Белль. Тёмное проклятье

Сергей Аб

Белль. Тёмное проклятье

Глава 1

Я сидел в своём кабинете и просматривал экзаменационные ведомости, когда дверь в кабинет распахнулась, и ко мне, без стука и записи, ворвалась черноволосая высокая девушка с посверкивающей заколкой в волосах. Шагом мстительной женщины, которую предали, она подошла ко мне и швырнула какую-то бумагу на стол, а сама замерла рядом, недобро глядя на меня и сложа руки на груди.

– Что происходит? – сдерживая гнев потревоженной гаргульи, спросил я. – Что вы себе позволяете?

– В этой бумаге вы найдёте всё, ректор, – бросила она в качестве ответа.

Признаться, такой наглости по отношению ко мне я давно уже не встречал. Дерзить в нашей академии разрешается, и даже иногда требуется, но не всем и не всегда. А эта бледнолицая красотка, что ворвалась ко мне в кабинет, словно вихрь, явно не знакома со мной, иначе едва ли она стала вот так нахально вести себя. С первого взгляда на неё угадывалась претензия на ведьму. Типичное чёрное платье ниже колен, смоляные волосы, зелёные глаза. Ей бы ещё остроконечную шляпу, и тогда… да вот же она, в правой руке. Кошмар.

Что ж, укротить её пыл я смогу и позже, если это понадобится. Я вздохнул, про себя досчитал до десяти, и взял в руки брошенный ею листок.

– Что это? – спросил я, пробегаясь по строчкам.

– Рекомендации, разумеется, – ответила она. – Это не всё, у меня есть и другие.

– Не надо, – предупредительно заявил я. – Пока что хватит.

Тишина ненадолго наполнила комнату, и лишь зловещий смех адептов за дверью кабинета, там, где висело расписание, доносилось до моего слуха. Смех, и распевные стихи культа Чёрных призывателей. Они снова не уложись за отведённый час, и теперь, судя по строчкам, что восхваляли Владыку, уже заканчивали песню. Я же пытался понять, что хочет от меня эта ведьмоподобная барышня, которая даже не потрудилась представиться, и хотя бы в двух словах описать свои таланты. Впрочем, последние были в изобилии изложены на бумаге, что я держал в руках.

– Колдовство, – читал я отзывы, тщательно собранные на одном листке, и заверенные множеством подписей. – Сквернословие. Дурной характер. Насылание малых и средних порч. Запугивание. Осмеивание моральных ценностей. Вероломство. Порча имущества. Лукавство. Расстройство свадеб.

Я перевёл взгляд на стоящую рядом девушку и нахмурил лоб. Она коротко вздохнула, словно бы вздрогнула. На миг я увидел её растерянной, даже напуганной, и, разумеется, усомнился в ней.

– Да уж, – проговорил я. – Список, прямо сказать, не очень внушительный. Особенно потешно звучит: “осквернение могил и потакание дурным нравам”

– Что же здесь смешного? – её выразительное симпатичное личико умело изображало злобу, зелёные глаза хорошего, благородного оттенка прямо-таки прожигали насквозь.

– Когда мне не нравится кофе, – проговорил я. – Я могу швырнуть чашку в стену, и тем самым перепугать до смерти пришедшего за помощью адепта. Но едва ли я стану относить это к своим достоинствам. Это такие пустяки, о которых и говорить не стоит.

– Конечно, – ядовито кивнула она со знанием дела. – Вам такое говорить просто. Про вас дурная слава ходит не только в этой, но и в других академиях. Какие только мерзости не приписывают вам, даже те, о которых вы, вероятно, и не слышали! А всё потому, что у вас уже есть статус отъявленного мерзавца, ректор.

– Не только мерзавца, – поправил я. – Но и Разрушителя чужих судеб. А также Гасящего надежду, Уничтожителя правды, и, конечно, Убийца любви. Это, впрочем, далеко не все мои титулы. А ваши “достоинства”, что вы мне показали, неубедительны.

Не люблю хвастаться. Обо мне могут рассказать мои адепты, самые чёрные души из тех, что некогда были совершенно обыденными, и даже светлыми. Просто хотел подчеркнуть, что эта бумага нисколько меня не впечатлила.

– Как же так?! – возмутилась она и полезла в карман своего чёрного платья за вторым листком. – Вот здесь есть ещё, читайте!

Она швырнула немного помятый листок на стол, и тот угодил прямо мне в лицо.

