В этой истории не будет злодея, и никто не забыт

– Во сколько вернётесь? – спросил Деми и похлопал Галли по плечу, приглашая того на диван. Мальчик запрыгнул на него и сложил руки на животе. По утрам в доме Беннетов всегда пахло едой Бена, и потому желудки скулили без остановки.

– К шести, – сказала Гвен, – когда настанет пора…

– Вспомнить, что до пенсии мы были кем-то большими, чем два местных педиатра. – Закончил за неё Бен, и Галли захихикал прямо под ухом Деми.

Он хотел сказать, что вернётся к ним, и они вместе разделят момент вакцинации – высшую форму близости – но не стал. Позволить кому-то остаться с тобой, когда в твоё тело вливается то, что позволит тебе отсрочить смерть, всё равно что сказать: «Я люблю тебя так сильно, что ты моя единственная причина прожить ещё один год». Деми не знал, сколько времени ему придётся убить на то, чтобы почувствовать себя лучше. Кончено, сегодня на это уйдёт всего пара часов. Безусловно, через день ему станет хуже.

Деймос никогда не знал, чем хочет заняться, и Деми пошёл по его стопам. Во времена школы он жил выходными, но теперь не осталось и учёбы. Больше некому было принуждать его к выполнению ненавистных дел, но только так Деми и умел жить. Деймоса приучили браться за всё, что было ему не интересно. Дополнительные задания от учителей, новые языки, игра на скрипке. Даже стрельба, на которую его водила Мария, ни капли ему не нравилась. Он согласился держать в руках пистолет лишь затем, чтобы больше времени проводить с ней. Мэри была единственным родственником, которого он ещё мог терпеть.

Глава 2

Когда Беннеты ушли, Деми наконец решился подняться с дивана. Ему пора было что-то менять. Например, начать просыпаться хотя бы на полчаса раньше. Но к чему ему столько времени? Сам Деми никогда не знал, как следует его использовать. Ни запланированных отцом встреч, ни принудительных школьных занятий, ни друзей, что были готовы составить его досуг за приличные деньги.

Улицы, на которых так любил теряться Деми, извивались вдоль тонких рек и поднимались к далёким холмам, где точно такие же люди, как он, уставшие от шумной жизни в Центре, ставили свои одинокие домики прямо посреди парков. Каждый раз, как Деми замечал там цветы, его руки тянулись сорвать пару-тройку новых бутонов для Галли, но после того, как он оказался пойман хозяевами, его опытным путём научили спрашивать прежде, чем брать чужое. В Сафэксе ему никогда не отказывали, но от него и не скрывали очевидного равнодушия. В Деми видели одного из Беннетов, и теперь эта ноша была куда тяжелей отцовского титула председателя. Гвен и Бен спасли человечество от новой чумы, но они же обложили людей налогом на жизнь – не используя вакцину человек обрекал себя на верную смерть.

Хозяева позволили Деми собрать букет для Галли. Завернув в бумагу несколько красных соцветий, из которых виднелся пучок хрупких хоботков, одна из дам предупредила: «Сам знаешь, природа бывает опасна. Не трогай пыльцу и не дыши над ними». Это были красные паучьи лилии. Женщина, отдавшая их Деми, заявила, что увидеть лилии во всей красе в это время года лучший подарок на День вакцинации. Словно бы они приходились очередным напоминанием о ценности жизни и заслугах Беннетов. Деми запомнил её слова, чтобы потом в точности передать их Галли. Если он хотел стать хорошим старшим братом, то обязан был научить его чему-то полезному. Например тому, что громкие имена отравляют жизнь. У людей всё так же, как у цветов.

И одной знаменитой фамилии было достаточно для того, чтобы испортить целую жизнь. Все легко приняли на веру то, что Деми был одним из Беннетов, потому что такой обаятельный юноша просто обязан происходить из достойного рода. «Кто, если не Беннеты, смогли произвести на свет этого прелестного молодого человека? Может быть, Медчеры, но куда этому Арису до Гвен и Бена! Даже если при Палестине их семейство и могло сравняться с Беннетами, то не теперь! В умах правителей нет места людям».

