Белль. Тёмное проклятье

– Спасибо, – кивнула я, и от его слов мне стало чуточку лучше.

Глава 11

Несмотря на моё поникшее настроение, я старалась внимательно слушать лекцию, которая оказалась весьма познавательной.

– Всячески старайтесь избегать избитых приёмов и фраз, – вещал преподаватель. – Запомните: качество вашей натуры зависит только от вас, а потому не брезгуйте самосовершенствоваться и всячески развиваться.

Обречённый ропот прошёлся по аудитории.

– Да, да, – подтвердил он. – Вам следует качественно проработать свою личность, осознать те мотивы, что движут вами, и использовать их себе во благо. Себе, не другим! Иначе вы ничем не будете отличаться от этих напыщенных людишек, что мнят себя героями.

– Так ведь и так разницы нет, – буркнул недовольно кто-то, и его слова повисли в мёртвой тишине.

– Разумеется! – подхватил преподаватель. – А вы думали, что всё делится только на чёрное и белое? Изначальная дорога одна, это уже потом её красят в разные цвета. Цвета, которые вы для себя можете выбрать сами.

Из лекции мне стало ясно, что тот уровень ответственности, который возлагается на выпускников академии Злодеев чуть ли не в два раза выше, чем у тех же Героев. Это снова заставило меня усомниться в правильности выбора своего пути.

– А вы что хотели?! – громыхал преподаватель. – Зло всегда должно быть сильнее добра изначально, иначе это вовсе не зло, а небольшая преграда, и это раз. Два – одной силы мало, нужен пластичный и изворотливый ум, чтобы строить такие козни, чтобы тебя могли вычислить лишь под самый занавес, или вообще не смогли. Это для тех, разумеется, кто претендует на “мировое господство”, а таких среди вас не много. Взять хотя бы этих Чёрных кардиналов и Тёмных призывателей. Ну кто в здравом уме не заподозрит их в злых намерениях? Тут же изначально всё ясно! А некроманты? Да один взгляд на этих бледных юнцов выдаёт в них семя зла, которое, впрочем, едва ли смогло прорасти. Потому что если бы это случилось, они бы предприняли больше рвения, чтобы их тёмные планы были скрыты как можно дольше!

Он замолчал и обвёл аудиторию взглядом.

– Впрочем, – вздохнул он. – По бледности и типичности вы все не уступаете факультету некромантов. Быть злодеем снаружи – не значит быть злодеем внутри. Вот почему вы здесь. Слушайте и мотайте на ус.

Лекция закончилась, а моё впечатление от неё – нет. Я поспешила покинуть неприятную мне аудиторию, но заметила, что не было среди адептов тех, кто желал бы остаться здесь больше, чем это было необходимо. Значило ли это, что преподаватель Психологии и норм поведения знает своё дело? Определённо, да.

Моя обида переросла в злость. Ту злость, что ушла внутрь меня, и теперь мало что сможет её оттуда вытравить. А почему бы и нет? Чем я хуже остальных?

– Белль, – услышала я позади себя. – Подожди.

Это был Элиас, лицо у него было спокойным и даже безмятежным. Вот бы и мне так.

– Ты не туда идёшь, – прокомментировал он моё ожидание. – Нам туда.

Он повёл меня по коридору, и, возможно, только это уберегло меня от того, чтобы не забрести в свою комнату, не собрать свои вещи, и не покинуть эту чёртову дыру.

– Ты что, всё ещё принимаешь всё близко к сердцу? – спросил он как бы между делом.

– Не всё, – отозвалась я сдержанно. – Но хамство и пренебрежение к себе обычно не терплю.

– Это хорошо, – одобрил он. – Это правильно. Только преподавателям твой гнев в зачёт не пойдёт, так и знай. Злость нужно аккумулировать внутри себя, и выдавать тогда, когда полагается. Можно даже не тому, кто её вызвал. Мстить тоже можно, но осмотрительно. Если засекут – отправят на хоз работы. А там – или на кухню пошлют, посуду мыть, или, упасите Боги, в библиотеку.

– Вот уж где царит несправедливость, – усмехнулась я. – В библиотеку! И что, книги сортировать заставят, или читать обяжут?

– Ты не понимаешь, – махнул рукой Элиас. – В библиотеку лучше не соваться. Себе дороже.

Мы остановились у стены, в которой я с трудом, но всё же смогла найти очертания двери.

– Насчёт мытья посуды очень даже понимаю, – согласилась я. – А вот про библиотеку – не очень. Прояснишь?

