
Полная версия
Китаянка на картине
Она поблагодарила меня за комплимент своей лучистой улыбкой.
– Я рабочего времени не считаю. Наслаждаюсь работой. Я уж не говорю о том, какую радость чувствую от того, что в любое время могу пойти и полюбоваться моей прекрасной «Филоменой» Сони Делоне, стоит мне только захотеть. Уж ты-то знаешь, какое значение я придаю цвету. Стоит мне только переступить порог зала, в котором она висит, – и меня буквально уносит в небеса эта киноварь и ее синие и зеленые мазки. То же и насчет «Фернанды Оливье» Кеса ван Донгена. О-ля-ля! Зеленые тени на лицах – все внутри переворачивается.
– Ох, ну уж это слишком, нет… кажется, что она больна и ее сейчас стошнит, эту твою Фернанду. Будь я на твоем месте – так же подолгу стояла бы перед «Падшим ангелом» Кабанеля. Вот у него взор, пронзающий насквозь! А мускулатура! Силы небесные!
– А я предпочитаю «Альбайде».
– Из-за цветов. Понимаю!
– Ну, не такие уж они, и вообще темноваты.
– Да, зловещая картина! Душераздирающая!
Еще она с большим воодушевлением рассказала, что участвует и в образовательных программах, не забыв упомянуть о своей работе гидом по выставкам, руководит мастерскими, конференциями и учит стажеров.
– Преподаватель – это мне подходит больше всего, – недавно признавалась мне Лиза, – особенно курсов, которые я веду для студентов.
Заз не приходится скучать: столько задач на нее возложено, что о погружении в рутину и речи не может быть. Музей требует всего, что в силах человеческих, – и вот она последовательно выступает блюстителем-хранителем, выставок устроителем, публичных дискуссий руководителем… Она – звено, связывающее коллег с директором, помощница главного хранителя и, если надо, вникает во все, видит все музейные акции как одно целое. Это многому учит. У нее увлекательнейшая профессия, которая всецело подходит ей, – искусство, и ей так нравится им делиться, это для нее настоящая страсть.
Держу пари, ей придется по душе моя находка с ее зеленым анисовым цветом. Ведь обычными нюансами она пресытилась, а от такого придет в восторг!
И будет счастлива, что я попрошу ее о помощи.
Монпелье, юг Франции
13 мая 2002 года
Лиза
Еще одна почти бессонная ночь. Работы невпроворот. Надо будет заставить себя лечь пораньше. И еще эта конференция – какая уже по счету? – а я опять не смогла ему отказать… Когда я наконец скажу Люку «остановись»? Он не придает значения тому, что я трачу на все уйму времени! В ущерб сну! Не говоря уж о том, чтобы сходить хоть куда-нибудь: ни с кем не вижусь… кроме Люка! Впрочем, в конце концов, это не так уж и неприятно.
«Как искусство портрета дожило до нашей эпохи, пройдя через различные этапы своего развития в истории изобразительного искусства?» Тут у меня не должно возникнуть никаких трудностей. Я уже выбрала произведения для иллюстрации своего выступления.
Работа моя захватывает, но, признаюсь, откусывает много времени от моей личной жизни. Например, я уже целую вечность не плавала в бассейне… Надо бы, кстати, позвонить Мелисанде – пусть нас запишут на ближайшую субботу. А можно убить сразу двух зайцев – после наших заплывов поболтать в джакузи. Даже вспомнить не могу, когда мы с ней в последний раз позволяли себе девчачий ужин на двоих.
Эмалированный чайник поет свою пронзительную песню, отрывая меня от этих мыслей. Наливаю дымящийся кипяток в заварочный чугунный чайничек – это подарок Мэл на мои двадцать пять лет.
Балконное окно – нараспашку, и я любуюсь видом крыш Монпелье.
Легкий ветерок покачивает штору, принося неуловимо сладковатый запах, характерный для древних камней, сырых погребов и канав с лужами загнившей воды. Где-то внизу хрипло мяучит кот.
