Добрая Гаргулия

– А встречались ли вы когда-нибудь с душами умерших людей?

– Редко, но случалось. Иногда душа человека, особенно мага или мистика, не может сразу перейти в загробный мир и остаётся в промежуточном состоянии. Мы можем им помочь завершить переход или передать послание живым родственникам.

– А что происходит с джиннами, которые становятся слишком злыми?

– Их сущность темнеет, и они постепенно превращаются в демонов. Это необратимый процесс. Когда джинн окончательно выбирает зло, он изгоняется из нашего мира и присоединяется к демоническим легионам.

– А можете ли вы раскаяться и вернуться, если зашли слишком далеко?

– До определённой точки – да. Есть ритуалы очищения, которые может провести Сулейман или Великие Визири. Но если джинн совершил действительно ужасные проступки – убил невинных, разрушил священные места, предал фундаментальные законы – то дорога назад закрыта.

– Азраил, а как вы относитесь к человеческой концепции добра и зла?

– Ваши представления упрощены. Вы видите мир в чёрно-белых тонах, а реальность гораздо сложнее. То, что плохо в одной ситуации, может быть необходимо в другой. Мы судим не по действиям, а по намерениям и последствиям.

– А есть ли поступки, которые вы считаете абсолютно злыми?

– Да. Уничтожение без причины, особенно уничтожение невинных. Предательство доверия. Использование силы для унижения слабых. Разрушение красоты или мудрости. Эти вещи мы считаем злом в любых обстоятельствах.

– А что вы считаете абсолютным добром?

– Защита невинных. Сохранение знаний и красоты. Помощь тем, кто её заслуживает. Справедливость. Милосердие к раскаявшимся. И самое важное – содействие росту и развитию сознания, будь то у джинна, человека или любого другого существа.

– Азраил, а что бы ты хотел, чтобы люди поняли о вашем народе?

Джинн принял свой первоначальный облик и посмотрел на Гаргулию серьёзными золотыми глазами.

– Мы не боги и не демоны. Мы существа со своими страстями, мечтами, страхами и надеждами. Мы можем быть великодушными друзьями или опасными врагами, мудрыми наставниками или капризными детьми. Мы заслуживаем уважения, но не поклонения. И самое главное – мы не исполняем желания за просто так. Всё имеет цену, и самые ценные вещи нельзя получить по прихоти.

– А что ты хотел бы получить от людей?

– Понимание. Уважение. Честность в отношениях. И возможность снова почувствовать себя частью большого мира, а не скрытными существами из легенд. Когда-то джинны и люди были ближе друг к другу. Возможно, настанет время, когда это снова станет возможным.

Гаргулия кивнула, глубоко задумавшись над услышанным.

– Спасибо, Азраил. Твой рассказ открыл мне глаза на многие вещи. Я никогда не думала, что мир джиннов настолько сложен и удивителен.

– А я благодарен тебе за внимание и вопросы, Гаргулия. Редко кому удаётся выслушать такую длинную историю, не перебивая и не теряя к ней интереса.

С этими словами Азраил растворился в воздухе, оставив лишь лёгкий аромат дыма и пряностей. Мудрая Ворона никак не отреагировала на исчезновения Азраила, но через несколько минут повернула голову к Гаргулии и злобно у неё спросила:

– Значит, окончательно решили не посвящать меня в свой вопрос?

Гаргулия ничего не ответила, так как понимала, что не сможет обмануть Мудрую Ворону. Они посидели в неловком молчании какое-то время, и Мудрая Ворона молча, не прощаясь, улетела.

Гаргулия никуда не собиралась улетать. Она понимала, что Азраил сейчас вернётся и дорасскажет свою историю. Так и произошло. Через полчаса после своего исчезновения он вернулся и сел на крышу рядом с Гаргулией.

– Ты была когда-нибудь на Северном полюсе? – внезапно спросил Азраил. Гаргулия от такого вопроса буквально окаменела.

– Что?

– Именно такую реакцию я от тебя и ожидал, – рассмеялся Азраил. – На мгновение ты застыла и выглядела как каменные статуи безобразных гаргулий на средневековых соборах людей. Я мог бы начать историю прямо с этого места на крыше, но историю нашей дружбы с Романом Хромовым я хотел бы начать именно с самого северного места этой планеты. Интересно?

