Забвение. Пепел истины

Он раздвигает мои ноги шире и обхватывает арбалет рядом с моими руками. Я спиной могу ощутить всё его тело и тепло. От этого возникают непонятные эмоции. Мне противно и одновременно жарко.

– Это должно быть осознанно, – говорит парень. – Положи одну руку на приклад, а другую так, чтобы палец был на курке.

Я делаю, как он говорит. Парень отходит от меня, отчего я шумно выдыхаю. Он велит мне расслабится и прицелится в какое-нибудь дерево. Я поворачиваюсь вправо и выбираю свою «жертву». Свет фонаря направляется прямо туда. На следующем выдохе нажимаю на курок, и стрела летит в дерево, но чутка выше, чем я хотела.

– Для первого раза сойдёт, – бросает парень и забирает арбалет. – Оленей пока здесь нет, поэтому пойдем дальше.

Он направляется в неизвестном мне направлении, а мне остаётся следовать за ним. Включаю свой фонарик, освещая тропинку, и украдкой поглядываю на парня. Я успеваю разглядеть его профиль: ровный нос, нахмуренные густые брови и поджатые розовые губы. Его тёмные волосы неаккуратно уложены, словно он бежал, и ветер испортил его причёску.

Мой взор падает на маленький значок на его груди с левой стороны. Это птица, и я удивляюсь ещё больше, когда вспоминаю цепочку из сейфа с такой же подвеской. Что это за знак? Почему он есть у папы? Значит он точно как-то связан с этим парнем, и я не ошиблась в том, что он предоставит мне информацию.

– Мне нужно разобраться со своим делом, – напоминаю я. – Поэтому я бы хотела задать тебе вопросы и…

– Успеешь узнать всё о своём отце.

Моей главной целью пребывания здесь – желание узнать правду. К несчастью, этот парень решил, что я соглашусь на долгие прогулки по неизвестной местности.

– Как тебя зовут хотя бы? А то и не буду знать имя своего убийцы, – хмыкнув, спрашиваю я. Он бросает на меня взгляд, продолжая шагать.

– Уже в гроб себя загнала?

– Нет, но…

– Думаешь, я убийца, да? – фыркает он и останавливается, разглядывая большое старое дерево.

Я поднимаю голову и замираю, когда вижу перед собой обрыв. Внизу протекает река, а на другой стороне такой же дремучий лес. Как же тут красиво! Не считая накалённых отношений с парнем, этот лес заставляет задержать на себе взгляд.

– Если быть честной, то да. Именно так я и думаю, – все-таки отвечаю парню и пожимаю плечами.

– Как жаль, что о нас вам не рассказывают, – вздыхает он и опускается на землю, облокотившись о дерево, возле которого мы остановились.

– Ты ушёл от моего вопроса.

Снова разглядываю его лицо. С внешностью ему точно повезло. Отрицать не могу.

– Попробуй угадать. Какое мне имя подойдёт?

Он улыбается и теперь смотрит на меня. Я прищуриваюсь, задумавшись.

– Грубиян?

Парень смеётся и качает головой. В этом смехе слышится что-то особое…другое. Его проявление эмоций местами пугает меня. За такие отклонения в Новуме его бы уже давно отвели в Службу Поведенческого Контроля.

– Не знаю. Алекс? – продолжаю угадывать я. Следует отрицательный ответ. – Дориан? Луи? Тревис?

– Что за имена? Разве они подходят мне?

Он хмурится, но на губах всё равно играет лёгкая, почти насмешливая улыбка, будто он забавляется всей этой нелепой игрой.

– Я просто говорю имена, надеясь на удачу.

Мы замолкаем, и я сажусь недалеко от парня, на достаточном расстоянии, чтобы чувствовать безопасность. Влажная трава холодит ладони, дыхание незаметно учащается. Спустя пару минут он вновь поворачивает ко мне голову.

