Минута после полуночи

Вика Громова

Минута после полуночи

Управитель

Августовским вечером Натан Бэйли с помощником, сыном и четырьмя вооруженными бойцами выехал из города. Внедорожники медленно катили по шоссе вдоль побережья, и вязкая испарина с океана оседала на коже. Бэйли задыхался от духоты, высовывался в окно и беспрестанно вытирал платком пот со лба.

– Куда подевался этот бензовоз? Сквозь землю провалился, что ли? – разозлился Натан. Он уставился на Пирсона, сидевшего за рулем. Тот в ответ провел ладонью по бритой голове и пожал плечом. – Украсть у меня! Кто?! Неужто они не знают об управителе с побережья?

– Найдется ваш бензовоз, мистер Бэйли, – вежливо заверил Пирсон.

Они помолчали. Бэйли размышлял, что делать с Бучем. В последнее время его увлечение травкой беспокоило все больше. В конце концов, он стал перебирать в уме парней-охранников, решая, которым заменить Буча на месте личного телохранителя.

– Этот Майк. Он сообразительный парень. И ответственный. Как думаешь, Чарльз, дать ему повышение? – Он имел в виду парня из деревни, который устроился недавно в отряд охраны.

Пирсон кивнул.

– Пожалуй, мистер Бэйли.

– И почему Буч не похож на него? – с досадой произнёс Натан. – Веришь ли, я проклял тот день, когда решил его воспитать. Он совершенно не поддается контролю, а сил у меня с каждым днём всё меньше. Как бы он однажды не прирезал меня.

Пирсон, нахмурясь, коротко глянул в ответ, а потом резко нажал на тормоз, потому что впереди идущий автомобиль встал. Из него вышел темноволосый парень и направился к ним.

Мистер Бэйли крикнул в окно:

– Что там, Майк?

– Вроде, своротка в лес. Плохо видно, но там как будто ангар за деревьями, и есть свет.

– Двести семьдесят пятый километр. – Натан глянул на счётчик. – Насколько помню, тут была военная база. Поехали.

Они притормозили подальше, чтобы их не заметили из дома, пристроенного к ангару. Бэйли махнул рукой, сгоняя людей, и быстро объяснил, кто куда идти.

– Буч, ты пойдёшь со мной, – скомандовал он сыну. Парень похожий на гориллу-альбиноса производил ошеломляющее впечатление на врагов Бэйли. – Парни, следите за периметром. Чак. Сгоняй в ангар, потом ко мне.

Охранники держались вблизи от Бэйли с Бучем, потом попрятались за постройками во дворе. С минуту Натан ждал, когда Пирсон присоединится к нему. Откуда-то тянуло едким горьким дымом и глухо тарахтело, видимо, в подвале работал бензиновый электрогенератор.

– Внутри бензовоз, – дал знать Чарльз, перепрятывая пистолет за пояс джинсов за спину.

Бэйли поднялся на крыльцо и постучал. Дверь открыли не сразу. В проёме возник парень лет двадцати. Увидев людей на пороге, он замер. Натан смерил его взглядом.

– Прошу прощения, – спокойным тоном сказал он. – Мы заблудились. Мы едем в город на побережье. Слыхал?

Парень сглотнул и бросил вглубь дома взгляд.

– Я не знаю этой местности. Отец! – позвал он.

Вскоре Бэйли пришлось повторить вопрос худому, но крепкому мужчине с обожжённым лицом. И, чтобы попасть в дом, весело добавил:

– Слушайте, стоять на пороге – то ещё удовольствие. Уже темно, мы устали. Вы нас не впустите? У вас есть карта?

Хозяин дома нехотя подвинулся, давая войти.

Обстановка внутри оказалась крайне скудной. Пара кресел и камин в гостиной, на кухне пыхтела кирпичная печь, на которой что-то кипело в кастрюле, обшарпанный стол накрыли к позднему ужину. Пара тусклых лампочек освещала это убожество. Но на большом блюде лежал кусок запечённой свинины, хозяева также раздобыли где-то фасоль. Другой парень примерно одного возраста с первым, увидев гостей, встал из-за стола, но тут же сел на место. От раковины на шаг отступила девушка.

