bannerbanner
Солдатский крест
Солдатский крест

Полная версия

Солдатский крест

Язык: Русский
Год издания: 2025
Добавлена:
Серия «Окопная правда Победы. Романы, написанные внуками фронтовиков»
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
На страницу:
4 из 5

Валентин с наслаждением вспоминал сражения с их участием, что воочию наблюдал сам трижды всего за один день или даже за пару часов. Два десятка единиц вражеской техники уничтожили храбрые танкисты и артиллеристы прямо на его глазах. Орудийные выстрелы, рев моторов, удары снарядами по броне, взрывы, всплески языков пламени четко запечатлелись в его памяти. Он охотно делился своими впечатлениями с товарищами, рассказывал в деталях, как ловко и быстро крутилась на краю леса возле шоссе тридцатьчетверка, то и дело метко и результативно стреляя по врагу из пушки. Рассказывал, сопровождая свои слова жестами, о том, как взрывались и горели немецкие танки и бронетранспортеры, как охватывало их пламя и окутывал черный смолящий дым.

Многие его товарищи не видели всего того, что довелось наблюдать Валентину лично. Кто-то из-за страха в первом бою не поднимал головы из укрытия, вжимался всем телом в землю и ждал, когда все закончится. Не всем пришлось пойти по приказу командира взвода в разведку с ним и сержантом, которым выпало стать свидетелями огненной схватки тридцатьчетверки в одиночку сразу против двух немецких танков и выйти из боя с победой. Только ему одному по стечению обстоятельств довелось видеть сражение на шоссе, где была остановлена и почти полностью уничтожена вражеская бронированная колонна.

Сейчас Валентин наблюдал с помощью оптики прицела своей винтовки за действиями немецких мотоциклистов, техника которых не одолела осенней распутицы и завязла в дорожной грязи. Оставив свои трехколесные машины, гитлеровцы перебрались на окраину леса и в бинокли рассматривали подступы к открывшемуся их взорам населенному пункту, окраина которого начиналась с противоположной стороны разделенного неглубоким оврагом поля перед ними. Не менее получаса они бороздили взглядами открывшуюся картину, разместившись за деревьями, где развернули походную рацию и, по всей видимости, сообщали данные разведки своему командованию.

Именно по этой причине, как только было доложено о появлении вражеской передовой команды на мотоциклах, командиры на местах объявили о мерах соблюдения маскировки, запретили все перемещения, разведение костров и курение. Из окопов за противником вели наблюдение только дежурные передовые посты и снайперы.

Немного дальше, в просвете между деревьями, за которыми стояли вражеские мотоциклисты, Валентин заметил еле видимое вдалеке движение техники. Его глаза сумели поймать мелькнувший у горизонта вражеский танк.

– Товарищ младший лейтенант, – позвал он к себе командира взвода, который, судя по доносившемуся до бойца голосу, находился где-то рядом.

Взводный отреагировал на жест солдата и прильнул глазами к биноклю, осторожно выглядывая из укрытия.

– Молодец Сафронов, – похвалил он Валентина. – Сразу видно, что охотником был до призыва. Заметил врага на дальних подступах.

– Это прицел оптический, товарищ младший лейтенант, – ответил взводному молодой солдат. – Невооруженным взглядом так далеко не достать.

– Раз, два, три, – вполголоса считал тот, не отрывая глаз от окуляров бинокля, – кажется, четыре вижу. Танки подходят.

Он взглянул направо, туда, где позиции стрелковой роты огибал далеко растянувшийся овраг. С той стороны его пересекала по невысокой насыпи дорога, что соединяла окрестные деревни и села, а также земли и угодья близлежащих колхозов с районным центром, оборона которого и являлась главной боевой задачей собранных в этом районе воинских подразделений.

– Дорога их цель, – пробормотал взводный. – Перед нами овраг. За нашими спинами деревенька, а в семи километрах дальше уже начинается город. Овраг минуют, деревню возьмут, а там им прямой бросок по шоссе останется сделать. В этом случае придется драться в уличных боях. И если не сдюжим, то для врага откроется прямой путь на Тулу, а там и до Москвы рукой подать. Понял, Сафронов?

– Так точно, – с грустью в голосе выдавил из себя Валентин, осознавая, какая ответственность ложится на него и его товарищей в боях за тот рубеж, оборону которого они сейчас осуществляют.

