Свинцовые Ливни. Том 2

– Грифа Дэн нашел быстро, – сказал Яшка. – Гриф отдавал команды таким, как Старк. Решал, кому побеждать, а кому проигрывать. Когда Старк увидел ролик, заметался. Понял, что придём и за ним. Попытался соскочить… Не вышло.

Яшка замолчал.

– Мы победим, – сказала Рокси.

– Конечно. Куда мы денемся… Держи, – Яшка нырнул рукой в карман, достал коробочку с синими пилюлями.

Рокси покачала головой:

– Не надо. Я справлюсь.

– Уверена?

– Да. Только… Можно, я с тобой лягу?

Яшка хмыкнул:

– Хочешь посмотреть, как Дэн мне яйца оторвёт?

– Не оторвёт. Я ему скажу, что сама попросила.

– А уснуть-то сможешь? – Яшка посмотрел на неё.

Вроде бы – с привычной насмешкой. Но что-то появилось в этом взгляде такое, от чего Рокси начала краснеть. Объявила:

– Не надо. Я передумала, – попробовала встать.

И тут же покачнулась, пришлось снова хвататься за перила.

– Да чтоб тебя, – Яшка оказался рядом с ней.

– Я просто слишком резко встала!

– Угу. Конечно. Слишком резко.

Яшка взвалил её на плечо. На попытку возразить шикнул: «Тс-с! Дэна разбудишь». Сгрузил Рокси на кушетку в передней комнате, где до этого спал Вэл. Скомандовал:

– Подвинься.

– Не надо…

Яшка молча взял её за плечи и сместил в сторону. Улёгся рядом.

– А Вэл? – спросила Рокси. – Это же его место?

– Жопу поднял – место потерял. Переляжет, не развалится.

– А куда он делся-то? Ты так и не сказал.

– К девкам пошёл.

– К каким ещё… – начала Рокси. Но не договорила – догадалась. Смущённо отвернулась. Пробормотала: – А ты чего не пошёл?

– Лень, – Яшка зевнул.

Обнял её. Рокси дёрнулась, пытаясь отодвинуться.

– Да ладно, не стремайся, – Яшка удержал. – Спи.

Его одежда знакомо пахла мотоциклом, трубкой и чем-то ещё неуловимо Яшкиным. Рокси против воли накрыло воспоминанием – они вдвоём. Тогда, в вагоне… Она почувствовала, как заливается краской. Стало жарко. Хорошо, что в комнате темно.

Но Яшка всё равно понял. Почувствовал, наверное, как Рокси напряглась под его рукой. Предложил:

– Ну, хочешь – уйду?

– Нет, – Рокси мотнула головой. – Я сама не знаю, чего хочу. И что со мной… Извини.

– За что? За то, что к парню тянет?

Яшка развернул её к себе, заглянул в глаза.

– Нет, – выдавила Рокси. – Ничего подобного!

– Угу. Вообще ничего.

– Ты… Ты мне даже не нравишься!

– А кто нравится?

– Дилан! Мой парень.

– Это тот, с которым ты даже не целовалась?

– Я с ним целовалась!

– Да ладно? – Яшка наклонил голову. – Ты же говорила, вам нельзя?

– Я попросила Мию, чтобы она расширила Согласие на это пункт. И Дилан тоже попросил свою маму.

– И как?

– Никак.

– В смысле? Не сумели, что ли?

– Дурак! Всё мы сумели! Просто… Я не поняла, зачем это было нужно. Неприятно мне не было, но и ничего особенного не почувствовала. Решила, что пока не готова к такому шагу… Что ты ржёшь?

– Да так, – Яшка ухмылялся. – Не нравлюсь, говоришь? – Он смотрел на неё, не отрываясь.

– Нет!

– А Дилан нравится?

– Да! Мы дружим с детства. У нас схожие интересы, мы вместе ходим в литературный клуб, и…

Рокси замолчала.

– И куда ещё?

– Никуда! – она сердито вырвалась.

Глава 5

Локация: Серый округ.

