Полная версия
Вскоре до слуха донесся шум барахтанья в воде и вопли молодежи. Я поспешил поинтересоваться, кто осмелился нарушить расписание. Свернул с дороги в узкий, заросший травой проулок и вскоре оказался у небольшого озера. В воде шумно дурачились подростки. Увидев меня, они сразу прекратили шуметь и замерли, не сводя с меня глаз.
– Привет, молодежь. Я из города. Приехал узнать, как живете, как отдыхаете во время летних каникул. Не собираетесь ли съездить на Черное море, в Питер, Москву? – поинтересовался я, изображая саму доброжелательность. – А может, кто уже съездил?
– Я был в Саратове у старшего брата, – ответил на мой призыв мальчишка лет двенадцати.
На него сразу шикнули дети постарше.
– О, здо́рово, – делано обрадовался я. – А можно с вами поплескаться? А то запарился в вашем душном поселке.
Я скинул с себя штаны и майку. На мне были трусы-боксеры, вполне годные в качестве плавок. Пришлось смело зайти в воду, чтобы показать, что взрослый дядька ничего не боится. Вода в озере оказалась теплой. Со дна били прохладные родники, но погоды не делали. Я поплавал различными стилями, пересекая озеро от берега до берега. Кажется, своим появлением я испортил купание детям. Они собрались на берегу и начали разводить костер.
Я подплыл к ним.
– Если бы я знал, что здесь есть люди, не соблюдающие расписание, я бы прихватил сосисок, чтобы пожарить на костре, – произнес я.
– Так сходите, мы подождем, – посоветовал самый старший.
– Далеко и жарко. Могу дать карточку, пусть кто-нибудь из вас сгоняет на велике, – предложил я, кивнув в сторону старого велосипеда.
Ребята зашептались. Им моя идея пришлась по душе. Я еще сам помнил, как любил в их возрасте поесть у реки.
– Я могу съездить, – вызвался паренек, у которого брат жил в Саратове.
Это, несомненно, была удача.
– Отлично, сейчас дам тебе свою карту.
Я не переживал, что он сможет потратить с нее много денег. Это была специальная карта, которую я называл банкетной. Пополнял на ней баланс только перед каким-нибудь общественным застольем. На карте всегда числилась такая сумма, которую не жалко потерять, если веселье пойдет не по плану. К тому же с нее нельзя было потратить больше одной тысячи рублей, не вводя пин-код. Но если бы пацан оказался крайне предприимчивым, то смог бы потратить дважды по девятьсот девяносто девять рублей.
Я вынул бумажник из брюк. Парнишка тем временем подошел к велосипеду и поднял его за руль.
– Возьми лучше сарделек или шпикачек, чтобы сумма не превышала тысячу рублей, – посоветовал я ему громко.
– А газировку можно?
– Можно, только считай деньги правильно. – Я перешел на шепот: – Слушай, а ты не мог бы дать телефон твоего брата из Саратова? Очень хочется поговорить с ним.
– Зачем? – искренне удивился мальчишка.
– Очень интересно общение с людьми, покинувшими этот поселок. – Я вынул из бумажника визитку и незаметно передал ему. – Если напишешь на ней телефон брата, пока будешь в магазине, я тебе куплю все, что попросишь.
– Ага. – Мальчишка сел на велосипед и укатил.
– Аккуратнее на обратном пути! – посоветовал я вслед и помахал ему рукой.
Вернулся к молодежной компании и представился:
– Меня зовут Сергей. Я из областного центра. Думаю, вы могли видеть меня по телевизору. Иногда я веду репортажи.
– Я видел, – ответил старший. – А чего к нам приехали? У нас тут скучно.
– О нет, у вас тут точно не скучно. – Я засмеялся. – У вас очень интересно. Один гранитный стол со стульями чего стоит. А шахматы, а фонарь со скамейкой? Это шедевры, о которых никто в области не знает. А они точно должны быть известны.
– Мы тут считаем, что нам лучше держаться подальше от других людей, – деловым тоном произнес старший.
– С чего бы? – удивился я.
– А вам этого нельзя знать. Тот, кто всё узнает про нашу жизнь, не сможет выехать из поселка.
– Это же неправда, ребята. Вы большие уже, чтобы верить в сказки, – подначил я его в надежде, что он проболтается.
– Это не сказки, дядя, – ответил паренек лет четырнадцати. – Мы еще не посвященные и не хотим, чтобы нас наказали за то, что мы проболтались.
