Духи Океана. Проклятье луны

Мы едим вдвоём. Вдруг Рори произносит:

– Сегодня Анна снова заговорила со мной.

Я вскидываю взгляд. Анна – ещё одно имя, которое вызывает отвращение. Я ненавижу предателей, особенно тех, кто обманывал моего брата, втираясь к нему в доверие.

– Надеюсь, ты послал её куда подальше?

– Ты же знаешь, я так не умею, – он вздыхает, ковыряя вилкой еду.

– Тебя научить?

– Ария… – он укоризненно смотрит на меня.

Я закатываю глаза и молчу. Он продолжает, опустив взгляд:

– Она предложила провести меня на занятия третьекурсников. Это было заманчиво…

– И? – обрываю я нетерпеливо.

– Я… я согласился.

Я делаю глубокий вдох, чтобы не стукнуть его по голове.

– Но я дал понять, что больше ей не доверяю и что дружба закончена, – поспешно добавляет он. – Даже несмотря на то, что она просила прощения…

– Этого недостаточно! – восклицаю.

Он смотрит на меня исподлобья. Я замолкаю, понимая, что прозвучала слишком резко.

«Мне жаль».

Сахиил тоже извинился. Перед тем, как сбежать.

– Этого недостаточно, – повторяю я тише. – После того, что она сделала.

Рори хочет что-то спросить, но не решается. Я делаю ещё один вдох, чтобы вернуть контроль. Или хотя бы видимость контроля.

– Послушай, – говорю уже мягче. – Это не конец. Госпожа Витовских и Анна всё ещё хотят в Заокеанье. У них есть план, о котором мы ничего не знаем. А значит, он может быть любым. Понимаешь? Вдруг Анна снова вколет тебе снотворное и начнёт шантажировать меня?

– В обмен на что? Им нужен был Сахиил, а теперь…

– Ты меня не слушаешь, – обрываю строго. – Мы не знаем, чего от них ждать. После того, как Анна предала тебя… ты правда считаешь разумным снова попадаться на её уловки?

Он виновато опускает голову.

– Просто… мне не хочется верить, что она такая.

Я долго ищу слова. Рори подавленно трёт пальцы на руках. В конце концов, не выдерживаю и мягко касаюсь его плеча. Он тут же приникает ко мне, и я крепко обнимаю его.

– Можно я переночую у тебя? – шепчет он.

Я поджимаю губы. Ему уже шестнадцать, а он всё ещё едва ли может спать один после гибели мамы.

Отказывать ему в такой момент не хочется, но выбора нет – вылазки охотников проходят ночью.

– Я ужасно устала после задания. И вообще… ты уже не маленький. Хватит проситься ко мне.

Рори молчит. Я слышу только его медленное дыхание. Внутри всё сжимается от чувства вины. Наверное, я прозвучала как отец, ругающий его за мягкость.

Но иначе нельзя. Он должен повзрослеть.

И я не могу позволить ему узнать про охотников.

Он не вынесет правды – люди убивают его любимых Духов. И никогда больше не посмотрит на меня как раньше, если узнает, что теперь это моя цель тоже.

***

Ночью долго не могу уснуть. Постоянно всплывают уродливые морды пролесов, их рычание.

Когда, наконец, проваливаюсь в сон, темные морды превращаются в человеческие лица. Голубые глаза смотрят на меня с насмешливым оскалом.

Сахиил поднимает руку – и вся моя плоть пронзается острой болью. Я дрожу, не в силах пошевелиться. Он смеётся, и его блестящие клыки поблескивают во тьме. Дух управляет моей кровью.

Резкий звук вырывает из сна, и я вскакиваю. Несколько секунд сижу на кровати, тяжело дыша и до боли сжимая кулаки.

Чёртов Сахиил. Он приходит в каждый мой сон. И кошмары – не самые страшные из них.

Как же я хочу заставить его страдать. Пока я этого не сделаю, не смогу спать спокойно.