Мимолетный взгляд на себя в зеркало в оправе из полированного дерева, по случаю купленное на рынке. Сегодня утром немного круги под глазами. Придется накраситься. Пальцами приглаживаю непокорные тяжелые каштановые кудри, чтобы придать им обычную форму. Всегда неукротимые. Теперь я совсем близко к зеркалу, чтобы разглядеть новые морщинки вокруг ореховых глаз. Отступаю на шаг, без всяких иллюзий оцениваю походку; сама себе кажусь немного долговязой. Знаю, что слишком к себе строга. Мелисанда вдалбливает мне это каждый раз, как мы отправляемся на шопинг…
Торжественно распаковываю блузку цвета бутылочного стекла, купленную в интернете: вчера я вынула ее из почтового ящика. Не слишком ли приталена и не чрезмерно ли большой вырез для того, чтобы пойти в ней на работу? Главное – не показаться жеманной. С цепочкой на шее должно сойти.
Включаю ноутбук. Четырнадцать непрочитанных имейлов. Все просмотреть невозможно… Ах вот. Есть один от Мэл.
Кликаю на него: послания от лучшей подруги – вне очереди.
Мелисанда… сестра сердца моего. Такая волшебная!
Всегда жизнерадостная, воодушевленная, искрящаяся, общительная… Она полна оптимизма в любых испытаниях – даже в трудные минуты видит во всем положительные моменты. В такие мгновения она вспоминает старую поговорку и цепляется за нее. «Все к лучшему, даже худшее», – сколько раз я слышала это от нее, когда ее душили слезы или гнев.
А еще она впускает в себя магию. Верит в добрую звезду, следящую за каждым ее шагом, и полагает, что случайностей не бывает на свете, что людей соединяет куда большее, чем они даже могут себе представить, бессознательное общается с бессознательным.
И она чуточку суеверна. «Если чего-нибудь бояться, именно это и происходит», – предупредила она меня, когда я с тревогой ждала результата теста на беременность, моля про себя, чтобы он оказался отрицательным – мой тогдашний любовник мгновенно улетучился еще до того, как я успела заметить задержку.
Список всего того, за что я ее так люблю, относительно длинный.
Особенно трогательны черты, которые обычно называют недостатками, – они часть ее личности. Я думаю о ее обостренной чувствительности, чрезмерной возбудимости, недостатке уверенности в себе, не забыв и об опасении конфликтов и боязни недобрых взглядов. То есть она довольно замкнутая. Уверена – как раз этот фасад и позволяет ей сохранять свободу, которой она очень дорожит.
Она частенько сообщает мне о своих решениях, когда уже успела их принять, – избегая особенно серьезных советов и замечаний окружающих, сделанных, впрочем, из самых добрых побуждений, к которым она, увы, все равно бы не прислушалась.
Ей в высшей степени трудно отказать или обмануть. Она придумала защиту от таких бесцеремонных вторжений: лучше бегство, чем стычка. Она имеет смелость не искать вечного одобрения, и не потому, что насмехается над мнением других, – нет, просто ей хочется жить свободно. В сущности, если ей приятно с Гийомом или со мной, то это потому, что мы не пытаемся судить как ее, так и всё, что она смеет высказывать. Она выслушивает нас, взвешивает все «за» и «против» и потом решает сама. И так бывает, даже если она поступает не по нашим советам – ведь она уверена, что мы с уважением отнесемся к ее выбору, верим в нее и всегда поддержим, что бы ни случилось.
И хотя мы видимся нечасто, она всегда со мной.
Она залечила раны моего сердца, когда те еще кровоточили. Она проявила ангельское терпение, когда я была зла на весь мир и не интересовалась ничем. Она взяла меня за руку и помогла подняться, а потом медленно повела к выходу из печального периода моей жизни.
Мэл – это мое альтер эго. Рядом с ней я могу быть собой, скинуть доспехи и обнажить свои страхи и слабости… и свои надежды и мечты.
* * *На моем лице заиграла улыбка, пока я читала это энергичное послание. Вот и она. Узнала ее сразу. Это Мэл. Несомненно! Нет ничего лучше солнечного лучика, если с него начинается денек!