– Ты меня уже удивил до камней в почках. Продолжай в том же духе, и я превращусь в каменное изваяние, – усмехнулась Гаргулия.

– Роман Хромов не совсем обычный человек… – продолжил Азраил.

– Неужели, – никак не могла успокоиться и продолжала ехидничать Гаргулия.

– Роман Хромов – регулярно отправляет гностические экспедиции за магическими артефактами в самые разные места.

Гаргулия посмотрела на Азраиля взглядом, не оставляющим никакого сомнения, что она слышала про гностические экспедиции.

– Ты меня удивил второй раз подряд, – сказала Гаргулия, не отрывая взгляд от Азраиля. – Продолжай!

– Я нагулялся среди людей в Магрибе и лёг спать в кувшин в горячей Африке в первом веке до рождения Иисуса, а проснулся в холодной Антарктиде через два с лишним тысячелетия. Я не чувствовал себя выспавшимся. Да и проснулся я оттого, что меня разбудили, вытряхивая из кувшина заклинанием, вызывающим джиннов.

– Вот это да! – удивилась Гаргулия.

– Заклинание произносил сильный маг…

– Сильный маг? Роман Хромов – сильный маг? Ты об этом решил упомянуть вскользь? Ты дружил с сильным магом? Ты не знал, что они используют джиннов как рабов? – негодовала Гаргулия.

– Ты не поняла, – остановил её Азраил. – Я не был заточён в лампу. Я сам в неё залез поспать, так как лампы по форме очень удобны для джиннов.

– И какая разница?

– А такая! Роман Хромов не имел надо мной власти, и вся его магия против меня была никакой. Я в любой момент мог испариться и появиться в любом месте, в котором пожелаю.

– И почему же ты не убежал сразу? – спросила Гаргулия.

– Мы разговорились. Мне было любопытно увидеть сильного мага лично и было забавно слушать его снисходительные речи про то, что у него, как и любого другого человека, есть три заветные желания для джинна, но его первым желанием было… – Азраил сделал паузу и вопросительно посмотрел на Гаргулию.

– Ага, викторина началась! Что же он мог пожелать? Деньги, секса, власти? А нет, подожди. Он же маг. Он думал, что ты можешь спасти его душу от Ада! – предположила Гаргулия, и они оба засмеялись.

– Нет. Он не был дураком.

– Отомстить другому магу? – предположила Гаргулия, не веря в победу своей версии.

– Нет. Роман Хромов встал в ритуальную позицию передо мной, торжественно вытянул в мою сторону правую руку и громко скомандовал: «Я, Роман Хромов, дарую джинну Азраилу полную свободу от заклинаний, наложенных на него другими магами, и освобождаю от исполнения желаний людей без всяких ответных обязательств!» Я был потрясён. Он не знал, что я не был узником лампы…

– Ты уверен, что он не знал? Он же маг! – с укором сказала Гаргулия.

– Уже не уверен, но тогда я был восхищён добротой этого человека…

– Он тебя провёл как деревенского простачка! – расстроено заключила Гаргулия.

– Слушай и не перебивай! Я с ним подружился и сам по своей воле исполнял для него разные мелкие волшебства, но он меня о них не просил. Я сам так хотел. И однажды Роман Хромов попросил меня показать ему Призрачный мир. А ещё лучше, сделать ему экскурсию туда и обратно.

– Простота – хуже воровства!

– Гаргулия! Я тебя просил!

– Извини, всё, молчу!

– Я не увидел никаких препятствий для подобного путешествия и согласился. Но после того как я провёл Роману экскурсию по Призрачному миру, я уже никак не мог вернуть его обратно в его мир живых людей. Чтобы поскорее решить эту проблему, я выкрал из Верховного Святилища джиннов Священную Трубу и вострубил в неё, чтобы на время открыть проход в мир живых людей. Джинны и ангелы подняли тревогу и кинулись к тому месту, откуда исходил этот мощный трубный звук. Я смог быстро вытолкнуть Романа в его мир, а сам оказался схвачен другими джиннами. Пробоина между мирами осталась открытой. И она открыта до сих пор, так как её, оказывается, невозможно закрыть. Действие, совершённое Священной Трубой, отменить невозможно. Сейчас у этой пробоины дежурят армии и джиннов, и ангелов. Они вынуждены стоять плотно плечом к плечу, чтобы не выпустить демонов из Призрачного мира в мир людей. Джинны из-за меня регулярно выслушивают от ангелов, какие они тупицы. И у пробоины постоянно возникают ссоры и драки. Пробоина теперь превратилась в место постоянных раздоров и турнирных боёв. Джинны и ангелы сражаются друг с другом, а остальные смотрят на это, как люди когда-то наблюдали за гладиаторскими боями.

