Это буду не я

Алекс Риттер

Это буду не я

Глава 1

Врата в ад всегда открыты, но мало кто замечает это и зачастую даже не может сказать, какой шаг оказался решающим и последним. Так произошло и со мной, хотя в тот момент подобные мысли даже не приходили мне в голову. Предстоящая встреча была слишком важна, чтобы я мог позволить себе волноваться о чём-то другом, когда переступал через порог.

Кабинет вполне соответствовал своему обитателю, занимавшему пост президента самой крупной в мире суперкорпорации. Устроить футбольный матч в этом помещении вряд ли получится, но для чемпионата по большому теннису места определённо хватит. Три стены сделаны целиком из прозрачного стеклопластика. Вдоль одной из них стоял огромный, как океанский лайнер, стол для совещаний из полированного красного дерева, около другой – почти такой же большой письменный стол. За ним размещалось оббитое натуральной кожей кресло, смахивавшее на королевский трон. В четвёртой стене имелась похожая на ворота древнего замка двустворчатая дверь, через которую я и попал сюда.

– Присаживайтесь, – милостиво предложил мне хозяин этой резиденции, на секунду оторвавшись от традиционного для таких людей чтения сверхважного документа.

На вид ему можно было дать не больше 35. Однако я знал, что президент PJN Technologies Сальваторе Маранзано уже давно разменял седьмой десяток. Он вполне сгодился бы для съёмок в рекламе своей компании, поскольку различные средства омоложения составляли существенную часть её доходов. По крайней мере, так писали в потоковых новостях.

Густые угольно-чёрные волосы, гладкая смугловатая кожа, холодные черные глаза и тонкие усики по моде столетней давности. Даже его движения не выдавали возраст, хотя человеку, сидящему в огромном кресле, много двигаться не приходится.

Образ предельно преуспевающего человека дополняли тёмно-серый костюм ручной работы, платиновые часы на аристократически-узком запястье, платиновые запонки на рукавах светло-серой рубашки и платиновая заколка на шёлковом галстуке цвета засыхающей венозной крови. Сразу ясно – он из тех, кто хочет, чтобы все сразу видели, какие высоты ему удалось покорить. И всё же местному Большому Боссу понадобился я, причём до такой степени, что он пожелал лично встретиться со мной.

– Благодарю вас, – ответил я, решив пока придерживаться великосветского тона. Я нисколько не сомневался, что разговор очень быстро перейдет в другое русло. Было бы чересчур наивно верить, что глава организации с триллионными оборотами пригласил находящегося в отпуске полицейского для обычного обмена любезностями.

Маранзано дождался, пока я устроюсь в кресле, а затем заявил:

– Мне нужно, чтобы вы нашли женщину.

– Это не проблема, – с кривой усмешкой буркнул я. После перелёта из Майами в Вашингтон у меня было не слишком хорошее настроение, которое нисколько не улучшилось за 40 минут, проведённых в приёмной. Хотя справедливости ради следовало признать, что под дверью кабинета я просидел не так уж долго. Я опасался, что мне придётся полдня ожидать аудиенции.

Мой собеседник поморщился.

– Пропала одна из наших сотрудниц. Её необходимо отыскать.

– Ок, – произнёс я и собрался достать свой оллком1, чтобы делать заметки, но вовремя вспомнил, что это полезное во всех отношениях устройство у меня отобрали ещё на входе в здание. О безопасности в центральном офисе PJN Technologies заботились не меньше, чем в Белом Доме.

– Женщину, о которой идёт речь, зовут Джейн Хэтуэй. Она – руководитель нашего управления биологических изысканий и разработок.

– Когда она исчезла?

– Десять дней назад.

Я удивился, но ничего не сказал. Как видно, кто-то уже пытался её найти, но потерпел неудачу. А теперь Маранзано вознамерился поручить её поиски мне, да ещё и лично побеседовать со мной. Дельце начинало попахивать керосином.

– Что говорит полиция?

– Ничего, – деревянным голосом ответил Большой Босс. – Мы не обращались в правоохранительные органы.

На этот раз отмалчиваться я не стал.

– Почему, если не секрет?

Хозяин кабинета посмотрел на меня так, словно он был образцовым молотком, а я – бракованным гвоздем.

