе давно не происходило, а игра в футбол его не привлекала. Это Серый мог часами с энтузиазмом гонять мяч. Казалось он никогда не уставал, получал огромное удовольствие от физических нагрузок, а потом с другими мальчишками весьма эмоционально обсуждал результаты игр. Костик же играл в футбол и баскетбол только во время школьных занятий физкультурой, и то потому, что роботы следили, чтобы все дети развивались физически, и давали необходимую нагрузку своим мышцам.

По-настоящему Костик любил совсем другое. В свободное время он почти каждый день усаживался под Тисом, и читал, или рисовал. У него скопился целый альбом портретов друзей, зарисовок подземных садов, драконьих конюшен, роботов, а так же того дома, в котором они жили.

Время в подземном поселке текло медленно, и дети не знали как долго находятся в плену. Но Костик научился вести календарь по своим рисункам. Обычно на один рисунок уходило два дня, в альбоме их насчитывалось уже больше пятидесяти. Значит их с Серым удерживали под землей не менее ста дней.

Как обычно после уроков, сегодня Костик тоже сидел под Тисом. Его терзали мысли о том, почему их похитили, не сон ли это, и когда он закончится? Как и другие дети, он не понимал для чего их украли. Забрав от родителей, и поместив в подземный поселок их пока только устрашали, и заставляли учиться, но ничего не требовали, и ни к чему не принуждали. В этом не было никакого смысла, и Костик терялся в догадках. Из-за неизвестности и тоски по дому, настроение у него было подавленным, а надежды на спасение никакой. Ему захотелось обнять маму, поговорить с отцом, побегать босиком по лужам, или хотя бы съесть сладкой ваты в парке. Костик поддался настроению, и почти расплакался.

В какой-то момент он почувствовал движение за спиной, подумав что это Найденыш бегает по спинке скамейки, но обернувшись, котенка не увидел.

– Ну вот, мне уже начинает мерещится всякая ерунда, -подумал он.

В следующий момент он услышал голос, который ему был так хорошо знаком, и который он не спутал бы ни с одним другим!

– Пожалуйста не оборачивайся, -сказал протяжный голос с легким акцентом. Костик мог узнать этот голос из тысячи других, это несомненно был голос Каоле.

Чтобы скрыть волнение, дрожащими руками Костик раскрыл свой альбом, и опустил голову, хотя ему хотелось прыгать и кричать от счастья!

– Слушай внимательно. Я не знаю, когда предоставится другая возможность поговорить с тобой, но будь уверен, что мы делаем все, чтобы спасти вас отсюда. Пока вам ничего не угрожает, не волнуйтесь. Но впереди тебя ждет опасное приключение, необходимо узнать как можно больше о расположении объектов на территории поселка. Так что работы много, нельзя сидеть сложа руки, и не забывай о серебряной змейке, данной тебе в помощь.

Голос пропал, и сколько Костик ни вертелся, голос не возвращался.

Вечером он подробно пересказал свой разговор с Каоле Серому. Того больше всего взволновали новости об опасностях, и ожидающих их новых приключениях.

– Можешь сказать о чем конкретно говорил Каоле?

– Не могу, я и сам толком ничего не понял. Ясно только, что необходимо сделать подробный план местности.

– А как мы можем его сделать? Нас никуда не пускают.

– Вот если бы мы смогли прокатиться на платформах, то увидели бы весь поселок сверху, и план был бы готов,– мечтательно произнес Костик.

Тут Серый стал в позу мушкетера, приложил руку к груди, и заговорил баском, обращаясь к Костику, как к Фрею.

– Милостивый Фрей, не разрешите ли вы нам полетать на платформе, чтобы во всех подробностях зарисовать план поселка? -он изобразил глубокий поклон, сделав при этом широкий жест рукой в сторону, будто держал шляпу с пером.

Костик оценил артистический талант друга, и весело засмеялся.

– Молодец, Серый. Но только мы будем не будем действовать в лоб, а какой-нибудь хитростью незаметно подведем Фрея к этой мысли, будто он сам принял решение.

– И как же мы это сделаем?

– Пока не знаю, нужно подумать, завтра посоветуемся с девочками.

Однако скоро поговорить с девочками не удалось, так как новые неожиданные события отвлекли их внимание.

Глава 43. Наказание.