– Знаете, ваше поведение не даёт вам никакого преимущества, – сдержанно проговорил я. – Свою сталь абитуриенты показывают во вступительных экзаменах, эффектно пародируя злодеев, но не здесь, где некому оценить их мимолётный кураж.

– Никого я не пародирую! – возмутилась она. – Я всегда такая, у меня даже справка есть.

– Есть справка? – заинтересованно спросил я. – Покажите!

– Вот! – ответила она, и в меня полетел третий листок.

Спокойно, Нокс, спокойно. Устраивать показательное выступление ради повышения своих позиций среди адептов сейчас не требуется, так что можно просто понаблюдать со стороны. Я с интересом взял листок и стал изучать его.

– Неуравновешенна, – читал я. – Мстительна. Склонна к заговорам и дурным веяниям. Неисправима, хитра и очень опасна.

Я вздохнул и поднял глаза на девушку. Та победоносно смотрела на меня и ждала моего одобрения. Но мой намётанный глаз, разумеется, кое-что видел. Тень неуверенности в её взгляде, и кое-что в этом документе.

– Это подделка, Тёмная владычица, – ехидно усмехнулся я. – Печать сильно устарела, подпись стоит не там, где ей положено, да и не того заведующего, что теперь правит комиссией по Душевным состояниям. И в некоторых местах не хватает точности и строгости формулировок, с которым обычно пишутся подобные документы. А главное, что как на этом, так и на предыдущих листках я заметил до подозрительности схожие элементы в почерке. И я почему-то не сомневаюсь, что знаю, кто именно писал все эти замысловатые тезисы.

Она возмущённо выдохнула, но промолчала. Она смотрела на меня так, словно бы я вломился к ней в дом, разбил её любимую вазу, наследил на фамильном ковре, съел всю еду в одиночку, и, конечно, тут же предложил ей убрать всё это.

– Но это правда! – наконец, возмущённо проговорила она, и её зелёные глазки блеснули. – Всё это мне говорили! Всё так и есть! Просто я… просто они…

– Просто вы недостаточно авторитетны, чтобы повлиять на тех, кто мог бы повлиять на вашу карьеру? – попытался угадать я.

– Да, – ответила она. – Но клянусь всеми Богами, они ещё пожалеют. Горько пожалеют.

– Неплохо, – проговорил я. – Заезженно, банально, но всё ещё вполне достойно. А, знаете что? Я, пожалуй, дам вам один шанс убедить меня. Куда это годится, чтобы столько энергии зря пропадало? Чёрт с ними, с рекомендациями! Если вы додумались подделать их, то, видят Боги, вам моя академия нужна позарез.

Глава 2

Я замерла в ожидании, пока ректор в задумчивости оглядывал меня с ног до головы. Похоже, начался второй этап отбора.

– Кто вас сюда допустил? – спросил он, и его вопрос застал меня врасплох.

– Ваш охранник, – ответила я. – Довольно зловещий старичок, выглядит устрашающе. Я ему понравилась, говорит, внучку напомнила.

– Других не держим, но поговорить с ним придётся. Вы, разумеется, считаете себя ведьмой? – спросил он, останавливаясь на моём лице.

– Скорее да, – гордо кивнула я. – Мне кажется, у меня к этому склонности, так все родные и близкие считают.

– Вздор! – отрезал ректор, и рывком встал из-за стола.

В кабинете тут же стало темнее. Он выпрямился и оказался значительно выше, чем я предполагала. Но об этих его штучках я слышала, так что была к этому готова. Однако с его мнением так просто будет не справиться.

– Что значит – вздор?! – возмутилась я, как можно яростнее сверкнув глазами. – Вы что – совсем ничего не видите?

И как бы в подтверждение своих слов я выставила вперёд свою фигуру, занимая самую зловещую, на мой взгляд, позу.

– Ваше платье – избитое клише, – начал он, выходя из-за стола. – Снимите его немедленно!

– То есть как это – снимите?! – изумилась я, чуть не задохнувшись от такой наглости.

Он рассмеялся, одаряя меня лукавым взглядом.

– Не поверите, сколько раз это работало… Минуточку. Это что за узоры на вашем платье?! Это у вас на ткани розочки вышиты?!

– А почему бы и нет? – вспыхнула я. – Да, розочки! Тёмно-алые, в цвет вашей мантии, между прочим. И чтобы поставить на этой теме точку, замечу, что у них по шесть лепестков! Шестьдесят шесть роз, по шесть лепестков каждая!

