Пепел на троих

–Эвер. Эвер Хаммеркопф.

–Приятно познакомиться.

Марк улыбнулся, но это не было взаимным. Девочка опять попыталась прокашляться и сдавленно прохрипела, и Марк мог её понять: у самого горло как в песке. Он протянул Эвер поясную флягу.

«Хорошо хоть вода осталась»

Первым делом Эвер подалась назад, опасливо переводя взгляд с фляги на Марка и обратно, но потом всё-таки взяла. Пила жадно, даже поперхнулась, но обороты не сбавила. Вернула уже почти пустую флягу. Всё выпить, похоже, не решилась.

–Если хочешь, можешь допить.

Эвер робко протянула руку обратно за флягой и допила. Марка и самого донимала жажда, язык сох, но он понимал: ребёнку нужнее.

«По пути в Подречье куплю ещё»

–Где ты живёшь? – наконец решил перейти к делу Марк.

–Подречье. Недалеко от моста.

–Хорошо. Я провожу тебя. По дороге зайдём в аптеку, возьму тебе лекарства.

–Я сама дойду, – пробубнила Эвер и сильнее сжалась в комок, отворачиваясь.

Марк на секунду опешил. Он привык, что дети обычно охотнее идут на контакт, а здесь… Марк не сдался.

–Я должен проследить, чтобы тебе не стало плохо.

–Не станет. Тут недалеко.

–И всё-таки. Скоро смеркаться будет, по темноте пойдёшь.

–Я привыкла.

Марк вздохнул, прикрыв глаза, но продолжил терпеливо настаивать, пытаясь словами достучаться до девочки:

–Я всё понимаю, Эвер. Возможно, тебе сейчас хочется побыть одной или разговаривать только со своей семьёй, но я должен убедиться, что ты вернёшься домой в целости и сохранности. Ты ведь даже убежать не сможешь в таком состоянии.

Эвер насупилась, одарив Марка, как ему показалась, молчанием оскорблённого человека. Однако, спорить не стала.

«Упс, кажется, за живое задел»

Марк виновато улыбнулся.

–Прости, не хотел тебя обидеть. Пойдём. Чем скорее ты вернёшься домой, тем быстрее о тебе позаботятся.

–Не позаботятся. Так что не надо спешить.

–Как не позаботятся? Некому? Ты сирота?

–Отец есть, но он либо вусмерть пьяный, либо под иглой.

Марк покачнулся на корточках, чуть не сев прямо на землю под ним. Контраст спокойного голоса девочки и той мерзости, что она произнесла, ощущался, как пуля, попавшая точно в голову.

–Это не шутка?

–Обычный вторник, – Эвер пожала плечами.

Не похоже на ложь, но Марк отказывался принимать это за правду.

«Но там в огне… она так неохотно цеплялась за жизнь»

«Мог ли ребёнок, который знает, что его ждут дома, просто смириться со смертью?»

«А ждут ли её вообще дома?»

Сердце защемило, и Марк рефлекторно поджал губы. Но делать нечего, нужно вести её домой. Марк протянул ей руку и помог подняться.

Как он и обещал, заглянули в аптеку, а потом – в пекарню. Себе Марк взял желанной воды, а Эвер угостил добротной булочкой с мясом. Он никогда не видел, чтобы ребёнок, даже очень голодный после игры во дворе, с таким остервенением вгрызался в еду.

После перекуса Эвер охотнее пошла на диалог. Так Марк и узнал, что ей, оказывается, недавно исполнилось тринадцать, а в камеру гвардейского участка она попала за то, что пыталась стащить у одной пожилой дамы кошелёк. Со слов Эвер, отца оповестили о том, что он должен прийти и дочь забрать. Однако, сегодня пошёл третий день в камере, а отец так и не явился.

–Так может и не оповещали? – Марк сдерживал рвущееся шипение недовольства гвардией.

Эвер флегматично пожала плечами:

–Я и не рассчитывала, что отец придёт.