– Дело касается нашей репутации. Если станет известно, что доктор Хэтуэй пропала, это негативно отразится на котировках ценных бумаг.

– Чем же занималась доктор Хэтуэй, если новость о её исчезновении может обвалить акции такой большой компании, как ваша? – не удержавшись, спросил я.

– Обвалить – это слишком сильно сказано. Но и умеренное снижение обойдется нашим акционерам в миллиарды, даже в десятки миллиардов долларов именно из-за того, что PJN – крупнейшая в мире корпорация. Сам факт исчезновения одного из наших наиболее ценных сотрудников – это уже плохая новость для нас.

Мой работодатель нравился мне всё меньше, но я решил, что отказываться от его предложения не стоит. Даже несмотря на то, что запах керосина в моих мыслях усиливался с каждой минутой.

– Поэтому сразу скажу, что все подробности этого дела должны остаться в тайне, – заявил Маранзано. – В вашем договоре будет пункт о неразглашении. Но уверяю, ничего незаконного в работе, которую мы намерены вам предложить, нет. Просто мы в данном случае настаиваем на полной конфиденциальности. В остальном вы вольны предпринять всё, что сочтёте нужным, чтобы установить обстоятельства исчезновения доктора Хэтуэй и вернуть её. А вознаграждение будет достаточно существенным, чтобы компенсировать нарушение ваших планов.

– Да, отдых летит ко всем чертям, – соврал я. На самом деле моя поездка в США отпуском была только на бумаге, но я, конечно, не стал говорить о том, что в штат Флорида меня привели не шикарные пляжи и роскошные отели, а сразу два важных дела. Ни об одном из них президенту PJN Technologies вообще не следует знать. В противном случае прогнозируемая продолжительность моей жизни может резко сократиться.

– Сочувствую, – безо всякого сочувствия произнёс хозяин кабинета. – Но если вы найдете доктора Хэтуэй, то сможете позволить себе очень долгий отдых на лучших курортах мира.

От запаха керосина стало просто нечем дышать. Что же у них произошло, если глава крупнейшей корпорации так старательно убеждает меня принять его предложение? И зачем ему понадобился именно я?

Последняя мысль поневоле трансформировалась в вопрос:

– Почему вы считаете, что я справлюсь с вашим делом, если моим предшественникам не удалось добиться успеха?

– Разумеется, мы собрали рекомендации по своим каналам, – заявил Маранзано. – Думаю, вы наиболее подходящий для этого задания человек по всем, так сказать, параметрам.

– Что ж, вернёмся к делу, – предложил я, решив не уточнять, каким образом Большой Босс получил информацию обо мне и что же такого ему наговорили. – Чем так ценна доктор Хэтуэй?

– Она уникальный специалист сразу в несколько областях, – ответил мой собеседник.

– Чем именно она занималась?

Президент PJN Technologies несколько секунд молчал, барабаня пальцами по столу, а затем пустился в объяснения:

– Как вы знаете, сращивать нервную систему живых существ и даже нейроны головного мозга с электронными устройствами научились давно. Но взаимодействие это крайне ограниченное – нельзя соединить нейроны с компьютером и использовать все возможности вычислительной техники. Даже применение систем искусственного интеллекта эту проблему в полной мере не решает. Одним из основных направлений работы доктора Хэтуэй было создание биочипов. Так мы называем обработанные различными видами излучений скопления искусственно выращенных клеток головного мозга, которые можно вживлять человеку с гарантией полного взаимодействия.

– А если попроще?

Большой Босс хмыкнул.

– Смысл в том, что эта штука в состоянии выполнять функции дополнительного банка памяти и вычислительного устройства, которые по своей производительности во много раз мощнее человеческого мозга. При этом никаких трудностей во взаимодействии не возникнет благодаря схожести структуры. То есть можно использовать все возможности увеличенной памяти и ускоренного процесса мышления. Представляете, какие перспективы это открывает? С таким биочипом за считанные дни, а то и часы человек сможет освоить любую профессию на самом высоком уровне. Запоминать почти неограниченные объёмы информации. Производительность труда возрастет многократно. Выгоды…

– Я понял, это очень многообещающая разработка, – перебил я своего потенциального работодателя, явно увлекшегося описанием светлого будущего человечества, оснащённого изобретениями доктора Хэтуэй. Эти вопросы меня сейчас мало интересовали, поскольку заплатить мне обещали за поиски пропавшего учёного, а не за прослушивание лекций о её открытиях.

