Помощник егеря

Уже там позволил себе постоять у окна второго этажа – всё же обзор более удобный, чем с уровня земли. Он цепко следил за тем, как ветер покачивает ветвями, приподнимает листву, показывая её изнаночную сторону. Отчего создавалось впечатления, что та обладает своим переливом, подобно чешуе, с которой он работал. По-прежнему ничего нового. Мальчик немного выгнулся, посмотреть на небо – драконы могли бесшумно летать где-то там. Но небо оставалось спокойным: голубая даль, украшенная белыми облачками. Юный волонтёр последил за всем ещё минут пять в надежде, что ему повезёт. Однако вновь – не сегодня – выдохнул раздосадованно и пошёл вниз к Лиссо. Девушка тоже уже закончила своё дело стояла у кабинета, прихватила шляпу. Заслышал бодрый шаг ученика, она повернула голову к нему:

– Всё в порядке? – спросила спокойно, послеживая за его эмоциями.

– Да, никаких проблем, – отчитался довольный мальчик, с готовностью потирая руками. – Они заняты своим.

– Хорошо, тогда давай, прихвати перекус, – мотнула головой, оттолкнулась от стены и начала искать ключ. – И пойдём на свежий воздух.

Стефан практически пулей вбежал в уже затемнённую комнату, где остались его вещи, выудил из рюкзака термос и контейнер – сегодня мама положила ему утку и лапшу, пару апельсинов – их он оставил на потом. Резво выбежал обратно к наставнице, и та заперла кабинет. Они молча направились к боковой двери корпуса, уже довольно известной мальчику. Несмотря на то, что наставница наружу его одного ни разу не выпускала, иногда они ходили вдвоём вокруг здания. В прогулке, в разминке между монотонной работой. А сегодня ещё и для трапезы. Выйдя наружу, подросток прижмурился и с довольством задышал.

Ветер приятно коснулся лица волос, точно огладил и тело. Раньше он не обращал особого внимание на такую составляющую природы, здесь же – начинал ценить.

– Так, побудь пока тут, Стефан, – попросила девушка и потянулась, стоя на месте. – Я сгоняю за своим обедом.

– Хорошо, – мальчик образцово кивнул, немного взволновался – его впервые оставляли на улице одного. – Я не пойду к деревьям.

– Вот и молодец, – она улыбнулась и пошла обогнуть угол здания, чтобы срезать расстояние и поскорее попасть в жилую часть. – Будь осторожен. Здесь всегда надо быть осторожным.

Едва ли об этом можно было забыть, при всей привлекательности и сказочности действа вокруг. Стефан последил за тем, как учительница скрывается из вида, и как только она свернула, ощутил и понятную радость, и тревогу – а что если что-то приключится прямо в эти минуты, пока её нет? Прямо сейчас. Лиссо несла за него ответственность, знала, что делать в разных случаях. Несколько секунд он справлялся с этим наплывом, осмыслял и то, что по существу, какой-нибудь дракон мог выйти к нему. А если и недовольный, то и убить. «Я просто зайду внутрь здания, если что-то замечу нехорошее. Дверь рядом» – внезапно заключил он, и твёрдость этого решения, осознанность ему неожиданно понравились. Ему необязательно было стоять на месте растерянно. С этой мыслью пришло спокойствие, он прошёлся немного взад-вперёд, любуясь корнями деревьев, узором коры. Росло больше лиственных. Просматривалась всего пара елей, несколько новых ему пород, Эстиг и Эшдор – об этом он знал от учительницы, что листья на вкус как лайм. Полотно рощи. Граница, которую пока переходить нельзя. Так близко.

Пробежали мурашки от затылка к спине, ребёнок поёжился. По сути он мог и подойти вплотную, понюхать, посмотреть подальше. Однако не стал рисковать. Случайности, как в кино, ему были не нужны. Да и Вигберга доверила ему побыть одному. Первый раз. «Возможно, она готовит меня к чему-то большему уже» – позволил себе помечтать, коротая ожидание. Воображал, как пойдёт с девушкой в лес, как будет тоже переговариваться по рации и сообщать о наблюдениях точке наблюдения и координации с остальными егерями. Образ… искушал. Ему очень хотелось заниматься этим, приятным его сердцу и разуму. В эти минуты нацеливал своё будущее именно на работу в Менейм Утолон. Правда, особо представить чёткий путь к этой цели не мог. Выпуститься после школы, а что дальше? Требуется ли специальное образование, чтобы получить постоянную должность? Вдруг возникнут какие-нибудь формальные сложности? Перехватил ланч бокс покрепче, взывал к надежде, что он со всем справится. Убеждал себя, что и текущая практика приблизит его так или иначе. Напряжение от этих дум повитало внутри, селя то неуверенность, то горячность азарта, а потом вид природы вокруг… помог плавно выдохнуть. Будто груз с плеч упал. Тоже новое чувство в его жизни. «Всё будет хорошо, я постараюсь, это в моих руках» – пообещал себе Стефан, а потом расслышал в привычном шуме шаги Лиссо.