Заброшенное поместье

Рокси вспомнила, как неделю назад они с Диланом возвращались из школы.

За живой изгородью, у соседнего коттеджа, причитала пожилая госпожа Свенсон. У неё убежала кошка. Взобралась на дерево и боялась оттуда слезть. Жалобно мяукала, а госпожа Свенсон рыдала. Объяснила, что уже вызвала спасательную службу, но они, в соответствии с приоритетностью заявки, прибудут не раньше, чем через сорок минут.

– «Вашей жизни и здоровью ничто не угрожает – следовательно, приоритет у заявки не самый высокий». Вот что они мне сказали! Представляете? – Госпожа Свенсон шумно высморкалась. – Я, конечно, уже оставила жалобу, но вряд ли эти бессердечные негодяи приедут раньше!

– Кошмар, – посочувствовала Рокси.

Кошка орала на весь квартал.

Рокси обошла вокруг дерева. И попросила Дилана:

– Подсади.

– Что? – удивился он.

Рокси стояла под толстой веткой, до которой сама достать не могла. И по стволу дерева не вскарабкаешься, уцепиться не за что.

– Я залезу на дерево, – объяснила Рокси, – и сниму эту дурочку.

Дилан нахмурился.

– Но это же опасно! Вдруг ты упадёшь?

– Не упаду. Помоги мне дотянуться до ветки.

– Как?

– Ну, подними меня! – Рокси начала злиться на его бестолковость. – Сама я дотянуться не могу, ты тоже. А если поднимешь меня – я достану.

– Я… не думаю, что нам стоит это делать.

– Почему?

– Ни в твоём, ни в моём Согласии не сказано, что я могу тебя поднимать.

– Святые Стражи, – Рокси всплеснула руками, – да что тут такого?!

– А вдруг я тебя уроню?

– Так ты не роняй.

– Нет, – Дилан покачал головой. – Прости, но я не вправе это делать. Слишком большая ответственность.

Мысленно помянув слова, употребляемые в минуты досады Вэлом и Яшкой, Рокси побежала к своему дому.

Вытащила из кладовки стремянку, которой пользовалась горничная, когда протирала люстры. Поставила под дерево, по ветвям добралась до кошки. Сняла отчаянно царапающийся меховой комок и вручила госпоже Свенсон.

Дилан бормотал что-то невнятное, Рокси его не слушала. Она сообразила вдруг, что понятия не имеет, сможет ли Дилан вообще её поднять. Веса в ней, конечно, не много, но и в руках у Дилана она ни разу не видела ничего тяжелее плежера. Приходилось признать, что его опасения разумны. А она об этом даже не задумалась. За полгода привыкла к Ливням. Если бы рядом были Вэл или Яшка, кошку они сняли бы и с гораздо большей высоты, и без участия Рокси, ей палец о палец ударять не пришлось бы.

– Отстань, – из последних сил удерживая слёзы, сказала Рокси Яшке.

– Да и не приставал пока.

Яшка провёл ладонью по её волосам. Рокси всё-таки всхлипнула.

– Ну-у, только этого не хватало. – Яшка заглянул ей в глаза. – Чего ты?

Рокси уткнулась лицом ему в грудь. Проговорила, захлёбываясь слезами:

– Я уже без вас не могу! Не могу, понимаешь? Я сижу на дурацких уроках в школе. Хожу в дурацкую танцевальную студию… Дэн велел не менять образ жизни, оставаться прежней, чтобы никто ничего не заподозрил. Я делаю уроки, получаю высокие баллы. Я сижу за партой, выхожу к доске. На занятиях в студии готовлюсь к Осеннему Концерту, там будет представитель из Жёлтого округа. Вокруг меня люди, которых знаю с самого детства – но рядом с ними как будто уже не я! Как будто настоящая я остаюсь с вами. В подземке, на полигоне… Никому из тех, с кем общаюсь, не могу рассказать о том, кто я на самом деле. И даже не потому, что меня за это проклянут. А потому, что ни единому человеку не сумею объяснить, зачем мы это делаем! До них просто не дойдёт, понимаешь? Они решат, что я сумасшедшая. И там, у Чангов, живу сейчас не я. Настоящая я – стою в сторонке и жду, когда всё закончится. Когда смогу стать собой. А ждать – чем дальше, тем тяжелее. Всё больше хочется заорать: да пошли вы! – и сбежать. Но Дэн говорит, нельзя.

