Эпоха Обнуления. Искушение жить

– Кто мог вообще устроить засаду? Судя по повреждениям, танки наехали на мины и были растеряны из гранатомётов. Разведка докладывала, что банда Мидаса вооружена стрелковым оружием, но мины, гранатомёты, пулеметы, гранаты. За все время сражений с бандами мы и близко не сталкивались с таким арсеналом. – Иван Александрович произнес в слух то, что у него крутилось в голове. Это требовало обсуждения.

– Судя по отчетам командиров отрядов, засада была подготовлена по всем правилам военной науки. Действовали не дилетанты. В банде Мидаса нет людей, способных спланировать и хладнокровно выполнить задуманный план. Самоотверженность прикрывавших отступление бойцов, не похожа на действия урок, поднимающих руки при первой опасности. – Высказывания, прозвучавшие из уст Антона Масленникова – командующего управлением аналитики и спецопераций – заставили присутствующих начать обсуждать услышанное, тем самым создав неразборчивый шум в зале заседания.

– Всем тихо! – Командным голосом, которым Иван Александрович редко пользовался, балаган был прекращен. – Антон Павлович, если вы считаете, что в нашем регионе появилась третья сила, то жду ваши предложения о дальнейших действиях. – Глава военного комитета оценивал возможности молодого аналитика, который прекрасно проявлял себя на занимаемой должности.

– Иван Александрович, предлагаю направить разведывательную группу в Восточный город, необходимо выяснить какое отношение к этому имеет Мидас, для этого надо взять высокопоставленного языка. Считаю нужно провести эвакуацию слаборазвитых населенных пунктов в поселения, где имеется качественная по сегодняшним меркам инфраструктура для обеспечения жизни и развития производств. Организовать строительство защитных сооружений данных поселений и укрепить их гарнизоны. В нашем распоряжении имеется военный преступник генерал Афанасьев, которого необходимо допросить о его контактах с военными частями в нашем регионе. Так же считаю целесообразным организовать засекреченные дозорные пункты по основным путям перемещения, доступным технике, чтобы быть готовыми к возможному нападению неизвестного противника.

– Аркадий Артемович, я поддерживаю предложение Антона Павловича. Считайте это рекомендациями военного комитета, которые мы выносим на заседание Совета.

– Заседание Совета проведем сегодня вечером. Пока прошу сформулировать детальные предложения с вашими расчётами по своей зоне ответственности. – Аркадий встал, показывая, что дальнейшее обсуждение не требует его присутствия. – Членов Совета прошу явиться вечером в зал заседаний в 18:00. Вас, Антон Павлович, тоже прошу присутствовать.

В назначенное время зал заседаний был заполнен членами Совета, полушепотом обсуждавшими между собой неожиданное собрание. Такого еще ни разу не было. Все собрания проводились в строго регламентированное время и та спешка, с которой созывали народ, вызывала недоумение у присутствующих. Люди делились друг с другом слухами, ходившими по Сообществу, пытаясь среди них докопаться до причин такого внезапного собрания. Делалось это, скорее, не чтобы докопаться до истины, а для успокоения нервного напряжения, повисшего в зале.

Аркадий Артемович вошел в сопровождении членов военного комитета – полковника Федорова Ивана Александровича и молодого капитана Масленников Антона Павловича. Оглядев присутствующих, он посмотрел на непривычно пустующее место, которое занимал Дмитрий Игоревич и предложил начать собрание.

– Вчера произошла катастрофа, стоившая большого количества жизней наших сограждан. Мы собрались здесь, чтобы согласовать мероприятия, направленные на недопущение подобных происшествий впредь, а также обсудить меры защиты наших граждан. Для начала с докладом о произошедшем выступит Иван Александрович.

Собравшиеся перевели напряженные и внимательные взгляды на главу военного комитета. Иван Александрович начал без расшаркиваний.

– Вчера, во время движения, колонна нашего подразделения, направленная для освобождения Восточного города, попала в засаду. В ходе боя мы потеряли два танка, три бронетранспортера, три автомобиля КАМАЗ и один бронеавтомобиль. Потери личного состава: шестнадцать человек убитых, одиннадцать раненых, один в критическом состоянии. Два человека – Михеев Дмитрий Игоревич и берсерк Василь, пропали без вести. Судя по отчету аналитиков, засаду организовало обученное подразделение, обладающее высокой боевой подготовкой. Никого живым из них нам взять не удалось. Прикрывавшие отступление солдаты, при окружении подорвали себя.