– Проясню, – кивнул он.

– Белль, – позвал меня чей-то голос, и к нам подошёл адепт чуть повыше. – Как дела?

– Отлично, – соврала я. – Почему ты спрашиваешь?

Только теперь, когда подошедший адепт встал рядом с Элиасом, я поняла, что на самом деле все они не так и похожи друг на друга, и что такое впечатление придаёт им их излишняя бледность.

Подошедший был кучерявым шатеном и ростом он был чуть выше Элиаса, волосы которого были прямые и чёрные. Глаза пришельца имели матовый зелёный оттенок, а у Элиаса они отдавали синевой. Лица у них тоже были разные: у Элиаса скулы не выступали так отчётливо, а губы не были такими пухлыми.

– Просто подумал, что этот болван обидел тебя, – ответил он. – Хочешь, я подкину ему змей под стол?

– Змей? – удивилась я. – Хорошо бы! Но ради меня не стоит.

Он грустно вздохнул.

– Я Кархвартанг Кхунг Шливанг, – представился он. – Давно хотел задать жару этому выскочке. И плевать мне на угрозу отчисления. У меня есть, кому замолвить за меня словечко.

– Кар… Картх… – попыталась произнести я. – Я буду звать тебя Карл.

– Карл? – словно бы пробуя слово на вкус, задумался он. – Пойдёт. Ну, так что, отравим обед этому гаду, или просто нашлём на него бессонницу? Я и такое умею.

– Нет, – покачала головой я. – Не надо.

– Только не говори, что жалеешь его, – оскалился в неприятной улыбке Карл. – Ты ведь ведьма, ты должна быть мстительной и коварной!

– Всё я и без тебя знаю! – вспыхнула я, и одарила его гневным взглядом. – Я очень хочу мести, но это должна сделать я!

– А-а-а, – одобрительно протянул он. – Тогда беру свои слова назад. Хорошие устремления. Кстати, а что ты делаешь сегодня вечером?

– Сегодня вечером я готовлю план мести, – моментально отреагировала я. – Изучаю проклятия, провожу тёмный ритуал, и, разумеется, принимаю ванну.

Карл нервно сглотнул.

– А можно с тобой? – спросил он.

– Что можно со мной?! – процедила я.

– Ну, там, проклятья поизучать, ритуал провести, – замялся он. – Я про это. Я, кстати, знаю слова кое-какого интересного ритуала, могу знаки начертить, если надо.

Ярость, готовая обрушиться на адепта, погасла. В его лице я увидела смущение, и мне почти стало его жаль. Однако жалость в себе нужно топтать изо всех сил, а потому внешне я никак не показала, что его уточнение хоть что-то значит.

– Слушай, Кархвартанг, – подал голос Элиас, оборвав моё желание облить ядом адепта. – Иди, и не мешай нам общаться. Опять ты лезешь не на своё кладбище.

Тот хмуро сверкнул глазами на Элиаса, но всё же развернулся, и направился к группе отстранённо стоящих адептов.

– Ты подумай, – раздался его удаляющийся голос. – Я буду ждать.

Я не ответила. Пусть ждёт и дальше.

Глава 12

Не то чтобы мне было так уж неловко стоять рядом с бледным адептом и молчать, пока тот бесцеремонно разглядывал меня, дело обычное. Но, всё-таки скрасить молчание всё же казалось мне чем-то правильным в этой ситуации

– Я думала бледность присуще только некромантам, – сказала я.

– И ведьмам, – ответил Элиас. – Правда, не всем, насколько мне известно.

– Вот именно! – подхватила я. – Те, что просто считают себя ведьмами – это одно. А те, кто заигрывают с самой смертью, чьё тело не подчиняется никаким законам – вот истинные ведьмы.

– Ух ты, – протянул он. – Таких подробностей не слышал. Ты, видимо, относишься к последней касте, верно?

– Верно, – с достоинством произнесла я.

– Здорово! – одобрил он. – А то до жути надоело видеть целые стаи одинаковых рыжих красоток с остроконечными шляпами.

Смешно. И это говорил мне тот, которого можно было легко спутать с Карлом, или другими адептами из группы. И чего им всем моя шляпа не нравится? Она же просто отменная, даже не чёрная, а тёмно-синяя, благородного оттенка самой вечной ночи! Ладно, шляпу всё-таки пока носить не буду, а вот реабилитировать ведьм перед уставшим взглядом этого нахального существа всё же надо.

