Введение в антропосоциальную тектологию

Организационные процессы в человеческом обществе изначально установились как функционально организационные, – с опережающим формированием и действием социального комплекса управления (см. историю «вождеств»), на основе разума (интеллекта) индивидов-лидеров, их сознания и общественного сознания. Поэтому термин тектология (от греч. tekton – (разумный) человек-строитель) является строго адекватным. Определенные соображения автора в рассмотренном выше плане представлены, главным образом, в статьях о законах живых целостностей (организмов) и ранних АСЦ, и о тектологии как эволюционно предписанной, целесообразной организации общества и его жизнедеятельности.

Статьи данной книги, можно сказать, завершают эволюционно-системные исследования автора в познании всеобщих закономерностей и законов живой природы, человека и общества, определивших становление и развитие (антропосоциогенез) ранних антропосоциальных целостностей (АСЦ), на базе эволюционно новых, информационно-интеллектуальных свойств гоминидов как структурно-функциональных Единиц. В этих исследованиях было выявлено нарастающее значение интеллектуальных свойств и соответствующего социального мышления в общем развитии, появление многого «искусственного», дополняющего естественные основания развития ранних АСЦ, – что обусловило и постепенный переход от «естественной экономии» (см. «экономию природы» и экологию Э. Геккеля) [2] к «искусственной экономии» (см. соответствующие сочинения Аристотеля об «экономическом» мышлении) [14]. Э. Геккель понимал «экономию природы» как эволюционно устоявшиеся отношения и процессы экологического сохранения и развития пространства жизни («домашнего хозяйства») всех животных и человека. Американский исследователь Юджин Одум, научно развивая Экологию [3], начинает Введение в указанную работу (Т. 1) следующими определениями:

Сочинения Аристотеля и другие исследования экономической истории отражают, в сущности, искусственный переход от эволюционно назначенного антропосоциального развития к развитию определяемому рынком, его расширением и рыночным обогащением. Всемирный переход к искусственно организованной рыночной экономии, – по целям безграничного обогащения, был впоследствии теоретически закреплен, как известно, лидерами экономического мышления Англии и К. Марксом в качестве «политической экономии». Этот переход остался фундаментально неосознанным ввиду всемирного и благоприятного для экономических элит и правителей утверждения его практикой и квазинаучной политической экономией. Определенное раскрытие общественной иррациональности исторически и политически утвержденной «экономики» было сделано Карлом Поланьи [15].

В данной книге, ввиду актуальности вопросов и проблем, связанных с бурным развитием искусственного интеллекта (ИИ), с общественно рациональным его использованием, представлены также некоторые соображения по общественной необходимости более широкого и глубокого научно-системного исследования темы «искусственного и естественного» в историческом развитии человека и общества. К сожалению, пока что единственным научным пособием в этом является (по авторскому поиску) работа Г. Саймона [16]. Хотя она и ориентирована в основном на инженерную деятельность, но думается, ввиду бурного развития ИИ и расширения сферы его использования будет плодотворно содействовать, – надо надеяться, совместно с представленными ниже (и ранее) исследованиями автора, и в современном тектологическом социально-государственном (человеко-машинном) мышлении, в осознании значения многого искусственного в общественном развитии. В аннотации к указанной книге говорится, например: «Книга „Науки об искусственном“ представляет собой цикл лекций, прочитанных Саймоном в Массачусетском технологическом институте и посвященных сравнению методологий изучения естественного и искусственного миров, психологии человеческого мышления и науке „конструирования“. Она, бесспорно, заинтересует психологов, специалистов по управлению и всех тех, кто занимается вопросами моделирования экономических, социальных и биологических систем».