Она отвернулась, Марк успел уловить, как у девочки дрогнул подбородок.

«Надеялась»

Порыв обнять ребёнка он быстро подавил, только напугает.

Мост, соединяющий Эрбештадт с Подречьем они переходили, увлёкшись разговором. Марк даже не слышал тихого шума реки под ними. Он рассказывал Эвер истории, она, хотя поначалу и казалась равнодушной, в конце концов начала смущённо хихикать. Марку это казалось лучшим подарком.

Спустившись в Подречье, Марк оказался будто в ином мире. Старые дома, техника, которая в Эрбештадте уже не использовалась, неоновые вывески баров и борделей. Марк замечал людей в подворотнях. Несколько мужчин и парней лежали прямо на земле, и Марк был уверен: кто-то из них точно не был живым. Кто-то сидел, устремив пустые глаза к небу, и их тела иногда пробивали мимолётные конвульсии. Марк болезненно скривился, стараясь не смотреть по сторонам.

А вот Эвер было более чем комфортно. Она ускорилась, шагала бодрее, обходила мусор, даже не опустив глаз, словно знала, где он лежит. Людей в подворотнях она даже вниманием не одарила. Лишь проходя мимо одного из борделей, она скользнула по вывеске мечтательным взглядом. Марку стало не по себе.

Буквально сразу за борделем Эвер остановилась возле тупикового проулка, где бок о бок стояли двое приземистых домишек.

–Я тут живу, – Эвер указала на ближайший к ним дом с косым крыльцом.

–Отлично. Передам твоему отцу рекомендации врача, – Марк постарался улыбнуться, представляя, как чужеродно это будет смотреться в подобном окружении.

Эвер замотала головой.

–Нет. Пожалуйста, не надо. Отец, он… не любит гостей. Которых сам не приглашал.

Марк прищурился. Эвер боязливо скосила глаза в сторону дома, но держалась показательно уверенно.

–Если приду, отдуваться ты будешь? – тихо спросил он с лёгким нажимом.

Эвер не поддалась, она продолжала стоять ровно, как скала, твёрдая и недвижимая.

–Идите, юнгер Марк. И так многое сделали, – она проигнорировала вопрос, и в её голосе проявилось ответное давление. – Спасибо, что вытащили. Остальное… моя забота.

Марк оглядел её с ног до головы и нехотя передал картонный пакет с некоторыми лекарствами. Оставлять девочку искренне не хотелось, но где-то внутри теплилась надежда, что её рассказы – преувеличение, иногда свойственное подросткам. И всё же язык за зубами не удержал.

–Эвер. Ты знаешь, как меня зовут. Если понадобится помощь, ты можешь обратиться ко мне. Улица Бергверк, дом семь. Положи записку в почтовый ящик. Я найду тебя.

На секунду в янтарных глазах девочки вспыхнула искорка надежды. И тут же погасла. Блёклый, мутный янтарь без единого блеска, в каждой прожилке которого читалось ясное послание: «Это ничего не изменит». Но Эвер сказала другое:

–Спасибо. Буду знать.

Уголки её губ приподнялись. Она коротко махнула рукой, круто развернулась и пошла в сторону дома. Не оглянулась, когда исчезала за дверью. А Марк… не знал, что чувствовать.

Действительно ли он спас этой девочке жизнь? Что если апатия в пожаре значила: огонь – не самое страшное? Он хотел было уйти, но задержался. Сверлил взглядом дверь с облезлой краской, которая пошла трещинами, как след от когтей зверя. Ноги будто прилипли к земле, чему Марк бы не удивился, повидав всякой гадости здесь.

Несколько секунд тишины прервались разговором на повышенных тонах. Говорил кто-то в доме Эвер. Мужской голос явно обращался к собеседнику, но второго голоса в паузах слышно не было. А затем с каждой секундой тон мужчины начал нарастать, становясь больше похожим на гром. Ему отвечал тихий плач. Мимо прошла женщина, тощая, как тростник.