– А виноваты не ведьмы, – начала я плести логическую цепочку оправданий. – Виноваты люди. Те, что устраивают спрос на подобных дамочек, создавая этим уродливый узор канона. Вот тебя хотя бы взять. Ты что – по собственному желанию так вырядился? И бледный такой от рождения, да?

– Ну… – замялся он. – Нет.

– Вот именно, – подчеркнула я. – Ты следуешь устоявшимся традициям. Традициям, при которых ты сможешь встать и заявить: я соответствую всем стандартом злого умысла.

– Допустим, – кивнул он. – И причём же тут ведьмы?

– О, Боги! – выдохнула я. – Да притом! Что ты, что ведьмы – вы одинаковые потому, что так велят стандарты Мирового зла. Никто не отдаст мир милому плюшевому умертвию. Мир должен быть в руках у властного, жёсткого, и пугающего существа. И на лице его должно быть написано: да, и тебя убью, не задумываясь.

Речь получилась неплохой, я даже сама удивилась таким откровениям. Элиас просто таращился на меня и какое-то время молчал. Молчала теперь и я. И молчание это теперь было в мою пользу.

– Тебе можно лекции вести, – проговорил, наконец, он, когда я уже мысленно ушла от этой темы. – Вместо доктора Зола, или вместе с ним.

– Это ещё кто? – нахмурилась я.

– Ну, тот, что только что хихикал над твоими словами, – пояснил Элиас.

Хихикал? Так вот, как можно назвать этот сатанинский процесс осмеивания. Это просто хихиканье!

– Больно надо, – фыркнула я.

– Постой, постой, – теперь нахмурился он. – Ты сказала, что я и ведьмы – одинаковые.

– Ну да.

– Ну нет же! – возмутился он, и на лице его замерцал гнев. – Как это – одинаковые?

– Я имела в виду, что ты среди остальных адептов нашей группы выглядишь примерно так же, как и они, – тщательно подбирая слова, я пыталась донести ему свою мысль. – Канонично. Только и всего.

Мой запал обсуждать эту тему уже пропал, и мне не хотелось лишний раз обижать или злить Элиаса. Мало ли что он умеет.

– Как это так – так же, как и они?! – возмутился он. – Я вообще ни на кого из них не похож! Посмотри внимательно: моё лицо, моя причёска! Да даже моя кожа, она самая бледная!

Я придирчиво стала сравнивать цвет его кожи с цветом кожи остальных, и обнаружила, что в этом он был прав. Однако если кто-нибудь мне бы сказал, что я буду заниматься подобным – ни за что бы не поверила.

– Да, пожалуй, ты здесь самый бледный, – выдохнула я.

– Вот видишь! – с достоинством произнёс он. – А ты говоришь – одинаковые все. Это ведьмы одинаковые, а мы – демонологи, все разные.

– Это мы ещё с тобой обсудим, – пообещала я, так как поняла, что с этой стороны мне до него не достучаться.

И хоть внутренний голос и вопрошал меня о том, зачем вообще нужно вносить свет истины в закостенелый мозг Элиаса, так просто я это оставлять не хотела.

Тут в стене раздался щелчок, и дверь отворилась. Оживившиеся адепты направились в аудиторию, мы с Элиасом поспешили тоже.

– Сейчас профильная лекция, – заметил с нетерпением он. – Должны рассказать самые важные детали, после которых можно будет попытаться начать. В чёртовых книгах ничего не понятно, иначе я давно бы уже приступил.

– Начать что? – спросила я.

– Начать попытки призывать демона, разумеется! – ответил Элиас.

С этими словами и моим замершим от неожиданности дыханием, мы вошли в аудиторию.

Глава 13

Вот ведь проклятье из проклятий! И как только угораздило этого старого нудного старика заболеть, да ещё и такой не достойной и плёвой болезнью как гастрит? Не солидно, стыдно, пошло. Записку мне отправил, мол, умирает, а почерк-то весёлый и задорный, тонко надсмехается надо мной, ведь знает, что теперь-то я уж точно ничего ему не сделаю.

А я сделаю. Поправится, я переведу его на факультет некромантии. Вот где он хлебнёт вкуса былой жизни! Ладно бы не злорадствовал, тогда плевать мне было бы на это недоразумение, а так…

Заболел, ха! Да ещё когда! В преддверии чёртовых экзаменов. Мне что ли теперь выслушивать все эти невнятные и скучные ответы от адептов и усиленно стараться делать вид, что в чём-то, где-то, и как-то они всё же имеют совместимость с демонологией?