– А что стало с тобой? Тебя же схватили, – живо спросила Гаргулия.

– Меня долго допрашивали с пристрастием. Я сразу рассказал всё как было. Джинны и ангелы пришли к обоюдному мнению, что я не продуманный злоумышленник, а просто доверчивый дурак. И чтобы унизить меня сильнее и показать остальным, что бывает с наивными дураками, меня выкинули в эту пробоину. Обратно я вернуться не могу. Я видел, что делал Роман Хромов после всего произошедшего.

– И что же? – Заинтересовалась Гаргулия.

– А он продолжал спокойно жить своей человеческой жизнью как ни в чём не бывало.

– Это путешествие в Призрачный мир и обратно не могло не изменить человека.

– Конечно же, это его изменило, но он-то об этом не знает. Он живёт, как обычный человек, не осознавая, что теперь может путешествовать между мирами. Из одного времени в другое, из одного измерения в другое. Он приобрёл такую невиданную силу не только для человека, но и для большинства сверхсуществ.

Гаргулия усмехнулась:

– И ты считаешь, что он провернул это без предварительного умысла? Да, ты так и остался наивным!

– Он сейчас никуда не путешествует, – возразил Азраил.

– Конечно! За ним же наблюдают сейчас все Серафимы и Херувимы.

– Ты думаешь, он затаился?

Гаргулия уверенно сказала:

– Да! И именно мы, те, кто находятся сейчас с ним в одном мире, в одном измерении и в одном времени можем его подловить и изобличить в том, что именно он спланировал такую катастрофу, чтобы приобрести сверхспособности.

Джинн покачал головой:

– Нет, я с тобой не согласен. Я не думаю, что Роман стал бы просто так поступать. Я разбираюсь в людях.

Гаргулия посмотрела на Джина и ответила ему:

– Я просто не думаю, что он сделал это без веской причины. И всем своим нутром чувствую, что этот Роман Хромов как-то связан и с моим заключением в этот мир.

– Ты так думаешь? – удивился Джинн.

– Да, я практически в этом уверена! – подтвердила Гаргулия.

– Ничего не говори Мудрой Вороне. Мы с тобой вдвоём проследим за этим Романом Хромовым. Нужно узнать все подробности – кто он, чем занимается, чем дышит.

– Мы узнаем, какой воздух он вдыхает и какой выдыхает? – улыбнулся Джинн.

Гаргулия вздохнула, протяжно выдохнула и просто ответила:

– Да!

Джин спросил:

– А если Мудрая Ворона узнает?

– Тогда она сразу же даст нам это понять.

Джинн не унимался:

– А мы потом ей скажем, что именно историю с Романом Хромовым мы от неё и скрывали.

Гаргулия задумалась на минуту и спросила:

– А что мы на самом деле скрывали от неё?

– Водителя!

Гаргулия загадочно улыбнулась:

– А, вспомнила… Уж он-то от нас никуда не уедет.

Джинн с ней согласился:

– К тому же именно Мудрая Ворона знает, где он. И она расскажет нам о его местонахождении после того, как мы ей расскажем историю о Романе Хромове.

Гаргулия согласно закивала и сказала:

– Именно так! Поэтому пока – всё внимание на этом загадочном Романе Хромове.

Глава 5. Роман Хромов

По Сухаревскому бульвару Москвы в сторону Сухаревой башни идёт мужчина, которому в ближайшие дни исполнится пятьдесят лет. Его зовут Роман Хромов. Он член правления гностического общества Гномон. Роман занимал в этом обществе разные должности. Сейчас он Мастер Рейки Гномон и ответственный за связи с небесными архитекторами, которых в миру обычно называют ангелами.

Роман с детства привык внимательно следить за своим здоровьем и безопасностью.

Вот и сейчас он поправил капюшон своей куртки, чтобы не продуло шею и осмотрелся, не едет ли кто-нибудь сзади на самокате.

