Слияние в Вечности

– Тебя изменят в Зена́ре.

– Твоя дочь уже там? – невесело хмыкнула Лиа́на.

– У неё намечается прогресс. Не сомневайся, методы «исправителей» действенны.

Преодолев сложный участок гейзеров, капсула за несколько мгновений перелетела внушительную часть планеты и доставила их в Зена́р.

Зена́р располагался на отшибе и со всех сторон был окружён высоченными скалами. За ними раскинулась бескрайняя, потрескавшаяся от жары земля. Температура воздуха здесь прогревалась настолько, что даже «ла́са», рождённые из лавового ядра, обезвоживались и погибали. Именно по этой причине блок, где исправляли, был выстроен там.

До строительства Зена́ра на пустошах ничего не было. Редкие пастбища среди скал населяли небесные о́мны. В начальной фазе Зара́йя рассказывала Лиа́не о необъятных существах цвета лавы, чья спина вместила бы главную площадь столицы. Лиа́на примеряла, прикидывая размеры существа, но даже тогда не могла представить его, пока в одном из путешествий не увидела его сама.

Опыт был быстрым, шокирующим. На краешке сознания она боялась, что не вернётся в тело. Но как только увидела о́мна, страхи рассеялись, и, взобравшись на его громадную спину, она принялась гладить ладонями его гладкую, просвечивавшуюся кожу, под которой плескалась лава. Существо чувствовало касания, издавая утробный, клокочущий звук.

Зена́р уже просматривался с высоты полёта. Ке́йра бросала на Лиа́ну колкие взгляды. Если бы не её хладнокровность, Лиа́на решила бы, что она испытывает эмоции. Иссушенная земля закончилась, и они пролетали над искусственными озёрами, сочно-зелёными пастбищами и небольшими поселениями окраины. Вдалеке показалась ровная посадочная площадка, за которой тянулись квадратные и прямоугольные здания серо-белого и голубо-серого цветов, упиравшиеся в серые, кое-где обвалившиеся скалы.

Когда капсула зависла над посадочной площадкой, О́ктиус коротко кивнул Лиа́не, собираясь выбраться из неё первым, но Ке́йра остановила его, приказывая ей встать в ореол света.

Лиа́на перенеслась на площадку. Порывы ветра взметнули ей волосы. Убрав их с лица, она заметила нескольких направлявшихся к ней существ, среди которых был Сола́р.

Увидев его, она попыталась проглотить ком в горле, слёзы побежали у неё по лицу. Сола́р был разгневан. Если бы он позволял себе проявление эмоций, скандала было бы не избежать. Вместо этого он остановился, вставая в ряд с другими существами. Всё внимание Лиа́ны было приковано к нему. Ступая мелкими шагами, она оттягивала момент, видя, как О́ктиуса ведут в сторону фиолетово-синего вращавшегося портала, предназначенного для перемещения в зону исправления, окружённую огромной стеной.

– Я найду тебя! – крикнул он за миг до того, как его силой толкнули в портал.

– «Как ты могла?» – печально зазвучал у неё в голове Сола́р.

– «Всё сложнее, чем ты думаешь. Планета говорила с нами и…», – попыталась она отправить ему мысль.

– Тебя перевоспитают, – поднял он руку, останавливая поток её мыслей.

– Мы в опасности. Как ты не понимаешь? – не замечала она слёз, бежавших у неё по лицу.

– Точно такой же вздор несла твоя мать, – выплюнул он слова, хлестнувшие по незаживающей ране.

Не совладав с собой, Лиа́на совершила прыжок, приземлившись рядом с ним и зарядив ему оглушительную пощёчину. Существо, стоявшее рядом, собиралось встать между ними, но Сола́р остановил его жестом.

– Зара́йя ушла из-за таких, как ты! – взревела Лиа́на. – Она не могла жить там, где запрещено быть собой!