В мрачном настроении я сидел в аудитории демонологии и листал конспект профессора Кхартангафа. Конспект был не плохой. Содержательный, лаконичный, краткий и максимально понятный.

Восхищаться более положенного не выходило. Может быть потому, что старый плут заболел из вредности, ведь в прошлый раз я не пошёл ему навстречу, и вот результат – физиологический протест. Ловко. Но скорее потому, что автором конспекта был я сам, ведь порядочных демонологов до меня в академии не водилось, а потому все эти тезисы и разъяснения мне были до боли знакомы.

Что ж, старик решил показать мне, чего стоит его труд, и набить себе цену. Своей нахальной выходкой он словно бы взял перчатку и бросил в мою сторону. Докинуть – не докинул, но факт стремления зафиксирован. Думает, что мне будет сложно. Что я, как ректор, не справлюсь с горсткой зелёных адептов, и экзамены для меня будут тем ещё испытанием. Что ж, посмотрим.

Наконец, время лекции наступило, и дверь открылась. В глазах бледных адептов читалось немое удивление, а у некоторых даже испуг, но вопросов мне задать никто не посмел. Уже хорошо.

И тут я увидел то, чего никак не ожидал увидеть. Кажется, я даже встал с места, едва среди этих безжизненных теней я увидел знакомые мне со вчера глаза.

– Вы! – воскликнул я, и она замерла в проходе. – Что вы здесь делаете?!

– Вы? – она удивлённо подняла ресницы.

Адепты молча наблюдали со стороны, в неосвещённых уголках аудитории синим мраком клубился Альтер, и тоже с интересом наблюдал. Ему уже было что высказать мне позже, не стоит больше давать ему пищи для издёвок.

– Я, – собравшись, согласился, я и повторил свой вопрос.

– А что вас так удивляет? – спросила она, обретая прежнюю уверенность в себе. – Мне предложили варианты, и я выбрала тот, что мне кажется наиболее перспективным.

– Это для вас слишком перспективно! – возразил я. – Это для вас совсем не подходит!

– Мне лучше знать, что для меня подходит, а что нет, – возразила она и прошла в аудиторию.

– Все эти знания ваша нынешняя группа собирала по крупицам в течение года, – продолжал я. – Они только теперь, если верить записям профессора Кхартангафа, могут приступить к главному – осторожным попыткам призыва существ! А вы!

– А что я? – обернулась она, и в её взгляде я почувствовал вызов.

– А вы явились в академию в разгар весны, кое-как прошли вступительное испытание, – отчеканил я, приправляя свои слова лёгким возрастающим эхо, и сгущающимися сумерками по периметру аудитории. – И теперь полагаете, что сдадите мой экзамен, выучив всё необходимое менее чем за неделю?!

Альтер угадал моё желание напустить жути, а потому наполнил аудиторию предгрозовым разряженным воздухом и подсветил меня недоброй алой дымкой. Эффектно и со вкусом, прямо как я люблю.

Результат можно было прочитать на лицах – все как один были в ужасе. Все, кроме этой несносной дамочки, которая почему-то не испугалась. Она смотрела на меня без страха, но и гнев был не единственным актёром на сцене её лица.

– Кажется, – прервала она тишину после канонично долгой паузы. – Вы говорили, что всё это не ваша проблема. Ну так и перестаньте делать вид, что вас это касается, ректор.

– Ха! – эхом загремел голос Альтера. – А она не промах. И чувство ритма имеет, а, значит, потенциал у неё есть. Этот раунд ты проиграл, Нокс.

Первое, что мне захотелось сделать – это сломать чёртов стол профессора, швырнув его в стену так, чтобы нагнать ещё больше ужаса, только смысла в этом уже было не много. Она почему-то не боялась меня.

– Что ж, ладно, – улыбнулся я. – Ваша правда. Садитесь, адепты. И приступим к финальным штрихам, после которых можно будет начинать вашу взрослую жизнь в демонологии. Предупреждаю, что для некоторых из вас это будет опасно, так что хорошо взвесьте свои силы.

Я достаточно красноречиво посмотрел на Белль, чтобы потом не было сомнений в том, кого именно я имел в виду.

Глава 14

Кажется, в этот раз мне удалось взять верх над ректором. Не знаю, почему это было для меня так важно, но в этот раз я не дрогнула. По крайней мере, не снаружи.