Вдруг замечаю листок на окне. Липкая стрела с запиской – знак от охотников. На губах расползается улыбка.

«Твоё желание исполняется. Жду на точке как можно скорее».

***

Дядя протягивает мне повязку.

– Закрой глаз.

Я нехотя подчиняюсь. Я единственная среди охотников, кому приходится носить такую повязку. Остальные закрывают лицо платками, чтобы каратели не смогли нас опознать, но мои разные глаза – слишком приметная особенность. С самого начала дядя настаивал, чтобы я её скрывала.

Я оставляю левый зелёный глаз: им вижу чуть лучше.

– Готова.

Сегодня нас всего трое: я, дядя и разведчик, который обнаружил местоположение Духа. Осознание того, что дядя доверяет мне настолько, что берёт с собой, так вдохновляет. Чем меньше команда, тем более гордо я себя чувствую.

Мы отправляемся от привычной точки – большого камня у входа в северный лес. Охотники обычно молчаливы, и порой я даже не знаю, с кем именно иду на задание. Редко удаётся узнать их только по глазам.

Раньше мы с дядей шли позади и успевали поговорить. В прошлый раз он начал рассказывать мне, что король Тенгиз делает с пленными людьми, но так и не закончил. Меня раздирает любопытство: я знаю лишь, что каратели с помощью магии крови заставляют людей подходить к берегу, а потом утаскивают их на дно или забирают в плен.

Но сегодня времени на разговоры нет. Мы идём быстро. Сердце стучит всё сильнее. Может, сегодня я убью своего первого Духа.

Внезапно нас окутывает туман. Он медленно стелется по воздуху, и становится трудно ориентироваться. Опускаю взгляд – ног уже не видно. Капли влаги собираются на тёмно-зелёной коже костюма.

Дядя останавливает меня, подняв руку, и прикладывает палец к губам. Я понимаю: это магия Духа. Грудь сдавливает страх. В сыром воздухе мы особенно уязвимы.

Разведчик оборачивается и кивает нам. Его силуэт почти растворяется в молочной пелене. Я смотрю на дядю и пытаюсь справиться с нарастающей паникой.

Он показывает жестом: наверх. Я тут же прыгаю, хватаюсь за ветку и поднимаюсь всё выше. Здесь, среди верхушек, туман немного рассеивается, и я осторожно вглядываюсь в пространство.

С высоты земля кажется укутанной белым ковром. Но я знаю, где ловушка. Все точки выбраны по точным ориентирам – специально для таких случаев.

Юг, на десять часов. Между двумя соснами. На верхушке одной – красная ленточка.

Я заправляю стрелу, натягиваю тетиву и задерживаю дыхание. Целиться в туман кажется глупым. Одно движение – и стрела пропадает в белой дымке.

В лесу эхом разносится болезненный вскрик. Я выдыхаю и нервно улыбаюсь. Попала!

Внизу тени быстро двигаются к месту ловушки – это дядя и разведчик. Туман медленно рассеивается.

Я спускаюсь по веткам. Руки дрожат от адреналина, и я с трудом удерживаюсь.

Когда туман почти исчезает, передо мной открывается вид, от которого перехватывает дыхание.

Девушка-Дух в капкане. Моя стрела пронзила её руку. Она без сознания, но дышит. На наконечнике был яд – она ещё долго не очнётся.

Я ошеломлённо рассматриваю её: вместо ушей – плавники, а кожа покрыта фиолетовой чешуёй. На ней странная лёгкая одежда, похожая на тонкий шёлк. Длинные чёрные волосы рассыпаны по земле. Нога зажата в капкане, но без шипов – серьёзных ран не будет.

Но разве это имеет значение?

– Твой шанс, дорогая, – шепчет дядя, пропуская меня вперёд.

Я сглатываю и заправляю новую стрелу. На этот раз – в голову. Сердце грохочет. Я всматриваюсь в её белоснежное лицо и представляю Сахиила.

