Эдем

Менеджер бросила на Хёнджина долгий, оценивающий взгляд. Тот опустил глаза, кусая губу. Молчание айдола говорило само за себя.

– Я… Я ничего не помню, – прошептал он, его голос дрожал. – Честно. Я вообще не помню, что было в тот день. Но теперь я просто в ужасе из-за всего этого.

– Ужас – это то, что угрожает твоей карьере, Хёнджин, – жёстко сказала Натали. – Но для нас твой провал в памяти – это настоящий кошмар. Это оставляет кучу вопросов. Кто-то подмешал тебе что-то в напиток? Или это ты сам сделал? Ты понимаешь, что на кону не только твоя репутация, но, возможно, и жизнь?

Кай, всё ещё бледный от волнения, спросил:

– Натали, ты хочешь сказать, что он… что его подставили? Что кто-то дал ему наркотики, чтобы скомпрометировать?

– Это одна из версий, – ответила Натали. – Но не единственная. Хёнджин, ты должен помнить что-нибудь ещё. Может быть, обрывки фраз, лица, ощущения? Даже мелочь может стать ключом к этому дурдому. Представь, что ты проживаешь тот вечер заново. Где ты был? С кем ты разговаривал? Что ты делал?

Хёнджин спрятал лицо в ладонях, а его плечи задрожали от безмолвных слёз.

– Я пытаюсь, но ничего не выходит. Только пустота. Она просто кошмарная. Я чувствую себя каким-то неудачником.

Натали, увидев взрыв этих эмоций, хотела соскочить и обнять его, но тут же остановилась, вспомнив, что вокруг другие ребята и это может выглядеть странно.

– Эй, Натали, полегче с ним. Нет никаких доказательств, что он наркоман или типа того! – вступился за друга Юджин.

– Прости, Хёнджин… Ребята, простите… Я тоже на пределе, – мягче, чем прежде, сказала Натали, стараясь сдержать сочувствие, которое распирало изнутри. – Я не хочу тебя обвинять. Я хочу помочь. Кай, принеси воды, он выглядит ужасно истощённым.

Кай молча кивнул и быстро вышел из гостиной, возвратившись через минуту с двумя стаканами воды. Хёнджин принял один, с трудом сглотнув несколько глотков. Вода показалась ему живительной, немного успокаивая жгучую боль в горле и давящую тяжесть в голове.

– Мы провели предварительное расследование, – продолжила Натали, стараясь говорить ровно и спокойно. – Тебя не видели на вечеринках в клубах в эти даты. Но это неточная информация. Нужно выяснить, настоящее ли видео. Пока не можем найти оригинал.

Остальные ребята, сидящие неподалёку, вздохнули, чувствуя в глубине души, что это кто-то из агентства подставил их друга – кто-то сыграл в грязную игру. Кай посмотрел мягче и нежно обнял друга за плечо, стараясь передать ему поддержку и утешение. Хёнджин, вытирая глаза пальцами, с трудом вздохнул, его лицо было полным усталости и разочарования. В этот момент казалось, что вся их команда оказалась на грани – каждый ощущал, что правда скрыта где-то в тени, и только время сможет раскрыть, кто же стоит за этой игрой.

– А что, если этот Юн Джи Вон заменил таблетки Хёнджина?! – вдруг выпалил Сонхва. – Этот айдол ненавидит его и плюс подрались.

Натали задумчиво постучала пальцами по бумаге блокнота. Идея Сонхва хоть и выглядела безумной на первый взгляд, но зацепила. Джи Вон, амбициозный айдол из конкурирующей группы, действительно имел мотив. Их неприязнь была общеизвестна. Заменить таблетки – это было бы дерзко, но вполне в его стиле.

– Мы проверим его алиби в эти даты, – решила Натали. – Посмотрим записи с камер на двадцатом этаже, запросим у Су Хо информацию по айдолу. И, конечно, проверим состав таблеток «Хадон-гол», которые Хёнджин принимал. Осталась только одна таблетка…

Джэмин нервно теребил край своего свитера, дрожь в руках была заметна.

