Помощник егеря

Вблизи

Последний визит в Менейм Утолон перед школьными промежуточными экзаменами. Как Стефан ни хотел почаще бывать там, выезжать с Вигбергой в лес и помогать ей работать, ему пришлось крепко подумать о перерыве и более тщательной подготовке к предметам: языкам, математике, биологии, географии. Для двух последних вовсе были заключительные проверочные, не такие важные, но тем не менее. Как-никак не хотелось оплошать и разочароваться самому с тем, что он где-то не справился. Подвести и ожидания родителей. Тем теперь приходилось терпеть не только отдельные пересказы его впечатлений, запах, но и музыкальную игру или её подобие на подаренной окарине. Пока они терпели всю эту всполошённость. Пока он им… не рассказывал, что наставница начала выводить его в чащу. Потому что понимал и опасался, что такого рода известие встревожит их по-серьёзному. Сказать, разумеется, стоило, и мальчик собирался. Просто не мог найти слов, которые придадут ему самому уверенность, будут правильно истолкованы. Над этой задачей можно пока размышлять безопасно – волонтёрство подошло лишь к середине своего срока. А уж на время каникул он строил грандиозные планы. Эти думки оставались далёкого времени для него, и подросток охотно отдался последнему дню перед долгим перерывом. Хотелось запечатлеть больше, чтобы поменьше тосковать. Насытиться образами впрок. Взять с собой он ничего эдакого не мог. Ни чешуи, ни коры со следами от той, ни даже простых растений из леса. Поэтому подолгу любовался всеми видами: зарослей, неба, даже земли.

Сегодня выдалась пасмурная погода. Не дружелюбная, но его не тревожило. Лиссо заодно показала ему, из какой хозяйственной комнаты брать дождевики, так что они были вооружены на случай дождя. Пока небо оставалось серовато-туманным, плотный слой завесы, которое солнце не пробивалось. Поэтому сделалось очень свежо – первый день, когда подросток не просто накинул рабочую куртку – застегнул ту до воротника. Вдвоём с наставницей они отправились в сектор C-47 для планового осмотра. Ничего не случилось, просто участок надо было обойти, проверить и высыпать корм для тех же оленей и прочих. Рутина егеря продолжала раскрываться.

– Чем больше численность стад, тем лучше для драконов, – кивала девушка, когда они в очередной раз понесли контейнер в чащу подальше от квадроцикла. – Они могут есть много, но и переваривают не быстро. Потому что заглатывают шкуры, кости, некоторые могут и песка с камнями

– А есть у пород свои пищевые повадки? – мальчик старался не пыхтеть и исправно держать свой край плотно закрытой ёмкости. – Например, лесные предпочитают есть оленей целиком, а огненные только мясом лакомятся?

Более чем логичное предположение, да и с каждым таким предположением, вопросом и ответом он узнавал больше и больше о любимых животных. Чувствовал, как его собственная база знаний пополняется. Что образы драконов, их жизни в его голове и выводах обретают нужную полезную глубину, понимание. А не простое любование как у ребёнка. Вигберга заинтересованно хмыкнула сама, прищурилась в рассуждении – продолжала идти спиной вперёд, вполоборота наблюдая за тем, что творилось вокруг.

– На самом деле, мне кажется, что есть. Но мне каких-то чётких черт не попадалось, – она потёрла скулу о плечо, посмотрела в глаза помощнику. – Всё скорее индивидуально. Зависит от настроения дракона, его голода и добычи. Кому-то вот нравится оленина, кто-то предпочитает выслеживать медведей.

– Здорово, надо будет мне посмотреть по записям, если дадут, – улыбнулся Стефан и с большим азартом провёл взглядом вокруг. Каждый дракон представлял собой не только породу и особенности повадок, но и характер. Уникальный. Это воодушевляло, заставляло думать о будущем, как ему самому изучать всё это.

«Я каждого буду запоминать отдельно и к каждому присматриваться, когда буду работать тут» – пообещал он самому себе, а меж тем лес вокруг выглядел немного иначе. Не только из-за пасмурности и прохлады.

Листья на некоторых деревьях будто бы сворачивались, дыбились. Иглы хвойных точно поджимались в одни пучки. Да и цветы на некоторых кустах закрылись. Всё это селило особое ощущение, каким он не преминул поделиться.

– Лес словно подобравшийся, – перехватил углы пластикового контейнера покрепче, чуть рассмеялся: – Как кошка, когда встаёт боком и шипит.