Иван Александрович замолчал, чтобы дать осмыслить произнесенное им присутствующим. Люди пребывали в шоковом состоянии. Известие было не просто неожиданным, еще недавно такое казалось немыслимым. Они обладали наиболее сильной армией в регионе, не знавшей поражений. Таких потерь они не несли никогда. Первым взял себя в руки Семен Сухов:

– Что нам делать, если это обученное подразделение решит начать грабить на дорогах наши караваны с продовольствием и ресурсами, которые мы направляем между поселениями? А если они нападут на какую-нибудь слабо защищенную деревню?

– Для этого мы здесь и собрались, – вступил в разговор Аркадий. – Сегодня военный комитет озвучил нам свои рекомендации, которые следует обсудить совету и принять решение. Антон Павлович – начальник управления аналитики и специальных операций, – представил глава капитана, – прошу, вам слово.

– Мы провели анализ рисков, которые возникают при текущей заселенности территории Сообщества. Под нашим контролем сейчас тридцать четыре населенных пункта, в которых проживает около сорока тысяч человек. Для обеспечения безопасности граждан и единства Сообщества мы предлагаем переселить жителей мало развитых поселений в крупные города, с развитой инфраструктурой, которая способна обеспечить население едой, средствами первой необходимости и оружием. Эти города укрепить по примеру Столицы. Всего мы определили четыре подходящих для переселения города, способных вместить всех жителей Сообщества. Это город Северный, город Звёздный, город Медвежий и Столица. Расчеты по распределению количества людей мы предоставим кому будет поручено Главой Совета. При должной организации эвакуация большей части населения будет завершена через пять дней.

– Расчёты предоставьте в административный комитет. Юрий Авдеевич, рассмотрите, сверьтесь со списками свободного жилого фонда. Сегодня в 23:00 буду ждать доклад, – распорядился Аркадий. – Комитеты снабжения и продовольственный, тоже прошу ознакомиться, чтобы готовиться к распределению запасов между городами. В городах поставить лучших управляющих комитетами. Если кто-то из членов Совета возражает насчет предложения военных, прошу высказаться.

Возражающих не было. Даже вечно имеющий своё видение Семен промолчал, погрузившись в изучение расчетов Масленникова.

Начавшиеся подготовительные работы лишили Аркадия трех дней отпуска, которые он планировал провести с семьей. О тяжелом поражении, чтобы избежать лишних сплетен и распространения паники, максимально правдиво написали в газете "Коммуна", ставшей официальным новостным ресурсом Сообщества. Люди обсуждали произошедшее, но со временем успокоились. Жители выбранных для переселения городов готовили помещения, чтобы приезжие чувствовали себя максимально комфортно. Продовольственный и административный комитеты занимались строительством теплиц для заготовок пищи на зиму. Военные перевозили людей в места их нового проживания. Происходящие тектоническими изменениями, как всегда, сплачивали людей, объединенных единой целью, погружая в общую деятельность недавно влившихся в состав Сообщества граждан.

Разведка, ушедшая в город Восточный, не явилась в назначенное время. На такой случай был разработан план действий, предусматривающий выдвижение второй группы с обследованием маршрута движения первой. Возглавить ее доверили Ивану Солнцеву, так и не нашедшему себя в гражданской жизни, после гибели жены и дочери. Все свое свободное время он продолжал тренироваться армейским дисциплинам и обучался у Олафа. После чистки командного состава, случившегося по итогам разгромного похода, Олаф выдвинул Ивана на командную должность. Эта операция была для него первой. Варяг не сомневался в способностях одного из своих лучших учеников и ожидал, что группа вернется, выполнив поставленные перед ней задачи.

Аркадий был настолько погружён в дела Сообщества, что даже мысленно не возвращался к своим домочадцам. Не все жители хотели покидать свои насиженные места и приходилось оставлять их на самообеспечении, что тяжело для него давалось с человеческой точки зрения. Однако отделяясь от общества они переставали следовать Уставу СоСвоЛа, и больше не были способны приносить ему пользу.

На третий день после заседания Совета Олаф с Иваном Александровичем пришли в коммуну, где Сергей Васильевич в своем лазарете пытался вытащить с того света оставшегося тяжело раненного бойца. Несмотря на предпринятые усилия, двоих им с Дашей так и не удалось спасти. Теперь он практически не отходил от оставшегося пациента, будто в его лице пытался вылечить и тех двух, которым помочь так и не смог.