Во время поворота Роману показалось, что он периферийным зрением уловил какое-то движение на крыше здания. Роман остановился и внимательно посмотрел на крышу. Там никого не было, но ощущение, что оттуда на Романа кто-то пристально смотрит не исчезло, а только усилилось.

Роман посмотрел ещё раз на крышу, используя технику расфокусированного взгляда, которую используют для обнаружения ведьм, но никого не обнаружил.

Роман Хромов был клиническим психологом по одному из образований и мог бы с ходу десятком разных способов рационально объяснить, что ему просто что-то померещилось и никто за ним не наблюдает.

Но вместо рациональных объяснений Роман стал рассуждать кто за ним мог бы наблюдать оттуда: ангел или гаргулий, а может джинн?

«Нет, джинн не стал бы смотреть на меня сверху, он бы вселился мне в голову и изучал бы меня, пролистывая мои мысли как страницы книги памяти…»

В этот момент у него за головой резко прокаркала пролетающая ворона. Роман от неожиданности вздрогнул.

Потом успокоился и ускорил шаг. Он спешил на работу.

Здание, в котором он работал, было заново отстроено недавно и называлось Сухарева башня. В нём располагалась штаб-квартира общества «Гномон».

Зайдя в свой кабинет, Роман быстро снял верхнюю одежду, взял блокнот с ручкой и пошёл на очередное заседание правления общества.

Ровно в 10:00 заседание началось.

В президиуме сидят почётные представители гностических практик России.

Кто-то представляет гностическую религию, кто-то популярен как практик магического направления гностической традиции, а рядом с магом сидит руководитель светлого направления Рейки Гномон.

На самом деле маг Харон Уке и Мастер Рейки Гномон Роман Хромов очень близкие друзья, но на публике они регулярно отпускают различные колкости и вступают в дебаты друг с другом.

Вот и сейчас маг Уке призывает всех членов правления общества «Гномон» разослать своим подопечным разъяснение, что магия Гномон – это не про жертвоприношения животных или людей, а про уважение к нашей природе и про связь человека со своим внутренним миром.

Роман Хромов ему возражает:

– Магия – это магические ритуалы, это не хороводы в лесу и не акции экоактивистов. Магия – это открытие себя для взаимодействия с потусторонним миром! И не надо людей вводить в заблуждение, что занятие магией – это всего лишь игры великовозрастных ролевиков, изображающих из себя детей с волшебными палочками.

– А когда я говорил, что магия – это игрушечки? Я так не говорил. Я всего лишь хочу увеличить количество членов магического направления Гномон.

– Так и увеличивайте за счёт прихода новых адептов Гномон, а не переманивая уже существующих последователей нашего общества в ваше магическое направление.

С Романом были согласны все и стали посмеиваться над Хароном:

– Да, неплохая попытка приподняться над другими членами правления за наш же счёт! Ха-ха, ловкач!

– А что плохого в том, что магическое направление будут изучать и представители других направлений общества Гномон?

– Для начинающих адептов Рейки Гномон магическое направление Гномон – это просто альтернативное направление. Простые обыватели объясняют себе это так: есть магия, а есть Рейки. Магия – это от тёмных сил, Рейки – это от светлых сил. Совмещать чёрное и белое невозможно!

– А ты сам-то в это веришь?

– А я не начинающий адепт Гномона! Очевидно же, что практикующие Рейки Гномон берут свою божественную энергию от ангельского корпуса, а маги берут свои силы откуда придётся!

– Так мы можем объяснить начинающим адептам всё, как есть на самом деле, во всех деталях…

Председатель правления встал и резко перебил Харона:

– Харон, я напомню, что рядовые члены нашего общества не знакомы с реальной структурой «Гномон». Если мы станем записывать каждого из них во все наши направления, то пара тройка бесед между рядовыми членами общества и о нашей реальной структуре будут знать все. Вы ведь осознаёте, что это противоречит нашему основному принципу работы общества «Гномон»: «Посторонние довольствуются официальной информацией общества для посторонних!»

Мы не случайно соблюдаем скрытность. У нас более глобальные цели, чем продвижение вашего личного величия или процветание вашего направления в ущерб безопасности всего человечества!

Харон приумолк потому, что понимал, что спор с председателем правления может иметь негативные последствия не только для его направления, но и для него самого.