Школьные занятия проходили до трех часов пополудни. Книги, тетради оставались в учебном корпусе, где все делали домашние задания. Математика, механика и биология перемежались с физической подготовкой и работами в мастерских.

Для школьных занятий ребят часто собирали в один класс, но иногда уроки проводились и в маленьких группах.

Обстановка в классах была казенная. Складывалось впечатление, что их просто пичкают набором знаний, но ни размышлять, ни анализировать, было не положено. Для Костика школа была в тягость. Дома он все обсуждал с папой и мамой, и чтобы развивать аналитический ум, отец поощрял Костика защищать свое мнение, даже если оно было ошибочным. Умение мыслить, и иметь собственное мнение отец считал главным в образовании. Здесь же высказывать свое мнение строго запрещалось вплоть до наказаний. Особенно в этом преуспел Прей, который говорил, что все, чему здесь учат детей испробована на практике, и их задача состоит только в том, чтобы все это хорошенько запомнить, а не подвергать сомнению и анализировать.

Кроме рутинных и неинтересных занятий в школе, их очень однообразно кормили, практически одними и теми же блюдами ежедневно. Когда кто-то из детей пожаловался, им было сказано, что еда не удовольствие, а способ пополнения калорий и полезных веществ для полноценного развития человеческого организма, и меню полностью соответствует этому критерию. Им иногда хотелось конфет, пирожных, мороженого, но сладости запрещались.

Рутинная обстановка, тоска по семьям, однообразная еда привели к тому, что у некоторых развилась некая форма депрессии, пропало желания учиться, и даже выходить из своих комнат.

Как-то во время завтрака, видя очередной раз на тарелках кашу без молока и соли, один из мальчиков не выдержал, и швырнул тарелкой в робота-официанта. Робот наклонился, тарелки съехали на одну сторону, и не удержав их тяжести на одной стороне, он упал. Прей, присутствовавший при этом инциденте срочно позвал других наставников, мальчика куда-то увели, и ничего не объяснив велели продолжать завтрак. Этим мальчиком был Паша, который делил комнату с Веней. На следующий день рано утром Костик с Серым пошли проведать Пашу, но Веня сказал что Паша не ночевал в комнате, и он его не видел со времени вчерашнего инцидента в столовой.

Ребята заволновались. На первом уроке кто-то даже спросил у Грея где Паша. Тот проигнорировал вопрос, ничего не ответил. День прошел тревожно, так как ребята не знали чего ожидать, и очень волновались за товарища.

На следующий день было объявлен общий сбор. В зале собраний кроме наставников и Аграфы с ее бессменной свитой, находилась Ляля.

– А что она делает рядом с ними? -тихо спросил Ленчик

– Неужели она заодно с ними? А еще притворялась доброй,– протянул кто-то из детей.

– Смотрите, Паши так нигде и не видно, что они с ним сделали?

Дети рассаживались по местам, а Грей поднял руку, чтобы умолк шум. Встала Аграфа, выждав паузу она громким голосом произнесла:

– Хочу начать с прекрасной новости. С сегодняшнего дня у вас будет новая учительница, ее зовут Фрея, прошу приветствовать.

Ребята стали крутить головами, чтобы посмотреть на новую училку, но тут со стула поднялась Ляля.

Аграфа продолжала:

– Фрея будет вести математику, биологию, историю и рисование. Работу в мастерских и спортивные занятия по прежнему будут вести наставники.

– Но какая же она Фрея? Ее имя Ляля, она сама так сказала! -крикнул кто-то из зала.

– Здесь она Фрея, и прошу называть ее только так, -нетерпеливо произнесла Аграфа.

Ребята стали обсуждать эту новость между собой, но Аграфа продолжила:

– Вас наверняка интересует вопрос о Паше.

Сразу же наступила тишина. Выдержав небольшую паузу Аграфа четко произнесла:

– Введите Павла!

Открылась боковая дверь, и Прей ввел в зал Пашу. На него было больно смотреть. В грязном рабочем костюме, осунувшийся, с растрепанными волосами, свежими ссадинами на лице, он еле держался на ногах. Прей довел его до середины зала, и велел остановиться.

– Внимательно посмотрите на этого мальчика. Своим безобразным поведением он не только нарушил дисциплину, но и нанес материальный ущерб школе, повредив робота.

Ребята по-прежнему молчали, не понимая почему Павлик так странно выглядит.