Представляемая тема непосредственно и тесно связана с темой «социальной (общественной) рациональности» [17], которая системно исследовалась автором многие годы и обрела соответствующее отражение в предыдущих публикациях. На основе эволюционно-системного подхода была выяснена научная обоснованность и необходимость (социальная адекватность) исследования «социальной рациональности» как разумности антропосоциальной целостности (АСЦ) в своей организованности внутренней и внешней жизни и деятельности по отношению к окружающему миру, к мировому сообществу. Таковая научно-исследовательская позиция утверждается системным взглядом на эволюционно достигнутую рациональность самого человека (как живой целостности высшего порядка) и других организмов, которая обеспечивается их внутренней функционально-системной организованностью, адекватной окружающей жизненной среде и воздействиям окружающего мира. Системные исследования ранних, естественных обществ показывают, что их функциональная организованность, с адаптацией к природным условиям, обеспечивалась, прежде всего, «жестким» и «мягким» централизованным управлением, то есть рациональность АСЦ определялась рациональностью интеллектуальных решений и действий вождя как начального центра управления (см. историю вождеств и государств). Во всей истории общественного развития мы видим существенную детерминацию всех деятельностей индивидов и специализированных корпораций конституционными решениями (правом) и текущей управляющей деятельностью государства. При этом всегда имела место определенная иерархия целеполаганий и, соответственно, рациональностей в индивидуальных и корпоративных деятельностях. Таким образом, полноценный рост рациональности общества в целом возможен лишь непрерывным (наследуемым) повышением рациональности центрального комплекса управления (характерного для всех живых целостностей, для каждого человека). Каким он должен быть в АСЦ (обществе), в рассмотренном плане – это вопрос для современной теоретической социологии и социальной философии, – пока что, его организация (тектология) определяется всемирными традициями, основанными на традиционном «властном функционале» и историческом опыте.

Исходя из кратко отмеченных системных оснований (более подробно в предыдущих публикациях), автором и был выдвинут научно-исследовательский посыл (императив) – «рациональное общество» (против западного месседжа – Good Society), и сделаны публикации, раскрывающие естественнонаучные и системные основания социальной рациональности, – функционально-системной и «могущественной» (см. ниже).

Заключая предисловие, можно сделать такой краткий вывод: антропосоциальная (АС) тектология должна быть наиболее рациональной, определяясь высшими целями АСЦ (общества) и адекватным развитием, организацией АС-интеллекта, – на базе структур и систем естественных и искусственных (человеко-машинных) средств в иерархически распределенном комплексе управления общественным развитием (развитием АСЦ) и в специализированных корпорациях. Представляемые здесь и многие предыдущие статьи автора, думается, твердо говорят о необходимости системного переосмысления всей АС-тектологии эволюционно-исторического развития человеческого общества во всей полноте эволюционно заданных (предписанных) законов и социально искусственных предписаний («законов»), и в системном сопоставлении с развитием самого человека, всех «живых целостностей» (организмов) обладающих высокоразвитым функциональным комплексом отраженным в человечестве, на латинском языке, словом ratio (разум).

Общетематическая вводная литература

1. Геккель Эрнст. Мировые загадки. Общедоступные очерки монистической философии. М.: ЛИБРОКОМ, 2012. 256 с.

2. Антология экологии / Состав. и коммент. чл.-корр. РАН Г. С. Розенберга. – Тольятти: ИЭВБ РАН, 2004.

3. Одум Ю. Экология. В 2-х т. – М.: Мир, 1986.

4. Богданов (Малиновский) А. А.: 1) Наука об общественном сознании. Книгоиздательство писателей в Москве, 1914.; 2) Вопросы социализма: Работы разных лет. М.: Политиздат, 1990. 479 с. – (Б-ка социалистической мысли.); 3) Тектология. Всеобщая организационная наука. В 2-х т. / Редколлегия: Л. И. Абалкин (отв. ред.) и др. / Отд-ние экономики АН СССР. Ин-т экономики АН СССР. М.: Экономика, 1989.; 4) Малиновский А. А. Тектология. Теория систем. Теоретическая биология. М.: Эдиториал УРСС, 2000. 448 с.; 5) Тектология: Всеобщая организационная наука. М.: Финансы, 2003.

