Эпоха Обнуления. Искушение жить

Артем Новопашин

Эпоха Обнуления. Искушение жить

Глава 1

Маленькая букашка изучала листик, на который присела совершенно недавно. Он не был целью ее путешествия. Но чтобы передохнуть, после долгого перелета, это было вполне хорошее место. Где-то вдалеке сияло солнце, освещая березовую чащу, в которой букашке посчастливилось сейчас находиться. Она была с обратной стороны от солнечных лучей и яркие зеленые прожилки завораживающе действовали на любопытное насекомое. Стремясь изучить каждое ответвление, каждый кусочек этой удивительной геометрии, образующей живой лист, она не заметила, как увлеклась и наступила в что-то липкое и мягкое. Это липкое не отпускало ее и чем сильнее она пыталась освободиться – тем больше запутывалась. Владелец ловушки вальяжно спускался из своего укрытия, понимая, что попавшейся жертве некуда деваться. Он перебирал своими передними лапками, предчувствуя сытный ужин, которым обязательно поделится со своими собратьями. Чем ближе он приближался к букашке, тем сильнее она билась в попытке освободиться. Страх – первый из инстинктов, которому подчиняются все существа, полностью контролировал ее. Перебирая своими восемью лапами, хищник подбирался к жертве, не заметив, как солнце внезапно померкло. Что-то неведомое дернуло вверх листик, где разворачивалась трагедия. Лист не удержался на ветке и полетел, подхваченный ветерком. Ветерок растрепал путы, сплетавшие жертву и подхватив её, даровал букашке второй шанс на жизнь. Хищник изучал причину своего поражения. Его восемь фасеточных глаз различали огромное существо, правящее этим миром с давних пор. Против него он был бессилен.

Виктор продолжал выбирать ветки, наиболее подходящие для удил. Они договорились с отцом выбраться на рыбалку этим утром. Отец – глава Совета Сообщества Свободных Людей, человек очень занятой, поэтому все основные приготовления сын взял на себя. Он проснулся рано утром, накопал червей, подготовил леску, оставалось найти подходящие удила и можно было провести вместе следующие несколько часов. Прошел год с момента, как они пережили Обнуление. Тяжелый год для всех взрослых, окружавших его. Отец постоянно пропадал в Совете, дядя Сергей не вылезал из лазарета, мать переживала за творившееся вокруг, всегда искала как принести пользу обществу, в результате заняв пост главы управления образования Сообщества. Даша, которая частенько приглядывала за ним, когда родители были в отлучке, сейчас не отходила от своего мужа Василия. Олаф – наставник Виктора, в последнее время очень часто уходил в лес в одиночку, отказываясь брать парня с собой. Василь с удовольствием возился с ним на тренировочном поле, обучая стрельбе из лука и фехтованию, но как только они выходили за его пределы, молодой воин спешил к своей супруге, оставляя Виктора одного. В коммуне больше не было детей. Все они вместе с родителями перебрались в город, возвращаясь лишь на выходные, как это было при старой жизни. Масштабное строительство, развернувшееся в городе, требовало привлечения всех сил и люди, занятые в нем, не хотели терять время на дорогу из поселения и обратно. В коммуне остались только те, кто занимался заготовкой продовольствия и пара ремесленников, изготавливавших секретные образцы оружия, которые проектировал старый варяг. Витя просился пустить его помогать на стройку, но получал жёсткий отказ. Интересные курсы нейромодуляции им были освоены и теперь парень все лето предавался блаженному безделью, которое вгоняло в тоску одиннадцатилетнего ребенка.

