Дорога через Урал. Триптих

Дорога через Урал

Триптих

Эйрик Годвирдсон

Дизайнер обложки Эйрик Годвирдсон

© Эйрик Годвирдсон, 2025

© Эйрик Годвирдсон, дизайн обложки, 2025

ISBN 978-5-0067-4905-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

I. Антенна

Облака в небе напоминали гигантское заварное кольцо с кремом.

А час назад была голова волка, грызущего мяч.

До этого, под Курганом – в синеве над дорогой словно мультяшный лис гонялся за курами.

Если я что и привезу стоящее с собой в этот раз, так это коллекцию дурацких облаков, подумал Евгений – но за телефоном, а пуще того – за фотокамерой, лезть не спешил. Все-таки за рулем, даже если ты плетешься за вереницей груженых фур, сильно зевать не стоит.

Вместо этого лениво перехватил бутылку с водой, подцепил крышку, сделал пару глотков. Вода уже нагрелась; пусть и не так сильно, как в середине прошлого дня пути: когда казалось, что хоть чай заваривай прямо в бутылке. Но когда хочется пить, делается все равно.

Евгений хмыкнул, глянул на запястье, поймав взглядом стрелки, и кивнул – спешить нет смысла. Да, медленно. Да, солнце припекает – ну да едем и едем, ведь так?

Едем, ага. Чуть вдавил педаль газа – его невольные попутчики-дальнобойщики впереди прибавили ходу, что изрядно обнадеживало. Может, и не придется плестись добрых две сотни километров с такой вынужденной вальяжностью.

Для пусть и не нового, но крепкого и не теряющего мощности с годами экспедиционника-«Крузера» восемьдесят километров в час были невыносимо медленными, как и для сидящего за рулем: Евгений Козлов, а для близких знакомых – Женька, мог бы смело похвалиться не одной тысячей километров дальних дорог ежегодно. Таких, как он, называли автопутешественниками – но про себя Женя говаривал, что он просто выиграл однажды у судьбы излишне длинное шило в одном месте. Иными словами, ездить далеко и надолго Женя умел и любил, и к своим почти тридцати годам успел намотать столько по разнообразной глуши, что не всякий и поверит с ходу.

Поездка шла не по плану уже в который раз.

Не «наперекосяк» – но не по плану совершенно точно. Евгений махнул рукой на все то, что задумывал с самого начала уже вчера – а после звонка только убедился, что лучше перестать строить точные планы на ближайшие пару дней.

Зачем-то Женька перепроверил время на экране телефона, бросил взгляд и на деления сигнала антенны, блеклые и украшенные стыдливым крестиком. Усмехнулся и покачал головой – вот чудеса, как только до него Володька Жуков дозвонился-то? Связь была из рук вон плохая, то возникала, обозначая себя коротким миганием иконки мобильной сети, то точно так же пропадала. Чем дальше в горы, тем хуже связь – оно и понятно, но у Володьки был талант доставать людей даже из-под земли, кажется. Жуков числился начальником Евгения, даром, что тот вообще в отпуске. Нажимая кнопку «ответить» пару часов назад, когда остановился в какой-то забегаловке выпить кофе и съесть тарелку горячего, Козлов догадывался, что услышит что-то вполне сумасбродное, и как раз так и вышло.

– Слушай, ты еще не усвистал далеко? – бодрый голос Жукова – от Женьки не укрылось, что бодрость эта отдавала истерикой – прорывался сквозь потрескивание скверной, но вполне равномерной связи.

– Усвистал, Владимир Иваныч, – суховато отозвался Женя. Поскреб пальцами заросшую каштановой густой бородой щеку и твердо добавил: – У меня отпуск, Володь. Ты мне сам его подписал.

– Жень, очень надо. Ты ведь не в Карелии еще пока, я надеюсь. Урал уже переехал, не?

– В процессе.

– Уф-ф-ф. Слушай, очень-очень надо в Усть-Катав заехать. Прям до зарезу.

– При чем тут…

– Погоди! Погоди, Козлов, не суети.

Женька тихо выматерился под нос – не суети, стало быть. Сам шеф, как севший на муравейник, тараторит и наверняка даже нарезает нервические круги по кабинету или складу, а «не суети» – почему-то ты. Но промолчал – и обреченно продолжил слушать.

