Илья Муромец и Святогор

Встал Илья, снова руки Карапузовы сомкнул, на себя потянул, так что повалился враг на землю. Но и этого было мало: дальше потянул его за руки, кружась и поднимая тело противника выше и выше. Визжал Карапуз, как свинья на забое, и был этот крик дивной музыкой в ушах Ильи.

Пускай изрешетят его сейчас печенеги или в рабство продадут, но…

Но не стоит оно того.

Жалкий трус и подлец – не ради его убийства исцелили Илью калики перехожие.

Отпустил раскрутившегося Карапуза богатырь, и полетел тот вдаль, в станы печенежские. Охнул где-то там, сбив с ног и смяв полдюжину воинов, – значит, жив остался бедолага. Урок ему знатный.

– Хорош боец, – похвалил вождь со шрамом. – Давай тогда ты к нам служить.

– Я этому князю служил, – небрежно махнул рукой Илья в сторону пленника. – Но ему скоморохи дороже, чем честные воины. Теперь никому не служу.

– Так вот и давай к нам, – настаивал вождь, снова жутко ухмыляясь. – Если по доброй воле пойдёшь, станешь…

– Не пойду по доброй воле, – упрямо отчеканил Илья, орлиным взором одаривая вождя. – Плох ли, хорош ли князь, я народ не предам.

Достал богатырь из ножен меч. Будет биться до последнего вздоха.

Первыми, конечно, полетели стрелы печенежские. Но вдруг показались они Илье такими медлительными, как ползущие по песку улитки. Каждую успел он сбить на лету, а потом пошёл крушить лучников. И дошёл до них так быстро, будто бы на коне скакал: ни одна стрела, ни одна сабля не успела за ним.

Покончил со всадниками неведомо как: и росту хватило, чтобы достать до незащищённой шеи, и силы были, чтобы головы рубить легко, будто пушистые одуванчики.

Дальше князя надо спасать – пошёл Илья сквозь строй печенегов, топча их на ходу. Разлетались в стороны враги, кричали от боли, придавленные его жёсткими лаптями. Сам не понимал богатырь, что творится. Неведомой дотоле силою бил он супостатов.

Опустело поле – разбежались от страшных ударов враги, отступили до поры до времени. Не знали они, как бороться с непобедимым воином. Смотрели издалека и ждали.

– Илья, я твой должник, – бодро проговорил князь, и не думавший уже, что переживёт этот день. – Я прилюдно сегодня же объявлю тебя победителем кулачного боя, а Карапуза…

– Вот и славно, – согласился Илья, которому почему-то стало это всё неинтересно.

– Но ты же… Ты же вернёшься на службу? – испуганно спросил князь, видя недовольство богатыря.

– Нет.

– Как нет?

– А как можно служить князю, который не имеет чести?

– Илья… Ну ты пойми, – забеспокоился правитель Чернигова, будто объясняя ребёнку, как пользоваться дорогой игрушкой, пока тот не поломал её. – Ты же был простым дружинником. Крестьянский сын с деревни Карачарача… Карачавара… Каравача… Это где вообще?

– Карачарово. В земле Муромской, – глухо отвечал Илья, не понимая, куда клонит князь.

– Вот именно. А за победу Карапуза предложили собольи шкуры. Дорогие они. Ты что вот за свою победу мне предложить мог? И что вобще предлагал? Ничего. Ты и так мне служишь. Честно служишь. Куда ж лучше? А тут собольи шкуры. Да и не знает тебя никто в народе…

– Я победил Карапуза. Он дрался нечестно. Сделать его победителем – позор. Да, ты спас меня, когда за мной гнались. Да, ты не побоялся отправиться вместе с дружиной на поединок. Это делает тебе честь, – говорил Илья правдивые слова князю, не страшась последствий. – Но позор… Он не забудется никогда. Все заслуги никогда не прикроют всего один неверный шаг.

– Тоже мне нашёлся прорицатель! – огрызнулся князь, опасливо поглядывая на орды печенегов, готовых вот-вот ринуться в атаку, если бы не Илья, пока ещё находившийся рядом. – Деньги от шкур службу исполнят мне. Или Чернигову. Неважно. А твоя победа ни стоила бы ни гроша. Одни убытки. О каком позоре ты говоришь? Черниговцы любят меня. Один ты недоволен. Так давай я сделаю тебя воеводой.

– Черниговцы любят тебя, потому что ты их князь. А мне ты никто. Я не стану тебе служить. Я недоволен, как ты говоришь. Ведь в моих глазах ты никогда не смоешь позора.

Князь злился. Никогда ещё его так не унижали простолюдины. Но в пределах полёта стрелы находились печенеги… Один лишь Илья мог спасти всех.

– Ты нужен не мне, а городу, – выдал князь последний довод. – Если ты бросишь меня и уйдёшь, печенеги нападут на Чернигов. Много добрых людей погибнет…

Пристально смотрел на князя Илья: есть и хорошее в нём, и плохое. Да, он продажный. Да, он хитёр. Но он не заслуживает смерти за свою подлость – князь любит Чернигов. Он готов защищать его ценой жизни.

– Я помогу тебе, если ты пообещаешь кое-что взамен.

– Что же? – лукаво осмотрел Муромца князь, думая услышать просьбу о роскошных хоромах.

– Перестань позорить честное имя правителя, – выговорил Илья, глядя в уверенные в себе глаза князя. Сначала прочитал в них недоверие, потом насмешку, а после увидел сомнение.

– А как ты проверишь?

– Никак. Но если я услышу от честных людей о твоём вероломстве, я вернусь в Чернигов. Обещаю. И призову печенегов, если понадобится…

Князь бросил взгляд на сверкающие купола церквей Чернигова, на высокую стену и ров, защищающий город.

– И я обещаю, – медленно проговорил он. – Я наведу порядок в городе. Мы хотим процветать и радоваться жизни. Спаси нас, Илья.

Пожал ему руку богатырь.

– Я так сделаю: вернёмся в город вместе. Печенеги подумают, что я остался там, чтобы вас защищать. Они отступят. Но я не вступлю снова в дружину. Я уйду через западные ворота.

– Зачем? – недовольным тоном спросил князь.

– Во-первых, княже, позор не смоешь. И я не стану тебе служить. А во-вторых, меня ждёт свой путь… Я иду домой.

Глава 7

– Поговорил, з