– А если это не Джи Вон? Тогда это может плохо сказаться на статистике айдола из-за скандала.

– Да, ты прав, это может подпортить рейтинг их группы. Но нам необходимо всё выяснить и уже покончить со скандалом! – решительно сказала Натали.

– Согласен, – добавил Юджин.

– Что ж, я пойду… – Натали глянула на грустного Хёнджина, и ей самой стало грустно. Она была резка с ним и груба, и в голову вдруг пришла идея, хоть и было уже 23:50. – Хёнджин, поехали прогуляемся…? Тебе нужно немного отвлечься.

Хёнджин, до этого сидевший с потупленным взглядом, удивлённо поднял голову, словно не веря своим ушам, но кивнул, молча поднимаясь. Юджин, наблюдавший за происходящим, с пониманием улыбнулся и кивнул Натали, словно одобряя такое импульсивное решение. Кай, всё ещё беспокоясь о репутации друга, бросил на них обеспокоенный взгляд, но ничего не сказал.

Положив блокнот обратно в сумку, они вышли из общежития, погрузившись в ночную тишину Сеула. Город, обычно кишащий жизнью, в это позднее время казался безмятежным. Натали вызвала такси, а Хёнджин натянул на голову капюшон.

– Куда поедем? – спросил он.

– На мой любимый пляж, где можно расслабиться!

– На пляж? – Хёнджин ещё больше удивился.

В Сеуле пляжей, конечно, было немного, и поздний вечер для такого мероприятия казался совершенно неподходящим. Однако он ничего не сказал, уверенный, что Натали знает, что делает. Звук сигнала такси означал, что оно на месте и уже ожидает.

– Как быстро! – сказала она.

– Мы могли поехать на моей машине, зачем такси… – поморщился Хёнджин.

– Нам нужно расслабиться, а тебя за руль сейчас точно не пущу, ты то нервный, то рассеянный! – сказала Натали.

Такси, блестящее чёрным лаком, остановилось неподалёку, и вместе они поспешили к машине. Салон пах чистой кожей и чем-то едва уловимо сладким – наверное, ароматизатором. Натали, не утруждая себя вежливостью, резко открыла заднюю дверь, пропуская Хёнджина вперёд. Он сел, ощущая мягкость сидений, и, слегка сутулясь под капюшоном, наблюдал за тем, как Натали ловко усаживается рядом. Водитель, пожилой мужчина с глубокими морщинами, улыбнулся им через зеркало заднего вида. Натали что-то быстро пробормотала ему по-корейски, и машина плавно тронулась.

Городской шум, до этого окутывавший их, быстро стих, сменившись ровным гулом мотора и глухим стуком колёс о гладкий асфальт. По мере того как они удалялись от центра, городские огни становились реже, сменяясь тёмным бархатным небом, усеянным мириадами звёзд. Хёнджин начал чувствовать себя более спокойно, и даже недовольство от того, что они едут в такси, а не на его машине, стало менее заметным.

Айдол задумался, что могло вызвать этот внезапный порыв посреди ночи. В какой-то момент ему показалось, что после поездки в Золотую Долину они немного отдалились друг от друга. Он украдкой наблюдал за ней, пытаясь понять её настроение. В тусклом свете фонарей её волосы мягко блестели, а на лице читалось напряжение, которое она пыталась скрыть. Строгий и деловой профиль казался уставшим. Он вспомнил, сколько усилий Натали вкладывает в работу, держит всё под контролем, и ощутил вину за своё недовольство такси. Откинув с головы капюшон, Хёнджин аккуратно наклонился к ней, задевая плечо своим.

– Прости, что я иногда такой… Ну, знаешь, недовольный.

Натали улыбнулась – едва заметная, но тёплая улыбка, которая мгновенно сняла напряжение между ними.

– Ничего страшного, – шепнула в ответ она.