Сола́р кивнул одному из сопровождающих, покачал головой и скрылся за их спинами. Лиа́на плакала, в груди у неё жгло и горело. Сопровождающий, отличавшийся от остальных более мягкими чертами лица, телосложением и одеянием: вместо эргономичного костюма на нём была рубашка свободного кроя и затянутые книзу штаны, надувавшиеся ветром на открытой местности, подошёл к Лиа́не. Она подняла на него заплаканные глаза. Он коснулся её лба, и она потеряла сознание. Подхватив её на руки, он внёс её в портал, который перенёс их в блок исправления.

Глава 3. Зена́р

Лиа́на очнулась в небольшой комнате с крохотным окном, односпальной кроватью и маленькой тумбочкой. Первым делом она проверила окно, и её ударило электрической волной. Конечно, они не позволят ей сбежать. Иначе, какой в этом смысл? Вспомнив о надвигающейся угрозе, она надеялась, что Хе́кта и остальные отыщут информацию о ритуале и прилетят за ней. А она пока найдёт Аме́лу и подыграет «исправителям».

Сжимая потрясывающиеся от полученного разряда пальцы, Лиа́на услышала звук отъезжающей в сторону двери.

– Проснулась? – обратилась к ней седовласая низкорослая «ла́са». – Надень это, – протянула она ей одежду.

– Что это?

– Правила, – механически ответила гостья. – Скоро ужин. Главный «исправитель» велел передать тебе, чтобы без глупостей, если не хочешь сменить эту комнату на подвал.

– Понятно, – хмыкнула Лиа́на.

«Ла́са» скрылась за шикнувшей дверью, а она принялась натягивать на себя тёмно-зелёный костюм сводного кроя, вспоминая бездушное выражение лица своего отца. Ей вдруг стало по-настоящему страшно. Стать такой же, как он, было для неё хуже смерти. Обхватив плечи руками, она тревожно изводила себя опасениями, пока дверь в её комнату снова не отворилась.

Лиа́на вышла в коридор заполненный одинаково одетыми особями. Кто-то был медлителен и подавлен, у кого-то отсутствовала жизнь в глазах. Все они послушно следовали за сопровождавшими их седовласыми «смотрительницами». Лиа́на заметила уже знакомую ей особь, продвигавшуюся к ней через толпу. Подталкивая, она вывела её на середину коридора, и они начали движение вниз по лестнице. Преодолев несколько лестничных пролётов, они вошли в большой зал с металлическими столами и лавочками. «Смотрительница» подвела её к столу:

– Запомни номер.

Лиа́на заметила тянувшуюся вдоль стола голограмму номера из десятка цифр, и, запомнив комбинацию, опустилась за стол. Рядом с ней на скамью опустился высокий, сконфуженный «ла́са» с бегающим взглядом, напротив – особь женского пола с выстриженными по бокам золотистыми волосами, отметинами на висках и за ушами, а рядом с ней – внешне похожая на неё, только более живая «ла́са» с пышной золотистой, зачёсанной назад шевелюрой.

Из специального углубления на поверхность стола поднялась еда. Блюдо выглядело не аппетитно. Сидевшую напротив златовласую особь это не волновало.

– Лучше ешь, – приглушённо обратился к Лиа́не, не сводя взгляда с тарелки, долговязый. – Они всё фиксируют, – повёл он пальцем в сторону.

Она взглянула в том направлении и заметила, как седовласые, отчего-то казавшиеся ей до этого момента однотипными, делают пометки в электронных планшетах. Взявшись за край столового прибора, захватывающего еду голографическим лучом прямо с тарелки, она отправила порцию себе в рот. Вкус еды был отвратительно пресным. Медленно жуя, Лиа́на старалась не показывать отвращения, но эмоции всё равно её выдавали.

– Успокойся, – буркнула ей с набитым ртом пышноволосая «ла́са», и Лиа́на, приглушив эмоции, проглотила кусок, делая вид, что жуёт.

Вовремя, потому что «смотрительница» уловила проявление эмоций у особи за соседним столом, в зал ворвались «исправители» и грубо стащили беднягу со скамьи. Златовласая хмыкнула на манер: «Я же говорила».