Последние несколько лет Самоа Бастис заладила помогать ему справляться с лишним вниманием. Деми не возражал, так как привык, что подобные вопросы за него решают другие, и до того с этим свыкся, что стал искать эту уверенность в других. В Сэмми её было сполна. Она любила командовать, а Деми смирялся с ней потому, что Сэм с ловкостью им управляла. Так и сейчас, он, сам того не зная, вышел ей навстречу. Деми вдруг стало необходимо, чтобы после легко полученных цветов его поставили на заслуженное им место.

– О, Деми, здарова! – один из старых знакомых подошёл к нему и в приветствии постучал по плечу. Первое время подобное для Деймоса было дикостью, но Деми давно заучил дружеские обычаи. Если здесь было так принято, он должен был к этому привыкнуть.

– Привет, какие планы? – Деми пожал руки всей остальной компании, за исключением Сэмми. Её он не удостоил даже кивком.

– Хотели пройтись перед «часом» и обсудить планы на будущее. – Начала одна из девушек, лицо которой Деми никак не мог запомнить. В их компании текучесть кадров была настолько же велика, насколько часто одна зажиточная семья Сафэкса сменялась другой. – Ты не отвечал, но Сэмми сказала, что ты точно будешь здесь.

– У неё на тебя чуйка, – продолжила другая, – стоит нам встретиться, она тут же начинает жужжать про тебя.

– Вы не забыли, что она стоит прямо за вами? – Деми скрестил руки на груди и незаметно прикрыл цветы кофтой. Они вызвали бы слишком много вопросов, особенно у Сэм.

– Да как про такую, как она, можно забыть? Мы же не ты. – Знакомый парнишка залился смехом, за что получил от Сэм удар в бок. – Эй, давай поаккуратнее!

– Следи за тем, что и кому ты говоришь, – она не успокаивалась. Сэм всегда сама шла на встречу Деми, но его присутствие неизменно её раздражало. – Иначе…

– Иначе что? – перебил всё тот же парень. – Ты же знаешь, что мы все здесь наравне, и мне плевать, кто там твой любимый папочка. Почему бы нам не поговорить о твоей мамуле? Или у неё, как и у тебя, совсем нет достижений?

Такие разговоры были не редкостью, и компания без конца удивлялась тому, что Деми перестал с ней видеться. Он давно понял, что ему от них нет никакого проку. И, всё же, Деми возвращался к ним потому, что не умел общаться с другими.

– Может, вы оба заткнётесь? Не рассматриваете такой вариант? – попросила о тишине другая приятельница. – Сэм, ты не видишь, что уже достала всех со своими «иначе». Даже Деми их терпеть не может. Не поэтому ли он тебя кинул?

Деми уже не удивлялся тому, как легко эта компания переходила грани дозволенного. Они не знали другого отношения. Ни у кого из них не было своих «Беннетов».

– И кто это тебе сказал, что Деми ушёл от меня? – губы Сэмми скривились, а брови изогнулись так, словно бы она только что положила на язык кислые конфеты-звёздочки Деми. От них её начинало тошнить, но Сэм любила горькие таблетки, и чем сильней от них жгло нутро, тем лучше ей становилось. – Мы всё ещё вместе.

– Вообще-то, нет. – Вставил своё слово Деми, и тут же пожалел об этом. Сэмми развернулась к нему и наконец посмотрела в его пустые глаза.

– Да как ты только можешь со мной расставаться? Я тебе ровня! – прокричала Сэм, и компания обступила их полным кругом. Подобные представления всегда вызывали у них улыбки, и, сколько бы они ни пытались поджимать губы, смешки продолжали звенеть в воздухе. – Мы с тобой из одного теста!