Повернул голову, в самом деле, она вернулась, неся свои боксы с едой, шляпа исчезла. Девушка подмигнула ему и жестом головы предложила пройти в другую сторону, немного подальше от здания, поближе к самим деревьям, где полутень плясала вместе с островками света. Они разместились в десяти метрах от условленной границы между человеком и драконом. На траве сиделось довольно удобно, а поискав, мальчик нашёл и удобные пригорки, чтобы поставить термос и не переживать, что тот опрокинется. Вигберга устроилась явно привычно, неспешно черпая суп из специальной миски. Стефан уже знал, что та готовит сама в жилой комнате, что общей кухни в заповеднике попросту нет. Каждый сотрудник занимался сам пропитанием. Минут десять они оба молча ели, слушали пение птиц и леса, любовались красотой природы. Впрочем, после этой передышки, очищения мыслей от лишнего, девушка заметила:

– Когда ты идёшь в лес, – она коротко кивнула, подчёркивая важность слов, – следи, чтобы в карманах не было еды. Это будит их любопытство. И могут возникнуть недоразумения между тобой и драконами.

Мальчик встрепенулся и серьёзно посмотрел на неё. Совет на будущее. Указывало по логике на более прикладные занятия, готовило. Во всяком случае, создавало такое впечатление. И он тщательно выговорил, наполовину прося об этом, наполовину уточняя:

– Это значит, что мы с тобой когда-нибудь зайдём в лес? – пересел, скрестив ноги, вовсе отложил обед в сторону на траву. – По-настоящему, я имею в виду. Туда в сектора, где они прям живут.

Лиссо подтверждающее моргнула. Её ученику оставалось лишь справляться с кружащим волнением, думать уже менее связано о том, как всё здорово тут складывается.

Он сможет увидеть животных довольно близко, в естественной среди обитания, своими глазами. Взаимодействовать с ними. Это было замечательно даже без оглядки на его простенькие планы о своём будущем.

– Думаю, мы успеем во время этой стажировки несколько раз, – прикинула Вигберга и помешала ложкой суп. – Так что готовься, настраивайся. Есть общий устав о безопасности там, – её глаза скользнули к лесу, – но он формальный. И не учитывает иногда реальных ситуаций. Но в жизни так часто где бывает.

Стефан и сам раздумчиво покивал – понимал, о чём она. Иногда правила не могли навести порядок, наказывали и невиновных. Как быть в школе, когда кто-то даёт хулигану сдачу? Заслуженную, между прочим. Наказывали обоих, чаще всего. И между прочим, при действующих правилах те же самые задиры могли кому-то расквасить нос. Отец ему говорил на такие случаи, что всегда нужно исходить от реальности. Правда, подросток ещё не до конца осмыслял это утверждение. Но полагал, что у него получится в когда-нибудь. Сейчас данная сторона жизни становилась побочной, не такой спорной, впереди и куда главнее – прогулки в лесу драконов. По крайней мере, у Лиссо он сможет научиться, как нужно себя вести на территории животных для реального продолжения знакомства. Если будет и дальше хорошо справляться с задачками. И девушка продолжила делиться с ним основными моментами.

– Так же они любят зрительный контакт, а отвод взора считают жестом недоверия и враждебности, – она запрокинула голову, приятно жмурясь налетевшему ветерку. – В любом случае, сперва смотри на них. Можешь так же запоминать мимику. У них она очень богатая, выразительная, Стефан. И они могут доходчиво доносить свои эмоции на тот или иной счёт.

– Ого, я и не знал, – сорвалось у него вперёд всяких рассуждений, он подался вперёд. – А есть какая-нибудь методичка как в энциклопедии? Я бы почитал.