– Вкусно пахнет. – Бэйли втянул воздух носом.

– Мика, поставь ещё тарелки, – нерешительно сказал хозяин. Парню, открывшему дверь, он велел принести выпивку и найти карту побережья.

Натан уселся на углу стола, Пирсон пристроился слева от него. При этом Буч просто приткнулся у них за спиной к стене. Хозяин постоял немного, словно в нерешительности, и затем сел во главе стола, оказавшись у Бэйли по правую руку. Его второй сын занял место напротив Пирсона.

– Да! Я же не представился… – начал Бэйли.

– Я знаю, кто вы, – не дал договорить хозяин.

– Тогда, вы знаете, чей бензовоз стоит у вас в ангаре.

Хозяин заметно напрягся. Его сын передёрнул плечом.

– Мы нашли его на дороге, он был пуст, – громко заявил парнишка.

Бэйли ухмыльнулся.

– Какой интересный у вас выговор. Вы с юга, что ли? – как будто ни с того ни с сего спросил он.

Хозяин задержался с ответом, будто ожидал другого вопроса. Управитель сложил пальцы шпилем и уставил локти в крышку стола.

– Я был на юге, лет так восемь назад. Ужас! – продолжил он, краем глаза наблюдая за девушкой. Её гладкие волосы до поясницы притягательно поблёскивали, а короткое цветастое платье открывало длинные поджарые ноги. – Как там люди умудрились выжить? Сплошь болота на востоке и пустыня на западе. Но, вот, что удивило по-настоящему, так это то, что в таких условиях, они и не помышляли обкрадывать друг друга… Н-да. – Бэйли дал время всем поразмыслить над его словами. – А здесь всё по-другому. Вроде бы и еды хватает, и кое-какие вещички с техникой имеются. Каждый может прийти в город и попросить себе место, но нет же! Глотки друг другу готовы перегрызть. Уйму сил пришлось потратить, чтобы втолковать людям, как надо жить.

Хозяйская дочь поставила на стол кастрюлю с варевом, затем разложила столовые приборы и, пододвинув к отцу блюдо с мясом, подала ему большой охотничий нож. Бэйли при этом заметил, как Пирсон нервно поерзал на стуле. Вот и отлично: все начеку.

Натан вернулся в начало разговора:

– Так, говорите, он пустой?

Хозяин мельком глянул на нож. Повисло напряженное молчание. Пирсон нервно оглянулся на дверь. Парень, открывший им, что-то задерживался.

– Нам не нужны проблемы, мистер Бэйли, – заверил хозяин. – Мы не дураки связываться с вами. Мы бы вернули ваш транспорт.

– А похоже, дураки… – тихо произнёс Бэйли и потянулся к правому карману.

В следующее мгновение хозяин схватил нож и качнулся в его сторону. Раздался оглушающий выстрел и сразу второй. Дочка хозяина вскрикнула и схватилась за голову. На пороге кухни растянулся парнишка, уронив ружьё. Его брат упал ничком на стол.

Буч выдернул нож из горла хозяина дома, и мужчина рухнул.

– Какой нервный, – издевательски ухмыльнулся Бэйли, вытирая лоб платком, который и достал из кармана. – Все целы? Ну и отлично. – Он подошёл к девушке и взял за подбородок. – Хорошенькая, но не в моём вкусе. Идём, Пирсон, осмотрим задний двор.

Выйдя наружу, Натан закрыл нос платком. В воздухе висел тяжёлый запах навоза и помоев. В тусклом свете, падающем из окон дома, он различил клети со свиньями.

– Так, животину забрать в хозяйство. Ба! – воскликнул Бэйли. – Это ещё что такое?! – Он достал зажигалку, подошёл к клетушке и чиркнул. Колеблющееся пламя осветило нагую молоденькую азиатку. – Вот черти! Дорогая, ты как тут оказалась?

