Междулистье. Том второй. Истинные силы

От неё не утаилась реакция матери на эти два слова, и она утвердительно кивнула:

– Не бойся, я знаю обо всём, что произошло с тобой и отцом за время жизни на Аминадоре. Но не это сейчас является важным.

Лестия настороженно смотрела на дочь, после чего перевела взгляд на мужа. Возникшая опасность от существ из Амистилиса и Сунитанимы тревожила её и задевала внутри какие-то потаённые струны души, пробуждавшие липкий страх.

– У меня есть план, – Неолла взглянула в окно. – И ты ключ ко всему в этой истории. Увы, кроме тебя никто не может помочь в сложившейся ситуации.

Лестия сдула с лица прядь волос:

– Хватит говорить обо всём и ни о чём. Говори прямо!

Она осеклась, увидев, как по щекам дочери потекли голубые слёзы. Подскочив к Неолле, женщина по-матерински обняла её, на что та прильнула к ней, пряча лицо на груди.

– Что это?.. Что с тобой произошло, девочка моя?.. – потрясённо прошептала Лестия, поглаживая дочь по волосам.

Неолла подняла глаза и встретилась с материнскими:

– Я умираю, мама! – и рухнула на плечи Лестии, разрыдавшись.

Паэлий сидел потерянным. По щекам мужчины медленно катились ручейки слёз, но он не обращал на них внимания. Он думал, что выплакал их все ночами, когда уходил от дома и давал волю эмоциям. Как оказалось, не все слёзы успели из него выйти.

Лестия была в ужасе от услышанного, буквально стояла в ступоре, не зная, что ответить. Всхлипнув ещё раз, Неолла отстранилась и одним движением скинула с себя плащ. Лестия ахнула, округлив глаза и вытаращившись на свою дочь. Тело Неоллы сплошь было усеяно тёмными пятнами, а почти всю грудь покрывала корка из переплетённых высохших стеблей. Шею покрывали мелкие дырочки, в которых пузырилась жёлтая жидкость. На правой лодыжке отсутствовал пласт кожи и вместо него там находилось скопление чёрных шипов.

Лестия осторожно приблизилась и осмотрела поражения, с трудом сдерживаясь, чтобы не кричать от ужаса.

– Выглядит плохо, очень плохо… – пробормотала, пытаясь взять себя в руки. – Мне незнакома такая магия. Это намного древнее всего известного мне. И что? Вода не способна исцелить это?..

Лестия с надеждой взглянула в глаза Неоллы. Та лишь покачала головой и шмыгнула покрасневшим носом. После этого тихо добавила:

– Увы, нет. Но мне не известны все тайны Первородной.

Она вынула из-за пазухи небольшой свёрток и протянула его Лестии.

– Полагаю, тебе известно, что там? – Неолла вложила свёрток в руку матери. Словно свалив с плеч тяжёлый груз, она почувствовала в ногах предательскую слабость, будто того и ждавшую, когда свёрток будет передан. Она плавно опустилась на пол.

Лестия положила тряпицу на стол и откинула края. Внутри лежала Первородная Вода. Небольшой сгусток переливался множеством цветов и раскидывал лучи на стены комнаты.

– Я знаю, что это. Я даже знаю, откуда она у тебя.

Неолла кивнула.

– Я полагала, что её силы если не безграничны, то уж с подобной хворью справиться она может в два счёта… – Лестия свернула тряпицу и села на стул.

Неолла поднялась на ноги и подошла к матери. Обняла сзади за плечи.

– К сожалению, это не совсем обычная магия, – тихо начала женщина, вдыхая запах волос Лестии, наслаждаясь последними мгновениями близости с любимым человеком. – Ты права, она куда старше, чем многие в Междулистье и за его пределами. И я не знаю никого, кому бы посчастливилось выжить после такого. Мне кажется, что я ещё жива именно благодаря Воде. Но чувствую, что выделено мне времени не столь много, чтобы воплотить мой план в жизнь.

Лестия с горечью во взгляде посмотрела на Паэлия. Тот не смог найти нужных слов.

– И что это за план, дорогая? – спросила Лестия.

Неолла села за стол и сложила руки на груди.

– Я не вижу смысла тянуть время, – она поджала губы. – Да и неизвестно сколько его у нас.