Хотел было прервать пару раз – намекнув, что Усть-Катав ему не по пути (был бы совсем не по пути еще вчера, Козлов собирался ехать через Екатеринбург, но передумал в последний момент), рявкнуть про отпуск еще более решительно, да и просто нажать отбой, а потом не брать трубку, сославшись на скверную связь… но не сделал ни первого, ни второго – и уж тем более третьего.

Суть поручения шефа была довольно простой: в Усть-Катаве нужно было забрать со склада коробку с оборудованием – и отвезти ее на метеостанцию, «там не так уж и далеко».

– Я те щас координаты продиктую, пиши. У них там адреса нету, а еще после грозы коробка накрылась, сидят без связи. Спасай людей, а? У Петраускаса снова жопа отвалилась, машина на приколе, он мост этому своему грузовому пылесосу разобрал и… Ай, ну ты его что, не знаешь? Короче, некому больше, а заказ срочный.

Женька молча вбил в навигатор координаты – раз «коробка накрылась», значит, связи и правда нет, «коробкой» шеф наверняка обозвал узел связи на станции – и присвистнул:

– Тащ начальник, ты бы меня еще в Озерск отправил! Это у тебя «не так и далеко», ага?

Станция обнаружилась где-то у подножия Южного Таганая.

– Я тебе по дорожному листу оплачу все. И день, и бензин. В накладной черканут тебе станционные ребята, и все.

– Я тебе не экспедитор, вроде как, – Женька поворчал еще для порядка. Экспедитором у фирмы «связистов», где и работал Козлов, был уже упомянутый Петраускас. Если у него сдохла машина – а второй у конторы временно нету – понятно, почему его Володька не сможет откомандировать. Сам Евгений работал у Жукова инженером-наладчиком – и мог с чистой совестью отправить начальство лесом.

– Монтировать я тебя и не заставляю, – начальник сменил то на чуть заискивающий, и Козлов понял: прощупал, возьмусь ли. – Они там вроде как сами справиться обещали, просто привезти некому, ну серьезно! Выручай, Козлов.

– Леший с тобой, Володя. Говори, где там в твоем Катаве склад.

Женя записал адрес и с легким раздражением щелкнул кнопкой отбоя.

С легким – потому что ему на самом деле было практически по пути. Сейчас – да.

А вот позвони шеф на пару дней раньше, или вообще попробуй договориться с Козловым до отпуска – тот уперся бы изо всех сил, ровно что тот кот, которого норовят макнуть носом в учиненное им безобразие.

Планируя отпуск, Женька с самого начала думал, что поедет вообще другой дорогой – какая разница, где пересекать Урал, если все равно ехать – ого-го еще сколько? Женькин путь лежал в Карелию – нужно было проведать тамошних стариков: дядьку, двоюродного деда; да и может, по летнему времени и младших застать кого получится – студентов, разбежавшихся кто куда, но навещающих дедов летом наверняка.

Фамилия их была Тухкины, и это довольно большое и, будем честны, очень разношерстное семейство вроде бы даже не приходились самому Евгению и вообще Козловым ближайшей родней – во всяком случае, в наличии прямых кровных уз он крепко сомневался. Но женькин дед дружил в свое время с самым старшим из Тухкиных, и оба старика практически завещали эту дружбу всем остальным в семье.

Женя помнил, как в детстве они в Карелию ездили с родителями – тогда еще на поезде, всей семьей. Как Женька по малолетству улепетывал на озера или речки, в лес или на луга с кучей разновозрастных Тухкиных – совсем крошечных и тех, что вдвое старше его тогдашнего были, как таскал всамделишных, хоть и некрупных, хариуса и голавля вместе с отцом на рыбалке, радовался попавшейся кумже и мечтал выловить форель – все это он ностальгически вспоминал, пакуя багажник машины. Долго думал – вспомнят его, нет? Уж лет семь там не был! Потом все-таки позвонил через треть страны, дождался после долгих гудков знакомого стариковского голоса на той стороне трубки:

– Женька?! Да конечно приезжай, наша-то молодежь поусвистала вся, кто по столицам гуляет в отпусках, у кого учеба… мы тут с бабками кукуем, ха-ха! Приезжай, на рыбалку сходим! Как когда совсем постреленком был, помнишь?

Конечно, Женя помнил – и с радостью черканул себе на карте маршрут через Екатеринбург: очевидный в его случае и простой. Поезд, который Женя вспоминал из своего детства, примерно в тех же местах и проезжал, кстати.