Девушка, дико озираясь, молчала, и тогда Бэйли подёргал за навесной замок. Велев Пирсону что-нибудь придумать, он пошел обратно в дом.

Только он ступил на порог, как тут же замер, оторопев. Его сын в спущенных штанах прижимал к столу хозяйскую дочку и тяжело пыхтел. Тут же стоял один из охранников и наблюдал за происходящим.

Скинув оцепенение, Бэйли рявкнул:

– Буч! Какого черта?! Отпусти её, кретин! – Когда тот натянул штаны, велел: – Пошарь по карманам у этих ублюдков, нет ли у них ключей. А ты, – заорал он на охранника, – бегом в машину, тащи что-нибудь срезать замок. Вот поскудники.

Девушка безвольно осела на пол. Её трясло, из носа текла кровь. Бэйли подошёл к ней и присел на корточки.

– Прости его, дорогая. Он дебильный, сам не знает, что творит, вот…– Он протянул ей платок. – Зажми нос. – Но девушку стошнило прямо ему на ботинки. Бэйли поморщился от отвращения. – Вот дрянь!

Пирсон с пленницей вошел в дом. Та мигом подбежала к девушке и плюнула в лицо.

– Ого! – развеселился Бэйли. – Пирсон, ты это видел? О! – воскликнул он, когда азиатка чуть не вцепилась девушке в волосы, но Пирсон ловко подхватил её подмышки. – Все на выход. Живо, – скомандовал Бэйли. – И тебе советую, – обратился он к дочке хозяина. – Мы собираемся тут всё сжечь.

К крыльцу подогнали внедорожник. Люди управителя вывели бензовоз из ангара, где уже занялся огонь.

– В нем полбака! Они слили пятнадцать канистр, мы их забрали, – отчитался один из парней.

Бэйли кивнул и бросил последний взгляд на дом. Неожиданно девушка, шатаясь и опираясь на стены, вышла на порог. Она замерла, а потом резко рванула вперёд – похоже, она что-то задумала. Ему даже стало интересно.

Дочь хозяина бросилась к Бэйли. Блеснуло лезвие. Натан не успел опомниться, как азиатка кинулась на его защиту. Выбив нож из рук противницы, она тут же подобрала оружие с земли, и перекинув в руке, как заядлая убийца, прыгнула на девчонку. В два маха она разрезала ей плечо и лицо, а затем схватила сзади за волосы, приставив нож к горлу.

– Стой! Тише…– остановил азиатку Бэйли, восхищённый увиденным.

Убийца по-собачьи смотрела ему в глаза, ожидая приказа, и это привело его в восторг. Он видел, что она хочет убить девушку, но решил проверить, подчинится ли она ему.

Он велел отпустить несчастную. Азиатка зарычала от злости. Накрутив длинные волосы девушки на кулак, она отрезала их.

Когда машины отъехали, и ангар, и дом вовсю полыхали. Девушка, до сих пор стоявшая на коленях, медленно поднялась. Из последних сил она побежала прочь от зарева пожара вдоль леса, споткнулась, скатилась в канаву и осталась лежать без движения.

Огни на небе

В кастрюле кипела кукуруза. Конечно, проще открыть консервы, но их осталось штук десять, и Мике велели приберечь банки «на чёрный день». Только, по её мнению, каждый день здесь, в деревне, чёрный: чёрные от копоти дома, чёрная от грязи дорога и тяжёлые, набухшие дождевой водой тучи, что ползли по тёмному небу.

Краем глаза Мика уловила движение – за окном прошли лесорубы на обеденный перерыв. Но сегодня они ещё и шли за зарплатой. Будет скандал: полки пустуют который месяц. Придётся уговаривать их подождать. Да толку-то? Жители видели, как три фуры ушли прямиком в город.

Пусть Роб разбирается с голодными работягами, Мика и носу не покажет в зале.