Женщина взглянула на мать, подтянула свёрток за край и положила рядом с ним ещё один кусок ткани. Развернув Воду, Неолла поставила ладони ребром на поверхность стола, после чего начала медленно разводить руки в стороны. Губы её беззвучно шевелились. Из глаз полилась золотистая дымка.

Сгусток Воды разделился надвое, однако между обеими половинами протянулись голубые соединяющие нити. По комнате прокатилось лёгкое дуновение, наполняя пространство прохладой.

Неолла вложила вторую часть в приготовленную тряпицу и завернула.

– Эта часть будет у тебя. А вторая останется у меня. Мама, тебе предстоит…

Снаружи раздался оглушительный хлопок.

– Они здесь! – в унисон выкрикнули женщины.

Едва не перевернув стол, Паэлий бросился к дочери.

– Ты помнишь, да? – Неолла заглянула отцу в глаза.

Он кивнул. Женщина взмахнула рукой и в центре комнаты появились кольца портала.

– Не подведи, отец. Бейрик должен попасть на Острова Ведьм именно на следующий день, после того, как окажется в Наэфти. Там уже всё готово к твоему прибытию.

На глаза Неоллы навернулись было слёзы, но она вовремя закрыла их, справляясь с чувствами, не позволяя себе слабость в такой важный момент. Ведь она больше никогда его больше не увидит. Смерть настигнет её раньше, чем они смогут увидеться снова.

– Я не подведу, дочка, – Паэлий серьёзно кивнул. – У меня всё при себе.

Мужчина схватил сумку в углу и приблизился к огненным кольцам.

– Погоди! – крикнула ему вслед. – Возьми на всякий случай.

Неолла подняла со стола нож и отсекла белоснежную прядь своих волос. Паэлий забрал частичку своей дочери, крепко сжал её в кулаке, после чего шагнул к порталу. Стоя практически внутри кольца, он обернулся к Лестии и Неолле. И улыбнулся. Последний раз.

– На этом или том свете я найду вас, дорогие мои любимые женщины, – тихо сказал он, но услышала каждая. – Неолла, девочка моя, я люблю тебя.

Он повернулся и с громким хлопком исчез. Кольца сомкнулись и растворились в воздухе.

Лестия в растерянности наблюдала за исчезновением мужа и хотела было зареветь, но Неолла развернула её к себе.

– У нас мало времени, но надеюсь, что я успею обо всём рассказать, – с этими словами она кинулась в объятья к Лестии. – Я люблю тебя, мама!

Взгляд Неоллы устремился к окну. На берегу моря появилось несколько фигур.

– Они будут нас преследовать, но мы выиграем хоть какое-то время.

Глава первая

Сунитанима. Город Предвозвестий

Солнечный диск медленно плыл вдоль линии горизонта, раскидывая лучи на темнеющий небосвод. Первые звёзды уже начинали мерцать в глубокой ночной выси.

Красная луна Фериеви медленно и чуть слышно скользила сквозь астероидные скопления на своей орбите, разбросав их осколки по разные стороны. Под силой притяжения соседних спутников Сунитанимы, они зачарованно кружились, переплетались в замысловатые узоры. Ни один из них так и не устремился к поверхности этого прекрасного мира.

Несколько мальчишек сидели на пригорке и, как и каждый вечер, смотрели небесное представление. Они всегда забирались на один из самых высоких холмов долины, расположенный в срединной точке между обиталищами людей, волшебников и оонлиулдини.

Место хоть и было особо охраняемым, но разве это могло удержать детей от азарта и желания сделать что-то запретное? Вот и сейчас они сидели и восхищались неописуемой красотой. До этого момента. Их вспугнули. Именно сегодня, именно в этот час им было суждено покинуть своё любимое место.

Несколько чёрных теней скользнули по пустынной равнине и совсем недалеко, буквально в нескольких десятках метров от детей, взвыли так пронзительно, что у мальчишек даже на ногах волосы повскакивали торчком. Несколько секунд, и их след простыл. А пришельцы из другого мира устремились в сторону Города Предвозвестий.