Приём пищи был окончен, и их погнали обратно, разводя по комнатам. Как только Лиа́на вошла в свою и дверь за ней затворилась, она громко выругалась, выпуская накопленное напряжение. Под потолком замигала красная лампочка, раздался ультразвук, причиняющий боль. Закрывая уши руками, она легла на кровать, поджала под себя ноги и жалобно взвыла.

Позднее она смогла оценить расписание исправительного центра. Водные процедуры начинались рано. Даже ради самых важных дел Лиа́на не вставала с рассветом, поэтому воде не удавалось её взбодрить. После процедур начинался завтрак. За ним прогулка и время отдыха в камере, являвшейся теперь её комнатой. Отдохнув, они всей толпой шли на обед, прогулку и снова на ужин. Лиа́на заметила, как некоторых особей забирают с приёма пищи или с прогулок. Стоило «исправителям» появиться поблизости, «ла́са» источали страх, который она чувствовала кожей. Странно, но среди всех особей за всё это время она ни разу не увидела Аме́лу и О́ктиуса.

На второй прогулке ей всё же удалось поговорить с долговязым, пока «смотрительницы» сбились в кучку, обсуждая какие-то сбои системы. Двор для прогулок был большим, и ей вначале пришлось отыскать его, спрятавшегося в кустах среди крупных цветов с приторным запахом.

– Мы сидим за одним столом, – напугала она его напористостью. – Я – Лиа́на.

– Ясно, – непроизвольно дёрнулся он. – Нам опасно говорить, – привстал он, собираясь уйти.

Лиа́на схватила его за плечо и силой усадила обратно: лицо у него побледнело, желтоватое свечение кожи угасло. Она оглянулась, надеясь, что его страх никто не почувствует.

– Слушай, – приглушённо сказала она. – Я здесь по ошибке.

– Мы все здесь по ошибке, – пожал он плечами. – Не бей меня, – опустил он глаза.

Лиа́на растерялась: она об этом даже не думала.

– Как тебя зовут?

– Ла́рс.

– Я не причиню тебе вреда. Просто скажи, как выбраться.

Он поднял на неё болезненный взгляд.

– Один путь – ис… правление.

– Никогда, – прорычала она.

– Нехорошо, – повесил он нос. – Будут пытать разум. Не получится – начнут издеваться над телом.

– Ла́рс дело говорит, – выбралась из кустов подслушивавшая за ними златовласая. – Моя сестричка недавно прошла через второй этап. Остаётся надеяться, что у неё сохранилась хоть капля разума, – сплюнула она на землю.

Лиа́на пребывала в смятении, стараясь это скрыть. Бегло разглядывая особь, она отметила, каким крепким и сильным выглядит её тело. Особь криво ей улыбнулась.

– Нравится тело? – ехидно спросила она. – Когда-то я ежегодно демонстрировала свою силу. На Се́ллтриксе есть обычай…

–… поднимать первозданный камень, – закончила за неё Лиа́на.

– Знаешь обычаи? – прищурилась особь.

Из-за кустов внезапно показалась седая голова «смотрительницы», и златовласая закатила глаза. Её и Ла́рса принудительно отправили в комнаты, а Лиа́ну – повели на другой этаж.

Нижние ярусы находились глубоко под землёй, поэтому к ним они добирались на лифте. Этаж, на котором они вышли, являлся просторным залом, где по краям и центру были установлены тонкие кресла из сеточного материала. «Смотрительница» подтолкнула её вперёд, не пересекая черты зала. Лиа́на прошла по металлическому полу, издававшему звенящие звуки. Вместе со звуком её шагов под потолком высекались золотые искры. Когда она приблизилась к центральному кругу кресел, у неё над головой на тёмном фоне отчётливо вспыхнул золотой проблеск.

– Можешь идти! – зазвучал из темноты бархатистый голос, обращённый к «смотрительнице».

