Искать ДНК. Эндшпиль

Елена Фили

Искать ДНК. Эндшпиль

Пролог

Ноябрь 2024 года

…Как выяснили корреспонденты газеты «Известия», специалисты Московского института электронной техники (МИЭТ) разрабатывают программу на основе искусственного интеллекта для моделирования поведения серийного убийцы. Нейросеть будет предсказывать место и время очередного преступления.

Разработчики заявили, что им потребуется два-три года на доводку программы. Вначале она будет анализировать криминальную обстановку в Москве и области, а в случае успеха эксперимента опыт переймут в других регионах России.

Февраль 2028 года

…Годовой отчет Московского управления МВД, опубликованный в журнале «Полиция России», стал сенсацией. Наибольшее количество преступлений раскрыла внедренная год назад в качестве эксперимента полицейская нейросеть, вычисляющая серийных убийц с помощью анализа ДНК.

Декабрь 2028 года

…Госдума РФ ратифицировала всемирный договор о вживлении чипа личности, основанного на ДНК, каждому гражданину страны, – сообщает «Парламентская газета». По плану, к 2032 году чипирование должно охватить население всей планеты.

***

2030 год. Сентябрь.

Тонкие пальцы пробежали по цифровой клавиатуре хитро встроенного в книжную полку сейфа. Раздалось тихое чмоканье, и дверца хранилища призывно открылась.

Фигура в черном трико и такой же балаклаве на мгновение замерла, прислушиваясь к могучему храпу, доносящемуся от широкой, поистине королевской кровати с нависающим балдахином. Шум не потревожил спящего.

Узкий луч фонарика быстро заплясал по содержимому сейфа. Рука в перчатке принялась передвигать пластиковые папки, высвечивая названия.

Храп внезапно прекратился. Фигура затаилась. Луч погас. Спавший на королевской кровати сполз на пол, встал на четвереньки, потом во весь рост и в полной темноте побрел в сторону ванной, держась рукой за стену.

Едва он скрылся, человек в черном, перестав осторожничать, сгреб в рюкзак все содержимое сейфа и, оставив дверцу распахнутой, прокрался к окну. Отодвинув тяжелую штору, вор опасливо выглянул наружу. Узкая улочка с богатыми разноэтажными коттеджами вдоль дороги с односторонним движением была погружена во тьму, обитатели жилищ давно и крепко спали. Нигде не горел свет. Работали только фонари вдоль дороги, и то в конце улицы. Рядом с домом, где происходило ограбление, лампы в фонарях были заранее приведены в негодность, а чинить их коммунальная служба, видимо, не торопилась.

Из коридора донесся грохот: похоже, человек не дошел до туалета, крепкий сон свалил его раньше.

Человек в черном, замешкавшись на минуту, достал из кармана и установил на полке у зеркала небольшой предмет, затем бесшумно скользнул к двери спальни. В проходе возле ванной, раскинув руки, лежал хозяин. Полы шелкового халата задрались, обнажая белые рыхлые бедра. Вор спокойно перешагнул через тело и заскользил по коридору к лестнице и дальше к выходу.

У дверей достал из рюкзака легкий длинный плащ, набросил на плечи, скрыв черное трико, закинул рюкзак за спину и только потом снял балаклаву. Выйдя на улицу, растрепал на стылом сентябрьском ветру волосы. Спустя пять минут дорогу в конце улицы быстро пересекла худенькая девушка. В свете фонаря под ровной челкой короткого каре блеснули настороженные зеленые глаза.

Глава 1. Два убийства (нет, одно)

Это было не убийство. Точно. Марк догадался, услышав в телефоне крики, полные паники, но без подробностей, вроде «не дышит», «пульса нет», «глаза открыты, но не двигается». Да, в конце концов, подошло бы просто «окоченел». Но домработница, увидев лежащего на полу у входа в спальню хозяина, а рядом крошечную лужицу крови, натекшую, как потом выяснилось, из разбитого при падении носа, твердо уверилась, что видит труп, отказалась к нему подойти и проверить и как заведенная повторяла «помогите». Когда Марк с опергруппой приехали, хозяин уже очухался, ошалело крутил головой возле распахнутой дверцы пустого сейфа и, вытирая потные ладони о шелковый халат и оставляя на ткани темные следы, бормотал, что его предупреждали, а он не поверил, «что теперь будет» и «все кончено».

