Свинцовые Ливни. Том 2

К девушке подошла сестра, одетая в такой же пеньюар. Близняшки чему-то рассмеялись и на балкон выпорхнули вместе, с банками в руках.

– Хотите что-нибудь ещё? – осведомилась та, что подала пиво Виктору, с браслетами на запястье.

Игриво подмигнула. Белья под пеньюаром не наблюдалось.

– Пожрать сообразите, – сказал Яшка. – И дверь закройте с той стороны.

На догадливость близняшки не жаловались. Через мгновение с балкона испарились.

– Ты с ними… двумя? – невольно вырвалось у Виктора.

Яшка ухмыльнулся:

– А ты не заметил?

– И… как?

– Так же, как с одной, только с двумя.

Девушки порхали по кухне, загружали в фуд-агрегатор продукты. Казалось, что они танцуют даже здесь – движения были красивыми, плавными. И явно рассчитанными на публику. Одна из девчонок, будто случайно обернувшись к балкону, Виктору игриво подмигнула.

– Кино посмотри, – проследив за его взглядом и лениво затягиваясь трубкой, посоветовал Яшка. – Тэг – Жэ-Эм-Жэ. Там всё подробно показывают. Только с Эм-Жэ-Эм не перепутай, это про другое.

Виктор ругнулся. Проворчал:

– Не рано начал – так резвиться?

– А сам-то? – Яшка попыхивая трубкой, смотрел на него. – Ну, давай – расскажи, какой ты морально устойчивый! Полечи меня – что надо школу закончить, потом в колледж поступить. Согласие от родителей получить, прочая ваша цветная хрень… Я ведь понял, что ты не под Крусом ходишь, его быков – всех наперечёт знаю. Ты из Грина, только родился не там. И попробуй, скажи, что нет.

Виктор не ответил. Отвёл глаза.

– Самому-то – сколько лет было, когда первый раз девочку попробовал? – допытывался Яшка. – Кто тебе Согласие подписывал? А?

– Пятнадцать, – процедил Виктор. – Никто.

– Ну, вот и от меня отвали.

Зацепившись ногами за перила, Яшка вдруг откинулся назад. Повис вниз головой на высоте в восемнадцать этажей, с наслаждением потянулся. Майка задралась, оголила шрамы на животе.

Накатило вдруг чувство, которого Виктор не испытывал уже очень давно. С самого интерната. С того момента, как понял, в каком болоте сидит – и увидел возможность выбраться.

– Я не заставляю тебя крысятничать. Просто хочу забрать отсюда.

– Зачем?

Яшка распрямился. В один миг, легко и стремительно. Только что свисал с балкона головой вниз – и снова сидит на перилах.

– Потому что не хочу, чтобы ты сдох.

– Да с чего вдруг? – Яшка прищурился. – Я тебе никто и звать никак. Или твой троюродный дядюшка женился на моей двоюродной бабушке – а я знать не знаю?

«Потому что ты – это я! Тот, кем я мог бы стать. Потому, что понимаю: такие, как ты, долго не живут. Ты смел, силён, удачлив… Но удача – дама ветреная. Тебе только кажется, что она с тобой навсегда. На деле же – чуть ветер подует не в ту сторону, как удача тут же вильнёт хвостом. И отправится искать другого кавалера…»

– Инцест – половая связь между кровными родственниками! – заорал вдруг попугай. Проклятые знают, откуда появился на балконе. – Параграф Инструкции восемь, пункт одиннадцать! Мимо тёщиного дома я без шуток не хожу!

Яшка от питомца отмахнулся. Боцман не обиделся. Сел на перила и принялся склёвывать остатки присохшей краски.

– Да просто жалко тебя, и всё, – в сердцах сказал Виктор. – Ты кто – барыга? Знаешь, сколько я таких барыг повидал? И каждый думал, что бессмертный… Это ты пока на коне. Бабло, удача, девки любят. А пройдёт время – может, месяц, может, год, а может, всего-то сутки – и ушатают тебя ни за грош. Так, что даже понять не успеешь, кто! Кинут, подстрелят, в драке порежут… Я не хочу, чтобы это случилось.