Последние караваны торговцев, с донельзя навьюченными лошадьми, неспешно покидали улицы Города Предвозвестий и медленно исчезали за горизонтом длинной вереницей подвод. Лавки опустели, ставни на окнах затворялись одни за другими, словно обитатели спешили, старались сделать это наперегонки друг с другом. Последние слова растаяли эхом и всё вокруг погрузилось в полную тишину. Будто страшный зверь вошёл в городские ворота следуя зову своего мрачного и кровавого дела. Ветер неспешно катил ворох листьев от одного дома к другому, но ни у одного из них не нашлось укромного пристанища даже для такой мелочи.

Резкий порыв ветра встревожил соседний проулок, а затем его накрыла тень. Всего на несколько мгновений. Чернильный вихрь пронёсся стремительно, с такой силой и с таким ужасающим завыванием, что несколько окон лишились своих, казалось бы, неприступных заслонов. Хранители нанесли городу визит и сделали это в своей устрашающей манере.

Их целью был не этот город торговцев. Во главе отряда летел Заних, а следом неслась свита. Его рычащий голос звенел в каждом неприкрытом окне, в каждой стеклянной утвари, забытой кем-то на улице, разбивал на брызги лужи. Сделав ещё несколько пируэтов над городом, Хранители взвились в небесную высь, после чего под прямым углом обрушились на купол Коигмундуса. Подобно водной глади, разойдясь мелкой рябью по всей поверхности, он беспрепятственно впустил под свой свод пришельцев. Всё затихло.

Улицы Коигмундуса затаились в темноте, кое-где нарушаемой светом огня факелов. Здесь, в эпицентре сосредоточения зла, стекавшегося сюда со всех окраин Сунитанимы, только начинали просыпаться жители. Лавки, и трактиры раскрывали свои двери всем желающим. В отличие от Города Предвозвестий, в Коигмундусе не насчиталось бы и парочки законопослушных граждан; и торговля здесь куда как разнилась с теми устоями, кои были в законе на поверхности. За одно неверное слово или действие можно было схлопотать. И не тумаком каким-то, а ножом да по горлу.

Населяли Город Пророков очень недобропорядочные обитатели. Среди них были представители самых разных рас: люди, низкорослые дарбинки, которые были чем-то схожи с жаболюдами, встречались даже тёмные эльфы; но куда опаснее были существа из других миров, прибывшие сюда на паломничество или за чем-то другим.

Из ближайших переулков послышалась музыка. Город встрепенулся, окончательно отбрасывая оковы сна и готовясь встретить новую ночь.

***

В одном из переулков, затаившись во тьме, пряталась женщина. Её грудь тяжело вздымалась, судорожно поднимаясь при каждом вдохе. Она буквально хватала ртом воздух, будто за ней только что гнались и ей чудом удалось сбежать. Платок туго стягивал белоснежные волосы, но даже так наружу выскользнули несколько сияющих серебром волосков.

Голоса приближающихся гуляк встревожили женщину и заставили вжаться в проём между стен. Губы беглянки беззвучно шевелились, словно изливая какое-то заклинание. Ещё сильнее сжав сверток, она опустилась на колени и в отчаянии всхлипнула – напряжение последних часов дало о себе знать. Или то был страх за успех возложенной на неё миссии?

Внезапно из неприметной тени вышла сухонькая старушка, должно быть услышавшая всхлип.

– Милая, ты чего здесь сидишь? – по-доброму спросила пожилая женщина. – Мало ли кто тебя увидит. Подумают ещё чего.

Это оказалась довольно преклонного возраста старуха. Лицо её было испещрено морщинами. Она тепло улыбнулась незнакомке со свёртком, отчего лицо приобрело вид печёного яблока. Стоило ей коснуться плеча рыдающей женщины, как неизвестная сила отбросила её в сторону, едва не швырнув в стену! Старуха заметила выбившиеся из-под платка волосы незнакомки. Губы скривились в подобии улыбки, обнажив зелёные от гнили зубы.

– Аминадорская шлюха! – в бешенстве громко проскрежетал старушечий голос.

Схватив женщину со свёртком за волосы, она плюнула ей в лицо и с силой толкнула к стене. Платок слетел с головы незнакомки и улицу озарил серебристый свет. Глаза чужачки налились янтарным светом.

– Мое имя Лестия, тупая жирная тварь! – прошипела та. – Аквитайа иртаминта афалайа антаба!

