Доля ангела

Джонни хватило совести покраснеть.

– Прости, Мэтти, но я не могу делать вид, будто все осталось как прежде. Это было бы несправедливо прежде всего по отношению к тебе. Ты заслуживаешь большего. – Он еще немного поелозил на стуле. – Послушай, ты потрясающая девушка. Я понимаю, что сейчас для этого не самый подходящий момент, но мне просто кажется, что лучше уж сказать сразу и не ходить вокруг да около. Думаю, между нами все кончено.

– Это все? – спросила она ровным голосом. – Все сказал, что собирался?

Джонни был явно потрясен ее реакцией. Интересно, а чего он ожидал? Слез и истерики? Вот уж нет, не дождется.

– Ну, значит, нам больше не о чем говорить, – произнесла она и сурово сжала губы. – Извини, что не провожаю до двери.

– Береги себя, Мэтти, – было последнее, что она от него услышала.

Именно этим Мэтти и планировала отныне заниматься.

Глава 9

Откуда-то издалека до Мэтти доносился звон, но она барахталась, придавленная к земле, не в состоянии сдвинуться с места, тонула под тяжестью воды. Она не могла сообразить, что это за звон, но звук был очень настойчив… Открыв глаза, она постепенно сфокусировала взгляд. Звон раздался снова, и Мэтти увидела загоревшийся поблизости экран телефона. Она потянулась к нему здоровой рукой.

– Ум-м… – произнесла она, наконец ответив на звонок.

– Привет, сестричка. Разбудил? Извини!

– Марк! – воскликнула Мэтти, сердце в груди подскочило при звуке родного голоса. – Нет-нет, все нормально, сейчас, наверное, уже не так уж и рано.

В Швейцарию брат позвонил, как только услышал о случившемся, и Мэтти пришлось приложить все усилия, чтобы он поверил: все о ней заботятся и никакой помощи больше не нужно, а иначе Марк немедленно запрыгнул бы на первый же самолет.

– Как ты? – спросила она.

– Какие планы на сегодня? – спросил он в ответ.

Мэтти задумалась над вопросом, мучительно силясь включить мозг.

– Думаю потаращиться в стену квартиры Кары, как, в общем-то, и всю последнюю неделю. Лучше ты сам расскажи, какие у тебя планы и как дела – думаю, это намного интереснее, чем все, что происходит сейчас со мной.

– Ну, знаешь, в общем-то все как обычно. Лео учит Барнси новым трюкам, на днях почти научил его сидеть и просить. Луиза не слушается, а еще мы вот установили новую линию розлива… В общем, все по-старому.

– Как Роуз?

– Отлично. Очень много дел в ресторане, сама знаешь, как оно бывает. Кстати, о еде: как ты смотришь на то, чтобы сегодня пообедать вместе?

– О, ха-ха, класс, Марк. Предлагаешь созвониться по скайпу, пока я буду есть подогретый в микроволновке обед из «Теско»?

– Ну, не совсем. Я представлял себе скорее обед в «Лондон Хаус». Роуз говорит, это сейчас самое популярное место в городе, и от тебя совсем недалеко.

– А, понятно. Очень смешно. Нарочно издеваешься, да? Мне сейчас вообще-то не до шуток, если честно. Видимо, все мое чувство юмора осталось там, под снегом.

– Ничего я не издеваюсь, – отозвался Марк, и Мэтти показалось, она услышала в его голосе нотки удовольствия. – Я приземлился полчаса назад. Дай мне только заселиться в отель, выпить кофе, побриться – и я у тебя.

– Что-о-о? – От волнения Мэтти едва не выронила телефон. – Да ладно! Слушай, не шути так!

– Богом клянусь. Диктуй адрес.

Мэтти дрожащей рукой положила телефон на место. Она села в постели и с трудом спустила обе ноги с кровати на пол.

– Кара! – позвала она через раскрытую дверь, затем повторила погромче: – Кара! Ты представляешь?!

Подруга вышла из ванной, оборачивая волосы полотенцем.

– Что?

– Марк. Мой брат. Он здесь, в Лондоне. Сегодня приедет и отвезет меня пообедать.