Глядя на Марка глазами обиженного спаниеля, потерпевший неожиданно твердо заявил, что претензий не имеет и заявление о грабеже и покушении на убийство подавать не будет. Марк впервые за утро удивился и внимательнее оглядел обстановку, воплощавшую стандартные представления обывателей о любовном гнездышке: тяжелые портьеры, закрывающие окна от света уличных фонарей, нераспечатанная бутылка коньяка и два пузатых бокала на тумбочке с одной стороны кровати, а тарелка с подсохшим сыром и вскрытая пачка презервативов – с другой. Но все указывало только на прелюдию, самого буйства плоти, как определил Марк, глядя на несчастного хозяина, похоже, и не произошло.

– Вам придется подъехать к нам в отдел и написать отказ. Точно не хотите подать заявление? Подумайте. Мы могли бы снять отпечатки пальцев или найти волосы, чтобы в базе ДНК отыскать вашу… подругу, – предложил Марк, разглядывая шахматную фигурку на полке возле зеркала с рамой в виде виноградной лозы.

Вздыбившийся бронзовый конь яростно косил алым гранатовым глазом.

За спиной послышался судорожный вздох, Марк обернулся. Потный любитель интимных приключений взглядом волка, загнанного за красные флажки, смотрел на шахматного коня.

– А что вы пили? – Марк подошел к окну и отодвинул штору, в комнату хлынули солнечные лучи. На трясущегося от страха взрослого мужика смотреть было неприятно. – Вы прошли сонным с десяток метров, упали, разбили нос, спокойно проспали до утра на холодном полу… Наверное, это было сильнодействующее снотворное. Хорошо, что вообще очнулись.

– Лучше бы я так и остался валяться там, где меня нашла домработница, – мужчина в шелковом халате быстро прошел в ванную. Марк услышал еще один судорожный вздох.

Он с любопытством заглянул во влажно пахнущий полумрак. Потерпевший держал в руке баночку с иероглифами на этикетке. Марк знал, что это. БАД с силденафилом, повышающим мужскую потенцию. На коробочке была и наклейка на русском. Марк напряг глаза и, увидев название, едва сдержал смешок. Жертва интимных интриг использовала биодобавку «Отважный полководец», но судя по бесславно прошедшей ночи, войско так и не выполнило команду командира.

Хозяин показал Марку пустую баночку.

– Исчезли мои таблетки! Она их украла!

«Не просто украла, а заменила на свои, напичканные снотворным. И унесла потом с собой, чтобы никто не мог определить состав препарата. Какая-то слишком умная «она». Отпечатков мы, скорее всего, не найдем, вместо родных волос наверняка был парик, так что надо сказать «спасибо» за отказ от заявления – с ним отделу маячил бы явный «глухарь».

Марк посторонился, выпуская из ванной бедолагу, и спросил, не надеясь на удачу:

– Есть хотя бы фото, возможно, совместное или сделанное издалека, чтобы мы могли сравнить с похожими делами? Или описание воровки? Цвет глаз и волос, татуировки, шрамы, любые особые приметы?

Хозяин отрицательно покачал головой и повторил, что заявление подавать не будет, а значит, незачем и вспоминать.

– Марк, – позвали из коридора.

Он вышел. В проеме лестницы стоял парень из опергруппы.

– Замки не взломаны, по словам домработницы, на первый взгляд ничего не пропало. Ценные предметы были только в хозяйских комнатах. Что у тебя?

– Мы уезжаем. А вы подойдите завтра в отдел, – обратился Марк к разом воспрявшему духом потерпевшему, – напишите отказное заявление. Вызов был, и он зафиксирован в электронном журнале. Договорились?

– Да, да, – закивал хозяин и, не дождавшись, пока полицейская команда покинет его жилье, бросился назад в спальню и принялся куда-то звонить.

Через прикрытую второпях дверь Марк услышал:

– Соедините меня со службой безопасности. Срочно!

… Вызов на служебный телефон догнал Марка, когда он и двое оперов с дежурным экспертом тащились на полицейской машине с разрешенной скоростью сорок километров в час по улице, где находился ограбленный коттедж. Марк выслушал сообщение и отдал приказ водителю:

– Гони на Апрельскую. У нас убийство.

Водитель злорадно улыбнулся, нажал кнопку, на крыше машины сдвинулась заглушка встроенного блока и появилась мигалка. Под истошный вой сирены, распугивая жителей и редких бродячих собак, автомобиль, законно презрев правила, рванул подальше от богатого квартала.

