Манулар. Часть 3

– С местными жителями Ашанары точно нет, вероятно, боги причислили их к прислуге или к червям, кто знает, – пожала плечами Кера Мирано. – В любом случае, вряд ли они расскажут о сделке с Коином и о своем замысле. Какой смысл им об этом говорить, да еще и нам?!

– Коин что-то им пообещал взамен на что-то, – предположила Маура, о чем-то задумавшись. – Драконы исчезли неспроста. Что, если они договорились объединить миры или же навсегда открыть проход сюда, на земли империи?

– Зачем? Неужели им в своем мире стало скучно? – сказала Миора, издав смешок.

– А как дела в целом, ты смотрела? – обратилась Гортена к Кери. – Заметила что-то странное?

Кери обладала даром наблюдателя. Ее бесцветная аура расширялась, выходила за рамки тела и наблюдала со стороны. Но Кера не могла заниматься этим сутками, поскольку она быстро растрачивала силы, и их было необходимо восстанавливать минимум сутки, а лучше и того беречь какое-то время, чтобы не выгореть. Ей стоило развивать свои навыки, чтобы стать выносливее и меньше уставать, но для этого потребуется какое-то время.

– Все, как обычно, идет своим чередом. Не заметила чего-то особенного, – пожала она плечами. Темно-каштановые косы Кера перебросила себе на грудь, а зеленые глаза горели от предвкушения. Она обожала применять свою силу и наконец-то дорвалась до этого.

– А что происходит в императорском дворце? Есть новости о ведьмах? – спросила Миора и даже подалась чуть вперед, чтобы ни слова не упустить. Эта тема ее необычайно волновала, поскольку она узнала о ведьме, которая заняла трон и чуть не свела императора в могилу. На протяжении всего обсуждения ее глаза оставались карими с золотистыми крапинками, если хорошо присмотреться. Ее всю распирало от интереса.

– Август приходит в себя, ведьмы пока живы, но их положение печально, Лимар там, так что не вижу смысла вмешиваться, – последние слова Кера произнесла нарочито сухо.

Остальные нахмурились. Лимара в Мираде не любили. Он был настоятелем и в то же время часто куда-то отлучался, умело скрывал свои тайны и явно что-то не договаривал.

– Уверена? – спросила Маура. – Потому что я – нет! Если Лимар там, то кто-то из нас должен находиться с ним рядом. Не доверяю я ему. На втором месте после Коина самый опасный тип именно он! Да и зачем он во дворце? Его кто-то вызвал?

– И да, и нет. Он получил письмо, но в то же время сбежал из лагеря кочевников. Думаю, он прячется в императорском дворце, чтобы обдумать дальнейший план.

Затянулась пауза, все замолчали.

– Кого он боится, Кера? – впервые за все время подал голос Рони. Арония, Клэри и Талли тоже просто молча слушали и не вмешивались в разговор.

– Полагаю, что Костяную Владыку, – спокойно ответила Кера.

***

– Что-то произошло, пока мы находились в заточении? – спросила Арония, и в груди Талли приятно потеплело. Он так бы и слушал звучание ее голоса. Боги, как же она изумительна!

– В мире вечно что-то происходит. Ссоры и примирение, смерть и рождение. Кто-то просто живет и наслаждается самим процессом существования, кто-то пытается кому-то угодить или что-то кому-то доказать. Зависть, любовь, доброта, человечность, злоба… Не мне вам рассказывать. Если в целом, то ничего необычного. Я не увидела войн или какой-то катастрофы. В общем, ничего такого, чтобы беспокоило нас прямо сейчас, помимо того, что боги зачем-то здесь и неизвестно куда исчезли драконы. Раньше они обитали в закрытой чарами долине, но сейчас она пуста. Я ее несколько раз обсмотрела.

– Не припомню, чтобы Костяная Владыка или целый их клан представлял угрозу для Безликого. Есть причина, по которой он сбежал, – продолжала Арония.

– Значит, это личное, либо он успел ей насолить, а теперь боится расплаты, – задумчиво произнес Рони. – Не помню, чтобы Лимар кого-то боялся, но я не успел его узнать.

Остальные молча с ним согласились и просто дружно кивнули.

– Кажется, мы все-таки ушли от главного, – наконец присоединился к остальным Талли. – Пока что не вижу ничего плохого в том, что Лимар во дворце. Если открытого конфликта нет, значит, беспокоиться пока что не о чем. Что действительно важно, так это то, как вернуть драконов и понять, что на уме богов.