Но в день отправки ему в «аське» прилетело сообщение от пользователя с ником HaraldIronHand: «Жень, ты говорил, в отпуске ко мне завернешь. Так вот, я тоже в отпуск ухожу завтра. Давай на косуль поохотимся сходим. Э? В прошлом году не срослось, так что давай, тащи свою задницу».

Женя хлопнул себя по лбу – совсем забыл. Это был Олег Вяземцев, бывший сокурсник, и он действительно звал его к себе еще в прошлом году. И быстро настучал ответ: «ibex79 на связи. Давай, через три дня буду. Ты в Шиланском сам, или ловить в Самаре?»

«Шуруй сразу в село, если что-то изменится, я напишу»

«Ну ты учти, писатель, у меня в дороге связь не але» – напомнил ему Евгений.

«Так ты же сам связист!» – отшутился Олег и был таков.

Связист, ага. Напоминать, что текущая профессия в виде монтажа сетей связи никак не помогает поймать заблудившуюся между гор и аномалий волну бытовыми средствами, Женька не стал – все равно Олег, он же Харальд Гном по студенческому прозвищу, ничего другого не скажет: это была просто дежурная шутка их курса.

Козлов пожал плечами и прочертил по карте новую полоску красным карандашом: через Южный Урал, Челябинск-Златоуст-Сим и дальше в сторону Уфы, а там и Самара, считай, в нескольких часах езды всего: упомянутое в разговоре село Шиланское как раз было примерно в ста пятидесяти километрах от Самары. И так или иначе, а путь краешком цеплял почти все те самые бесконечные екатерининские городки, среди которых и был необходимый его шефу сейчас Усть-Катав. Правда, плутать по Таганаю он не собирался, но…

Женька хмыкнул, хотел было что-то мысленно добавить ко всей этой свистопляске с планами – надо Олега предупредить, что на денек зависнет в дороге, что ли – но тут его из размышлений выдернул резкий окрик:

– Эй, пацанва! А ну стой!

Евгений выскочил из тени за забегаловкой, но увидел лишь коренастого дальнобойщика, тяжело, вразвалку бегущего за тремя пареньками, тощими, что помоечные коты, в одинаковых дешевых спортивных костюмах.

Через минут пять дальнобой – усатый плотный мужик в тельняшке и затертых джинсах, с короткой монтировкой в руках – вернулся, плюнул себе под ноги и, заметив Евгения, посоветовал:

– Ты это, мужик, поглядывай на остановках. Эти вон в бардачке шарили, говнючата малолетние – деньги искали. У Илюхи, друга моего, давеча магнитолу выковыряли. Тачку незакрытую не бросай, одним словом. Да и закрытую… с твоей и колеса сопрут, не побрезгуют!

Дальнобой смерил взглядом женин экспедиционный «Крузер», одобрительно прицокнул и чуть кивнул: мол, машина-то сама по себе хороша, не прощелкай, парень!

– Не успеют, – Женя безмятежно ухмыльнулся. – Я в ней живу в дороге и дальше, чем отлить, редко отхожу.

– Ну-ну. Храбрый… мы вот тоже, – дальнобой пошарил в карманах, выудил папиросы, закурил. – Живем на колесах. А вон как бывает. Открутят не колеса, так дворники или антенну – где за этими зеленозадыми мудаками угонишься потом… гопота!

Женя только пожал плечами. Он не был рохлей или растяпой, нет. Да и пара штуковин «экстренного решения вопросов» у него лежали между сидений, сразу за рычагом ручного тормоза, просто на всякий случай – все-таки Козлов ездил и правда не первый год, а про дорогу через Башкирию в неспокойные «нулевые» и еще раньше, сразу после Разрыва, не говорил только ленивый. Но по своему опыту Женя мог бы сказать, что и через Горный Алтай ни капли не спокойнее ехать, и даже под Иркутском или Пермью можно найти преотличное количество нежелательных приключений, стоит только ослабить бдительность.

Дорога в этот раз, впрочем, была довольно спокойной – даже почти ленивой.

Неприятности – если таковыми не считать звонок начальства – точно решили прилипать в этот раз к кому-то другому, вроде этого усатого дальнобойщика, чудом избежавшего бессовестной кражи. Или того незадачливого мужичка, что на длинном (очень длинном) горном спуске не справился с неведомо отчего взбрыкнувшим, по его словам, автомобилем – потертой старенькой «японкой». Машинку крутануло и выбросило на глинистую плотную бровку в перелеске, обступавшем дорогу; мужичок толкал ее, сколько было сил, но так и не совладал.

