Тропой из лисьих следов

К троим прибавилось четыре, и композиция завершилась, создавая поистине великолепное зрелище. Набегающий ветер заставлял шерсть играться на свету, полыхая рыжим пламенем. Один их вид завораживал!

С виду миниатюрная Кипаяма, которая была почти одного роста с невысокой Нонекой, вместе с хвостами заняла половину поляны. Их концы касались вершин деревьев, а движения поднимали ураганный ветер, что срывал листья с крон. Всё величие могучей кицунэ предстало перед юными учениками.

Окружающие лисицы с благоговением смотрели на свою госпожу. Все они занялись молитвой и приглушённо заскулили. Их вой напоминал торжественную и в то же время лирическую музыку, тихие перешёптывания и восхваления её могущества и непревзойдённой красоты.

Нонека могла поклясться, что у всех вокруг глаза приняли форму сердец. Да и сама она не могла оторвать взгляда от открывшегося ей потрясающего зрелища. Хвосты светились, извивались, словно хотели объять весь мир. А воцарившаяся атмосфера таинства кицунэ побуждала молиться в такт лисицам.

Бакэнэко по соседству тоже не могла перестать любоваться. Её хвост встал торчком и оставался недвижим, когти впились в собственную плоть. Она не могла пошевелиться, ведь никогда прежде не видела чего-то подобного. Настоящая могучая кицунэ со всеми её хвостами была перед ней. Источник неисчерпаемых знаний с многовековым опытом.

Только когда все огромные хвосты, кроме последнего, исчезли, растворившись в воздухе, церемония прекратилась. Лисы перестали скулить, Ичинеко разжала пальцы – она едва не ранила себя. Нонека так вдохновилась, что и сама чуть не создала себе хвост, и даже была бы рада, но позади увидела только собственную пятую точку.

– Итак, если хотите также, придётся хорошо поработать! – заключила Кипаяма, не убирая последний хвост, и задорно подмигнула.

И кохаи начали усердно заниматься. Для Ичинеко было особенно важно научиться менять облик. Причём не только прятать хвост длиною в половину её роста, но и превращаться в кошку, кем она изначально родилась. Однако одной решимости было мало, требовалось знание дела.

У Нонеки была обратная проблема. Мысленно она всё ещё не могла признать себя кицунэ, её организм, родившийся изначально человеком, отрицал наличие дополнительной пары ушей и тысячу поколений как рудиментарного хвоста. Единственное, что осталось от древних хвостатых млекопитающих – копчик, которому и предстояло преобразиться в великолепный лисий хвост.

Занимались девушки параллельно. За ними пристально наблюдали четыре лисицы. Иногда они ощущали волны Ки, исходившие от кохаев во время попыток превращения, и нервно вздрагивали, прижимались к земле, будто увидели орла высоко в небе.

Концентрируя в себе всю внутреннюю энергию, Нонека представляла позади себя пышный хвост. Пыталась она долго, пока не выбилась из сил. Всё же пересилить своего главного противника в собственном лице было почти невозможно. Кипаяма, как могла, поддерживала её, отдавала часть своей Ки, чтобы девушке было проще. Но единственное, что вышло – полупрозрачный ореол в форме хвоста, почти неразличимый в ярком солнечном свете.

И всё же, такое представление вызвало фурор как среди наблюдавших лисиц, так и у бакэнэко. Последняя уже могла похвастаться возможностью прятать уши и перешла к когтям на руках и ногах. Как-то втягивать, как она делала это прежде, будучи кошкой, у неё не особо получалось, но Ичинеко не собиралась сдаваться.

Ближе к обеду все трое решили немного передохнуть и уселись под ближайшим деревом. Весна подходила к концу, близилось лето, и сочные листья, как пляжные зонты, защищали от палящего солнца. Кипаяма уселась в окружении самых приближённых лис и комфортно устроилась, прислонив спину к стволу дерева. Ичи и Нонека уселись поблизости, взяв на ноги по лисичке, те сразу же удовлетворённо зафыркали.