– Ого, вот это новости. Какой классный сюрприз!

– Скажи?!

Мэтти так и распирало от радости. Как же здорово будет наконец-то увидеться с братом. Она и не осознавала, как сильно ей не хватает родных, особенно сейчас, когда с ней случилось такое.

– Кара, слушай, выручай, что мне сделать, чтобы хоть немного стать похожей на человека? Наверное, надо хотя бы фингал чем-нибудь замазать.

Синяк был уже бледнее, теперь его цвет изменился на желтовато-коричневый, из-за чего Мэтти выглядела просто усталой. Порез на щеке скрыть было сложно: швы уже сняли, но шрам все равно по-прежнему был бесформенный и багряно-красный.

– Слушай, ну замазать фингал – этого мало. Давай я тебе хотя бы голову помою.

– Что, очень грязная? – Мэтти поднесла ладонь к голове и пощупала жирные пряди, прилипшие ко лбу.

– Не решалась тебе сказать, но вообще да, очень.

В полдень коляску Мэтти закатывали в ресторан. В воздухе ощущались восхитительные ароматы, доносящиеся из кухни, пахло свежевыпеченным хлебом и карамелизованным луком. Окна запотели от жаркой духоты, но после холодной улицы это было даже приятно. Мэтти впервые покинула квартиру с тех пор, как приехала из больницы, и теперь суета и шум города показались ей просто запредельными. Всего было как-то чересчур. К счастью, в ресторане было тихо, и официанты в крахмальных рубашках даже бровью не повели при виде коляски, синяков и тренировочных штанов – единственной вещи, которую Мэтти смогла натянуть на загипсованную ногу. Кара одолжила ей мягкий кашемировый свитер и намотала на шею яркий оранжевый шарф, чтобы хоть чуть-чуть освежить бледное лицо. Волосы, которые в нормальной жизни Мэтти стригла очень коротко и взбивала торчащими прядями, теперь больше напоминали лохматую швабру, но Кара, как сумела, расчесала их и заправила за уши, мол, так и задумано. Сколько бы консилера подруги ни накладывали на синяк и шрам, полностью замазать ни то ни другое не удалось, но сейчас Мэтти выглядела все-таки уже не так устрашающе, как несколько недель назад.

Официанты без лишней суеты проводили Мэтти и Марка за столик в углу, чтобы их не беспокоили другие посетители, пробирающиеся на свои места.

– Так что говорят врачи? – спросил Марк, когда официант принял заказ.

– Эту штуку, – Мэтти постучала здоровой рукой по тяжелому гипсу на ноге, – нужно носить еще примерно полтора месяца. И потом меня еще ждет долгое восстановление, физиотерапия и все такое. По поводу этого, – она указала на щеку, – пока нужно ждать и уже потом принимать решение, понадобится ли пластическая операция. Они считают, что это ребром лыжи меня так порезало, когда та отстегнулась. И болит все до сих пор просто жутко.

– Ох, бедная моя Тилли, угораздило же тебя… – проговорил Марк, всем своим видом демонстрируя беспокойство за сестру.

– Я теперь не Тилли, а Мэтти, помнишь? – сказала она, наморщив нос. – Не так по-детски звучит.

– Ну, боюсь, для меня ты всегда будешь Тилли, – сказал Марк, откидываясь на спинку стула, чтобы официант расстелил у него на коленях салфетку. – Надеюсь, они тебе хотя бы выдали хорошего болеутоляющего?

– Честно говоря, у меня от этих таблеток такой туман в голове и до того клонит в сон, что я стараюсь с них потихоньку слезать, – призналась Мэтти.

– Ты крутая девчонка, – улыбнулся Марк. – Помнишь, как ты разбила коленку на цементном полу в винодельне, когда каталась там между бочками на роликах? Сразу же поднялась и продолжила кататься, хотя кровь лилась по ноге и стекала в носок. Тебе тогда было лет шесть.

– Сейчас, похоже, ситуация посерьезнее.

– Что правда, то правда, – согласился он.

– И еще у меня теперь есть одна очень большая проблема.

– Какая?