Полчаса спустя они въезжали во двор панельного дома, не имеющий ничего общего с предыдущим адресом. Все выглядело очень демократично: зеленые скамейки вокруг песочниц, металлические горки, турник и карусель – вот и все развлечения для малышни. Взрослые, видимо, предпочитали отсиживаться в нерабочие часы по квартирам. Зато по периметру буйно произрастали кусты, клены и начавшие желтеть березы, а пространство под окнами первого этажа местные жительницы – скорее всего, пенсионерки – засадили астрами и подсолнухами.

В богатом квартале из-за высоких заборов выглядывали в основном можжевельники, туи и голубые ели.

Марка с командой встречали. Бледный до синевы молоденький участковый, видимо, пришедший на работу недавно, вытирая мокрые губы, сначала молча указал на первый подъезд, потом два пальца и кинулся в кусты. Оттуда донеслись характерные звуки рвущегося на волю содержимого желудка.

Марк усмехнулся: какой нежный. Подумаешь, труп увидел. Хоть догадался дверь в подъезд оставить открытой и подпереть кирпичами. Марк, не торопясь, размышляя, что могло так ужаснуть сослуживца, начал подниматься на второй этаж по лестнице с разрисованными граффити стенами.

– Участковый-то изблевался весь. Дохлый народ пошел, – подтвердил кто-то за спиной. – Вот, помню, пару лет назад выезжали мы на двойное убийство… Ни хрена себе!!!

Вчетвером они столпились, не решаясь пройти в комнату и издалека глядя на тело, лежащее на столе. Вернее, на то, что осталось от тела, потому что все, кроме головы, рук и ног, было мешаниной из окровавленного мяса и кусков порванной одежды.

– Куда претесь? Бахилы для кого я брал с собой? И перчатки!

Эксперт, первый красавчик отдела, прозванный Хантером за то, что не пропускал ни одной юбки в пределах видимости, со страдальческим лицом переоделся в защитный костюм и первым зашел в комнату. Марк со вздохом оглядел обстановку и, привычным движением натянув «спецодежду», достал диктофон.

– Кто-то знает, как обнаружили труп?

– Бабки у подъезда квохчут, что сосед решил прогуляться с собакой, обратил внимание на приоткрытую дверь. Заглянул, позвал, никто не откликнулся, он прошел дальше, ну и… Блюет сейчас на пару с нашим участковым. Который по регламенту должен место происшествия охранять до приезда следственной группы, – презрительно скривился дежурный опер, успевший наскоро поговорить с жильцами.

– Ну, мы приехали. Начнем. А ты иди по соседям, кто что видел, чья квартира, кто и где родня. Давай, давай, не отсвечивай. Тут и так не протолкнуться. Начальство вот-вот прибудет.

– Думаешь, приедут? – усомнился опер.

– Второе похожее убийство. Прошлый раз не я выезжал, а Вадим Никонов со своими, – сказал Марк и с досадой подумал: «Если Хантер подтвердит схожесть в способе убийства обоих жертв, значит, возможна серия. Это плохо. Зато сможем в полицейскую нейросеть данные отправить, тогда по серии нам подходящие ДНК подберут. Расследование пойдет быстрее».

– А у него что, кишок совсем нету? – Марку через плечо заглянул второй опер.

– Ничего нету, – буркнул обходящий помещение с синей лампой, выявляющей кровавые отпечатки, Хантер. – Ни кишок, ни сердца, никакого ливера вообще. Пустое вместилище.

– На первый взгляд что-то понятно, скажешь не для протокола? —спросил Марк, перестав бормотать в микрофон описание помещения и предметов.

– Резали по-живому. Но не сопротивлялся, значит, был под наркозом. Похоже, на органы разобрали терпилу, вот что могу сказать навскидку. Конкретнее доложу после обследования в лаборатории ЭКО1.

– Точно, похожее убийство. Прошлый раз тоже был молодой парень, и тоже выпотрошенный. По версии Вадима, это черные трансплантологи поработали. Дерьмово.

Хантер опустился на колени и принялся с помощью лупы изучать пол под столом, подсвечивая себе налобным фонарем. Раскрытый чемоданчик с инструментом лежал неподалеку на входе в комнату, преграждая случайным любопытным путь к трупу.

Марк продолжил наговаривать в диктофон данные для протокола. Неожиданно завибрировал смартфон. Марк прервался, посмотрел на пришедшее сообщение и коротко выругался.