– Нету, – насмешливо фыркнула Вигберга, посмотрела на него, – учёные полагают это скорее самообманом. Впрочем, это касается любых животных, почему-то. Но я работаю с драконами больше и дольше них всех вместе взятых, и я утверждаю это как истину. Поэтому держи в голове: наблюдательность, – она подчеркнула это слово особо и немного жёстко, – твой верный союзник там. Чтобы ни происходило. Ничто не случается просто так у живых существ. А драконы очень сообразительны и любопытны.

Стефан зачарованно кивнул – верил ей без оглядки. И внезапно и как-то очень естественно понял, что может узнать гораздо больше, чем те же учёные на втором этаже научного отдела.

Освоить нечто реальное, как и с чешуёй. Лиссо вернулась к трапезе, а когда они заканчивали, она наконец озвучила и планы на вторую часть их дня.

– Ну а пока, ты будешь знакомиться с проявлениями животных. Подготовишься больше, – она прищурилась и указала на него ложкой. – Мы будет разгребать навозные кучи.

– Да? – удивился подросток, но далеко не от отвращения – просто представить не мог, какая цель могла заключаться в данном действе. – А зачем?

– Ну что-то отправляется на анализы определить процессы, метаболизм, выделить рацион и особенности охот, – уверенно перечислила Вигберга, зачерпнула ещё супа. – Я как егерь занимаюсь этим, чтобы заметить отклонения от нормы. Помогает вовремя обнаружить, что что-то не так. Они могут и болеть, и быть ранеными, и цепануть паразитов. Наша задача предупреждать более крупные проблемы, Стефан.

Мальчик уважительно кивнул – что ж, уж точно это разнообразие и новая ступенька в его знакомстве с драконами. Необычная, потенциально и вонючая. Он настраивался на грязную работу – в его подобном опыте имелись лишь школьные субботники – и когда они закончили обед, то девушка отвела их в четырнадцатый кабинет, оставить посуду, и пошла показывать ему хозяйственный блок, где он ещё ни разу не был. И Стефан чувствовал, что получает больше прав и полномочий. По самой крайней мере, теперь он знал, где хранятся расходные вещи: комбинезоны, перчатки, различные сапоги и маски, очки; получил к ним доступ. Становился уже более весомой единицей заповедника.

Особенности деятельности

Испытание навозом Стефан более или менее зачислил себе в пройденные – разок его всё же вырвало от нового запаха. Непривычного, едкого и отвратительного – спазмы в горле, запускавшие волну горячих комков из желудка, появлялись сами собой. Ничего не мог поделать. Но всё же под шутки, под подбадривания Вигберги и её указания справился с целой кучей. Из леса такого рода находки привозили на местном небольшом грузовике. Приключения на этом не совсем закончились, потому что он понял только в автобусе, что дико пропах всем, вопреки наличию защитной казённой одежды. Люди отсаживались за пару рядов от него. Между прочим, некоторые из них стали знакомыми – тоже постоянно катались за город для своих дел или работы. Поэтому чувства вины, неловкости за то, что от него воняет навозом, усиливались. Сам-то он не переживал, расценивая данную деталь как неизбежную и нормальную. В конце концов, все дела с животными имели нечто похожее. Даже от соседской собаки, золотистого сеттера по кличке Разбойник, и иногда от его владельцев пахло явно и очевидно. Зато стоило подумать о том, что скажут родители на такой «подарочек», как переживания за своих попутчиков ветром сдуло. Им это не понравится. И не понравилось. Мама, встретив его на остановке, смотрела на него так, что ему захотелось запрыгнуть обратно в автобус и ехать обратно в Менейм Утолон.

В её тёмно-карих глазах читалось и глубокое потрясение, сулящее ему беседой о том, что ему стоит тщательней относиться к своему хобби, и неприязнь с досадой. Она суетливо и быстро отвела его домой, где сразу направила в ванну, забрала вещи и даже рюкзак, чтобы застирать. И подросток покорно сдался тем вечером, чтобы не расстраивать её ещё больше, чтобы самому стать почище, хоть и подозревал – душистая ванная с пеной не спасут. Ну хоть запах стал менее выраженным, так что за ужином его не отсадили подальше, а наоборот тщательно слушали, чем он занимался, раз так пропах. Мать покачивала головой, поджимала губы и с неким призывом бросала взоры на отца. Настороженный Стефан знал – плохой знак, она хотела, чтобы он разделил её позицию, что их сыну нужно не так увлекаться своей волонтёрской деятельностью. Папа разумно, сухо спрашивал его о том, как и что поручает ему Лиссо, и мальчик честно отвечал: что всё как надо, ему выдали и форму, его не заставили разгребать всё – он помогал работать егерю с важным делом. И для большей убедительности, и чтобы поделиться с ними рассказал, насколько данные навоза могут оказаться полезными для общего дела заповедника.