– Да-а, природа отзывчива, – подхватила его настрой егерь, потянула носом, чуть наморщила его. – Дождь может начаться скоро. У нас осталось ещё три места.

Они, не сговариваясь, немного ускорились. И мальчик с довольством знал, что наставница поторапливается не из-за погоды – чтобы они успели побольше походить по заповедному лесу, посмотреть на всё вживую, поизучать. Каждый такой выход особо ценен и для неё, и для него. Дойдя до оленьей тропы, Стефан узнал ту по уже известным меткам – примятая земля, не особо очевидные следы копыт, старые задиры от рогов, оставленные в прошлом сезоне. Гладкая древесина, точно отполированная, бросалась в глаза не сразу. Но стоило увидеть один раз, как дальше удавалось самостоятельно находить подобные отметки. Несколько раз Лиссо уже показывала ему и следы когтей медведей. Очень уж высоко на деревьях, потому что те вставали на задние лапы, чтобы обозначить свою территорию и силу. В этом плане особых драконьих меток ещё не попадалось – наставница пока не заводила его ближе к непосредственному обитанию тех животных. Они оставались на общей и нейтральной земле, не принадлежащей ни одному дракону. Так что пока подросток готовился на более понятной и привычной фауне и флоре. Закончили высыпать корм, направились обратно к машине. Стефан закрепил пустой контейнер в багажнике, а потом сидел в ожидании, когда Вигберга прикроет всё обратно брезентом. Дальше новый этап тряски.

К этому привыкнуть так и не удавалось, но он не жаловался ни разу. Отвлекался как мог на виды, потому как раз к лесу ему удалось привыкнуть. Двадцать минут езды на восток, к сорок восьмой долготе, и вновь воцарилась тишина. Сегодня особо не щебетали и птицы. «Ещё один знак скорого дождя» – обратил внимание мальчик, выпрыгивая из машины. Местность сменилась: начался уклон, деревья стали более приземистым и редкими, появилось больше кустарника. На вид колючего. И он поставил себе заметку – огибать эти растения – запрокинул голову. По-прежнему ничего и никого в просветах кронах. Зато на серые облака ветер будто клубом гнал тонкие дымки чего-то более белого. Красиво. Безмолвно и уверенно в грациозном движении. И вдруг пришла близкая ассоциация: как выдох пламени, только облака. Это сделало его ещё немного счастливее, и Стефан побежал сам отвязать брезент под свист-вой егеря. Наверняка, Лиссо надоедала однообразная работа. Ещё одна прикормка, после отъехали на север, и девушка чутко указывала ему на дополнительные ориентиры. Что довольно полезно, когда солнца не было. Лишайники и мхи росли гуще с северной стороны камней и стволов, муравейники же встречались на южной. Так же сама кора с северной стороны грубее, а у хвойных подтёки смолы обильнее на южной. Девушка говорила, что к северу деревья растут немного пореже, тогда как на юге погуще. Но для ребёнка эта разница оставалась какой-то очень уж незримой.

В любом случае дело ладилось, и они закончили уже ближе к болотистой местности. Вигберга довольно распрямилась над горкой корма, утёрла рукавом куртки лоб.

– Ну вот и всё, – она расслабленно огляделась. – Теперь можно и отдохнуть. Тут мы с тобой ещё ни разу не были.

– Ага, – закивал мальчик и быстро закрыл контейнер, чтобы запах из него не вился и не оставался у квадроцикла. – Здесь, наверное, нравится лесным южным.

– Молодец, – похвалила девушка, прошлась в сторону, разминая ноги, – здесь довольно мягкая почва, деревья более тенистые. А они любят маскироваться в такой обстановке. И болото рядом.

– Место для кислотных, – выдохнул Стефан, вспоминая считанные чешуйки этих драконов. Они могли быть ядовито-зелёного цвета, ярко-голубого. А сама форма напоминала не ровные «лепестки», а какие-то бугры.

Лиссо медленно и молча покивала, осматривая чащу теперь внимательнее. Воздух пах иначе – более водянистый, может, и вились запашки каких-то новых растений. Едковатых и горьких.

– Давай отнесём и прогуляемся к болотам, – не оглядываясь, утвердила Вигберга, однако пока стояла на месте. – Может, найдётся что-то, – повела плечами и спустя пару секунд развернулась, – интересное.