– А зачем вообще их возвращать? Может, и не стоит ничего делать? Пусть драконы и дальше живут себе там, где они сейчас находятся? – сказала Маура, и к ужасу Аронии, Миора и Гортена ее поддержали.

– Нет, мы должны их вернуть, это даже не обсуждается! Я пообещала! – сказала Арония. Безликие не действовали против друг друга, кроме Коина, конечно, а в общем обсуждении были обязаны прийти к обоюдному согласию! К тому же, если Безликая дала кому-то обещание, неважно кому, простому смертному, ведьме или Безликому, то должна его исполнить. Об этом знали все присутствующие, а потому просто слушали Аронию с пониманием, без упрека и осуждения. – И мы обязаны узнать, что изначально планировал Коин и чего именно добился. Марена и Манулар помешали ему сделать все до конца. Нужно узнать, есть ли у него последователи? Возможно, боги и не должны были явиться сюда. Что, если это что-то наподобие побочного эффекта от нашего вмешательства?

Все с интересом смотрели на Аронию, как на королеву. Она стала увереннее в себе, это про себя отметил каждый.

– Я не помню о плане, о котором Коин рассказывал бы перед тем, как заточить нас в стене, эта деталь выпала у меня из памяти. У кого так же?

Остальные, кроме парней, просто тяжело вздохнули, а это означало, что Арония попала в самую точку.

– Он стер нам всем память, снежинка, – сказал Рони, назвав Аронию прозвищем, которое она терпеть не могла.

– Прекрати меня так называть! – процедила девушка. – Есть дела куда поважнее. Мы обсуждаем серьезные дела, а ты ведешь себя как ребенок! Лучше предложи что-нибудь!

– Ты права, – вмешался Талли и перебил Рони, который в своей манере планировал что-то ответить Аронии. – Никто из нас не помнит слова безумца, но помнят те, кто успел сбежать, так что остается дело времени все узнать. А потом мы решим, как вернуть драконов и исправить все то, что натворил сумасбродный болван, – Талли нежно улыбнулся и посмотрел на Аронию. В ее глазах читалась искренняя благодарность, лицо расслабилось и светилось от радости. Он поддержал ее, и это уже что-то. Талли был готов закружить ее в танце прямо сейчас, на виду у остальных, но вместо этого просто продолжал сидеть и создавать впечатление скрытного, спокойного парня.

– Не нужно, ничего не нужно делать, иначе навредим, – удивив всех, прошептала Клэри, которая до этого момента не проронила ни слова. – Нам лучше вообще не вмешиваться, – из ее серых, наполненных печалью глаз потекли слезы, а потом она разрыдалась у всех на глазах, чем ввергла остальных в ступор, вскочила со стула и сбежала, как будто за ней гналась свора диких, разъяренных собак.

***

Без Клэри общий совет прервался, благо, они успели обсудить самое главное и знали, как действовать дальше. И все же странное поведение девушки напрягло и напугало, если не всех, то хотя бы нескольких присутствующих.

Кера, Гортена, Миора и Маура никак не прокомментировали странное поведение Клэри, а просто разошлись по своим делам. «Если Безликий напрямую попросил о помощи, ты не можешь ему отказать. В противном случае не вмешивайся, чтобы не навредить!» – дал совет Коин воскресшим и был весьма убедительным.

На какое-то мгновение Талли растерялся и не знал, стоит ли что-то предпринять в данном случае. Однако он все равно планировал поговорить с Клэри и узнать, что ее беспокоит. Если он сможет чем-то ей помочь, пусть она и не просит его о помощи, он это сделает, но для начала стоило узнать причину ее странного поведения.

Если Кера, Миора, Маура, Гортена пусть вели себя не так, как раньше, но хотя бы чувствовали себя на своем месте, наслаждались свободой, как и сам Талли. Но вот троица своим поведением явно отличалась. У Клэри, Рони и Аронии явно что-то было на уме. И дело не в смене гардероба, в этом преуспел каждый из них. Талли размышлял дальше. За Рони переживать нечего. Тот никогда не даст себя в обиду, выживет даже в самых экстремальных условиях. Такие не гибнут, а живут до самого конца и сводят с ума остальных.

Аронию тоже что-то беспокоило, но, возможно, все дело в обещании, которое она дала Марене. Любимая легко могла нервничать просто из-за того, что до сих пор не вернула драконицу. А вот с Клэри совсем другая история, и Талли просто не может пройти мимо ее страданий и закрыть глаза на недавно произошедшее. Никто бы не сбежал с их общего совета без важной причины!