– Вы исповедуете редкую религию? – задал я прямой вопрос.
Он повис в воздухе. Дети игнорировали меня. Часть из них занялась поиском хвороста, часть увлеклась телефонами. Контакт пошел не по плану. Зато стали известны некоторые детали. Оказывается, существовало какое-то посвящение, через которое проходили по достижении определенного возраста или взросления. Раз у того парнишки брат смог вырваться в Саратов, значит, он не прошел посвящение или не согласился на него. Его личность заинтересовала меня еще сильнее.
Егорка – так звали «курьера» – явился через полчаса с тяжелым пакетом на руле. Его возвращение вызвало оживление. Он вынул четыре пачки сарделек (вероятно, самых дешевых) и бутылку бесцветного лимонада.
– О, живем, – обрадовался старший. – Давайте рубить прутки, чтобы насаживать, – распорядился он. – Вы с нами? – обратился он ко мне.
– Нет, веселитесь без меня. – Я забрал из рук Егора карточку с прикрытой ею визиткой и сунул в бумажник. – Приятного аппетита, ребята.
– Спасибо! – ответили они хором.
Я оделся и направился назад в поселок. Как только скрылся из глаз молодой компании, вынул бумажник и проверил, что там написал Егор. Это был номер телефона и имя брата – Кирилл.
– Кто молодец? Я молодец! – похвалил я сам себя.
Профессиональная хватка меня не подвела. Я сумел быстро сориентироваться и найти человека, который вовлечен в тайну, но одновременно обособлен от нее дистанционно и не должен был понести ответственность за ее раскрытие. Ноги сами донесли меня до гостиницы. Сходил в душ, чтобы смыть с себя болотный запах небольшого озера, переоделся и снова пригубил коньячку.
Забил номер в телефон и сохранил. Прогнал через мессенджеры, чтобы узнать, каким пользуется Кирилл. В двух он определился. Я подумал, как лучше написать, чтобы не спугнуть его. Наверняка и для него это больная тема и неизвестно, чего ему стоило уехать отсюда. Я решил писать честно, решив, что у людей из-за спамеров сейчас острый нюх на неправду.
«Кирилл, добрый день. Меня зовут Сергей, я журналист и сейчас нахожусь в поселке Гранитном. Для достоверности информации о себе даю профиль в социальной сети. Видеозвонок может подтвердить мою личность. У меня к вам есть несколько вопросов, на которые можете не отвечать, если посчитаете нужным. Я гарантирую, что источник информации не будет опубликован, это все только между нами. Я нахожусь здесь по причине исчезновения человека, в поисках которого мне нет почти никакой помощи от местных жителей, ведущих себя довольно странно. Кирилл, надеюсь на общение».
Я нажал кнопку «Отправить». Очень долго мое сообщение оставалось непросмотренным. Я мерил номер шагами и постоянно проверял, а не появился ли значок, что адресат прочел сообщение. Кончился мой коньяк, и время потянулось гораздо медленнее. За окном начало смеркаться. Я услышал с улицы голос Елены:
– Привет, Михална. Как смена?
– Пойдет. Наш постоялец проявлял любопытство.
– Так он же журналист, ему положено.
– Дурак будет, если задержится. Пожалеет потом.
– А ты разве жалеешь? – спросила Елена.
– Если бы осталась такой молодой, как ты, то жалела бы меньше. А то жаба жабой. Навсегда, – ответила Анна Михайловна.
– Наговариваете вы на себя. Вы женщина в самом соку.
– Свинина в маринаде, – усмехнулась Анна Михайловна. – Ладно, пошла я, а ты приглядывай за мужичком. Смотри, чтобы снова не подвис, а то умом тронется или инсульт шибанет.
– Хорошо, сегодня никуда.
Разговор смолк, и раздался цокот каблуков по асфальту. Я сел в кресло. Меня зацепила фраза Анны Михайловны про то, что она осталась жабой навсегда. Это была аллегория или констатация невероятного факта? Резко зазвонил телефон. Из-за копившегося напряжения в ожидании звонок заставил меня подпрыгнуть. Я схватил телефон. На нем обозначился номер Кирилла из Саратова.
Глава 6. Кирилл
– Алло, Кирилл, здравствуйте! Очень рад слышать. Спасибо вашему брату, он настоящий шпион, передал мне номер так, чтобы никто не видел.
– Здрасте, Сергей. Пожалуйста, только не выдайте его никому. У них там все очень строго. Если он согласится остаться в поселке, ему могут припомнить. – Голос Кирилла был взволнованным.