– Я с этим не согласен. – Он старался говорить тихо, надеясь, что это поможет ему как можно скорее отделаться от неё.

– Если согласна я, то согласен и ты. – Сэм нахмурилась и, подобно Деми, скрестила руки. Она любила устраивать публичные разборки, а особенно тогда, когда их друзья за этим наблюдали. Так она понимала, когда что-то шло не так. Общественное мнение значило для неё слишком многое.

– Какого чёрта ты себе позволяешь?

Получи он от Сэм ещё один ответ, то ударил бы. Не слишком сильно, но достаточно для того, чтобы на лице Сэмми тут же показался красный след. Может быть, тогда её щека опухнет, а брекеты поцарапают губы. Деми был уверен, что сделал бы это, и потому, когда Сэм дала ему пощёчину, не стал сопротивляться. Сам он был ничем не лучше.

– Может быть, вы прекратите? – крикнул кто-то из ребят, что сполна наслаждались представлением. – Уже «час». Доставайте «пиджи», пора вакцинироваться.

– Да, конечно. – Сэмми отдышалась, поправила волосы, сложила их аккуратной волной на свои голые плечи и подошла к Деми. Она знала, что он ещё сам к ней прибежит. – Нам обоим это нравится, так что давай не будем ничего усложнять. – Сэм шептала, и была так близко к нему, что ненароком оставила на его ухе след от помады. – Знаешь, почему ни ты, ни я, ни даже они не удивлены? Потому что мы ведём себя так всё время. И ты не бросаешь меня из-за того, что я сама этого не хочу. Ты не уйдёшь от меня до тех пор, пока я тебе этого не прикажу. С самого начала ты знал, на что подписываешься. Иначе не рискнул бы со мной связываться.

– Единственное, что ты можешь, так это липнуть ко мне. – Вырвалось у Деми, на что Сэм не смогла придумать ничего другого, кроме как в очередной раз ударить его, только в этот раз её ладонь врезалась ему в грудь. Вдруг Деми почувствовал, как ядовитая росса с паучьих лилий разошлась по его футболке влажным пятном.

– Ты идиот, Деми, но именно это мне в тебе и нравится. Мы отлично сходимся, понимаешь? – она достала «PG-32» из сумки и приспустила рукав блузки. Деми не мог оторвать взгляда от её кожи. Сэмми гордо улыбалась. – Что, нравится, да? Говори что угодно, но ты никогда не перестанешь на меня засматриваться.

Деми понял, чего она добивалась. Сэм хотела, чтобы они сделали это вместе. Они стояли друг перед другом, поморщив носы от презрения, так же, как и всегда, но с «пиджи» в руках всё ощущалось иначе. «Я люблю тебя так сильно, что ты моя единственная причина прожить ещё один год». Сэмми понимала, что Деми никогда не вакцинируется вместе с ней, поэтому решила не оставлять ему выбора.

Телефоны дюжины человек завибрировали, и один сигнал резвой волной перетёк из одного кармана в другой. Напоминание о часе вакцинации. Каждый из присутствующих избавил «пиджи» от крышки, вогнал под кожу тонкую иглу и впрыснул положенную ему дозу. Таймер затих, на мгновение задумался и вновь запустил отсчёт. Оставался ровно год до момента, как всем им понадобится следующая вакцина. Для бедных нижних Колец это был приговор, для верхних – отличная идея для свидания и очередной повод признаться друг другу в любви.

Что-то подсказывало Деми, что сейчас вакцинироваться не стоит. Только не перед ней. Не перед таким человеком, как Самоа Бастис.

– Неужели ты хочешь зайти так далеко? – Сэм не понимала, шутит ли он или действительно собирается покончить с жизнью из неприязни к ней. – Доставай свою долбаную вакцину, иначе…

– Иначе что? – Деми довольно заулыбался.