От: melisendeforinelli@um3-lvo.fr
Кому: lisacoulet@mna-m.com
Дата и время: 12/05/02 – 14:23
Тема: Прошу тебя ответить на один вопрос
Привет, Заз!
У тебя все как ты хочешь, малышка?
Хватает еще смелости прочитывать все имейлы?
А как насчет поплавать? Если так и дальше будет, ты застынешь без движения наподобие твоих любимых статуй!
Я собираюсь туда в субботу. Пойдешь со мной? Тогда зайду за тобой в 10:00.
ОК?
А вот скажи: мы купили на блошином рынке одну картину. И мне хочется знать, что ты о ней скажешь. Думаешь, получится?
Знаю-знаю: ты много вкалываешь, нет свободной минутки. Бла-бла-бла… но если сможешь одним глазком, то будешь очаровашечкой. Оставлю ее для тебя в вашей приемной. Успокойся, это не срочно.
Заранее спасибо, моя прекрасная!
Надеюсь, у тебя все хорошо и твой Люк наконец-то заметил и тебя среди ваших шедевров. Один совет: нарядись Джокондой, и тогда – как знать!
До субботы!
Целую.
Мэл.
* * *Заинтригованная, беру пакет, врученный мне, как только я пришла в музей, бегу в свой кабинет и разрываю оберточную бумагу.
Что-то китайское, ну конечно!
Формат обычный: вертикальный прямоугольник. А вот техника – нет. Масляной краской на холсте – это манера западная, в Азии предпочтительнее тушь и акварель.
Удивительно.
Композиция типичная: трехплановая. В верхней части различимы три интересных и разных пространства, сразу приковывающих взгляд: первая треть – переулок, за ним идут горы, похожие на сахарные головы, и наконец вдали – округлые вершины. Разделение буквой S материализуется змеящейся рекой.
Наверху в левой части заметен каллиграфический текст. Это меня не удивляет: обычный для китайского искусства прием.
Мэл научила меня тому, что главные сущности, составляющие пейзаж, – это в первую очередь гора (шань) и во вторую – вода (шуй). Шань-шуй – поэтому так и называется этот жанр изобразительного искусства. И еще она уточнила: этот жанр использовали для выражения духовности, и речь тут не столько о реальности, сколько о визуализации и отражении внутреннего состояния. И это объясняет, почему никто не рисует с натуры, а только по памяти, в мастерской.
Воды и округлые вершины гор здесь – тот хребет, на котором держится все остальное. Деревья с обнаженными стволами – сосны – служат для них орнаментом и своими стилизованными силуэтами придают характерные черточки, привлекающие наше внимание. Их вечнозеленая хвоя на приплюснутых ветвях символизирует жизненную силу и долгожительство, поскольку сопротивляется осаждающим ее бурям.
Моя подружка говорит, что там принято почитать и считать удавшимся то, что всегда обладает ци, а можно произносить и чи. Оно рождается из акта изображения и переходит на того, кто восхищается произведением. Речь тут о связанности предметов с помощью дыхания, которое нельзя увидеть, зато можно ощутить. «Ци должно циркулировать повсюду, – подчеркивала Мелисанда. – Тогда и познается гармония, прекрасное равновесие. Это понятие сущностно для азиатских культур. Оно указывает на основной принцип, одушевляющий универсум и бытие. И правда – любой элемент влечет за собою другой и так далее, вплоть до того, что художник и зритель связаны друг с другом в том, что прошло, и в том, что грядет. Там, где вы сейчас, вам не дано встретить ни ваших предков, ни ваших потомков, но при этом вы понимаете, что они существуют».
Вернемся к нашему холсту. Я аккуратно помещаю его на мольберт и выставляю нужное освещение.
Упираясь локтями в перекладину, наклоняюсь вперед, стараясь найти ключ, который позволил бы мне проникнуть в душу полотна. Я люблю именно этот миг, когда меня затягивает внутрь, потом захватывает, и вот я уже теряю контроль – меня влечет по невидимому пути, который мне не принадлежит, ибо его проложил художник.
