Рыцари Генома

Тем временем препарат и его создатели успешно делали своё дело. Биомасса, составляющая псевдосущества, разрушалась с огромной быстротой, превращаясь в минеральный прах. Хозяева планеты, учтя горький опыт предыдущей попытки глобальной вакцинации, с особой тщательностью обрабатывали все скрытые полости вплоть до мельчайших щелей. Партии препарата бесперебойно доставлялись на планету. Победа была близка: туман антител распространился уже во всей атмосфере, проникая всюду и уничтожая остатки враждебной жизненной формы. Организм скорбно взирал на то, как до сих пор непонятное ему явление лишает его пищи, понимая, что теперь ему придётся приспосабливаться к новым условиям существования. Но это его не слишком беспокоило: он обладал достаточным арсеналом способностей к адаптации. У него было главное: энергия, заключённая в веществе, её запасы вокруг были поистине безграничны, а найти способы её извлечения было не так уж трудно. Сейчас его увлекал другой вопрос: что происходит вокруг? Пока он понял лишь то, что там, за пределами его обиталища, идёт война биоматериалов. Что она, судя по усвоенной им информации, идёт уже давно с переменным успехом для обеих сторон. И это заставляло его задуматься над тем, найдётся ли ему место в этом мире в случае победы одной из них. Для ответа на этот вопрос необходимо было как можно лучше изучить ту и другую, причём пока для этого есть возможность. А сейчас она, похоже, ещё была.

Неожиданно его размышления были прерваны. В помещение вошли несколько существ, повергших его в полное изумление, если это новое ощущение можно было так назвать. Эти существа не были похожи ни на что из того, что он мог себе вообразить. И это было ничуть не удивительно: ведь он никогда не видел и ничего не знал о существах, населявших планету до его появления. Правда, он нередко находил подобные образы в считанной им информации, хранившейся в Центре, но он ни с чем их не ассоциировал и не задумывался об их сути, поэтому они просто промелькнули в его сознании в общем потоке. И теперь он оторопело замер на месте, не понимая, как следует себя вести. Существа осмотрели помещение, и одно из них указало отростком тела на распластавшийся на полу организм. Другие, словно по команде, направили на него раструбы закреплённых сзади баллонов и окатили организм струями пара. Затем принялись торопливо колдовать над приборами. Ловя сигналы, которые вдруг стали во множестве исходить от них, организм заключил, что непонятные существа пришли, чтобы считать накопившуюся в них информацию, поступающую отовсюду через автономно работающие регистраторы. Возились они довольно долго, и всё это время организм сохранял полную неподвижность, стараясь максимально ослабить свои жизненные проявления. Когда же они, наконец, закончили, одно из них приблизилось вплотную и поднесло в самой поверхности организма какой-то прибор. Но через мгновение вдруг отпрянуло далеко назад, хотя организм остался совершенно неподвижным. Существа обменялись серией звуков с очень неприятной интонацией, затем с помощью своих странных отростков извлекли откуда-то из себя удлинённые предметы и направили их на него. Нестерпимо яркий свет озарил помещение, и на сжавшийся от страха организм хлынули потоки плазмы. Миллионы смертных жал вонзились в его тело, растекаясь внутри чем-то, чего он ещё никогда не испытывал и не знал, невыносимым и нестерпимым, разрывая по живому и топя в ужасающем провале какого-то бездонного кошмара. Струи ионного пламени пожирали живую ткань, превращая её в элементарный дым и не оставляя ни малейшего шанса на спасение. «За что?!!!» Единственное, что смог сделать организм, вернее – то, что от него осталось, это – распасться на множество мелких частиц, которые, разлетевшись в разные стороны, судорожно пытались куда-нибудь спрятаться. Однако существа точными плевками плазмы уничтожили их всех, кроме одной. Ей удалось уцелеть только потому, что они не заметили, как она отделилась от другой и тут же забилась в подвернувшуюся щель. Существа же ещё долго и тщательно осматривали все углы и закоулки, после чего снова залили всё помещение своим ужасным пламенем и торопливо удалились.