Как бы он ни пытался этого скрыть, оставалось очевидным – ему до безумия нравилось выводить её из себя. Потому что ещё Деймос знал, с каким трудом приходится сохранять лицо, когда к нему прикованы заинтересованные взгляды. Толпа с полными обожания лицами пожирает чужие улыбки и проступившие ямочки, вскинутые брови и прищуренные глаза. Если сам Деми больше не может держаться, то никто не должен.

Как бы Сэм и Деми ни пытались жить в мире, любая минута, проведённая ими вместе, делала их только хуже. Они медленно убивали друг друга и не переставали этим наслаждаться. Притупляя чувство меры и заостряя уродливые черты. Сэм сама хотела полагаться на него, в подробностях предвкушая то, что он от неё отвернётся. Деми следил за тем, как она летит вниз, понимая, что Сэмми тянет его за собой. Они всегда били, но никогда не добивали.

Пока Сэм с полными ужаса глазами наблюдала за ним, Деми развернулся и наконец разорвал круг хохочущих над ними приятелей. Обычно в такие моменты Сэм начинала злиться, но сейчас она за него боялась. За своего милого Деми Беннета, что припирался с ней, но никогда не делал ничего для того, чтобы она его отпустила.

Сэм ждала и надеялась, что он обернётся, признавшись, что это неудачная шутка. Ведь все знали, что случится с тем, кто пропустит час вакцинации.

***

Деми и думать забыл о том, что собирался решить, что делать дальше. Он не хотел ни учиться, ни работать, да и вообще никогда ни к чему особо не стремился. Вдруг Деми пожалел, что не пошёл с Галли на кладбище.

Там была его мама, её испещрённое болезнью тело. Палестина Медчер погибла при очередном тесте вакцины. Последствия новой чумы часто сравнивали с сожжением заживо, но всё то были лишь пустые метафоры, пока родной человек не умирал в пламенных муках. Зачем Палестине входить в круг испытуемых, если есть миллиарды других кандидатов? Деми никогда об этом не спрашивал, но не потому, что не хотел знать ответ. Он понимал, что ему никто не ответит. Ни Арис, ни Фобия, ни даже тётя Мария. В отношении Палестины они предпочитали отмалчиваться.

Рука залезла в карман и нащупала там вакцину. «Пиджи» ещё никому не доставалась так легко, как ему. Он не стал снимать кофту, не решился задрать рукав футболки, и просто воткнул иглу в бедро через одну из прорех в джинсах. Гвен давно объяснила ему две простые вещи: во-первых, не имеет значения, в какую часть тела вводить «пиджи», во-вторых, час вакцинации лишь условность, созданная для удобства населения. После двадцать четвёртого ноября люди имели в запасе ещё сутки на то, чтобы достать вакцину.

Где-то за спиной раздались крики, но Деми не обратил на них внимания и лишь ускорил шаг, упрямо смотря прямо перед собой. Если Сэм снова попытается его достать, у неё ничего не выйдет. Тело подсказывало, что стоит пойти быстрей, набрать обороты и взобраться на склон, за которым стоит дом Беннетов. Только бы успеть к тому моменту, как цветы под его кофтой вконец развалятся.

К небу тянулись тонкие струйки дыма, словно бы уставшие облака вдруг решили закурить. Точно. Что-то подожгли. Деми тут же подумал о коттедже соседей, что недавно разорились. О том самом, что находился прямо под боком у Беннетов. Возле их пышного садика, плодоносных деревьев и кустов с рощами; деревянной беседки и бревенчатых перекладин ограды, которой будет так просто поддаться огню.

Недостаточно быстро. Запах гари поднимался всё выше, а воздух чернел на глазах, словно кто-то надумал перечеркнуть углём сияющие невинностью небеса. Языки пламени плясали свои древние танцы прямо на горизонте, а возвышенность под ногами Деми всё никак не хотела заканчиваться. Что-то не так с Беннетами. За других его сердце не начало бы болеть. Нужно бежать, терпеть подступающую к горлу тошноту. Если та дама в саду была права, то паучьи лилии, пропитавшие росой его футболку, в самом деле опасны. Пусть так. Они могут убить его, но сначала он должен убедиться, что его семья в порядке. Вот только кашель всё пытался его тормозить.