По-хорошему, Талли первым делом отправится к Аронии и поговорит с ней, как он и планировал, настраивался на протяжении всего совета, но он снова струсил и уже успел обругать себя за это. Надо же, пройти через многое, успеть несколько раз попрощаться с жизнью и выжить, и бояться просто признаться в своих чувствах. «Не так это и просто! Видимо, не такой я храбрый, как думал! Что ж, у Безликих тоже есть слабости!» Талли не заметил, как ноги понесли его к апартаментам, где жила Клэри. Сначала он поговорит с ней, выяснит причину ее беспокойства, а потом признается Аронии в своих чувствах. Да, так будет лучше!

Талли торопился, боялся опоздать. Что если Клэри кто-то угрожает?! «Ты сам-то себя слышишь? Кто может угрожать Безликой?» – услышал он внутренний голос и все же подозревал что-то неладное. Никто до конца не знает изначальную задумку Коина и зачем здесь боги. Может, кто-то обидел Клэри? Он должен обо всем узнать!

Из приоткрытой двери он услышал голоса и застыл на месте, как вкопанный.

– Ты не понимаешь, Арония, не понимаешь, – сказала Клэри между всхлипами, и Талли встал так, чтобы хорошо их слышать и видеть, но чтобы они его не заметили, создав в коридоре невидимую прозрачную перегородку между ними. – Этого нельзя допустить, нельзя, понимаешь?

После тяжелого вздоха Арония мягко сказала, словно пыталась успокоить ребенка:

– Не понимаю, дорогая. Может, хочешь воды или чего-нибудь? Я могу принести. Я не могу создавать еду или что-то из напитков, как Талли, и мысли читать не умею, но собеседник из меня вроде неплохой. Можешь рассказать мне все. Что тебя беспокоит, Клэри?

– Ничего не хочу, – Клэри вытерла нос тыльной стороной ладони и насупилась, как дикий зверек, затем обняла себя руками и стала раскачиваться на месте вперед-назад.

Сначала девушка молчала и Арония уже решила, что ничего не добьется от нее, но затем Клэри тихо произнесла:

– После освобождения из заточения в стене у меня проявился дар, – Аронии, а особенно Талли, пришлось напрячь слух, чтобы расслышать слова Клэри.

– Кажется, это хорошая новость, – расплылась в улыбке Арония. – Я тебя поздравляю! Гораздо хуже, когда не знаешь, какими способностями ты обладаешь. Какой дар у тебя проявился?

– Я вижу будущее, – уверенно сказала Клэри, и Арония задумалась.

– Провидица, – уверенно сказала она. – Ты что-то увидела, Клэри, я права? Поэтому ты нервничала на встрече, а потом и вовсе сбежала? В этом все дело?

– Прости, – слезы наворачивались на глаза Клэри. – Я

веду себя глупо, знаю, но ничего не могу с собой поделать. Эти видения меня преследуют. Они везде, я не могу их контролировать, они выбивают почву у меня из-под ног.

– Уверена, со временем ты научишься этому, – нежно произнесла Арония, чтобы успокоить девушку. – Мы все учимся, совершаем ошибки, тренируем навыки. Это нормально.

– Не в этом дело, Арония.

– В чем же тогда? – удивилась девушка.

– Я увидела то, что грядет, и теперь мне очень страшно, – Клэри снова обняла себя руками. – Одни хотят вернуть его, а другие – отомстить, и если это не остановить, начнется кошмар. Нельзя допустить войны, Арония. И драконам очень плохо, – она всхлипнула. – Они умирают, понимаешь?

– Где они, знаешь? – с напряжением в голосе спросила побледневшая девушка. – Где драконы, Клэри?

– Они в Забытьи.

Арония открыла рот, нахмурилась и от шока не могла больше произнести ни слова. Похоже, отдать Марене долг будет сложнее, чем она себе представляла. Но она предпримет столько попыток, сколько нужно, чтобы вернуть Амброусу и остальных крылатых. Что она знала о Забытьи? Да практически ничего, кроме того, что место это темное и опасное. Войди туда однажды и попрощайся с жизнью. Словом, ей как-то нужно попытаться совершить невозможное. «Ты Безликая! Ты справишься! Не сдавайся раньше времени!» – подбадривала она саму себя.