Она поменяла местами кастрюлю со сковородой и принялась по одному разбивать яйца в миску, переливая каждое затем во вторую чашу, проверяя. Одно оказалось испорченным, а по счёту уже восьмое за сегодня, хотя Мика собрала их утром.

– Какое вонючее, – пробормотала она себе под нос, не зная, отдать яйцо свиньям, или, чего доброго, отравятся? Решить она не успела.

– Мика! – В голосе Роба слышалось отчаяние.

Мика выглянула в окошко раздачи. Лесорубы сгрудились у барной стойки, вид у них был сердитый. Роб смотрел себе под ноги и пинал носком ботинка пустой пивной бочонок, теребя при этом темную челку. Мика знала – Роб ненавидел препирательства, и сейчас он явно был на пределе. Он поднял серые глаза на нее и уставился с мольбой.

– Микаэла, что это такое? – Стив, бригадир, всплеснул руками. Он вперил в неё здоровый правый глаз. – Где Аманда? Почему снова пусто?

– Привет, ребята. Собственно, поэтому её здесь и нет. Укатила в город поговорить с управителем…

– Она должна была сделать это ещё вчера!

– …вернётся поздно. Зайдите утром, – закончила Мика.

Роб всё время стоял, вылупившись на неё. Бросила на него сердитый взгляд. Да, врёт, что теперь?

Стив постучал заскорузлыми обрубками пальцев по стойке, переглянулся с приятелями и покачал головой.

– Нет, мы не зайдём попозже. Мы остаёмся.

Хлопнув ладонью, он развернулся и решительно направился к столу. Остальные последовали его примеру.

– Зачем ты так сказала? – зашипел Роб. – Она же сейчас вернётся, и выяснится, что никуда она не ездила и не собиралась!

– Есть идеи получше? Валяй! Это её работа, а не наша.

Роб скривился, но тут же дёрнулся.

– Горит!

Сковорода, забытая на печке, коптила потолок. Мика схватила полотенце, сдёрнула посудину в сторону.

– Твою ж… – Она сунула большой палец в рот. За спиной раздался шорох.

– Ты подставляешь Аманду.

– Спасибо, кэп. На, вот, займись. – Она сунула миску с жидкими яйцами Робу в руки и направилась в подвал.

Сырые деревянные ступеньки заскрипели под ногами. Мика нашарила цепочку лампы, вспыхнул тусклый свет, а генератор загудел чуть натужней. Она стащила с дальней полки коробку с консервированной кукурузой, скинула туда же горошек и фасоль.

Настал тот самый день – чернее чёрного.

– Ребята, расчехляйте мешки! – Мика поставила коробку под нос Стиву. – Ужин за счёт заведения.

Лесоруб, сощурив глаз с бельмом, осмотрел содержимое.

– Что это за подачка? – язвительно спросил он.

– Аванс. Каждому по банке. Так велела Аманда. А вообще, вы знаете, перед кем должны качать права.

Эти слова заставили лесорубов набычиться, а Стив сплюнул на пол.

– Много ты понимаешь. А ну!

Он шуганул Мику раскрытой мозолистой ладонью. Она инстинктивно отпрянула, фыркнула в ответ и дёрганой походкой вернулась в кухню, где принялась раскладывать еду по тарелкам.

– Да уж побольше твоего, – процедила она сквозь зубы. – Здесь сотрясать воздух конечно же не так страшно.

Роб встал у плиты. Краем глаза Мика видела, что он следит за ней, поджав губы.

– Аманда нас прибьёт.

– Плевать. Считай, я уволилась.

– Ага, как же.

Мика встала к нему вплотную и ткнула пальцем ему в грудь.

– Да, уволилась. Ясно? Завтра меня здесь уже не будет. И не только в баре, а вообще!

– И куда же ты пойдёшь?

– Я возвращаюсь на юг.

Роб фыркнул – будто не поверил ей. Мика небрежно шлёпнула яичницу в тарелку. Она выпрямилась, стараясь выглядеть уверенной. Приятель занервничал.