– Я еще не сказала начальнице, но не представляю, как я буду обходиться на работе одной рукой.

– В смысле?

– Ну, мне вообще-то нужны обе руки – практически для всего. Печатать на компьютере, водить машину…

– Ну да, понимаю. Это действительно проблема. А они не могли бы сохранить за тобой место, пока ты не поправишься?

Мэтти благополучно избежала ответа, потому что как раз в этот момент им принесли первое. При виде тарелки с крабовыми тортеллини, плавающими в прозрачном бульоне, она невольно застонала, но потом собралась и сделала глоток из бокала «Пюлиньи-Монраше», которое Марк выбрал специально к этому блюду.

– Да-а, Роуз знает толк в хороших ресторанах. Выглядит просто потрясающе. Я как будто перескочила несколько уровней сразу, если сравнить с моими готовыми обедами из коробочки, – воскликнула Мэтти, вдруг осознав, что смертельно голодна.

Марк перегнулся через стол и ободряюще ее приобнял.

– Рад, что с аппетитом у тебя все в порядке. С этим у тебя никогда проблем не было – готова была съесть все, что найдешь в доме. – Он взял вилку и подцепил немного макарон. – А что там Джонни? Расскажи, как у него дела. Твоя подруга – ее зовут Кара, да? – сказала, что он тоже получил травму.

Мэтти помедлила. Ей было стыдно рассказывать брату, что Джонни после несчастного случая повел себя, мягко говоря, не слишком благородно.

– Я, эм-м… Он сейчас у родителей… в Хэмпшире.

– А. Серьезная травма? – спросил Марк.

– Да вообще-то не очень, – созналась она.

– Так он приезжал к тебе?

– В Лондоне только один раз, – тихо сказала Мэтти. – Приходил, чтобы сказать, что мы должны расстаться. Думаю, он не знал, что делать с девушкой, в которой есть какой-то изъян. – Она указала на шрам и спокойным голосом подытожила: – Ну и ладно, на нет и суда нет.

– Что? – Марк вытаращил глаза от изумления и возмущения. – Да ладно? Вот ушлепок!

Мэтти хихикнула над словом, которое употребил брат. Приятно было услышать такое от кого-то еще и убедиться в справедливости своих чувств.

– Знаешь, думаю, ты очень точно выразил в одном слове всю его суть, – сказала она, удивившись, что способна смеяться над собственной бедой.

Она и не представляла, что ей будет так хорошо с братом.

– Итак, – сказал Марк. – Какие у тебя теперь планы? Что будешь делать, раз на работу пока вернуться не можешь?

А это был вопрос, которого Мэтти избегала уже несколько недель. Что она будет делать? У нее было отложено только несколько тысяч фунтов: зарплата по большей части уходила на оплату студенческого займа и просто на повседневные расходы: хоть получала Мэтти и немало, Лондон – город дорогой. Пока что Бьянка ее поддерживала, но Мэтти знала, что та рассчитывает на ее возвращение в офис через неделю-другую. Все положенные отгулы по болезни она уже израсходовала и теперь жила в неоплачиваемом отпуске – а долго оставаться в такой ситуации не могла ни она, ни «Три пчелы».

– Ты же знаешь, что можешь в любой момент вернуться домой, в Калкари, – сказал Марк, так и не дождавшись ответа. – Конечно, ты давно там не была… Много воды утекло. Но в доме полно места, и я уверен, что вы с Роуз поладите. Луизу мы сюда привозили совсем крохой, и Лео с тех пор тоже очень вырос. Но мы твоя семья, не забывай. Можешь всегда рассчитывать на мою помощь, особенно в такие времена. Я знаю, как сильно ты ценишь свою независимость, но почему бы не приехать – пусть даже на несколько месяцев, пока снова крепко не встанешь на ноги? Мэтти, прошло уже десять лет, может, пора, как считаешь?

– Я понимаю, да.

– И совсем необязательно оставаться там навечно.

Мэтти повертела в голове мысль о возвращении домой, но тут же ее прогнала. Один только многочасовой перелет в теперешнем состоянии станет сущим адом, даже на болеутоляющих, – убеждала она себя, стараясь не думать над реальной причиной отказа.