Затем Клэри застыла, как статуя, ее глаза побелели и она произнесла как-то слишком страшно:

– Рассвет, дворец, дыра, чешуя. Останови! Смерть, кровь, боль, гнев богов. Месть!

Потом ее вдруг начало неистово трясти, а Арония понятия не имела, что означает это пророчество и как помочь провидице. Она мгновенно кинулась к Клэри, пыталась привести ее в чувства, и, к счастью, к ней присоединился Талли. Только вот Клэри ничего не помогало: ни вода, которую Талли все-таки создал, ни слова, которые то он, то Арония шептали девушке. Было очень страшно и странно, но потом Клэри как ни в чем не бывало просто легла на кровать и свернулась калачиком. Ее грудь вздымалась и опускалась, а на лице появилась едва заметная улыбка.

– Уснула, – произнес Талли. Арония стояла к нему так близко. Вот он тот самый момент, идеально подвернувшийся случай, чтобы признаться в своих чувствах, но все слова снова набитым стеклом застряли в горле.

Арония что-то сказала ему про Клэри, но Талли все прослушал, а затем девушка развернулась и направилась к себе. Талли просто наблюдал за ней до тех пор, пока она не скрылась из виду. «Болван! Снова упустил свой шанс!» Затем внутри него поднялась злость. Как долго он будет трусить? Сколько можно мучаться и страдать? Пора уже положить этому конец.

Талли не заметил, как погруженный в мысли пропустил свой поворот и вышел к лестнице. Сначала ему показалось, что он слышит чьи-то приглушенные голоса, но стоило спуститься вниз на несколько ступеней, как стало ясно, кто и о чем беседует.

– Это дело времени, у меня все под контролем. Силой брать не будем, но хитростью запросто, – произнесла молодая женщина бесподобно красивым голосом. – Нет ничего, с чем бы я не справилась, Вла… – она не договорила, словно поняла, что ее кто-то подслушивает.

Талли напрягся и поспешил подняться по ступеням, но богиня заметила его, остановила, обошла и посмотрела ему прямо в глаза.

– Ты ничего не расскажешь, иначе я заколю всю твою шайку прямо у тебя на глазах, но самой первой будет твоя златовласка, понял? – уверенно сказала Рулана. Талли поднял руки вверх и кивнул.

– Поклянись свой жизнью и жизнями всех Безликих, – не унималась богиня. – Ты и слова не обронишь, что мы пересекались!

Талли тяжело про себя вздохнул. Раньше он и подумать не мог, что кто-то будет ему угрожать. Он думал, что Безликие вне зоны риска, им все благоволят, их почитают и обожают. Но никто не ожидал, что он столкнется с угрозой в виде избалованной, взбалмошной богини, пусть и внешне прекрасной.

– Клянусь своей жизнью и жизнями всех Безликих, что не расскажу о подслушанном разговоре!

Богиня улыбнулась и осталась довольна. Ладонь Талли покалывало. В темноте ничего не разглядеть, но он уже предчувствовал, что на его ладони появилась татуировка, говорящая о том, что он дал клятву. И если он ее нарушит, то убьет всех Безликих.

– Молодец, – она потрепала его по щеке, как мальчишку, и уже собиралась обогнать и отправиться по своим делам, как вдруг остановилась. – Слушай, а ты мне можешь пригодиться!

И вот сейчас Талли понял, что по-настоящему влип. Участвовать в коварном замысле богов он точно не планировал!

– Пока свободен, но если ты мне понадобишься, я знаю, где тебя найти! – прозвучало как угроза, но Талли поспешил скрыться с глаз богини.

Глава 8. Воссоединение

Алия не верила своим глазам. Неужели она и правда видит перед собой маму? Клан изгнал родительницу, когда Алия была совсем крохой, от роду несколько месяцев. Лишь однажды Алия нашла в особняке Тахмины, среди груды книг и талмудов, рисунок мамы. Но даже без него, по одной только внешности, можно было точно сказать, кем ей приходится эта женщина. Внешне они очень похожи: рыжие волосы, зеленые глаза, но с недавних пор Алия все же чуть больше отличалась от родительницы. После Райнбоурга прежняя ржавчина волос превратилась в цвет полыхающего костра, вперемешку с непроглядной чернотой, как будто пряди окрасились поочередно. Правый глаз остался насыщенного зеленого оттенка, но левый стал карим с золотистыми крапинками.