Посетители зашли в кабинет к доктору, ожидая встретить его как обычно за распитием чашки чая, размышляющего о чем-то или играющего в шахматы с Власом, однако кроме зареванной Даши там никого не было.

– Он в палате пациента, – сказала она. И потом с надеждой спросила, обращаясь к Олафу, – есть какие-то новости о пропавших?

– Нет. Разведка еще работает. – Сухо, не вдаваясь в подробности ответил старый варяг. Выходя из кабинета, он услышал начинающиеся девичьи всхлипы.

Доктор сидел около пациента, наблюдая за работой приборов, позволяющих раненному дышать. Он прощупывал у него пульс, глядя на часы, когда зашли полковник и варяг.

– Сергей Васильевич, вам бы отдохнуть, – с беспокойством в голосе сказал Иван Александрович.

– Не стоит. Больной все еще в критическом состоянии и мое присутствие необходимо здесь. В случае чего медсестра не справится, да и в Даше сейчас я не уверен. Девушка мыслями в другом месте, за что я не могу ее винить.

– От вас не будет пользы, если вы не поспите. Даше нужно отвлечься и сосредоточиться на работе, а медсестра пусть следит за ней, выполняя свои обязанности. – Олаф жестким и даже командным голосом, не терпящим возражений, ответил доктору. Тот никогда не слышавший от него такой интонации, подчинился и безропотно поплелся в свой кабинет.

– Прежде чем отойти к отдыху, дайте нам ключ от камеры Афанасьева.

Сергей Васильевич нащупал в кармане плаща связку ключей, выбрал из них нужный и передал Олафу.

Как только дверь открылась, их виду предстал генерал. Не бритый, не чесанный. В его фигуре не было той выправки, присущей всем кадровым офицерам. Он злобно окинул взглядом пришедших.

– Чего надо? Стрелять пришли?

– Мы пришли побеседовать, гражданин Афанасьев. – Как можно мягче сказал полковник.

– Даже интересно о чем. – Повеселевшим голосом заговорил генерал. – За все время, что я тут сижу, вы не удостоили меня разговором и вот решили появиться. Видимо что-то страшное произошло.

– Мы хотим знать с какими военными подразделениями вы контактировали в нашем районе. Кому из них вы передавали данные о нашем Сообществе.

– Сообществе? Хахаха! Когда мы с вами общались в последний раз, полковник, то вы называли себя городом. Похоже дела в последнее время у вас шли неплохо.

– Генерал. Я повторяю свой вопрос. С какими военными подразедле…

– Да не повторяй ты, – грубо перебил его генерал. – Только с этим предателем Коробковым, перешедшим на вашу сторону. Слабовольная размазня.

– Это правда?

– А то. Слово генерала!

– Олаф, думаю нам стоит убедиться в достоверности показаний заключенного, – Иван Александрович повернулся к варягу, все это время стоявшему в тени, не привлекая внимание допрашиваемого.

Олаф подошел к генералу, молниеносно взял того за челюсть, приподнял голову вверх и поднес к носу какой-то мешок, заставив вдохнуть его содержимое. Генерала пристегнули наручниками к стулу.

– К чему эти меры предосторожности? Я же не буйный. Да и бежать мне куда? Кругом только ваши люди.

– Это для вашей же безопасности, – ответил полковник, что заставило Петра испугаться. Генерал Афанасьев ничего не боялся, но он, простой разнорабочий Петр, может дать слабину, если будет больно. А судя по этому мощному старику, заставившему его что-то понюхать, будет очень больно.

– Я повторяю вопрос, генерал. С какими воинскими подразделениями вы контактировали в нашем регионе и кому передавали сведения о нас?

– Я уже ответил на него.

Полковник посмотрел на варяга и попробовал сделать шаг назад. Старик подошел к генералу, поднял его голову вверх и начал светить фонарём в правый глаз. Острый свет буквально пронзал голову насквозь, будто тонкий зазубренный стилет, отдавая болью в каждом кусочке мозга, который он протыкал. Его накрыла жуткая головная боль. Тепло, источаемое фонариком в зрачок, превратилось в жар, плавящий глазное яблоко. Эта расплавленная масса потекла вниз, обжигая органы дыхания и столкнулась с зубами, болевшими, будто их сверлили на живую одновременно все. Было настолько больно, что он не мог кричать. Он всего лишь смог издать хрип, полный боли, после чего свет перед глазами погас.