Следом за голосом в слабо освещённой части зала показался «ла́са» при встрече прикосновением лишивший её сознания. На нём был костюм свободного кроя, подпоясанный поясом медного цвета. Неторопливо пересекая зал, он направлялся к ней, и на неё накатывала паника.

– Отсюда не сбежать! – прогремел он, звуком своего голоса причиняя ей осязаемую, физическую боль. – Мы не успели познакомиться, – сбавил он обороты. Лиа́на переводила дыхание. – У́р – главный «исправитель» Зена́ра, – коснулся он ладонью груди.

Он уже не проявлял агрессии, и ей стало немного спокойнее, но она всё ещё чувствовала распространявшееся по телу жжение, особенно сильно накатывавшее в области головы.

– У планеты вы узнавали? Ей это нужно? – выдавила Лиа́на, мысленно готовясь к атаке.

– Планета создала нас и наделила свободной волей, – спокойно ответил ей У́р.

– Двойные стандарты, – выплюнула Лиа́на. – Заставляете выбирать бесчувственность, запрещаете заходить в лаву, прыгать, – ощутила она горечь во рту.

– Достаточно измышлений, – указал он рукой на одно из кресел. – Садись. Посмотрим на твоё отклонение.

Она не хотела садиться и по своей воле не стала бы этого делать. У́р схватил её за руку, грубо усадив на кресло: световые лучи опоясали её тело, не давая пошевелиться. В центре зала под потолком вспыхнуло золотом, и на нём проявились образы из её детства, и отчего-то лицо О́ктиуса. Она сопротивлялась.

– Изображение отрывочно. Ты противишься, – схватил У́р её за лицо.

Лиа́на смотрела в его вспыхивавшие огненными искрами глаза, красивые, как прикосновение планеты, и не могла поверить в жестокость их обладателя. На создаваемом воспоминаниями полотне проигрывалась её встреча с отцом, потеря сознания, и как У́р уносил её через портал. Он выглядел сильным, его лицо было широким, скулы – массивными. Она залюбовалась бы им, если бы не его зловредная натура.

– Это я уже видел, – усилил он хватку.

В воздухе возникли кадры прыжков Зара́йи и Лиа́ны. Она и забыла, что из-под ног во время прыжка высекаются искры.

Лиа́на чувствовала себя усталой, глаза у неё произвольно слипались, картинка сбоила, и «исправителю» пришлось прекратить просмотр.

– Вседозволенность, – констатировал он. – Не удивительно, – приподнял он ей подбородок, всматриваясь в лицо. – Я найду подходящее место в твоей памяти и изменю её. Ты станешь послушной.

«Смотрительницы» окружили Лиа́ну, взяли её под руки и повели к лифту. Она обернулась, чтобы взглянуть на своего мучителя, но он уже скрылся в тени зала.

Они положили её на кровать, и ушли, дверь затворилась. Лиа́на лежала на животе, уткнувшись лицом в подушку. Она не чувствовала своих ног. Слова мучителя не выходили у неё из головы. В какой-то момент ей всё-таки удалось прогнать их и вспомнить об О́ктиусе. Держась за его образ, она вылетела из тела и заскользила в пространстве, пролетая над этажом для прогулок и несколькими другими этажами, на которых ещё не бывала.

Пролетев над обрывом и склонами, застроенными небольшими зданиями, над озером в самой низине, тремя площадями, соединёнными в центре высокой пикой, и ещё рядом зданий, она оказалась на противоположной стороне города, возвышавшейся над низиной. Там, у границы города, расположенной рядом с серой, обваливавшейся скалой было неприметное здание. Лиа́на заглянула внутрь.

В маленькой комнате за столом сидели несколько «ла́са», включая О́ктиуса, осторожно общаясь из опасения быть подслушанными.

– Серьёзно? Хочешь сказать, планета говорила с вами?

– Они не в себе, разве не видишь?! – повысил голос один из них, и на него зашикали. – Её отправили на исправление, его – к отбросам.

– Нам нужно выбраться, – бегло звучал О́ктиус. – Отсюда я могу убежать, но как пробраться в исправительный блок?