Пока такси мягко катило их к пляжу сквозь ночной Сеул, Хёнджин чуть улыбнулся и, протянув руку, легонько коснулся её мизинцем – снова нарушая невидимую границу между ними. Натали, словно под влиянием внезапного порыва, сама вцепилась в его руку, переплела пальцы. Когда её рука оказалась в его ладони, он почувствовал тонкий электрический разряд – словно искра пробежала от кончиков пальцев прямо к сердцу.

Натали – женщина сильная, независимая, привыкшая справляться со всем сама. И именно эта сила, эта скрытая уязвимость за непроницаемым панцирем деловитости, притягивала Хёнджина ещё сильнее. Через какое-то время машина свернула с главной дороги на узкую извилистую дорожку. Айдол услышал шум прибоя – глухой, спокойный, ритмичный звук, убаюкивающий, как колыбельная. Они остановились. Выйдя из такси, он почувствовал влажный солёный ветер, дующий с моря. Натали без промедления сняла туфли и босиком ступила на песок. Тот, слегка поколебавшись, последовал за ней.

Мягкий свет луны, пробиваясь сквозь редкие тучи, окутывал пляж нежным, призрачным светом. Песок приятно холодил ноги даже в летнюю ночь. Натали шла легко, грациозно, оставляя за собой цепочку едва заметных следов. Внезапно она распустила свои длинные волосы, словно освобождая их из строгого хвоста. Молочный шоколад, струясь по плечам, свободно развевался на ночном ветру, переливаясь мягкими бликами под лунным светом, словно мягкий шёлк. Хёнджин смотрел на неё, чувствуя, как растаяли остатки его формального поведения. Здесь, под небом, усеянным миллиардами звёзд, он ощущал себя другим человеком – свободным, лёгким, по-настоящему живым.

Они шли молча, слушая ритмичный шёпот волн, которые набегали на берег и медленно отступали. Звуки города остались позади, забытые в тишине ночи. Только шум моря и лёгкое потрескивание песка под ногами нарушали безмятежность. В небе сияла луна, большая и яркая, словно огромный жемчужный шар. Свет отражался во влажном песке, создавая иллюзию безбрежного звёздного океана.

Натали замерла и пристально посмотрела на Хёнджина. В её серых глазах заблестели огоньки, отражающие ночное небо, усыпанное мерцающими звёздами – бездонное, загадочное, словно приглашающее и чарующее, влекущее в непознанное. В этот момент между ними не осталось никаких барьеров, никаких невидимых стен. Они были одиноки вместе, два человека, связанные невидимой нитью взаимного притяжения. Он приблизился к ней, сердце билось быстро, гулко отдаваясь в ушах. Она игриво взяла его за руку, загадочно улыбнулась и, мягко опустившись, села на прохладный песок, приглашая разделить этот волшебный и незабываемый романтический момент.

Они долго сидели на песке, молча наблюдая за морем. Но вскоре Натали нарушила молчание, начав говорить о пустяках, стараясь увлечь его от проблем и предрассудков общества. Она рассказывала о своей кошке, которая теперь живёт у лучшей подруги, о планах на выходные, о новом корейском сериале, который зацепил её с первой серии. Хёнджин слушал внимательно, изредка отвечая короткими фразами, но с улыбкой. Задумавшись, Натали подумала, что резкость по отношению к нему, обвинения – всё это явно давило на него.

– Хёнджин… извини, если я иногда кажусь грубой… бываю… будто статуя, холодная и недоступная. Знаешь, это часть меня и моей профессии – если я буду слишком мягкой, кто меня вообще услышит?

Айдол мягко улыбнулся, удивленный неожиданной откровенностью. Тёплый и понимающий взгляд растворил последние сомнения в сердце его менеджера. Он вновь протянул руку и нежно коснулся её пальцев. Лёгкое, как прикосновение бабочки, касание оставило незабываемое ощущение. Натали сжала его руку в ответ. Тепло разлилось по всему телу, прогоняя холод и одиночество.