И женщина исчезла, просто растворилась в воздухе. Старуха так и стояла, открыв рот. Давно она не слышала на улицах Коигмундуса язык Всадников Междулистья. На месте, где только что была женщина, осталось несколько странных капель. Всего несколько секунд потребовалось старой жительнице тёмного города понять, что пред ней частицы священного артефакта. Подняв платок с земли, она собрала драгоценные капли, упустив из виду мельчайшую из них. Вобрав побольше воздуха в свои прогнившие лёгкие, старуха уже было собралась позвать на помощь, но нога её наступила на каплю. В следующую же секунду перекрёсток окрасился кровавым цветом. А на фонарной чаше, зацепившись ухом и растягивая уже мёртвые морщины, свисало пол-лица похитительницы Воды.

Это малое происшествие так и осталось тайной для всех. На следующее утро даже слухов не осталось о смерти старухи. Город был занят делами куда более важными.

***

Вспышка света была столь яркой, что подземелья Коигмундуса начали походить на полуденные улицы какого-нибудь города на поверхности Сунитанимы. Зеркальный купол отразил свет, исходящий от факелов и лампад, внутрь подземного пространства. Теперь даже в самых укромных закоулках и тупиках можно было ориентироваться без проблем.

На улицы хлынул народ. Весёлый смех растревожил воздух вибрацией и артерии улиц забурлили жизнью. Не без помощи волшебства пустые прилавки заполнились товаром на любой вкус: от роскошных одеяний до самых опасных и запрещённых снадобий и артефактов.

Распутные девицы в откровенных одеждах зазывали зевак и новоприбывших под крыши своих злачных заведений. Уличные фокусники за небольшое вознаграждение развлекали своими умениями толпы заинтересованных. Тут и там вспыхивали зарева, что давало понять – происходят состязания магов и волшебников в мастерстве владения теми или иными заклинаниями. Изредка доносились истошные крики случайных жертв, забредших куда не надо, в самые потаённые уголки неблагоприятных районов города.

Последнее никак не отражалось на лицах прогуливающихся людей и нелюдей. В этом не было ничего необычного. Здесь каждый был сам за себя. Каждую новую ночь тех или иных жителей недосчитывались, дома часто пустели. Отчасти благодаря этому за всё время своего существования город настолько разросся и углубился в недра планеты. Здесь жил пусть и безжалостный, но очень суеверный народ – жить в опустевших домах было сродни наведению на себя проклятья. Строились новые дома, разрастались районы, прибывали новые поселенцы

Некоторые выстраивали новые дома, также пустые, служащие эдакой преградой – и всё для того, чтобы только не жить в соседстве с домом-призраком. Вследствие этого пустовали целые улицы и даже районы. Впрочем, это не особо удивляло – с помощью магии можно было хоть каждый день возводить новое жилище.

Архитектура Коигмундуса тоже поражала. Многие из жителей старались утереть друг другу нос. Мало какие из домов не стремились в высоту на многие метры, чуть ли не пропарывая свод насквозь. Можно было подумать, что в каждом из них живет какая-нибудь королевская особа. Хотя, честно признаться, в этом городе и вправду жили не самые последние существа, населявшие Сунитаниму и другие миры.

Поговаривали, что в Коигмундусе жили и несколько оонлиулдини – крылатые изгои из Риатосадмо, предавшие идеи своих братьев. Именно благодаря им в городе имела место магия врачевания. И они имели большие доходы и жили в самом центре, где-то под куполом, куда не пускали абы кого. На этих районах лежало незримое заклятье. Населяющие его существа могли беспрепятственно входить и выходить из своего элитного места проживания, а вот все остальные не представляли даже где находится вход в столь значимые районы.

Из всех этих мест было одно, к которому можно было подойти, но не войти – Храм Ниамберы. Бедовые, кто решался проникнуть в его недра, имели очень плохую кончину. Это было место поселения Пророков – существ не с самыми дружелюбными наклонностями. Местные, кто не был из числа обычных смертных и успел прожить здесь не менее нескольких столетий, могли бы подтвердить, что одни и те же служители храма появлялись на поверхности и несколько недель назад и несколько столетий.

Только вот подойти и вот так заговорить с Пророками Ниамберы было невозможно. Они были наделены столь невероятными силами, что могли запросто разорвать неугодного на куски только взглядом. Источником их столь долгой жизни служила Вода. Пусть их тела с возрастом становились похожи на ссохшихся мумий, но плотская красота Пророков не интересовала – в младенчестве их оскопляли. Их влекло познание таинства мироздания и абсолюта Воды. Эдакий орден монахов-аутистов.