– Ты серьёзно?!

– Приходи завтра к Джиму, тогда и узнаешь. Посуду вымоешь сам.

Напоследок она хлопнула дверью, да так сильно, что та приоткрылась, скрипнув тяжёлыми петлями и ржавыми пружинами.

Мика втянула носом влажный мартовский воздух. Внутри всё задрожало от волнения и ожидания скорого тепла. В такие минуты она верила, что впереди новая лучшая жизнь, вот-вот случится чудо, непредвиденный поворот, и тогда изменится полуголодное, унылое существование. Казалось, бесконечный «чёрный день» теперь точно подойдёт к концу.

Но всё шло по-прежнему. Управитель оставался вне досягаемости. Майк уехал в город и не вспоминал о ней.

Оба пути казались закрытыми.

Слова матери раз за разом всплывали в уме: «Мы не деревья, чтобы сидеть на месте». Следуя этому убеждению, их семья снялась с обжитого клочка земли и отправились искать новый более плодородный. Только вот север не встретил их с распростёртыми объятьями. Сначала он убил мать, раздавив её легкие, а затем прибрал отца и двух братьев, ей он оставил жизнь, не преминув искалечить.

Мика не успела придушить возрождающееся болезненное воспоминание. Она поморщилась, при этом шрам на щеке зачесался.

– Я не дерево! – зло выпалила она, прижав ладонь к лицу. Она шла, тяжело и медленно перебирая ногами по снежной каше. – Не дерево.

Путь лежал через деревню из тридцати домов. На равнине, окружённой невысокими горами, почти всегда не бывало ветра, так что дым из печных труб стелился низко, словно туман, крадя свет в надвигающихся сумерках.

К своему дому Мика подошла в темноте. Она вошла во двор и закрыла калитку, и тут же к ней кинулся Баки, скуля и виляя хвостом. Она потрепала его по холке, и из-за ворчания и возни собаки не услышала шагов за спиной.

– Как прошёл день? – В длинный отсвет из окна ступил Джим . – Напугал?

– Да ну… С чего бы.

Мика знала: бояться чужаков здесь не надо. Одноэтажный дом на окраине стоял обособленно от деревни. Гости к Джиму приходили редко. Он не лез в чужие дела, но помогал, если просили. Еда, семена или домашний скот и птица – этого он никогда не жалел, себе оставлял ровно столько, чтобы держаться на плаву. Вот и сейчас у крыльца стоял мешок с чем-то.

Джим по-отечески поделился с ней кровом, когда Майк привез ее после убийства семьи Мики. Жаль будет расстраивать его, но это небольшая плата за возможные перемены.

– Лесорубам опять ничего не досталось. – Мика забрала из рук Джима часть дров для растопки печи. – Но их злость выльется на голову Аманды.

Они направились на задний двор. В пристройке вовсю пыхтела большая металлическая ёмкость, высокая и широкая. Снизу горел огонь, сверху кипела вода. Пар гудел в трубах для обогрева внутри стен, и дом будто дышал жаром. Всякий раз Мика удивлялась сходству жилища и хозяина, как внешнему – приземистые и крепкие, – и внутреннему: продуманные до мелочей.

– Знаю, к чему ты клонишь. – Джим натянул толстую рукавицу, открыл печь и подбросил дров. – И я согласен. Но, боюсь, проблему это не решит. Деревне не урезали паёк, ей просто нечего дать.

– Но фуры продолжают ехать в город, – напомнила Мика.

– На половину порожние, да и жителей там добавилось. Беженцев ты видела? – Джим выпрямился. Его лицо, обычно открытое, теперь казалось задумчивым. – Городу самому не хватает. Нельзя двадцать лет кряду подчищать вокруг и ждать, что там откуда-то что-то появится. Он пытается собрать с нас всё больше. Больше скота, больше зерна. И деревня, и город не понимают, что ресурсов не добавилось. Странно, что Натан… Хотя, нет, думаю, он всё прекрасно осознает, просто сделать ничего не может.