– Спасибо, но мне совсем не хочется становиться для тебя обузой. К тому же вся моя жизнь теперь здесь.

Она говорила, а сама думала: а что, если и в самом деле вернуться? Ей вдруг стало очевидно, что для этого придется в первую очередь простить себя саму и уж только во вторую – родителей.

– Никакой ты не будешь обузой. Я был бы тебе очень благодарен, если бы ты приехала.

Мэтти посмотрела на брата с недоверием.

– Там столько административных дел накопилось, а у меня вечно ни на что не хватает времени, – объяснял он. – И мне бы очень пригодился хороший личный ассистент. Уверен, для этого тебе хватило бы и одной руки. Конечно, звучит не так гламурно, как креативный директор по рекламе, но я буду счастлив, если ты приедешь. Там у нас сейчас такая красота. Солнце сияет, небо синее… – Для усиления эффекта Марк взмахнул ножом куда-то в ресторанное окно.

Мысль о теплых солнечных днях и свежем воздухе была ужасно соблазнительна. Но Мэтти помотала головой.

– Слушай, не смеши меня. Из меня вышел бы ужасный помощник, к тому же я дома не была уже сто лет. Я там, наверное, умру со скуки после всего вот этого.

Она со значением обвела взглядом зал, который заполнился мужчинами в темных костюмах и женщинами с дорогими украшениями и идеально уложенными волосами.

– Это-то понятно, – проговорил Марк, не желая сдаваться. – Но я уверен, что под маской столичной фифы по-прежнему скрывается деревенская девчонка.

Она состроила гримасу.

– Столичной фифы? Ты мои треники видел?

– Разве это не последний тренд? – спросил он, вскинув бровь. – В общем, мое предложение в силе. Лишь свистни – и ты дома.

Мэтти с благодарностью улыбнулась.

– Ладно, – сказала она. – Я хорошенько над этим подумаю. – И, поспешив сменить тему на более безопасную, спросила: – Так, а что мне подарить Луизе на день рождения?

Когда брат привез ее домой, Мэтти уселась на кухне, выходящей высокими французскими окнами на крошечный голый садик. Она заметила пару зарянок, которые носились туда-сюда над гнездом и кормили двух разинувших клювик лысых птенцов. Мэтти не переставала удивляться их упорному и изнурительному труду, они устояли, даже когда в грозу гнездышко едва не унесло ветром. Она наблюдала за птицами, а сама вертела в голове идею вернуться в долину и взвешивала все за и против. А что, если это шанс все исправить?

Окончательно Мэтти убедил разговор с Карой. С той самой Карой, которая безропотно сносила все ее капризы и смены настроения; с той Карой, которая изменила собственной привычке до ночи пропадать на вечеринках и теперь исправно возвращалась домой пораньше, чтобы приготовить ужин себе и подруге; с той Карой, которая приносила Мэтти книги и фильмы, подобранные под ее вкус; с той, что развлекала ее историями из внешнего мира. Мэтти была бесконечно благодарна подруге за все, что та для нее сделала.

– По-моему, ты сошла с ума, если не хочешь поехать домой хотя бы на несколько месяцев. Ведь там столько солнца и вина…

Пока Кара говорила, у Мэтти перед глазами возникло воспоминание: она сидит на веранде родительского дома, виноградники сияют под жарким солнцем. Вся семья собралась за круглым столом во дворе, уставленным мисками салата. Пахнет барбекю из баранины. Бутылки вина покрываются капельками конденсата, слышен смех, который отзывается эхом. Мэтти вдруг нестерпимо захотелось туда.

– Ты что, хочешь от меня избавиться? – полушутя спросила она.

– Конечно нет! – возмутилась Кара. – Но судя по тому, что ты рассказала, план превосходный. Что тебя останавливает? Назови это продолжительным отпуском. Ну или как-нибудь еще. Необязательно ехать навсегда. Садись на самолет, проведай семью, господи боже. Мама твоя небось с ума сходит, хочет узнать, как ты тут. Моя бы уже точно сошла.

Мэтти не стала рассказывать Каре, что мать до сих пор про несчастный случай и слыхом не слыхивала.

