Веди меня

Да. – Он проглотил комок в горле и посмотрел во двор, где пробежало какое-то ночное животное. – Мне кажется, я… возможно, я немного… – Да к черту! – Запал на Габби.

Ну вот. И пусть все боги дружбы и здравого смысла покарают его за это смертью.

Кейд засмеялся – сначала медленно и тихо, но потом все громче и громче, пока наконец не схватился за бока, а потом не начал вытирать слезы с глаз.

Флинн бросил на него испепеляющий взгляд.

Кейд замер и медленно наклонился вперед. Он открыл рот, но сразу же закрыл его. Обождав мгновение, он поднялся и ушел в дом, а вскоре вернулся с бутылкой виски, которое им прислали дальние родственники из Ирландии. Он протянул виски Флинну.

И больше, в общем-то, добавить было нечего.

Глава 4

Габби вошла в клинику «Животный инстинкт» за десять минут до начала рабочей смены и замерла.

Железные леди вместе с Флинном, Брентом и Эйвери о чем-то оживленно болтали у стойки регистрации. Вот черт! Если мать Флинна и его тетки заявились в клинику до открытия, значит, что-то случилось. И, скорее всего, ничего хорошего.

Она вопросительно взглянула на Флинна, но тот только дернул плечом, давая понять, что сам ничего не знает.

– Габби, как раз ты нам и нужна! – Мэри обняла Габби за плечи, и прядь ее темных, подстриженных под боб волос попала Габби прямо в глаз.

Еще раз вот черт и ну нафиг сверху! Большинство жителей Редвуд-Риджа знали: если видишь Железных леди, лучше уносить ноги. Эти женщины вмешивались во все, во что только можно и нельзя. Такие у них были хобби и цель жизни. Но Габби они редко беспокоили своим вниманием. Скорее бы рак на горе свистнул, чем они стали бы морочить ей голову. Для них она была слишком хорошей девочкой.

– Ну… хорошо. Чем я могу вам помочь?

Роза улыбнулась, став очень похожей на мультяшного Гринча, замышляющего какую-то пакость. Средняя из сестер работала офис-менеджером в клинике до Эйвери, и Габби хорошо знала этот взгляд, от которого на спине тут же выступил холодный пот.

Мэри отошла от нее и сложила руки.

– Ты же знаешь, что скоро у нас Праздник весны?

– Ну да.

В Редвуд-Ридже в течение года проходило несколько больших мероприятий. Праздник весны устраивали в парке рядом с побережьем, обычно он бывал приурочен к Пасхе. Раньше Габби его очень любила, поскольку вскоре после отмечала день рождения.

– Ты же знаешь, что по правилам за кабинку для поцелуев отвечает кто-то из холостых членов нашего комитета. Сначала мы думали, что это будет Эйвери, но теперь у нее есть пара. И мы выбрали на замену ей тебя.

Когда Флинн встретился с ней взглядом, его глаза удивленно округлились.

– Ну… – Габби потерла ладонью лоб. – Не думаю, что это хорошая идея.

Кто станет платить за поцелуй с ней, если даже бесплатно желающих нет? Эта кабинка не принесет городу ни цента.

– Чушь! – усмехнулась Гейл. Мать Флинна была самой тихой и сдержанной из всей троицы, но выражение ее лица ясно говорило о том, насколько серьезны ее намерения. – Ты хорошенькая девушка, и многие выстроятся в очередь, чтобы чмокнуть тебя.

Роза скрестила руки на груди.

– Ты же не хочешь разочаровать мужчин Редвуд-Риджа и наш комитет, правда?

Сердце Габби забилось раза в три быстрее.

– Нет, конечно. Просто…

– Вот и хорошо, – кивнула Роза, и ее пальцы запорхали над экраном телефона, который самым неожиданным образом материализовался в руке.

– Что вы делаете?

– Пишу в Твиттер, – улыбалась она. – Вот. Теперь официально подтверждено. Ты – королева поцелуев.

Габби открыла было рот, но Роза не дала ей возможности вставить слово.

– Ой, смотрите, нам уже отвечают!

У Железных леди были аккаунты в Твиттере и Пинтересте, которыми они пользовались преимущественно для сплетен. А также для публикации всего, что можно выдать за новости.

Габби с тоской посмотрела вглубь клиники, где были врачебные кабинеты. Если она сейчас с криками убежит, может, ее оставят в покое?

Флинн расправил плечи и вмешался:

Мне кажется, ей не нравится затея с кабинкой. Почему бы вам не выбрать кого-нибудь еще?

Боже. Она готова была расцеловать его в знак благодарности, но это бы только укрепило Железных леди в мысли о правильности их выбора.

– Да ладно! – отмахнулась от него Мэри.

Флинна, казалось, их идея тоже немного встревожила. Он смотрел то на Габби, то на теток, его плечи под синим медицинским костюмом напряглись. Он поднял руку, намереваясь жестом сообщить что-то Габби, но она не разобрала, поскольку в разговор вдруг вмешался Брент.