Несчастный обожжённый и подавленный организм отсиживался в спасительной щели до тех пор, пока ему не стало в ней нестерпимо тесно. Он так и не смог понять, что же произошло, откуда и почему на него вдруг излилась эта волна смерти. Он не представлял себе, чем он, неподвижно сидя в своём убежище и не делая абсолютно ничего, мог заслужить столь жестокое истребление, сопровождаемое теми неимоверно мучительными ощущениями, которым он так и не смог придумать названия. Понял он лишь то, что в этом мире кроме него существует кто-то ещё, и этот кто-то несёт в себе зло, стремясь уничтожить ни в чём не повинную жизнь. В его разум вдруг пришла мысль, что те, кто побывал здесь, идут теперь всё дальше и дальше по тем необозримым просторам, о которых он получил смутное представление, изучая считанную информацию. И он вновь ужаснулся, представив, что они не остановятся до тех пор, пока не пройдут их все и не испепелят всё, на что укажет им тот прибор, который они направили на него тогда. Эта мысль повергла организм в панику и вызвала в нём вспышку ещё незнакомого ему чувства ненависти. У него появилось жгучее желание отомстить за причинённые мучения и остановить этот поход истребления всего беззащитного, встав на пути Зла.

Все приборы в помещении, где обитал организм, были выведены из строя плазмой, и ему пришлось отправиться на поиски другого места, где бы можно было подключиться к системам Центра. Он бесконечно долго блуждал по закоулкам и лабиринтам, успев за это время восстановить свой объём до уровня, необходимого для отправления всех жизненных функций, который теперь, к его большому удивлению, оказался гораздо меньшим благодаря внутренней способности к самосовершенствованию. Кроме того,, сама эта способность стала более совершенной, видимо, будучи стимулирована произошедшими событиями. В конце концов организм нашёл то, что искал. Это помещение также изобиловало приборами, но назначение их было другим. Внедрившись своими чувствами в их работу, организм понял, что они позволяют установить связь с различными техническими системами, находящимися не только в Центре, но и далеко вокруг. Отсюда можно было управлять всем огромным комплексом, назначения которого организм так и не смог понять, занимавшим необъятную, по его представлениям, территорию. Изучая все эти хитросплетения, организм вдруг наткнулся на запись одного из внешних регистраторов, зафиксировавшего движение группы объектов от поверхности планеты в направлении некоего тела, находящегося на околопланетной орбите. Организм сразу догадался, чем могли быть эти объекты, а время этого события отчасти подтвердило его догадку. Однако он даже не подумал о необходимости проверить её. В нём вновь взыграла начавшая было успокаиваться ненависть, к которой прибавился страх перед новой неистовой волной неотвратимой и невыносимо мучительной смерти, если ей вовремя не воспрепятствовать. И он, движимый этим страхом и повинуясь этой ненависти, приступил к действиям, даже нисколько не обдумав их. Он подключился к управлению всеми установками огромного окружающего комплекса, предназначенными для подачи в пространство световых и электромагнитных сигналов. Затем направил все их рефлекторы на орбитальный объект, нисколько не сомневаясь в том, что зло сосредоточено именно там, и, отключив блокировку перегрузок, дал команду на подачу энергии в полную мощность силовых генераторов. При этом он даже не представлял себе, что произойдёт в результате. Излучающие установки от огромных перегрузок вышли из строя (просто сгорели), успев, однако, выплеснуть на орбитальный комплекс ужасающий вихрь физических воздействий гигантской мощности, спектр которых невозможно было даже представить. Оболочка станции раскалилась настолько, что внутри, во всём пространстве – одновременно, вспыхнул ужасный пожар, сожравший все её внутренности и превративший её в оплавленный скелет. Но есть все основания предполагать, что обитатели её погибли гораздо раньше от других факторов, предсказать и определить которые сейчас уже едва ли удастся. Однако от внимания организма, наблюдавшего эту трагедию, не укрылось то, что в разгар катастрофы от станции в пространство скользнул едва заметный импульс, сопровождавший, очевидно, какое-то тело. И организм понял, что уничтожил он не всех.