– Ваш друг был наказан работами в шахте внутри горы. Он, конечно, поделится с вами тем, что пережил за прошедший день. Пусть это будет предупреждением тем, кто, как и он, захочет нарушить дисциплину. Но помните, что наказание может быть гораздо более суровым! Злостные нарушители будут сосланы на работы не на один день, а на гораздо более долгий срок, в зависимости от тяжести проступка. Так что хорошенько подумайте, перед тем как захотите безобразничать. После собрания можете остаться здесь, и расспросить Павла о том, где он провел прошлые сутки. Вам дается полчаса, после чего все должны быть на уроках.

Аграфа и ее свита встали, и покинули зал, а дети сгрудились вокруг Павла, чтобы услышать его рассказ.

Глава 44. Возвращение Паши.

Оставшаяся с детьми Ляля поставила стул, чтобы усадить на него Павла, едва державшегося на ногах. Ребята столпились вокруг него, и хотели задать вопросы, но присутствие Ляли-Фреи сильно сдерживало. Тогда она взяла инициативу в руки, и спросила:

– Паша, что с тобой случилось, ты куда пропал, почему вчера не появлялся в школе?

Реакция Павла была неожиданной, сначала он затряс плечами, а потом обхватил голову руками, и разрыдался.

– Успокойся, тебе ничего не угрожает, ты среди друзей, -сказала Ляля, и дала Павлу стакан воды.

Он стал жадно пить, слышно было как его зубы стучат о край стакана.

Ребята в недоумении переглядывались, кто-то пытался постучать Павла по плечу, чтобы успокоить.

– Ребята, сделайте пожалуйста шаг назад, освободите немного пространства вокруг Паши, видите, ему тяжело дышать?

Медленно толпа расступилась, Павел немного успокоился, и начал свое повествование, делая большие паузы, чтобы собраться с мыслями. Было видно, что ему невероятно трудно.

– Мы все находимся в страшном месте, это не город, а концентрационный лагерь. Внутри горы есть глубокие шахты, там работают как роботы, так и люди, которые никогда не выходят на поверхность, а проводят дни и ночи на тяжелых работах. Мне дали кирку, и я должен был рубить ею скалу. Когда породы набирается достаточно, ее заставляют грузить в вагонетки. Вагонетки высокие, забрасывать породу внутрь тяжело. Если же ее просыпать, следует наказание плетками. В такой работе нет никакого смысла, роботы могут с ней справиться с легкостью, но для устрашения они заставляют работать и людей. Там все время почти темно, светят только тусклые лампочки, очень пыльно и холодно. За весь день кроме корки хлеба и стакана воды мне ничего не дали поесть. Ночь я провел на холодном каменном полу, на какой-то грязной подстилке в подземной пещере.

Павел остановился, чтобы собраться с мыслями. Не ожидавшие такого поворота событий, ребята молча пытались переварить услышанное.

– Рядом со мной оказался заросший человек с длинной бородой. Из-за тяжелой работы он потерял способность говорить, и только мычит и трясет головой. Говорят, что он там уже около года. Остальные кто пять, кто шесть месяцев. Они пытались меня расспросить где находятся, но я ничего толком не мог объяснить, так как сам ничего не знаю.

Павел говорил, и давился слезами. Видя как ему тяжело, Ляля сказала:

– Я предлагаю отправить Пашу отдыхать, он освобождается сегодня от уроков. Веня, помоги Паше добраться до комнаты. Пусть он примет душ, а я позабочусь, чтобы еду и питье принесли в комнату. А вы, ребята, идите в школу, боюсь что данные вам 30 минут уже истекли.

И действительно, на пороге зала показались Фрей и Прей, они недвусмысленно указывали на часы.

Ошеломленные рассказом Павла ребятам ничего не оставалось, как оставить друга, выйти из зала и молча пойти в сторону классов.

Глава 45. Надежды.

После рассказа Павла о сутках, проведенных в шахте, в школе только и разговоров было, что о наказании. Дети прекрасно понимали, что это был пример устрашения, что никто не застрахован от рабского труда в шахтах, поэтому на урок шли понуро опустив головы. Однако войдя в класс вместо ненавистных наставников увидели Лялю. Она хоть и состояла в клане Аграфы, в чем они убедились на утреннем собрании, но все же была человеком. В молчании они расселись по своим местам. Ляля дала им время немного освоиться, а потом сказала:

– Со многими из вас я уже успела познакомиться, поэтому обрадовалась возможности преподавать в школе.