– Я же говорил.

От его певучего голоса у Габби похолодело все внутри. И еще сильнее она встревожилась, когда Брент взглянул на Мэри и приподнял брови в знак подтверждения своих слов.

Да что вообще происходит?

– О чем ты ей говорил?

Мэри проигнорировала ее вопрос.

– Да, говорил, и думаю, ты прав.

– Прав насчет чего?

Все это начинало напоминать какой-то нелепый комедийный скетч.

– Ладно, двигаемся дальше, – сказала Мэри. – По традиции мы должны выбрать по два представителя от каждой частной компании для участия в конкурсах. Вы с Флинном будете представлять «Животный инстинкт».

Под конкурсами обычно подразумевались разные эстафеты вроде бросания яиц. Ничего особо безумного. Но у Габби все равно волосы на затылке зашевелились. Все это начинало подозрительно напоминать попытки Железных леди сыграть роль купидонов. Они точно так же организовывали всякие «случайности» для Эйвери и Кейда несколько месяцев назад. Но… почему она и Флинн? И почему именно сейчас?

Габби взглянула на Брента.

– А я думала, клинику будете представлять вы с Зоуи.

– Это странно, – ответила сухим тоном Эйвери. – Но Брент подвернул лодыжку. – Судя по выражению ее лица, верила она в это не больше, чем в то, что сейчас перед ними явится зубная фея и вручит им по выигрышному лотерейному билету.

Габби прищурилась и процедила сквозь зубы:

– До Праздника весны еще целых две недели. У тебя к тому времени все заживет. А если нет, я могу участвовать вместе с Зоуи.

Роза покачала головой.

– Ну уж нет. Участники должны быть разного пола.

– С каких это пор?

– Новые правила этого года. – Роза пожала плечами, словно была абсолютно ни при чем.

Габби охватила такая паника, что она едва не задохнулась. Если Железные леди вознамерились сделать их парой, им с Флинном не отвертеться. Она понятия не имела, что послужило всему этому причиной, но понимала: такие поползновения следует пресекать в корне, иначе почти тридцать лет дружбы и крепкое деловое сотрудничество просто взлетят на воздух.

Флинн покачал головой.

Пойду проверю, все ли мы собрали. Выезжаем на вызовы через десять минут.

Три дня в неделю они с Флинном ездили на близлежащие фермы, а также к жителям города, которые не могли сами явиться в клинику. Габби следила за подготовкой всех материалов и машины. С таким помешанным на организованности человеком, как Эйвери, иначе было просто невозможно.

– Ты же знаешь, машина уже ждет вас, – сказала она, а губами прошептала: «Трус!»

Флинн усмехнулся, отошел от стойки регистрации и бросил ее на съедение волкам.

Лучше перестраховаться. – Он отсалютовал двумя пальцами и ушел в подсобку.

Брент вприпрыжку ускакал за ним, явно скрываясь от ее гнева.

– Ты же лодыжку подвернул? – нахмурилась Габби.

– А у меня то болит, то не болит! – крикнул из коридора Брент.

В поисках поддержки Габби посмотрела на Эйвери, которой, судя по всему, эта затея тоже совсем не нравилась, но Железные леди уже уходили из клиники с шумом и блеском, чтобы отвлечь внимание и не позволить никому помешать их планам.

Когда они покинули клинику, Габби посмотрела на дверь и со вздохом сказала:

– Такое чувство, словно я попала в Страну Оз.

Эйвери рассмеялась.

– Все будет хорошо. Тебе и нужно-то пережить один день. Что бы там они ни состряпали, мы все это благополучно переварим.

Габби так не думала, но спорить не стала, а пошла в подсобку и распечатала список пациентов текущего дня, решив, что вернется к проблеме позже.

Когда она села в принадлежащий «Животному инстинкту» внедорожник, припаркованный позади клиники, около вольеров для собак, Флинн уже ждал ее на пассажирском сидении. Многие клиенты жили в горах или на побережье, поэтому им требовалась вездеходная машина. В багажник погрузили два пистолета с транквилизатором, спутниковый телефон, дополнительные средства для оказания первой помощи, а также ветеринарные сумки. Габби еще раз проверила, все ли они взяли, затем села на водительское место. Она предпочитала вести машину, а Флинн заполнял электронные истории болезни. Это помогало сэкономить время.

Габби, все еще сердясь на Флинна, бросила на него недовольный взгляд.

– Куда подевались твои яйца? Исчезли вместе с хребтом?

Ой, перестань. Все не так уж и плохо. Ну, подумаешь, примем участие в конкурсах, что с того?

Неужели он совсем не догоняет?

– Они пытаются нас свести.

Одна светлая бровь слегка дернулась.

Зачем?

Точно не догоняет. Габби ответила ему гримасой, соответствующей: «Затем», и махнула рукой.