Солнечный свет золотыми узкими ломтями ложился на дорогу, просеянный частым сосняком, в кронах заливались птицы, трасса шумела колесами машин, взревывали большегрузы, штурмующие крутые горные повороты и подъемы, и мужик – взмокший, с покрасневшим лицом, обреченно метался подле машины, когда Евгений, мысленно наплевав на истории о «подставах», все-таки притормозил на обочине и поинтересовался:

– Дядь, дернуть?

– Да хорошо бы, – недоверчиво повернулся к нему обладатель легковой «японки». – Вытянет ли…?

Женя только невежливо заржал – его «Крузак» выдергивал без особых усилий соразмерные себе автомобили из вязкой, что смола, грязи, а тут всего-то присевшая на мост «мыльничка», на сухом твердом грунте – одного уверенного рывка хватит.

Так и вышло – точно так же, заметив возню на обочине, притормозил черный «козел» -САЗ1 (удивительно новый и в не менее агрессивной «бездорожной» комплектации, чем женин джип, надо заметить), но дополнительной помощи уже не потребовалось.

– Бездорожное братство, – пошутил водила «Симбира», увидев округленные в некотором испуге глаза владельца легковушки. – У байкеров – дорожное, а у нас бездорожное, понял, ага?

Женя невозмутимо кивнул – хотя видел «козловода», такого же бородатого, как он, парня, вообще впервые.

После незапланированного доброго дела Женька окончательно приободрился – и через полчаса решил, что настало время дел как раз запланированных. Прежде, чем искать поворот к Усть-Катаву, стоило все-таки найти сперва Гному подарок. Карельским-то близким он припас всякого уже, а вот про Олега, балбес, даже не вспомнил.

Женька заглянул было в маленький магазинчик – притулившийся на пятачке земли между соснами, зажатый между железным полуконтейнером – очевидно, то ли складом, то ли еще одной торговой точкой, и – очередной забегаловкой.

Но тут его ждало разочарование – дородная курносая тетка, нестарая, но очень неторопливая, развела руками: свет вырубило. Вчера гроза была, оборвало провода… Касса не работает. Гроза, верно, была – но Женьке и в голову не могло прийти, что она ему подкинет такую пакость.

– Я вам только если без сдачи, если ровнехонько найдете, могу продать что-то. А так я даже не открою кассу, чтоб сдачу-то набрать, – она сонно вздохнула. – И в кафе вам тоже не разменяют, у них та же беда. Дальнобои у них за утро всю сдачу повытянули.

– Жаль, – Евгений вздохнул.

– А куда едете-то? – тетка вдруг оживилась. – Может, я вам просто точку подскажу, где купить еще можно?

– Да еду-то я далеко, но мне еще попетлять придется тут у вас, – уклончиво отозвался Женя.

– Попетлять вам и так и этак придется. Если вы на Уфу пойдете, то… так, погодите, какой у нас нынче день недели, четверг? О, точно! Закрыто там, на дороге. До часу дня точно, а то и до двух. Взрывают гору, дорогу расширяют, – тетка кивнула. – Да вы еще услышите!

Поезжайте пока на озеро, тут километров тридцать, не больше, – она махнула пока рукой куда-то на северо-восток, и Евгений только досадливо крякнул.

Зашел в кафе, яростно порылся в карманах, набирая сакраметальное «без сдачи», взял чаю и три тонюсеньких блинчика со сгущенкой (явно разведенной сиропом) в пластиковой подложке, уселся за руль, вздохнул. Блинчики оказались резиновыми – но разнообразные бутерброды в ярко-желтой пачке с надписью «Подорожник» внушали еще меньше доверия.

Может, и правда на озерцо – а там тушенку на костре погреть, кашу сварить, поесть, как нормальный человек? – спросил у себя Женя. Хмыкнул – и, повернув ключ в замке зажигания, решил: сначала все-таки дело. А потом и на озеро можно.

Но до Усть-Катава все-таки остановился у еще одного из подобных предыдущему ларьков: ими густо, как цветным мусором полоса прибоя, были усеяны обочины трассы – чем дальше Евгений забирался по дороге насквозь через Южный Урал, тем больше их становилось.