– Шесть? – переспросил он. – А ну, дайте пересчитать!

Он начал приближаться.

– Считайте на расстоянии! – отпрянула я. – Вот ещё не хватало!

Он всё равно подошёл и начал изучать моё лицо.

– Цвет глаз хороший, – проговорил он. – Волосы стандартные. Хотя бы не рыжие, уже хорошо. Нос нормальный, губы чуть пухловаты, но ваше лицо это не портит. Можете стать чувственной злодейкой, например. Повернитесь спиной.

Я нехотя повиновалась.

– Спина ровная, – продолжил он. – Плечи не широкие, фигура каноничная, а лепестков всё-таки семь.

Я резко развернулась, чтобы сказать что-нибудь колкое, но ничего не придумала, и просто пыталась прожечь его ядовитым взглядом.

– Да глазки, что надо, – подтвердил он в задумчивости. – Но одних глазок мало. Ваша кожа всегда такая бледная, или важность текущего момента подыгрывает вам?

– Я всегда такая! – гордо соврала я. – Настоящая ведьма.

– Да если вас нарядить в розовое платье, дать в руки какую-нибудь милую плюшевую игрушку, то вас от принцессы будет не отличить! – возразил он. – Какая же вы ведьма? Вам не в мою академию надо, а в академию Героев, или принцесс.

Провоцирует, без паники.

– А если вас одеть во фрак, дать приличные туфли вместо этих вычурных ботинок, вставить в ваш правый глаз монокль, то вы будете походить на дворецкого, – выпалила я, глядя в его красновато-янтарные, пугающие глаза.

На самом деле, это была ложь. Как ни одень этого типа, а его демоническое лицо останется точно таким же. Острые скулы и тонкие губы, как ни крути, никуда не денутся. Так что я блефовала от бессилия и обиды.

Он в задумчивости смотрел на меня, и не спешил отвечать.

– А ну-ка, ещё разок, – попросил он.

– Что?

– Ну, давайте ещё что-нибудь в таком же духе!

– Ну… – задумалась я на мгновенье. – Если дать вам поварской фартук, доверить вам в руки поварёшку, и поставить на кухню рядом с кипящими кастрюлями – вы будете там, словно червяк в осенней луже. На своём месте.

– Неплохо, – кивнул ректор. – Ваш язык.

– Что – мой язык? – не поняла я.

– Ваш язык даст вам некоторые преимущества, – пояснил он. – Но этого тоже недостаточно.

– Что же вам ещё-то надо? – процедила я, явно сдавая позиции от усталости.

– Какие у вас особые таланты?

Особых талантов у меня не было, и как вести дальнейший диалог – было непонятно.

– Шшшшш! – зашипела я по-змеиному. – Вот так умею. Мама научила, она у меня в Министерстве работает, по связи с общественностью. А папа у меня – инспектор академий, уважаемая и презираемая личность.

– Недурная наследственность, – оценил ректор. – И вы, стало быть, пошли по их стопам?

– Да, – ответила я. – Меня интересует слава и сила.

– Ну, допустим, – вздохнул он. – А фамильяр-то у вас есть?

– Есть, – с достоинством проговорила я.

– Только не говорите, что это кот, – попросил он. – Пожалуйста, пусть это будет не кот.

– Это кот, – предупредила я.

– Боги! – взмолился ректор. – Ну что же мне с вами, штампованными ведьмами, делать? Показывайте своего кота!

Глава 3

Со вздохом я приказала своему коту показаться. Глаза ректора переметнулись на стоящий неподалёку стул, где развалился мой пушистый персидский фамильяр – Вектор.

– Проклятье! – обречённо вздохнул ректор. – Ну даже крыса бала бы менее избитым вариантом, чем кот!

Вообще, один из моих главных козырей был именно в Векторе.

– Вы ещё ничего не видели, – с гордостью произнесла я. – Вектор, давай

Он удостоил меня ленивым взглядом оранжевых глаз, почти такими же яркими, как у ректора, и сел. Ректор неодобрительно перевёл взгляд с кота на меня, и обратно.

– Очень необычно, – саркастично заметил он.

– Вектор, давай! – потребовала я снова.

Кот снова одарил меня странным взглядом и принялся вылизывать свою шерсть.

– Это новое веяние моды, – продолжил свой сарказм ректор. – Очень необычно! Продолжайте!