Глава 10

Роуз аккуратно пристроила последнюю снежинку на покрытый глазурью торт и поправила нос-морковку. Луиза попросила – нет, потребовала! – вечеринку на тему «Холодного сердца», и Роуз, конечно же, подчинилась. Она ни в чем не могла отказать этому сладкому темноволосому пупсу. Луиза пробралась к ней в сердце чуть ли не в первый же день знакомства.

Роуз отступила на шаг, окинула взглядом огромный белый торт в виде снеговика Олафа и удовлетворенно кивнула: Луиза будет в восторге. Она отерла руки о фартук и убрала торт в кладовку, чтобы любопытная именинница не обнаружила сюрприз раньше времени. Астрид с утра увезла малышку в город на поиски платья Эльзы и получила строгие инструкции не возвращаться до обеда. Интересно, почему всегда Эльза, а не Анна, – думала Роуз. Почему снежная блондинка-королева, а не задиристая младшая сестра?

В три часа дня в Калкари должны были прибыть два десятка четырех– и пятилетних девочек. Роуз еще предстояло наполнить пустяковыми подарочками и сладостями мешочки для гостей, а потом – надуть примерно миллион воздушных шаров. Если повезет, она успеет переодеться в чистое платье. Изабелла тоже планировала приехать. Ну конечно, ведь это она мать Луизы, хоть она и пальцем не пошевелила, чтобы помочь с приготовлениями. Даже не предлагала. Наверное, сочла, что одного ее присутствия на празднике уже достаточно, – мрачно думала Роуз.

В присутствии Изабеллы Роуз вечно чувствовала себя неуверенно и была недовольна своей внешностью, поэтому в этот день встала пораньше, вымыла голову и нанесла на волосы краситель бургундского оттенка, чтобы выглядеть поярче. Пока что волосы были убраны под пластиковую шапочку для душа, краску можно смыть попозже, когда с праздничными приготовлениями будет покончено.

Этот день был важен для Калкари еще и по другой причине: к ним ехала погостить Матильда – правда, Роуз не знала, надолго ли. Марк ответил на этот вопрос уклончиво, но сказал, что сестра еще по крайней мере несколько месяцев будет проходить реабилитацию и ей потребуется щедрая доза любви и заботы. Прошлым вечером он выехал из дома, ночь провел в Сиднее и планировал утром поехать в аэропорт за Матильдой. Роуз с волнением ждала знакомства с младшей сестрой Марка и надеялась, что им удастся оказать ей хороший прием. Да и ей, честно говоря, не помешает обзавестись еще одной подругой.

Роуз прибралась в кухне и поспешила в амбар – убедиться, что там все готово. Вдруг в голову пришла мысль: хорошо бы в качестве радушного приветствия поставить в вазу свежие цветы. Проскользнув в виноградник по левую сторону от длинной подъездной дороги, Роуз кухонными ножницами срезала несколько цветущих роз. Она уже успела заметить, что розы и виноградники всегда растут рядом, и розы играют роль лакмусовой бумажки, предупреждая виноделов о признаках заболевания прежде, чем оно начнет проявляться на виноградных кустах. Роуз нравилось думать о том, что, раз ее имя означает «Роза», значит, ей тоже на роду написано жить в окружении виноградников. Идея фантасмагорическая, но она неизменно доставляла ей радость.

– Эй, что ты там делаешь?

Роуз испуганно оглянулась, но тут же с облегчением выдохнула.

– А, это ты. Я уж решила, что попалась, – засмеялась она. – Джейк мне бы не простил, если бы застал за расхищением его цветов.

– Ага, скажи спасибо, что это я, – сказал Дэн, правая рука Марка и его заместитель в винодельне. – По мне, так бери сколько хочешь. Тут их полно. Он и не заметит.

Дэн был прав. В начале каждого убегающего вдаль ряда винограда пышно цвели красные розы с бархатными лепестками.

– Вы ведь придете на праздник? – спросила она. – Лулу просила меня лично проследить за тем, чтобы вы были.

– Я твой торт ни за что не пропущу. Готов смириться даже с целой комнатой хорошеньких мамочек, – проговорил Дэн с ухмылкой.