Одержимый местью, неожиданно вспыхнувшей бессознательной жестокостью и стремлением спасти от Зла неизвестно кого, организм начал готовиться к поискам и преследованию. Кого именно он собирался искать и преследовать, и что он хотел с ним сделать, он не представлял себе даже в общих чертах. Им двигало тогда неопределённое побуждение, порождённое и подогреваемое всё теми же кошмарными ощущениями, забыть которые он был не в силах и испытать которые вновь боялся больше всего. Его разум, развивающийся с быстротой эволюции вируса и унаследовавший его информационную основу, помог ему в самое короткое время постичь все знания, накопленные таинственной цивилизацией, и освоить все, созданные ею, технические изыски. Изучив технологии бывших хозяев планеты, он развивал, дорабатывал и совершенствовал их. Все эти неимоверные старания в познании и овладении технологиями он предпринимал лишь с одной целью: создать эффективное средство передвижения в космическом пространстве. В конце концов он нашёл самую последнюю разработку межзвёздного летательного аппарата, который ещё даже не прошёл никаких лётных испытаний, хотя и был уже полностью готов. Организм покрыл его оболочкой из высокоэнергоёмких полимеров, а всё свободное внутреннее пространство заполнил ёмкостями с чистыми веществами и оборудованием для физического и химического синтеза. В этих технологиях, а также – в способах получения и преобразования энергии бывшие обитатели планеты особенно преуспели, так как эти области были приоритетными направлениями их научных исследований и практической деятельности. Всё это, по замыслу организма, должно было обеспечить ему возможность достраивать и перестраивать летательный аппарат под возникающие надобности и создавать всё необходимое для существования и странствий. Покончив с приготовлениями, он поднял аппарат в пространство и, определив траекторию полёта по тому едва уловимому импульсу, что был зафиксирован тогда, отправился на поиски…

– Не знаю, сколько времени продолжалась эта погоня, так как находился в неактивном состоянии. Когда же я ступил на Землю, я был прежде всего упоён ею, впервые в жизни увидев это великолепие живой природы. Ведь раньше мне приходилось видеть за окном только безжизненных механических монстров и холодное электрическое сияние. Тогда я ещё не знал, что планета, на которой я зародился, до появления вируса была похожей на неё. Эти чувства были первыми положительными эмоциями в моей жизни, и я сразу и нестерпимо горячо влюбился в вашу планету, твёрдо решив, что отныне и навеки именно она станет моим родным домом. Затем совершенно неожиданно, даже нисколько не ища, я обнаружил то, что искал. Это была совсем небольшая капсула, вскрытая и пустая, спектр материала которой не оставлял никакого сомнения. Она не содержала в себе никакого живого материала, и я с ужасом догадался, что смертоносная субстанция, несущая в себе информационную основу едва не испепеливших меня чудовищ, успела распространиться по этой прекрасной планете, чтобы посеять на ней смерть и тьму. И я снова воспылал ненавистью и жаждой мести, жарко подогретой чувством долга перед этим чарующим великолепием, оказавшимся вдруг в смертельной опасности. Ещё я обнаружил в капсуле записи. Это было жизнеописание добрейшей, мудрейшей и благороднейшей разумной расы, которое я тогда лишь начал читать. Если бы тогда я прочитал его до конца, моя жизнь, да и не только моя, уже тогда пошла бы по-другому. Но я заставил себя прервать чтение во имя спасения Жизни на этой чудесной планете. Обнаружение этих записей в капсуле навело меня на мысль, что описанная раса попала под жестокий гнёт тех кровожадных монстров и была обречена ими на мучительное вымирание. Эта мысль ещё больше распалила мои чувства. И я пустился на поиски. Но надо себе представить, каково было моё удивление, когда, не успев сделать и двух шагов, я обнаружил этих существ здесь в огромном количестве! Я помнил очертания тех чудовищ очень смутно и не был уверен, что вообще запомнил их облик. Но даже исходя из имевшихся воспоминаний это были явно они. Их внешний вид имел бесконечное множество вариаций, порой самых причудливых, но общий план строения, физиологии и образа жизни был один, несомненно указывая на принадлежность их всех к одному виду.