– Вектор! – зашипела я по-маминому. – На котлеты тебя пущу, лентяй безмозглый.

От таких слов Вектор возмущённо уставился на меня, и в следующий миг привычным резким движением головы, закружился против часовой стрелки, создавая вокруг себя серый вихрь. Как и обычно, вихрь скрыл черты кота, и тут же увеличился до человеческого роста, а затем пропал, являя на свет мой главный аргумент в пользу поступления в академию Злодеев.

Хмурый взгляд ректора тут же смягчился, он с интересом оглядывал клыкастое человекоподобное нечто, что теперь предстало перед нами.

– Значит, Вектор? – уточнил он. – Недурное имя.

– Бабушка говорила, что когда-то его звали Виктор, – пояснила я. – Она его сильно избаловала, и он страшно обленился. Целыми днями ничего не делал, только бездельничал. За это его переименовали в Вектора. Мол, у этого кота только и есть, что направление, в какую сторону он лежит. Папенька потом взялся за него и перевоспитал. Чуть-чуть.

Немного фамильной истории никогда не повредит. Проникая в судьбу других, начинаешь больше сопереживать и можешь сделать для человека чуточку больше. Сейчас даже малость может сыграть весьма недурную роль. Все эти ухищрения не каждому известны. Ну и кто сказал, что я не ведьма?

– Понимаю, – кивнул ректор. – Некоторые фамильяры могут быть склонны к лени. У вашего – хорошие показатели внешности. Его я могу устроить к нам без особых препятствий.

Но прежде, чем моё негодование от его нахальной фразы вылилось в очередную колкость, он улыбнулся мне, совершенно не по-злодейски, и произнёс:

– Ладно, ладно. Это шутка. Но ваш фамильяр действительно повлиял на моё решение. Так и быть, я могу зачислить вас в академию, но есть один маленький нюанс.

– Вот и правильно, – процедила я, хотя была не уверена, что и теперь грубить допускалось. – Что за нюанс?

Попутно я поспешила убрать Вектора, чтобы он не ляпнул какую-нибудь глупость, и не выдал свою почти абсолютную безмозглость.

– В ваших бумагах я не нашёл главного, – произнёс ректор, игнорируя мой вопрос. – Вашего имени.

– Меня зовут Белль, – гордо произнесла я.

– Как-как?! – возмущённо почти прокаркал ректор.

– Белль, – повторила я, но гордости в этом слове уже не было от слова “совсем”

– Белль! – упавшим голосом произнёс он – Белль!

– Ну да, – осторожно вставила я, совершенно забывая про свой специфический образ.

– Вы хоть понимаете, что ваше имя совершенно не имеет ничего общего с духом нашей академии?! – отчитывал он меня. – Вы – каноничная ведьма до мозга костей, а при этом имеете такое нескладное имя. Как вам в голову пришло явиться сюда с таким именем?!

– Ну… – замялась я. – Маменька у меня с юмором просто…

– Да плевать мне на юмор вашей маменьки! – возмущался ректор. – Что теперь с вами делать?

– Ничего не делать! – ответила я вновь окрепшим голосом. – Моё имя войдёт в историю, как имя Тёмной королевы, и оно будет необычным и звучащим, а не банальным и скучным, как у большинства! Белль. Тёмное проклятье нашего времени.

– Ладно, – устало махнул рукой ректор. – Пусть так. Это будет вашим бременем! И не удивляйтесь потом, если какая-нибудь рыжая ведьмочка по имени “Селеста”, или “Эльвира” станет куда более Тёмным проклятьем, чем вы.

– Это мы ещё посмотрим, – с вызовом ответила я, эффектно складывая руки на груди.

– Хороший настрой, – одобрил ректор, и отклонив голову в сторону, выкрикнул. – Хортон!

В кабинете тут же материализовался высокий и худой силуэт в тёмно-алой мантии и со змееподобным лицом. Он быстро глянул в мою сторону и склонил голову набок, в знак того, что ждёт указаний.

– Найди прибывшей адептке комнату, определи её в группу и добудь её бумаги, – приказал ректор. – Буду думать, как задним числом пропихнуть её в академию. Ведьм в этом году, что грибов осенью, и хоть бы один съедобный.

Я не стала возмущаться, хотя эти слова здорово задели меня.

– Но, ректор, – послышался шипящий голос тонкой фигуры. – Она ведь не может прямо сейчас начать учиться. У нас ведь вот-вот грянут экзамены, а она совершенно к ним не готова.