Яшка спрыгнул с перил на пол. С неожиданной злостью проговорил:

– Рано хоронишь. О себе печалься.

– Идём со мной, – продолжал настаивать Виктор. – Я тоже когда-то думал, что из этого болота выбраться нельзя! Что это – всё, что нам предначертано. Родился в Милке – сдохнешь в Милке! Но это не так. Выбраться можно. Идём, – он протянул Яшке руку.

– Выбраться? – фыркнул тот. Протянутую ладонь демонстративно не заметил. – Прислуживать цветным? Прыгать на задних лапках? Чтобы каждое твоё слово записывали, а каждым шагом дики могли полюбоваться? Да гори огнём такая жизнь.

Яшка отступил назад, к перилам. Так же зло проговорил:

– Я лучше отсюда башкой вниз сигану, чем буду жить, как цветные! Мне в хер не встряло ползать, как улитка в аквариуме. Всё, чего хочу – это чтобы во время Вспышек вакцина была у всех! Чтобы здесь, в Милке, не молились Стражам, не сходили с ума, а просто ждали медиков, как вы. В Милке живут такие же люди. Мы не хуже вас! Оттого, что ты вывезешь отсюда меня, другим лучше не станет. А надо, чтобы стало.

– Надо. Только как этого добиться? Такого никогда не будет! Не при нашей жизни – точно.

– Ну и, значит, болт я клал на такую жизнь. Сколько Стражи отпустят, всё моё. А там хоть трава не расти.

Яшка открыл пивную банку и надолго к ней приложился. Опустив руку, предостерегающе махнул Виктору – который собирался продолжить разговор:

– Всё! Закрыли тему. Говори, чего хотел?

– Банг, – помолчав, сказал Виктор.

– Вон оно чё. – Яшка хмыкнул. – Не, брат. Банга я тебе не солью.

– Почему? Ты же не с ним?

– Не с ним.

– И не с Лао?

– И не с Лао. Я – ни с кем, сам по себе. Но Банга сливать не буду.

– Но… – начал было Виктор.

– Вали отсюда, – холодно оборвал Яшка. – И скажи спасибо, что мне Банговы дела побоку. А то бы тебя твои кореша уже с асфальта соскребали. – Он выразительно кивнул в сторону улицы.

– Хочешь сказать, ты со мной справишься? – не сдержался Виктор.

– Проверим? – Яшка взглянул на него.

Спокойно, без угрозы. Но так, что Виктор вдруг отчётливо понял: может, и справится. Буркнул:

– Девочек твоих напугаем. Яичницу пересолят, жрать не сможешь.

– Соль – белый яд! – объявил Боцман. Сорвался с перил и принялся нарезать круги над Виктором. – Повышенное содержание солей в организме ведёт к преждевременному старению! Старость – не радость, маразм – не оргазм!

– Топай, – закончил Яшка. – И дорогу сюда забудь. – Распахнул балконную дверь.

Виктор прошёл через кухню, мимо замерших близняшек. По их настороженным лицам вдруг понял, что если бы он сейчас и впрямь улетел с балкона вниз, лить слезы девчонки бы не стали. Даже, пожалуй, без криков бы обошлось.

Когда он заглянул в спальню, близняшки, завизжав, просто соблюли некий ритуал. Никаким стеснением там не пахло, Яшка умел выбирать подруг себе под стать. Девчонки хорошо понимают, с кем связались. Если бы Яшка убил Виктора, то вместо того, чтобы падать в обморок, помогли бы замести следы. А уж это в Милке умеют делать отлично, сотрудники Круса и коллеги Виктора из Грина не нашли бы ничего. И очень долго гадали бы, за каким чёртом понесло к этому дому патрульного Ковальски…

– Стой, – одна из близняшек догнала Виктора у входной двери. Обворожительно улыбнулась. – Выбросишь? – она протягивала ему два объёмистых пакета с мусором. – Тебе по дороге, мимо контейнера не пройдёшь. А то мы всё никак не соберёмся. То одно, то другое – сам понимаешь, – она кокетливо хихикнула.