«Даже не обернулась»

Марк напрягся, а затем вздрогнул: проулок рассёк высокий девичий визг. Из дома донёсся грохот. В следующую секунду распахнулась дверь, оттуда пятилась Эвер. Из дверного проёма появилась рука. Рванула девочку за волосы и тяжело приложила головой прямо о дверной косяк. Эвер зарыдала громче. Рухнула со ступеней. Прикрыла руками лицо.

–Пошла вон отсюда! – заревел мужской голос.

Мыслей не осталось. Остался лишь инстинкт. Защитить.

Марк рванул в проулок.

–Папа, не надо!

Эвер взвизгнула и пригнулась. Мужчина запустил в неё бутылкой. Она со звоном разбилась о стену, осколки осыпались на пыльную брусчатку.

–Девочку не трожь! – приказал громко Марк.

Эвер обернулась. Медленно перевёл на него взгляд и мужчина. Нестриженные сальные волосы, тощее обветренное лицо, острая щетина и глубокие мешки под глазами.

–Марк… – голос Эвер дрогнул.

–Защитничка привела, потаскуха, – низко прорычал её отец. – По гвардию чушь не неси.

–Она чуть в пожаре не погибла, вы думайте хоть, что несёте! – зашипел Марк. Он шаг за шагом подходил, стараясь перевести внимание с Эвер на себя.

–Живая? – отец ткнул пальцем в сторону Эвер.

Её лицо покрывали кровавые подтёки от разбитого лба. Янтарные глаза горели ужасом на алом фоне.

–Раз живая, значит, нехер бегать за ней. Думать больше будет.

«Как так можно говорить о ребёнке?»

Взгляд скользнул к закатанному рукаву мужчины, на плече которого темнел след от перетяжки. В руке зеленела вторая бутылка пива. Полная наполовину.

«А вот так и можно, видимо»

–Как свалила на три дня, так и таскайся дальше, дрянь неблагодарная. Я её лишний рот кормлю, а она шляется не пойми где. В мать вся, сволота!

–Заткнись, – прохрипел Марк, забыв о любом уважении к этому человеку. – И на себя посмотри.

«Бесплоден я, а он ребёнка вышвыривает»

«Урод»

–Пошёл к якшам! – бросил ему мужчина, и повернулся к Эвер. Треснул кулаком о дверь. – И ты вместе с ним!

–Пап, не надо! Я… П-прости! – она на подкашивающихся ногах подалась к нему. – Я не буду больше! Пожалуйста!

Отец что-то прохрипел и замахнулся. Предохранитель у Марка окончательно слетел.

Он метнулся к дому. Понадобился лишь один точный удар в челюсть. Мужчина повалился со ступеней. Марк подхватил и уложил.

Сзади задрожал полный боли девичий голос.

–Убил. Ты убил. Что наделал… Убил его, – повторяла она в ужасе, глядя на отца.

–Эвер, нет! Он жив, я знал, что делал!

Марк поднял ладони, но Эвер не слышала. Она поползла к отцу, её голос срывался на крик.

–Убил! Убил!

«Слова не помогут»

Он подхватил Эвер и подтащил к отцу. Она забилась, завизжала, но Марк методично, но безболезненно схватил её за ладонь. Поднёс к носу отца.

–Он дышит, видишь? Он жив, Эвер, – зашептал Марк. – Он дышит.

–Дышит… – эхом повторила она.

Марк отпустил её. Рука Эвер, оставшись без поддержки, повисла рядом с лицом отца. Она смотрела на него распахнутыми глазами. Сначала замерла, но потом её пробила дрожь. За считанные секунды её начало трясти. В проулке послышался стук и скрежет её зубов. Шмыганье и всхлипы.

Эвер зашарила руками по земле вокруг себя. Не видела, что попадается под руки. Она искала. И нашла. Девичья ладонь наткнулась на осколки выброшенной бутылки. С рвущимся из самой груди нарастающим рёвом, она судорожно сжала в ладонях стекло.