– Я обещаю, что его имя не всплывет ни при каких обстоятельствах, – пообещал я. – Ты поможешь мне с информацией? Думаю, ты не просто так уехал в Саратов. В Гранитном как-то принято оставаться в родном поселке.
– Принято. – Кирилл усмехнулся. – Это почти обязаловка. Сразу предупрежу, Сергей, что многого не расскажу, иначе это обернется против вас.
– И ты туда же, – усмехнулся я в трубку. – Каждый, кого я пытался разговорить, говорил мне то же самое.
– Это не шутка. Знание правды автоматически сделает вас ее участником, и никакие силы не смогут больше ничего изменить, – предупредил Кирилл.
– То есть в Гранитном существует некая мистическая аномалия, контролирующая жителей, и знание о ней позволяет ей обрести власть над тем, кто узнал правду?
– Я боюсь сказать, Сергей. Вы задали слишком прямой вопрос, который может повлиять на вас. Мои родители сумели сохранить в тайне от меня до окончания школы настоящие порядки в Гранитном, и я благодарен им, что они сделали это так умело. Мне казалось, что я живу в обыкновенном поселке, не отличающемся от других. А потом они вызвали такси и предложили прокатиться до районного центра. Вы не представляете, в каком я был шоке. Оказывается, люди живут иначе. Нет никаких распорядков, как у нас, контрактов. Днем люди на улицах, полно машин, везде оживление. Я позвонил домой, и отец мне сказал, что даст денег до Саратова, чтобы я сам поступил куда-нибудь и остался там жить. Я поступил и целый год чувствовал себя инопланетянином, настолько я отличался от сверстников. Мне было дико видеть, как люди свободно перемещаются по стране. Я же был уверен, что все привязаны к тому месту, где родились. – Кирилл замолчал.
– Потрясающе. – Его история тронула меня до глубины души. – Но ты не можешь хоть намеком дать понять, почему у вас так? Какая сила держит вас здесь?
– Нет, конечно. В этом вся загвоздка.
– А давно это происходит в Гранитном?
– Началось до моего рождения. Еще с советских времен. Кажется, это был восемьдесят девятый год.
– А причина возникновения какая была? – спросил я.
– Я не знаю. У нас не принято об этом говорить. Я же говорю, родители уберегали меня вообще от всей информации, касающейся особенностей нашей жизни.
– У меня к тебе такой вопрос: раз ты знаешь, что здесь происходит, значит, тебе сюда нельзя? – предположил я.
– Да, в Гранитный я никогда не вернусь, иначе тоже останусь там.
– Получается, что если мне выехать за пределы действия этой аномалии, то ты можешь мне спокойно все рассказать?
– Видимо, так.
– Хм, это интересная идея. – Я обдумал ее.
Это не совсем то, чего ждал от меня начальник и его друг. Вряд ли они поверили бы в мистическую гипотезу. К тому же я так ничего и не узнал про Андрея.
– Давай так, Кирилл. Ты не теряйся, сохрани мой номер, чтобы знать, что не спамер звонит. Если я тут ничего не нарою, вернусь домой, и мы с тобой поговорим более предметно. Идет?
– Да.
– Вот и отлично.
– Сергей, вы обещали брату подарок, – напомнил Кирилл.
– Точно, обещал. А что ему купить?
– Он телефон хотел новый. Можно недорогой.
– Телефон… Ладно, куплю, но будет как-то странно, что незнакомый взрослый дядька дарит телефон ребенку. Давай я переведу тебе деньги, а ты изобразишь, как будто это подарок от старшего брата.
– Давайте, – с радостью согласился Кирилл.
– Сколько надо?
– Десять тысяч, – осторожно предложил он.
– За десять тысяч можно купить новый телефон? – удивился я.
– Мои родители в месяц получают столько. Для Гранитного это огромные деньги.
– Понятно. Я переведу тебе пятнадцать. Не бери самый дешевый.
– Спасибо! – обрадовался Кирилл.
– Если появятся мысли, полезные и безопасные для меня, звони. Я на связи двадцать четыре часа.
– Конечно, непременно позвоню.
Я отключился. Зашел в банковскую программу и перевел Кириллу деньги. Взял записную книжку и сделал новую пометку: «Пункт 4. Аномалия привязана географически». Добавил ли мне разговор ясности? Почти нет, но вопросов прибавил однозначно. Из плюсов: я мог безопасно узнать правду сидя дома; из минусов – я не мог ее проверить, потому что попадал в круговорот причинно-следственной связи между открытием тайны и расплатой. Конечно, я не потерял остатки здравомыслия и допускал, что меня водят за нос местные сектанты, уводя в сторону от настоящих причин происходящего.