На этом отец, обычно в меру весёлый, в меру строгий мужчина лет тридцати пяти со светлыми волосами и зелёными глазами, склонился в сторону отпрыска – рассказал за их трапезой, что работники зоопарка и конюшни тоже сталкиваются с разным «амбре» – не совсем понятное слово для школьника – что это не вредит никому.

– Но он же не уборщик зоопарка, – взвилась мама, и Стефан тщательно следил за этим обменом между взрослыми. Они немного спорили.

Но не ругались, эмоционального накала не осязалось, и он, украдкой выдохнув, облегчённо потянулся за стаканом с фруктовым отваром. Пока отец назидательно покачивал головой, как раз сделал большой глоток.

– Он сам взялся за это дело, – родитель чуть улыбнулся, прикрыл глаза устало. На работе у него был не самый лёгкий период, и он не скрывал от сына, что и во взрослой жизни порой встречаются трудные задачки, завалы. – Пускай работает, учится. Неужели хочешь, чтобы он всю жизнь прожил и ни разу не запачкался?

Мать выдохнула с сопением, посмотрела куда-то к потолку, но не раздражилась дальше. И её муж протянул руку, сжал её ладонь, грубовато поглаживая. Поддерживал, унимал непростые эмоции. Настолько, что Стефан сам продолжил беседу:

– А чем плоха работа в зоопарке? – он искренне посмотрел на них, желая понять причину материнских тревог.

Внезапно ему пришло в голову наглядное сравнение: лес – дом. Вигберга наставляла его быть внимательным, осторожным. «Мои союзники» – проговорил он про себя, разбирая весомость навыков, обращая их впервые поглубже к своим родителям. Если ему удастся больше понять их, то у него получится лучше отстаивать своё желание ездить в заповедник. Мама же как-то напряглась, ответ неоднозначно повис на несколько секунд, и всё же она улыбнулась ему, малость натужно, и проговорила:

– Ничем, Стеф, – она просто закрыла тему, но хотя бы на мягких тонах. – Лучше расскажи, всё в дороге было хорошо?

На этом ужин потёк в более спокойное и хорошо знакомое русло. В конце концов, завтра было воскресенье, и они могли провести выходной всей семьёй, повеселиться или же заняться чем-нибудь новым, полезным.

К понедельнику запах на нём ослаб, но ещё не выветрился до конца. И Стефан знал, что тот не уйдёт по итогу вовсе, ведь завтра вторник – день поездки в Менейм Утолон. А там его ждал новый заход к навозу, наверняка. Главное, подросток оценивал своё состояние как готовое. Доля потрясения, переживания из-за реакции родителей растворилась, пока удавалось справляться с этими обстоятельствами. Рутина учебного дня помогала немного отвлечься: всё донельзя просто и понятно. Урок, звонок, перемена, новый звонок и всё по кругу. Зато одноклассники сегодня, понятное дело, дразнили его как никогда из-за этого самого амбре. Подросток заинтересовался непонятным словом и посмотрел значение в словаре. Нашёл ироническую составляющую подходящей ситуации, так что запомнил его. Неприятно было получать обзывательства, что он вонючка, что он драконий ботаник – его увлечённость хобби и раньше становилась поводом для словесных подтруниваний. Стефан нутром чувствовал, этим днём всё это выйдет на новый уровень. Так и получилось, но он, как обычно, не отвечал на такие нападки, игнорировал, как подсказывали родители. Первая половина дня была преодолена под всё тяжёлое общение, и мальчик наконец нашёл время на перемене заняться своим. Сел на полу у кабинета, достал блокнот. Записи вёл методично, выделял важные детали, записывал свои ошибки, какие выделяла Лиссо, чтобы не допускать их вновь. Подводить и разочаровывать наставницу очень не хотелось. Особенно, когда она начала открывать ему больший доступ в главном здании, поручать новые задачки.