Назойливые мысли мешают сосредоточиться.

Почему на ней такая лёгкая одежда? Разве каратели не защищаются бронёй? Почему она выглядит такой беззащитной? Почти… человечной.

Я зажмуриваюсь и делаю глубокий вдох. Сахиил тоже казался безобидным – сначала. Никому из них нельзя доверять.

– Ария? – раздаётся сзади недовольный голос дяди.

Я открываю глаза, готовая выстрелить. Но в этот миг что-то происходит.

Воздух вокруг меняется. Туман вновь обволакивает пойманное существо. Я отступаю, растерянно оглядываясь. Силуэты дяди и разведчика исчезают. Я одна. Этот туман холоднее прежнего. Мой костюм медленно замерзает.

Слышится щелчок, затем скрип. Дух освобождается из капкана! Я поднимаю лук, пытаюсь выстрелить – но ничего не вижу.

Когда наконец готова отпустить тетиву, в дымке передо мной проступает тень.

Я замираю, дыхание перехватывает.

Сахиил. Он стоит прямо передо мной, держа девушку-Духа на руках.

В его голубых глазах – укор и разочарование. Через миг он растворяется в дымке.

Если бы не пустой капкан, я могла бы поклясться, что всё это было лишь видением.

Глава 3

– Какого черта, Ария?!

Дядя срывает с лица платок и зло поджимает губы, глядя на пустой капкан. Я молчу, ошарашенно моргаю.

Я ни разу не видела Сахиила с того самого момента на корабле.

– Дорогая, – голос Давида смягчается. – Ты в порядке?

Он подходит ближе и заглядывает мне в лицо. Я перевожу на него пустой взгляд.

– Мне очень жаль. Из-за меня… рыба сорвалась с крючка.

Он тяжело вздыхает, явно сдерживая разочарование. Я знаю, что подвела. Первая настоящая охота на Духа – и сразу провал.

Я поколебалась. Нельзя было колебаться.

– Пустяки, – дядя натягивает свою широкую, искусственную улыбку. Затем слегка толкает меня плечом: – Эй, зато ты попала! Первый выстрел – и такой точный.

Он прав. Обычно охотники не убивают сразу. Давид просил, чтобы первый выстрел был не смертельным. Потом он сам решает, кого взять в плен, а кого – прикончить.

Мне всё равно, что делают с пленными.

Разведчик снимает капкан, и мы двигаемся обратно. Я молчу и рассеянно смотрю себе под ноги.

Мысленно снова и снова возвращаюсь к его голубым глазам – к этому холодному, полному осуждения взгляду…

– Там больше никого не было, да? – внезапно спрашивает дядя.

Я вздрагиваю.

– Я никого не видела.

– Она была без сознания? Не могла ведь очнуться так быстро.

Дядя не сводит с меня внимательного взгляда.

– Да… – выходит неуверенно.

– Хм.

Он надолго замолкает. Потом продолжает, медленно:

– Значит, кто-то освободил её?

– Наверное… Но я… я никого не видела.

Давид кивает, задумчиво сжимая губы.

Я не могу рассказать ему про Сахиила. Не хочу подставлять Рори. И…

Сахиил – мой. Только я должна поймать его.

Я пытаюсь перевести разговор:

– Туман был другим. Плотнее… и холоднее.

Наконец дядя отводит от меня взгляд.

– Да, я тоже заметил. Вероятно, это был Дух из королевства Тенгиза. Они умеют замораживать воду.

Я хмурюсь. Я знала, что королевство Тенгиза скрыто в айсбергах, но не слышала о такой способности.

Одна мысль заставляет меня содрогнуться:

– Значит… они могут заморозить кровь?

– Могут. Но их цель не просто обездвижить. Им нужна власть.

Внезапно дядя останавливается, хватает меня за локоть и разворачивает к себе. Его лицо становится суровым, а голос опускается до угрожающего шёпота:

– Послушай, Ария. Эти существа непредсказуемы. Дашь слабину – они пробьют твою защиту. Насквозь.