Ректор, скорее всего, хорошо осведомлён о влиянии своих устрашающих и в то же время завораживающих глаз, а потому удивить его наверняка не просто. Но, кажется, у меня это получилось. Вот и хорошо, пусть не думает, что все ведьмы одинаковы.

Мы с Элиасом сидели в первом ряду, потому что нам обоим хотелось почерпнуть максимум из лекции, но, как выяснилось, по разным причинам. Ему – чтобы сдать экзамен. Мне – чтобы понять, подходит ли вообще для меня эта академия.

– Итак, – говорил ректор, обводя взглядом аудиторию, – запоминайте. При вызове существ из иных пространств, всё, чем вы можете их привлечь – это ваша энергия. И чем её больше – тем хуже.

– Но, ректор, – раздался робкий, нерешительный голос, кажется Карла. – Разве много энергии – это так уж плохо?

– Не плохо, – прозвучал ответ. – Если вы знаете, как оградить вызванное вами существо от вашей энергии, и давать ему столько, сколько ему действительно необходимо. А вы все едва ли знаете положенную меру.

– Я знаю, – прозвучал рядом голос Элиаса.

– Встань, – резко метнул в его сторону слова ректор.

Тот повиновался.

– Как часто и как долго нужно кормить демона Хортвинага, Владыку Горящих степей?

Элиас обречённо молчал, и на его лице была написана горечь поражения.

– А Тортаньяду, Королеву Мистических зеркал?

Элиас продолжал упорно молчать.

– Сядьте, – процедил ректор. – Нужно больше читать книг, чтобы хотя бы ненадолго поверить в то, что вы всё знаете. Итак, я продолжу. Причины, по которым вам не следовало до сегодняшнего дня никого призывать, очевидны. Вы не готовы к этому, и даже получив всю необходимую информацию, существует много вариантов, при которых ваша встреча с пришельцем из другого измерения окончится трагедией. Напомню вам о том, что в начале года вас было двадцать один. А теперь вас лишь тринадцать, плюс одна ведьма.

Он снова посмотрел на меня, и, так как я сидела в первом ряду, пропустить это было невозможно. Проклятье, ну почему и здесь меня всячески выделяют. Впрочем, это было уже не первый раз. Я хорошо следила за его взглядами, и его глаза на протяжении всего повествования то и дело останавливались на мне. Неужели я так ему противна? Что ж, он и сам не вызывает во мне ни малейшего интереса. Страшный и самоуверенный. Но предмет, кажется, знает хорошо. Неужели это ему мы будем сдавать экзамены? Если так, то шансов у меня с иголочное ушко.

Следя за логикой повествования, и буквально за каждой мыслью ректора, я то и дело ловила себя на том, что ничего не могу понять, хотя фразы, которые он говорил, были не такие уж и сложные. Он говорил о пропорциях существ, о важности контроля, о том, что не следует начинать с чего-то большого. Он даже описал несколько вариантов для первых вызовов, и, конечно, это я запомнила.

– А что случилось с профессором? – наконец, спросил кто-то под конец лекции, которая, к слову, оказалась довольно захватывающей.

– Странно, что только теперь вы задаёте этот вопрос, Закхмалть Тухкардс, – вяло улыбнулся ректор. – Профессор Кхартангаф болен, и грядущие лекции буду вести я. Экзамены будете сдавать мне. Пощады никому не дам.

При последних словах тьма словно бы оттеснила свет в центр аудитории, создавая особо тревожный ореол. Вероятно, ещё одна штучка ректора, эффектная. Но не так было страшно это, как его слова.

На столе профессора сидел Вектор, и ему всё было нипочём. Его заинтересовал образ преподававшего, и почти всю лекцию он лениво наблюдал за ним. Когда же ректор бросил взгляд на стол, то я заметила, как он вздрогнул. Однако тут же его гневный взгляд метнулся в мою сторону, и мне пришлось убрать фамильяра на какое-то время.

– На сегодня всё, – под конец проговорил ректор. – Не забудьте о моих словах, и постарайтесь не умирать без особой необходимости. Перечитайте свои записи, трижды подумайте перед вызовом демона, а уже потом приступайте.

– А можно ли вообще не приступать? – зачем-то спросила я.

Он бросил на меня осуждающий взгляд.

– А вас, Белль, я попрошу задержаться, – сдержанно проговорил он, и вскоре все остальные с завидной проворностью покинули аудиторию.

Глава 15

Двери в аудиторию захлопнулись, словно стальной капкан, и тяжёлый вздох ректора обещал не простой разговор. Некоторое время он молчал, глядя на меня ни то изучающее, ни то осуждающе.