– Я понимаю, Натали, – сказал Хёнджин тихо, голос был мягким и приятным, как шёпот морского бриза. – Твоя работа требует… определённой строгости. Ты сильная женщина, и я это ценю. Твоя холодность – это просто маска, которую ты надеваешь, чтобы защитить себя, и я вижу за ней настоящую тебя. Ту, которая сейчас сидит рядом со мной и рассказывает о кошке и корейских сериалах.

Натали усмехнулась, подхватила его улыбку и с лёгкой иронией заметила:

– О да, я такая ранимая и нежная, что даже кошки и корейские сериалы – мои главные секреты. Кто бы мог подумать, что за этой холодной внешностью скрывается настоящая милашка, которая только и думает о драмах и пушистых котах.

В ответ на это замечание айдол лишь слегка улыбнулся. Они сидели лицом друг к другу, чуть боком, образуя фигуру, напоминая сердце, сплетённое из нежных нитей. Он вытянул одну ногу вперёд, а локтем оперся на другое колено. Её ноги расположились за его спиной. Их тела едва касались друг друга, словно в этом моменте всё было наполнено тихой гармонией. Вдруг Хёнджин наклонился ближе, и его дыхание коснулось её щеки, вызвав лёгкий румянец. Аромат его духов – свежий и древесный – просто сводил с ума. Затем поднял голову чуть выше, и его дыхание теперь щекотало ей ушко. Его рука поднялась и запуталась в её волосах, мягко перебирая пряди. Натали вздрогнула, но нежный жест вызвал волну жгучего жара.

– Скажи… Ты доверяешь мне? – вдруг спросил Хёнджин. – Веришь, что я не такой, каким меня пытаются выставить нетизены и антифанаты?

Натали замялась, слова застряли в горле. Вопрос Хёнджина был не просто вопросом о доверии, это был вопрос о её готовности принять его таким, какой он есть, со всеми его тёмными пятнами, которые так старательно раздували СМИ. Она помнила все события: о драках, о слухах, о грязи, выливаемой на него в сети. Видела эти комментарии, читала статьи, полные ненависти и клеветы. Но то, что она видела рядом с собой, было совершенно иным. Перед ней сидел обычный человек, непохожий на холодного и высокомерного айдола, которого рисовали папарацци и хейтеры.

Но близость, его запах, нежное прикосновение к волосам – всё это кружило голову, заставляло забыть о холодной логике и выверенных стратегиях, которые составляли основу её жизни. Она, привыкшая к тщательно выстроенному образу неприступной бизнес-леди, чувствовала себя сейчас совершенно беспомощной и растерянной.

– Я… – тихо начала Натали, – я не знаю, как ответить. В моей жизни не было места… доверию. Работа… она всё поглощает. Я привыкла полагаться только на себя. Все эти сплетни… слухи… они… они меня не пугают. Но я боюсь, что всё это может разрушить… нашу жизнь.

Он вздохнул, его пальцы продолжали нежно касаться её волос. Взгляд был проницательным, но тёплым и понимающим.

– Я знаю, – прошептал айдол, голос его звучал успокаивающе, словно колыбельная. – Но разве ты не чувствуешь, что между нами… что-то есть? Что-то… большее, чем просто мимолетное увлечение?

Натали прикрыла глаза, стараясь собраться с мыслями. Его слова были простыми, но в них скрывалась такая сила, такая уверенность, которая заставляла сердце биться быстрее. Да, она чувствовала. Чувствовала это странное притяжение, это нежное тепло, которое растекалось по телу при одном его прикосновении. Это было нечто новое, нечто непонятное, чего она никогда раньше не испытывала.

– Я… Я вижу в тебе не только идеального парня из группы, – прошептала Натали, приоткрыв глаза и встретившись с его взглядом. – Я вижу человека. Человека, который… который не боится быть самим собой, несмотря на глупые косяки.

Хёнджин улыбнулся, и эта улыбка была настолько искренней и светлой, что Натали почувствовала, как таял лёд в сердце.