– Напоминаю свой вопрос, генерал. С какими воинскими подразделениями вы контактировали в нашем регионе и кому передавали сведения о нас?

Генерал, подумавший, что он потерял сознание, вздрогнул от услышанного голоса. Боль заглушалась, но не отпускалась. Из острой она стала тупой. Кровь пульсировала в голове, транспортируя осколки мук по всему телу. Повторять этот опыт Петр не хотел.

– За два дня до наших переговоров, мы вышли на город Выставочный. На армейской волне нам сообщили, что какая-то мотострелковая часть установила порядок в населенном пункте и если нам потребуются припасы, то можем заехать к ним по пути. Мы рассказали им о вашем городе, сообщив, что будем штурмовать его и добудем припасы сами. На предложение присоединиться к походу они ответили отказом.

– И стоило из-за этого страдать? – Иван Александрович произнес свою мысль вслух.

– Стоило. Когда я окажусь на свободе, я буду знать как можно больше о вас и ваших возможностях, что поможет мне вас уничтожить.

– Хорошего вечера, генерал. Полковник и Олаф вышли на улицу.

– Город выставочный находится в пяти сотнях километрах от сюда. Нам нужно снарядить разведывательную группу под видом торгового каравана и разузнать о нем побольше.

– Я пойду с Ахмедом и Иваном, – сказал Олаф.

– Иван на задании и пригодится мне здесь. Возьмешь с собой капитана Масленникова. Парню нужно иметь практику в том направлении, которым он руководит.

– Хорошо. Но пусть он пройдет курс нейромодуляции.

– Ему тридцать два года. Она на нем не сработает.

– Пусть пройдет. – Настаивал Олаф.

– Как скажешь. На сборы три дня.

Вечерний ветерок, принесших лесную прохладу, заставлял полковника зябнуть. Звуки скрипящих насекомых, устроивших концерт перед сном и запах свежей травы, напомнили Ивану Александровичу, как он хотел пойти на охоту в эту субботу. В лесу снова появились огромные кабаны – желанный трофей для заядлого любителя охоты и его посильный вклад в заготовку продуктов для Сообщества. "Может и получится еще сходить…" – оптимистично подумал он, глядя на полную луну, озарявшую темное небо.

Глава 4

Разведчики Ивана шли по маршруту первой группы. Несмотря на то, что предыдущий разведывательный отряд был собраны из кадровых военных, они были не особенно аккуратны в попытке оставить незаметным свое перемещение. Поломанные ветки кустарника, разбросанные окурки самокруток. "Наверное и переговаривались так, что Мидас слышал. Не поняли они всей серьезности задачи. Думали идут против урок." – размышлял Иван. С кем ему предстояло столкнуться, рассказал Ахмед. Поэтому недооценки не было. Едва кто-то из его группы пытался нарушить маскировку, как Иван оказывался рядом. Он обладал непререкаемым авторитетом среди бойцов, поэтому без лишних слов виновный понимал, что непростительно расслабился.

Ветерок принес с собой знакомый сладковатый запах гниющего мяса. Иван знал, что вскоре увидит, выйдя на поляну, и опыт его не подвел. Яркое июньское солнце осветило тела разведчиков Сообщества. Их руки были связаны за спиной, у каждого в затылке было пулевое отверстие. Парней сначала взяли в плен и лишь потом расстреляли. Повернув тела лицом, на остатках кожи, не съеденной местными насекомыми, были видны кровоподтеки. "Сначала их пытали", сделал вывод Иван.