К золотым меткам на лбу и щеках Алия уже начала привыкать, как и к татуировкам на руках. Их сплошь покрывали спирали, языки пламени, капли крови, розы, шипы, лозы, ангельские крылья и какие-то узоры, значения которых Алия до сих пор не знала. Золотистый браслет вокруг кисти руки по-прежнему переливался золотистым сиянием и россыпью солнечной пыльцы.

Стоило только ускориться, чтобы подойти к родительнице поближе, как Жардин и Ирис резко оборвали разговор с гостьей. Ирис сразу же ушла, вскоре перейдя на бег, как будто вперемешку с ненавистью по отношению к Алии к ней присоединился еще и необузданный, первородный страх. Бывшая жрица ее боялась. Раньше почему-то Алия не придавала этому значения.

После Райнбоурга Алия была перепугана до полусмерти, сбита с толку и не имела понятия, в кого превратилась, кем стала. Но ощущала, что внутри она осталась собой прежней и не причинит никому вреда. Только вот окружающие шарахались от нее во все стороны и мечтали оказаться подальше. Да, внешность заметно бросалась в глаза, но это всего лишь облик. Не важнее ли то, что внутри?!

Злость обжигала, на глаза наворачивались непрошеные злые слезы, которые она тут же смахнула, чтобы не показывать свою слабость. Алия продолжала приближаться к Жардин и родительнице, как те одновременно повернули голову вправо. Алия проследила за их взглядом и замерла на месте.

На высокой ели внезапно загорелась ветка. Почему так произошло, не сложно догадаться. Все дело в ее эмоциях. Надо держать себя в руках. Однако раньше ничего подобного с ней не случалось. Мама взмахнула рукой, как будто отгоняла назойливых мух, и огонь мгновенно погас, оставляя на ели следы от языков пламени и неприятный запах гари. Алия задумчиво смотрела на свою родительницу. Если мама отказалась от своих ведьминских способностей, за что клан ее изгнал, тогда как объяснить увиденное? Простой смертный в жизни никогда не возьмет под контроль стихию, не сможет ею управлять.

В какой-то момент Алия остановилась на месте, не дойдя до Жардин и матери, испугавшись услышать правду. Кроме того, она совершенно не знала, как общаться с родительницей. Тахмина, как и клан, упорно скрывала от Алии сведения о ее матери, переводила разговор на другую тему, ворчала, что она занимается не пойми чем и лучше бы сварила зелье какое-нибудь или заговорила амулеты на удачу, чем спрашивать о той, кто ее родила. Так что, по сути, Алия мало что знала об этой рыжеволосой, зеленоглазой женщине, и она, скорее, казалась незнакомкой, о которой еще предстояло так много узнать.

Высокая, статная, в одежде странницы, родительница не проявляла каких-то эмоций на молодом, без единой морщинки лице. Даже удобная темно-синяя накидка с глубоким капюшоном не могла скрыть яркие рыжие пряди. Со стороны, особенно с цветом зеленых глаз, она казалась, скорее, лесной феей. Изысканные перчатки из дорогого материала и удобная на шнурках обувь говорили о том, что она явно не нуждалась в деньгах и выглядела как зажиточная дама. Тот самый облик из видений во время прохождения Райнбоурга, как и шрам на левой руке, нежная улыбка. Все говорило о том, что ее нашла именно та, о ком недавно говорила Тахмина. Но что, если это не мать вовсе, а кто-то очень похожий на нее? За сомнениями внутренний голос твердил обратное. Алия понятия не имела, как запомнила этот шрам на руке матери в своем младенчестве, но чувствовала, что это действительно родной человек, с которым ее объединяет кое-что общее и важное.

– Здравствуй, Алия, – нежно произнесла мама. – Ты ведь уже поняла, кто я, правда? – она наклонила голову набок, ожидая от дочери ответа.

Жардин стояла рядом и смотрела на Алию с неподдельным интересом.

– Да, я знаю, кто ты, – произнесла Алия, все еще привыкая к своему голосу. Она действительно изменилась после Райнбоурга, но лишь внешне. Пусть наивности в ней поубавилось, но та самая доброта внутри нее, которая иногда даже больше мешала ей, чем помогала, никуда не делась. Это качество делало ее сострадательной и человечной, а не подлой и злой.

– Ты кого-то ищешь? – слетел с языка Алии вопрос, и она удивилась, что внутри нее заметно прибавилось уверенности, тело стало более расслабленным и крепким, чем раньше. Плечи расправлены, прямая спина, умеренное спокойное дыхание.