– Туда не пробраться, – подытожил доброжелательно настроенный «ла́са». – Порталы пускают только «своих». Без кода тебя разорвёт в клочья.

– Чего?! – возмутился несогласный. – Он не пройдёт внутрь, да и всё!

– Я видел такое, – продолжал уговаривать О́ктиуса доброжелательный «ла́са». – Не рискуй. Твой план обречён.

– За пределами Зена́ра бесплодные земли. Знаю, о чём говорю. Меня нашли там, когда я был в начальной фазе. Помню, как ветер иссушал мою кожу, и она трескалась также как эта проклятая земля, – заявил несогласный.

– Должен быть другой способ, – не терял надежды О́ктиус.

Лиа́ну стало утягивать обратно, и она вернулась в тело. В её комнате кто-то шуршал. Повернувшись, она заметила «смотрительницу», прощупывавшую стены.

– Проверка, – сухо сказала она, выскакивая наружу.

Выспавшись, за завтраком Лиа́на чувствовала себя бодрее. Опираясь о стол, она методично закладывала в рот безвкусную еду. Златовласая и Ла́рс изредка переглядывались, не решаясь спросить о посещении нижнего яруса. «Ла́са» с выбритыми висками выглядела незаинтересованной, взгляд у неё блуждал. После завтрака их повели на этаж выше, на прогулку, и, наконец, оставили в покое. Ла́рс наклонился к Лиа́не, когда они сели, оперевшись спинами о ствол могучего дерева, и тихо спросил:

– Куда тебя водили?

Лиа́на пожала плечами, болезненно сглатывая, и отвернулась из страха расплакаться. Златовласая положила ладонь ей на плечо.

– Мы все прошли через это, – тихо сказала она.

– Ву́на, верно? – переспросил златовласую Ла́рс, та кивнула.

– После сеансов на нижнем ярусе часть памяти стёрлась, – добавила она, обращаясь к Лиа́не. – Осталось только имя и наличие сестры-близнеца.

Лиа́на вдруг ощутила внезапную, поднявшуюся волной ярость Ву́ны. Некоторые из гулявших по саду существ обернулись в поисках источника эмоций, и она спешно обняла её, успокаивая.

– Мои воспоминания не стёрлись. Он сказал, что заменит их, как только найдёт подходящее место, – шепнула она ей на ухо.

Ву́на выглядела шокированной.

– Так не бывает… – протянула она. – У аппарата есть побочное действие. Он высветляет и стирает воспоминания.

– У меня сразу стёрлись, – не менее удивлённо подытожил Ла́рс.

– Неважно, – вздохнула Лиа́на. – Мой друг на конце города. Я – здесь. Отсюда не выбраться. Даже если Хе́кта найдёт ритуал, нам не справиться.

– Ты знаешь Хе́кту? – встрепенулась Ву́на, вновь фоня эмоциями. Ла́рс протянул длинную руку, хлопая её по плечу.

– Что за ритуал? – спросил он Лиа́ну.

Она сомневалась можно ли довериться тем, у кого не было собственной памяти, но понимала, как сложно ей будет в этом месте одной. Сосредоточившись, она направила на них мысленно поток информации, как это делала её бабушка, и показала им разговор с планетой.

– С ума сойти! – воскликнула Ву́на, прикрывая рот рукой.

***

Хе́кта, Ми́дла и Ки́о летели в вытянутой капсуле. Несмотря на почтенный возраст, Хе́кта не могла усидеть на месте, и это вызывало у Ми́длы, мягко говоря, раздражение. Перескакивая с кресла на кресло, она прилипала то к одной части прозрачной стены, то к другой.

– Надеюсь, мы не столкнёмся с Ке́йрой, – забеспокоилась Ми́дла, часть полёта размышлявшая о поступке Лиа́ны.

– Мы летим объездным путём. Ке́йра его не знает. А если бы и знала, всё равно не решилась бы им воспользоваться.

– Почему? – поинтересовался Ки́о.