Деми всегда оказывался недостаточно расторопным для того, чтобы успевать прощаться с родными. И в этот раз за него всё решили. Он взобрался на холм, остановился и упал на колени. Деймос никогда не был сильным, и теперь Деми сдавался слабости. Он не мог оторвать глаз от пустой улицы, нескольких кричащих фигур и той двери, в которую они пытались пробраться. Деми заметил, как два крупных тела и ещё меньше в беспомощном страхе бились под обвалившимся потолком. Над крыльцом надломились балки. Клумбы сгорели, и прах цветов развеялся по ветру.

Его дом пожирало пламя. Что-то в груди Деми завыло, но не из-за маленькой кухни, скромной гостиной и пары спален. Огонь наслаждался смертью Беннетов. Нет, не он, а те люди, что его развели. Не стало Галли, Гвен, Бена. Его дома. Места, в которое он хотел бы вернуться.

Кто-то кричал, другой отвечал ему воплем, некто засел в углу и принялся надрываться в рыданиях, оплакивая собственную жизнь. Никому не было дела до Беннетов. Они оказались почитаемы до тех пор, пока от их умов была польза. Но опалённые головы больше не могли заведовать лабораторией. Ни пожарных машин, ни дождя; одно лишь предательство. Ньюэра избавилась от тех, кто действовал на благо людей. В День вакцинации Беннеты столкнулись с карой за то, что однажды спасли человечество. Создатели вакцины сохранили жизнь сорнякам, занимавшим место благородных цветов планеты. Беннеты позволили выжить тем, кто день ото дня вредил Ньюэре. И она не стерпела. А в собственной беде люди о них даже не вспомнили.

Нутро извивалось бесноватым пламенем. Глаза жгло. Он никак не мог понять, в чём просчитался. Деймос всё потерял. Снова. Груз после смерти мамы увеличился вдвое. Его грудь зашлась кашлем, а влажные капли с лилий пропитали кожу ядом. У него не было сил ни подняться, ни открыть глаз. Тело безвольно рухнуло на траву. В бреду ему показалось, что он чувствует запах горелой плоти и палёных волос. Так с ним прощались Беннеты.

Он смотрел на огонь и видел, как умирает Деми Беннет.

Глава 3

– Гражданский чист?

– Возможно. Нет признаков.

Голоса шуршали над ним, но Деми не хотел просыпаться. Он чувствовал, как паучьи лилии сминались на его груди при каждом коротком вдохе. Галли их так и не получил.

– Проверь, дышит ли он.

– Я не стану к нему прикасаться. – Холодная интонация женщины до того резко сменилась неприязнью, что Деми едва сдержал улыбку. Ему хотелось расхохотаться, чтобы все поняли, что с Деми Беннетом покончено. Он не смог выбраться из огня. Деми окончательно тронулся умом, раз из его глотки рвался бездумный смех. Но теперь он в самом деле был счастлив. – Мария может платить мне сколько угодно, но всё равно моя жизнь будет дороже. Если я принесу это к посту, меня не пустят домой.

– Не найдём его, и ты вообще ничего не получишь. Хочешь вернуться к его семье с пустыми руками? Что ты им скажешь? Какой тогда с тебя толк? – кто-то знакомый продолжал говорить и трепать Деми нервы. – Как ты вообще попала сюда, если не готова рискнуть ради жизни гражданского?

– Я борюсь за родных, а не за Родину. Это огромная разница. Прежде чем судить меня, вспомни, что у тебя тоже есть сын.

Двое шумели, а Деми хотел попросить их о тише. Голова раскалывалась. Вот только, если б он заговорил, они бы точно его пристрелили. Идея. Деми не думал сопротивляться, и потому решил выдать себя.