Из земли они тоже не рождались, как некоторые думали. Верховные Пророки отбирали детей ещё до их рождения. Происходило это довольно редко. Новый член ордена занимал свое место только лишь тогда, когда погибал или умирал его предшественник. Причём его происхождение из населения Сунитанимы было не обязательным. Пророки храма Ниамберы принадлежали многим из миров.

Уже не осталось свидетелей, которые могли бы знать, откуда взялись все Пророки с самого начала основания ордена. Да и многие летописи истлели за эти тысячелетия.

Начало охоты на нового Пророка происходило путём поиска матери ребёнка. Верховные Пророки имели дар предвидения и безошибочно находили беременную в любом из миров. А дальше дело было малое. Найти, обезглавить носящую под сердцем ещё до родов, извлечь бездыханное тело ребенка и вдохнуть в него жизнь Ниамберы. Одному из примерно пятидесяти таких претендентов может посчастливиться выжить и стать одним из них.

Пророков не просто боялись в Коигмундусе. Перед ними забывали дышать и благоговели каждый раз. Здесь они являлись своего рода божествами – потомками великих воинов битвы с первыми Всадниками Междулистья. И сегодня пришло время, именно та уникальная ночь, когда жители не просто воочию увидят Пророков, нет. Всё куда интереснее.

Несколько маленьких крылатых тварей со свистом пронеслись над площадью и закружились в странном спиралевидном танце, напевая мелодичную песенку. Толпа расступилась. Широкими уверенными шагами к площади приближались Пророки. Чёрные с розовой окантовкой плащи развевались, словно охваченные шквальным ветром. Длинные, в пол, нижние элементы их одеяния напрочь скрывали в своей черноте тела хозяев. Капюшоны были настолько вздёрнуты вперёд, что увидеть из глубокой темноты под ними можно было только жёлтые флюоресцирующие зрачки.

В руках каждый удерживал по костяному посоху с ярким синим камнем в навершии. Местные жители расходились по сторонам, освобождая дорогу верховным правителям, коими являлись Пророки. В знак своего уважения, они опускались в поклоне, не смея даже на секунду остановить на тёмных фигурах свой взгляд. Посохи высекали из булыжников под ногами искры, вбиваясь в твердь под ногами при каждом шаге. Многие камни раскалывались и дробились от нечеловеческой силы, с которой посохи вбивались в поверхность.

Пророки достигли центра площади и остановились. Всё вокруг заполнилось звенящей тишиной. Казалось, все впали в оцепенение. Никто из присутствующих горожан и гостей города не понимал, что происходило. Сам факт того, что Пророки покинули свой храм, уже был немыслим. А уж то, что они сделали это в почти полном составе, становилось вовсе эпохальным событием не одного тысячелетия! Такое происходило так редко, что многие считали существование самих правителей легендой и преподносили приезжим самые невообразимые небылицы о них. Тем ценнее для всех было их присутствие на улицах города.

Послышалось негромкое завывание, начавшее с каждой секундой усиливаться. Над головами собравшихся проскользнуло несколько теней. Они вихрем закружились в нескольких метрах под куполом, стремительно превращаясь в расползающееся чёрное облако на вид мерзко-липкой субстанции.

Сотни глаз неотрывно следили за происходящим. Некоторые невежи начали издавать неприличные звуки. И это были их последние звуки. Часть зевак затихла навечно, после того как Пророки развоплотили их. Площадь погрузилась в тишину.

Представление продолжалось добрых несколько минут, пока из облака не вырвалось семь каскадных струй. Они практически шлёпнулись наземь, сразу же расплескавшись туманом по торговой площади. Когда дымка начала рассеиваться, все ахнули и упали на колени. Семь фигур предстали перед ними. Высокие, в длинных фиолетовых плащах, они стояли неподвижно, образовывая семиконечную звезду. Обдуваемые невидимым ветром, Хранители выжидали.

С разных сторон доносилось слово «Хранители». Оные, в свою очередь, словно купались в лучах подобострастия и благоговения. Один из Пророков поднялся и сделал шаг в их направлении.

Заних, старший Хранитель, предупредительно поднял руку, пресекая его желание произнести хоть слово. Тот повиновался и молча предложил Хранителям пройти в храм.