Мика зашла в кухню, толкнув дверь плечом. Покойная жена Джима устроила всё наилучшим образом. То, как стояла мебель, высота полок и количество посуды выдавало, что здесь когда-то готовила опытная и рассудительная хозяйка. Здесь она могла бы готовить с закрытыми глазами. Ей будет горько уходить отсюда.

– Чем ужинал? – Она заглянула в кастрюлю. – Перловая… – Аппетита меню не вызывало.

Они уселись за стол. Джим пил молоко и глядел на улицу. Тусклая лампа под потолком работала от аккумулятора, который заряжали солнечные панели. Иногда она моргала, предупреждая о своей скорой кончине.

– Джим, ты дашь мне лошадь? – Мика приложила усилие, чтобы не выдать волнение.

– Конечно.

– Я не прошу. Я уезжаю. С твоей лошадью или без.

Он резко обернулся, бровь дернулась.

– Ну-ка, ну-ка, расскажи?

Мика стиснула зубы. В груди закипело.

– Я хочу вернуться на юг. Вернее, я возвращаюсь на юг, – твёрдо заявила она в надежде избежать спора.

– Ты даже дорогу не найдёшь!

Она замерла, не донеся ложку до рта. Столько времени она здесь живёт, а всё не привыкнет, что кто-то о ней заботится.

– Я знаю дороги, по которым не ходят даже звери.

– Да, потому что почва там ядовитая, а вода отравлена. – Лицо Джима потемнело. – О чём ты говоришь? Какой юг? По-твоему, с тех пор, как твоя семья сбежала оттуда, жить там стало легче? Это что-то из сказок, ей богу…

Мика отложила ложку и угрюмо уставилась в тарелку. «Он меня спас, а я вот так…» – мелькнуло в голове, но она тут же подавила мысль. Нет. Она не дерево. Не будет сидеть и ждать, пока сгниёт. Она хотела по-хорошему, но теперь придётся украсть лошадь. Что ж, пусть. Обиды Джима она уже не увидит.

– Значит, считаешь, это плохая идея. – Она постаралась говорить ровно.

– По-моему, я выражаюсь ясно. – Джим поднялся, плеснул из кувшина воды в стакан, сполоснул его от остатков молока и выпил. – Аманда рассказывала, что говорили ей те, кого привезли в город с юга. Там не осталось ничего, кроме трясины, тростника и кувшинок. Там банды режут друг друга за банку гороха! – Джим ударил кулаком по столу. – Аманда видела парня, которого привезли в город. Без ног! Их ему отгрызли, понимаешь?! Людям не место на болотах. – Он положил широкую ладонь Мике на плечо и сжал. – Хватит! Пойдём спать.

Мика слабо улыбнулась, пообещала доесть ужин и сразу лечь. Но прежде, чем пойти к себе, помыла посуду, раздумывая, как поступить.

В комнате уже хорошо протопилось. Улегшись в постель, Мика закрыла глаза, вспоминая, что видела во время путешествия с юга сюда. Некоторое время она слышала шаги Джима в большой спальне. Вот он закрыл дверцу шкафа, куда повесил одежду, подвинул стул, оставив под ним обувь, а потом скрипнула кровать, когда он сел: Джим закончил неизменный вечерний ритуал. Наступила тишина.

Перед тем, как сон заставит сомкнуться глаза, появлялось сосущее ощущение как перед дракой или в преддверии чего-то страшного. От будущего Мика ждала ничего кроме боли. То же самое она ощущала после смерти матери, когда они покинули общину и поселились в лесу недалеко от побережья. Произошедшее с братьями и отцом стало закономерным итогом: их выбор погубил их. А Мика убедилась, что предчувствие её всегда сбывается.

– Боже… – Она тяжко выдохнула, в надежде, что мольбу услышат и прогонят дурные мысли прочь.