От первого глубокого вдоха конверт с цветами зашуршал. Деми приподнялся на локтях и взглянул на двух призраков в форме спецназа. Тёмная туча никак не хотела покидать его глаз, но он продолжал пытаться проснуться. Сейчас ему бы не помешало закурить. И не важно, что он был недалеко от дома. Галли этого всё равно не почувствует.

– Кто такие? – проговорил Деми, чёрными от пепла руками потерев веки. На его ресницы налипли жжённые хлопья древесины. Вся трава в округе была усыпана серой густой пылью, оставшейся после Беннетов. В рот попал горелый песок. Деми почудился привкус мяса. Его стошнило.

– Спецотряд. А Вы… – пока мужчина направлял на него дуло пистолета, женщина доставала из нагрудного кармана помятое фото и пристально всматривалась в парня. Деми и не подумал о том, чтобы представиться. Его и без того всегда знали.

– Деми Беннет. – Почти не слышно зашептал тот, от кого он ждал пулю.

– Деймос Медчер? – повторила вторая. И, всё-таки, не сильно то он изменился.

– И что с того? – рукавом кофты Деми вытер рот и вновь опустился на землю.

– Митч Оруэлл, командир отряда специального назначения. – Спецназовец стянул с себя маску и протянул ему руку, но Деми её не принял. – Мария Медчер посылает за Вами.

– К чему всё это? – он уставился на старого друга Марии, но ни в чём не выдал того, что узнал его. Пусть решит, что Деми свихнулся, и наконец оставит его в покое. – Она могла бы просто позвонить.

– Все города ниже первого Кольца лишены спутниковой связи и электричества. – Продолжал Митч. – На Ньюэре введено военное положение.

– И кто на нас нападает? – без интереса спросил Деми.

– Люди. – Вставила слово военнослужащая. Ей не терпелось вернуться на базу. – Деймос Медчер, Вы должны пройти с нами.

– Операция по эвакуации почти завершена, мы уже и не надеялись Вас найти. – Добавил Митч, пытаясь сгладить углы. – Часть населения Ньюэры подверглась воздействию некого заболевания. Симптомы не утешительные, оставаться здесь просто опасно.

– Раз уж у нас снова эпидемия, почему вы без костюмов и респираторов? – Деми считал, что, если использует вакцину Бена и Гвен, значит, ему ничего не страшно. Потому что, пока они были с ним, всё было в порядке. Их труды в его крови, и их из неё уже не вывести.

– Идите за мной, если хотите жить. – Женщина поправила перчатки, взяла его под руки и рывком подняла с места. Она была не намерена больше ждать. – Или мне вызвать подкрепление? Этого Вы добиваетесь?

– Ты забыла, с кем разговариваешь? – Митч встал между ней и Деми. – Он сын председателя и племянник твоей начальницы.

– В мире происходит чёрт-те что, а ты хочешь, чтобы я с гражданским возилась? – если бы не страх быть замеченной, она б сорвалась на крик. Гражданский. Деми нравилось это слово.

– Да, хочу, потому что это входит в твои обязанности. – Сказал Митч, но на самом деле имел ввиду другое. «Я знаю этого парня с пелёнок, а Мэри всегда твердила, что он заслуживает хорошего отношения. Она никогда меня не простит, если я упущу сына Палестины». – Просто иди к машине и следи за периметром.

Военнослужащая коротко кивнула, крепче сжала винтовку и пошла прочь. Вот уж кто, а она точно не собиралась притворяться героем. Пусть очередной Медчер погибнет, ей было плевать. Она оказалась здесь лишь потому, что остальные успели отказаться от этого задания. Все, кроме Митча Оруэлла. Он стал единственным, кто согласился отправиться на миссию. Не ради Деми Беннета, но ради Деймоса и Марии.