– Это не мои проблемы, – пожал плечами ректор. – Если справится с экзаменами, значит, нашей академии достойна.

Так вот, в чём заключался маленький нюанс, о котором он говорил! Чёрт побери, я пропала!

Глава 4

Хортон кивнул, и жестом потребовал следовать за ним. Я, разумеется, поспешила покинуть кабинет ректора, пока он не передумал. Впрочем, теперь уже было непонятно, что для меня сейчас было бы лучше – не тратить времени, или попытаться сыграть в навязанную мне игру.

– Куда поступать хотите? – раздался зловещий шипящий голос Хортона, пока мы шли по тёмно-алому коридору.

Вот ведь проклятье! Как бы и мне так научиться разговаривать, по-змеиному?

– Я думала, у меня нет вариантов, – ответила я.

– Ведьмовство – это второстепенное, милочка, – вяло улыбнулся он мне, и на мгновенье его лицо совершенно стало неотличимо от змеиной морды. – Вам нужно выбрать направление ваших интересов, и советую сделать это как можно быстрее.

Где-то раздался душераздирающий крик, ему вторил безудержный обречённый плач.

– Отвратительно, – прокомментировал себе под нос Хортон. – Не верю ни единому вздоху!

– Какая я вам милочка? – возмутилась я, но лишь для того, чтобы поднять себя в его глазах.

В целом, к подобным выражениям я была вполне готова. На это он никак не отреагировал.

– Так какие направления я могу выбрать? – уточнила я.

– Вы можете заняться флористикой, – отозвался Хортон. – Если, конечно, убийства для вас в приоритете. Надо сказать, что спрос за последние годы на выпускников упал, но с вашей внешностью вы вполне сможете найти себе дело.

– Не люблю возиться с цветами, – ответила я. – Они у меня постоянно дохнут.

– Тогда управление домами, – предложил мой проводник. – Тот же уровень знаний, но чуть проще в плане поиска работы. Хороший вариант.

– Тоже связано с убийствами? – поинтересовалась я.

– Не обязательно, – пожал плечами Хортон. – Но это может стать вашим преимуществом.

– А если я не хочу никого убивать? – поинтересовалась я.

– Что значит – не хотите? – нахмурился мой проводник. – Как же вы тогда собираетесь стать выдающейся личностью?

– Ну, первое время, – пояснила я.

– А-а-а, – отозвался Хортон. – Понятно. Ну, могу вам предложить лесничество. Ведовство, общение с лесными духами, присмотр за лесом. Короче говоря, скучно не будет.

– То есть, лесная ведьма, что ли?

– Ну, ведьма как раз в данном случае второстепенна, – объяснил он. – Главная задача – это распространять ужас и наводить панику на пограничные территории. Иногда – похищение людей, но можно обойтись и простыми порчами.

– Но ведь там будет чертовски скучно, в лесу! – покачала головой я. – Я же с ума сойду от тоски.

– На любителя, – согласился Хортон. – Если же вам интересны городские направления, то советую присмотреться к Некромантии. Очень перспективная профессия, можно совмещать отшельничество и городскую жизнь!

– С трупами возиться неохота, – задумчиво проговорила я. – Что есть ещё?

– Ну, вампиризм, – предложил он. – Оборотни. Тоже пользуется спросом, тоже всегда требуются. К женщинам даже больше внимания уделяется.

Где-то позади раздался свирепый рык, и я невольно обернулась. В коридоре никого не было.

– Да, вы правильно задумались, – одобрительно произнёс Хортон. – Метаморфозы среди ведьм – всё ещё довольно частое явление. Некоторое время назад по указу Министерства у нас было открыто субнаправление по метаморфозам, исключительно по летучим мышам. Представляете, какая пошлость? И нам пришлось терпеть это целых три года, всё спасибо проклятому Министерству.

Я обречённо вздохнула. С детства хотела превращаться в летучую мышь и всегда думала, что это оригинально и вселяет ужас. А теперь выясняется, что это хуже обыденности.

– Алхимию не советую, – предупредительно произнёс Хортон. – Это направление забито под завязку, кроме того, угадайте кем?

– Ведьмами?! – ужаснулась я.

– Ведьмами, – улыбнувшись, кивнул он. – Только лишь весьма посредственная ведьма может выбрать за основное направление – варить отравленные супы, и устрашающе хихикать. Вам нужно нечто большее, нечто нетипичное!