Поэтому я пока не мог уехать из Гранитного. Мне на ум пришла идея проверить архивы, которые могли пролить свет на первопричины происходящего. Мне нужен был контакт в администрации, который помог бы получить доступ к прошлому поселка. Я решил посвятить этому завтрашний день. В коридоре раздались шаги, и я точно знал, что это Елена, направляющаяся в мою сторону.
Шаги приблизились. Раздался стук в дверь.
– Сергей, вы здесь?
– Мы здесь, – ответил я, роясь в сумке в поисках приличной одежды на вечернее свидание.
– Не хотите ли поужинать со мной, пока есть время?
– Вечерошником? – пошутил я.
– Что? А, нет, никакого молока. Я напекла ватрушек с творогом.
Я натянул на себя майку поло и открыл дверь.
– Привет. Я готов, – произнес я и сделал вид, что поправляю челку на почти лысой голове.
Барсик встал у моих ног и недобро уставился на Елену.
– У, какой строгий! Мальчик?
– Да, мальчик. Барсиком зовут. Мой самый близкий друг.
– Тогда приглашаю обоих. – Елена улыбнулась.
– О нет, он плохо адаптируется к незнакомой обстановке и не даст нам нормально поесть. Пусть он здесь остается. У него важная миссия. Барсик изгоняет демонов, пока я сплю или работаю. В этом смысл его кошачьей жизни.
Елена присела и протянула к коту руку. Он отошел на пару шажков и изготовился к драке.
– К женщинам не привык, – заметила она.
– Увы, они нечасто бывают у нас в гостях. Большую часть времени кот проводит в одиночестве, а играет лучше всего со скомканными листками бумаги с забракованным текстом. Я оставлю ему корм и приду, – пообещал я.
– Хорошо, ставлю чайник и жду.
– Айн момент.
Я закрыл за Еленой дверь. Выдавил жидкий корм Барсику в миску и отправился на ужин. Мне показалось, что Елена даже рада, что я не внял ее просьбе и не уехал. В отличие от вчерашнего скромного образа, сегодня она выглядела ярче – как могиканин, вышедший на охоту. В ее каморке висел густой аромат парфюма, а на столе стояла бутылка красного вина. Мои подозрения насчет того, что кто-то сегодня собирается воткнуть копье в свою жертву, только усилились.
– Ого, Елена, сегодня у нас званый ужин. – Я немного проголодался, и вид еды вызвал у меня обильное слюноотделение.
– Прямо уж званый. Компенсация за вчерашнее. Чуть не угробила тебя. – Елена протянула мне бутылку и старый штопор с деревянной ручкой. – Открой.
– А как на это посмотрит тот, кто контролирует распорядок дня? – Я взял бутылку.
– До одиннадцати у меня пересмена, так что можно. Ну и не все так жестко, как ты думаешь. Если месяц не нарушать, то одно-два нарушения после останутся незамеченными.
– Понятно. – Я вкрутил штопор и вынул пробку с сочным звуком. Поднес ее к носу и вдохнул аромат вина. – Восемьдесят девятый год, южный склон Шато-дю-Попэ, узнаю Шардоне, Совиньон Блан, – произнес я с придыханием.
Моя шутка имела успех. Елена рассмеялась от всей души.
– Какое дю Пепе, это же наша Щебетовка.
– Научились делать наконец. – Я разлил вино по старым советским коническим фужерам. Такие же стояли в серванте у моей бабушки. – Но насчет года я не ошибся? – Я посмотрел Елене в глаза.
– Ты про что? – спросила она, не понимая.
– Это был год больших перемен, оставивший свой особенный аромат во всем.
– Сергей, не хочу чувствовать себя как на допросе. Давай красиво поужинаем.
– Понял, никаких больше вопросов сама знаешь о чем. – Я изобразил, как закрываю рот на ключ и выбрасываю его. Мне снова удалось рассмешить ее.
– Тост! – Я поднял фужер. – Чтобы мой отдых оказался таким же незабываемым, как администраторы гостиницы «Камнетёс».
– Умеешь ты расположить… – Елена поднесла свой фужер к моему.