Рокси замолчала. Яшка тоже молчал. Потом вдруг спросил:

– Знаешь, за что меня из табора выгнали?

– За что?

– С отцом подрался. Ну, как с отцом… Я у матери – старший. Когда меня родила, моложе была, чем мы с тобой. Дед мой, её отец – барон, по нашим законам главный. Велел отцу на матери жениться, тот и женился. Родила – будто бы от мужа, хотя на самом деле все знали, что нет. И что не из наших мужик, чужой… А по нашим законам, от чужака рожать нельзя. Мути сколько хочешь, бабло тяни – на здоровье. Но чтоб замуж, а тем более детей – нет. А мать то ли срок пропустила, то ли перепугалась по малолетству, не знаю. Но, в общем, когда деду сказала, что беременна, уже поздно было. Дед её и выдал замуж. После меня ещё две сестры родились, но отец не простил. Всю жизнь на меня бычился. По детству-то я не догонял, конечно. У матери спрашивал, за что он так со мной? А она только ревёт белугой. Потом уж, как постарше стал, добрые люди глаза открыли. Я – к деду. Говорю, это что же, он меня всю жизнь будет гонять? Дед говорит, насильно мил не будешь. Терпи, говорит, судьба твоя такая. Уйдешь от отца – делай, что хочешь. А пока с ним живёшь, не рыпайся.

Яшка замолчал.

– И что ты? – спросила Рокси.

– Он её бил, – неохотно отозвался Яшка. – Когда знал, что деда рядом нет. А она деду не говорила. Тот, конечно, синяки видел, но тоже ничего не говорил. И я молчал, зубами скрежетал. А сам мамку любил. Она хорошая была, хоть и дура. Песни мне пела, сладостями кормила. Я по детству жрал, а после как отрезало. Сейчас сладкое вообще не ем… Ну, и я ведь мелкий был. А он – здоровый. И чем дальше, тем больше бесился. Всё чаще к ней лез, мамка всё дольше отлеживалась. Мелкие глядят, как он её лупит, воют – а ему это будто в кайф. Ну, я и психанул. Надыбал у парней диковский шокер. И когда он к мамке полез, кинулся. Дурак был, не сообразил предохранитель вырвать и мощность поставить на максимум. У диков-то оно ведь – так, щекоталка. Чтобы в полный рост прилетело, предохранитель убрать надо… В общем, отмудохал он меня крепко. Если б соседи не прибежали, убил бы. А на другой день дед появился – в тот-то вечер его не было, я специально подгадал. По нашим законам, на отца руку поднять – в прежние времена за это убивали. Я думал, и меня убьют. Валяюсь на полу в гараже – рожа разбита, глаз не открывается, руку правую не чувствую. В брюхе болит так, что хоть нутро из себя выдирай. И молюсь Стражам, чтоб поскорей это всё. Чтоб уже пришли да шею свернули… Проклятые знают, сколько валялся. И вдруг – вошёл кто-то. Дверь открыл тихонько, скользнул внутрь и тут же закрыл. Свет не включает, кругом темнота. И – щелчок. Выкидуха. Я говорю – ну?.. Чего ждёшь? Давай, рыпаться не буду! А он поближе подошёл и скотч мне на руках и ногах разрезал. И шепчет: пошёл вон. Дед скажет, что ты сбёг. И чтоб утром тебя в секторе не было! А я, пока связан был, до того затёк, что даже встать не сумел, пополз на карачках. За гаражами на ведро с водой наткнулся, попил. Легче стало… В общем, с сектора свалить сумел. И дальше уж старался своим на глаза не попадаться.