– Вот скажите мне честно, – начал, наконец, он, когда я уже окончательно потеряла власть над ситуацией под его взглядом. – Вы правда видите себя ведьмой-демонологом?

– А почему нет? – тут же ответила я, приправив свои слова лёгкой смесью обиды и раздражения. – Крайне эффектно и оригинально. Очень хорошо вписывается в концепцию Тёмного проклятья.

– Вы в курсе того, что демонологами становятся чуть ли ни с пелёнок, – продолжил он. – Что этот факультет особняком стоит от остальных. Даже некроманты – и те могут позволить себе обладать меньшими знаниями. Ведь всё, что от них требуется – оживить мёртвую материю. Может быть, вам всё же сменить факультет? Есть ещё места в сфере Алхимии, например. В Тёмном ясновидении могу выделить вам место, в Лесоводстве постоянная нужда качественных злодеев.

– Но я ведь ведьма! – возразила я. – А вы предлагаете мне такую скуку! Я слышала, что ваши некроманты сдают экзамены на кладбище, а до него ещё добираться сколько надо! И ладно б только это! Чего стоит найти подходящую жертву проклятья оживления, а потом ещё сражаться за неё со своими будущими коллегами? Нет, спасибо.

– Не знаю, кто вам об этом рассказал, – ответил ректор, и отвёл взгляд. – Но всё это очень преувеличено, и вообще не правда. Да, кстати, почему это вы не в мантии академии? Вам, как будущему демонологу полагается совершенно другой наряд.

Хорошо тему перевёл, нечего сказать!

Он повернул голову, словно бы его кто-то окликнул, хотя аудитория была пуста. Пальцами он сделал пару движений, и в зале как будто стало светлее, и даже дышать стало чуть легче. Наверняка, очередной его трюк, хотя я так и не поняла, в чём он заключался.

– Она мне не нравится, – ответила я. – У вас её носят лишь безвольные и не имеющие чувства стиля, маги.

– То есть, – изумился он, – мой заместитель, половина академии, и я? Я правильно вас понял?

Не этого я хотела, но что теперь уже поделаешь?

– Как вам будет угодно, так и считайте, – ответила я. – Моё платье – моя гордость. Ни на что не променяю. И факультет, кстати, тоже.

– Вы не справитесь, – сурово проговорил он, – Выберете что-нибудь другое.

– Я уже выбрала, ректор, – с вызовом ответила я, и зло улыбнулась. – А в своём выборе я никогда не сомневаюсь.

Ну, врать-то мне никто не запретит, так что хуже всё равно не станет.

– Ваша решительность – это плюс, – проговорил он. – Но в демонологии одной решительности мало.

– Вы всегда так говорите! – вспыхнула я, припоминая его вчерашние слова. – Вам мало моих внешних данных, вам мало моих глаз, вам мало моего фамильяра, и вам мало моей решительности! Чего ж тогда вам ещё нужно?!

Он в задумчивости смотрел мне в глаза и молчал. Я растерянно замолчала тоже. Ах, какие странные люди обитают в этой академии! Ну, если я уже начала скандалить, то почему нельзя просто поддержать?

– Да, – наконец, проговорил он. – Мне всего этого мало. Впрочем, я повторю то, что уже говорил на лекции: я никого не буду жалеть на экзамене, а потому, если вы тверды в своих убеждениях, вам следует немедленно начать изучать книги по моему предмету.

– Это мне известно и без вас, – оскорблено проговорила я, и направилась к выходу, однако, у самой двери задержалась, потому что кое-что вспомнила. – Где у вас тут библиотека?

Грубить ректору – плохая идея в любом случае. Но что он мне сделает, отчислит? Я, скорее всего, и так через неделю, максимум, через две, провалюсь на всех экзаменах, но веру в себя стоит попридержать до последнего.

– Налево по коридору, – услышала я ответ.

– Меня предупреждали, что там обитает нечто жуткое, – проговорила я, оборачиваясь. – Меня это, разумеется, мало волнует. Однако я хочу знать стратегию правильного поведения.

– Стратегия очень проста, – ответил ректор, встал с места и подошёл к двери. – Обращайтесь к книгам так, как хотели бы, чтобы обращались с вами.

Он стоял теперь рядом, его мощная аура незримым потоком энергии кружила вокруг него. Она подавляла, она вселяла чувство неуверенности и желание поскорей уйти.