Дальше разговор плавно перешёл на менее опасные темы и стал затихать. В итоге все устали от согласования вопросов распределения бюджета организаций и времени «безоплатной» аренды помещений общества «Гномон» под свои гностические направления.

Председатель заканчивает заседание, и все спешно расходятся.

К Мастеру Рейки Гномон спешит девушка, работающая секретарём. Её зовут Оля Ревенко. Роман её заметил и стал глазами искать пути к отступлению. Ему очень нравилась Оля, было в ней что-то загадочное, мощное, притягательное, что-то, что Роман не мог прочесть и от этого Оля становилась для него ещё более интересной как девушка. Но было и то, что Роман отчётливо понимал. Оля была невероятно похожа на прежнюю жену Романа. Копия она, только моложе на двадцать лет. Более того, поведение Оли, её темперамент, манера речи, её мимика и жесты – всё походило на молодой вариант прежней жены Романа. Жена исчезла из его жизни и он никак не мог с этим смириться. Роман не хотел никаких контактов с Олей, чтобы не мучить себя воспоминаниями о прежней жене. Но Оля уже перед Романом:

– Роман Сергеевич, я к вам с личной просьбой. У меня проблема с братом, его мучают непреодолимые панические атаки. Вы же Мастер Рейки Гномон. Вы же можете помочь. Прошу вас! Я заплачу сколько надо.

Роман слушал этот голос и вдруг в голове у него неожиданно возникла и поразила его мысль: «А Оля, наверное, могла бы от меня забеременеть, и я, наконец-то, стал бы отцом». Поймав себя на этой мысли, он резко взял себя в руки и грубо ответил:

– Оля, обратись к клиническому психологу. В твоём случае легко справятся и представители традиционный медицинской психологии. Я устал. Мне не до этого. Без обид. Я бы рад помочь, но это слишком простой случай для моего уровня.

Придя домой Роман Хромов едва смог достать корм и поменять воду своей кошке по имени Гаргулия, но не покормить это нежное и чуткое создание породы сфинкс, Роман не мог. Гаргулия была единственным существом, с которым Роман мог позволить себе проявлять свою душевную доброту. Ещё когда Гаргулия появилась у Романа при весьма странных обстоятельствах, он решил, что эта кошка станет последней душой, к которой Роман разрешит себе привязаться.

Ещё в детском возрасте от него отказались родители из-за того, что ребёнок был слишком болезненным и врачи убедили родителей, что мальчик будет мучиться от болей и так и умрёт. Лучше родителям завести себе другого ребёнка, а не класть свои сердца на алтарь страданий ради неудачного первенца.

Предательство родителей не сделало его замкнутым и не озлобило маленького Рому только потому, что его из детского дома-интерната забрала бабушка сразу же как только узнала, что родители отказались от малыша.

Роман старался всё детство не отставать от сверстников. Но когда его одноклассники пили, курили и нюхали клей, Роман до закрытия сидел в библиотеках и читал книги, изучал статьи в энциклопедиях, восторгался «жизнью замечательных людей».

Такое упорство дало свои результаты. В 6-м классе «тихий двоечник» Хромов внезапно стал хорошистом, а по таким предметам, как история, география, биология, даже отличником.

Потом Роман со второго раза поступил в институт, старался не быть отчисленным, а в итоге научился главному – как правильно и эффективно работать с информацией. Роман уже на первом курсе мог за один присест написать реферат, доклад, текст выступления. На третьем курсе за один присест Роман уже мог сделать три контрольные или написать одну курсовую работу. Одногруппники такого прогресса в навыках не демонстрировали.

Ещё через десять лет Роман мог перевести на русский язык древнюю гностическую рукопись и тоже за один присест. Правда такой присест мог длиться более суток.

Для Романа важно было постоянно увеличивать свои способности и рабочие навыки, так как заложенные природой ограничения регулярно давали о себе знать в виде головных болей и постоянно накрывавшей Романа хронической усталостью.

Именно врождённый энергодефицит заставил его с самого детства изучать методики удержания, накопления и увеличения жизненной энергии. Роман изучал йогу, тайцзицюань, цигун, ушу, различные виды дыхательных гимнастик и постоянно практиковал, пытаясь выбрать наиболее эффективные для себя упражнения. В какой-то момент Роман целиком ушёл в магию, тринадцать лет изучал её и участвовал в групповых ритуалах и гностических мистериях.