– Ты Алина или Галина? – спросил Виктор.

– Галина. Для тебя – Гала, – девчонка провела ладошкой по его щеке.

Виктор отстранил её руку.

– Сколько тебе лет?

– Двадцать. А что?

– Давно вы с Яшкой?

– Третий месяц.

– И как?

– Да отлично, – Гала повела плечиком. – Он весёлый, не дерётся. Поёт круто, бабло не жмотит. Чего ещё надо-то?

– А где он это бабло берёт, вы не спрашиваете?

– А нам без разницы, – Гала улыбнулась ещё обворожительнее. – Меньше знаем – дольше проживём. Пока, красавчик!

Она послала Виктору воздушный поцелуй. И захлопнула дверь.

Глава 7

Локация: Белый округ.

Жилмассив № 21

– И правда, – пробормотал Виктор. – Чего ещё надо…

Кнопку вызова лифта он нажал машинально. Потоптавшись перед дверями с минуту, вспомнил слова старухи – о том, что лифт вызывается только со второго этажа. Выругался и направился к лестнице.

Во дворе, проходя мимо переполненного мусорного контейнера, оставил возле него всученные Галой пакеты. И подумал вдруг, что что-то здесь не так. Что-то его царапнуло… Что?

Виктор размышлял об этом почти до самой ночлежки. А дойдя, замер на пороге.

Банки! В полупрозрачных мусорных пакетах, которые вручила ему Гала – полных, набитых под завязку – он не заметил пивных банок. И упаковку, стоящую в холодильнике, едва успели вскрыть, это видел своими глазами. При том, что девица из бара была убеждена: Яшка «фестивалит» с танцовщицами уже неделю. То есть, эта троица неделю не вылезает из квартиры – но мусор в виде пивных банок не производит? Хотя Яшка в его присутствии уговорил полбанки за минуту и останавливаться не собирался? Странно. Что-то тут не складывается…

Ладно, Проклятые с этим. Разъясниться всё может очень просто – раз. А два – он здесь не для того, чтобы интересоваться Яшкой и его мутными делами. У него другая цель. Банг. Думать нужно о том, как выйти на него.

Локация: Белый округ.

Подземка

Дэн встретил Яшку, как обычно, в подземке. В вагон заходить не стали, разговор предстоял недолгий. Яшка коротко доложил о визите дика.

– К-как он тебя нашёл? – хмуро спросил Дэн.

Он сидел в инвалидном кресле, Яшка – на корточках, привалившись к стене. Хмыкнул:

– А чего меня искать? Я не прятался, у девок кантовался.

– П-поосторожнее. Нашёл Ковальски, найдёт и ещё кто-нибудь.

– Да на здоровье. Почую, что жареным пахнет – свалю, только меня и видели. А пока тихо всё.

– Т-тебя Ковальски не подозревает?

– Да с чего? Он Банга пасти прискакал. Сработало всё так, как ты и гвоорил. Дики уверены, что Ливни – это Банг и его кодла.

– П-послал его?

– Угу. Как договорились. Пускай сам роет. – Яшка замолчал, сосредоточенно дымя трубкой.

– Что-то ещё? – Дэн внимательно смотрел на него.

– По делу – всё.

– А не п-по делу?

– А не по делу он предлагал меня в Зелёный округ вывезти.

Дэн встрепенулся.

– З-зачем?

– Да чтоб я знал. Жалко, говорит, тебя, дурака. Пропадёшь тут, типа, ни за грош. Подстрелят, или ещё чего.

– А т-ты, что – рассказал ему, что барыжишь?

Яшка обиделся:

– Я на дебила похож? Просто он сам таким, как я, был. Видать, догадался.

– П-постой. Я чего-то не понимаю. Ковальски тебя в-вербовал в осведомители?