И перечитывая записи, волонтёр заповедника набирался большей уверенности, чувствовал с довольством, что по-настоящему погружается в обязанности драконьего егеря. Перед глазами вставали образы с камер, разные сектора, иногда попадавшиеся на записи драконы. Всё это было так близко, раз Вигберга сказала, что они могут успеть наведаться поглубже в лес. Увлёкся грёзами настолько, что напрочь пропустил момент, когда к нему подошли. Стефан заметил вторжение в своё пространство уже тогда, когда свет был загорожен фигурами, а всего через секунду у него грубо вырвали блокнот. Он не успел и перехватить его покрепче. Слишком уж неожиданно. Мальчик тут же вскинул голову, а по душе пробежался страх – подобного раньше с ним не случалось. Удавалось всегда избегать неприятностей. К такому выработанной тактики не имел. Он разобрал пару своих одноклассников, пару сверстников и одного хулигана из класса постарше, Хуб. И вот это уже было совсем дурным знаком. Хуба, вероятно, сокращение полного имение, чтобы быть более крутым, знали все ученики средней школы. Проказы, срывы уроков, драки. Он чаще всех попадал на выговор, к директору, а раз его отстранили от учёбы на неделю. Однако корректив в его поведение эти меры не привносили. Именно Хуб и помахивал теперь блокнотом, небрежно комкая листы – для него чужая ценная вещь ничего не значила.

– В самом деле воняешь, как будто искупался в дерьме, – заметил задира, и его спутники захохотали. – Ну и как на вкус, зануда?

Учителей рядом не было, Стефан это знал, как и подозревал, что никто вокруг ему не поможет – друзей пока не было на виду, а остальным вступать за него себе дороже.

Но подскакивая с места, он так же твёрдо знал – должен и хочет постоять за себя сам. Желание пришло с горячей уверенностью – он не побоялся замараться действительно в дерьме, чего ему боятся какого-то Хуба? Опасаться и быть осторожным, как учила Лиссо, да. Но не давать парню постарше делать всё, что вздумается.

– Отдай, – проговорил требовательно Стефан, прямо и серьёзно сверлил задаваку глазами.

Желание полезть с кулаками тоже подбивало начать действовать, вернуть блокнот. Для таких, как этот тип это самый эффективный метод. «Такие, как он, не понимают по-другому» – он сжал ладони и пальцы, но в бой не ринулся. Пытался сладить с этим чувством, понять его лучше, не нарушить бдительности. Во-первых, у него будут проблемы, если он начнёт стычку. Позвонят родителям, родители поругают его, накажут. А наказание могло относиться к его волонтёрству. Этого никак нельзя было допустить, мама и так уже скептична. Во-вторых, далеко не факт, что после такой его несдержанной реакции нападки не усилятся. В-третьих, их тут пятеро, он один. Ничем хорошим такой путь решения проблемы не закончится. И всё же как трудно оказалось сладить с глубинным наплывом защититься более доступным методом. Тем не менее мальчик поэтапно брал чувство под контроль. Осмысленный и расчётливый – практика в заповеднике как-то способствовала. Ему нужно было научиться быть осторожным. Хотя бы в школе. Иначе он не научится ходить по драконьему лесу.

На всё это, разумеется, уходили секунды, его замешательство предсказуемо восприняли как слабость. Новые смешки, но теперь он спокойней наблюдал за «нападавшими», следил и за их эмоциями. Пока они просто пришли повеселиться. «Надо как-то оборвать их» – определил направление Стефан, плавно выдохнул, пускай кровь кипела справедливыми эмоциями – теперь это не туманило разум – а подросток постарше передразнил его, кривляясь:

– Отдай. Отда-ай, – он некрасиво подёргался всем телом, помахал вещью перед носом у мальчика и одёрнул назад. – А то что, а? Заговоришь меня про то, как много дерьма проглотил?

Мысль о том, что задиры могут прочесть его личные записи или же порвать, подтолкнула к более внятной последовательности действий. Ему нужно ошарашить их, перехватить блокнот, потому что силой он вряд ли переборет этого Хуба. Крепкого подростка, тот на занятиях спортом сдавал все нормативы, согласно слухам, что доходили. И Стефан, контролируя и опаску, и возмущение, вдруг сделал шаг вперёд вплотную к задавке. Чувствовал, что растерянность, какая появилась сперва, начинала растворяться без следа и осадка. Поэтому уверенно и показно громко выговорил:

– Тебя бы там даже к дерьму не подпустили, – он не отводил взгляда и мог видеть, как лицо Хуба вытягивается от удивления, недоумения. – От зеркала не отличил бы.