Внезапная автоматная очередь, раздавшаяся из лесной чащи, противоположной месту, откуда они пришли, срезала двух бойцов. Иван выпустил заряд дротиков в сторону, откуда стреляли и ответил огнем из автомата. Бойцы заняли позиции и приняли бой. Пока они отвлекали врага, Иван зашел с правого фланга. Поймав в прицел одного из атакующих, он метким выстрелом в голову пристрелил его. Зайдя через фланг сзади атакующих, Иван увидел трех мужчин, одетых в армейский камуфляж. У одного на погонах были лейтенантские звезды. Еще один мужик лежал на животе, вытянувшись. Кто-то всё-таки подстрелил его вслепую. Действовать нужно было молниеносно. Он тихо подкрался за спину офицера, повалил его на землю и, пока тот приходил в себя, расстрелял оставшихся нападавших в упор. Офицер, попытавшийся встать и продолжить бой, был оглушен ударом автоматного приклада в затылок. Иван подал сигнал своим, что засада уничтожена. Двое из его группы были ранены. Отряд выяснил причины пропажи первой разведывательной группы, взял языка, основные поставленные задачи были выполнены, и Иван принял решение возвращаться назад. Раненных тащили на себе, что существенно замедляло передвижение. Пришедший в себя офицер плелся, тормозя группу еще сильнее. Это поведение убедило Ивана в том, что по их следу пойдёт погоня из этих неизвестных, как только те не обнаружат трупа лейтенанта. Однако какой у них временной диапазон для связи и сколько форы имеют разведчики Иван решил не уточнять. Это была бы напрасная трата времени. Сейчас главное – это доставить ценного языка до защищенной территории Сообщества, а дальше Олаф сумеет его разговорить. Необходимо предпринять все, чтобы решить поставленную задачу.

Идти назад, не оставляя следов, с раненными и языком было невозможно. Олаф научил Ивана мелким хитростям, которые должны были замедлить погоню. По маршруту их следования он устанавливал ловушки, запутывал след, в конце разделил отряд на два. Первый был с раненными бойцами и пошел по наиболее безопасному маршруту, сам же Иван, конвоируя пленного, пошел через болото, проходить по которому ему доводилось лишь раз в сопровождении старого варяга. Он быстро привык к запаху затхлой воды. Мешало другое: яркое летнее солнце с удовольствием делилось своим теплом со всеми, кому посчастливилось выйти на улицу в этот день. И если лесная чаща создавала какую-то прохладу, то открытая болотистая местность с прогретой водой выпаривали из человека все силы. Пиком мучений было внимание коренных обитателей этих мест: комары, мошкара, пиявки и какие-то еще, малознакомые Ивану, кровососущие. Но парень был закален уроками Олафа, поэтому особенно не испытывал дискомфорт, кроме переживаний за жизни своих бойцов, пошедших другим маршрутом.

Про пленного сказать то же самое было нельзя. Он скулил, пытаясь что-то сказать через мешающий ему кляп, постоянно падал, застревая в топи, пару раз уже засасывавшей его. Иван не реагировал, кроме того, что вытаскивал лейтенанта из очередной природной ловушки. Он понимал, что даже если враг пойдет по их маршруту, то найти верный путь у него будет очень мало возможностей. Используя щуп, он аккуратно, как учил его Олаф, выбирал место для последующего шага. Так они продвигались весь день. Иван уже потерял счет времени и только сгущающиеся сумерки заставили его заняться поиском места для привала. Он не знал сколько еще они шли, темнота уже поглотила округу и лишь звездное небо давало представление о направлении движения. Олаф научил как ориентироваться по полярной звезде, и Иван старался продвигаться на запад, оставляя свой главный ориентир слева.

Наконец, он увидел что-то похожее на землю. Небольшой кустарник и несколько растущих деревьев вселили в разведчика надежду, что он вышел к островку, где можно будет отдохнуть и дождаться рассвета. Долго лежа на берегу и приводя дыхание в норму, он упустил из виду своего пленника, понимая, что тому некуда будет сбежать. Придя в себя, Иван, предполагавший, что пленник тоже пытается восстановить свое нормально состояние, не обнаружил того поблизости. Пойдя по его следам, он увидел сломанную ветку, которую, по всей видимости, планировали использовать как щуп. Иван выругался. Слабый звук хлюпанья воды донёсся недалеко. Разведчик пошел на него и обнаружил свою пропажу: пленный стоял в засасывающей его трясине уже по грудь. Иван наклонил в его сторону небольшую, но, как оказалось, крепкую березку, чтобы помочь выбраться. К его удивлению, лейтенант не хватался за предложенную помощь. Сообразив, что противник не собирается сдаваться живым, Иван, держась одной рукой за березу и другой прощупывая маршрут, успел добраться до своего пленника, когда вода достигла тому подбородка. Понимая, что задуманное может не исполниться, лейтенант опустил голову, пытаясь заставить себя захлебнуться, однако важнейший инстинкт – страх – на подсознательном уровне мешал ему это сделать. В результате Иван кое-как обхватил тонущего, и начал вытягивать его из ловушки. Однако оступившись, сам попал в плывун. Задача усложнилась вдвойне. Он держал пленника, тело которого удалось вытащить наполовину и сам, при помощи березки, пытался выбраться из капкана. Лейтенант крутился, сопротивляясь попыткам спасти себя, от чего Иван наглотался воды, силы постепенно оставляли его, но сдаваться он не мог. Сейчас самое главное, что он должен был выполнить в своей жизни – это довести языка до базы, чтобы уберечь мирных жителей. Он не смог уберечь свою жену Лизу, свою дочь Полину. Теперь он должен спасти как можно людей. Эти мысли придали ему сил. Одним рывком он вырвался из плывуна, отпустив на это время тонущего, и тут же снова обхватил его. В этот раз вылезать было намного легче. Этому способствовали и появившиеся из ниоткуда силы и то, что пленник прекратил сопротивляться своему спасению.