Мы осторожно чокнулись. Елена только пригубила, а я сделал два жадных глотка, осушив емкость чуть ли не полностью. После коньяка чувствовал сухость во рту и в организме в целом. Помимо ватрушек, которых даже на столе не было, меня ждало запеченное мясо, помидоры с сыром, печеные рулетики из баклажанов. Я даже не знал, к чему меня влекло сильнее: к еде, по которой я соскучился, или к женщине. Мой аппетит не ускользнул он наблюдательной Елены.
– Давно не ел домашнего?
– Давно, – признался я, подливая вино. – Лень готовить. Зарплата позволяет питаться из доставки. Честно говоря, я могу написать целую книгу про все гастрономические заведения города. Эпилог в этой книге будет таким: мне все нравилось, пока я не попробовал рулетики из баклажанов, приготовленные Еленой Прекрасной из поселка Гранитный. Вина?
– Нет, спасибо. – Елена посмотрела на меня, потом украдкой взглянула на часы и расстегнула пуговицу на блузке.
Это был сигнал, что меня сюда не только кормить позвали. Легко прикидываться ловеласом, но надо и на деле доказывать, что ты не пустозвон. Я допил вино и промокнул губы полотенцем. Наши взгляды пересеклись. От красивых глаз Елены исходило вполне ощутимое тепло. Она запросто могла разогревать еду взглядом.
Я щелкнул выключателем, чтобы случайный прохожий не заглянул в окна. Мы бросились друг другу в объятья. Заскрежетали ножки стульев, встречающиеся нам на пути, загремели какие-то бутылки. Потом ритмично заскрипели ножки стола. Я вдыхал близкий аромат ее волос и тела. В темноте мне казалось, что у меня сильное головокружение, и я не совсем понимал свое положение в пространстве. Ее рука шарила по моему телу, иногда регулируя ритм. Мы постепенно «спелись», подстроившись друг под друга.
В апофеозе нашей близости мне пришла мысль, что Елена ведьма. Но меня это только раззадорило. Обессиленные, мы рухнули на стулья. Она поправила одежду.
– Включи свет, – попросила Елена.
Я дотянулся до выключателя и включил. Прическа у нее растрепалась, косметика смазалась, но взгляд выражал удовлетворение. Елена вылила остатки вина в бокал и выпила до дна.
– Это потому что я не курю, – объяснила она. – Уф, – Елена вытерла ладонью лоб, – не зря я сегодня корячилась с этими рулетиками.
Ее руки дрожали, как после хорошей физической нагрузки.
– А мясо с помидорами мне еще предстоит отработать? – пошутил я, промокнув лоб майкой.
Елена рассмеялась и снова посмотрела на часы.
– Какое у тебя время перезарядки? – спросила она.
– Очень сильно зависит от объекта, который я собираюсь расстрелять.
– Вот ты юморной, Серега. Я прямо сожалею, что вчера поддалась слабости. Оставайся у нас в Гранитном столько, сколько хочешь.
– У вас так сложно с мужиками?
– Не знаю, у меня в контракте нет такого пункта – «завести мужика». И не надо думать, будто мне любой подойдет. Я в гостинице уже десять лет, и за все время не было ни одного мужика, кто сравнился бы с тобой в умении произвести впечатление. – Елена поправила волосы и прихватила их резинкой. – Цени.
– Десять лет? Сколько же тебе было, когда ты начала тут работать? Четырнадцать? – Моя журналистская натура сразу уловила несоответствие.
– А столько и было, сколько сейчас, – ответила Елена.
– Как так? – Я решил, что она сейчас объяснит, что имела в виду на самом деле.
– А вот так, Серега. И такое бывает. – Она закинула в рот дольку помидора. – Блин, ты мне весь настрой вопросами испортил.
– Прости, это профессиональное. У меня критический склад ума.
– Кретинический, – поддела меня Елена.
– Не спорю, в нашей ситуации это синонимы.
– Ладно, давай поедим нормально, – предложила она, окончательно отказавшись от близости.
– Давай, – подхватил я. – Заменим обыкновенный оргазм гастрономическим.
– А что, такой бывает? – удивилась Елена.
– О, ты еще спрашиваешь, вообще не чета интимному. – Меня понесло.
– Не могу представить, что может его вызвать? У тебя был?
– По правде говоря, я думал, что был, но оказалось, ошибался, это были желудочные колики, закончившиеся рвотой, – произнес я с глубокомысленным видом.
Елена некоторое время смотрела на меня, пытаясь понять, насколько я серьезен. Она была неплохим психологом и быстро поняла, что я шучу.