Выбрав наиболее подходящие для удил ветки, мальчик принялся обтачивать одну из них, чтобы преподнести отцу удочку, достойную его положения – Главы Совета самого мощного образования на их территории. Три месяца назад Сообщество расширило своё влияние на территории, бывшие ранее под контролем бандитов. Витя всегда подслушивал заседания близкого круга, который собирался в гостиной их дома и был прекрасно осведомлен об обстановке, в какой они сейчас находились. Остатки армии генерала Афанасьева – майора Климова, были вырезаны на корню, как и поддержавшая их банда Сокола, контролировавшая крупный населенный пункт с близлежащими фермами. Смрад от сжигаемых тел поверженных врагов несколько дней стоял над Сообществом. Измученные люди стали появляться в лазаретах города и поселения через несколько дней. Даша и Сергей Васильевич не отходили от них сутками, пытаясь вылечить от странных болезней, названия и симптомы которых сохранились лишь в старых справочниках прошлого столетия, и от пищевого истощения, которым страдали все. Отец тяжело переживал увиденное. Еще перед началом операции они рассчитывали получить работоспособное пополнение в свои ряды, после освобождения или найма жителей подконтрольных бандитами территорий. Реальность оказалась иной. Ужасающей. В тот мартовский вечер, через несколько дней, после победы, когда смрад от сожжённых врагов рассеял ветер, состоялось очередное заседание узкого круга, подслушанное Виктором:

– Шесть тысяч человек из населенных пунктов, где по нашим самым осторожным подсчетам должны были проживать в два раза больше людей. Они просто не пережили зиму. С ними обращались как со скотом. Люди ели то, что удавалось поймать или украсть. Говорят, где-то доходило до случаев каннибализма, но таких уничтожали свои же. И это в то время, когда рядом стояли битком набитые склады с продовольствием, доступные избранным! – Доктор возмущенно ходил из стороны в сторону, активно жестикулируя.

– Иван, отдай распоряжение разведке провести анализ как живут в других поселениях, по соседству с нами. Нужен полный отчет. – Аркадий старался сохранять спокойствие и предпринять какие-то меры.

Вскоре полученные данные о соседних поселениях легли на стол Совета. Как и ожидалось, ничего положительного в них не было. Количество гражданского населения стремительно сокращалось за счет смертей и работорговли. В радиусе трех сотен километров не было ни одного поселения, где бы власть заботилась обо всех своих жителях.

– Нам необходимо остановить этот геноцид! – Возмущался Юрий Авдеевич, остро переживавший от увиденного в городе, где правила банда Сокола.

– Мы должны защитить свое население от этих подонков. – Возражал ему Семен, настаивавший на продолжении строительства укрепленного города. – Даже если мы сейчас освободим всех этих людей, то, где нам их размещать? Все лазареты и госпиталь переполнены. Медицинский персонал еле справляется с нагрузкой, выпавшей на него.

– Позвольте, Семен, за вверенную мне зону ответственности, я буду говорить самостоятельно. – Жестко прервал его Сергей Васильевич. – Если вам так важно мое мнение, справимся ли мы, то заверяю, что справимся. Поступившие в начале марта пациенты постепенно восстанавливаются, и мы готовы отпустить их на дневной стационар, как только будет такая необходимость.

– Юрий Авдеевич, что вы скажете о текущих темпах строительства? – Глава Совета хотел иметь полную информацию о состоянии дел в своем Сообществе.

– На сегодняшний день мы завершили строительство первой очереди жилого поселка, согласно разработанному плану. К вводу в эксплуатацию готовы пятьдесят домов, каждый из которых вмещает по четыре семьи. Первыми мы планируем заселить семьи с большим количеством детей, или проживающие семейной коммуной. Всего планируем расселить около восьми сотен человек. В настоящее время списки формируются. Сейчас мы переходим ко второму этапу строительства города – возведение оборонительных сооружений. Земля уже начинает прогреваться и техника сможет безболезненно работать с меньшей амортизацией.

– Прошу в течение двух недель завершить заселение домов первой очереди, а также подготовить сведения о резервном жилищном фонде, куда мы можем перевести наших новых сограждан. Теперь, что касается подготовки запасов к зиме. – Аркадий перевел взгляд на Семена.

– Подготовительные работы начались. Изучаем принцип работы нового инструмента. Из-за того, что всю технику перебросили на строительство, пришлось возвращаться к доисторическому земледелию, с чем нам помог Олаф. Кузнецы изготовили устройства, которыми мы будем вспахивать землю при помощи тягловой силы животных. – Семен недовольно докладывал о трудностях, свалившихся на него.

– У меня есть предложение, как облегчить жизнь товарища Сухова и его продовольственного комитета, – Дмитрий Игоревич с улыбкой встал, привлекая к себе внимание. – Предлагаю вспахать землю при помощи мотолыг. Мы затрофеили у генерала три эти старые, но надежные машинки. Если Иван Александрович не против, то поможем сельскому хозяйству.