– А Боцман?

– А Боцман, как меня заперли, так и сидел возле гаража. Мы с ним давние друзья. Булку где-то раздобыл, припёр… Не прогонять же. Хотя он приметный, зараза. По первости я с ним крепко намаялся.

– Я думала, Боцман у тебя – память о доме…

– Да в гробу я видал такую память. Кабы мог, давно бы забыл. Я к чему говорить-то начал. Когда я в гараже валялся, а потом в одиночку выжить пытался – только Стражи знают, до чего херово было. А потом Вэла встретил. Полгода назад Дэн появился. И теперь уж мы такими делами ворочаем, что хоть ты расшибись, а до конца довести надо. И ты, когда всё получится, сможешь к Чангам не возвращаться.

– Когда у нас получится, всё вообще по-другому станет.

– Угу. Об чём и речь… Держись, в общем. – Яшка обнял её. – Спи. Утро скоро.

Локация: Белый округ.

Жилой квартал у Храмовой площади

– Явился – не запылился, – приветствовала Виктора Марта.

В квартиру Бернарда Краувица он вернулся лишь для того, чтобы переодеться. Ночлежка, в которой жил в прошлый раз, была удобно расположена, стоила недорого, а готовила Марта отлично.

Она старалась казаться суровой, но получалось плохо – чувствовалось, что рада, что Виктор жив и здоров.

– Я тоже по вам соскучился. Моя комната свободна?

– Да вот только вчера жильцы съехали, я и прибраться не успела. Другая комната свободна, по цене – такая же. Может, туда?

– Нет. Если можно, старую. Привык к ней.

– Ну, дело твоё. Погуляй тогда, пока приберусь. Вещи оставь, если хочешь.

– Хорошо. Спасибо.

Виктор поставил рюкзак на пол и пошёл было к двери.

– Тебя тут искали, – сказала ему в спину Марта.

Виктор обернулся.

– Кто?

– Шпана местная. Я сказала, что съехал. Куда – не докладывался. Откуда появился – тоже не знаю. Про Яшку ничего не говорила.

– Спасибо! – от души повторил Виктор.

– Храни тебя Одиннадцать. Поосторожней там! А то, упаси Стражи, опять с мотоцикла упадёшь.

Виктор улыбнулся. Вышел из дома.

Собирался в «Клиффхангер», но по дороге передумал. Свернул к Храмовой площади.

Кто его ищет – понятно. Те подонки, которых избил в подвале, нажаловались своему старшему, обычная история. Весть о том, что во время вспышки куда-то бесследно исчезла храмовая девчонка, наверняка уже облетела весь сектор. А вычислить чужака, которого видели с Софией, и выяснить, где этот чужак обрёл приют – дело недолгое.

Но ему на руку играет срок давности. С пропажи Софии прошёл уже месяц, для уличной шпаны – серьёзный срок. Поискали-поискали, не нашли, да плюнули. За это время наверняка успели обрести кучу новых, гораздо более доступных врагов. В лицо его здесь почти никто не знает, разве что случайно напорется именно на тех двух. Но это – вряд ли, переломы так быстро не срастаются… В общем, мести Виктор не опасался. Его заботило другое: Банг и его парни.

Сигналы с датчиков исчезли, когда Ливни пересекли границу Тина, и с тех пор не появлялись. Прочесывать дикий, бескрайний Тин, пусть даже силами всех поисковых служб Эс-Ди, в надежде отыскать четырёх мотоциклистов – задача, сопоставимая с поиском иголки в стогу сена. Но ждать, пока сигнал появится снова – затея ещё более идиотская.

Когда и в каком месте из Тина выскочат Ливни, куда они направятся, предсказать не может никто. По крайней мере, пока – тут Виктор очень рассчитывал на Штольца и аналитиков Эс-Ди. Если удастся установить, что связывало Грифа и Старка, возможно, удастся вычислить следующую жертву.