– Хорошо. Упрощу задачу. Начинается на М, – произносит парень. Я закусываю губу, пытаясь вспомнить имена на эту букву.

– Марк? Макс? Майк? Мартин?

– Мне кажется ты все имена назвала, но не попала в точку, – насмехается он и тут же замирает.

– Что…

Я не договариваю. Парень шикает и тихо поднимается, прячась за соседним деревом. Браслет моментально начинает биться тревожными вспышками – Система считывает панику. Я приглушаю светящийся сигнал рукавом, осторожно подползаю к Маркусу и прячусь за ним, ощущая сердце, бьющееся о рёбра и приносящее боль.

Парень достаёт стрелу и заряжает арбалет, сосредоточившись. Я не вижу, куда он целится, но его изначальная реакция меня испугала. Несколько секунд напряжения, и стрела выпущена. Незнакомец испускает вздох и выходит на тропинку.

– Успел убежать, – разочарованно произносит он и качает головой. Я с осторожностью оглядываюсь, боясь увидеть что-то страшное. Парень усмехается, следя за моей реакцией: – Расслабься. Ты такая зашуганная. Каждого движения боишься.

Наверное, потому что я не чувствую себя в безопасности?

Парень разворачивается и шагает дальше.

– Я Маркус, – не оборачиваясь, произносит он и язвительно добавляет: – Теперь знаешь имя своего убийцы.

Складываю руки на груди, идя за ним, и смотрю на спину Маркуса.

– Леа, – негромко говорю ему, но уверена, он услышал.

– Хрупкая значит, – хмыкает он и на секунду оборачивается, осмотрев с ног до головы. – Оно и видно.

– Что ты имеешь в виду? – я опускаю руки и подхожу к Маркусу.

– Твоё имя означает «хрупкая», – поясняет он и жестом указывает, что нам пора сворачивать. Я любопытно смотрю на него.

– Откуда ты знаешь это?

– Даже имя – это история, Леа.

– История? Что ты имеешь в виду, говоря об истории?

– История – это прошлое. Вам ничего не рассказывали об этом? – теперь Маркус внимательно рассматривает меня. У нас взаимный интерес. Я не знаю, что происходит в его жизни, а он не знает, что в моей.

– В учебниках говорят, что история – это мы, все граждане, которые подчиняются правительству. Мы строим наше будущее.

– Смотри, – он останавливается и разворачивается ко мне, приготовившись детально объяснять информацию. – История – это и правда все мы, но, как я знаю, вам неизвестно, что, например, было девяносто лет назад. Так вот историю изучают все, кто живёт за пределами вашего государства. Мы обязаны знать то, что происходило сто, тысячу, три тысячи лет назад. Я, как и остальные люди, знаю, как жили люди в пещерах, как образовывали государства и вели войны.

Он несёт какую-то несуразную чушь.

– Для чего это? Какой смысл? – спрашиваю я, подняв брови. – Важно ведь будущее. Мы строим будущее, а значит становимся частью новой истории.

– Люди изучают историю, чтобы не повторять ошибки прошлого. Также мы не забываем о наших предках, храним память о них. Вот тебе было когда-то интересно узнать о своих прародителях?

Я молчу. Никогда не думала об этом.

– Ваше государство забрало у вас память, Леа, – говорит он, глядя прямо в мои глаза. – Браслеты, что вы носите, следят за вашими эмоциями, контролируют ваши страхи, глушат любую искру сомнений.

Я прикладываю руку к браслету. Он тёплый, живой. И вдруг впервые в жизни кажется мне чем-то враждебным.

– «Новая история – новая жизнь», – цитирую слова из прочитанной книги, которая рассказывает о нашем государстве. – Именно поэтому у нас Новый мир, Маркус.

– Идеал, созданный страхом и забвением, – Маркус усмехается, но в его голосе нет веселья. Только горечь. – Вы строите будущее, забывая самих себя.