В первый момент я пришёл в ужас, но потом вдруг обнаружил, что многие из них жили по соседству и даже вместе с людьми и питали к ним искренне дружеские чувства. Это меня крайне озадачило, породив множество разных мыслей и догадок, вплоть до того, что эти коварные создания в каких-то своих интересах подчинили разум людей своей воле. Однако после самого поверхностного их изучения я выяснил, что эти существа – сугубо земного происхождения, и их дружба с людьми, вполне благородная и искренняя, уже прошла длинный эволюционный путь. К тому же их разум находится на довольно невысоком уровне, и всё это говорило о том, что я нашёл не то, что искал. Но присутствие тех, кого я преследовал, ощущалось здесь достаточно остро и не только в наличии капсулы. Я чувствовал их сигналы, те самые, которые ощутил тогда, не придавая значения тому, что здесь они носили некое фундаментальное отличие, говорящее о чём-то очень важном. Если бы я тогда задумался об этом… Но я не задумался, я продолжал поиски, движимый всё теми же стремлениями.

И однажды я нашёл! Оказалось, что за времена, прошедшие с момента прибытия капсулы и своего возрождения из культуры биоматериала они образовали здесь целое государство и развернули бурную производственную и научную деятельность. Кстати, тем биоматериалом, из которого они столь успешно возродились, была всего лишь одна капля крови, что, несомненно, весьма красноречиво говорит об уровне развития их науки и их самих. Но благодаря поразительному внешнему сходству с некоторыми видами местных животных, а также – искусству маскировки и конспирации, они мастерски скрывали от людей факт своего существования, при этом вступая c некоторыми из них в активные контакты. Ещё больше ужаснувшись таким положением дел и совсем не подумав о необходимости проанализировать его, я тут же приступил к активным действиям. Наскоро изучив их физиологию, я на базе своей информационной основы создал вирус, который должен был уничтожить их в течение нескольких поколений, вызвав деградацию их генофонда. Но я просчитался и теперь благословляю этот просчёт, хотя до сих пор не могу понять, в чём же он состоял, что именно я не учёл. Деградация постигла лишь часть расы и, изолировав её от дальнейшей эволюции, дала в целом для вида эффект, обратный тому, которого я ожидал. Ибо развитие тех, кого деградация не затронула, пошло ещё быстрее. Горько досадуя по поводу такого промаха, я стал обдумывать другие способы, но воплотить их не успел, так как нежданно-негаданно был уничтожен.

– Ка-кх-кх-кх…-ак?!! – поперхнулся от изумления Дмитрий.

– Некоторые из них, почувствовав и поняв угрозу, предприняли ответные поиски и напали на мой след. Я, в свою очередь, напал на их след, решив уничтожить их, пока они не оповестили всех. Я, надо сказать без ложной скромности, сторонник честной борьбы и поэтому встретился с ними лицом к лицу. Но они оказались более подготовленными к этой встрече, и я оглянуться не успел, как превратился в облако простых веществ. Причём сделали они это настолько банальным способом, что мне до сих пор обидно. Я, в силу структуры моих тканей и составляющих их биохимических соединений, очень устойчив к внешним воздействиям…

– Прямо как Чужой! – не удержался от замечания Дмитрий.

– Вот именно. Хотя – нет: это он – как я, – поправил Наид. – Потому что он – придуманный, а я – реальный. Но… и ведь это же надо! – именно здесь, на Земле (больше, наверное, нигде!) существуют два биохимических комплекса, при простом смешивании которых получается адское снадобье, вызывающее цепную реакцию разрушения всех моих структур где-то на элементарном уровне, так что ни защиты, ни противоядия тут и быть не может. Причём оба компонента настолько обычны для Земли, что имеются в кладовой у любого мало-мальски приличного хозяина. Я не назову их только потому, чтобы не стать посмешищем в твоих глазах. Ты и сам когда-нибудь узнаешь.

– Какой ужас! – посочувствовал Дмитрий. – Но ведь ты жив!