– Продолжай наблюдение, а я к ротному, – опустил бинокль командир взвода, повернулся и, хлюпая сапогами по жиже, наполнившей дно траншеи из-за промозглой погоды, направился в сторону ротного командного пункта.

– Есть! – негромко ответил Валентин и снова прильнул глазом к прицелу своей снайперской винтовки, стараясь уловить движение техники противника, которая разворачивалась в эту минуту где-то близко к видимому горизонту, далеко за пределами широкого оврага, что растянулся в обе стороны перед позициями его стрелковой роты.

Через некоторое время возле него снова появился командир взвода.

– Докладывай, Сафронов, – коротко произнес он.

– Пять танков и до трех бронемашин. В полутора километрах от нас остановились. За деревьями их не видно, товарищ младший лейтенант. Но справа от них я заметил в воздухе дымок от выхлопных газов. Кажется, что противник на технике сейчас движется в нашу сторону. Только количество машин я определить пока не могу.

– Молодец, боец Сафронов, – нахмурился, но все равно похвалил взводный Валентина и прильнул, как и раньше к биноклю, стараясь отыскать с его помощью увиденный молодым солдатом танк или бронетранспортер, отделившийся от основной группы немецкой бронетехники и предположительно следовавший в направлении позиций бойцов Красной армии.

Звук приближающейся к оврагу машины и вскоре ее появление не заставило себя долго ждать. На дороге появился вражеский танк. Пехоты на его броне видно не было. Была только открыта крышка люка на командирской башенке, из-за которой виднелись голова и плечи немецкого танкиста.

– Разведку немцы выслали вперед, – пробормотал взводный. – Только не мотоциклистов или бронетранспортер отправили, и не легкий танк, а средний. Вон, видно, пушка короткая, ствол толстый. Семьдесят пять миллиметров калибр. Броня толстая. Боятся нас. Дали им наши танкисты с артиллеристами прикурить на шоссе пару дней назад. Нажгли техники.

Валентин все то время, что говорил командир его взвода, внимательно смотрел в прицел. Он прикинул в уме расстояние, быстро просчитал упреждение и моментально завелся от возможности сделать именно сейчас меткий выстрел по врагу.

– Товарищ младший лейтенант, – обратился он к взводному, – разрешите танкиста на башне…

– Отставить, Сафронов! – перебил парня взводный. – У нас приказ! А это едет разведка. Пусть себе катится по дороге. Там дальше танк встретят как надо.

Валентин от досады плотно сжал губы. Он был уверен в метком прицельном выстреле, который мог сделать. В его силах было достать из винтовки немецкого танкиста. Но приказ нарушать было никак нельзя. Взводный осек его и не дал вмешаться в планы командования.

– У тебя, Сафронов, возможности набить гадов фашистских еще много будет. Бой предстоит жаркий, – произнес младший лейтенант. – Тебе, как снайперу, нужно в первую очередь выбивать офицеров, пулеметчиков, связистов. Сейчас их сюда много набежит.

Валентин и его командир встретились глазами.

– Вот и работай, – продолжил тот. – Только старайся каждый раз менять позицию. Не забывай о маскировке. Побольше перемещайся по траншее. И не робей. Тебя товарищ старший политрук многому успел научить. Два дня назад ты уже открыл свой счет. Вот и продолжай так же.

Валентин снова плотно сжал от досады губы. Он вспомнил своего наставника – пожилого политработника, о судьбе которого никто в подразделении ничего не знал. А сам он видел того в последний раз уходящим по краю леса в сторону расстреливаемого врагом взвода противотанковых пушек, что вел бой с немецкой бронетехникой слева от них, в том самом бою, когда была разгромлена на шоссе большая наступающая фашистская колонна.

Свист в воздухе привел его в чувство. Молодой солдат поднял голову, и в этот момент позади него что-то ударило о землю. Тут же раздался взрыв. Валентин машинально вдавил голову в плечи. Потом обернулся и увидел падение осыпающихся комьев земли, зависшую в воздухе пелену дыма и зияющие своей пустотой окна в близлежащей деревенской избе, рамы которых были только что выбиты взрывной волной и осколками.