– Мы – новые люди. Мы – идеал. Государство сделало всё для своих граждан, наделив лучшими качествами человека. А что происходит у тебя? Тебя научили пользоваться оружием? Ставить опыты над людьми из нашего мира, как ты хотел поступить со мной? Заставили изучать события, которые давно прошли и остались позади?

Маркус сжимает руки в кулаки и стискивает челюсть. Его взгляд блуждает по земле, пока мой сосредоточен на раздражённом лице парня. Он явно напряжён. Может, хотя бы я открыла ему глаза и сейчас он обдумывает всё?

Через несколько секунд его руки расслабляются, а глаза встречаются с моими. Во мне появляется доля уверенности, поэтому я без страха продолжаю смотреть на него.

– Можно ли построить будущее, забыв о прошлом?

Я хочу возразить, но его слова застревают у меня в голове, словно заноза. Этот вопрос остаётся без ответа, потому ни я, ни он не сказали ничего даже после минуты тишины. Так и не придумав свой ответ, я поворачиваюсь и подхожу к кусту, на котором растут неизвестные мне цветы.

– Ты знаешь моего отца, Маркус? – наконец спрашиваю я, решив, что сейчас будет подходящий момент узнать. Маркус медленно приближается ко мне и поджимает губы.

– Скажем так, я общался с ним пару раз, – отвечает он и встречается с моими глазами. Его взгляд меняется, но мне сложно сказать, что это. Я могу назвать, но это запрещено. Такие слова запрещены в Новуме.

Я шумно выдыхаю и опускаю голову, качая ей в непонимании всего. Всё-таки папа был здесь и даже контактировал с Маркусом. Может это было поручение правительства? На какой же он тогда стороне? Стоит ли верить словам Маркуса? А словам папы?

– Расскажи мне всё, что я должна знать. Прошу тебя, Маркус.

Глава 4. Сапсан

Во взгляде Маркуса прекрасно видно, что у него есть много информации для меня. Я и сама понимаю, что всё услышанное будет в новинку для меня, будет непонятным и разрушит мои установленные принципы.

Сердцебиение учащается, и я машинально опускаю взгляд на браслет – полоска из гладкого серого материала с голубым индикатором, зафиксированная на запястье. Свет мигает чаще, а значит датчики фиксируют отклонение в эмоциональном фоне.

– Не знаю причину, почему твой отец хранит такую большую тайну и позволяет прогибаться под ваше правительство. Может для твоей же безопасности, – вздохнув начинает говорить Маркус.

Видно, как он изменился в отношении ко мне. Возможно, он действительно пытается мне помочь. Это даже удивляет. Человек, который показался мне плохим, оказался тем, кто укажет на верный путь.

– Никто не знает, что ты здесь, но мне пришлось узнать точно ли у Томаса есть дочь, чтобы удостовериться, что ты не врёшь.

Моя рука снова тянется к браслету. Я касаюсь его краешка, как попытка ощутить контроль. Свет индикатора гаснет на мгновение, я прихожу в стабильность.

– Кто вы? У вас своё государство? Или город? Почему папа связан с вами? – задаю вопросы, нахмурившись. Теперь загибаю пальцы и устремляю взгляд на значок на груди Маркуса.

– Мы называем себя Сапсаны, – отвечает он и указывает на птичку. Теперь понятно, что за подвеска у папы. – Не то, чтобы мы являемся отдельной страной, но мы есть везде вокруг вашего государства. Нас много. Мы разбиты по лагерям, небольшим городкам.

Маркус прячет руки в карманы и опускает голову, перекатываясь с пятки на носок. Я срываю розовый цветочек с куста и разглядываю его. Всё кажется странным, будто я слышу выдумку. Разве может быть что-то за пределами Новума? Разве государство не контролирует всё?

– Почему нам не рассказывают о вас? Я была уверена, что наше государство – единственное.

– Ваше правительство считает нас опасными. Армия постоянно нападает на нас, а нам приходится отбиваться.