– Именно таким я и хочу быть, – сказал он, наклонившись ещё ближе.

Его мягкие губы коснулись её виска, оставляя после себя чувство нежности и трепета.

– Я не обещаю, что будет легко. Слухи и сплетни… Они всегда будут. Но я обещаю, что постараюсь не доставить тебе слишком много проблем.

Эта ироничная фраза заставила её искренне рассмеяться. Смех был подобен звону хрустальных колокольчиков – чистый, светлый, прогоняющий последние остатки сомнений. Хёнджин, мягко касаясь её щеки большим пальцем, почувствовал, как её кожа задрожала под его прикосновением – тонкая, деликатная, словно отклик на нежность. Он осознавал, что рискует, что их отношения могут стать испытанием, но сила притяжения между ними была слишком сильной, чтобы просто отказаться от этого чувства.

Хёнджин плавно опустил руку. Его взгляд утонул в её глазах, где отражались его самые глубокие чувства: страх и безграничная любовь, сплетённые в одно мгновение. Они так и сидели на мягком песке, лицом к лицу, будто весь окружающий мир растворился, оставив лишь этот тихий, волшебный миг. Лунный свет нежно касался её лица, подчёркивая каждую деталь: изящный изгиб губ, блеск в глазах и тонкую линию шеи, открытую лёгким пиджаком, едва скрывающим ключицы. Натали выглядела хрупкой и в то же время невероятно красивой, словно сотворённой из самой ночи и звёзд.

– Я понимаю, – тихо сказала Натали, почти шёпотом. – Агентство, фанатки, папарацци, все эти сплетни… Ты даже не представляешь, как сложно быть менеджером, когда…

Но Хёнджин перебил:

– …Когда менеджер старше на пять лет и у неё роман с подопечным, – закончил он, горько улыбнувшись.

Айдол не был наивен и прекрасно понимал давление, под которым находилась Натали, работая с группой из семи невероятно привлекательных, а порой и соблазнительных молодых парней. Каждый день – это лавина сообщений, звонков, требований, и любое неверное движение может спровоцировать цепную реакцию слухов и скандалов. Он видел, как она уставала, как напряжение отражалось в глазах, в лёгкой сутулости плеч, в едва заметной бледности кожи. Именно поэтому слова о том, что он постарается не доставить ей проблем, были не пустым звуком. Однако представлял, как будет объясняться с компанией и руководством «Эдема», а также с фанатами. Как будет отбиваться от нападок хейтеров, которые, несомненно, найдут повод осудить их отношения, и заголовков жёлтой прессы: «Тайный роман Хёнджина!», «Натали – новая муза Seven Heavens?», «Измена фанатам?». Каждый подобный заголовок будет причинять боль Натали, и именно это больше всего пугало.

– Да, ты мой подопечный, Хёнджин, и я должна следить за твоей безупречной репутацией… – Натали прикусила губу, немного нервничая. – Как мы вообще сможем это скрыть?

– Постепенно, – ответил он, улыбаясь чуть иронично. – Будем встречаться тайком, искать такие уголки, где никто нас не увидит. Сначала будет трудно, я знаю, но мы справимся. Найдём свой маленький мир, наш секрет – только наш.

Натали робко улыбнулась и сказала:

– Давай не спешить? Я… Давно не ходила на свидания.

Хёнджин тихо рассмеялся, а Натали покраснела, опустив взгляд в песок. Она правда боялась. Боялась не только гнева фанатов и жёлтой прессы, но и самой себя. Сколько лет она провела, закрывшись в своей скорлупе, избегая близких отношений? Последний роман закончился болезненным расставанием, после которого Натали поклялась больше никогда не доверять мужчинам. А теперь… Теперь перед ней сидел Хёнджин – яркий, талантливый, окружённый вниманием миллионов, и он хотел встречаться с ней.