– Скоро узнаешь, – ехидно бросила ему жрица.

Он подался вперёд, видимо, собираясь спросить, но капсулу сильно тряхнуло. Защита, предназначенная для таких случаев, отключилась, и Ми́дла упала с кресла, ударившись лбом о металлическую поверхность пола.

– Я отключила её на время! – прокричала Хе́кта, уже переместившаяся к панели управления в переднюю часть капсулы.

Ми́дла жутко на неё злилась.

– Ворчи, не ворчи, придётся потрястись! – безумно прокричала ей Хе́кта, вышла на середину капсулы и опустилась на колени.

Капсулу снова тряхнуло, но на этот раз Ми́дла ухватилась за кресло. Стоя на коленях, Хе́кта сложила на груди руки и, высоко задрав голову, заголосила на древнем языке «ла́са», из которого Ми́дла не понимала ни слова. Спустя тысячелетие после реформ совета язык древних оставался жить только на Се́ллтриксе.

Цепляясь за кресло, Ми́дла приподнялась и увидела в окно гейзеры, окружившие со всех сторон капсулу. Она различила в потоках воды лица, воинственно искривившие свои рты. Подумав, что ей привиделось, она на мгновенье зажмурилась, открыла глаза, и снова увидела лица: с бородами и без, с грубыми мужскими и мягкими женскими чертами – они возникали и исчезали в воде. Испугавшись, Ми́дла ощутила давление в области сердца.

– Твой страх мешает мне с ними договориться! – прервалась Хе́кта. – Прекрати!

Ми́дла запаниковала. Прекратить?! Как?! Обычно её успокаивал О́ктиус! Она представила, как умирает среди горячих источников, страх усилился. Вместе с ним усилилась и тряска капсулы. Хе́кта повысила голос. Казалось, существа из гейзеров качали капсулу, а она выравнивала её звуком.

– Я не смогу долго удерживать! – озвучила она опасения Ми́длы.

Ми́дла зажмурилась, стараясь вспомнить спокойствие, которым мог поделиться с ней О́ктиус, наплыв чувств, расслабление мыслей и тела, и почти прекратила замечать тряску. Ки́о напряжённо смотрел через прозрачную стену. Хе́кта понизила голос, тряска окончательно прекратилась. Поднявшись с колен, она нажала что-то на панели управления, и у капсулы отъехала в сторону крыша. Брызги воды хлынули внутрь, намочив им одежду. Ми́дла опустилась в кресло, наблюдая соединение потоков, волнообразно перемещавшихся в воздухе. В них мелькали лица, выглядевшие теперь менее зловредными.

– Водные стражи, – пояснила ей Хе́кта.

– Добро пожаловать, жрица! – прогремел напористый голос из подвижной, казавшейся живой воды.

Ми́дла присмотрелась и увидела в ней красивое лицо женской особи, ловя себя на мысли, что не может оторвать от неё глаз.

– Прошу прощения за недружелюбную встречу! – продолжала страж. – Мы тебя не признали!

– Я держу путь на Се́ллтрикс!

– Благая цель лежит на твоих плечах, жрица. Но эта дорога закрыта. Тебе об этом известно.

Ми́дла ощутила дребезжание в груди, схватилась за костюм и тяжело задышала.

– Для нас нет основного пути, – твёрдо парировала Хе́кта. – Ритуал находится в расщелине, где мы с моей названой дочерью предотвратили тогда катастрофу.

– Мы благодарны… – страж задумалась. – Она внесла информацию в мост? – удивлённо спросила она. Хе́кта кивнула.

Наблюдая за их общением, Ми́дла соображала. Ей казалось, до неё доходит очень медленно. Страх отступил, сменившись непониманием.

– Стоп, – буркнула она под нос. – Зара́йя внесла информацию о ритуале в какой-то мост?

Страж обратила на Ми́длу внимание.

– Тебе не помешает освежиться! – задорно прозвучал её голос, и Ми́длу со всех сторон обдало водой.