Она задула свечу, повернулась на бок и вжалась в подушку. Сознание помутилось, и реальность стала ускользать, как вдруг раздался тихий, робкий стук в окно. Может, ей чудится? Но звук, став громче и настойчивей, вырвал из дремоты; пришлось встать и ощупью пройти через комнату.

– Роб? И как Баки тебя не облаял?

Парень держал в правой руке керосиновую лампу.

– Я же его прикармливаю. Чего бы ему бросаться?

– Зачем пришёл?

– Отец собирает людей. Я подумал, ты захочешь послушать.

Совет недовольных молчал месяц. Неужели что-то наклюнулось?

– Шериф решил довести дело до конца? – язвительно спросила Мика.

– Пойдёшь? Возможно, там будет то, чего ты так ждёшь… решение взять всё в свои руки.

Мика терпеть не могла, когда ходят вокруг да около, и хотела было дать парню по лбу, но потом подумала, что он, наверное, сам не знает толком, зачем собираются и кто.

– Посвети, я оденусь.

Она выбралась через окно, чтобы не потревожить Джима. Роб предусмотрительно приехал верхом, так что пятнадцать минут спустя они подъехали к дому Майлзов. Приятель привязал лошадь к забору, и затем повёл Мику на задний двор.

– Мы не пойдём в дом? – удивилась она.

– Нас вообще-то не приглашали.

Ночь выдалась темная, без звёзд и луны. Роб освещал путь лампой. Когда они подошли к окнам дома, он её погасил. У задней стены стояла деревянная лестница, ведшая на чердак, куда и они забрались, стараясь поменьше шуметь.

– Робби, что ты делаешь? – Мика наблюдала за тем, как приятель ползает по устланному соломой полу и словно ищет что-то.

Снизу доносились приглушённые голоса. Мика приникла ухом к деревянным доскам в попытке разобрать слова, и тут её подозвал Роб. Он расчистил небольшой участок, вынул половицу, обнажив нижний ряд досок, между которыми зияли приличные щели. Мика увидела чью-то макушку – мужчина мерил комнату шагами. В следующую секунду она узнала голос шерифа.

– Теперь, когда Майк попал в дом управителя, мы сможем действовать более уверенно, – сказал Маркус. – Но уверенно, не значит опрометчиво. В городе добавилось молодых парней, которым незнакомы наши проблемы. И, если мы явимся с оружием, они не станут разбираться, кто мы и зачем пришли. Для них мы – захватчики.

– И что? – раздался хрипловатый голос одноглазого Стива. – Снова ждем? – Он резко встал, стукнув кулаком по столу. – Это твой план? Ждать, пока мы все сдохнем с голоду? Ты всегда так, Маркус, – Стив плюнул на пол. – Шериф, блин.

– Маркус прав. – Мика вытянулась, заглядывая дальше в щель, и разглядела копну кучерявых волос Аманды. – Управитель набрал здоровенный отряд. Это люди не евшие прежде ничего лучше крысы. Они считают его кормильцем и спасителем.

– Если мы продолжим сидеть, его армия только увеличится! – возразил Стив и несколько человек его поддержали. – Надо собраться и завалить Бэйли!

Аманда резко встала:

– Ты всегда лезешь напролом, как бык! Из-за тебя Винс мертв!

Маркус жестко схватил её за руку, но было поздно – Стив рванулся к ней:

– Ты ещё про Винса заикнулась?! Он знал на что идет! Я собой рисковал! Потерял глаз!

Маркус встал между ними:

– Хватит!

– Ну и к чему привела твоя попытка убить его? – Аманда в воздухе ткнула пальцем в Стива. – Он окопался в резиденции, как в норе. Построил по периметру забор высотой в три метра. Теперь его ничем оттуда не достать!

– Да все мне с вами ясно! – Стив махнул в сторону шерифа. – Пока в городе твой сынок, ты ни черта делать не станешь!

Мика испугалась: а ведь и правда, что если Майк пострадает?

– Дело не в заборе и не в том, что там Майк, – перебил Маркус. – А в том, что без управителя начнётся делёж. И мы в нём не преуспеем.