– Почему вы опасны? Что не так с вами?

– Страх ведёт к насилию. Наш план – это показать вам настоящую правду, показать все изъяны в вашей идеальности.

– Разве в нашей стране что-то не так? Я…не понимаю, – искренно говорю я и вновь смотрю на Маркуса. Он резко оборачивается, услышав какой-то громкий топот позади себя.

– Чёрт, – вслух ругается Маркус и поворачивается обратно ко мне. Я не успеваю рассмотреть, кто приближается к нам, как парень толкает меня в кусты, намекая на то, что я должна спрятаться.

Я падаю на колени, прячась среди листьев. Браслет начинает светиться ярко-желтым. Я замираю, стараясь дышать ровно. Через листву вижу, как Маркус выходит на тропинку, и к нему подходит кто-то на лошади.

– Я тебя еле нашла, Маркус. Увидела Хельгу около заброшенного дома. Подумала что-то случилось с тобой, – слышу женский голос, но не могу детальнее рассмотреть девушку. Если я приподнимусь, то меня будет видно. К тому же здесь темновато для разглядывания лиц.

– Я просто решил поохотиться, – говорит Маркус. – Уже собирался возвращаться.

– Не очень удачное время. Сам понимаешь какая сейчас обстановка, – на выдохе произносит девушка, и её лошадь разворачивается в сторону, откуда она прискакала.

– Ханна, давай ты не будешь отчитывать меня, как маленького.

– Ты записался в журнале и должен был вернуться ещё час назад. А мне влетело, что ты сам уехал. Конечно, я буду отчитывать.

– Дай мне минуту. Я догоню тебя, – бросает Маркус.

– Сам будешь объясняться перед Айзеком.

Слышу топот и вижу, как лошадь убегает по тропинке. Медленно выдыхаю, радуясь, что мне удалось остаться незамеченной. Видно у них всё строго.

– Выходи, – говорит Маркус, и я поднимаюсь, с аккуратностью обходя кусты.

– Прости. Из-за меня тебе влетит.

– Всё нормально, – он вздыхает и просовывает руку в карман, доставая мою карту и передавая мне в руки. – Приходи завтра, только пораньше. Закончим наш разговор.

– Спасибо большое, Маркус. Это много значит для меня, – произношу я и сжимаю бумажку в руке. Он кивает и смотрит куда-то позади меня.

– Ты же найдёшь дорогу к границе?

– Ну, я вроде запомнила, откуда мы шли, да и карта теперь у меня есть, – отвечаю, бросаю взгляд назад и вновь смотрю на него.

– Отлично. Тогда до завтра, – Маркус, не дожидаясь моего ответа, разворачивается и уходит в ту же сторону, куда направилась Ханна, если я не ошибаюсь.

Поджимаю губы и переминаюсь с ноги на ногу. Включаю свой фонарик и ухожу в противоположную сторону. Не теряю времени и внимательней разглядываю всё, что меня окружает. В следующий раз стоит взять с собой дневник, чтобы сделать больше заметок.

Этот лес даёт какое-то необычное ощущение в теле. Всё такое насыщенное несмотря на то, что сейчас темно. Уже и не так страшно находиться здесь. Мне интересно рассматривать чуть ли не каждую трещинку. Ничего нет идентичного.

Пока я шагаю по узкой тропинке, меня пугает сова, решившая разместиться на ветке дерева недалеко от меня. Я останавливаюсь и навожу фонарь на неё, чтобы лучше разглядеть птицу. Улыбнувшись, продолжаю свой путь.

Завтра мне предстоит поговорить с отцом. Возможно он объяснит мне всё, однако я всё-таки встречусь ещё раз с Маркусом. Он может дать не мало полезной информации.

Мой мир перевернулся, как только я стала раскрывать секрет, который папа оказывается хранит. Мне не понятны его поступки, но я надеюсь разобраться.