– Болтун, находка для шпиона. Я теперь знаю, как вы, журналисты, информацию выуживаете. Тебе же не захочешь, а все разболтаешь.
– Спасибо, но тебя разговорить не получилось. Моя профессиональная магия бессильна против твоего колдовства.
– В целях твоей же безопасности, Сергей. Я бы с удовольствием рассказала тебе все, что ты хочешь знать, даже исходя из эгоистичного желания оставить тебя в Гранитном. Ты мне приглянулся, и я была бы не против нашего союза. Только таким способом мужиков не привязывают. Ты же не бык – на цепи сидеть, да и я не настолько тварь, чтобы твоей свободой себе счастье строить. Вот короткий роман – это замечательно и всех устраивает.
– Сколько времени до начала смены? – спросил я.
– А что? – удивилась Елена.
– Раз я тебе симпатичен и у нас роман, предлагаю взять немного еды с собой и переместиться в мой номер. Там как-то сподручнее предаваться чувствам.
– А кот не заревнует? – поинтересовалась Елена.
– У нас с ним договор, то есть мы подписали контракт, что с пониманием относимся к отношениям на стороне. Кто первый его нарушит, того сажаем на цепь.
Через минуту мы уже были у меня в номере и целовались в кровати. Барсик сидел в дальнем углу и жег взглядом атакующих нас демонов и прочую нечисть. Правда, на вездесущих комаров его умения не распространялись.
Глава 7. Контракт
Проснулся я в обнимку… нет, не с Еленой. С котом, как обычно. Ему надо было освятить место грехопадения, чтобы нечистая сила не устроила на нем страшный ритуал превращения меня в еще одного кота. Кот коту не мог быть рабом. Я вышел на балкон и потянулся. Красивая администраторша «Камнетёса» в это время работала, как ей и было положено по расписанию. Поливала цветы и окучивала под ними землю.
– Бог в помощь, – пожелал я Елене.
– Уже проснулся? – Она посмотрела вверх, прикрыв глаза ладонью. – Как спалось?
– Крепче обычного. Значит, сегодня у нас Анна Михайловна заступает, – произнес я задумчиво. – Она тоже владеет магией крепкого сна?
– Нет, она больше по магии хорошего аппетита.
– Это да, аппетит у нее отменный. Лен, а твоя сменщица говорила, что Андрей, который пропал, общался с каким-то Леонидычем…
– Говорила, и что?
– Мне надо его расспросить. Где я могу его найти и в какое время он свободен? – поинтересовался я.
– Сергей, ты напрасно ищешь Андрея. Я тебе скажу прямо: ты его не найдешь и его следов тоже. Пойми, ты либо с нами и располагаешь всей информацией, либо не с нами и ничего не знаешь. Здесь только так.
– А если я уеду домой, а ты мне позвонишь и расскажешь, как здесь все устроено, куда делся Андрей и так далее? – предложил я.
– Сам додумался? – нахмурилась Елена.
– Да. Я подумал: раз правда срабатывает только внутри некоей окружности, в которую вписан поселок, то почему она должна действовать за ее пределами?
– М-да, ты находчивый и настырный. Только я не стану тебе ничего рассказывать, потому что сама исчезну, как твой Андрей. – Елена принялась ожесточенно рыхлить землю под кустом герани.
– Даже если ты напишешь на бумаге, а я дома прочту?
– Какая разница? Информация – она и в Африке информация.
– Все-таки я проявлю упрямство и поговорю с этим Леонидычем. – Я был уверен, что смогу наковырять отдельные куски мозаики и сложить их в одну картину, когда различных фактов окажется больше.
– Автопредприятие на въезде в поселок. Там бетонный забор и большая металлическая арка с лозунгом. У них, как и у всех, с часу до двух обеденный перерыв, – подсказала Елена, не поднимая головы.
– Блин, я бы хотел провести обед с тобой, – произнес я с сожалением.
Елена окинула меня прищуренным взглядом:
– Вот ты болтушка с погремушкой. Думаешь, я не вижу, чего ты хочешь больше? Журналюга.
– Ну, не одними баклажанными рулетиками жив человек, согласен. Но прямо сейчас я бы не отказался. – Мне было понятно, к чему она клонила, Елена была права, но я продолжал шутить.
– В холодильнике еще много чего осталось от нашего вчерашнего пиршества. Да мы и не ели почти. Сам сможешь себя обслужить? – спросила Елена, очищая садовую лопатку от земли.