Они быстро убрали инвентарь, завязали багажник и направились глубже в чащу. Сложенные дождевики уместились в поясной сумке девушки, Стефан взял блокнот для зарисовок, а так шли налегке. Под ногами шелестела трава, а редкие возгласы птиц заставляли иногда просматривать рощи получше. Подросток не без удовлетворения отмечал, что наблюдать за окружением уже входит у него в уверенную привычку, как и обращать внимание на некоторые не очевидные детали. Те же обломанные суки. Цвет нутра древесины. Где-то светлый, где-то темнее, где-то уже затянувшийся. Тут последних хватало, что свидетельствовало о том, что драконы всё же частенько наведываются сюда уже на протяжении большого промежутка времени. Возможно, им тут просто нравилось. Возможно, что нечто эдакое привлекало их у болот. Растение, вода или особая дичь, водящаяся только у болот. Мальчик не забеспокоился от того, что они приближались к топям. Хотя обычно он бы насторожился – там ведь можно было и утонуть – жижа затягивала беспощадно. Так во всяком случае показывали в кино, сериалах, предупреждали и взрослые. Но этим днём воображение не рисовало таких картин. Наоборот, он относился к этой части леса с таким же уважением и интересом, как и к уже более знакомым.

И виды не разочаровали. Лиссо придержала его на пригорке, откуда открывался лучший вид на болота. Всё оказалось намного красочнее подсознательного ожидания. Наверное, сотня оттенков зелёного. Новые деревья, новые заросли высокой травы, украшенные и… цветами. Яркими, насыщенными, непонятными и красивыми. Отдельные мшистые островки и целые поляны. Озёрца матовой воды. Хватало и тины, и кувшинок. На ветвях вовсю рос мох, напоминавший то ли рыбную сеть, то ли спутанные волосы. И с первых же секунд уже натренированный глаз мальчика приметил в одной из запруд лягушек. Их глаза торчали над водой. Наиболее вероятно, они поджидали начала дождя. Запах зато оставался такой себе: благоухание отдавало гнилью, затхлостью. Егерь начала спускаться, попутно рассказывая спутнику о здешних растениях – свежих следов или признаков визита драконов не попадалось. Поэтому мальчик слушал про цветы, которые раскрывались только ночью, про то, как определять островки твёрдой почвы под толщей грязи с помощью шеста.

– Если ты оказался в подобном месте, – толковала Вигберга, присев на корточки и указывая рукой на пригорки среди топей, – то всегда двигайся медленно. Не торопись. Если всё же упал или трясина начала затягивать, то положи шест перед собой, попробуй распластаться и лечь на него, ухватиться и за траву, – она демонстративно подёргала листья той, что росли на более плотном слою – выдерживали. – И главное, не паникуй, Стефан.

– Это легко не паниковать, когда много знаешь и уже бывал в таких ситуациях – протяжно выдохнул мальчик и потёр локти, плечи, чтобы разогнать тепло. – А когда что-то случается, всегда теряешься. Как с теми хулиганами у меня в школе.

– Всё приходит со временем, главное, – егерь распрямилась и улыбнулась ему в поддержке, – учиться справляться со всем. Взрослым тоже надо постоянно учиться и сталкиваться новым. Снова и снова, – она прикрыла глаза мягко, давая ему время осмыслить всё, а потом мотнула головой влево. – А вот там, кстати, редкое растение. Лавовая лилия, так мы её зовём.

Она аккуратно пошла по краю топи, по пути нашла пару подходящих сухих веток у уже чахлых дерев, обломала и вооружила и себя, и мальчика. Показала ему, как проверять толщу, ступила в болото.