–Эй-эй, Эвер!

Марк схватил её за одну ладонь, но второй Эвер сильнее вцепилась в осколки. Марк еле сумел отдёрнуть от них второе запястье. Он с ужасом потянул к его к себе: в девичьих ладонях застряло, как деревья в лесу, зелёное битое стекло.

–Почему он меня бросил?! Почему?! – проглатывая часть слов, кричала она.

Марк в спешке выдёргивал осколки из ладоней. Всё, что видел. Эвер не вскрикивала. Она рыдала в голос, и слёзы на щеках смешивались с кровью. Она легнула Марка ногой.

«Глаза бегают. Неспециально»

Эта мысль пролетела быстро. Марк перехватил запястья девочки одной рукой, второй попытался нашарить пакет с лекарствами.

«Домой унесла»

Он осмотрелся в надежде, что он где-то валяется, но не увидел.

–Я не хотела! Почему я не нужна?!

«Потом. Всё потом»

Отбросив все сомнения, Марк крепко прижал девочку к себе, зарылся пальцами в жёсткие нечёсаные волосы. Сжался, пытался создать вокруг Эвер защитный кокон, не обращая внимания на то, как в барабанные перепонки бил её вой.

–Всё хорошо. Я здесь. Ты не одна. Я рядом, – зачастил он мантрой.

Эвер пыталась отбрыкаться, кусалась и билась с такой силой, что Марку казалось, будто он поймал дикую львицу. Но он сидел и тараторил одно и то же.

–Ты не одна. Я с тобой. Всё хорошо.

Сколько времени прошло, Марк не знал. Но в какой-то момент Эвер кольцом ухватилась за его плечи, шею. И вжалась, как будто её вот-вот смоет в водоворот. Она буквально цеплялась за него.

Постепенно крик начал стихать, пока не оставил после себя булькающие всхлипы. Хватку, однако, Эвер не ослабила. Эмоции постепенно иссякли. Вместо сгустка сплошной истерики в объятиях Марка дрожала брошенная, начисто опустошённая девочка-подросток.

Дождавшись, пока тряска сойдёт на минимум, Марк попытался осторожно податься назад. Эвер снова вцепилась в него с отчаянием.

–Я не уйду, я здесь. Отпусти, пожалуйста, – прошептал он и в доказательство погладил по волосам.

Сначала Эвер будто не услышала, но постепенно расслабилась, очевидно лишь усилием воли. Марк мягко отстранился и вгляделся в её лицо с размазанными слезами, кровью и пылью. В глазах стоял влажный блеск.

–Я тут, видишь? – ласково спросил он.

Эвер не кивнула, скорее дёрнула головой в знак согласия.

«Отлично, значит, соображает»

–Как ты?

Он говорил вкрадчиво, осторожно. Боялся, что любое повышение тона разобьёт ей сердце ещё раз.

–Я ему не нужна, – просипела она и шмыгнула. Голос сорвался от криков. – Очнётся, снова выгонит. Или за удар отомстит. Одна теперь. Одна…

Её губы задрожали. Марк подхватил её за щёки, заставив посмотреть на себя.

–Не одна, Эвер. Не одна. Слышишь?

–А что теперь? Я здесь живу, ты – там. Никак. Одна… – слова были похожи на лепет.

«Здесь и там? Разве никак иначе?»

«Хорошо, значит, оба будем там»

–Эвер, хочешь со мной пойти?

Она дважды шмыгнула носом, уставилась на него, будто не расслышала.

–Ч-что? Куда?

–Я гильдии живу. Мы выполняем разные заказы, на этом зарабатываем. Мы все, как семья. Свою комнату получишь, драться научу, кушать сытно будешь.

Эвер молчала. Она скосила глаза на лежащего отца. К его масляным чёрным волосам прилипла пыль, а изо рта свесилась тонкая ниточка кровавой слюны.

«Язык прикусил?»

«Жив. Это самое главное»

–А…он как же? – спросила Эвер так тихо, обращаясь больше к себе самой.