– Местная пресса приехала. Кто-то уже слил журналистам новость про кровавое убийство. Хоть бы быстрее начальство явилось, иначе придется самому отдуваться.

Марк позвонил оперу, который обходил квартиры, приказал, чтобы тот никого из журналистов не пускал в подъезд, а еще лучше, привел в чувство участкового, хватит тому выбрасывать в пространство завтрак, пусть принесет хоть какую-то пользу.

Через час прибыл начальник отдела по расследованию особо тяжких преступлений – майор по прозвищу Потапыч, из-за имени Михаил Иванович, а с ним представитель следственного комитета. За это время Марк успел закончить осмотр места убийства, позвонить Вадиму, тоже следователю, а еще своему товарищу и конкуренту в будущей «борьбе» за должность Потапыча, который, по слухам, готовился уйти на повышение, узнал подробности прошлого убийства и убедился, что был прав. Намечалась серия, а значит, будет создана объединенная группа для расследования. И возглавит ее либо он, либо Вадим, под чутким надзором Потапыча.

Сейчас Марк смотрел в окно на то, как начальник отдела и представитель СК общаются с прессой, и вовсю им сочувствовал, представляя, что когда он будет начальником, ему тоже придется вот так стоять перед фото- и видеокамерами и нести принятую в таких случаях чушь. Еще ничего толком неизвестно, а журналистам уже подавай имя преступника или хотя бы дату, когда планируется раскрытие. А потом они уже сами распишут слезливую историю про жертву – молодого парня, который мечтал стать полезным членом общества, встречался с девушкой и планировал завести семью, построить дом, вырастить дерево и родить не меньше троих сыновей. Или про преступника: как в детстве тот был отличником и примерным сыном, но, повзрослев, узнал, что приемный, связался с дурной компанией и в результате стал убийцей. На самом деле обычно все оказывалось проще и страшнее. В данном случае, если версия о черных трансплантологах подтвердится, то мотив будет самый распространенный – деньги. А парень – случайная жертва, приглянувшаяся преступникам здоровьем, молодостью или тем, что живет один, значит, никто не спохватится и не начет мстить.

– Вавилов! На выход! Потапыч тебя требует.

Марк скривился, но, стянув бахилы и перчатки, послушно двинулся вниз по лестнице. Выйдя из подъезда, он с удовольствием глотнул свежего воздуха и огляделся.

Во дворе было не протолкнуться. Толпа соседей и привлеченных мигалками и сиренами жителей близлежащих домов, единым монолитом сплотившись вокруг машины журналистов, жадно слушала ответы представителя СК. Тут и там поверх голов поднимались руки со смартфонами, значит, уже сейчас по соцсетям разлетаются снимки. А под ними посты с личным мнением автора о происходящем и, заодно, о ситуации в стране. Марк снова скривился. Никому не интересно, что на самом деле случилось. Главное – выложить фото и сообщить подписчикам, что вот, мол, живем, а рядом убивают, и закончить дежурной фразой про высших чинов из СК, имеющих недвижимость заграницей.

– Вавилов.

К Марку подошел начальник отдела.

– Веди, показывай.

– А вы давно завтракали?

Потапыч гневно раздул ноздри.

– Не зарывайся, Вавилов! Я видел столько, сколько ты не жил. У меня отец в девяностых расплодившийся преступный элемент ловил, дед в семидесятые валютчиков сажал. Я потомственный мент. Ты меня сейчас почти обидел, капитан.

Но заметив дежурящего у входа в подъезд бледно-синего участкового, тоскливо поглядывающего в сторону кустов, смягчился.

– Что, так все мерзко?

– У Никонова на прошлой неделе выпотрошенный труп, помните, был?

– Ну.

– То же самое.

– Хочешь сказать, серия? Все совпадает?

– Хантер завтра доложит, но я с Вадимом уже переговорил. Склоняюсь к серии. Поможете быстрее получить разрешение на использование полицейской нейросети для поиска серийных убийц по ДНК? Там очередь до Дня полиции, я узнавал.

– Нужно сравнить отчеты экспертов. Так что пусть Хантер постарается сделать все быстрее. Ну, пойдем, нужно вернуться до того, как журналисты сожрут с потрохами нашего коллегу.