Народ одобрительно загудел, не оставляя Ивану Александровичу выбора ответа.

– Еще в этом году мы формируем собирательские бригады. Как показал опыт прошлого года, запас грибов и ягод, очень полезен для нас, в случае неожиданного прироста населения.

– Прекрасное решение. Теперь перейдем к вопросу военного комитета. Я жду от вас план начала операции по освобождению близлежащих поселков от банд и установления контроля над ними Сообществом.

Так Сообщество провозгласило свою миссию в освобождении простых людей от тирании бандитов и работорговцев. Аркадий сутками пропадал в городе, согласовывая планы, координируя работу комитетов, лично принимая участие в строительстве и расселении жителей, эвакуированных из разоренных поселений. Только вчера он приехал домой раньше обычного и объявил, что будет отдыхать с семьей три дня. Поэтому то Витя и подсуетился с рыбалкой, надеясь, что хотя бы ранним утром первого дня им никто не помешает провести время вместе.

Аркадий, разбуженный Юлей, шел по тропинке, стихийно образовавшейся от походов женщин к речке на стирку. Поселение училось рационально потреблять ресурсы, понимая, что имеющиеся механизмы хоть и прочны, но не долговечны, а искать запасные части к ним выйдет дороже, чем блага, которые можно получить. Пока Артур справлялся с починкой периодически выходящего из строя оборудования, но будучи смекалистым парнем, он составил перечень работ, которые можно было бы делать без использования электричества и благ ушедшей цивилизации. Андрей Геннадьевич, ознакомившись со списком, взял удар на себя, издав указ административного комитета коммуны об экономии ресурсов. Юрий Авдеевич тоже заинтересовался этой инициативой, но решил подождать, посмотрев к чему приведет эксперимент в маленьком поселении.

Около речки Витя уже умело наматывал леску. "Где только научился?" – подумал Аркадий. Он не был рыбаком, да и не помнил, чтобы в семье они были. К тому же рыбачить таким способом прекратили еще в прошлом веке. Удовольствие от ловли рыбы давно получали при помощи специальных заводских спиннингов, разных конструкций, которыми были забиты полки спортивных магазинов.

– Кто тебя научил этому? – С интересом поинтересовался отец у сына.

– Василь. Правда у них не было лески, но про нее нам рассказала Даша. Она в детстве любила ходить на рыбалку.

"В детстве… По меркам старого мира двадцатидвухлетняя Даша все еще была ребенком, а теперь женщина. Жена. Супруга мужчины, который в одиночку перемолол профессиональную армию" – Аркадий размышлял, глядя, как поплавок спокойно качается на тихой глади воды, подкидываемый из стороны в сторону только порывами ветерка.

Шум ломящегося сквозь кусты зверя вывел Аркадия из состояния равновесия. Обернувшись, он увидел стаю диких собак. Четыре тощие твари с одичалыми глазами смотрели на человека с нескрываемым аппетитом. Он заслонил собой сына, потянувшись за ножом, который лежал около его правой ноги. Едва он сделал плавное движение в направлении оружия, как самая здоровая тварь угрожающе зарычала. Внезапно ее рык сменился на скулёж, рядом завизжала еще одна шавка, замертво упав на землю. Две оставшиеся одичалых псины попятились назад, продолжая скалить свои пасти. Дротик аккуратно вошел между челюстями одной из них, пройдя насквозь и застряв где-то на выходе из глотки. Оставшаяся тварь, поняв, что добыча отказалась принимать участие в сытном завтраке, который запланировала их стая, убежала прочь.

Аркадий рассматривал поляну, на которой произошло побоище. Витя деловито ходил вокруг мертвых туш хищников, вытаскивал из них дротики и проверял годны ли они еще для перезарядки браслета. Одиннадцатилетний сын спас жизнь главы Совета, сделав это так, будто ничего особенного не произошло.

Поплавок, все это время болтавшийся ветром из стороны в сторону, внезапно задергался, и мальчишка побежал к удочке, доставать свой улов. Буквально минуту назад в роли добычи был он, теперь же Виктор снова стал хищником. Сын радостно показал отцу окуня, пойманного им, как будто только что не произошло этого нападения стаи диких собак, чуть не лишившего их жизни. Дети раньше взрослых приспособились к жизни в новом мире и готовились стать его полноправными хозяевами.