Марк не торопил. Только мягко, ненавязчиво переминал и поглаживал плечи девочки. Расслаблял, не позволял снова уйти в бушующий ураган эмоций. И к счастью, плечи её действительно начали опускаться, пусть и дёргаться она не перестала.

–Пойдём.

Одно слово одарило Марка волной облегчения. Такое тихое, неуверенное, но так много значащее. Тем не менее, в тоне Марк уловил оттенок фатальности.

«Идти некуда? Потому соглашается?»

«Просто доверяет, даже не зная, кто я?»

«Потому что то, что хуже смерти, уже случилось. Ей нечего терять»

Сердце сжалось, забилось чаще, и Марк снова обнял девочку, стараясь вложить в этот жест столько нежности, насколько был вообще способен.

–Ты не пожалеешь, я обещаю.

Эвер не ответила, даже не хмыкнула, а лишь уронила голову ему на плечо, и её тело расслабилось. Но Марк понимал: это было не успокоение, а истощение.

Дав ей немного времени, чтобы перевести дух, Марк тихо сказал:

–Если хочешь забрать что-то с собой, бери.

Эвер рассеянно кивнула и поднялась. Глаза снова опустели. Она, как призрак, поплелась в дом, еле-еле переставляя ноги. Марк же в это время взвалил бессознательного отца на себя и перетащил в дом. От него пахло потом и спиртом, и Марк был рад избавиться от этого запаха, когда уронил мужчину на нижний из двух ярусов старой хилой кровати. На верхнем, как он понял, спала Эвер.

В коридоре он нашёл валявшийся пакет с лекарствами, сразу подготовил флакон с обеззараживающим средством. Так они и выходили из дома: Марк с пакетом, Эвер – с книгой и маленьким свёртком, в котором лежала склеенная клейкой лентой картонная девица и вырезанная для неё одежда.

Марк узнал куклу Лили, которая продавалась в Эрбештадте и была популярна среди детей. В будущем он купит Эвер настоящую куклу Лили, которую она нарядит в красное платье и посадит в шкаф в своей комнате и упорно будет называть Бернадетт.

Перед тем, как уйти окончательно, Эвер зачем-то полезла под крыльцо и выудила оттуда завёрнутую в оторванный рукав кожаной куртки шкатулку. В ней оказалась ещё одна игрушка – механический ворон.

Марк помог умыть лицо, а после обработал наконец ранки на руках. Эвер в это время окидывала прощальным взглядом дом. И только после всего Марк наконец вывел её из Подречья в новый дом, в новый мир.

По пути идти Эвер стало тяжелее. Она упорно отказывалась от помощи Марка и отмахивалась от вопросов, но в конечном итоге её вырвало в кусты на обочине. После этого Марк уговорил её, и дальше он уже шёл, неся Эвер на руках, а она прижимала к себе детские сокровища.

По пути их застал дождь. Марк снял куртку и накрыл ею Эвер.

Так он и появился на пороге гильдии: промокший до нитки и держащий на руках уснувшую под его курткой девочку.

***

Эвер быстро шла по улице, будто хотела убежать подальше от отца и новоиспечённого дяди. Но она не убегала, ей просто требовалось выместить куда-то переполняющие эмоции. Быстрая ходьба всегда в этом помогала.

Она заламывала пальцы и улыбалась. Эвер склонила голову, пряталась за свесившимися волосами от прохожих. Этой радостью неохота было делиться с незнакомцами, но она спешила рассказать обо всём Кристиану. В груди словно зажёгся маленький, но яркий огонёк. Он метался внутри, как беспокойный светлячок, и сладко согревал.

«Пообщались. И всё нормально»

«На Альбину не похож, и не как отец»

«Легче общаться, когда не советник»

«Может быть, в следующий раз сходить куда-то вместе?»

Куда звать советника, она понятия не имела, но беспокойства этот вопрос не принёс. Решила посоветоваться с Крисом, а потом и с Марком. На волне счастья начала размышлять.