– Не будем, – мягко ответил Хёнджин, уверенно кивнув головой. – Я не хочу ничего навязывать, – продолжил он, его глаза были полны тепла и заботы. – И я буду терпелив.

Натали с лёгкой улыбкой уткнулась носом в его грудь, ткань тёмной толстовки была плотной, но ощутить тепло всё равно было реально. Вдохнув снова запах, который становился теперь родным, она оторвалась и посмотрела на часы на своём запястье и воскликнула:

– Уже два часа ночи! Пора вернуть тебя в общежитие… А мне… В отель…

– Да, ты права… Юджин явно волнуется, что меня нет так долго…

Разлучаться было сложно, но необходимость отпускать его осознавалась остро. В сердце царило приятное томление, смешанное с лёгкой грустью. Ночь на берегу моря, шёпот волн и звёзды с луной – всё это останется в памяти надолго, ярким, незабываемым воспоминанием.

– Я вызову нам такси, – рука Хёнджина потянулась к карману джинс, доставая телефон.

Пара нажатий на экран – и такси уже в пути. Мягкий свет экрана телефона освещал его лицо, подчёркивая резкие черты и усталость в глазах. Прохладный ветер, охлаждённый дневным зноем, играл с тёмными волосами, спадающими на его лицо. Натали, наблюдая за ним, улыбнулась. Она любила эти моменты, когда можно просто смотреть на человека, погружаясь в спокойствие и умиротворение, которые он излучал. Даже в полумраке пляжа, освещённого лишь мерцанием звёзд и тусклым светом экрана телефона, Хёнджин казался ей невероятно красивым.

Такси не заставило себя долго ждать – оно подъехало довольно быстро, представляя собой небольшой, но аккуратный седан, который выглядел вполне опрятно. Хёнджин, как истинный джентльмен, первым поднялся на ноги и протянул руку, чтобы помочь Натали встать с песчаного покрытия. С лёгкой усмешкой он стряхнул с неё песок, и оба невольно рассмеялись, когда начали шутливо шлёпать друг друга по ягодицам, словно дети, играющие на пляже. Этот момент был наполнен радостью и лёгкостью, и Натали ощущала себя по-настоящему свободной.

С лёгкостью айдол, потянув её за руку в сторону такси, натянул на себя капюшон, чтобы избежать пристального взгляда водителя, как это делал всегда, когда не хотел привлекать лишнего внимания. Дверь такси мягко хлопнула, закрывая за собой шум прибоя и шёпот вечернего бриза, который доносился с моря. Галантно Хён подвинул Натали к окну и сел рядом. Они устроились поудобнее, и она почувствовала, как стресс дня уходит, сменяясь расслаблением.

В такси было тихо, только мотор гудел, и водитель иногда говорил по телефону на корейском. Хёнджин тихонько тронул её за руку, а пальцы мягко сжали ладонь. Прикосновение было таким нежным, таким родным. Она сжала его руку в ответ, чувствуя тепло кожи. В этот момент, в уютном такси, среди огней ночного города, они играли в свою игру. Она любовалась его профилем в свете фонарей, капюшон скрывал часть лица, но настоящий фанат узнал бы его. Водитель, тихий мужчина средних лет, включил спокойную музыку, что-то мелодичное и ненавязчивое. Музыка была как лёгкий ветерок, влетающий через окно, с ароматами моря и цветов. Натали закрыла глаза, позволяя музыке унести её в мир грёз. Вскоре такси остановилось у здания общежития, и она, немного колеблясь, обратилась к водителю:

– Подождите меня, будьте добры, минут десять, не дольше!

Нити судьбы.

Водитель кивнул, словно соглашаясь, а Натали, собравшись с мыслями, повернулась к Хёнджину. Тот, заметив её движение, открыл дверь такси и вышел первым, протянув руку, чтобы помочь ей выбраться. Но держал её руку чуть дольше обычного – будто не хотел отпускать. Они стояли на тротуаре, окружённые ночной тишиной и мягким шёпотом ветра. Невозможно было разорвать этот странный момент – как будто что-то связывало их сильнее слов. Натали чувствовала, как в груди снова поднимается нежность, смешанная с лёгкой грустью – ведь встреча вот-вот закончится.