– Началось! – прошипел командир взвода. – Или немцы обнаружили нас, или заранее прощупывают очаги возможной обороны. На психику давят. Сейчас точно по дороге пустят небольшое подразделение из танков, бронемашин и мотопехоты. Будут избегать тех ошибок, что сделали два дня назад на шоссе. Если те проскочат, то идти дальше можно. Если завязнут, то опять молотить начнут, а потом широким фронтом развернутся.

Валентин попытался наглядно представить себе со слов командира картину предстоящего боя, сопоставляя слова взводного и уже увиденное им самим пару дней назад движение врага по шоссе и на пахотном поле. И в этот момент где-то сзади прогремел выстрел, очень похожий по звуку на те, что издавали орудия танков Т-34, работу которых ему уже пришлось видеть воочию. Еще через несколько секунд застучал пулемет, что-то загремело. До траншей долетели звуки работающего на предельных оборотах двигателя. Снова ударил пушечный выстрел.

– Разведку немецкую накрыли! – прокомментировал взводный происходящее где-то позади, за пределами небольшой деревни, обороной которой занималась их стрелковая рота.

Его слова были прерваны новым свистом снаряда в воздухе. На этот раз его удар пришелся точно на ту самую избу, возле которой прогремел первый взрыв, выбивший на ее фасадной стене все оконные рамы. Крыша строения разлетелась в стороны, одну стену вывернуло наружу, отчего поломанные концы изуродованных бревен стали торчать в разные стороны.

– Строили люди, строили! – громко произнес кто-то из солдат в траншее.

Слева от позиций стрелковой роты, на дороге, идущей от деревни через овраг и далее в поля и леса, появился тот самый немецкий танк, который около пяти минут назад ехал в другом направлении, предположительно с целью ведения разведки. Теперь он возвращался назад, но делал это не так гордо и уверенно, как при первом своем появлении. На этот раз скорость его была намного выше. Люк на крыше башни не был открыт, а из него не виднелись плечи и голова танкиста. Танк ехал не то по дороге, не то по обочине, метался из стороны в сторону. А от кормы его валил густой серо-белый дым. Едва танк с грохотом и лязгом миновал дно оврага и начал карабкаться по склону, как позади него снова прогремел пушечный выстрел, результат которого тут же дал о себе знать. От кормы вражеской машины отлетел во все стороны сноп ярких искр и брызнуло пламя. Он съехал вниз, прополз несколько метров по дну оврага и замер, не справившись со скопившейся в этом месте черноземной жижей. Люки его распахнулись, из них появился, стараясь быстро выбраться наружу из разгоравшегося корпуса машины, экипаж.

– Сафронов! – крикнул в сторону бойца младший лейтенант.

Боец ничего не ответил. Руководствуясь наукой, преподанной недавно ему старшим политруком, он навел прицел своей винтовки на горящий немецкий танк, поймал в него человека в форменной одежде, появившегося из люка на крыше башни, и плавно нажал на спусковой крючок.

– Снял! Молодец! – прокомментировал действия молодого солдата его командир.

Валентин быстро перезарядил винтовку. Поймал в прицел убегающего и карабкающегося наверх, на край оврага, танкиста и снова надавил пальцем на спуск.

– Есть! Снял! Молодец, красноармеец Сафронов! – уже более спокойным голосом произнес взводный.

Его слова были прерваны новым взрывом где-то позади, куда упали первые два снаряда и разрушили крестьянскую бревенчатую избу. На этот раз немецкий артиллерийский снаряд упал левее нее, под самую стену хозяйственной постройки, опрокинув ту и сложив набок, отчего она стала похожа на кучу грубо сваленных бревен.

Валентин успел лишь мельком взглянуть на результат работы гитлеровцев позади себя, как его внимание переключилось на появление впереди, за оврагом, нескольких боевых машин противника. На дороге показались три немецких танка, сопровождаемые полугусеничными бронетранспортерами.

– Судя по очертаниям, это легкие машины, – произнес, глядя в бинокль командир взвода. – Значит, усиливают разведку.

Услышав это, Валентин тут же вспомнил сказанные всего две минуты назад слова младшего лейтенанта, предвидевшего действия противника. Но все могло сейчас начать развиваться иначе. В дело вмешалась та самая сила, что прервала разведывательный рейд первого немецкого танка, разворотив его корму точным пушечным выстрелом.