Выбравшись на твердую землю острова, они оба отлёживались, пока истощенный организм Ивана не начал извергать из себя болотную воду. Наглотавшийся ее пленник, последовал его примеру. Так они пролежали еще очень долго, пока ночная прохлада не заставила мерзнуть. Чтобы согреться разведчик развел костер. Думать о безопасности было уже поздно. Шум борьбы в болоте за право на смерть, проигранный врагом, давно бы привлек поисковую группу, преследующую их и имевшую достаточно времени, чтобы добраться до острова. Потому Иван решил, что провести ночь без тепла костра будет излишней предосторожностью. Теперь он связал своего пленного по рукам и ногам веревками, которые нёс в рюкзаке и натянул их концы на свою руку. Этому приему его тоже обучил Олаф, показывая, как можно отдыхать с беспокойным пленным, вроде доставшегося Ивану пассажира. Однако за остаток ночи ничего не произошло. Они оба так устали, что проспали вплоть до восхода солнца. Перекусив вместе, они продолжили свой путь. Теперь язык не старался утопиться, он шел строго за конвоиром, видимо понимая всю тщетность своих попыток.

Солнце уже стало багроветь, клонясь к закату, когда они вышли из болота. Тайные заметки, оставленные варягом на деревьях для лучшей ориентации на местности, пришлось искать не долго. Гоня перед собой языка, Иван вышел из небольшого лесочка в поле, засеянное рожью.

Ферма, выращивавшая злак, была уже частично эвакуирована, оставшиеся десять человек ожидали, что в ближайшие часы их заберет автомобиль. Когда Иван, всё так же гнавший перед собой пленного, выбежал на людей, то его встретили ощетинившиеся оружием местные жители и военные, охранявшие поселенцев. Объяснив, кто он и откуда, Иван устроился на отдых. Он выполнил поставленную задачу и теперь лишь оставалось добраться до города Медвежий, куда переселяли жителей. Но на подсознательном уровне чувство опасности не оставляло его. Доверившись интуиции, он попросил у командира военного гарнизона оставшегося, эвакуироваться вместе с последними жителями фермы, для себя арбалет, которым прекрасно владел. Держа пленного поближе к себе, Иван нашел удобную для маскировки позицию. Чтобы перестраховаться, он влил в лейтенанта настой трав, который погрузил того в сон на долгое время. Эвакуационная группа должна была прибыть в ближайшее время. Глубокая ночь окутала поселение, освещенное лишь кострами, около которых грелись оставшиеся. Все полезные для дальнейшего использования инфраструктурные объекты были вывезены вместе с первой партией людей. Почти все ожидавшие переезда, спали. Бодрствовали лишь дежурные. Иван решил потерпеть со сном, доведя свою работу до конца. Наблюдая за лесом, откуда он недавно вышел, ему померещилось несколько теней. Вспоминая слова старого варяга, что даже мерещащиеся в темноте духи могут быть опасны, Иван максимально повысил концентрацию, вслушиваясь в каждый звук, каждый шорох, обращая внимание на неестественные проявления окружающего. Он был хорошо замаскирован и найти его в темноте практически не представлялось возможным. Поэтому крадущиеся в сторону лагеря люди, вооруженные автоматическими винтовками наперевес, прошли, не заметив залегшего среди листвы и коряг деревьев разведчика, оставив его позади себя. Он насчитал двенадцать вооруженных людей. Сильная по нынешним меркам группа, вооруженная в отличие от бойцов в лагере, огнестрельным оружием. Сложно было понять были ли это его преследователи, или диверсанты, выполнявшие свою задачу. Слаженность их действий свидетельствовала о профессиональной подготовке этих бойцов. Дозорные не видели в темноте свою приближающуюся смерть.