– Да. И опять-таки благодаря им же. Они, представляешь, создали меня во второй раз! На этот раз – для того, чтобы исследовать. Теперь у них не было кристаллической матрицы, но они смогли сделать это благодаря той информационной основе, которую я успел накопить до последнего момента. И где только им удалось её откопать, не могу себе представить. Они снова держали меня в пробирке, и я снова сумел из неё выбраться. Но сейчас они, прежде чем я сбежал, успели изучить мой информационный код и теперь были во всеоружии. Я старательно скрывался, одновременно занимаясь исследованиями в своей любимой области, благодаря которой, собственно, и появился на свет. У тебя, кстати, какое образование?

– Я – фармацевт, биохимик с физиологическим уклоном, свежеиспечённый кандидат наук, – не без гордости ответил Дмитрий.

– А в какой области работаешь?

– Иммунитет, регенерация, гомеостаз, способность организма противостоять внешним воздействиям и самосовершенствование в этом направлении. Как раз по твоей части.

– Замечательно! Можем со временем наладить сотрудничество.

– Думаю, у нас бы получилось. Мы бы наделали кучу открытий и написали монографию, представляешь: «Наид и Дмитрий Иванов. Какое-нибудь там что-нибудь…» – по-моему, здорово бы прозвучало.

– Напишем обязательно, если меня опять не распылят на молекулы. Так вот, твоя область действительно близка к моей. Только ты работаешь, так сказать, над сегодняшним состоянием вещей, а я – в наследственном аспекте: изучаю информационные основы и их развитие, говоря по-земному – наследственность из глубокого прошлого в далёкое будущее и её носители. И так получилось, что мои преследователи (теперь уже они преследуют меня) тоже занимаются этими проблемами. Разумеется, не только ими, но – в частности. Мне даже удалось вступить в контакт с некоторыми из них и заинтересовать их своими методами и результатами. В этой связи мне особенно жалко мой корабль, который был уничтожен вслед за мной: у него была такая система самоликвидации, завязанная на меня. Я же не знал, что буду воскресать. В нём было очень много всякого полезного, и сейчас он совсем бы не помешал. Ну и получилось так, что я увлёкся, размечтался… С большим удивлением открываю в себе эти черты: увлечённость, романтизм, сентиментальность. И откуда они у меня? Всегда считал себя серьёзным, твёрдым и рациональным, а свой разум – трезвым и холодным. Одним словом, те, с кем я нашёл общий язык, были лишь небольшой группой, в памяти же остальных я остался врагом, непримиримым и безжалостным. Ну и однажды нарвался по неосторожности… А главное, их и обвинять-то нельзя: сам виноват, что оставил о себе такую память.

– Подожди, подожди! – перебил Дмитрий. – Я ничего не понимаю: ты оправдываешь тех, кто уничтожил остатки жизни на твоей планете, самого тебя обварил плазмой с намерением сжечь дотла, поработил какую-то там несчастную расу, а теперь и к людям подбираются? Да ещё и ищешь с ними общий язык. Или я что-то упустил?

– Нет, просто я до этого ещё не дошёл. Так вот, однажды я получил доступ к их научной библиотеке и обнаружил там ту самую летопись, которую тогда только начал читать. Ну, на этот раз прочитал до конца, и такое мне открылось!… В общем, оказывается, это была их летопись! Понимаешь? Летопись тех, кого я преследовал, кого, собственно, уничтожил, сжёг на орбитальной станции, и всё, что от них тогда осталось, это – капля крови, вынесенная из пожара капсулой. Они на свою голову создали вирус, сожравший их почти всех, едва спаслись в космосе, затем пытались отвоевать свою планету обратно. И им это почти удалось, но тут на их пути встал Наид. Откуда им было знать, что таил в себе этот пласт непонятной ткани, когда вся живая материя вокруг несла им смерть. И если разобраться, они ни в чём передо мной не виноваты. Более того, они, в конце концов, подарили мне жизнь. А то, что они причинили мне боль, так боль должен испытать и знать каждый: это учит очень многому.

Наид замолчал, и по всему ощущалось, что ему тяжело. Дмитрий, не ожидавший такого поворота, тоже был в растерянности, чувствуя себя стоящим у могилы этой несчастной расы. Наконец он взял себя в руки и, желая ободрить Наида, сказал:

– Ну да не унывай. Они ведь успешно возродились и наверстали всё упущенное, к тому же встретили братьев по разуму и вступили в контакт. И с тобой, пусть потихоньку, но сотрудничают и даже возродили, значит – простили, просто относятся ещё с недоверием. Это образуется, раз есть тенденция и общность целей. Рассказывай дальше: как ты возродился во второй раз?