– Дак, в том и дело, что нет! Не пытался даже. Просто сказал – давай, дескать, с собой заберу.

– Он, что – г-гей? В досье написано, натурал…

– Блин, – Яшка выдохнул дым. – Натурал и есть! Я видел, и как на Софию в кабаке пялился, и как на моих девок. Просто… Вот так почему-то.

Оба надолго замолчали. Яшка курил, Дэн задумчиво барабанил пальцами по подлокотнику кресла.

– Дэн.

– У?

– Не надо его убивать.

– Д-да с чего ты взял…

Яшка покачал головой:

– Слушай, ну я не дурак. Вижу, какие ты вокруг него петли накручиваешь. Отработает своё – в расход спишешь… Вот и говорю: не надо. Он… не малахольный, как эта дура храмовая, нет. Просто… Не знаю.

– Ид-ди, Яш, – Дэн развернул кресло. – До связи.

– Дэн!

– Ид-ди, – с нажимом повторил Дэн. И крутанул колёса кресла.

Оно ездило и так, управлялось касаниями сенсоров. Это была умная и дорогая модель. Но Дэн предпочитал крутить колёса руками – считал, что мышцам нужна нагрузка в каждый момент, когда эту нагрузку можно обеспечить.

Через минуту фигура командира пропала в темноте тоннеля. Яшка поднялся, с досадой выругался. Выколотил о стену и спрятал в карман трубку. Уселся на байк.

Летел знакомой дорогой обратно в Милк и почему-то вспоминал их первую встречу, полгода тому назад.

***

Яшка к тому времени три месяца, как начал мелькать в Грине. Достал на чёрном рынке поддельный браслет. Паршивый, конечно, на диков нарвёшься – мало не покажется, но если аккуратно, то можно жить. Свои дела обстряпывал, ну и так – по сторонам смотрел. Клиентов нащупывал. И получил-таки заказ – новый байк. Похер какая модель, абы бензиновый и нулячий, из салона.

На салон Яшку навели. Он подбирался к нему почти месяц. Устроился на работу в контору, которая мыла окна – опыт к тому времени накопил уже будь здоров, с мойщиками любого типа разбирался, как с родными.

Работы контора начинала ночью, когда в салоне нет клиентов. Яшка принял из рук уходящего последним продавца ключ-карту от двери, собрал аппаратуру. Как положено у цветных, выставил на улице ограждение, развесил плакатики с извинениями за неудобство и запустил мойщика. По стеклянной стене автосалона заскользила широкая губка, прикрепленная к манипулятору – принялась размазывать поток чистящего средства.

Яшка с серьёзным видом покивал. Потом нахмурился, склонился над мойщиком. Посмотрел на губку, снова на мойщика. И, поцокав языком, скрылся в салоне – дескать, что-то не то. То ли пена не той концентрации, то ли губка трёт не так – надо бы разобраться.

Представление предназначалось следящей камере у входа, снаружи. Камере, которая находилась внутри салона, Яшка отвёл глаза. Что-что, а это он к тому времени умел исполнять виртуозно. Скользнул к мотоциклу.

Сердце в который раз невольно замерло – до чего же красив, зараза! Мощная рама, сверкающий алым бак, роскошное сиденье из натуральной кожи. Хромированные изгибы руля, сияющая фара – байк был прекрасен так, как только умеет быть прекрасна новая, едва сошедшая с конвейера машина.

Яшка подходил к мотоциклу, затаив дыхание. Но, когда приблизился, заставил себя встряхнуться. На работу надо настроиться, тут ничего не должно мешать. Склонился над зажиганием.

Машины, выставленные в салонах, хороши тем, что противоугонные системы на них не ставят, берегут прошивку для владельца. Проклятые его знает, какую выберет. Надеются на охранную систему салона. Ну, и на то, что угонщиков в Зелёном округе, если верить официальным сводкам, истребили тридцать лет назад… Ха!

Яшка уселся в седло. Мотоцикл под ним заурчал – пока негромко. Пока только готовясь к тому, что умел.