– Я хотела стать Тёмной Владычецей, – в задумчивости произнесла я, – а не Тёмной садовницей, или Тёмной лесной отшельницей! А нет ли у вас монархического направления? Что-нибудь с титулами связанного.

– Увы, – покачал головой Хортон. – Есть. Однако желающих слишком много. Все хотят быть герцогами, королями, да великими правителями. А как до дела доходит, то оказывается, что не по зубам им это. Но ваши слова мне нравятся, в них есть нечто неопределённое. Может быть, вам податься в демонологию?

– Демонология? – переспросила я. – У моего дяди был друг – демонолог. Вызывал для меня разных существ в детстве, я потом долго ещё не спала ночами.

– Как это – не спали? – недобро нахмурился Хортон. – Почему это?

– Не спала, – быстро продолжила я, – потому что пыталась повторить заклинания и мечтала, как у меня будет собственный демон.

– А-а-а, – одобрительно произнёс мой проводник. – Понятно. Стало быть, демонология – то, что вам нужно. Вот здесь вы будете спать.

Мы остановились в пустом коридоре, и я озадаченно уставилась на Хортона.

– Прямо в коридоре? – изумилась я.

– Да нет же! – сдвинул брови он и нервно махнул рукой. – Вон там.

Что-то щёлкнуло в стене, и только теперь, когда потайная дверь пришла в движение, я обнаружила неоднородность стены.

Дверь медленно, с еле заметным скрипом отворилась. Хортон мрачно посмотрел на петли, но ничего не сказал.

– Доброй ночи, адептка, – проговорил он. – Завтра будьте готовы к занятиям. Учтите, что подъём – в дьявольскую рань.

С этими словами он развернулся и направился обратно. Но не успел пройти и пару шагов, как его силуэт растворился, словно бы его здесь вовсе и не было.

Глава 5

Едва это нахальное создание покинуло мой кабинет, мне стало значительно спокойнее. Хорошо ещё, что не все ведьмы такие, иначе я бы, пожалуй, подал бы в отставку.

Я сел за стол и принялся разгребать бумаги. На глаза попались брошенные рекомендательные листки, и я сгрёб их в кучу. Хотел выкинуть, но кое-что остановило меня. Едва уловимый сладкий аромат, который был так не характерен для этой комнаты. Он вдруг донёсся до меня, и я покосился на исписанные бумаги.

Действительно, это оказался всего-навсего женский парфюм. Парфюм, которым пропахли принесённые ею листки. В последнее время для меня существовало не так много способов порадовать себя, а потому следующие несколько минут я сидел и вдыхал этот сладкий, и в то же время строгий аромат. Почему бы и нет?

– Проверяешь бумагу на наличие отравы? – послышался из-за спины самодовольный голос. – А на вкус уже пробовал?

Я почти вздрогнул, чёртов фамильяр подловил меня на таком недостойном деле. Впрочем, моя привычка держать спину ровно и не реагировать раньше времени на то, что того не достойно, и в этот раз помогла мне.

Я покосился на белого ворона, что гордо восседал на приоткрытой дверце шкафа

с личными делами адептов, и с пренебрежением хмыкнул.

– Какая безвкусица с твоей стороны, – парировал я. – Ты бы ещё летучей мышью обратился бы. Смех, да и только.

– Не вижу, чтобы ты смеялся, Нокс, – сухо заметил тот. – Вижу, что ведьмы совсем исковеркали твоё отличное чувство юмора.

– Да уж – согласился я и быстро убрал листки в шкафчик стола, доизучу потом. – В этом году их что-то совсем стало много. И, представляешь, Альтер, одна хуже другой. В самом что ни на есть худшем смысле. А последняя – так это вообще настоящий клад, но тоже, в обратном смысле.

– Ничего, – каркнул уже другой, чёрный ворон, сидящий на спинке стула. – Справишься и с этим. Какое твоё дело, каково качество поступающих в академию? Твоё дело – отсеивать неспособных, и давать миру настоящих. Вот и работай.

– Спасибо, – усмехнулся я. – Что бы я делал без твоих ценных советов?

Я сконцентрировался на бумагах, которых за последнее время в моём кабинете стала просто пропасть, но поработать так и не вышло. Никак не получалось настроить свой мозг на привычный темп – в носу стоял тот самый аромат, которым были пропитаны принесённые мне бумаги.

Снова и снова я с ужасом я ловил себя на том, что вот уже некоторое время думаю вовсе не о работе.