В голове не укладывается, как наше государство может вредить этим Сапсанам. Вообще, почему Сапсаны? А почему нам не рассказывают о них? Сможет ли папа ответить на этот вопрос? Я очень надеюсь на это.

Следующим утром нахожу папу в гостиной. Он выходной в этот день, поэтому торопиться никуда не будет, и я смогу спокойно поговорить с ним. Не завтракаю и сразу подсаживаюсь к нему на диван.

– Всё хорошо, Леа? – спрашивает папа, взглянув на меня. Я мотаю головой и опускаю взгляд, протягивая ему карту. Отец сразу меняется в лице, и я вижу в его глазах что-то, что не видела никогда.

– Скажи мне…что происходит, – негромко произношу я и смотрю на папу. – Пожалуйста, скажи правду.

– Ты не должна была узнать об этом, ради своей же безопасности, – вздыхает папа и откладывает карту на журнальный столик.

– Кто находится за границей? Почему ты связан как-то с этим?

– Я расскажу, но пообещай мне, что не будешь больше ничего узнавать и не станешь пересекать границу, – просит он, удивляя своим условием. Такое обещание будет трудно сдержать.

– Как я могу это обещать, пап? Если ты ходишь туда, почему не могу я?

– Потому что это касается не тебя и даже не меня, – строго отвечает папа и встаёт. – Ты хочешь, чтобы правительство узнало о твоих похождениях в лес и предприняло действия?

– Но ты же как-то ходишь! – бросаю я и шумно вздыхаю, а браслет загорается желтым. Папа потирает переносицу.

– Это очень рискованное дело, Леа. Лучше, если ты будешь как все в нашем государстве.

– Как ты связан с тем, что происходит за пределами нашей страны? – задаю напрямую вопрос, так как устала слушать о надуманных предупреждениях.

– За границей нашего государства есть такие люди – Сапсаны. Я сам являюсь Сапсаном, – выкладывает он, лишая меня дара речи. Хмурюсь и запускаю пальцы в волосы.

– Тогда почему мы…здесь?

– Не хочу, чтобы ты думала обо мне в ужасном смысле, но мне нужно жить в этой стране так же, как и тебе.

То есть папа…предатель? Единственный человек, которому я искренне верила оказался таким лжецом.

– Как ты мог? Ты предал наше государство. Папа, я…я не знаю, что сказать, – дрожащим голосом говорю я. Ощущаю, как жар в груди усиливается, а браслет на моей руке начинает ярко светиться красным. Дыхание становится прерывистым, но я сдерживаюсь, пытаясь вернуть контроль.

Папа вновь садится и обнимает меня, поглаживая по голове, но я вырываюсь и встаю, сложив руки на груди.

– Тут не всё так просто. Всё совсем не так, как ты думаешь.

– Ты приближен к правительству, потому что твоя работа – докладывать все планы Сапсанам? – уточняю у него, хотя и не желаю услышать ответ, который ещё больше разрушит меня.

– Не совсем. Я не стукач. Моя работа – просто следить за действиями Новума. Не более. Серьёзно.

Кажется, папа не обманывает, и мне становится немного легче. Он не делает что-то настолько плохое, выходящее за рамки моего понимания, например, убийство.

– Мне жаль, что тебе довелось всё узнать в таком ключе. Лучше бы ты вообще не знала. Я дорожу тобой больше всего в жизни и не хочу подвергать такой опасности.

Я опускаю руки и разглядываю браслет, фиксируя свое состояние, которое наконец возвращается в стабильность.

– Я никому не скажу, обещаю, пап. Только введи меня в подробный рассказ.

– Как бы я сильно я не хотел, я не могу пока, – оправдывается папа и вздыхает.

– Получается ты избегаешь терапии?

– Мне приходится. Пойми только одно – это государство не то, каким себя показывает. Открой шире глаза и увидишь миллион изъянов.