Кто-то протянул:

– А ты что, училка?

– Не совсем. У меня нет педагогического образования, но я закончила биологический факультет университета, и могу быть вам полезной.

– Так они тебя наняли, чтобы ты нас воспитывала?

– К моему сожалению, так же как и вы я попала сюда не по своей воле. Но раз уж так случилось, и вернуться к прошлой жизни нельзя, то считаю наилучшим для себя выходом делать все возможное, чтобы жить дальше. Поэтому и согласилась преподавать.

– Но как можно жить в несправедливости и страхе? Твоего согласия преподавать хоть спросили, а за что Пашу жестоко наказали, что такого он сделал? Неужели разбитая тарелка стоит издевательств над человеком?

– Я не знаю каков был мотив наказания, и не думаю, что мы должны его обсуждать. Но в следующий раз будьте умнее и осторожней, и не выражайте ваши протесты таким образом. Всегда можно поговорить, и договориться.

– Но как можно договариваться с теми, кто тебя украл!?

– Мои хорошие, я не несу ответственности за случившееся, решение сослать Павла в шахты приняла Графиня. Однако считаю, что он поступил неправильно, под влиянием эмоции, так делать нельзя! Прошу вас в будущем, если появятся просьбы или вопросы, обращаться ко мне, хорошо? Я постараюсь найти компромиссы. Ну а сейчас скажите мене что вас беспокоит больше всего.

Здесь ребят никогда ни о чем не спрашивали, им просто давались указания и приказы, которые было необходимо исполнять, поэтому вопрос Ляли застал врасплох. Они молчали.

– Ну же, смелее!

Лика вдруг несмело подняла руку:

– Да, Лика, говори.

– Я хочу нормальной еды, и сладостей. Мне хочется конфет,– она вдруг расплакалась. И утирая слезы продолжила:

– Нам с Ладой покупали конфеты в красивых бумажках, из которых мы делали фанты, и играли вместе с подружками.

Кто-то из мальчиков захихикал. Это был Ленчик.

– Представься, пожалуйста, и скажи чего хочешь ты?

– Я Ленчик, и хочу домой, -не задумываясь ответил тот.

– К сожалению, в этом я помочь тебе не смогу, но уверена, что смогу улучшить условия вашего пребывания здесь. Так что тебя беспокоит?

– Ну хорошо, если уж отсюда никуда не деться, то я бы хотел, чтобы уроки в школе были интересные, а не занудные. Я, например, люблю робототехнику, а меня заставляют изучать биологию, в которой я ничего не понимаю.

– В изучении биологии я тебе помогу, и поговорю с Графиней, чтобы при сохранении основных дисциплин, некоторые предметы вы могли бы выбирать по своему вкусу.

Услышав слова Ляли ребята осмелели, и с мест стали выкрикивать:

– Хотим мороженого!

– Больше игр на улице!

– Свободного времени!

– Отменить наказания!

– Праздновать дни рождения!

– Полетать на платформах еще раз!

Ляля их остановила:

– Пожалуйста, не все сразу! Поднимайте руки.

Поднялся лес рук. Практически все хотели высказаться.

– Давайте сделаем следующим образом, я раздам вам листки, и вы письменно изложите свои мысли. Обещаю все внимательно прочитать, и то что возможно выполнить. Пишите обо всем, что вас волнует, и вносите ваши предложения по улучшению как обучения, так и досуга.

– A нам за это не влетит?

– Нет, обещаю что за ваши мысли и идеи вас не накажут.

В классе наступила тишина, дети, в надежде что их, наконец услышат, стали записывать свои предложения.

Глава 46. Новый проект.

– Об этом не может быть и речи! Если им дать послабление, они совершенно перестанут слушаться, и отобьются от рук! Это маленькие гаденыши, которые только и желают, чтобы лениться и ничего не делать! Я совершенно не ожидала, что ты будешь их поддерживать, Фрея!