Вместе с ним магией занималась и его тогдашняя жена, но она внезапно бросила Романа и улетела в другую страну. После того как она его бросила, он замкнулся, отгородился от своих прежних контактов, бросил магию, потому что каждый ритуал без жены теперь превращался для него в ностальгический мазохизм.

Роман продолжал ходить на работу только для того, чтобы зарабатывать деньги на прожитьё.

В тот момент сегодняшний член правления – маг Харон предложил Роману поменяться с ним должностями, чтобы развеяться и переключиться на что-то новенькое. И Роман согласился. И с того момента Харон, бывший Мастером Рейки Гномон, стал Магом-управителем Земного Царства, а Роман Хромов стал Мастером Рейки Гномон. Сам переход, посвящения и инициации – это отдельные истории, о которых правление общества «Гномон» предпочитает помалкивать, так как события, произошедшие при этом переходе, не укладываются в физику материального мира. Как не укладываются ни в какие рациональные объяснения и то, как мурчание Гаргулии успокаивало Романа и как будто придавало ему сил и уверенности, что он сможет переделать все ненавистные ему бытовые дела, справиться с тем, что должен обязательно сделать до отхода ко сну и спокойно уснёт.

Роман разогрел купленную еду навынос, которую он принёс с собой, подготовил вещи к завтрашнему рабочему дню, проверил рабочую почту и пролистал сводку главных новостей за день. Ничего важного, можно успокоиться и отходить ко сну. Роман разделся, лёг в постель и тут же уснул.

Ночью ему приснился странный сон. Человек, совсем не похожий на него, утверждал:

– Я – это ты, но в следующем поколении. Нет, я не родственник, не потомок. Я – это ты в другом воплощении. Я явился в твой сон с помощью регрессивного гипноза. Я пришёл к тебе за помощью, чтобы ты спас цивилизацию людей.

Далее шёл какой-то малопонятный бред. Роману стало страшно, и он попытался проснуться. С третьей попытки у него это получилось.

Проснувшись в 02:40, Роман записал всё в дневник сновидений, который он вёл уже много лет и всегда держал его вместе с ручкой на тумбочке рядом с постелью.

В три ночи Роман выгрузил все страхи из подсознания в свой дневник и снова уснул.

Ему снилось как он едет в автобусе на работу. В голове у него были мысли о том, что сегодня он будет обедать на работе, и в кафе сегодня должны будут подавать его любимую уху. Повернув голову налево Роман увидел рядом с собой того же странного человека из страшного сна. Страх полностью сковал его тело, дыхание на мгновение остановилось. Он тут же вспомнил свой предыдущий сон. Мгновенно осознал себя во сне и начал себя пробуждать, но незнакомец его остановил.

– Успокойся, я тебе не причиню вреда, да я и не могу тебе навредить. Я пытаюсь помочь тебе, себе и всем остальным людям.

Роман подумал: «Это – мой сон, я в нём хозяин, я могу посмотреть, что моё подсознание хочет мне показать».

И он сказал:

– Я вас слушаю.

Незнакомец начал свой рассказ:

– Я из две тысячи пятидесятого года. И у нас там всё плохо. В две тысячи сороковом люди стали умирать от панических атак. Сначала это были обычные панические атаки, которые были у людей давно, но от них никто не умирал, но так как явление приобрело массовый характер и смерти людей от панических атак показывали все средства массовой информации, то у людей началась массовая паническая атака с множеством смертей. Эффект психического заражения распространился по всем континентам. Каждый день люди слушали новые сводки о количествах смертей и ужасались ещё больше.

В две тысяче сорок пятом году ты изобрёл Нейропрограмматор. Нейропрограмматоры сначала замедлят, а потом и вовсе остановят смерть людей от панических атак.

Но будет уже поздно. К этому времени более четырёх миллиардов людей уже погибнут, перестанет существовать всё, что связано с привычными благами цивилизации, так как уже совсем почти не останется специалистов, которые могли бы работать на заводах, фабриках, в котельных, на ядерных станциях, на водоочистных сооружениях. Центральное электроснабжение, водоснабжение, газовая, нефтяная отрасли и прочее обеспечение привычной жизни людей исчезнут навсегда.