5. Обыденное и научное знание об обществе: взаимовлияния и реконфигурации: [монография] / Под ред. И. Ф. Девятко, Р. Н. Абрамова, И. В. Катерного. М.: Прогресс-Традиция, 2015. 328 с.

6. Девятко И. Ф. История теоретической социологии. Социология второй половины XX – начала XXI века: Учебное пособие для вузов. – Изд. 3-е, перераб. и доп. М.: Академический проект, 2020. 526 с. – (Концепции).

7. Тощенко Ж. Т.: 1) Социология. М., 2005; 2) Тезаурус социологии: Тематический словарь-справочник / под ред. Ж. Т. Тощенко. М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2009. 487 с.; 3) Эволюция теоретической социологии в России (1950-2000-е годы) // Социологические исследования. 2009. №6, 7.; Социология жизни. М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2016.

8. Касавин И. Т. Социальная эпистемология. Фундаментальные и прикладные проблемы. М.: Альфа М, 2013. 560 с.

9. Эпистемология сегодня. Идеи, проблемы, дискуссии: монография / Под ред. чл.-корр. РАН И. Т. Касавина и Н. Н. Ворониной. – Н. Новгород: Изд-во Нижегородского госуниверситета им. Н. И. Лобачевского, 2018. 413 с.

10. Резник Ю. М.: 1) Введение в социальную теорию: Социальная эпистемология. Пособие. М.: Институт востоковедения РАН, 1999. 327 с.; 2) Введение в социальную теорию: Социальная системология. М.: Наука, 2003. 525 с.

11. История социалистических учений. Под ред. Б. Ф. Поршнева. М.: Наука, 1964.

12. Руткевич М. Н. Общество как система. Социологические очерки. СПб. Алетейя, 2001. 444 с.

13. Жоль К. К. Социология (в систематическом изложении): Учеб, пособие для вузов. – 2-е изд., испр. и доп. М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2004. 431 с. – (Международная серия «Bibliotheca Studiorum»).

14. Железнов В. Я. Экономическое мировоззрение древних греков. Изд. 2-е. М.: ЛИБРОКОМ, 2012. 257 с.

15. Поланьи К. Избранные работы. М.: Территория будущего, 2010. 199 с.

16. Саймон Г. Науки об искусственном. Пер с англ. Изд. 2-е. М.: Едиториал УРСС, 2004. 144 с.

17. Труфанов Д. О. Рациональность как фундаментальная характеристика социальных систем. Постнеклассический (универсумный) подход: монография – Красноярск: Сиб. федер. ун-т, 2013. 124 с.

Предыдущие работы автора по естествознанию и «витасистемному» направлению в социальной философии и теоретической социологии, как естественнонаучная, эволюционно-системная и научно-историческая база «антропосоциальной тектологии»

1. Рациональное общество: Том 1 (избранные статьи): От естествознания к системному обществознанию. Издательские решения, 2022. – 458 с.

2. Рациональное общество: Том 2 (избранные статьи): очерки социально-экономической системологии. Издательские решения. Издательские решения, 2022. – 252 с.

3. Рациональное общество: Том 3 (избранные статьи): очерки «философии движения». Издательские решения, 2022. – 108 с.

4. Рациональное общество: Том 4. Издательские решения, 2022. – 253 с. – (Ценностная проблематика. О комплексной рационализации. Труд и экономика в историческом развитии. О «социальной физике» и «системной социологии». Метаэкономия. О западной концепции «Хорошее общество». ).

5. Рациональное общество: Том 5. Издательские решения, 2022. – 358 с. – (Ноосферогенез. Начала экономики. Информация человека и общества. Идеология и наука. Общественное сознание. Метаэкономические взгляды. Производство и потребление. Экономическое развитие. О целерациональном мышлении.).