В комнату Потапыч не зашел, видимо, чтобы не надевать бахилы и перчатки. Кинул взгляд на труп, обежал глазами обстановку, напомнил громко, обращаясь к Марку, но так, чтобы Хантер слышал, что ждет завтра к обеду отчет эксперта, и, поманив за собой капитана, отправился во двор. Спускаясь по лестнице, Марк услышал, как где-то наверху хлопнула дверь. Задержался на секунду, но шум больше не повторился.

У подъезда никого не было: участковый исчез. «Наверное, блевать убежал, никак не успокоится», – решил про себя Марк и встал рядом с Потапычем так, чтобы видеть входящих. На всякий случай.

– Есть предварительные выводы по убийству?

Потапыч, наоборот, повернулся лицом во двор, оценивая обстановку вокруг прессы.

– И здесь, и у Вадима замок не взломан. Получается, открыл сам хозяин. В холодильнике жертв и там, и здесь нашли нераспечатанный коньяк и закуски. То есть, оба кого-то ждали. И впустили сами.

– Коньяк? Вроде не женский напиток. Не похоже на «медовую ловушку».

– Не факт. Бывают такие: по виду элитная эскортница, а пьет, как конь. Закажу распечатку звонков. Если будут совпадения с делом Вадима, то…

– И если отчеты экспертов совпадут, то дела будем объединять. Ну, иди. Вон твой участковый из кустов бежит. Надо бы на приемной комиссии в академию показывать снимки расчлененных трупов из архива, чтобы отсеивать таких… хрупких. Ладно, я ушел. Заканчивай и доложись сразу, как вернетесь, если будет что-то новое.

Во дворе коротко и нервно взвыла сирена служебной машины СК, пробивая дорогу в толпе.

Участковый с виноватым видом встал на место у двери в подъезд.

Марк пошел наверх, проверить, как дела у Хантера.

И пересекая пролет между первым и вторым этажом, успел заметить, как в квартиру с убитым метнулась черная тень. И тут же раздался крик, а следом звук драки и грохот падающих тел. Марк кинулся наверх и успел затормозить вывалившийся к ногам клубок из двух фигур. Он протянул руку, безошибочно выхватив за воротник куртки незнакомца. Вторым был дежурный опер. Он вскочил на ноги и схватил небольшой рюкзак, отлетевший во время драки к стене.

– Журналист, падла. Как пробрался, внизу же участковый стоит? Что за братия, как вода через щель, не успеешь отвернуться, уже потоп.

Опер покопался в рюкзаке и протянул Марку фотоаппарат.

– Обыщи его, Камиль, – приказал Марк, вытаскивая из фотоаппарата карту памяти и вставляя в свой смартфон.

– Не имеете права! Я пресса!

– Да ну? – с издевкой изумился Марк, просматривая отснятые журналистом кадры. – То есть ты имеешь аккредитацию СК, а когда зашел на место преступления, официально представился и тебе разрешили фотографировать? Это сосед, который обнаружил труп?

Марк показал Камилю снимок мужчины. Опер кивнул. Марк стер последние кадры, где хоть и издалека, но во всех деталях был виден убитый, потом сделал вид, что задумался, и, глядя в глаза парню, нажал «Форматировать».

– Соседа не стирай, капитан! – Журналист с ненавистью смотрел, как опер, закончив обыск, протянул Марку смартфон. – У меня есть интервью очевидца, он подтвердит, что наговаривал мне на телефон, а я напишу статью о вашем беспределе!

– Ты что-то слышишь? – обратился Марк к Камилю, одновременно удаляя последние аудиозаписи и очищая корзину гаджета. Заодно проверил, есть ли сигнал вайфая, вдруг слишком активный работник СМИ воспользовался «облаком». Доступного без пароля вайфая в подъезде не оказалось.

– Твари!

– Возьми, сотри отпечатки, а то и правда начнет что-то доказывать. Слишком шустрый. – На площадку вышел Хантер и протянул пачку влажных салфеток Марку. Тот согласно кивнул и, протерев поверхности смартфона и фотоаппарата, кинул те журналисту.

– Я все расскажу, вам мало не покажется! – протянул парень, чуть не плача.

– Проводи инициативного господина на улицу, – приказал Марк Камиль.

– Какого господина? – включился тот в игру. – Я только женщину вижу, она живет в этом подъезде.

– Значит, проводи женщину, видишь, хромает.

Журналист и вправду после потасовки стоял, чуть подтянув одну ногу.