Глава 2

Даша с Василем и раньше не могли оторваться друг от друга, но после брака они стали буквально одним целым. Нехотя они расставались, отправляясь на работу и, как только появлялась свободная минута, бежали друг к другу на встречу. Молодые люди настолько наслаждались свои союзом, что прекратили общение со всеми окружающими, отделываясь при встрече общими словами любезностей. Никто особенно не обращал на это внимание. У коммуны были свои дела, не говоря уже о Сообществе. Но Олафу не нравилось происходящее. Молодой воин стремительно расклеивался, превращаясь из безжалостного механизма смерти в малодушного юнца, стремящегося как можно скорее улизнуть с тренировки. Доходило до того, что одиннадцатилетний Виктор пару раз обезоруживал его в тренировочном бою.

– Скоро наиграются, устанут друг от друга, – утешал его во время традиционных вечерних посиделок за чаем Влас.

– Потерять в себе воина – просто, вернуть назад – очень сложная задача.

– Надо отправить его в экспедицию. На днях как-раз собираются идти освобождать Восточный город. – Предложил Сергей Васильевич.

Восточный город был последним из населенных пунктов под властью бандитов в радиусе трех сотен километров, которые определили сферой своей защиты мирного населения в Сообществе. Остальные населенные пункты были освобождены и теперь там устанавливалась жизнь по Уставу СоСвоЛа.

Олаф посмотрел на доктора с интересом. Это была действительно прекрасная идея и странно, что он сам до нее не додумался.

На следующий день к нему зашел Василь.

– Давно тебя не видел, – недовольно пробурчал Олаф.

– И тебе здравствуй.

– Чего пришел? Просить о чем-то будешь? – Старый варяг догадывался о цели визита своего молодого товарища и был очень зол, от того, что сейчас услышит.

– Прикажи, чтобы меня оставили в поселке. Не хочу ехать в поход.

Глаза Олафа налились кровью. Он смотрел на девятнадцатилетнего юношу, которого воспитывали, чтобы он стал воином, и при этом заявившего ему о нежелании идти на бой. Его затрясло от злости. Сдерживать себя варяг не собирался. Он вышел из-за стола, за которым принимал посетителя и кулаком зарядил парню в левую скулу, вложив в удар всю накопившуюся ярость.

– Пошел вон, – не повышая голоса сказал Олаф, лежащему, после удара, юноше.

Через два дня колонна двинулась в направлении Восточного города. Олаф решил принять участие в походе и, заодно, проследить за тем, как покажет себя некогда неистовый берсерк, боевой дух которого куда-то сдуло от сквозняка, созданного бабочками, кружащимися у него в животе. Парень сидел хмурый, не поднимая головы. Он изучал пол КУНГа, в котором трясся вместе с остальными бойцами. Расставание с девушкой тяжело давалось ему. В лучшем случае два дня они не увидятся. Немыслимая до сих пор тоска охватила его. Голова потяжелела, наполняясь грустными мыслями, которые давили откуда-то взявшуюся влагу к глазам. Смеявшиеся рядом бойцы только раздражали его. Он хотел куда-нибудь спрятаться и остаться один, наедине со своей тоской.

Олафу все меньше нравилось увиденное. Но надежда на то, что запах крови оживит парня и вернет ему интерес к битве, теплилась в душе варяга.

До Обнуления Восточный город был крупным населенным пунктом, где проживало около сорока тысяч человек. По подсчетам разведки, сейчас население сократилось в два раза. Город контролировала банда работорговцев, подчиненная вожаку по кличке Мидас. Чем он занимался до падения цивилизации выяснить не удалось, но эти данные потребуются, разве что, только для историков через сотни лет, если общество будет восстановлено.