6. Движение, время, энергия: Новые взгляды и понимания. Издательские решения, 2024. – 154 с.

7. От homo sapiens к рациональному обществу: Очерк оснований социального возвышения в окружающем мире. Издательские решения, 2024. – 150 с.

8. Метаэкономия рационального общества: Научно-исторические и социально-системные основания. Издательские решения, 2024. – 288 с.

9. Рационализация общества: Очерки познания витасистемных оснований. Издательские решения, 2025. – 222 с.

1. К осознанию законов «живых целостностей» как эволюционно предписанных фундаментальных законов общественного развития

«Только тогда можно понять сущность вещей,

когда знаешь их происхождение и развитие»

(Гераклит Эфесский, Аристотель)

«Никто не отыщет природу вещи в самой вещи,

Изыскание должно быть расширено до более общего»

(Ф. Бэкон)

Вводные сведения о средствах и опыте познания «живых целостностей»

Первый эпиграф, как методологический принцип, взят автором из монографии американского исследователя советской науки и философии Лорена Р. Грэхэма [52], ещё в 90-е годы, и постоянно использовался. Грэхэм привел этот принцип со ссылкой на А. И. Опарина. В одной из книг этого выдающегося исследователя возникновения и развития земной жизни нашлась следующая фраза [112, -2, с. 16]:

Указанный принцип познания, несомненно, должен использоваться в познании фундаментальных законов общественного развития, как эволюционно установленных законов развития «живой целостности», понятие которой следует считать фундаментально обобщающим понятием происхождения и развития жизни на Земле. К этому утверждению приводят многие научно-философские исследования выдающихся мыслителей прошлого. К ним мы относим, начиная с 20 века, отечественных исследователей жизни и ее развития в различных, эволюционно установленных формах, в том числе общественных: это

А. Богданов (Малиновский), А. И. Опарин, И. И. Шмальгаузен, В. И. Вернадский, В. Г. Афанасьев и другие исследователи [1; 9; 36; 112; 178]. Через публикации их работ и работ современных ученых мы узнаем и многие другие составляющие великого общемирового научно-философского наследия, ознакомление с которым должно привести (и уже отчасти привело) к осознанию всеобщих законов развития жизни на Земле, в том числе развития эволюционно высших, человеческих целостностей, которые получили (по известным причинам) научно неадекватные, обыденные наименования: община, общность, общество, страна, государство (от государя); и научно формальные – социум, формация, общественно-экономическая формация.

Второй эпиграф заимствован из большой статьи А. Л. Тахтаджяна, обобщающей великий научный опыт А. Богданова по формированию ведущей для общества (судя по др. работам) «организационной науки», – обозначенной им «тектологией» [160]. Он как раз (по мысли Ф. Бэкона) и разрабатывал всеобщую организационную науку как науку о всеобщих закономерностях и законах выявленных им в познании развития живой природы и человеческого общества. Соответственно представленным глубоким мыслям и надо, очевидно, познавать человеческое общество как таковое, то есть не путем глубокого анализа существующего его состояния и исторических сведений о процессах, обусловивших становление этого состояния (метод историзма), а выявлением всеобщих законов (процессов и закономерностей), определивших состоявшееся от начал социогенеза общественное развитие на Земле. То есть необходимо расширить изыскание этих законов (по мыслям в эпиграфах) на всю эволюцию земной жизни. Соответственно, фундаментальными понятиями в этом изыскании видятся (с современных научно-системных позиций) именно понятия целостности и живой целостности. К последнему приводят многие научно-философские исследования целостностей в эволюционном развитии природы Земли, живой природы, человека и ранних антропосоциальных целостностей.