– На этот раз я проявил предусмотрительность, – продолжал Наид. – Я, как и они в своё время, в надёжном тайнике оставил кусочек своего биоматериала в микрореакторе, который был запрограммирован произвести воссоздание в случае потери сигнала от меня, что могло произойти только в результате моей смерти. Так и случилось: специально модулированный импульс, дезинтегрировавший меня, обрёк меня на новое рождение. Так что у меня теперь три дня рождения, правда, первый я совсем не помню, – грустно пошутил он.

– Что ж, поздравляю тебя со всеми тремя! – весело сказал Дмитрий и протянул руку. – Желаю творческих успехов, и чтобы воссоздание больше не понадобилось!

Наид, просияв от неожиданности и удовольствия, с энтузиазмом сжал ладонь Дмитрия своей когтистой лапой и энергично потряс её.

– Первый раз в жизни слышу в свой адрес тёплые слова, – растроганно произнёс он. – И уж в долгу не останусь!

Странное и многогранное ощущение испытал Дмитрий от этого рукопожатия. Лапа животного и хватка хищника – это чувствовалось прежде всего, ярко и несомненно, рождая недвусмысленный холодок в спине. Само пожатие довольно неуклюжее, что выдавало чужака, не имеющего опыта в подобных церемониях, хотя явно имеющего о них теоретическое представление. Но неудержимый поток эмоций, вложенных в это прикосновение, буквально захлестнул Дмитрия. Ничего более человеческого, исключая, пожалуй, только материнскую ласку, ему ощущать ещё не приходилось. Искренность порыва этого весьма грозного на вид существа поразила и пробрала всю душу до самой печёнки. Огромные же когти, сверкающие металлом, казалось, должны были быть холодными, и Дмитрий ожидал именно этого. Но они оказались неожиданно и поразительно горячими и, казалось, испускали какие-то токи. Тут Дмитрий поймал себя на том, что Наид со своим вполне земным строением, безупречным телосложением и жарким рукопожатием совсем не похож на тот «пласт непонятной ткани», которым он себя описывал.

– А этот свой вид, строение и все эти морфологические изыски ты приобрёл уже здесь? – спросил он.

– Именно. Я, в силу строения и физиологии своих тканей, могу приобретать любой вид, на какой только хватит фантазии. Разумеется, если он биологически адекватен, рационален и имеет эволюционные перспективы. О том, чтобы обрести более рациональную форму тела и возможности более активного передвижения, я начал задумываться, уже едва оформившись как живое существо. Особенно же остро эта проблема встала передо мной в тот самый роковой день, когда я в полной мере осознал важность быть способным убежать или догнать. Я старательно искал и обдумывал различные варианты, но моя фантазия тогда была весьма убогой. И вдруг, прибыв на Землю, я столкнулся с таким буйством природного творчества, с такой пестротой форм и вариаций, что, как метко говорят у вас, обалдел и очаровался. У меня просто разбежались… что же там у меня было? Ладно, пусть будут глаза. И мне сразу захотелось обрести форму одного из этих удивительных существ, а вернее – всех сразу, так как любое из них по-своему привлекало меня. Но я никак не мог остановить свой выбор на ком-то конкретно, бесповоротно и без сомнений. Я перебирал и перебирал их, тщательно изучая каждое в аспекте своих потребностей. И однажды встретил существо, буквально поразившее меня. Оно, конечно, не было идеальным, но… будь оно идеальным, оно уже давно было бы хозяином планеты. Оно было оптимальным по всем моим критериям, являя собой удивительно гармоничную живую систему, способную все недостатки компенсировать достоинствами. К тому же оно обладает завидным для животного разумом, которым могут похвастать лишь единичные виды. А экологически оно продвинуто так, что, вне всякого сомнения, за ним – будущее. И, в конце концов, оно мне просто понравилось, и мне кажется, оно мне в чём-то родственно.

– Это существо – крыса?