В то, что Ливни остановятся на Старке, Виктор не верил. Они наверняка уже решили, кто будет следующим. А значит, пусть Штольц делает своё дело, а он будет делать своё. До сих пор Ливням удавалось опережать Эс-Ди, но этому пора положить конец. Официально Тин объявлен территорией, не приспособленной для проживания. Но Виктор хорошо знал, что тварей более живучих, чем человек – поискать. И иметь в этих диких местах какое-то логово на всякий непредвиденный случай такие парни, как Банг, просто обязаны. А если логово существует – значит, должны быть и люди, знающие, где оно находится. Виктор был знаком с единственным человеком, который мог указать местоположение.

***

– Яшка? – переспросил бармен. – Не, сегодня не был.

– Да он тут с прошлой недели не появлялся, – фыркнула девица, скучающая у барной стойки. – И, небось, еще неделю не появится.

– А где же он?

Девица многозначительно улыбнулась ярко накрашенными губами. Виктор придвинул к ней несколько монет.

Глаза девицы загорелись. Виктор накрыл монеты ладонью. Требовательно спросил:

– Ну?

– С танцорками своими фестивалит. И что он в них нашёл? Ноги кривые, лохмы – как пакля! Тьфу.

Виктор вспомнил близняшек-танцовщиц. Ноги кривые? Лохмы – как пакля? Незаметно окинул взглядом расплывшуюся фигуру и полимерные локоны девицы. Усмехнулся про себя.

– Так Яшка сейчас у них?

Девица снова презрительно фыркнула.

– Хвастались, что да. Мария из «Огненной лошади» говорила, что возле рынка встретила Алину. Та накупила всего – еле волокла. Яшка этим прошмандовкам даже скутер подогнал, почти новый! Представляешь?

– А где они живут? – Виктор снова двинул по стойке монеты.

Вместо ответа девица требовательно протянула ладонь. Виктор положил в неё две монеты, остальные придержал. Спросил:

– Так где?

– В Юго-Восточном. Многоэтажки возле Ледового дворца, знаешь?

Виктор кивнул.

– Ну вот, если с улицы смотреть, то вторая справа.

– А этаж? Квартира? – в ладонь девицы перекочевала ещё одна монета.

– Точно не знаю, но высоко. Самый верхний этаж; там, говорят, кроме них никто не живет. А этим дурам – не лень же по лестнице лазить… Добавишь ещё? – девица склонилась к Виктору, принимая максимально соблазнительную позу.

Виктор подозвал бармена. Заказал девице выпивку, расплатился и ушёл.

Глава 6

Локация: Белый округ.

Жилмассив №21

Где находится Ледовый дворец, Виктор знал – как знали все жители сектора. Когда-то дворец считался местной достопримечательностью. Прекратил своё существование в Тяжёлые времена.

Прежде – чудо инженерной и технической мысли, за прошедшие годы он обветшал и смотрел на мир так же обиженно, как прочие здания в округе. Обозначенную девицей многоэтажку Виктор опознал сразу.

Дверь в единственный жилой подъезд дома ожидаемо оказалась заперта. Виктор подождал, пока к двери приковыляет старуха, везущая за собой сумку на колёсиках. Помог затащить сумку на крыльцо и вошёл вместе со старухой в подъезд. Узнал от неё, что лифт работает условно – вызвать его можно только со второго этажа. Старуха и сама жила на втором. Виктор донёс сумку до обшарпанной двери, вызвал лифт. Поднялся на самый верх.

Двадцатый этаж был необитаем: в здании протекала крыша. Коридор, в который шагнул из лифта Виктор, был засыпан обвалившейся с потолка штукатуркой, сырой и покрытой плесенью. Кое-где на полу после вчерашнего дождя ещё не просохли лужи.

Виктор спустился этажом ниже. Здесь тоже было сыро, но хотя бы без луж. На стенах виднелись грязные подтёки. Тоже явно никто не живёт. А вот на следующем этаже, восемнадцатом, Виктор увидел протоптанную в пыли дорожку, ведущую от лифта к квартирам. Точнее, как он быстро убедился, к квартире – единственной обитаемой из шести.