От его тона по коже бегут мурашки. Впервые я замечаю сходство между дядей и отцом.

Он ослабляет хватку.

– Хочешь, расскажу историю? – Давид вздыхает. – Когда-то я тоже колебался. Знаешь, чем это закончилось?

Я молча мотаю головой.

– Тварь сбежала. А потом нашла меня. Я был с двумя ребятами: разведчиком и бойцом. В один миг мы все оказались под влиянием карателя. Но вместо того, чтобы просто убить нас… Он управлял мной. Заставил подойти к своим же друзьям. Заставил поднять нож.

Он замолкает. Мне не нужно слышать продолжение.

– Ты… ты убил их? – догадываюсь я.

– Да. Перерезал им горло. Своими руками.

Я сжимаю кулаки так сильно, что ногти впиваются в ладони. Отвращение к Духам накатывает горячей волной. Я осторожно кладу руку дяде на плечо. Он закрывает глаза и качает головой.

– Тогда я выжил. Сбежал. И с тех пор мечтаю поймать эту тварь. Не просто убить, а заставить прочувствовать всё, что чувствовал я.

Я понимающе киваю. Всё это так похоже на то, что я сама хочу сделать с Сахиилом.

Давид впивается в меня взглядом, снова сжимая локоть:

– Если я говорю «убивать» – ты убиваешь. Поняла? Я не могу потерять тебя, Ария!

– Да, дядя.

Он отпускает меня, и мы продолжаем путь.

От его рассказа у меня горит кровь. Духи Океана – действительно чудовища.

Как можно быть настолько жестокими? Как можно так издеваться над людьми?!

Я не выдерживаю и спрашиваю:

– Ты помнишь, как он выглядел?

Давид отвечает сразу, словно этот образ въелся ему в память:

– Голубые глаза. Чёрные волнистые волосы. Чешуя, как у всех.

Я замираю. Лёд пробегает по позвоночнику. Это… не может быть.

– Похоже на многих Духов, – пытаюсь отмахнуться от тревожной догадки.

– Возможно… Но у него был сосуд с блестящей жидкостью на груди. Я больше ни у кого такого не видел.

***

Это был он.

Я луплю грушу в зале бойцов. Мысли клокочут внутри, сдавливают грудь, не дают дышать.

Я останавливаюсь, судорожно вдыхаю и окидываю взглядом пустой зал. Утром здесь почти никого: ученики на занятиях.

Убеждаюсь, что никто не смотрит, и снова поворачиваюсь к груше. Её очертания постепенно превращаются в фигуру Сахиила. Вспоминаю его рост. Его движения. Мы часто стояли так близко… Я помню всё до мельчайшей детали.

Он не просто предал меня.

Он заставил дядю убить своих товарищей.

Анна говорила, что он – лучший каратель после своего отца. Сколько жизней он ещё забрал? Сколько ещё чудовищного совершил?..

Я сжимаю кулаки.

Я целовала того, кто заставил дядю перерезать соратникам горло.

Как бы он отреагировал, если бы узнал?

Меня тошнит.

Замахиваюсь и наношу резкий удар. Если бы Сахиил стоял сейчас передо мной, я бы ударила прямо под подмышку – туда, где под кожей спрятаны жабры. Дядя учил.

Но я не смогу подобраться так близко. Не успею и моргнуть, как он остановит меня магией крови.

– Ты пытаешься защекотать грушу до смерти?

Я резко оборачиваюсь. Здесь же никого не было!

Передо мной стоит незнакомая девушка.

Высокая, с почти полностью выбритой головой. На груди – чёрный кулак на зелёном фоне, эмблема бойцов. Она явно старше большинства учеников.

– Мы знакомы? – холодно бросаю я.

Она протягивает руку:

– Кира.

– Значит, не знакомы.