Колонна из трех легких танков на дороге и шедшие за ними бронетранспортеры остановились. Люки передних машин, из которых виднелись головы и плечи танкистов, начали закрываться. Из-за бортов бронемашин перестали выглядывать пехотинцы в касках. Что-то или кто-то мешал им двигаться вперед.

– Команды ждут, – глядя в бинокль, произнес командир взвода.

Валентин снова прильнул к прицелу снайперской винтовки, ствол которой навел сейчас на корпус головной немецкой машины.

Прошло не меньше минуты. Картина впереди не менялась. Вражеская колонна как будто замерла на месте. Двигатели бронированных машин работали, выпуская клубы дыма. Все это стремительно начало дополняться свистом одного за другим падающих снарядов на небольшое селение, что расстилалось позади позиций роты красноармейцев. Взрывы гремели с интервалом в две-три секунды. Ввысь и в стороны взлетали комья земли, падали срезанные горячим металлом деревья. Воздух над бревенчатыми домами раскалялся. Их стены сотрясались от попадания осколков и стремительно разносящихся во все стороны взрывных волн. Несколько десятков снарядов превратили все постройки в руины. Кое-где начались пожары. Языки пламени взметнулись в небо на окраине деревни. Показался первый, сначала размытый, а потом густой и высокий столб дыма – запылала крестьянская изба.

– Сволочи! – прозвучал в траншее голос.

Видимо, получив сигнал к действию, немецкие танки тронулись с места и начали движение через овраг. Скорость их была небольшой. Башни начали поворачиваться на несколько градусов то влево, то вправо, будто выискивали цель для открытия огня.

– Ну вот, началось! Все как по писаному! – пробормотал себе под нос младший лейтенант.

Валентин услышал его слова и снова удивился прозорливости человека, не являвшегося профессиональным военным, призванным на войну из запаса, по сути являвшимся сугубо гражданским человеком, занимавшимся мирным трудом до мобилизации.

– Огня без приказа не открывать! – прокричал младший лейтенант бойцам в траншее.

Он снова прильнул глазами к биноклю и добавил к уже сказанному, только намного тише, обращаясь к Валентину:

– Сафронов, держи на прицеле стрелков на броне. Но стреляй, только когда я скажу!

– Есть! – ответил боец, беря в оптический прицел пулеметчика на первом в колонне бронетранспортере.

– Немного осталось, – шипел взводный, держа бинокль у глаз. – У нас на флангах сорокапятки стоят. Сейчас они по ним вдарят. А потом пожгут то, что останется в овраге да на подъеме в горку.

Но все пошло абсолютно не так, как предсказывал командир. Откуда-то сзади до Валентина отчетливо донеслось уже знакомое рычание дизельного мотора танка Т-34, лязг его гусениц, характерный грохот, который молодой солдат уже не мог ни с чем перепутать. Слышимые перемены в оборотах двигателя, даже не глядя назад, на боевую машину, дали ему понять, что танк маневрирует между разбитыми гитлеровской артиллерией деревенскими постройками. Еще секунды – и раздался выстрел его пушки. Шедший последним в колонне и едва появившийся на дороге немецкий бронетранспортер будто бы наехал на мощный пороховой заряд. Из-под его правой гусеницы взметнулись во все стороны комья грунта, сверкнула вспышка пламени, отлетели осколки брони, подвески и трансмиссии. Машину сначала подбросило вверх и в сторону, а потом она просела на один борт.

– Огонь, Сафронов! – не отрывая глаз от бинокля, произнес младший лейтенант.

Валентин уже держал на прицеле пулеметчика, сидящего за листом лобовой брони боевой машины. Еще секунда, другая, и, когда немного рассеялся дым от разрыва снаряда, выпущенного орудием тридцатьчетверки, молодой солдат нажал на спусковой крючок.

Результата своей работы он не видел. Винтовку подбросило энергией выстрела. Цель потерялась из вида.

– Держи пехоту! – прозвучала новая команда от взводного.

Валентин прильнул к прицелу, отыскивая с его помощью очередную мишень – немецкого солдата, покидающего поверженный бронетранспортер, получивший попадание в ходовую часть. Едва он смог поймать его в оптику, как где-то позади снова ударила танковая пушка тридцатьчетверки, заставляя вздрогнуть все живое в радиусе десятков метров от себя. И снова ее снаряд поразил цель. Но на этот раз удар был более точным. Его автор своевременно учел и внес поправки во время прицеливания. Носовая часть вражеского бронетранспортера словно разлетелась на части в результате поражения ее танковым снарядом.