Дальнейшее Яшку не беспокоило. Знал, что удара изнутри бронированное стекло витрины не выдержит, оно защищено только снаружи. Бензин в баке есть, об этом он тоже позаботился. Повреждения на мотоцикле, если и останутся – такие ерундовые, что можно будет даже не отдавать никому, сам зашлифует. На голове у Яшки – шлем, поверх куртки и штанов – защита штурмовых бригад из Тяжёлых времён. Отвалил за неё в своё время столько, что до сих пор сердце кровью обливается… Ну да Проклятые с этим. Осталось немного! Последний рывок.

Яшка отпустил сцепление. Мотоцикл сдержанно рявкнул.

– Н-надо же, – донёсся вдруг из-за спины знакомый голос.

Яшка резко обернулся.

Он запомнил этого пацана, ещё когда приглядывался к салону. Удивился – на вид ровесник, да к тому же инвалид. Как его сюда взяли-то? Как мама-папа отпустили? Хотя долго он об этом не думал. Вот уж кто в его делах точно не помеха, так это прилизанный хлюпик в инвалидном кресле…

Сейчас в руке у хлюпика Яшка увидел пистолет. И не пукалку-шокер – настоящий, серьёзный пистолет-автомат.

В Милке пацана за такое сокровище первый же встречный гопник сожрал бы вместе с креслом. Но удивило Яшку даже не это. А то, как пацан держал оружие. Уверенно, привычно, как будто стрелять ему доводилось не раз.

Он снял свои дурацкие очки, и взгляд голубых глаз оказался неожиданно острым. Даже голос у пацана изменился. Исчезла заискивающая интонация, с которой обрабатывал клиентов. Сейчас он говорил так, как мог бы говорить хозяин салона.

– Н-не ждал тебя так скоро. Думал, ещё неделю, н-не меньше, круги наматывать будешь.

– Да я так, – Яшка состроил простодушную гримасу. – В седле посидеть, сфоткаться на память! Когда ещё доведётся-то…

Говорил – а сам быстро соображал, что делать.

Рискнуть? Один поворот рукояти – и вылетит отсюда, только его и видели. Не станет же пацан правда стрелять? Грин – не Милк, они здесь дышат – и то аккуратно, чтобы жалобу не огрести… Или станет? Больно уж привычно оружие держит. Да и ведёт себя так, будто не цветной. А дальность у пистолета-автомата – ого-го, выпустить ему вслед очередь пацан успеет. И не одну.

Штурмовая защита, конечно, пули задержит. По идее. Если повезёт. Но очередью с такого расстояния прилетит так, что из седла выбьет как нехрен делать… Что такое перестрелки, Яшка знал не понаслышке. И что такое пистолет-автомат, тоже. Иллюзий на этот счёт не питал.

– Я в-выстрелю, – словно прочитав его мысли, подтвердил хлюпик. – Не сомневайся.

– Убьёшь человека? – прищурился Яшка.

– Уб-бью, – спокойно кивнул пацан. – И, кстати, ничего мне за это не будет. Я несовершеннолетний – р-раз. Защищаю свою собственность – д-два.

– Свою? – обалдел Яшка.

– Ага. Это м-мой салон. Стекло в витрине, кстати, не б-бронированное, как ты думаешь. Оно п-прорезиненное. Тебя от него просто отшвырнёт вместе с б-байком, выбить не сможешь. Это недавняя т-технология. Дорогая, потому не самая р-распространённая.

– А чего ж ты тогда управляющему кланяешься? – прищурился Яшка. – Если это всё – твоё?

– П-потому что о том, что оно моё, никто не знает. Салон оформлен на п-подставное лицо. Я несовершеннолетний, не имею п-права ничем владеть.

Яшка ухмыльнулся:

– И ты мне так вот запросто это вчёсываешь?

– Д-да, – кивнул пацан. – Видишь ли… Так просто я тебя отсюда не в-выпущу. Давно жду, пока судьба сведёт с таким, как т-ты. Поэтому сейчас мы с тобой либо д-договоримся, либо…

– Либо? – насторожился Яшка.