Аграфа в бешенстве ходила в взад-вперед по кабинету, гневно размахивая руками. Из ее глаз сыпались молнии, а седые волосы, уложенные в высокую прическу вот-вот готовы были рассыпаться от того, что она в гневе трясла головой. По углам кабинета, как привидения, в молчании сидели Букля, Долговязый и Карла. Аграфа каждый раз задевала своим длинным платьем то одного, то другого, когда в ярости проходила мимо, и те отодвигали в сторону то ногу, то полу платья.

В центре комнаты молча стояла Ляля. Она смиренно выслушивала гневные тирады Аграфы, не решаясь ее перебивать. Старуха подошла к окну, и замолчала, глядя вдаль. Видя, что пауза затягивается, Ляля робко продолжила.

– Госпожа Графиня, необходимо все-таки учитывать, что это человеческие дети. Даже если старшим по 12-13 лет, то младшим едва исполнилось 7. Их забрали из семей, и им нужно время, чтобы адаптироваться к новым условиям. Воздействовать на них угрозами и наказаниями не самый лучший выход. А вот показать, что вы считаетесь с ними, уважаете их, даете послабления, и иногда спускаете на тормозах их невинные шалости, поможет наладить отношения, и уменьшить сопротивление. к тому же я считаю, что отправлять Павла на тяжелые работы в шахту было большой ошибкой. Дети теперь очень боятся, они закрылись, и не доверяют вообще никому. Будет очень тяжело вернуть их расположение.

– А зачем мне их расположение? -нетерпеливо перебила ее Аграфа, отвернувшись от окна. -Вместо благодарности за то, что здесь с ними возятся, содержат как королевских отпрысков, дети бездельничают, плохо учатся и нарушают дисциплину!? Я этого не потерплю!

В негодовании она театрально вскинула обе руки вверх.

– Конечно, они понимают, что здесь все в вашей власти, и стараются следовать вашим распоряжениям. Только пока я вижу, что ваши методы с детьми работают не достаточно эффективно. Возможно вы захотите попробовать как-нибудь по другому?

– Интересно узнать как?

– Позвольте мне сблизиться с ними, изменив тактику преподавания в школе. Но сначала прошу найти возможность поменять меню, сделать его более разнообразным, и добавить сладости, хотя бы иногда. Они все-таки дети, и к ним нужен особый подход.

– Может им еще и фейерверки устроить?

– Это очень хорошая мысль, Графиня! Со дня их появления у детей не было ни одного праздника, вы даже не отмечаете их дни рождения, а ведь дети любят веселиться и шалить, нужно дать им эту возможность. Иногда баловать не значит все позволять.

Аграфа оторвалась от окна, и медленно пошла по направлению к Ляле, стуча свернутым веером по руке. Она не сводила взгляда с ее лица, сжав тонкие губы. Ляле стало не по себе. Неожиданно в ее воображении возник образ измученного Павла в шахте, и она подумала, что если Аграфа захочет, то может с легкостью и ее сослать на работы глубоко под землю. От этой мысли мороз пробежал по коже. И тут, понимая, что терять уже нечего, она вдруг неожиданно выпалила:

– Но у меня есть еще одна просьба.

И замерла, ожидая реакции старухи. Ляля в напряжении вытянулась как струна, а сердце стучало копытами скакуна, несшегося по полю.

– Просьба, еще одна!? Ты сегодня очень дерзкая, Фрея, как и эти отвратительные дети.

Аграфена остановилась напротив Ляли, окатив запахом пряных духов, и, посмотрев прямо в глаза, сказала:

Я не люблю, когда мне дерзят, и не терплю возражений! Не терплю, Фрея!

Потом резко развернулась, и пошла по направлению к своему креслу, затем села, откинувшись на спинку, и с неудовольствием промолвила:

– Впрочем ладно, говори.

Ее сложенный веер по-прежнему отбивал такт по руке. Ляля переступила с ноги на ногу и начала:

– Дети живут в замкнутом пространстве, они никуда не выезжают, не встречаются       с друзьями, это чрезвычайно плохо влияет на психику.

И через небольшую паузу продолжилa:

– Что если для детей построить игровую площадку с качелями?

– Что?! Игровую площадку!?

Аграфена в ярости вскочила с места, уронив кресло. Подскочившие Прей и Грей быстро поставили его на ножки.

– Ну уж нет, у меня на это нет ресурсов, все заняты своими делами.

– Но ведь никакие ресурсы здесь и не нужны. Ребята могут все сделать сами в мастерских, им нужно только предоставить материалы, которых полно на складе.