Сделавший свое дело Т-34 громко и надрывно взревел дизельным мотором. Гремя стальными гусеницами, он начал быстро откатываться куда-то назад, в укрытие, стараясь как можно скорее уйти из зоны возможного поражения ответной работой вражеской артиллерии и стоящих где-то вдали немецких танков.

Валентин обернулся. Т-34 на его глазах исчез в клубах серо-белого дыма собственных выхлопных газов. Выбрасывая из-под днища и гусениц чернозем и порыжевшую растительность, танк развернулся и скрылся за деревенскими постройками.

– Колонну заблокировал! – прокричал с улыбкой на лице командир взвода. – Теперь немцам деваться некуда.

Едва он это произнес, как на расположенное позади позиций красноармейцев селение снова начали падать артиллерийские снаряды, целью которых являлся теперь еще и проворный Т-34.

Валентин присел в траншее, прикрыв прицел и затвор винтовки своим телом, как учили его в запасном полку. Комья земли, куски дерева, камни и осколки свистели над его головой и падали где-то рядом. Воздух начал пропитываться гарью.

Не прошло и полминуты, как он заметил появившийся на дороге справа от себя корпус первого в колонне легкого немецкого танка. Тот взбирался наверх, выезжал из оврага. Как только он достиг начала селения, где начинался забор крайнего участка, застрочил его башенный пулемет. Куда немецкие танкисты вели огонь – было непонятно. Сделав несколько длинных очередей, они выдержали паузу и ударили из пушки. В это же мгновение в борт стрелявшего танка что-то очень сильно ударило, будто на излете. В стороны стремительно полетели снопы искр. Танк дернулся, качнувшись с боку на бок, проехал еще с десяток метров, потом начал трястись и наконец остановился. Едва это произошло, как в его борт, почти в то же место, снова ударил снаряд. Сноп огня и черного дыма взметнулся вверх. За ним задрало и вывернуло покореженный фрагмент кормовой решетки над моторным отсеком. Из-под него показалось пламя. Оно начало стремительно разгораться. Потом раздался взрыв, подбросив ввысь части корпуса машины и элементы ее внутренностей. Объемный клубок огня и черного дыма закрутился и начал подниматься вверх над немецким танком.

Второй вражеский танк, следовавший по следам первого, что уже горел на дороге, выстрелил сначала из пушки, а потом застрочил из пулемета по тому месту, откуда били по первой машине. Началась открытая, лоб в лоб, дуэль между артиллеристами батареи противотанковых пушек и легкой немецкой бронированной машиной. Ответного выстрела долго ждать не пришлось. Замаскированная за деревянными сельскими постройками сорокапятка ударила уже через пару секунд после того, как по ней выстрелили вражеские танкисты. Ее снаряд ударил по башне танка и, брызнув искрами, отлетел куда-то в сторону.

– Рикошет! – с досадой в голосе выкрикнул наблюдавший за боестолкновением командир стрелкового взвода.

После его выкрика Валентин бегло провел глазами по видневшемуся фрагменту дороги, протянувшейся через овраг, оценил близость перемещавшейся по ней в сторону деревни вражеской бронетехники. Потом перевел взгляд на расположенное по другую сторону оврага поле и заметил приближение еще как минимум десятка единиц немецких боевых машин.

– Товарищ младший лейтенант! – крикнул он командиру и кивнул в направлении поля за оврагом.

Взводный отреагировал на его слова и прильнул к окулярам бинокля, чтобы оценить масштаб предстоящего действия.

– Товарищ сержант! – прокричал он куда-то в коридор траншеи. – Немедленно вестового к ротному. Враг на подходе. Передать: не менее двенадцати танков и бронемашин с пехотой.

Что он говорил дальше, Валентин уже не слышал. Грохот идущего боя заглушил слова взводного. На глазах молодого солдата продолжалась дуэль между немецким танком и расчетом сорокапятки. Шел обмен выпущенными друг по другу снарядами. От борта вражеской машины с грохотом отлетело в сторону прикрученное к броне бревно, видимо, служившее самодельным усилением защиты. Потом сверкнули искры от снаряда, ударившего в лоб корпуса танка, где роль дополнительного бронирования сыграли прикрученные спереди гусеничные траки.