Л. Р. Грэхэм не рассмотрел в своих исследованиях развитие советскими учеными организационной науки А. Богданова и соответствующие системные исследования живой природы, человека и общества (они осуществлялись отдельными инициативными учеными и группами, без широких публикаций, – см. ниже). Его интересовали, прежде всего, вопросы связанные с идеологией, – в первой монографии, и взаимоотношения ученых и Власти, – во второй [53] (не теряющей актуальность). Поэтому перейдем далее к рассмотрению развития не только строго биологических исследований жизни, но и системных пониманий её эволюционной и искусственной организации в человеческом обществе.

Рассмотрим в этом плане уже сложившиеся научно-исторические и практические понятия в обобщающих исследованиях. Это, прежде всего, понятие организации. Согласно словарям, оно установилось на базе латинского языка и практики организующей деятельности в обществе. Соответственно, – как и многие другие слова из практики жизнедеятельности, стало использоваться в научном познании живой природы. Все созданные эволюцией «живые целостности» (в естественной сущности) получили научный термин «организм», – как нечто «организованное» – Богом (в начальном понимании), или эволюцией. Но, в отличие от человеческой жизнедеятельности, Природа не организует (в сущности), она развивает образовавшиеся ранее целостности в новые и продуцирует по заложенным в целостностях свойствам, – на базе текущих условий, процессов и случайных воздействий из окружающего мира (в т.ч. из человечества).

Таким образом, понятие организации (процесса или организованного объекта исследований, проектирования) есть исследовательское и проектное понятие целевой жизнедеятельности в обществе. На современном этапе организующей жизнедеятельности в человечестве можно составить уже сверхбольшую классификацию «организаций». При этом значительную часть ее составят организации, образованные с использованием принципов и процессов, выявленных посредством исследований организации организмов высших эволюционных уровней. Их можно обобщить понятием «системной организованности», поскольку понятие «системы», на взгляд автора, как раз и установилось в науке и других сферах общественного сознания посредством изучения принципов и процессов сохранения, развития и воспроизводства (принципов организации со стороны эволюции) живых целостностей (организмов). Соответственно, возникла «общая теория систем» Л. фон Берталанфи, возникло и распространилось обобщающее понятие «живой системы» [17; 115]. В современных «Основах системного анализа» [119] приводятся, например, такие определения:

«СИСТЕМА (system) – средство достижения цели; основные особенности систем: целостность, относительная обособленность от окружающей среды, наличие связей со средой, наличие частей и связей между ними (структурированность), подчиненность всей организации системы некоторой цели.

СИСТЕМА ЕСТЕСТВЕННАЯ (natural system) – система (т.е. многокомпонентный объект, обладающий всеми признаками системы), возникшая в природе в результате естественных процессов».

На взгляд автора, «система», «естественная (живая) система» – это понятия формализованного научного познания реально существующих целостностей, – естественной (эволюционной) или искусственной (креационной) организации. Однако, в статье «Абстрактное понятие системы как методологическое средство» [68] Дж. Клир говорит, например:

«Можно предложить следующее краткое определение теории систем: теория систем есть теория формальных (математических) моделей реально существующих (или концептуальных) систем».

Но В. Н. Садовский отмечает в своей статье [137]:

«… общую теорию систем Л. фон Берталанфи рассматривает как «общую науку о «целостности», – ссылка на «Bertalanffy L., von. General System Theory. Foundations, Development, Applications. London, 1971». Далее В. Н. Садовский говорит:

«Совершенно очевидно, что формы и степень целостности объектов разной природы (с одной стороны, живого организма и различных социальных систем, а с другой – сравнительно простых объектов, обладающих лишь элементарными формами поведения) существенно отличаются друг от друга, но во всех случаях целостность объекта как системы означает принципиальную несводимостъ его свойств к сумме свойств составляющих его элементов и невыводимостъ из последних свойств целого. Таким образом, для того чтобы исследовать некоторый объект как систему, необходимо обладать средствами анализа его как определенной целостности».