– Либо д-дальше ты будешь со Стражами разговаривать, – пацан указал подбородком на ствол в руке. – Я скажу, что т-ты на меня напал, хотел угнать мот. Т-то, что ты из Милка, и на тебе поддельный б-браслет, станет подтверждением моим словам. Меня, вероятнее всего, даже с-судить не будут… В общем, на твоём месте я бы предпочёл д-договориться. Слезай, – пацан махнул пистолетом, указывая на место рядом с собой. – К-камер не бойся. Лишнего не покажут.

Яшка, помедлив, слез с мотоцикла. А хлюпик развернул кресло и поехал через торговый зал в сторону служебного входа. Даже не сказал ничего – так, будто был абсолютно уверен, что Яшка пойдёт за ним.

Он и пошёл. Коридор служебного хода отделял от зала небольшой порожек. Коляска должна на нём ненадолго притормозить… Момент Яшка рассчитал правильно. Он кинулся на борзого хлюпика сразу, как только колёса кресла дотронулись до порожка.

Бить собирался сбоку, в висок – чтобы выбить сознание с одного удара. Не учёл лишь то, что инвалид-колясочник может быть готов к нападению.

Пацан резко наклонился вперёд, Яшкин кулак просвистел у него над головой. А в следующее мгновение руку Яшки перехватили и заломили назад – умело и сноровисто. Чуть слёзы из глаз не брызнули.

– Не д-делай так больше, – приблизив лицо к его лицу и заглянув в глаза, серьёзно сказал хлюпик. – Если ещё раз так сделаешь, мне п-придётся тебя убить. А я не хочу тебя убивать. Я уверен, что м-мы сработаемся.

И они действительно сработались.

***

Поначалу всё то, что рассказал Яшке в ту ночь Дэн, казалось бредом. До тех пор, пока этот бред не начал сбываться. Пока у Яшки не появился новенький Блейз, и пистолет-автомат, и костюм для тренировочных гонок, и возможность носиться по самым крутым полигонам Мегаполиса.

–Т-тебе, наверное, нужны деньги? – спросил у него Дэн в ту ночь – перед тем, как отпустить восвояси.

Яшка расплылся в ухмылке:

– А ты дофига народу знаешь, кому не нужны?

– Увы, – вздохнул Дэн. – Н-никого не знаю. Хватит на первое время?

Он коснулся сенсора в подлокотнике кресла, оказалось, что тот снабжён откидывающейся крышкой. Дэн нырнул рукой в открывшийся тайник и вытащил три сотенные купюры.

Еще полгода назад Яшка и Вэл на эти деньги жили бы месяц. А если не шиковать, то и два. С тех пор запросы подросли, однако три сотни оставались серьёзной суммой.

– Да уж как-нибудь, – буркнул Яшка. – Впритык, но хватит. – Взял купюры, сунул в карман. С прищуром посмотрел на Дэна. – Не боишься, что заберу сейчас бабло и не вернусь?

Дэн пожал плечами:

– А чего мне б-бояться? Я от трёх сотен не обеднею. А ты, если не в-вернёшься – дурак будешь.

Яшка вернулся. Выполнил поручение Дэна и вернулся. Скоро Дэн рассказал ему, как попасть в заброшенные тоннели подземки и вагон, который оборудовал для встреч, чтобы Яшка лишний раз не светился в Грине. Через месяц Яшка привёл с собой Вэла.

С тех пор они не знали нужды ни в чём. А Дэн поставил будущим Ливням всего два условия. Первое: они должны вести себя так, словно ничего не случилось. Никто не должен заподозрить, что в жизни парней что-то изменилось. Второе: они не должны спрашивать, кто он такой, где берёт деньги и так далее. Это – в их же интересах. Меньше знают, меньше выболтают.

Условия Вэл и Яшка выполнили. О том, что у Дэна есть неведомый высокий покровитель, догадывались. Но вопросов командиру не задавали никогда.