«Подарю ему что-то потом. А Крису – сейчас»

Вспомнила, что задумывалась о благовониях, поэтому по пути зашла в магазин. Поток мысли привёл её к привычке, пока она стояла перед прилавком с коробочками благовоний.

«Так, Крису что-то послаще. Роза должна понравиться. Хочу, чтобы ему уютно было»

«Лею посвежее нравится. Хвоя?»

Она потянулась к приглянувшейся коробочке, но рука замерла в нескольких сантиметрах, так и не коснувшись. Эвер поджала губы, схватила то, что выбрала для Криса, и широкими шагами направилась в сторону продавца.

«Мы же вернём?»

Она остановилась. На размышление не понадобилось много времени.

Через несколько минут Эвер вышла из лавки, бережно убирая в сумку две упаковки, когда мимо пробежал кто-то, чуть не сбив её с ног. Эвер еле успела отшатнуться.

–Эй! По сторонам смотреть научись! – рявкнула она вслед.

Бегунов было несколько. Эвер встретилась взглядом с тем, кто чуть её не толкнул. И застыла. Его кисти пестрели яркой росписью. Мужчина скрыл за маской лицо, но Эвер по глазам видела: он ухмылялся.

И только после она услышала треск. Быстрый, хаотичный. Слишком знакомый, чтобы не узнать.

«Фитиль?..»

В паре шагов на дороге лежала петарда. Достаточно крупная, чтобы Эвер попала в зону поражения.

Она даже не вскрикнула. Отскочила, и в эту же секунду раздался оглушительный хлопок. Эвер успела зажать руками уши. Рефлекс, выработанный годами работы с фейерверками.

Она ждала один хлопок. Но вслед за одной петардой взорвались и остальные. Эвер услышала их прежде, чем заметить. Растерянная, она завертела головой по сторонам.

«Бегуны подбросили?»

Раздался плач ребёнка на другой стороне улицы, через секунду после очередного хлопка завизжала девушка. Недалеко от Эвер в панике озирался по сторонам мужчина.

Его губы шевелились. Он просил богов о защите. Но вместо этого рядом с ним с глухим стуком упала ещё одна петарда. Буквально с неба прилетела. И чудом не разорвалась.

Эвер вскинула голову. На крыше стояла ещё одна девушка в маске. Она вскинула раскрашенные руки и звучно щёлкнула пальцами. Эвер бы поклялась, что видела высеченную искру. Петарда рядом с мужчиной затрещала, вспыхнул фитиль.

–Твою ж! – вырвалось у Эвер.

Не зная, как, она в мгновение подскочила к мужчине. Схватила за шкирку и рванула в сторону, закрывая собой. Хотела уйти сама, но взрыв зацепил. Руку обдало жаром, но боль причинил отлетевший от взрыва камень. Вместо крика – утробный рык.

Эвер даже не взглянула на место боли. Она пихнула мужчину под козырёк, подальше, в безопасность.

–В порядке?

–Спасибо… – выдохнул мужчина. По бегающим глазам было понятно: он ещё не разобрался, что случилось.

Эвер распахнула дверь в лавку и затолкала мужчину туда. Завертела головой: может ещё кому нужно укрытие. К ней бежала девушка с заплаканным лицом, часть её ноги была обожжена.

–П-подождите! Пустите! – срываясь, кричала она.

Эвер просто отступила, позволяя забежать внутрь.

–Обработайте, – скомандовала Эвер. Испуганный юноша-продавец за стойкой кивнул.

–А-а вы? – всхлипнула девушка.

Эвер просто захлопнула дверь. А у неё есть дела.

Нестройный треск фитилей заглушил новый звук – рычание. На помощь пришли львы. Один, поймав за шкирку потерявшегося ребёнка, утаскивал подальше. Другой отшвыривал лапами петарды от прохожих. Ещё двое рванули в сторону бегунов. Прямо перед Эвер ещё один лев ловко заскочил на бетонный козырёк над лавкой.