Но далеко они не прошли – буквально метров на десять, чтобы лучше рассмотреть цветок. Он оказался очень большим и в самом деле багрово-алым. С толстым основанием, множеством тычинок и лепестков, что тянулись сантиметров на сорок и вытягивались к краю, где свисали уже какими-то корешками. Пахло от той дыней, но стоило вдыхать запах подольше, как за первым ароматом раскрывался и другой, более мясной вроде. Вигберга вернула их на твёрдую почву, где прогулка продолжилась непринуждённей. Иногда попадались торчащие на полметра камни с особыми вмятинами на них. Они выглядели так, будто порода оплавилась, открывались и точки внутренних пор. Лиссо подтвердила догадку ребёнка, что это следы юного кислотного дракона. Так что вылазку Стефан считал уже более чем отличной. Через минут двадцать девушка разрешила погулять и ему самому, в стороне склона, подальше от трясины. И мальчик, отпустив часть ученической концентрации, бродил меж растениями и стволами, уверенно трогал кору и мхи, наклонялся рассмотреть получше, иногда открывал блокнот для быстрых зарисовок. Девушка не исчезала из вида – тоже прохаживалась. И вдруг в мерную, спокойную рутину вклинился новый звук. Подросток, сидящий в этот момент у одного из кустарников, подобрался в долю секунды – треск дерева. Звонкий. Рядом. Очень рядом. И когда поднимал голову, распрямлялся, чтобы осмотреть местность и отойти к Вигберге, наткнулся взором на новый силуэт. Громадный, в высоту метров на шесть, удивительно при данном факте вписывающийся в чащу. Первое, что разум Стефана сумел обработать, так это цвет. Бело-серый, похожий на сегодняшнее небо. И только после он с замиранием вдоха различил лапы, морду, сложенные крылья. Это был самый настоящий дракон.

Подросток буквально окаменел, не сумев никак привлечь внимание наставницы, потому что вдруг со всей глубиной смысла понял только одно – животное вышло к ним и по не столь понятным причинам, что сейчас тот здесь. Всего в метрах пятнадцати. Смотрит прямо на него. И как только он сам заглянул в немигающие глаза дракона, то понял, что сдвинуться не сможет, даже если зверь кинется к нему. Или раскроет вдруг пасть и выдохнет пламенем. Настолько этот момент был… прекрасным. Сколько раз он воображал и грезил об этой встрече, что будет буквально сдержать ор восторга. Но в горле не рождалось крика, потому что всё накрывало благоговение, поднявшееся с неизведанных недр души. Это поразило его. Так сильно, как и представить подросток не мог. Не могли чувства бить так же сильно, как удары о нечто твёрдое – и именно это они и делали. Хотя казалось, что они с Лиссо буквально недавно осуждали, что важно не поддаваться эмоциям, панике, всему прочему. Он чувствовал, как каждую клеточку тела наполняет неописуемой силы восторг, как ноги слабеют, как на собственные глаза наливаются искренние слёзы. Дракон смотрел прямо на него. Как будто говорил с ним. И ничего враждебного не читалось в его фигуре. Совсем ничегошеньки. Пусть оставалась и опасность, грозность хищника и вообще крупного животного. Глаза дракона были янтарно-красными. И смотрели так выразительно, так глубоко, что, казалось, гипнотизировали. Можно было в них нырнуть.

Стефан видел каждую прожилку на радужке, вертикальный чернильно-чёрный зрачок. Он просто зачарованно смотрел на животного. Просто открывал для себя истину, что читалась для любого неглупого человека, любящего животных. Разумность зверя. И спустя долгих десять секунд тот сдвинулся с места. Вперёд. Раздался новый треск, но мальчик не разглядел, что именно и как тот сделал. Подшганул вперёд, аккуратно выводя одну из лап. И подросток, пусть помнил наставления, не удержался и быстро посмотрел вниз. Лапа была крепкая, чешуя покрывала выступающие под шкурой мышцы. «Не блестит» – мельком и как-то очень уж отстранённо пронеслось в голове. На белой кисти узор в самом деле отличался – более мелкий, будто и подвижный. Четыре пальца, один боковой, и каждый венчал чёрный длинный коготь. Те оставляли лёгкие бороздки на земле. И на глазах у мальчика дракон поджал фаланги, зарываясь поглубже. Стефан тут же вскинул голову, испытав волну испуга – глаза в глаза. А дракон вдруг начал фырчать. Тихо-тихо, ритмично, и каждое урчащее «хе-е-е» завершалось утробной вибрацией. Разлеталось по воздуху, казалось, проникало и под одежду. Опять вглядевшись в глаза и морду животного, мальчик незаметно выдохнул – тот по-прежнему изучал его, а не скалился. По щекам всё же полились горячие и непонятные слёзы, и подросток постарался, не моргая, утереть их. В этот момент со стороны Лиссо раздалось пощёлкивание, звук, похожий на порыкивание. С большей частотой. Стефан не понимал, что это и для чего, но безоговорочно верил, что чтобы наставница сейчас ни делала, то это на пользу. И дракон вдруг вытянул шею, легко приближаясь к самому мальчику. В движении угадывался и большой вес, и невероятная грациозность. Подросток сам собой напрягся, не от тревоги – от озадаченности и прежнего потрясения. Ноздри животного расширялись и сужались, и оно впервые плавно-плавно моргнуло внутренним веком. Морда остановилась в каком-то метре от Стефана, над ним, и ему удалось почувствовать запах.