– И что же… что же мне теперь делать? – интересуюсь я и кусаю губы. – Жить с этой информацией, с мыслью, что тебя могут в любой момент раскрыть?

– Всё будет хорошо, Леа. Просто постарайся не влезать в это дело. Я знаю, это трудно, но хотя бы попытайся.

Я слабо киваю, однако внутри понимаю – так просто всё не оставлю. Столько вопросов, которые остаются без ответов. Очевидно, что так просто я не оставлю это дело. Надежда на Маркуса – он остаётся, как светлое пятно в темной комнате.

– Придёт время, и я обязательно расскажу тебе, что хотят Сапсаны и как я оказался здесь.

– Ладно, – негромко отвечаю папе и прочищаю горло. Мысли в голове путаются, и я не могу удержаться, чтобы не пытаться найти хоть какие-то подтверждения всему, что он сказал. В этот момент телефонный звонок меня отвлекает. Мы с папой перекидываемся взглядами, и я ухожу в свою комнату, отвечая на вызов.

– Привет.

– Привет, Леа! Я с отличной новостью, – звучит голос Хелен.

– И какой же? – интересуюсь у неё. Она имеет особую способность – своими разговорами стабилизировать моё состояние.

– Все подробности узнаешь, если приедешь ко мне. Советую поторопиться.

– Заинтриговала. Тогда я одеваюсь и выезжаю к тебе. А Алрой как?

– Он уже в пути, – отвечает подруга, быстро прощается со мной и сбрасывает.

Перед тем как выйти из дома, я не пересекаюсь с отцом, так как он уже не сидит в гостиной. Через десять минут я уже стучусь в деревянную белую дверь Хелен. Подруга с улыбкой приветствует меня и затягивает внутрь, рассказывая о том, что Алрой уже приехал. По пути к комнате Хелен здороваюсь с её мамой – прекрасной и такой же золотоволосой женщиной.

– Привет, – говорю Алрою, который занял место на стуле. Я прохожу к кровати, пока Хелен закрывает дверь.

– Привет. Нас тут как в заложниках теперь держат, – шутит Алрой, вызывая у меня слабую, допустимую улыбку. Хелен лишь закатывает глаза и опускается около меня.

– Так, а теперь главная новость, – объявляет она и кладёт руки на колени.

Алрой подъезжает на стуле ближе к нам и склоняется, уперев локти в ноги. Мы готовы услышать, что скажет нам Хелен. Я поджимаю пальцы к ладоням и внимательно смотрю на подругу.

– Сегодня меня вызвали в департамент Генетической Чистоты, – начинает говорить она, и у меня перехватывает дыхание. Мгновенно, на уровне тела, ощущаю давление на грудь, но сдерживаю эмоции. Теперь упоминание о правительстве вызывает неоднозначные чувства: от настороженности до внутреннего напряжения. Браслет это фиксирует и выдает меня сменившимся цветом, поэтому приходится прикрыть его быстро рукой, пока не заметили. Смотрю на Хелен и слушаю дальше: – Оказывается мне нашли партнера, поэтому просили приехать, чтобы сообщить.

Моя реакция сменяется и становится неясной. Я ничего не показываю на лице, хотя где-то внутри появляется мысль о том, что это хорошая новость.

– Вау, – вырывается из рта Алроя. Он качает головой, сдержано улыбается и откидывается назад. – Ты у нас будешь первая с партнером.

– Видела его? – спрашиваю с интересом.

Я мечтаю, чтобы у Хелен всё сложилось прекрасно.

– Нет, но мне уже не терпится посмотреть на него, – вздыхает Хелен и складывает руки в замок.

– Тебе хоть что-то рассказали о нём? Кто? Чем занимается? – теперь вопросы задаёт Алрой, тоже желая узнать всё о судьбе общей подруги.

– Не дали никакой информации. Просто сообщили об этом и сказали прийти завтра. Возможно, тогда мы и встретимся.