– А кем ты была раньше, уличным котом? – поинтересовалась Нонека у своей подруги. Она по праву могла считать её таковой, ведь они хорошо сдружились и даже на прошлой неделе вместе гуляли по вечернему Саппоро.

– Да, обычной мур-кошкой. Я не ощущала себя так, как сейчас-мяо. Разумной. Скорее действовала так, как диктовали условия, а теперь я вольна выбирать свою жизнь самяо.

– А в какой момент всё поменялось, Ичи-тян? – присоединилась к дружеской беседе Кипаяма.

Кицунэ всё это время разглаживала шерсть своих лисиц магической расчёской с рунами и почти не обращала внимания на их общение Но, когда девушки разговорились о природе ёкаев, оторвалась от своего занятия.

– Даже не знаю. В какое-то мур-утро я проснулась в человеческой кровати. Без шерсти, голая, но с ушами и хвостом-мяо. Я думала меня поймали и побрили. Прежде я ведь никогда не видела людей без одежды и не сразу поняла, что стала одной из них-мяо…

– И что стало дальше? – попросила продолжить рассказ Нонека.

– Кто нашёл тебя? – заинтриговано спросила Кипаяма.

– Я жила среди частных домяу. Там всегда было много еды-ы и воды-ы, на мурсорках изредка находились косточки, – Ичинеко инстинктивно облизнулась. – Или недоеденные пакетики с кошачьим кормяу. Я чаще всего сторонилась людей, боялась. Некоторые были добры ко мне-мур-р, некоторые не обращали внимания, но находились и те, кто пользовался моей добротой, ловил, тас-скал за хвост-с-с.

Лицо бакэнэко скривилось от воспоминаний тех ужасов, что она пережила, будучи простой кошкой. Но лисичка, уткнувшаяся носом в её мягкий живот, быстро подняла ей настроение, и тень прошлого растворилась в густом мехе милой лисьей мордашки.

– Ужасно! – Нонека прижала ладони к щекам и с грустью посмотрела на хвост Ичинеко, что импульсивно бил по земле от слов и эмоций хозяйки.

– Очень мур-редко, в дни сильных холодов меня пускали домяу добрые люди. Давали мягкий мур-пледик и еды. И в одну из таких ночей я заснула обычной кошкой-мяо, а проснулась нэкомусумэ.

Все ненадолго притихли. Каждый задумался о судьбе Ичинеко, в том числе и лисы, которые могли понимать человеческую речь. Нонека задумалась, о том, что в детстве у неё была собака, поэтому ей не разрешали брать с улицы бездомных кошек и котов. Сейчас у неё есть дети, но те почему-то не спешат заводить домашних питомцев, если не считать трёх золотых рыбок. А ведь пушистым друзьям бывает очень тяжело в холодное время года. Финансы позволяют, и стоило хотя бы на заднем дворе построить небольшой домик для котиков.

– Значит, ты стала бакэнэко из-за очень длинного хвоста, – предположила Кипаяма. – Я очень редко встречаю вашу породу, вы очень скрытные и редко выходите на контакт. Нам крупно повезло, что ты решила осесть в храме Инари. Иначе бы я подумала, что все бакэнэко вымерли.

– Получается, что кто-то из моих мур-предков получил благодать от Камяо? – удивилась такому повороту событий Ичинеко.

– Вполне может быть, иначе бы ты не смогла освоить даже базовую магию. Я давно об этом думаю, но твоя история подталкивает меня именно к этой догадке… Ну, что ж… Продолжим!

Кипаяма погладила лисиц вокруг себя, и те послушно расступились, заняв места чуть подальше. Размяла затёкшие ноги от сидения на голой земле, приподнялась и смахнула мусор, налипший к полам белоснежно-белого кимоно.