– Спасибо тебе за то, что поехал со мной на пляж так поздно ночью, – тихо прошептала она, опустив голову, чтобы скрыть эмоции.

– И тебе спасибо, – ответил Хёнджин, его голос звучал глубоко и спокойно, даже немного интимно.

Натали улыбнулась и, чуть серьёзнее, легонько скинула его руку – будто показывая, что не собирается играть в эти игры. Взгляд остался игривым, но с намёком: «Я тут не для флирта». Потом тихо прошептала:

– Всё, давай быстрее в апартаменты, а то Юджин может что-то заподозрить. И как твой менеджер советую тебе сейчас поесть и лечь спать – иначе завтра будешь жалеть!

Хёнджин рассмеялся – низкий и тёплый смех, который тут же вызвал у Натали ещё более широкую улыбку, но его рука всё ещё оставалась рядом после её игривого отталкивания. Прохладный ночной воздух проник под толстовку, и айдол вздрогнул, невольно прижавшись к ней. Её нежная рука мягко легла ему на предплечье – нежно и успокаивающе. Они оба пахли солёным морским ветром. Одежда была чуть влажной, а песок прилип к тканям – всё это было частью этой ночи и только их.

– Ты права, – тихо прошептал он, его дыхание скользнуло по её уху, вызывая лёгкий румянец. – Юджин действительно способен на многое. Он как цербер – охраняет нашу тихую жизнь. Представляю его лицо, если узнает, что я провёл ночь на пляже с… тобой и нарушил все правила приличия.

Понимая, как это может выглядеть со стороны, Хёнджин снова тихо посмеялся. Звук был почти незаметен, но вибрация его груди, к которой Натали почти прижималась, передавала всю весёлость. Она уткнулась лицом ему в плечо, вдыхая знакомый аромат – смесь свежести и тёплого мужского запаха. Даже если бы он всю ночь тренировался до изнеможения и взмок – это ничуть не смутило бы её. Может быть, это и были его феромоны – такие притягательные и сексуальные в свои 25.

– И что же он сделает? – спросила Натали чуть слышно, её голос был почти шёпотом, но Хёнджин почувствовал вибрацию на своём плече.

Она немного отстранилась, чтобы взглянуть ему в глаза. В темноте они казались особенно яркими – полными искрящегося веселья и лёгкого волнения.

– О, он способен на многое, – Хёнджин провёл пальцем по её щеке, будто бы рисуя невидимую линию между ними. – Начиная от бесконечных напоминаний о правилах компании и до публичных упрёков за мою «безрассудность». Он может даже рассказать всем ребятам, и тогда… – он засмеялся при мысли об этом кошмаре. – …меня будут закидывать шутками и подколами до посинения.

Натали снова улыбнулась, но решила добавить с юмором:

– Не забывай, на работе я твой менеджер и строгая начальница. Не думай, что ты теперь особенный и у тебя есть поблажки! Я буду ругать тебя так же строго, как всегда.

– О-о-о, моя строгая и справедливая начальница! – Хёнджин подмигнул, его лицо сияло озорной улыбкой. – Но, честно говоря, это всё ничто по сравнению с гневом мистера Кима. Его талант превращать обычный рабочий день в настоящий триллер заслуживает отдельной награды. Представляешь? Он вызывает меня к себе в кабинет – тот самый запах полироли и старых бумаг… – он изобразил драматическую паузу, – …и начинает монолог длиной с «Властелина колец». Про то, как я – олицетворение хаоса и безответственности, подрывающее фундаментальные основы корпоративной этики, посмел… – он задумался, подбирая подходящий глагол, – …пообедать вместо того, чтобы работать над своим голосом, наглец! Или ещё хуже, – он понизил голос до шёпота, – появился в агентстве не в 7:00, а в 10:00!