Из «парадоксов системного мышления», рассмотренных В. Н. Садовским в указанной выше статье, надо привести здесь следующий, – показательный для рассматриваемой темы:

«Парадокс II (парадокс целостности). Познание системы как целостности невозможно без того, чтобы „заглянуть внутрь системы“, т. е. без анализа ее частей. Давняя историко-философская традиция свидетельствует о том, что в принципе допустимы два полярных способа разбиения целостной системы на части: при одном из них получаемые в итоге элементы или части не несут на себе, так сказать, целостных свойств исходной системы, при другом – действительно выделяются части целостной системы, т. е. такие элементарные образования, которые сохраняют в специфической форме целостные свойства исследуемой системы. Будем условно называть второй способ декомпозиции системы „целостным“ разбиением ее на части. Теперь мы можем сформулировать парадокс целостности. Решение задачи описания данной системы как некоторой целостности возможно лишь при наличии решения задачи „целостного“ разбиения данной системы на части, а решение задачи „целостного“ разбиения данной системы на части возможно лишь при наличии решения задачи описания данной системы как некоторой целостности».

Данный парадокс (совместно с множеством других рассуждений по «проблеме целостности», «теории систем» и «системному подходу») как раз и показывает всеобщий парадокс «системного» мышления того периода – замену мышления о целостностях, – во всем эволюционно сложившемся многообразии, мышлением о «системах как целостностях», о «целостных системах» (согласно приведенному фрагменту ведущего мыслителя того периода), – вместо мышления о видах упорядоченности и «системности» эволюционно организованных целостностей. Это привело, кроме прочего, и к доминированию «системы» как таковой, – вместо целостности, в мышлении, анализе и проектировании организаций без учета существующего и необходимого места конкретного объекта в иерархии субъорганизаций (субъсистем) целостности. Об этом говорят, например, работы ведущего экономиста-теоретика Г. Б. Клейнера [78], – вслед за известным экономистом-реформатором Я. Корнаи (Корнаем) [31, -7], и многих его единомышленников.

На взгляд автора, необходимо было развивать «теорию системности организаций», – в качестве развития «тектологии» А. Богданова (вопреки обобщению Л. фон Берталанфи, во многом формальному), и, соответственно, «системности живых целостностей». Кстати, ведущий философ СССР В. Г. Афанасьев постоянно употреблял именно термин системность и раскрывал соответствующие процессы и организации в естественной природе и обществе [9]. Понятие системность отражает фундаментальное комплексное свойство высокоорганизованной целостности, – в обеспечении, прежде всего, высшей целостности (при изменении окружающих условий) и таких свойств (характеристик) как жизнестойкость, живая стационарность (термин автора), эффективность самодвижения, адаптивная динамичность. Думается, здесь нет необходимости пояснять широко распространившиеся в общественном развитии (во второй половине 20 века) процессы научно-практического переноса принципов естественной организации ЖЦ, – названных «системными», в общественные специализированные организации, прежде всего, в производственные и военные. Применительно к современным антропосоциальным ЖЦ (АСЖЦ) видится научно обоснованным рассматривать и анализировать относительные уровни (степени) системности, поскольку соответствующие системные характеристики (свойства) образуются в результате организационной деятельности, – прежде всего, государственного комплекса управления саморазвитием АСЖЦ. Но это отдельная большая тема, вернемся к основной теме статьи.

Все целостности, возникшие в результате земной эволюции, можно классифицировать по тем или иным признакам (см. ниже) и выделить «упорядоченные», «беспорядочные (хаотичные)» и «системные», – на основе совокупности принципов и прочих средств их организации, а среди системных выделить «живые целостности». Понятие «система» отражает общие и частные характеристики организации. Понятие «цели» – это системное понятие, взятое из практики человеческой деятельности (как и многие прочие системные понятия). Оно способствует, в частности, пониманию иерархической оганизации естественных живых целостностей, как организмов, так и антропосоциальных формаций, – информационно и функционально организованных живых целостностей (см. иерархию целей, «цель и средства» в философских словарях).