– А обо мне правительство видимо забыло, – заявляет Алрой. – Уже год говорят о том, что ищут подходящую, но всё тишина. Я что на столько плох?

– Ты не один, Алрой, – усмехаюсь я, напоминая, что тоже без пары. Да я и не готова к таким переменам, хотя иногда задумывалась. – Что говорить о партнере, если мне ещё даже работу не подобрали.

– Ты прекрасен, Алрой. Просто нет той девушки, которая подходила бы тебе. Мне тоже долго искали, – проговаривает Хелен.

– Да, да. Говорит та, кто без пяти минут невеста, – бросает Алрой и вздыхает.

Думаю, мы все надеемся, что ей повезёт с мужем. Но что, если это тоже всего лишь система? Всё кажется таким хрупким, настоящим, но в то же время пустым, как все эмоции, которые мы должны контролироваться и держать в стабильности. В нашей стране не принято быть искренними, не принято быть настоящими.

Когда проходит достаточно много времени, мы понимаем, что пора расходиться. Алрой предлагает довезти меня до дома, на что я соглашаюсь. Он прощается с Хелен и уходит, чтобы завести автомобиль.

– Я видела твоего отца, когда туда ходила, – шепчет она, будто кто-то услышит нас. Зачем Хелен говорит об этом? Бегаю взглядом по застеленному ковром полу и стараюсь не выглядеть подозрительно. Неужели она о чём-то догадалась?

– Он что-то говорил тебе? – также тихо спрашиваю её.

– Нет. Выглядел стабильно.

– Это хорошо. Обязательно расскажи завтра о встрече с будущим мужем.

– Безусловно. Скорее всего у нас пройдёт ужин с семьями. Если будут свободные пару часиков, мы встретимся.

Мы прощаемся, и я спешу залезть в машину, где меня уже ожидает Алрой.

Вечером за ужином я особо не разговорчива с папой, но перед тем, как пойти в свою комнату, предупреждаю, что лягу раньше, так как не особо хорошо себя чувствую после утреннего разговора. Папа не возражает и отпускает меня, не подозревая о том, какой на самом деле у меня план на ближайшие часы.

Я делаю всё по старой схеме: подкладываю под одеяло игрушки и переодеваюсь в более удобную одежду. Достаю из ящика фонарик, и мой взгляд падает на компактный рюкзак, оставшийся со школьных времен. Достаю его и складываю туда карту и дневник. Так будет удобнее, ведь не придётся таскать все вещи в руках.

Взглянув на часы, понимаю, что пора уже идти. Я перелезаю через окно на улицу и иду в лес по той же дороге. Маркус должен уже ожидать меня или по крайней мере быть в пути. Надеюсь, он придет.

Прохожу по тому же довольно простому маршруту и пересекаю границу, оказавшись в лесу. Тут я чувствую тот странный холод, который возник у меня, когда я пришла сюда впервые, – это было место, полное загадок и необъяснимых ощущений. Я останавливаюсь около одного из деревьев и разворачиваюсь, смотря на забор и территорию Новума. Мысли о государстве и его тайнах снова накрывают меня. Что же скрывает каждая из сторон? Разве у нашей страны есть тайны? Почему Сапсаны не часть нашего мира?

Топот копыт отвлекает меня, и я оглядываюсь назад. Маркус замедляет темп лошади, когда приближается ко мне. Почему он сегодня не пешком? Мы поедем куда-то далеко?

– Чего с кислой миной стоишь? – спрашивает Маркус и спешивается.

– И тебе привет, – вздыхаю я и глажу лошадь. Она смотрит на меня своими тёмными глазами. У неё красивая шоколадная окраска. – Это Хельга?

– Да. Откуда ты знаешь? – Маркус прищуривается и гладит её гриву.

– Слышала, как твоя знакомая говорила о ком-то, кого ты бросил у заброшенного дома. Можно сделать вывод, что это лошадь.