– Если у тебя есть Ян, моя дорогая Нонека, то будет разумнее заставить хвосты появиться, использовав по-настоящему мощную магию.

Нонека прислушалась к её словам, но что это за мощная магия пока не знала. Бакэнэко тоже с интересом взглянула на них двоих.

– Из действительно сложной магии есть некоторые относительно простые в изучении. Одно из них – луч Ки. Я уже как-то упоминала его, – принялась рассказывать Кипаяма, чертя в воздухе иероглифы, из которых состоит заклинание. – Изначально лучи придумали Они, мы его модифицировали, чтобы оно тратило меньше Ки и било более прицельно. Так родился «си но косен». Для его использования нужны все десять пальцев, не будет хоть одного, и заклинание нельзя будет произнести.

Кипаяма заняла стойку одной из ката, которую они тренировали прежде. Выставила правую ногу вперёд, а левую назад, и повернула тело вполоборота. Сомкнула все пальцы в пучок и свела ладони вместе. Между ними зажглась искра, которую кицунэ сразу же расширила до огромного диска, чуть меньше её само́й, как раз такого, насколько хватало длины рук.

Лисицы вокруг подобрались, почуяв, какое именно заклинание хочет прочитать их хозяйка. Самая робкая спряталась за Нонеку и стала ждать всплеска Ки по лужайке. Девушка тоже почувствовала, как некая сила прошла сквозь неё и оттолкнула от источника заклинания.

– Первый рунический круг оберегает заклинателя от мощного луча.

С этими словами полупрозрачный диск стал наполняться рунами из иероглифов. Там было только одно, уже знакомое слово «тате», что означает «щит».

– Второй круг создаёт сам луч – си!

Кицунэ вновь сомкнула ладони, собранные в пучок, и развела руки. Возник второй круг ещё ярче предыдущего. Его пустой холст разрисовывался иероглифом «смерть». Повеяло могильным холодом, ощущением приближения скорой гибели. К горлу кохаев стал подступать страх, а их тела сковало оцепенение. Лисы же ждали, что будет, пристально смотря на рунические круги перед госпожой.

Однако в следующий миг части заклинания плавно растворились друг за другом, в обратном порядке. В глазах Нонеки отчётливо отпечаталась руна смерти. Слово, короткое на слух настолько, насколько быстро способно лишать жизни. Его ей и предстояло повторить.

– Не бойтесь так, – прочитала нескрываемый страх в глазах учениц Кипаяма и в свойственной ей манере игриво улыбнулась. – У тебя не хватит сил произвести выстрел, но попрактиковаться точно получится.

Кицунэ не спеша зашагала к Нонеке и осторожно коснулась её похолодевшего тела. Кохаи непонимающе переглянулись, но нежное касание тёплых ладоней семпая, как в самую первую их встречу, развеяло все тревожные мысли и ощущение невидимой угрозы. Кипаяма обняла её сзади и обхватила руки, чтобы управлять ими во время чтения заклинания.

– Всё хорошо, моя Нонека. Расслабься, – зазвучал над ухом её мелодичный томный голос. – Я дам тебе немного своей Ки, чтобы тебе было легче.

Ещё одна порция теплоты разлилась по телу Нонеки. В ослабшем теле зажглась сначала искорка, а потом огонь души разгорелся, и девушка почувствовала себя силачом, способном свернуть горы. Пальцы перестали дрожать, а ясный взгляд упёрся в глубины леса.

– Сначала сомкни пальчики…

Нонека повторила действия семпая и почувствовала, как на кончиках пальцев собирается жар.

– Теперь ладони…

Стоило девушке это сделать, как волна силы, куда более мощной, чем при создании щита Ки, пронзила пространство, заставив зашелестеть траву под ногами, а лицо почувствовать порыв сильного холодного ветра.