Кажется, он пришёл по адресу. Вопрос, что заставило близняшек-танцовщиц забраться на такую высоту, Виктор решил отложить как несущественный. Осторожно постучал в дверь.

Был готов к чему угодно. Сместился в сторону, рука стиснула в кармане шокер. Почему-то был уверен, что дверь не откроют долго, но она распахнулась почти сразу, без всяких «Кто там?» и прочей ерунды.

Определить пол существа, материализовавшегося на пороге, Виктор не сумел.

Существо было обрито налысо, голый череп украшала вязь светящихся татуировок, а переносицу – очки дополненной реальности в светящейся оправе. В полутьме коридора казалось, что вокруг головы существа разливается сияние. Поверх просторной майки с психоделическим принтом существо было одето в длинный жилет, сплетённый из виниловых шнурков. Из-под жилета выглядывало подобие шотландского килта, из-под килта – тощие костлявые ноги. Завершали наряд толстые шерстяные гольфы, украшенные бусинами. В руках существо держало миниатюрный кальян.

– Пицца? – затянувшись и выпустив дым, спросило существо у Виктора. Низким хрипловатым голосом, который с равной долей вероятности мог принадлежать как мужчине, так и женщине.

Воздух наполнился ароматом бохо – дешёвого наркотика, в детство Виктора у Учителя его курили, забивая в трубки.

– Нет, – сказал Виктор. – Я – к Алине.

Он запомнил имя одной из близняшек, произнесенное девицей в кафе. Вторую звали Галиной, это Виктор узнал у бармена.

– Там, – сказало существо. Махнуло рукой себе за спину. – Выпить принёс?

Виктор состроил удивлённое лицо:

– Мне сказали, тут Яшка поляну держит.

– Выпивки много не бывает, – назидательно объявило существо. И разочарованно уплыло прочь, окутанное клубами дыма.

Виктор, подождав, пока существо скроется из виду, подошёл к двери – за которой, как предположил, могла находиться Алина.

Дверь была приоткрыта.

Виктор осторожно заглянул в комнату. И отпрянул – навстречу спикировал красный попугай. Заорал:

– Нарушение личного пространства! Параграф Инструкции два, пункт четыре дэ! Как на острове Хайяме мужики дрались х*ями!

Несмотря на очевидную глупость слов, Виктор вдруг понял, что Яшкина птичка не так проста, как кажется. Если бы Яшке грозила опасность, ему бы сейчас не поздоровилось.

Боцман его узнал. В последний момент, перед тем, как начать орать, изменил траекторию – и только поэтому крепкие кривые когти не вонзились Виктору в лицо.

Дверь распахнулась. В глубине комнаты Виктор увидел большую кровать, с которой, недовольно поморщившись, на него посмотрел Яшка.

Он лежал на боку, одной рукой обнимал обнаженную девушку – из-под одеяла выглядывали её плечи и грудь. По подушке рассыпались длинные рыжие волосы. Другая девушка прижималась к Яшке сзади, Виктор разглядел тонкую руку, унизанную браслетами.

Через секунду та девушка, что была ближе к Виктору, открыла глаза. Увидела его и завизжала. Из-за плеча Яшки показалась еще одна взлохмаченная рыжеволосая голова, точная копия первой. Визг двукратно усилился.

Яшка вздохнул. Бросил девчонкам:

– Тихо! Свои.

Вопли смолкли. Та девушка, что лежала ближе к Виктору, подумав, прикрылась одеялом.

– На кухне подожди, – буркнул Виктору Яшка. – Сейчас – штаны надену, приду.

***

Местонахождение кухни Виктор определил без труда. И приятно удивился – помещение оказалось аккуратным, прибранным. Он-то думал, что придётся пробираться через нагромождения пустых бутылок и упаковок из-под готовой еды. А здесь стоял новенький фуд-агрегатор, сверкающий латунью, кофеварка и даже контейнер для синтеза витаминов – такой же, как на столе у Сальмы.