Первый план немного банален. Китаянка с коротким, но прямым носом и прелестными миндалевидными глазами цвета хаки прикладывает к волосам сережку с черным жемчугом, стоя у прилавка ремесленника.
Она одета в великолепное платье с китайским воротничком, расшитое анисового цвета карпами, которые выделяются, тон за тоном, на фоне шелковистой ткани – их контуры очень ясные на фоне желтых и белых отблесков, – мотив зелени здесь ярче всего. Еще на платье вышиты белые пионы – ультрамариновые прожилки на их лепестках видны то там, то здесь.
На ней прекрасно подобранные туфельки, их тонкие подошвы отличаются девственной чистотой.
Лицо молодой женщины, спокойное и бледное, обращено прямо ко мне. Гагатовые волосы собраны сзади и сливаются с чернотой кладовки в глубине лавки. Чувственные губы легко подкрашены оранжевой помадой.
Кажется, что свет, падающий ей на лицо, исходит из источника за рамкой картины, так что я чувствую себя составной частью произведения. Поток энергии движется по линии изгиба ее руки, словно увлекающей меня вдоль реки.
Детали выписаны с точностью, достойной фламандской школы. Такой стиль нечасто встретишь в азиатском искусстве, тем более что пропорционально дама больше тех персонажей, что прохаживаются по торговому переулку.
По традиции китайцы изображают три плана в одинаковом масштабе… Эге, да тут на улице есть и европейские туристы. А эта пара… Можно подумать, это Мэл и Гийом!
Но только подумать – ведь эти прохожие постарше их.
Странно.
Я направляю туда искусствоведческую лампу, хватаю лупу. Поразительное сходство! Думаю, заметили ли они его сами и не потому ли купили картину. И внутренний голос шепчет мне: уж наверное да!
У Мелисанды острый дар наблюдательности. Неудивительно, что она смогла освоить язык мандаринов. Развила в себе гиперчувствительность к куче незначительных заданных величин, в которых сама может увидеть разницу. И откладывает их где-нибудь в уголке мозга, даже самые ничтожные. Причем такая способность ничуть не мешает ей видеть и все в целом.
Стоит только проявиться неясности, как у нее в голове включается сигнал тревоги. Все лампочки загораются красным. Ей может броситься в глаза даже песчинка в пружинном механизме. Она легко запоминает, что говорят люди, схватывает их противоречия, ложные уловки, фальшивые согласия. Это у нее безотчетное. В общем, она любит смотреть и слушать больше, чем разговаривать. Она быстро улавливает, насколько человек надежен, насколько он настоящий, можно ли стать ему другом. При ней лгуны, манипуляторы и мифоманы быстро бывают разоблачены.
Наливаю себе чаю. По утрам мой любимый – «Веддинг империал». Вдыхаю пряный аромат карамелизованного какао.
Вот странное совпадение…
Отставляю чашку. Пальцам слишком горячо. Беру в руки раму и ощупываю в поиске шероховатостей. Я проверяю. Есть просверленная дыра, подсказывающая: это для подвески картины. Замечаю такие же выемки с обеих сторон. Вот так штука! Значит, изначально был триптих, а эта картина – его центральная часть.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Примечания
1
Вайпо – бабушка, бабулечка (кит.). – Здесь и далее примеч. пер., кроме особых случаев.
2
Перевод Е. В. Головиной.
3
Речь о героях четырехтомной эпопеи швейцарского писателя, греческого еврея по происхождению, Альбера Коэна (1895–1981), рисующей яркую картину нравов европейской дипломатии XX века, но считающейся одним из лучших произведений о любви во всей франкоязычной литературе. Русскому читателю знаком третий из романов тетралогии – «Любовь властелина» (М.: Флюид ФриФлай, 2012. Пер. Е. Брагинской). Красавец-дипломат Солаль влюбляется в жену своего подчиненного Ариану; история их любви носит возвышенный и эротический характер.
4
То же самое (лат.).