Я отворачиваюсь и начинаю снимать бинты с рук. Она хмыкает, подходит ближе и с любопытством заглядывает мне в лицо:

– Ух ты… Разные глаза. Круто.

– Мне плевать, что ты думаешь.

Я направляюсь к выходу. Но, к моему раздражению, Кира идёт следом.

– Интересное движение. Ты будто целилась в подмышки…

Я останавливаюсь и прищуриваюсь. В её голосе странные нотки – то ли насмешка, то ли намёк. Она замолкает, и я не понимаю, что именно она пытается сказать.

Мой взгляд падает на грушу.

Я целовала того, кто заставил дядю убить своих…

На губах медленно появляется мрачная улыбка.

Кажется, я знаю, как подобраться к Сахиилу.

Глава 4

Не прощаясь с новой знакомой, я выскакиваю из зала и бегу по белому мосту через весь город.

Проверяющий Академии ученых странно поглядывает на меня, когда я, все еще загадочно улыбаясь, протягиваю ему свой пропуск.

Внутри пахнет травами и чем-то едким, почти химическим. Студентов в кабинетах немного – большинство сейчас на занятиях во дворе. Тем лучше.

Я прохожу в нужный коридор, оглядываюсь и убеждаюсь, что вокруг никого. Достаю из-под одежды цепочку с ключом и открываю деревянную дверь.

За ней – подвал, склад припасов для охотников. Я быстро спускаюсь вниз, едва не оступаясь на крутой лестнице. Выхожу в просторное, слабо освещённое помещение, наполненное едким запахом растений и ядов.

На посту оказывается та, с кем я меньше всего хотела пересекаться.

Госпожа Витовских. Она сидит за стойкой, отделяющей меня от полок с ядами. При виде меня в её серых глазах загорается то же самое недовольство нашей встречей.

– Ария. Пришла сменить меня? – сухо произносит она.

– Моя смена завтра. Мне нужно кое-что.

Она молчит, выжидающе уставившись на меня. Её осанка, как всегда, безупречно прямая.

– Мне нужны косточки винограда.

Женщина насмешливо вскидывает бровь.

– Проголодалась?

Моё лицо остаётся каменным. Она раздраженно поджимает тонкие губы.

– Ты лучница, а не учёная. Тебе выдают яд, а не ингредиенты.

– Я знаю. И понимаю, это редкий ингредиент. Но он мне нужен.

– Для чего?

Я закатываю глаза и указываю на раскрытый блокнот перед ней:

– Если вы посмотрите внимательнее, там всего две колонки: имя берущего и имя отдающего. Никакой ячейки «для чего», верно?

Ирина тяжело выдыхает и раздражённо поправляет свой светлый пучок. Морщины на лице становятся глубже. Она молчит, встаёт и идёт к дальним полкам. Вернувшись, кидает небольшой мешочек на стойку.

Я беру ручку и расписываюсь, затем Ирина делает то же самое. Когда тянусь к мешочку, она внезапно перехватывает мою руку.

– От моих вопросов ты можешь отмахнуться, но от вопросов Давида тебе не скрыться.

Я резко выдёргиваю ладонь.

– Давайте придерживаться нашего договора. Я не лезу в ваши дела, и жду того же от вас.

Не дожидаясь ответа, поднимаюсь по лестнице. Сердце бьётся чаще. Она права: дядя может заподозрить неладное. И, конечно, начнёт расспрашивать её, как только узнает, что я брала яд.

Но если мой план сработает – всё это больше не будет иметь значения.

На выходе из академии во дворе я замечаю знакомую светлую макушку.

Анна.

Что за день, чёрт возьми?

Она собирает грибы в ближайшем леске. Её однокурсники рядом ходят, согнувшись, и выглядят так, будто ищут что-то потерянное.

Я не видела Анну с той ночи на корабле. Её вид обжигает воспоминаниями. Несколько мгновений я стою, не в силах пошевелиться.