Гарнизон города состоял из разношерстных банд, вооруженных огнестрелом и не представлял особой опасности для войска СоСвоЛа. Но Иван Александрович, не желая понапрасну рисковать людьми, направил колонну, усиленную тремя танками, и пятью бронетранспортерами. Это жутко не понравилось Семену. Недавно Совет принял решение собрать все управления, отвечающие за ресурсы, в состав одного комитета по снабжению, который решено было доверить Семену Сухову. Теперь каждую накладную приходилось согласовывать с этим въедливым человеком, отвечающим за благосостояние Сообщества. И конечно он не мог перед согласованием выдачи горюче-смазочных материалов, не ознакомиться с отчетом разведки о силе врага, против которого предстояла операция. Разразился скандал. Семен возмущался размером колонны, против слабого гарнизона. Иван Александрович негодовал из-за того, что гражданский лезет в дела военного комитета. В результате разруливать пришлось Аркадию, который поддержал военных, Семену же влетело за то, что не учел фактор человеческих жизней, которые должна была сберечь направляемая техника.

Колонна свернула на проселочную дорогу и дальнейшее передвижение стало мало комфортным. Сидящих в КУНГах бойцов постоянно подбрасывало и мотало из стороны в сторону. Это искренне развеселило мужчин, еще недавно сосредоточенно переговаривающихся между собой и натянуто шутивших для вида. Все они уже были в боях с бандитами, поэтому понимали, что шальная пуля не будет разбирать насколько ты опытен. Но лихая бравада, сменившая напряжение, чуть успокоили людей. Оставалось освободить всего один город и можно будет вернуться к мирной жизни, семьям, планам на будущее.

Громкий взрыв прозвучал в тот самый момент, когда пассажиры залились смехом от очередной шутки. Машина резко свернула в сторону, заставив по инерции упасть часть бойцов, сидевших у противоположного борта. Люди в растерянности смотрели по сторонам, друг на друга, на Олафа, который был старшим в автомобиле. Прозвучала еще серия взрывов, застрекотали пулеметы. Пули стали пробивать обшивку бокса. Один из бойцов, прижавшийся к стенке, громко вскрикнул и тут же поник. Его обмякшее тело упало на пол КУНГа.

– Всем на выход, занять позиции! – Олаф, быстро сообразивший, что вне зависимости от вооружения, чтобы минимизировать потери от засады необходимо принять бой.

Люди выбегали, прячась за встречающимися на их пути укрытиями. Картина, представшая перед Олафом, была ошеломляющей: в горевших танках, которые шли впереди колонны, взрывался боекомплект. Одна машина еще была боеспособна, она крутилась на месте, пытаясь вырваться из огненного кольца, которое образовалось от двух подбитых товарищей. Рядом догорали два КАМАЗа. Вокруг них не было никого, из кузова одной машины свисали тела бойцов, ехавших в ней. Около них на боку лежал бронетранспортер, из-за которого в сторону горящего грузовика летели бутылки с зажигательной смесью. Вокруг трещали пулеметные выстрелы, пули от которых, попадая в землю, вырывали клочки травы, подбрасывая их вверх. Люди метались в панике от машины к машине, падая подкошенными от шальных выстрелов.

Олаф приказал Василю бежать в сторону автомобилей, стоявших вдалеке, собирать попавшихся бойцов в одной точке, около дальнего бронетранспортёра, ведущего огонь по невидимым целям. Сам же он побежал в сторону подбитой техники, чтобы собрать уцелевших и вывести их к точке сбора. Обезумевшие от страха бойцы не обращали на него внимание. Они не были похожи на тех закаленных в боях воинов, сражавшихся с работорговцами, армией Афанасьева, освобождавших города Сообщества. Впервые их заманили в засаду и уничтожали как скот.

Уцелевший танк всё-таки смог выбраться из ловушки и стал прицельно поливать из пулемета в сторону лесопосадки, откуда велась стрельба. Плотность огня значительно уменьшилась, и охваченные паникой воины стали слышать команды варяга. В итоге, около танка собралось два десятка людей. Под прикрытием брони они добрались до точки сбора, где уже вели перестрелку с невидимым противником занявшие позиции бойцы неповрежденных машин и собранные Василем.

– Где Василь? – Спросил Олаф Ахмеда, ехавшего в замыкающем бронетранспортере и, судя по отдаваемым командам, сохранявшего хладнокровие весь бой.

– Пошел за Игоревичем.

Дмитрий Игоревич возглавлял операцию и про его отсутствие в горячке Олаф забыл. Подполковник ехал в бронемашине, которая сейчас стояла без движения и признаков жизни, в середине колонны. Сквозь искривляющий реальность огонь он разглядел, как молодой воин пытается подобраться к машине. В это время со стороны лесополосы снова заработали пулеметы, заставившие прижаться к земле занявших позиции солдат.