Дальше Кипаяма руками Нонеки нарисовала в воздухе идеальный круг, и перед ними засветило бледно-синее заклинание. Куда менее яркое, чем у опытной кицунэ, но своё. Нонека безостановочно произносила про себя слово щит, и руны, как капли дождя, что смачивают землю в хаотичном порядке, начали выстраиваться перед девушкой.

Пришла пора второго круга. Кохай долго силилась, чтобы его создать, но что-то изнутри будто мешало это сделать. Какая-то сдерживающая сила. Нонека расслабилась и отпустила все мысли. Лёгкий ветерок на поляне отдавался эхом шелеста листьев на деревьях. Биение собственного сердца стало размеренным, и с новым вливанием Ки от Кипаямы, тяжесть полностью пропала.

Нонека снова сомкнула пальцы и почувствовала некое шевеление в копчике. Когда уже семпай развела руки в стороны и нарисовала ими круг, джинсы девушки со звонким треском разошлись, чтобы дать выйти сначала одному хвосту, а потом и второму.

От резкой боли и так перевозбуждённый разум затуманил Нонеке глаза. Гадкое ощущение окатило всё тело и раскатом грома ударило в голову. Мозг словно закипел, в глазах защипало. И полностью, обессилев, девушка потеряла сознание.

Когда Нонека очнулась, то она сразу почувствовала что-то тёплое и мягкое. Сначала ей показалось, что у неё в ногах лежит одна из лисиц Кипаямы, но, увидев, что там находится на самом деле – обомлела. Вдоль ног бесчувственно лежало два хвоста. Оба насыщенного угольного цвета со снежно-белыми кончиками.

Она тут же приподнялась, чтобы их потрогать. Они и правда были живыми, тёплыми и очень пушистыми. Ни в одном магазине не сыщешь такой мягкой шерсти.

Не сразу Нонека обратила внимание, где оказалась. Её отнесли в домик, где обычно отдыхают мико. Одна из них во все глаза глядела на кицунэ перед собой, но как только Нонека перевела на неё взгляд, тут же учтиво опустила голову.

– Вы проснулись, госпожа. Хвала Инари-сама, она уберегла вас. Пока не вставайте, я позову госпожу Кипаяму и госпожу Ичинеко.

Девчушка довольно резво поднялась с соседнего футона и выбежала на улицу. Нонека даже ничего не успела спросить. Она вновь посмотрела на хвосты. Те не слушались её воли, но молодая кицунэ хорошо ощущала их, как части своего тела. Мозг с трудом адаптировался к новым конечностям, и ещё несколько попыток пошевелись ими ничего не принесли. Тогда она нежно дотронулась до их плоти, скрытой глубоко в шерсти, и лёгкое прикосновение отдалось болью, как после удара. Нонека невольно всхлипнула и надолго зажмурилась, а когда распахнула веки, увидела перед собой Кипаяму. Она с сочувствием поглядела на неё и присела рядом.

– Знаю, что больно. Организм должен привыкнуть к новым конечностям. Мико приготовят отвар из трав. Он поможет с болью и вернёт хвостам подвижность.

Нонека только согласно закрыла глаза и вздохнула. Кипаяма потрогала её лоб, и, убедившись, что у кохая нет температуры, принялась разглаживать её чёрные волосы.

– А так будет всегда? И сколько я спала?

– Нет, моя Нонека, такое только поначалу. Ты привыкнешь и будешь управлять хвостами точно так же, как и руками. Когда ты потеряла сознание, Ичи-тян так испугалась, что смогла втянуть свои когти. Вы обе сегодня хорошо потрудились, – не прекращая гладить обессиленную Нонеку по голове, Кипаяма похвалила её, но потом решила вернуться ко второму вопросу. – Ты была без сознания не больше получаса. Мико молились за тебя, даже Кахори-сан оборвал свой ритуал, чтобы помочь тебе.

– Мне здесь рады… – улыбнулась девушка.

– Конечно, мур-рады! – с задором подтвердила бакэнэко, вынырнув из тюлей в комнату. – Мы все переживали за тебяо!