Шумные разговоры могли, вдобавок и выманить некоторых учителей из кабинетов. Оторопели его сверстники, сбившиеся вокруг Хуба. И пока тот пытался осмыслить внезапный и не менее оскорбительный отпор, Стефан резво выдернул у него из рук свою вещь.

Желание отскочить назад от этого типа настойчиво билось в голове, но мальчик оценил его не как полезное. Неудачным движением выдаст свой какой-никакой страх перед рисками данной ситуации. А это будет слабостью. Мальчик плавно отступил к своему рюкзаку, уже набрасывая дальнейший аварийный план: подхватить всё и бежать. Едва ли у него получится контролировать ситуацию или очень уж долго отбиваться фразами.

– Ах ты, – Хуб ринулся на него грозной тучей, явно собирался сказать что-то ещё и не только, но тут вклинился новый голос.

– Эй, оставь его в покое! – звонкий, девчачий и полный уверенности, боевого настроя. – Найди себе ровню, слабак! Или там тебя уже отколошматили?

Стефан радостно скосил глаза, не прерывая наблюдение за группой забияк. Те повернулись к новым участникам. В коридоре стояли его друзья. Близнецы из параллельного класса. Анника и её брат, Андрис. Чёрный волосы, одинаковые серые глаза, но смотрели они по-разному. Анника воинственно и более чем решительно переводила взгляд с одного на другого, а Андрис хмурился, что-то прикидывал про себя. В эти секунды Стефан ощущал, как сердце трепещет теплом и такой чистой силой, что хотелось смеяться от прилива. Они не договаривались встретиться на этой большой перемене – после уроков на площадке, но волей судеб, а может и путями той самой дружбы они оказались здесь. Пока вокруг царило замешательство, он незаметно подхватил рюкзак, убрал блокнот во внутренний карман пиджака. Оценив подкрепление – теперь трое против пяти – Хуб как будто замешкался.

Вероятно, что и остановился, потому что девочка практически кричала, тем не менее сдаваться тоже не собирался. Ему совсем не трудно разобраться и с троицей «зануд».

– А ну кыш отсюда, ябеда, – зло процедил он и погрозил ей кулаком. – Или увидишь, кто там кого отколошматил.

На это среагировал уже Стефан. Угрожать мальчику – одно дело. Угрожать дракой девочке – это уже слишком. Поэтому он внезапно пнул Хуба по коленке и сверкнул карими глазами:

– Нельзя обижать девочек, – подросток перехватил рюкзак поудобнее, готовый теперь и давать отпор физически. – Или я тоже тебе задам. Пострадаю сам, но и у тебя синяков прибавится.

Хулиган, запрыгав на одной ноге, повернулся обратно к нему, не очень готовый к тому, что затея поглумиться над одним выворачивалась столь не стандартным оборотом. Да и его соратники тоже не сразу нашлись с действиями. Поэтому брат Анники в этом просвете вовсе добил положение группы приставал.

– Нельзя, – поддержал он и скромно потёр ногти о лацкан форменного пиджака, – и если ты начнёшь драться, то я побегу прямиком к Недехазу. За двумя погонишься, ни одного не поймаешь. Слышал о таком?

Недехаз был самым строгим учителем. Его опасались так и хулиганы, так и послушные школьники. И уже эта угроза подействовала: соединилась с общими усилиями и убедила Хуба, что лучше ему убраться подобру-поздорову. Пока он не получил ни очередной выговор, ни пару ушибов побольнее. Он фыркнул презрительно и пошёл прочь. Его спутники переглянулись, но тоже последовали за ним. Вполне возможно, чтобы сорвать злобу на ком-то другом. Стефан, Андрис и Анника цепко следили за тем, как те удаляются. И только когда совсем скрылись за поворотом, выдохнули, пошли навстречу друг другу.

– Спасибо, – поблагодарил Стефан и покачал головой, – вы так вовремя появились.

– И приложили их круто, – довольно улыбнулся Андрис, серые глаза светились тоже озорством. – Надо почаще держаться вместе.

– Давайте пойдём в столовую, – девочка мельком осмотрела коридор, где некоторые группы детей косились на них. – Там точно не прицепятся, если передумают.