– Там еще участковый у дверей, – сказал Камиль, вопросительно глядя на Марка, – он не из нашего отдела.

– Это который покинул без приказа вверенный ему пост и ушел отлить? Оставил нас без прикрытия?

– Понял. – Камиль повеселел и подтолкнул ошалевшего журналиста к лестнице. – Пошли, пресса.

– Потом к соседу разговорчивому загляни, предупреди о последствиях.

Марк повернулся к Хантеру.

– А ты чего без спецодежды? Закончил?

– Да. Наши звонили. Сейчас подъедут за трупом. Дождешься их один? А я на такси домой отправлюсь, устал что-то.

– Дождусь. Надо бумаги подписать и квартиру опечатать.

Глава 2. Марк

Под утро Марку приснился бронзовый конь с гранатовыми глазами. Только не шахматный, а большой, живой. Он бежал по полю навстречу Марку, а позади поднималось растрепанное желтое солнце и слепило глаза.

– Вставай, на работу опоздаешь!

В нос ударил запах такого крепкого кофе, какой умела варить только мама. Черный-черный, и очень сладкий. Марк проснулся. Солнце и впрямь слепило, но только потому, что мать сдвинула в стороны шторы и распахнула окно.

– Не лето! – буркнул Марк, вскочил и метнулся в ванную.

– Какие планы на сегодня? – умытый, побритый и уже в форме, Марк дожевывал бутерброд, торопливо поглядывая на часы: не опаздывал, но и ни одной лишней минуты в запасе не было.

– Погуляю в парке.

– Все с той же неизвестной мне приятельницей? Познакомь нас, а? Посмотреть хочу, что за дама.

– Ты говоришь, как полицейский. Словно в чем-то ее подозреваешь. Мне она знакома, этого достаточно.

– Мам. Мы живем в этом ЖК десять лет. Я знаю всех соседей по дому, помню участковых, бывших и настоящего, в каких домах кто сидел или сидит, и по каким статьям. Твоя приятельница взялась ниоткуда, и вдруг вы вместе гуляете и ходите по магазинам. Не говоришь мне имя, возраст и адрес. Мне подозрительно, что ты ее от меня скрываешь уже полгода. Ты же знаешь, где я работаю. Родственники у таких, как я, всегда под пристальным вниманием преступного элемента.

Мать засмеялась.

– А сейчас ты говоришь, как в старых фильмах. Преступный элемент! Так давно никто не выражается.

– Я выражаюсь так, как мой начальник. А он потомственный мент. И не уводи разговор в сторону. Когда и где?

– Ты опоздаешь.

– Мы еще вернемся к этой теме!

Марк торопливо чмокнул мать и выскочил во двор.

В подземном гараже Марку приветливо мигнул «Харлей Дэвидсон Спортстер». Рядом ждала верная черная Нива Легенда с прокачанным движком. Ниву Марк водил уже около пяти лет, а харлея приобрел у друга Женьки в мотосервисе этой весной – мотоцикл тому продали после аварии на запчасти. Марк взял кредит, и Женька, провозившись целую зиму, смог железного коня восстановить. Красавец «Спортстер» теперь принадлежал Марку, служил верой и правдой и был предметом черной зависти сослуживцев.

Мощно взревев, харлей выехал из гаража, мигнул, здороваясь, знакомому охраннику и, попетляв по дворикам, вырулил на дорогу к пропускному пункту на платное шоссе. У транспондера Марк приложил к считывающему устройству куар-татуировку, выбитую на внутренней стороне предплечья рядом с вживленным чипом личности, и уже не сдерживая скорости, помчался в Москву.

Он гнал по полупустой магистрали и думал о матери и ее подруге. Позавчерашний труп никак не выходил из головы. Жертвы сами открыли дверь, даже заранее приготовили коньяк, случайному визитеру такое не предлагают, значит, это был кто-то знакомый, с кем хотелось посидеть и не торопясь поговорить. И почему мама, обычно такая неконфликтная, вдруг уперлась и не хочет, чтобы сын и подруга познакомились? Или не подруга? А поклонник? Какой-нибудь стареющий козел, которому нужна будет в будущем добрая и ласковая сиделка, чтобы выносить за ним горшки и стирать воняющиепортки?

Харлей раздраженно посигналил тащившемуся по левой скоростной полосе внедорожнику, тот шарахнулся в сторону, и Марк понесся, обгоняя автомобили, которые при приближении к Москве стали попадаться чаще.