Маранзано недовольно замолчал.

– Значит, её исчезновение ставит крест на исследованиях, которые могут принести вам огромные деньги? – спросил я.

– Нет. В наши времена незаменимых людей на самом деле не существует. Но отсутствие доктора Хэтуэй, разумеется, замедлит работу над биочипами. И над некоторыми другими нашими проектами.

– Её могли убить?

Президент PJN Technologies помрачнел.

– Надеюсь, что нет. Но вы получите всё, что вам причитается, в любом случае – даже если окажется, что доктора Хэтуэй нет в живых.

– Подозреваете кого-то из конкурентов?

– Ну что вы! – Мой собеседник даже всплеснул руками от возмущения. – Разумеется, нет. Все корпорации жёстко конкурируют друг с другом, но это касается борьбы за ресурсы, рынки сбыта и перспективные разработки исключительно в деловых рамках. Перекупить известного ученого, нанять детективов для промышленного шпионажа, дать взятку чиновникам за получение выгодного контракта – такое бывает. Но не более. Похищение или убийство – это точно не те методы, которые могут использовать против нас наши конкуренты.

Вся эта ситуация воняла керосином сильнее, чем взорванный террористами нефтеперерабатывающий завод. По опыту своей работы я прекрасно знал, что в мире большого бизнеса действует только одно правило: достаточно ли велика прибыль, чтобы окупить издержки. Причём в графу расходов могло быть отнесено всё, что угодно – от штрафа за сброс промышленных отходов до срока за сброс трупов неугодных.

К тому же я навёл справки о том, с кем мне предстоит иметь дело. Как рассказали знающие люди, маленький Сальваторе вырос с матерью-одиночкой, мечтавшей, что он станет священником. Но мальчик с раннего детства оценил истинную силу денег, стоя в очередях за социальными пособиями и продуктовыми талонами, а потому всеми правдами и неправдами пробился сначала в колледж, а затем – в кадровую службу PJN Technologies.

Злые языки утверждали, что Маранзано долго и упорно плёл интриги и заговоры, продвигая лояльных себе людей, пока наконец не поднялся на плечах своих ставленников на самый верх, убедив акционеров, что он – лучший кандидат на пост президента. И вот теперь этот дорвавшийся до власти хитрован буквально уговаривает меня взяться за его дело.

Но отказываться было поздно. И дело даже не в больших деньгах, а встреча с руководителем крупнейшей в мире суперкорпорации означала очень большие деньги. И не в тех неприятностях, которые PJN могла мне создать в случае моего отказа. У меня имелись и другие, куда более важные причины согласиться на это предложение.

– У неё были враги? – поинтересовался я.

– Об этом вам лучше спросить не меня.

Пару секунд спустя входная дверь открылась.

– Начальник службы безопасности Джек Макгерн и главный специалист по анализу систем безопасности Энн Джонсон, – представил Большой Босс вошедших в кабинет людей.

Судя по скорости их появления, во время моего разговора с главой PJN Technologies они дожидались под дверью. Предводитель местных охранников в отличие от Маранзано рекламировать продукцию корпорации явно не смог бы – по его изрезанному морщинами лицу и редеющим седым волосам было сразу видно, что ему далеко за 50 и он давно плюнул на столь модные в наши времена попытки выглядеть свежим юношей.

Осанка выдавала в нём бывшего военного. Однако остроносые туфли из натуральной кожи какой-то ящерицы и тёмно-зелёный бархатный пиджак, застегнутый на все пуговицы, медные и блестящие, под которым проступало пивное пузо, придавали ему немного смешной вид. Чтобы носить дизайнерскую одежду, нужно иметь соответствующую внешность.

Энн Джонсон оказалась очень красивой блондинкой с правильными чертами лица, длинными волосами, собранными в хвост, и яркими голубыми глазами. Светло-серый женский деловой костюм и кремовая блузка неброско подчёркивали её шикарную фигуру. Косметикой она явно пренебрегала, что, впрочем, никак не сказывалось на её привлекательности.