Старший Хранитель кивнул старцу и подозвал к себе свиту. Несколько минут они обсуждали что-то. Разговор их протекал под свист ветра, скрывающего каждое слово от ушей присутствующих.

Затем отчётливо прозвучал хлопок. Такой звук свидетельствовал о волшебном проявлении портала Междулистья. Хранители образовали клин и стало очевидным, что один из них исчез. Осталось только шесть пришельцев. Некоторые из собравшихся на площади широко раскрыли глаза от удивления и восторга – преимущественно это были те, кто впервые в жизни стал свидетелем силы Воды.

Из толпы выбежала женщина. Неизвестно, что её подтолкнуло к этому. Может она хотела засвидетельствовать своё почтение или это был акт нападения. У Заниха не было никакого желания разбираться в этом. Достаточно было одного движения пальца, чтобы её тело сжалось в маленькую чёрную точку, которая в считаные мгновения оказалась в его ладони.

Он небрежно растёр её между пальцами и смахнул пыль на камень площади.

За несколько минут в городе произошло несколько убийств на глазах очевидцев. Вот только оспаривать несправедливость действий Пророков, а уж тем более Хранителей, не посмел никто. Своя жизнь была дороже.

***

Преодолев несколько улиц, Заних со своей свитой и несколькими Пророками скрылись под сводом храма Ниамберы. Толпа, что будто парадным шествием семенила за высокопоставленными лицами, остановилась перед вратами подземелья и ещё долго перешёптывалась по поводу такого важного для Коигмундуса события. Им не было доступа в священные подземные чертоги. В такие дни сюда не допускали даже самых почитаемых господ города, что уж говорить о челяди, вроде собравшихся зевак.

Тем временем, Хранители давно скрылись с глаз. По обширной винтовой лестнице они спускались всё ниже и ниже, пока не оказались в узком длинном проходе. На стенах горело несчётное количество факелов. Пламя, оттого что имело сине-чёрный цвет, не было толком способно осветить даже столь малое пространство. В языках огня то и дело вспыхивали дьявольские красные всполохи, отчего на стенах танцевали призрачные тени.

Всё это ни в коей мере не повлияло на настроение шествовавших. Коридор резко сворачивал то вправо, то влево, отчего смотрящим перед собой могло казаться, будто факелы на стенах сливаются в единую вереницу, устремляющуюся куда-то далеко вглубь нескончаемым иллюзорным аттракционом.

Через несколько таких поворотов-выпадов, коридор закончился. Хранители оказались перед огромными чёрными дверьми. Те неслышно распахнулись и в тёмный проход устремился яркий свет. Заних вскинул вверх руку с посохом и свет сменил свой цвет на тусклый красный. Он поморщился, словно получил оплеуху.

Хранители и Пророки двинулись дальше. Как оказалось, внутри находился зал. Поначалу могло показаться, что он был огромен. В его центре, на возвышении, находилось кольцо колонн из статуй, которые держали над своими головами чёрный купол, усыпанный звёздами. Последние неспешно кружились на этом чернильном небесном полотне, создавая иллюзию настоящего ночного неба.

За кольцом статуй простиралось несчетное количество ступеней, уводящих взоры в разные стороны и в дальние дали – в восемь разных сторон, словно в восемь разных миров.

– Прекрасная ложь, – усмехнулся Заних.

Он помнил это помещение в ранние времена его существования. И не припоминал здесь такой простор. В этом зале было восемь стен, и Пророки создали очень искусную иллюзорную реальность. На самом деле, главный зал храма Ниамберы был не самым большим в этом подземелье, но именно сюда допускались только Пророки самого высшего ранга и, конечно же, Хранители.

В центре зала, посреди кольца из статуй, стоял каменный трон, в котором сидел один из старых Пророков. Его крючковатые высохшие пальцы выписывали в воздухе какие-то закорючки, которые были понятны только лишь ему самому. Глаза старца были закрыты огромными налитыми веками, красными, будто лобстеры. Вдобавок он был ещё и глух, потому и не знал, что перед ним стоял Хранитель.

Заних шевельнул кистью. Хранителя буквально сдуло с трона. Старик отлетел на несколько метров и со всей силы с соответствующим хрустом костей впечатался в стену. Бездыханное тело шлёпнулось на каменный пол и замерло.