«На крышу лезет»

«Надо помочь»

Эвер помчалась за здание и, пользуясь человеческой – и собственной природной – ловкостью, в прыжке зацепилась за лестницу. По инерции её дёрнуло влево, Эвер больно приложилась плечом о перекладину, но руки держались крепко. Буквально несколько секунд, и она уже вылезала на плоскую крышу.

Лев уже рычал на девушку-якшу. Та петарды не швыряла, стояла в боевой готовности. Отвлеклась на Эвер, и в этот момент лев ощерился. Он кинулся на якшу.

Та не растерялась, отскочила и сложила пальцы в магическом пассе. Лозы, что так красиво вились по стенам здания, мигом сползлись ко льву. Зелёными змеями они поползли по нему, попытались стянуть. Тонкие, удержать не смогли бы. Но замедляли. Девушка-якша швырнула петарду прямо под лапы. Щёлчок пальцами высек искру, вновь затрещал фитиль. И сложила новый пас, устремив руки на снаряд.

«Убьёт? Не знаю. Лапы передние разнести может»

Не желая проверять, Эвер оглянулась и схватила старую доску. Меньше секунды на прицел, и она запустила доской в сторону петарды.

«Сил мало, не докину!»

Доска долетела.

Петарда отскочила в сторону якши. Девушка тихо пискнула, и сложила пальцы в новый жест, создавая щит. Через секунду новый хлопок резанул по ушам Эвер. Громче остальных, он больше походил на грохот.

«Лапы бы разнесло. Точно»

«Иди-ка сюда, подруга. Поиграем»

Несмотря на шум в ушах, Эвер побежала в сторону якши, движимая зарождающимся азартом.

Не сбавляя хода, она ударила первой. Целилась в корпус. Противница, пусть и дезориентированная, успела среагировать. Кулак Эвер встретился с её предплечьем. На секунду Эвер уловила, как девушка зажмурилась.

–Больно, да? Ещё огоньку?

Эвер бросилась во второй раз – в челюсть. И даже так якша успела отступить. Кулак пронёсся в сантиметре от подбородка. Эвер не остановилась.

Она теснила противницу к краю, заставляла отвечать на удары руками, не давала колдовать. А превосходство в силе только нарастало. Как и удовольствие в диком коктейле с яростью. Знакомое ощущение.

«Они забрали его»

«Не прощу, не дождётесь»

«Бей сильнее!»

На секунду Эвер осознала, что усмехается.

«Лей. Точно»

Именно с ним получалось поймать эту особенную страсть к борьбе. Но с ним это была тихая волна. Сейчас накатил прилив. Эвер ударила вновь. На запястье сверкнуло золотое свечение.

Она попала. Якша отшатнулась, схватилась за нос и вскинулась. Глаза над маской горели гневом.

–Да что ты за…

Она так и не договорила. Казалось, якша вглядывается Эвер в глаза. Но в следующее же мгновение она отпрыгнула, как испуганная кошка. В место, где полсекунды назад стояла якша, рухнула тяжёлая лапа льва. Эвер лишь отшагнула.

Этой заминки хватило бы. Хватило бы для удара, но якша не стала атаковать. Закрыв явно съехавший вкривь нос, она швырнула в сторону льва и Эвер дымовую шашку. Дым быстро поглотил её фигуру, исчез взгляд злющего ястреба. Эвер выбросила кулак в то место, где должна была стоять якша.

«Не успею, ушла!»

Но всё-таки прошлась костяшками пальцев по грубой ткани. Зацепила.

За дымом стихли хлопки петард. Эвер ринулась к краю крыши, припала к самому низу, где дым был не таким плотным. Её противница убегала среди других якшей. Но кое-что всё же порадовало: сообщникам тоже досталось. Один из юношей прихрамывал, но, что вызвало у Эвер толику уважения, не отставал. Другой мужчина, держался за прокушенный бок. Львы постарались.