На вид ей можно было дать от силы лет 25. Однако её должность наводила на мысль, что эта дама вовсю пользуется средствами омоложения PJN Technologies, а, возможно, и услугами пластических хирургов из сети клиник, принадлежащей корпорации. В том возрасте, на который она выглядела, занять столь высокий пост нереально даже с такой внешностью.

– Они ответят на все остальные вопросы, – сообщил мне Маранзано. – И окажут любую помощь, которая вам понадобится. Если у вас возникнут какие-либо проблемы, не входящие в компетенцию Макгерна и Джонсон, обращайтесь к руководителю моего секретариата Эвелин Фрешетт. Она сделает всё, что необходимо, или свяжет вас с нужными специалистами.

Других намеков, что аудиенция закончилась, мне не требовалось. Я встал, попрощался и вышел вслед за сотрудниками службы безопасности из кабинета.

Бывший военный оказался не из любителей ходить вокруг да около. Створки двери ещё не успели сомкнуться, а он уже спросил голосом, в котором чувствовать привычка отдавать приказы:

– Вопросы?

– Откуда пропала доктор Хэтуэй? Я хотел бы осмотреться на месте.

– Отсюда.

– Прямо отсюда? – изумился я, вспомнив, что мне пришлось пройти пост охраны на входе и ещё шесть контрольных пунктов, чтобы попасть в резиденцию Большого Босса, не считая многочисленных следящих устройств в каждом коридоре и лифте.

– Не совсем отсюда, – вступила в разговор Джонсон. У нее оказался очень приятный, мелодичный голос – вполне под стать внешности. – Доктор Хэтуэй исчезла из корпуса №6.

– Что в нём находится и где это?

– Здесь же. Соседнее здание, – отрывисто объяснил Макгерн. – Там расположены лаборатории, которыми руководила доктор Хэтуэй.

Я почесал затылок. Мало того, что пропал очень ценный специалист, который в силу своего положения должен был находиться под постоянным присмотром местных «сторожевых псов», так теперь выясняется, что номер с таинственным исчезновением исполнен непосредственно в центральном офисе PJN Technologies, откуда даже спичку вынести невозможно. Не этим ли вызван интерес Маранзано к делу? Президента корпорации не может не волновать такой прокол в системе безопасности.

– Что насчёт… – начал было я.

– Здесь вся информация, которой мы располагает о докторе Хэтуэй, – сказала Джонсон и протянула мне мой оллком, оставленный на входе в здание по требованию охраны. – Также вам оформлены все необходимые допуски. Благодаря этому вы сможете беспрепятственно перемещаться по всему комплексу.

Я взял оллком и открыл последний присланный файл. В нём оказалось подробное досье на пропавшую женщину, включая раздел «Недоброжелатели и конкуренты».

– Начнем всё же с места исчезновения и того, что делала доктор Хэтуэй непосредственно перед тем, как стало известно об её отсутствии, – предложил я. – Кстати, как вообще обнаружилось, что её нет на месте?

– Она трое суток находилась в здании, – ответил Макгерн. – Такое бывало и раньше, когда у неё много работы. Её электронный пропуск и пароль доступа к внутренней сети фиксировались регулярно. Затем все отметки исчезли. Через три часа в соответствии с нашими правилами сотрудник службы безопасности, отвечавший за корпус №6, провёл личную проверку. Но доктора Хэтуэй он не нашёл. Хотя её пропуск в последний раз отмечен как раз в «шестёрке».

– Что было дальше?

– Сотрудник связался со мной. Я распорядился провести полную проверку здания и тестирование всех электронных систем безопасности. Но доктора Хэтуэй обнаружить не удалось. Никаких нарушений в работе систем тоже.

– Волшебное исчезновение, – проворчал я себе под нос.

Макгерн и Джонсон промолчали.

– Что ж, давайте пройдём в лабораторию, – сказал я.

– Зачем? Там всё проверено многократно. Никаких следов борьбы, крови или чего-то ещё, – со всё более заметной злостью в голосе сообщил босс местных охранников.

– Просто хочу побывать там, где доктора Хэтуэй видели в последний раз, – терпеливо объяснил я. – И заодно поговорить с вашим сотрудником, который обнаружил её отсутствие, а также с теми, кто с ней работал. Вы же не откажетесь посодействовать мне в этом?