Вода была такой горячей, что у неё заломило все кости. Хе́кта расхохоталась. Ки́о перепрыгнул через кресло, собираясь помочь Ми́дле.

– Хорошо, я позволю вам пройти к расщелине. Но в сам Се́ллтрикс не заходите. Не нужно огласки.

Соединение воды распалось, гейзеры скрылись в земле. Хе́кта возвратила крышу на место и опустилась в кресло, утирая лицо рукавом.

– Нельзя было сразу рассказать? – спокойно спросила её Ми́дла, обнаруживая отсутствие в своих эмоциях гнева.

– Фух! – выдохнул Ки́о. – Думал, будет хуже!

– Страж ненадолго усмирила твой страх, – проигнорировала жрица её вопрос. – Летим, пока она сдерживает гейзеры.

Продолжая полёт, они двигались уже быстрее, выдерживая дистанцию с гейзерами. Ми́дла прислушивалась к себе, обнаруживая, что эмоции стали более уравновешенными. Она собралась с мыслями.

– Гнев – производная страха, – опередила её Хе́кта. – Полезно будет узнать, что можно жить по-другому.

– Зачем Зара́йя оставила информацию там, куда не добраться?

– У моста есть история. Ритуал принадлежал ей, иначе я бы его запомнила. Не думала, что он понадобится кому-то снова.

– Очень предусмотрительно! – подколол её Ки́о.

– Гейзеры образовались после ритуала. Раньше тут были плодородные земли, – пространственно смотрела перед собой Хе́кта. – Отдохните. Силы вам точно понадобятся.

Капсула скользила над поверхностью. Потоки воды усмирялись, пропуская её. Убаюкиваемая тишиной полёта, Ми́дла уснула. Ки́о потрепал её по плечу, когда капсула остановилась.

– Чтобы добраться до информации, придётся прыгнуть, – поднялась Хе́кта из своего кресла.

– Слишком далеко! – прилипая к прозрачной стене, забеспокоился Ки́о.

– Мы ни разу не прыгали! – заглянула ему через плечо Ми́дла. – Это нереально!

– Я прыгну сама. Вы меня подстрахуете, – достала Хе́кта из скрытого в обшивке капсулы отделения смотанный трос. – Опуститься на землю! – скомандовала она капсуле, и та с грохотом приземлилась. – Надо будет отрегулировать посадку, – ворчала жрица, открывая выезжающий трап и выбираясь наружу.

Ки́о и Ми́дла были жутко напуганы её идеей. Несмотря на это, Ки́о принялся крепить часть троса к капсуле, а Ми́дла оценивала ситуацию, подыскивая аргументы «против». Пока она думала, как отговорить сумасшедшую жрицу, которая наверняка расшибётся, Хе́кта ловко обмотала талию тросом. Вдалеке виднелись вырывавшиеся из земли гейзеры, впереди – растянулась треснувшая земля, образуя широкую необъятную расщелину. Ми́дла заметила над ней мост из чёрного, блестевшего на солнце материала, переливавшегося золотыми прожилками. Уверенно направившись к обрыву, Хе́кта остановилась напротив моста.

– Идти по нему нельзя, – указала она на него рукой. – Мы сотворили его из энергий планеты. Из-за этого он может схлопнуться вместе с порталом. Нужно говорить, что будет, если портал, при помощи которого мы предотвратили уничтожение, исчезнет? – Ми́дла побледнела.

– Я… не уверена… – промямлила она.

– А какие у нас варианты? – прищурилась Хе́кта. – Лиа́на предпочла свободе Зена́р. Мы не уйдем отсюда ни с чем.

Опустившись у края пропасти на колени, она вновь забормотала на древнем языке «ла́са». Поднялся ветер, взметнув жрице и её спутнице волосы. Вспыхивавшие на мосту прожилки расползлись, и уже через мгновение он стал полностью золотым. Свечение моста ослепляло. Отвернувшись, Ми́дла смотрела из-под руки, стараясь не выпускать из поля зрения Хе́кту.