Под торговые точки приспосабливали деревянные хибарки а-ля «дачный домик» и складные шатры, полуконтейнеры и жестяные «коробки», сваренные на скорую руку… и Женька не сомневался, что ни у одного из торговцев нет документа на аренду места под торговлю. Потому и не удивился, что в одном из таких «кельдынов» – Женька вспомнил смешное олеговское словцо, которым он называл тесные кладовки и сарайчики – точно так же оставшихся без света после грозы ему свободно продали все, что он присмотрел: видать, за прилавком маялся сам хозяин чудо-бизнеса. У него и кассового аппарата-то не было даже – а сдачу сухощавый мужик с безэмоциональным, точно деревянным лицом отсчитывал из барсетки под курткой. Куртку продавец принципиально не снимал, даже несмотря на летнюю жару.

Женьке сразу понравился нож на берестяной рукояти – клеймо на клинке хвастливо сообщало, что это не что-то там, а настоящая златоустовская сталь. Но соблазнило Женю не столько это, сколько затейливое травление – а еще и в самом деле удобная форма широкого лезвия, да безусловно практичная отделка – наборная береста в ладонь ложилась прекрасно.

Травление же изображало хищно распахнувшую пасть щуку – и Женька не смог устоять. Сибирский колорит – хмыкнул он сам себе под нос. Как урожденный сибиряк – а до жениных десяти лет он сам и его семья жили в Омске – он был неравнодушен к двум персонажам охотничьих и рыбацких баек: лосям и щукам. С лосем ножа не сыскалось, а вот щука тут как тут – скалит воистину динозавровы гряды крючковатых зубов, плещет хвостом, изгибается мощным пятнистым телом… рисунок-травление был хорош, чего уж там. Попробовав на ногте заточку лезвия и оценив вес в руке, Женька пришел к выводу – неплохой подарок получится. Дружище-Гном не только охоту любит, рыбалку уважает тоже.

– Далеко едете? – голос у продавца был хрипло-прокуренный, но интонация вполне дружелюбная.

– Да так, – уклончиво отозвался Женька.

– Антенну не хотите глянуть? В горах-то связь, ну, сами знаете.

– Да у меня вроде есть, – Женька пожал плечами. Это была правда – путешествия без нормального радиопередатчика-рации и соответственно антенны казались ему чем-то не слишком дальновидным.

Что же касается антенн… продавали их здесь, вдоль дороги, в каждом втором торговом контейнере или палатке. «Антенны», «антенны для авто», «антенны и рации», «купи антенну – монтаж бесплатно» – такими вывесками пестрели края дороги ничуть не реже, чем упоминаниями «златоустовских ножей», «малахитовых сувениров», «подарков из натурального природного камня» и горячего кофе.

А когда Женька вышел из сумрачного нутра торгового «кельдына», он немедленно вспомнил давешнего дальнобойщика с монтировкой.

Как в воду глядел усатый.

Кричать, ругаться или бежать следом было поздно – да и догонять уж некого, небольшой спринтерский рекорд две фигуры в темной одежде явно побить успели еще до того, как Женька сумел набрать нужную скорость. Пока Козлов выбирал ножи, кто-то ловко скрутил с его машины ее. Антенну.

Не выдрать с мясом, нет – а как-то так хитро открутить крепление, чикнуть провод – и задать деру. Ничего другого взять не успели – но антенну было жаль до чертиков. Крепко выругавшись, Женька развернулся и пошел к хрипатому продавцу.

– Давай антенну, мужик. Если окажется, что своровали твои дружки – уши оторву и к жопе приделаю.

– Кому, мне, что ли? – продавец хмыкнул. – Мне не надо. Я такой дурью мараться не стану. А ворью можешь – я даже спасибо скажу. Потому как, мил человек, сегодня они тебя обнесли – а завтра и меня могут! Больше ничего не взяли?

– Не успели. Я этих идиотов даже не рассмотрел!

– А толку-то… гастролеры поди, сопляки какие. Прыгнут на мопед – и поминай как звали. Потом толкнут в деревне кому-нибудь. Придурков не пашут, мил человек, и не сеют. Антенна вот гляди какая есть – это партия до повышения цены, сборка новая, а качество как тридцать лет назад! Экспедиционщики такие обычно и ставят. У нас тут знаешь, по Таганаю часто всякие экстремалы лазят – так что антенны не залеживаются.