Я в упор посмотрел на начальника службы безопасности, и тот не стал спорить.

– Главный специалист Джонсон поможет вам, – заявил он. – А у меня есть и другие дела.

– Конечно, как скажете, – согласился я.

Наши с ним отношения явно не заладились с самого начала. Хотя другого и ожидать не стоило. Наверняка именно Макгерн и его люди первыми пытались отыскать пропавшую, но так ничего и не добились. Приглашение совершенно постороннего человека, полицейского из другой страны, для того, чтобы сделать эту работу вместо них, главный охранник корпорации определённо воспринимал как личное оскорбление.

А поскольку доктор Хэтуэй исчезла прямо из лаборатории, которой руководила, то мне придётся покопаться в недочётах и недоработках местной системы безопасности. Для Макгерна мысль об этом должна быть ещё более неприятной. Особенно если по итогам расследования президент PJN Technologies сделает какие-либо выводы в отношении своих «сторожевых псов» и их начальника, которые могут оказаться весьма серьёзными – вплоть до увольнения провинившихся с «волчьим билетом». После такого в приличную компанию их не возьмут даже на должность поломойки.

Конечно, бывший военный, занявший после демобилизации очень значительный пост в огромной корпорации, вряд ли рискнёт напрямую конфликтовать со мной, особенно в самом начале моей работы. Но можно не сомневаться, что реальной помощи от него не будет, а все мои промахи он обязательно постарается донести до высочайшего руководства в лице Маранзано в самом неприглядном для меня виде.

Впрочем, мысли на этот счёт я отбросил почти сразу. Макгерн и его желание увидеть мой провал в деле, с которым не справился он сам, сейчас далеко не главное. Куда важнее вопрос – что же в самом деле случилось с доктором Хэтуэй? Похищена она, убита или сама решила смыться? А если сбежала, то из-за чего? И как она могла исчезнуть из здания, которое охраняется не хуже, чем Форт-Нокс2?

– Следуйте за мной, мистер Сэвидж, – предложила Джонсон, когда начальник службы безопасности ушёл.

– Можно просто Джон, – машинально сказал я, однако блондинка не ответила.

Мы зашагали по длинному, отделанному пластиком коридору.

– Вы когда-нибудь встречались с доктором Хэтуэй? – проформы ради полюбопытствовал я, одновременно просматривая на оллкоме досье пропавшей. Потом, после обследования лаборатории, мне придётся изучить его более внимательно, но сейчас достаточно и беглого ознакомления.

– Да, – ответила девушка. – Мы часто с ней общались.

– О чём? – с искренним изумлением спросил я. Вряд ли у суперзвезды научного персонала PJN Technologies могло быть много общего с аналитиком систем безопасности. К тому же люди, повенчанные с работой, если и поддерживают с кем-то более или менее близкие отношения, то обычно с себе подобными, потому что с остальными им скучно.

– Как ни странно, почти обо всём, – холодно заявила Джонсон, явно правильно истолковав моё удивление.

– А можно поконкретнее?

– О книгах, фильмах, в целом о жизни.

– А о вашей или её работе?

– Никогда, – сообщила моя собеседница, искоса взглянув на меня.

«Интересно, можно ли ей верить? – подумал я. – Или в PJN Technologies все решили усложнить мне жизнь, потому что не хотят вытаскивать на свет божий скелеты из своих многочисленных шкафов? Может, им просто не хочется, чтобы я нашёл исчезнувшую женщину? Но тогда зачем меня нанимать? Или тут, как и везде, есть разные кланы со своими собственными интересами?»

– Доктор Хэтуэй была человеком довольно одиноким, полностью погруженным в свои исследования, – добавила блондинка после долгой паузы. – Мы с ней прекрасно ладили, у нас были похожие вкусы в литературе и кино, поэтому мы часто вместе ходили перекусить и поболтать. Обсуждали прочитанные книги или фильмы, которые мы смотрели.

– Понятно, – произнёс я.