Обитатель заповедника пах чем-то серно-водным, с примесью сухого животного жира. Его обдал выдох дракона, и там пахнуло уже чем-то перечным и сыро-мясным. У век небольшие выступы более плотной чешуи, у носа тоже, надбровные дуги венчались небольшими рогоподобными отростками. Дальше те переходили к виску и макушке, где становились рогами, шипами, у центрального ряда таких – серая мембрана. Хотелось прикоснуться к его белёсой морде, но мальчик благоразумно удержал этот порыв. И в голову пришла более связанная мысль, что это может оскорбить дракона, пришедшего к ним.

– Хорошо, Стефан, молодец, – негромко проговорила Вигберга, не вмешиваясь в это соприкосновение бывшее более важным, чем телесное. – Спокойней.

Сказать было легче, чем справиться со всеми эмоциями. Удивительная смесь радости, чувства великолепия, признания этого существа как самого прекрасного, тревоги и опаски, желания изучить больше, а в разуме сплошной рой из всего этого. Дракон же минуту смотрел вблизи, потом повернул голову и шею, приподнимаясь, к егерю. Зашипел на одной ноте, потом перешёл будто на октаву выше, и девушка ответила пощёлкиванием. На это животное переступило с лапы на лапу – Стефан жадно ловил каждое микродвижение тела, каждый наклон, каждый жест, каждое натягивание шкуры – и вновь посмотрело на ребёнка. Мальчик приметил, как меняется взор дракона. Чуть круглится, потом щурится, потом снова круглится, но иначе. Наконец тот ещё раз глубоко вдохнул воздух, приоткрыв и пасть – чуть показались ряды зубов – покачал мордой, потряс шеей и вдруг развернулся всем телом. Пошёл прочь. Можно было теперь рассмотреть крепкие задние лапы – там когти оказались значительно больше – длинный хвост, который дракон держал на весу. Подаваясь вперёд, Стефан увидел и шипы с мембраной, что тянулись по всей спине от головы до края плотного хвостового гребня. Чётче углядел и плечи сложенных крыльев. Именно светлым хвостом дракон сшибал ветви деревьев, это и издавало тот самый треск, что изначально привлёк внимание мальчика. Однако как зверь стал ловко скрываться из вида за деревьями – мелькали теперь лишь части тела да белый цвет – прекратил так делать. И всё вернулось к прежней тишине.

Только тогда Стефан осел на ноги, ощущая прежнюю силу шока, всю весомость случившегося. Его мечта осуществилась. По крайней мере, одна из них. Он увидел вживую дракона. И дракон сам подошёл к нему. Как же это было фантастично. Как будто во сне. Но реальность вокруг не рассыпалась. Окружала его и утверждала, что всю случилось именно так.

– Бдительный, – проговорила Лиссо тепло и наконец сдвинулась с места, пошла к своему ученику. – Как ты, Стефан?

– Не знаю, – выдохнул мальчик, ощутил вдруг и нехватку воздуха, принялся расстёгивать куртку, повернул голову к ней. – Он заметил нас, поэтому вышел?

– Он следил за нами, – указала девушка и потрепала его по плечу, успокаивая, – он наблюдал за тобой и решил выйти, познакомиться сам. Поэтому шумел, – посмотрела вслед дракону, что уже растворился в чаще, будто его и не появлялось вовсе, – ломая сучья. Чтобы ты не испугался того, как он подкрался.

Подросток, часто дыша, зарылся пальцами в волосы, пачкая их и не обращая на это внимания. Не укладывалось в разуме, но он верил и понимал кое-как, что всё так и было. Дракон захотел с ним увидеться поближе, посмотреть, кто ходит со знакомым егерем. И теперь он смог найти в себе силы – тоже посмотрел вслед животному. С благодарностью и трепетом. Люди помолчали с пару минут, потом Вигберга выдохнула с тоской:

– Пора обратно, Стефан. Между прочим, это был штормовой родич.