Раньше, когда Алии было не по себе, она сутулилась, словно пыталась уменьшиться в размерах. Райнбоург как будто сделал ее зрелой и закалил настолько, что на многие привычные вещи она стала смотреть иначе.

Гребень, как и костяная корона, по-прежнему украшал ее голову. Алия не стала ничего скрывать от родительницы, собственно, как и от всех остальных. Какой смысл убегать от самой себя, когда лучше принять все как есть, пусть это не так просто, как кажется на первый взгляд.

– Тебя, Алия.

Алия изумленно посмотрела на женщину, благодаря которой появилась на свет. Она хотела спросить, как именно мама нашла ее, но родительница поспешила с ответом.

– Ты стала одной из нас, Алия. Найти тебя не составило особого труда. К тому же, теперь, когда ты Бондривневьера, нам стоит держаться вместе. Ты только недавно прошла инициацию, тебе нужна помощь и поддержка. Кочевники, как и бывшие жрицы, к сожалению, ничем тебе не смогут помочь. В жизни не происходит случайностей. Я оказалась как раз в нужном месте и в лучшее время, почувствовала твое присутствие, а тебе нужно о многом узнать, познакомиться с новой собой, восстановиться после Райнбоурга в безопасном месте. Мне ли не знать, сколько сил он вытягивает и как непросто собрать себя после этого испытания по частям.

Что-то в глубине души Алии отозвалось. Мама знала, через что она прошла и что именно чувствовала. Их объединяла не только родственная связь. Ей бы обрадоваться, но почему-то слова родительницы задели Алию за живое. В глубине души она ожидала чего-то другого: крепких объятий, поцелуев и хотя бы какого-то материнского проявления с ее стороны. Но женщина, стоявшая напротив, смотрела на нее и разговаривала как с незнакомкой, очередной жертвой Райнбоурга. Хотя и Алия в данную минуту не испытывала к родительнице теплых чувств. Они не виделись практически всю жизнь Алии, конечно, не стоит чего-то ожидать от их обеих, но едкий червячок внутри все же требовал обратного, отчего в груди разрослась внутренняя пустота, от которой болело так, что хотелось волком выть.

– Я не хочу никуда идти! – Алия снова поразилась своей уверенности. О ее стальной тон голоса можно было порезаться.

Мама не показала никаких чувств: ни разочарования, ни злости, ни обиды, как будто не в первый раз сталкивалась с подобным сопротивлением.

– И все же тебе придется, – мягко сказала она. – Здесь тебе не место. Тебе нужно тренировать свои способности и в случае покушения на твою жизнь уметь себя защитить.

– О каком покушении идет речь? – опешила Алия. – Я думала, что теперь даже Безликие не посмеют перейти мне дорогу, разве нет?

– В мире существуют те, что посмеют, Алия. Так что тебе лучше последовать за мной и просто довериться. Упрямство сейчас лишнее, поверь мне.

Алия перевела взгляд на Жардин, и та по-прежнему смотрела на нее с теплотой и какой-то легкой грустью.

– Что ты на это скажешь? – мягко спросила Алия у бывшей жрицы.

– То, что все решилось само собой, – с нотками радости в голосе ответила Жардин. Она улыбалась, как и всегда, и Алия почувствовала внутри себя неприятный укол. Она уже решила, что обрела подругу, и совершенно не хотела с ней прощаться. – Так нужно, Алия. Так правильно. Все идет как надо, так что тебе просто нужно довериться судьбе и пойти вслед за Аврелией. Среди своих тебе будет лучше. Я действительно мало чем могу тебе помочь, и не потому что не хочу, а потому что не знаю, как и чем. Ты стала Костяной Владыкой, просто прими это.

– А как же ты?

– Я? – удивилась Жардин и по-доброму рассмеялась. – За меня можешь не беспокоиться, я в полном порядке и безопасности. Мне, как и кочевникам, ничего не угрожает. А вот тебе нужно собрать себя по кускам, прийти в себя после Райнбоурга и научиться новому. От меня в этом плане толку мало. И я чувствую, что у женщины, стоящей перед тобой, чистые намерения. Да и ты уже смогла бы определить ложь, пусть ты этого еще не поняла. Я научилась видеть людей насквозь даже без дара и могу смело сказать, что ты будешь в надежных руках.

На глаза Алии навернулись слезы, но она мгновенно сморгнула их.