Если подумать… Она и Сахиил действительно похожи. Оба с милыми личиками и нежными манерами – пока не добьются своего.

«Мне жаль».

Ненавижу лицемеров.

Сжимаю кулаки так сильно, что ногти впиваются в кожу. Мне бы уйти. Только что сама напоминала госпоже Витовских о нашем договоре: не лезть в дела друг друга.

Она позволила мне стать охотницей, а я молчу о попытке их побега.

Я собираюсь отвернуться и уйти. Но ноги не слушаются.

Анна первая нарушила правила. Она общается с Рори.

Как я могу стоять в стороне?

Чёрт!

Я выхожу во двор. Анна, склонившись, внимательно обыскивает землю. Я гордо выпрямляюсь и громко говорю:

– Осторожнее, вдруг сорвёшь поганку.

Анна и несколько студентов удивлённо оборачиваются. Когда она узнаёт меня, её брови сердито сходятся на переносице.

Она выпрямляется, поправляет светлый хвост и медленно идёт ко мне. В её взгляде – вызов.

– Поганки тоже нужны, – уверенно поднимает на меня глаза. – В отличие от тебя, я понимаю, какие грибы полезны.

Я раздражённо щурюсь. Удивительно, как в таком миловидном лице может скрываться столько злости. Она ниже меня на голову, но не уступает ни на шаг.

– Верно! – делаю вид, что искренне удивлена. – Я совсем забыла, что ты учёная. Мне казалось, ты умеешь только играть роли и использовать людей ради своих целей.

Анна коротко хмыкает, но не отводит взгляда. Я наклоняюсь ближе и шепчу:

– Или вас тут этому учат?

– Чего ты хочешь, Ария? – холодно перебивает она.

– Забавно. Две недели назад я задавала тебе тот же вопрос. Помнишь? Когда вы с тётей…

– Хватит, – её голос становится напряжённее.

– Что? Я думала, тебя здесь ничего не держит.

Её ноздри раздуваются, а губы сжимаются в тонкую линию. Я с пугающим удовольствием замечаю, как её выводит из себя каждый мой укол. Возможно, мне стоило встретиться с ней раньше и отыграться за всё.

И всё же странное удовольствие захватывает слишком сильно. Я отвожу взгляд, чтобы не потерять контроль и не выдать свои мысли раньше времени.

– На твою жажду мести жалко смотреть, – вдруг тихо говорит она.

Её слова словно обливают меня ледяной водой. Я впиваюсь в неё взглядом, но в её глазах – ни капли страха. Только ровное спокойствие. Она действительно не видит во мне угрозу.

– Правда? – я стараюсь не сорваться. – Посмотрим, как ты заговоришь, когда я расскажу дяде о вашей маленькой затее.

Анна молчит. Лицо снова безмятежное. Это выводит из себя. Она явно контролирует эмоции куда лучше, чем я.

– Я пришла сказать тебе, – шиплю я. – Держись от Рори подальше. Поняла?

– Посмотрим, – спокойно отвечает она.

Меня трясёт. Я резко шагаю вперёд и подношу палец к её лицу:

– Нет, не посмотрим! Ты оставишь его в покое.

– Рори не против моей компании.

Кровь закипает. Лицо горит от злости.

– Если ты действительно такая умная, как думаешь, – цежу я, – послушайся. Единственное, что стоит между тобой и твоей тётей – я. И я могу утащить вас на самое дно.

Она злобно хмурится и, наконец, отводит взгляд. Невольно расплываюсь в мрачной улыбке. Чёрт. С усилием скрываю её и отступаю.

– Всего нехорошего, – бросаю я через плечо.

– Ты наслаждаешься этим, да?

Я останавливаюсь и оглядываюсь. Её губы растянуты в странной, почти жалостливой улыбке.

– Осторожнее, Ария, – говорит она тихо. – Чужие секреты – это власть. Но ты знаешь слишком мало, чтобы ею пользоваться.