Впрочем, мальчику и так хватало впечатлений. Всю дорогу к базе сотрудников он молчал, пытался лучше обработать это событие. Осмыслить целиком. Это занимало так настойчиво, что, уже помогая разгружаться в ангаре, он вспомнил – сегодня последний день перед перерывом. Спохватился, что не предупредил наставницу, и сказал ей:

– У меня в школе проверочные перед каникулами, я не смогу приехать на следующей неделе, – внезапно и понурился больше, чем ожидал. Не хотелось вообще уезжать теперь отсюда. Но дела ждали даже такого школьника как он. Поэтому Стефан ухватился и за приятные награды: – Но будут каникулы, и я хочу приезжать на них почаще. У меня будет много времени.

– Что ж, удачи тебе на проверочных, – заботливо улыбнулась ему девушка, терпеливо внимая его переживаниям. – Напиши мне, как сдашь и как соберёшься сюда. Договорились?

– Договорились, – он сам улыбнулся очень широко. Теперь уныние при мыслях о том, что скоро Лиссо проводит его до автобуса, воспринималось более приемлемо. Ведь он рано или поздно приедет сюда, где она его встретит вновь. И они продолжат своё дело.

Каникулы

Учебный день завершился, начав тем самым долгожданные каникулы. Контрольные оставались позади – оценки Стефан получил не все отличные, но всё же хорошие. Лично он был просто счастлив. Никаких пересдач, никаких потенциальных упрёков от родителей, никаких дополнительных задач по предметам. Он на десять дней свободен от школы. А это значило, что все эти дни он мог ездить в Менейм Утолон. Ну или большую их часть, во всяком случае.

– Какой хороший день, – зевнул Андрис, небрежно покачивая сумкой с учебниками. – Больше никаких уроков. Только представьте. И спать до отвала.

– Это ты с летними каникулами перепутал, – сестра толкнула его в бок локтем, но тоже светилась довольством. – И вообще мама хотела, чтобы ты убрал свою комнату.

Мальчик скривился в очередном зевке, а Стефан улыбнулся – у него дома этот этап претензий был уже пройден. Всё просто: он самостоятельно поддерживает порядок у себя – мама не лезет в его вещи и не назидает лишний раз. Троица школьников собралась на площадке для игр. Заполненной по случаю упрощённой пятницы сверх всякой меры. Вовсю скрипели качели, стучали ноги по лестницам горок. Непрестанно слышались визги, крики радости и смех. Стефан прижмурился – всё вокруг сочилось приятным чувством свободы. От взрослых и их правил. До какой-то степени, разумеется.

В каникулы все дети могли принадлежать себе, а не только школе и домашним обязательствам. Даже небольшое послабление радовало более чем. Такое более чем достаточно для подростков. Ещё и открывало много возможностей.

– А как насчёт сходить в кино? – предложил он друзьям и весело пошутил. – Ну когда комната будет убрана, и мама отпустит вас.

– Надо спросить, – оживилась Анника, потёрла ладони друг о друга. – Я, кстати, видела в афише фэнтези фильм о драконах.

– Круто, – проговорил Стефан, и эта тема сама собой подтолкнула его к другой. – Я ещё говорил в заповеднике с техниками насчёт программ. Они сказали, что могут на флешке скинуть какую-нибудь для тебя.

– Спасибо! – серые глаза девочки заискрили, на чувствах она обняла друга крепко-крепко. – Спасибо! Это будет так классно! И полезно для моей практике в Ноке.

Её приняли в компьютерный центр, ответ об этом пришёл буквально лишь вчера. Её стажировка должна начаться после каникул и идти часть лета. Но она не выглядела расстроенной этим.

– У нас отдых, – произнёс Андрис, перекрывая голосом лепет сестры. – От-ды-ых. Можно хотя бы сегодня не обо всём этом, а о развлечениях?

– Можно, – смеясь, согласился Стефан, когда девочка выпустила его из смущающих объятий. – Мы найдём, чем заняться.

– Вот, – довольно кивнул мальчик и потряс головой, растрепав чёрные волосы, – это лучше. Потому что если вы не забыли, умники, у нас ещё целый месяц учёбы, а потом годовые. Поэтому важно хорошо отдохнуть, повеселиться, пока экзамены не настали.

Слушая его, Стефан сам собой следил за их окружением, как в лесу. На предмет появления задир или Хуба с компанией ребят уже постарше. Впрочем, пока всё оставалось безмятежным и приятным. И это радовало по-своему.

– Что же ты предлагаешь? – спросил он у Андриса с интересом и пересел на скамье поудобнее. – Поход в кино – уже есть.