Ичинеко хотела подсесть к Нонеке, но Кипаяма жестом остановила её, и та расположилась у самого входа, но так, чтобы видеть всё происходящее.

– У всех теперь есть мур-хвосты! Это мур-круто! – всё не успокаивалась бакэнэко, и Кипаяме пришлось приложить палец к губам, чтобы та притихла. – Поняла, мурчу!

Спустя время одна из мико, совсем не та, что прежде сидела здесь, принесла поднос с ароматным чаем. Она с больши́м интересом посмотрела на угольные хвосты, оставила рядом с Нонекой чай и, низко поклонившись, почти сразу вышла.

Едва только губы девушки коснулись ободка пиалы, как их обожгло кипятком. Но взгляд Кипаямы так и говорил, что пить его нужно именно горячим. Сдерживаясь, чтобы не завыть, Нонека начала глотать терпкий целебный чай. И только он коснулся горла, как ощущение жара пропало. Чай стал казаться вполне нормальным, язык перестало жечь, а губы чувствовали только теплоту. Ещё с одним глотком Нонеке стало совсем хорошо, она почувствовала, как по телу растекается сладкий привкус напитка и смыкается на кончиках хвостов.

Взгляд Кипаямы продолжал упираться в Нонеку до тех пор, пока она не выпила весь чай. Тогда же девушка попробовала приподняться, и нахлынувшая сила в ногах подняла её в полный рост.

Шерсть на хвостах зашелестела, как листья на ветру. Нонека попробовала как-то управлять ими, но даже не представляла какую извилину нужно напрячь, чтобы это сделать.

– Почему-то не получается… – расстроилась девушка. На этих словах даже ушки бакэнэко угрюмо опустились.

– Не переживай, моя Нонека. Всё придёт. К новым конечностям ещё придётся привыкнуть, но я уверена, у тебя всё получится!

– Спасибо, Кипаяма-семпай! И тебе, Ичи! Что верите в меня!

Неожиданно из глаз девушки потекли слёзы радости. Она никогда и не мечтала получить хотя бы один хвост, а теперь их уже два. Всё это казалось ей просто невероятным, и, более того, нахождение среди ёкаев только сильнее приближало к их природе.

Но тут ей вспомнилось, что она уже довольно сильно задержалась, пора бы заканчивать занятия и собираться домой.

– А который час? Мне, наверное, пора кормить детей.

– А сколько лет твоим детям? Разве ты их всё ещё кормишь грудью? – поинтересовалась Кипаяма, прежде её мало волновал вопрос семьи ученицы, но теперь пришла пора узнать о ней больше.

– Младшей в том году исполнится семь, старшему уже десять.

– Уже довольно взрослые, – задумалась Кипаяма.

– Да, но всё ещё не самостоятельные, как и муж. Приходится за всеми троими приглядывать. А сегодня я так спешила, не выспалась за ночь, и не успела приготовить им обед…

– Есть же кафешки и замургаловки! Даже я мур-знаю об этом.

– Ну, это не совсем то, чем я хочу кормить своих детей. Предпочитаю готовить сама.

Все с этим доводом согласились и решили закончить занятие на сегодня. Бакэнэко несколько раз потянулась и устроилась на пригретом футоне, где только что лежала Нонека.

– Да, нынче человеческая еда совсем другая. Я тебя понимаю. Раньше угощения для лисиц люди готовили сами, как и ты, а теперь… Ну есть ещё можно, но еда без любви ощущается совсем по-другому, – расстроилась Кипаяма.

– Согласна, сенсей, – кивнула бакэнэко. У неё тоже были свои мысли на этот счёт. – Домашние онигири страсть, какие вкусные. А у нашей Нонеки они всегда замурчательные!

Ичинеко несколько раз облизнулась и внимательно посмотрела на хвосты молодой кицунэ.

– Всё же красивые они у тебяо. Можно-мур погладить?