Что ж, портрет пропавшего учёного пока получался на редкость стандартный – трудоголик, сутками не вылезающий из лаборатории в надежде осчастливить своими открытиями человечество и заодно прославиться, а, возможно, даже попасть в учебники истории. Ради этого многие готовы позабыть обо всём прочем, в том числе о своих близких, пока они не отдалятся настолько, что однажды такой борец за светлое будущее с удивлением обнаруживает – ему и поговорить-то по душам не с кем.

Как правило, после этого люди начинают судорожно искать кого-нибудь, с кем можно хотя бы просто поболтать о какой-нибудь ерунде, и обычно находят среди тех, кто работает вместе с ними. Поэтому нельзя исключать, что Джонсон сказала правду о своих отношениях с доктором Хэтуэй.

Мы вошли в лифт, спустились на несколько этажей, прошли по ещё одному длинному коридору и упёрлись в дверь, которую вряд ли удалось бы пробить даже танком.

– Хотя корпус №6 примыкает к основному зданию, попасть в него можно только в трёх местах. Через этот вход, вертолётную площадку на крыше и выезд для служебного транспорта на уровне земли, – объяснила блондинка, дожидаясь, пока сторожевые устройства опознают нас и откроют путь внутрь. – Наверху имеется пост охраны из четырех человек в дополнение к шестиуровневой защите от проникновения. Внизу то же самое.

– То есть сбежать на вертолете или машине похитители не смогли бы? – спросил я.

– Исключено, – сказала девушка. – Никто и ничто не может покинуть корпус №6 незамеченным.

– Значит, доктор Хэтуэй всё ещё в лаборатории? – не удержавшись, ехидно поинтересовался я.

– Исключено, – повторила моя собеседница. – Все помещения были проверены восемь раз.

– Доктор Хэтуэй или её похитители не могли незаметно покинуть лабораторию или остаться внутри, – подытожил я. – В таком случае где же она?

– Ради ответа на этот вопрос вас и наняли, мистер Сэвидж, – отзеркалила моё ехидство специалистка по безопасности.

«И я его найду», – уверенно подумал я, искоса взглянув на блондинку.

В этот момент дверь, наконец, сдвинулась вбок.

– Да, дельце будет нелегкое, – вздохнул я, пытаясь придумать хоть какое-то объяснение произошедшему. Пока наиболее правдоподобно выглядела версия с нашествием инопланетян-невидимок. Вот только в природе их не существует. Или их просто никто не видел?

Когда я входил в лабораторный корпус, мой оллком просигналил о поступлении денег. Взглянув на цифры, я почувствовал, что у меня в буквальном смысле слова отвисает челюсть – сумма превосходила годовую зарплату капитана полиции раз примерно в 20. Причём на платеже, пришедшем с личного счёта президента PJN Technologies Сальваторе Маранзано, стояла отметка «аванс – 50%».

Как видно, доктор Хэтуэй и в самом деле была крайне ценным специалистом, раз её босс расщедрился до такой степени, да ещё и заплатил из собственного кармана. Если мне удастся раскрыть это дело, и впрямь можно будет до конца жизни бездельничать на самых роскошных курортах и пить самое лучшее вино в компании самых красивых женщин.

Дело за малым – чтобы обеспечить безбедную старость, мне всего лишь надо найти женщину, которая, если верить местным «сторожевым псам», буквально растворилась в воздухе.

Глава 2

Начиналась та часть моей работы, которая всегда вызывала у меня самые противоречивые чувства, а именно – опрос свидетелей. Я одновременно и любил, и ненавидел этот этап расследования. Мне нравилось знакомиться с новыми людьми. Наверно, это поймёт каждый, кто ощущал себя человеком важным и значимым, когда перелистывал список контактов и видел, как много бизнесменов, чиновников, учёных и прочих нерядовых граждан поделились с ним информацией о себе. Пусть даже большинство из них уже не помнят ни имя, ни внешность того, кому они дали номер своего личного канала связи.

А ненависть объяснялась главным образом тем, что среди множества опрошенных мной редко встречались действительно интересные люди. Да и те при общении с полицейским торопились натянуть на себя парадную маску, которая из-за спешки и волнения, столь обычного у свидетелей преступления или близких жертвы, сидела особенно криво и к тому же быстро слетала от моих вопросов. А то, что под ней скрывалось, как правило, вызывало ещё меньше симпатий.