Вернувшись в амбар, Роуз с удовольствием огляделась по сторонам. Когда она только приехала в Калкари, в амбаре было пыльно и повсюду обитали пауки, теперь же помещение преобразилось до неузнаваемости. Марк нанял местного строителя провести здесь косметический ремонт, и теперь гипсовые стены были покрыты свежей белоснежной краской, на месте прогнивших оконных рам, которые зимой впускали в комнаты завывающий сквозняк, а летом – комаров, или, по-австралийски, «моззи», появились новые. Роуз заказала для обеих спален новое постельное белье и толстые лоскутные одеяла и по обе стороны от дровяной печи установила по огромному дивану со множеством ярких подушечек. Серый плиточный пол застелили тряпичными ковриками приглушенных тонов. Слишком сильно в глаза они не бросались, но создавали уют и гостеприимную атмосферу. Роуз поставила стеклянную вазу с розами на грубый деревянный столик, открыла пару окон – немного проветрить – и поспешила обратно в главный дом.

– Черт!

Роуз стояла перед зеркалом в ванной и с ужасом смотрела на свое отражение. Она взглянула на упаковку из-под краски, которой воспользовалась какое-то время назад.

Ну, довольно приличное время назад.

«Рассвет на Таити».

Чтоб вам провалиться с вашим гребаным рассветом, – прорычала она про себя, прищурилась и снова вчиталась в инструкцию. Обещание «придать волосам бургундский оттенок» краска, мягко говоря, перевыполнила. Волосы были фиолетовые. Фиолетовые, как у Кэти Перри. Как у Келли Осборн. Роуз ждала от краски совсем не этого! Она еще раз перечитала инструкцию и обнаружила, что состав полагалось подержать на волосах тридцать минут, а не три с половиной часа, которые прошли с тех пор, как она его нанесла.

После четырех яростных намыливаний шампунем цвет если и потускнел, то совсем незаметно. Класс. Именно то, что нужно, чтобы предстать в глазах Изабеллы окончательной идиоткой, не говоря уже о том, что неизвестно, как отреагирует Марк. Роуз мысленно издала отчаянный стон. Порылась в шкафу и нашла старый бирюзовый шарф. Варианта всего два: доморощенная поп-звезда или раковая пациентка. Она остановилась на втором: туго обхватила платком лоб и завязала сзади, аккуратно спрятав под ткань все волосы. Теперь фиолетового было не видно, а шарф по крайней мере соответствовал теме праздника.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Notes

1

Патрик Демаршелье – французский фотограф, один из важнейших мастеров модной фотографии.

2

Известная австралийская марка обуви, R.M. Williams. – Здесь и далее, если не указано иное, примечания переводчика.

3

Пожалуйста (итал.).

4

Bullets – австралийские конфеты в виде пуль с разными начинками.

5

Винтаж в виноделии – не только вино из винограда, собранного в определенный год, но и процесс сбора урожая.

6

Ликвидамбар, или амбровое дерево – крупное дерево с кроной пирамидальной формы и листьями, похожими на листья клена. – Прим. ред.

7

В английской традиции есть такая примета: гадать на сороках. И соответствующая гадальная песенка: «Одна – на беду, / Две – к добру…» и т. д.

8

Хайди – героиня повести швейцарской писательницы Иоханны Спири «Хайди: годы странствий и учебы», маленькая девочка, живущая со своим дедом в Швейцарских Альпах. Книга была неоднократно экранизирована.

9

Бэкпекер (от англ. backpack – рюкзак) – человек, который не пользуется услугами турфирм и путешествует самостоятельно, за небольшие деньги и обязательно с большим рюкзаком вместо чемодана. – Прим. ред.

10

Хели-ски (helicopter + ski) – катание на горных лыжах по нетронутому снежному покрову, без лыжных трасс, когда к точке старта тебя поднимают на вертолете.

11

Социальная сеть, принадлежащая компании «Мета», признанной экстремистской организацией и запрещенной на территории Российской Федерации. – Прим. ред.

12

Просто красавица, как всегда (фр.).

13

Картошка фри (фр.).