– Конечно!

Бакэнэко поднялась с лежанки и нежно прикоснулась к лисьим хвостам, разгладила шерсть своими человеческими пальцами. Нонеке эти прикосновения так понравились, что она заулыбалась. Новые хвосты были ещё очень чувствительны, а кошка в прошлом знала, как правильно за ними ухаживать

– Но всё же мне пора идти. Хотя, постойте… Как я пойду по улицам с хвостами?

– Ты можешь скрыть их. Ты рассказывала, что уже научилась это делать.

Нонека села назад на футон к Ичинеко, а между ними устроилась Кипаяма. Она положила хвост себе на бёдра. Стала поглаживать его и читать некий заговор. Кицунэ с новенькими хвостами расслабилась под таинственную мелодию её нашёптываний и закрыла глаза. Она повторила ритуал, что часто делала по утрам в дни, когда появлялся хвост, но ничего не произошло. Тоже и во второй раз. Кипаяма прекратила свою песнь и посмотрела на своего кохая.

– Такое случается, когда новый хвост только появляется, а сил почти нет. Тебе нужно заниматься не только по выходным, но и каждый день.

– Извините, Кипаяма-семпай. Я бы очень хотела заниматься и по будням, но мне нужно кормить семью. Я работаю пять дней в неделю, свободна только в выходные.

Бакэнэко внимательно посмотрела на них двоих, не понимая о чём те сейчас говорят, но вклиниваться в их диалог не спешила. Она посмотрела на место, откуда раньше у неё рос хвост, а потом на густой мех на хвостах Нонеки.

– А что твой муж. Разве не он кормилец семьи?

– Тоже кормилец, но жизнь в Японии стоит довольно дорого, особенно когда есть дети.

– Понимаю, – грустно ответила Кипаяма, а потом во весь рот улыбнулась. – На этот счёт у меня есть кое-что.

– Вы знаете мур-магию для создания денег? – почти что безумно обрадовалась Ичинеко и встала на колени.

– Ну, такой магии я пока не знаю, а вот…

Кицунэ поискала что-то в кармане своего кимоно и достала оттуда поблескивавшую золотом монетку.

– Морской дракон Хёрю как-то проиграл мне в карты клад с потонувшего корабля. Он думал, кицунэ хороши только в магии и в постели, но… Ладно, как-нибудь я вас познакомлю.

– А что же делать с хвостами? Не могу же я пойти так по улице!

– И правда… – задумалась Кипаяма. Её лик на несколько секунд принял задумчивый вид. – Хотя есть один способ. Когда-то давно я практиковала иллюзию на других людях. Я не умею полностью что-то скрывать, но вот преобразить!

Кипаяма положила оба хвоста себе на бёдра и сложила пальцы в замок, прочитала про себя какое-то заклинание, и настоящая шерсть стала похожа на синтетический мех.

– Ого! – тут же удивилась фокусу бакэнэко. – Оваа!

Нонека сама посмотрела, что сталось с её новыми конечностями, и тоже обрадовалась получившемуся результату. Хвосты всё ещё были с ней, но теперь казалось, что они искусственные. Девушка не могла контролировать их, и те просто свисали вниз, будто были прикреплены куда-то к спине

– Как здорово! Спасибо, Кипаяма-семпай!

– Но не спеши благодарить, есть одно «но», – вытянула ладонь кицунэ.

– Какое же? Всё же получилось!

– Заклинание довольно слабое, оно рассеется, если я отойду слишком далеко.

Девушка смутилась, она ожидала, что эффект будет довольно долгим.

– Значит ли это, что тебе придётся ехать со мной?

– Вполне возможно. Сама я не против. Пустишь меня к себе в гости? – улыбнулась Кипаяма.

Нонека не могла ей отказать. Она и сама хотела, наконец, познакомить её со своей семьёй. Банко давно мечтала увидеть мамину подружку и научиться медитировать, вот и выдастся отличный шанс.