Два взрыва, прогремевших возле бронемашины, подняв столб земли. Что-то загорелось от брошенного рядом с ней коктейля Молотова. Видимость творящегося около командирского автомобиля свелась к нулю. Олаф приказал бронетранспортерам и танку, которые были на ходу, начать продвижение к месту засады противника. За ними, под прикрытием брони, пошли в атаку пехотинцы. Редкий стрёкот из нескольких автоматов и пулемета заставлял бойцов пригибаться, но паника, как было в начале, отсутствовала. Подойдя к месту засады они застали лишь двух раненных мужчин, одетых в военный камуфляж, отстреливающихся до последнего. Когда к врагам подошли и окружили, оба внезапно достали гранаты, каждый выдернул чеку и бросил себе под ноги. В результате четыре бойца получили ранения, два тяжелых.

Олаф осмотрел место засады. Кругом валялись стрелянные пулеметные гильзы. Около одной из коряг он нашел два коктейля Молотова, которые, по всей видимости, поленились тащить назад. Ни одного трупа, кроме двух солдат, прикрывавших отход, на поляне не обнаружилось. Или их не было, или нападавшие утащили их с собой.

Надо было обсудить произошедшее с Дмитрием Игоревичем, обладавшим большим опытом в таких делах. Он пошел в сторону командного автомобиля. Кругом валялись расстрелянные и обгоревшие тела бойцов, еще недавно героическим маршем прошедших по поселениям бандитов и работорговцев, освобождая людей от жестокой тирании. Дело не в том, что засада была неожиданной. Дело в том, что бойцы никогда не попадали в нё и до этого не думали, что такое может произойти, поэтому они не имели опыта действий в такой ситуации. Подойдя к машине подполковника, он увидел, что дверь со стороны пассажира была вырвана взрывом и висела на одной петле. Через сиденье виднелся труп водителя. Дмитрия Игоревича рядом не было. "Уже выясняет обстановку" – подумал Олаф и пошел на поиски командира. Однако, обойдя всех, он так и не встретил главного. Как и своего молодого товарища.

– Среди раненных и убитых их нет, – доложил Ахмед, получивший от Олафа команду на поиск командира и воина.

– Обыщите окрестности в радиусе трех сотен метров.

Груженные машины с раненными и убитыми отправились назад в Сообщество. Чтобы не плодить сплетни и не нагнетать панику, Олаф приказал ехать на базу военной техники и избегать перемещения в дневное время по основным дорогам, где можно встретить гражданских. Для начала нужно было разобраться что же произошло. Оставшиеся занялись безуспешными поисками подполковника и Василя. До темноты они обшаривали каждый куст и каждое деревце, под которыми могли оказаться их товарищи, но те, как будто под землю провалились.

К ночи Олаф перестал питать иллюзии об успешных результатах поисковой операции и приказал бойцам грузиться по машинам, чтобы вернуться в Сообщество. Это было первое болезненное поражение армии СоСвоЛа, его нужно было срочно проанализировать и сделать выводы для всех, кто участвовал в разработке и реализации провалившегося плана.

Глава 3

– Два танка потеряно безвозвратно, три бронетранспортера требуют серьёзного ремонта, сейчас выясняем есть ли у нас для этого ресурсы. Четырнадцать человек погибли. Десять раненых. Три из них тяжелых. В настоящий момент Сергей Васильевич и Даша борются за их жизни. Два человека пропали без вести. – Ахмед закончил доклад на заседании военного комитета, которое срочно собрали, как только крайняя машина колонны вернулась на базу. На нем присутствовал Аркадий. Потрясенный ужасными потерями он не мог подобрать слов. На крутящийся в голове вопрос: "Как так вышло?", никто не смог бы ответить прямо сейчас. Для этого они и собрались.

– Бойцы были не готовы к действиям во время засады. Они бегали в панике, не понимая, что им делать. Командиры отрядов не смогли успокоить и организовать своих воинов. Кроме Ахмеда, остальные поддались страху. Их следует наказать. – Олаф, будучи очевидцем событий, высказал свое мнение.