Сама поездка в Усть-Катав прошла без малейших приключений: вредная горная трасса отпустила, покрутив, точно леший, очередного торопливого путника в неизмеримо древних, придирчивых пальцах – Женька, монтируя антенну, ворчливо напомнил себе давно известную истину: горы не любят спешки. Горные дороги, даже вполне себе центральные трассы, полны сюрпризов, а сами горы словно зорко смотрят – кто таков, чужак? Только засуетился – получил выволочку, ты же знаешь, старина, и ты не исключение, хоть трижды по столько же намотай на одометре. Вот тебе щелчок по носу, колючая неприятность, пусть и не дорожная, как схлопотал тот торопыга на застрявшей в подлеске «японке».

– И хорошо, что не дорожная, – буркнул Женька уже вслух, побарабанив пальцами по рулю. Закончив возиться с новой антенной, он попросту двинулся дальше – закончить рабочие дела.

Карта обещала изрядную петлю, но та не должна была отнять слишком много времени – половину дня, но спешить было некуда. Женька нарочно выехал заранее, пусть и не ожидал, что придется тратить запас на что-то столь скучное, как рабочие поручения.

До Усть-Катава было недалеко – и добрался Женя туда довольно бодро. Городок среди зеленых холмов, кажущийся издалека обманчиво крошечным, тоже не доставил никаких особенных трудностей – улицу и контору со складом удалось найти хоть и не с первого, но со второго раза, а самого Козлова там уже ждали.

И даже объяснили, где искать заказчика – тех самых метеорологов.

Женька пожал плечами, взял накладную, расписался в получении груза – и подумал, что в иной раз и поворчал бы, что приходится заниматься такой скучищей, но именно что в другой раз.

Скучным это поручение было бы в том случае, если бы не предполагало на своем пути тот самый Южный Таганай. Метеостанция, по итогам сопоставления данных навигатора, карты и информации из расспросов людей на том самом катавском складе, находилась за Откликным гребнем, в местечке, у которого даже было название, хоть и странное – Александрова Утайка2.

– Да туда даже некоторые ходоки специально идут – красиво там, ага. Ну и глушь конечно. Ха-ха! А ходокам того и подавай же. Утайка – конечно, еще не сама станция, а сельцо рядом, но там недалеко, – пояснял Женьке завскладом, коротко стриженый крепкий мужик, нестарый, кряжистый, но с головой, полностью высеребренной сединой.

– Ходоки. Кто такие ходоки? – озадачился Козлов.

– Да пешие туристы. Обычно поехавшие на всю голову – кто НЛО, кто гномов да леших ловит, а кто, тьфу их растак, йети ищет. Йети! Откуда у нас тут йети? Карлики да, говорят, бывают… а может, тоже брехня. В Кыштыме лет десять назад старуха в лесу какого-то уродца нашла – так по всей области потом сновать начали телевизионщики, а с ними и эти… колдуны, хе-хе. Пока федеральные ловцы отрядом не приехали и не разогнали всех, объявив уродца просто мертворожденным недоношенным дитем. А турье – ну, ходоки, как у нас их тут кличут – все же гуляют. Аномальщики, одним словом, самодеятельные. Они не все по этой… ловческой части. Но встречаются. Ты как туда поедешь, уши не развешивай, а то от лапши в трубочку свернутся!

И кладовщик сочно, жизнерадостно захохотал. Улыбнулся и Женька. Упоминание федеральных ловцов ноосферных аномалий его не слишком озаботило – чего о них переживать, они как милиция или приставы, всегда где-то поблизости болтаются, но пока к тебе лично не имеют вопросов, обращаешь внимания на них не больше, чем на снующие по дороге автомобили.

А он, Козлов Евгений, законы не нарушает, контрабандой тоже всякую аномальную дрянь не возит. Даже на нынешний груз у него есть документ. Простой сетевой коммутатор связи, после грозы на станции погоревший заменить – велика проблема будто бы.

Истории про карликов, золотых идолов и НЛО, что щедро насыпали местные сплетники поверх описания вполне настоящих случаев аномалий – после Разрыва, или, по-официальному если, «ноосферного взрыва», на Урале их было особенно много, как-никак здесь и находился предполагаемый эпицентр того самого Разрыва с его Зоной Онтологических Аномалий – Евгения не слишком-то интересовали. Такой чуши где угодно расскажут с три короба, было бы на что время тратить.

Поэтому совету кладовщика он последовал незамедлительно и поспешил освободить уши от навешанной лапши – а контору от своего присутствия. Собрался и поехал дальше, иными словами, потратив разве что минут двадцать в кафе-столовой в центре: нормальный, не из трассовых забегаловок, обед – вещь все-таки нужная в жизни любого путешественника.