Из ниши под воздуховодом выпирал округлыми боками холодильник. Столешница была отмыта и застелена бумажной скатертью, к столу придвинуты три стула с подушками на сиденьях. Подушки крепились к сиденьям кокетливыми бантиками. Дома у Виктора, в те далёкие времена, когда у него был настоящий дом, тоже водились такие.

Он присел на край стула.

Яшка появился через минуту. Босиком, на ходу застёгивая ремень на джинсах. На шее у Яшки висела майка. В зубах он держал трубку.

Сквозь сжатые зубы бросил Виктору:

– Туда, – и, пройдя через кухню, распахнул балконную дверь.

Виктор вышел на балкон вслед за ним.

Яшка уселся на перила – так привычно, будто более комфортной позы, чем свисать над улицей, сидя на ветхих перилах на высоте восемнадцатого этажа, не мог представить. Бросил Виктору:

– Дверь закрой. Сквозняк – простудишься.

Виктор прикрыл балконную дверь.

– Чего хотел? – Яшка принялся набивать трубку.

Он не поздоровался. Как Виктор его нашёл, не спрашивал. Таких вопросов в Милке не задавали.

Солнце стояло в зените, дарило Мегаполису последнее тепло. Жилистый, мускулистый, слишком крепкий для семнадцатилетнего торс Яшки освещали полуденные лучи. Виктор увидел, что тело парня испещрено следами от электробича. Особенно досталось правому боку. Живот и грудь пересекали два длинных, кривых шрама.

Такие остаются, если раны срастаются сами, без участия врачей. Если все медикаменты, которые имеются в твоём распоряжении – порошок бактерицидки, да дешёвый алкоголь в качестве анестетика…

У Виктора кольнуло сердце. Он невольно тронул собственное лицо. Шрамы от крысиных зубов свели, но память о них никуда не делась.

– Где тебя так? – вырвалось у него.

Яшка скользнул взглядом по шрамам. Процедил:

– С мотоцикла упал.

– И пулю словил там же?

Под правой ключицей Яшки виднелся круглый белёсый след.

– Ты на меня пялиться пришёл? – Яшка снова зажал в зубах трубку, снял с шеи и натянул на себя майку. – Так я не по этой части. Девочек люблю.

– Ты хочешь перебраться в Зеленый округ? – вырвалось у Виктора.

– Чего я там забыл? Мне и здесь хорошо. – Предложению Яшка не удивился.

– Если бы пуля прошла ниже, она пробила бы тебе лёгкое. Ты бы не выкарабкался. В Милке такие раны лечить не умеют.

– Знаю. И чё?

– У меня есть возможность переправить тебя в Зелёный округ.

Такая возможность – теоретически – у него действительно была.

– Крысятничать не буду, – холодно сказал Яшка.

Виктор осёкся.

– Что? – Яшка насмешливо смотрел на него. – Думал, один такой умный? Думал, я не срисовал, что ты дик? Да у тебя на лбу номер жетона выбит! Кабы ты шуршал по делам, которые меня касаются, суток бы небо не прокоптил. И никакой Крус тебе не помог бы.

Виктор обескураженно молчал. Он не знал, как строить разговор дальше. Яшка, сидя на перилах, невозмутимо дымил.

Молчание нарушила одна из близняшек, распахнувшая балконную дверь. Промурлыкала:

– Хотите кофе?

Она была одета в кружевной пеньюар нежно-сиреневого цвета. Для чего его надела, сложный вопрос. Скрывал этот наряд гораздо меньше, чем подчеркивал.

– Пива принеси, – буркнул Яшка.

Девчонка упорхнула в кухню.

Сквозь стеклянные двери Виктору было видно, как она открывает холодильник, наклоняется к нижней полке и вытаскивает из большой, почти полной упаковки две жестяные банки. Когда девушка наклонилась, пеньюар взлетел на такую высоту, что Виктор счёл за лучшее отвести глаза.