За десять лет до описываемых событий

Локация: Красный округ.

Жилой квартал Департамента Здравоохранения

Он назвал его Тедди. Имя придумал не сам, оно было написано на этикетке. Сам Дэн был обделён воображением, об этом мама как-то сказала отцу. А он услышал. Он вообще слышал много такого, чего не должен был слышать. Замечал то, что не должен был замечать. Размышлял. Результаты размышлений озвучивал неохотно, но иногда приходилось.

«Почему ты не слушаешься Мартину, Дэнни? Она жалуется на тебя».

«Потому что Мартина скоро уволится. Она обещала, если я буду весь месяц ходить без капризов на музыкальные занятия, отвезти меня в Развлекательную зону. Но Мартина говорит неправду. Она уволится раньше, чем через месяц. Так же, как уволилась Иоганна».

«О, Святые Стражи! Почему ты так думаешь?»

«Потому что Мартина несколько недель смотрела каталоги свадебных платьев и причёсок. А теперь перестала. У неё счастливое лицо. Она скоро выйдет замуж и уволится».

«Ох, ну что ты несёшь! Ты ещё слишком мал, чтобы разбираться в таких вещах. Но чтобы тебя успокоить, я, так и быть, скажу. У Мартины контракт на два года. Если она уволится раньше, то не получит оплату за месяц, предшествующий текущему, без права подать жалобу. Ты понял, что я сказала?»

Он кивнул, что понял. А Мартина уволилась через шесть дней.

Маму его предсказания пугали.

«Это не ребёнок, Айвен! – говорила она отцу. – Это ходячий компьютер!»

А отец радовался.

«Ты гений, Дэнни! – говорил он. – Ты умнее меня и всех моих коллег. Настанет день, когда ты заткнёшь за пояс весь мир!»

Плюшевого мишку по имени Тэдди ему подарила мама. В тот день ему исполнилось семь лет.

«Это тебе, Дэнни. Когда-то давно мои родители подарили мне такого же мишку. Я храню его до сих пор, в детстве это был мой лучший друг. А еще раньше похожего мишку дарили моему папе. Это – наш семейный талисман. Я до сих пор доверяю ему свои тайны». Мама улыбнулась, поцеловала Дэна – удивленно разглядывающего несуразную старинную игрушку.

Это было в среду. В субботу в их доме – точнее, в пикниковой зоне перед домом – должен был состояться детский праздник. Приглашения уже были разосланы. Деревья вокруг лужайки специальная служба украсила гирляндами и надувными шарами. Были заготовлены фейерверки, мама пригласила аниматоров. Но праздник не состоялся.

В ночь с пятницы на субботу на дом напали. Дэн видел всё.

Ему не спалось – как бывало нередко, слишком много мыслей крутилось в голове. Он сидел на подоконнике, смотрел в небо, усыпанное звёздами. Знал, что когда-то, до Тяжёлых времен, люди летали туда. Мечтали о том, что когда-нибудь увидят другие планеты. Новые миры… Но после Тяжёлых времён в небе остались только спутники, поддерживающие связь, да время от времени мелькали рекламные дроны. Они расцвечивали ночное небо надписями, рекламирующими капсулы для стирки и зубные гели.

Отключать робота-няню, фиксирующего любое его движение, Дэн научился раньше, чем пошёл в школу. Робот давно перестал будить маму сообщениями о том, что ребёнок не спит. И Дэн сидел на подоконнике. Он думал о тех, древних временах. Когда в небо улетали космические ракеты…

Шевеление в саду заметил, но не придал значения. Решил, что скользнувшие по лужайки тени – всего лишь тени. Мало ли что может быть.

А через минуту безмятежную тишину дома вспорола автоматная очередь.

Глава 8

За десять лет до описываемых событий

Локация: Красный округ.

Жилой квартал Департамента Здравоохранения

Когда Дэн выскочил в коридор, увидел, что двери в комнаты отца и мамы распахнуты, а к нему бежит младшая сестрёнка. Она захлёбывалась криком.