Глава 5

Дома я закрываюсь в комнате и высыпаю содержимое мешочка на тумбочку. Скалкой размельчаю косточки винограда до состояния порошка.

Достаю единственную помаду и высыпаю туда половину. Остальное возвращаю в мешочек и вешаю на пояс – нужен запас, если всё пойдёт не по плану.

Глубоко вздыхаю и подхожу к зеркалу. Теперь эта идея кажется безумной. Я нервно усмехаюсь своему отражению.

– Ты совсем свихнулась… – шепчу я.

Но сразу вспоминаю, что сделал Сахиил с дядей. Он не просто каратель, он – монстр, настоящее чудовище. Я обязана его остановить.

Дрожащими пальцами наношу бордовую помаду. Она липкая из-за порошка, но цвет почти не меняется. Всё может сработать.

Поцеловать его.

Всего один поцелуй. Косточки винограда ядовиты для Духов.

Переодеваюсь в кожаный костюм лучников, хватаю лук и крадусь к выходу. Рори дома, но мне удаётся ускользнуть так, что он не замечает.

Сердце бьётся, как сумасшедшее. Чем дальше я от города, тем сильнее накатывают сомнения.

Ведь я иду прямо в ловушку!

Тишина леса давит. Я крепко сжимаю лук – костяшки пальцев белеют.

Это безумие. Настоящее безумие.

И всё же ноги сами приводят меня к знакомому месту. Шум воды становится всё громче. Замираю у края обрыва, открывающего вид на пещерный водопад внизу. Несколько мгновений он кажется нереальным.

Я думала, что когда стану охотницей, это место исчезнет для меня навсегда. Что Духи спрячут его от моих глаз, оберегая свои тайны.

Глубоко вдыхаю, пытаясь прогнать нарастающую панику. Наклоняюсь, смотрю вниз – дыхание перехватывает. Вода сияет голубым светом. Уже смеркается, но водопад всё равно манит своей красотой.

Воспоминания накатывают, как шторм.

Смотрю налево – там Сахиил протягивал мне руку. Там он держал меня, пока волна несла нас вниз. Я даже улыбнулась ему, а он создал из воды моё лицо…

Резко мотаю головой и отгоняю образы.

У меня есть цель. Отвлекаться нельзя.

Пальцами касаюсь губ. Бордовая краска остаётся на коже. Всё должно сработать.

Но что теперь? Звать его? Спуститься вниз?

Я обречённо выдыхаю и закрываю лицо руками. Какая же это глупая идея…

Но я должна сделать хоть что-то!

– Здесь кто-нибудь… – откашливаюсь, голос предательски дрожит. Пробую снова, громче и твёрже: – Здесь кто-нибудь есть?!

Тишина.

Гениально, Ария.

Жду ещё несколько минут. Затем ругаю себя за глупость и поворачиваюсь, чтобы уйти.

Но слышу всплеск воды и замираю.

– Как ты смеешь приходить сюда? – доносится низкий мужской голос.

Сахиил.

Я не могу пошевелиться. Первый инстинкт – бежать. Со всех ног, как можно дальше… от него.

Но я должна остаться. На ватных ногах возвращаюсь к обрыву и смотрю вниз. Он сидит под выступом. Видны только оголённые ноги с голубовато-фиолетовой чешуёй.

В его голосе злость и разочарование. Не могу поверить, что он смеет так со мной разговаривать! После всего, что он со мной сделал!

Я не знаю, что сказать. Кажется немыслимым, что я снова слышу его голос.

Он рядом – и это не сон.

– Рада, что ты наконец-то снял свою дружелюбную маску, – выдавливаю я.

Он презрительно смеётся.

– У меня много масок, но дружелюбной среди них нет, – отвечает он сухо. – Я относился к тебе искренне. К сожалению, это в прошлом.

Сердце пропускает удар. Это я должна была говорить ему такие слова. Меня накрывает злость, обида и унижение. Какая же я была наивная, думая, что он будет оправдываться.