– Ну! Давай же! – вырвалось из груди парня, горячо переживавшего сейчас за результаты боевой работы и судьбу артиллеристов.

Наконец меткий выстрел солдат расчета сорокапятки поставил точку в дуэльной схватке с вражеским танком. Бронебойный снаряд угодил точно в гусеничную ленту и в ведущий каток немецкой машины. Раздался громкий звон металла, заглушивший все остальные звуки. Бронированная машина дернулась, качнулась, а работавшая вторая гусеница заставила повернуться танк к фронту боком.

– Сейчас наши добьют его! Отвоевался, гад! – радостно прокричал командир взвода, предсказывая судьбу немецкого танка.

Будто вопреки его словам, воздух прорезал свист падающего снаряда. Где-то позади ударил взрыв. Потом еще один и еще. Вражеская артиллерия ответно работала по расчету сорокапятки, поддерживая в бою своих танкистов и всю наступающую группу бронетехники. Земля сотрясалась от новых разрывов тяжелых зарядов. Воздух снова и снова пропитывался гарью. Повсюду стелился дым от горящих деревенских построек. Сверху на позиции стрелковой роты сыпались осколки металла, дерева, камни и комья земли.

В это время третий легкий танк набирал обороты и полз по дороге вперед. Он уже объехал двух стоящих своих коллег, один из которых горел ярким пламенем. От него отлетали огненные куски металла, а внутри корпуса с грохотом взрывались снаряды в боеукладках. Люки второго танка распахнулись. Его экипаж пытался стремительно покинуть поврежденную снарядами машину. Валентин отреагировал на это действие и вскинул перед собой винтовку в готовности вести огонь по врагу. Но не успел. Немецкие танкисты оказались проворнее и быстро скрылись от возможной прицельной стрельбы по ним.

Вступающий в бой немецкий танк уверенно шел вперед, время от времени ведя огонь из пушки, чередуя его с пулеметными очередями. В тот момент, когда он поравнялся с прилегающими к дороге и хорошо замаскированными линиями траншей, заранее подготовленными бойцами Красной армии, в него полетели ручные гранаты. Одна, вторая, третья. Резко показывались из-за брустверов руки солдат, выбрасывавшие вперед смертельные подарки для врага. Две первые гаранты, брошенные почти одновременно, отлетели от брони танка и взорвались за его кормой. Третья угодила под днище, но не нанесла вреда боевой машине противника – не хватило мощности ее заряда. Враг упорно продолжал двигаться вперед по дороге.

Валентин выглянул из траншеи. На его глазах два полугусеничных бронетранспортера выползли из оврага и, набирая скорость, двигались по следам впереди идущего танка. Пулеметы на их броне поливали огнем траншеи с красноармейцами. Гитлеровцы обнаружили замаскированные позиции стрелковой роты и упорно стреляли по ним, не давая отвечать тем же. Отдельные отчаянные смельчаки попытались атаковать бронетехнику противника. Одна за другой полетели в немецкие машины гранаты, брошенные руками храбрых бойцов. Но спешка не принесла должного результата. Враг не остановился. Второй бронетранспортер съехал с дороги и направился вдоль линии земляных укреплений красноармейцев. Пулеметы на его лобовой броне и на корме строчили почти без остановки.

Валентин подгадал момент. Видя, что он сам пока не находится на линии огня противника, парень установил цевье винтовки на бруствер, прицелился и выстрелил по немецкому пулеметчику, голову и плечи которого отчетливо видел за бронированным щитком.

– Второго тоже сними! – крикнул ему командир взвода.

Молодой солдат перезарядил свое оружие и уже начал ловить в прицел второго стрелка, как увидел краем глаза идущего по траншее младшего лейтенанта. Тот, сжимая в руках две гранаты, пробирался вперед, поближе к ползущему неподалеку вражескому бронетранспортеру. Следом за командиром взвода двигался тот самый боец, который все время давал свои комментарии, когда они с Валентином были в разведке. Он тоже твердо сжимал пальцами гранаты, а его решительный, без капли страха взгляд говорил о намерениях храброго солдата.

На страницу:
4 из 5