Он так и остался стоять, прижав руки к сердцу. Бумага с цветами вновь зашелестела. Часть бутонов ещё была цела. Должен ли он сплести из них похоронный венок? Хотя бы для Галли. Настал его черёд получить прощальный подарок.

– Мне жаль Беннетов. – Начал Митч, заметив, куда смотрит Деми. На обугленные стены и опавшую крышу дома. – Это большая потеря для всего человечества. Мы не сможем так просто её пережить. Человечество потеряло двух лучших своих представителей.

– А Галли? – напомнил ему Деми, на что мужчина виновато опустил взгляд. – Какого чёрта ты говоришь лишь о Гвен и Бене? Зачем ты вообще сюда пришёл?

– Я пришёл за тобой. – Митч глубоко вздохнул, и на выдохе произнёс. – Потому что нашему миру конец, и дело не только в Беннетах. Ты сделал всё правильно. Если бы дошёл до них, Инфицированные бы тебя достали. К ним нельзя прикасаться. – Поднялся ветер и привёл с собой запах гари. Митч закашлялся. – Один Бог знает, почему к нам опять пришла чума. Твой отец послал за Беннетами, но было уже слишком поздно. В соседнем доме оказались больные. Страшное зрелище. Знаешь, мне всегда нравилась мысль, что чем ближе мы к людям, тем дальше от бога. Небо полнится чертями, но теперь там нет места, и потому они поселились в наших душах.

Солнце задохнулось за облаками и свалилось к горизонту. Если всё и правда обстояло так, как сказал Митч, значит, трусость Деймоса его спасла. Именно Деймоса, а не Деми. Потому что Гвен и Бен никогда бы не воспитали в нём малодушия. Ещё раньше это сделал Арис Медчер.

Деми продолжал верить, что дело было в отказе от вакцин. Может быть, она стала слишком дорогой, и многие больше не могли её себе позволить? Но цена на «PG-32» и так снизилась для жителей нижних Колец. Деми мог бы оправдать тех, кто не отличался богатой жизнью, но Сафэкс в эту группу не входил. Для него подобный промах был непростителен.

– Хочешь остаться здесь? – спросил его Митч. Он и сам не мог оторваться от опустевшего Сафэкса. В отсутствии людей листва продолжала шуметь тем шёпотом, каким Кольца Ньюэры делились друг с другом своими секретами.

– Я больше ничего не хочу. – Проговорил Деми, разглядывая город с холма. Ему не за что было в нём зацепиться. Безликие улицы и ставшие никому не нужными дома. Кто теперь будет навещать жителей кладбища? За всё время здесь Деми так и не зашёл увидеться с мамой.

– Ты ведь не поедешь с нами в столицу. Я знаю, как ты относишься к Центру. Слишком долго мы с тобой знакомы. – Мужчина с пониманием кивнул. – Но жить здесь невозможно. Даже если ты заберёшься в пустой дом, там нет условий. Долго ты один не протянешь, а следить за тобой будет некому.

– Просто уходи. Скажешь Марии, что меня убили.

– Ради вас двоих я бы остался с тобой, но ещё нужен там. – Митч и не думал придавать значения его отчаянным фразам, ему нужно было как можно скорее отговорить Деми от новой ошибки. Иначе придётся применить силу. – Моего сына сегодня призвали. Я тебе о нём рассказывал, помнишь? Его зовут Генри. Слава Богу, его отправят не на горячую точку, он ещё совсем молодой.

– Да какая мне разница?

– Здесь никто не выживет. Даже такой, как мой сын. – Приподняв каску, Митч оглядел его. Измазанная золой кофта, рваные джинсы и чёрные круги под глазами. Деми можно было лишь посочувствовать. – А ты совсем не подготовлен. Инфицированные схватят тебя сразу же, как заметят. Теперь есть всего два простых правила – не доверять людям из нижних Колец и не позволять им к себе прикасаться. Ты не сможешь их соблюсти. Ты никогда не придерживаешься чужих мнений, а отдавать тебе приказы у меня нет полномочий.