На этом они и порешили. Ичинеко осталась в храме, чтобы ещё попрактиковаться с изменением облика – показывать и прятать уши и хвост, а вот обе кицунэ отправились в сторону выхода и уже на месте заказали такси.

– Я думаю, мне тоже сто́ит показать свои хвосты, – решила Кипаяма, пока на улице было безлюдно и их никто не видит.

За кицунэ появились три больших и пышных рыжих хвоста, но после непродолжительного заклинания те стали похожи на элемент косплея. Для убедительности Кипаяма показала и свои ушки, которые тоже приняли несколько ненатуралистичную форму. Таким преображением Нонека похвастаться не могла, благо это было и не нужно.

К тому моменту, как они закончили, как раз приехало такси. Перед тем, как сесть, Нонека надела на лицо маску и дала такую же Кипаяме. Пожилой водитель, конечно, немного смутился необычным пассажиркам, но, к счастью, в Японии такой несколько эксцентричный вид был не в новинку, поэтому без лишних вопросов он повёз их в Исикари.

[1]Оджиисан – с яп. дедушка

[2]Обаасан – с яп. бабушка

Глава 7

Домашние хлопоты

Кипаяма мечтательно смотрела на высотки Саппоро, на стеклянные и панельные дома, жилые массивы и парки, в которых живут знакомые духи. Проезжая мимо знакомых ресторанчиков, она вспоминала, как однажды обедала в одном облике, а ужинала в другом. Где стала свидетелем потасовки в баре, предложения руки и сердца под звуки скрипки или жаркого поцелуя двух влюблённых, запертых ливнем под одним зонтом. Но поездка показалась ей удивительно короткой. Машина мчала по городу быстро, в объезд пробок. Нонека, сидя рядом с водителем, всё думала о том, как же ей скрыть хвосты. А особенно о том, что сказать Кэзуки.

Уже подъезжая к родной улочке, Нонека попросила водителя остановить чуть раньше. Она понадеялась, что пока идёт пешком, хвосты как-нибудь пропадут, но не тут-то было. Уже у самого порога девушка смирилась и нажала на кнопку звонка.

– Окаасан!!! – радостно закричала Банко, только открыв дверь. – А это с тобой та самая Кипаяма-сан?!

– Можно просто Кипаяма, – улыбнулась кицунэ.

– А что это у вас за хвосты? Вы ходили на косплей-фестиваль? – с интересом, но вместе с тем довольно обыденно пробурчал Таро.

– Сейчас же нет никаких фестивалей! – как обычно, в противовес брату возмутилась Банко, но потом вернулась к объекту притяжения взглядов. – А хвосты какие у вас пышные! Можно потрогать?

– Обычные хвосты, – теперь возразил уже сын Нонеки.

На ровном месте у детей возник спор, но мать быстро их успокоила. Таро поднялся к себе в комнату и сел за компьютер, а Банко осталась с мамой, чтобы поближе познакомиться с её подругой.

– Какие у тебя детишки! – заметила Кипаяма.

– Какие?

– Милые! Но мы так и будем стоять на пороге?

– Ах да! – рассмеялась Нонека и пропустила семпая вперёд.

Кицунэ сняла туфли, которые на самом деле были иллюзией, и вытерла подошвы ног о коврик. Нонека выглянула на улицу, не заметил ли их кто, но в это время всегда было довольно тихо, как и сегодня.

– Окаасан рассказывала, что вы с ней занимаетесь йогой. Научите меня, пожалуйста?

– Конечно, милашка! Как тебя зовут, моя сладкая булочка?

Кипаяма нагнулась к ребёнку и потискала её за пухленькие щёчки. Банко не страдала проблемами с лишним весом, но пошла немного в отца и была точно не худенькой.

– Банко! Окаасан говорит, что это имя очень красивое, правда?

– Очень лаконичное и хорошо тебе подходит, сладенькая!