Флинн откинулся на спинку сидения и, кажется, начал соображать. И если она правильно поняла, то в его глазах появилась паника.

Но это же… смешно.

Она сдержала вспышку раздражения – оказывается, даже лучший друг считает отношения с ней полным абсурдом. Или он просто высказался по поводу намерений своих родственниц сделать их парой? В любом случае, ей это казалось неправильным. Отсутствие личной жизни сильно расстраивало. И даже если бы Флинн попытался помешать Железным леди, это помогло бы не больше, чем лейкопластырь во время ампутации.

Габби взяла навигатор и загрузила адреса пациентов. Она уже собиралась завести машину, когда Флинн взял ее за руку.

Ты правда собираешься сидеть в кабинке для поцелуев?

Она думала, что он посмеется над ней или будет подшучивать на эту тему всю следующую неделю. Но брови Флинна были нахмурены – кажется, он переживал.

– Это еще экстремальнее, чем станцевать на барной стойке или завести роман с девушкой.

Хотя все равно никто не придет к ней в кабинку. Кому захочется целовать свою сестру? А большинство мужчин именно так ее и воспринимали.

Еще раз проверив все настройки на цифровой панели и включив субтитры для слабослышащих, Габби завела внедорожник. Флинн снова сжал ее руку, на этот раз еще крепче.

На его лице отразились противоречивые эмоции, когда он уставился на приборную панель, где на экране воспроизводился текст песни, словно бы он никогда не видел ничего подобного. Флинн не мог слышать, но еще в старшей школе Габби поняла, что музыку он любил. Он часто прикладывал руку к колонке или читал тексты песен, звучавших по спутниковому радио в ее машине, когда не занимался оформлением историй болезней. Но при этом старался делать это незаметно.

Она наклонила голову, привлекая его внимание.

– В чем дело?

Когда его глаза встретились с ее, они были полны нежности, и между ними словно что-то промелькнуло. Понимание. Принятие. Это было похоже на вспышку, которая тут же исчезла, но в машине вдруг стало слишком тесно.

Боже. Нужно взять себя в руки.

Габби расправила плечи, тронулась с места и выехала на главную дорогу.

– Знаешь, что мне в тебе больше всего нравится?

Может, перестанешь жестикулировать, пока за рулем?

Габби улыбнулась – они спорили на эту тему уже так много лет.

– Я могу управлять машиной даже коленками. Видишь?

Флинн недовольно заворчал. Она нечасто слышала, чтобы он издавал какие-то звуки. Очень редко произносил отдельные слова – только когда они оставались наедине, а его руки были слишком заняты, чтобы жестикулировать. Например, во время осмотра животных.

Через мгновение он вздохнул и сдался.

Что тебе во мне больше всего нравится?

Она внимательно посмотрела на него, чтобы читать жесты, а затем снова перевела взгляд на дорогу.

– Ты никогда не возражаешь, если я начинаю петь.

Она прибавила громкости и стала подпевать классической песне Aerosmith. Очень плохо. Но трудно попадать в ноты, если тебя качает во все стороны.

Флинн смотрел на нее с нежным обожанием, и она покачала головой.

Первым их пациентом оказалась миссис Кросби. По примерным подсчетам Габби, этой женщине было уже лет триста, но она умудрилась сохранить отличное здоровье. Миссис Кросби жила одна с шестью кошками. К счастью, Эйвери выделила на этот визит достаточно времени – половину дня, – поскольку быстро от этой старушки обычно не удавалось уехать.

Она позвонила в дверь, пока Флинн проверял данные в своем планшете. Когда миссис Кросби открыла, в лицо ударил едкий запах аммиака – Флинн невольно даже отступил на шаг. Они тревожно переглянулись: никто не помогал пожилой женщине убирать за кошками лотки.

Они вошли внутрь и быстро обменялись приветствиями с миссис Кросби.

Она, опираясь на трость, доковыляла до мягкого коричневого кресла в захламленной гостиной и села. На всех горизонтальных поверхностях лежали газеты и разные безделушки. На выцветших обоях висели старые фамильные фотографии.

Две кошки сидели на спинке дивана, обтянутого тканью в клетку, три крутились вокруг ее ног на потертом ворсистом ковре, одна запрыгнула старушке на колени, а еще одна злобно смотрела с подоконника эркера. Габби мысленно пересчитала их всех и взглянула на Флинна.

– Миссис Кросби, у вас появилась еще одна кошка?

– Ой, да, милая. Вот эта – Пушинка. – Она погладила белого с серым котенка у себя на коленях. Скрюченные от ревматоидного артрита костяшки пальцев выглядели хуже, чем во время их прошлого визита. А волосы, причесанные и чистые, казались длиннее обычного.

Габби вздохнула и подумала, что, возможно, лет через сорок она будет выглядеть точно так же. Одинокой старой женщиной, подбирающей бездомных кошек, чтобы заполнить пустоту в своей жизни. Соседи начнут называть ее сумасшедшей кошатницей, но она к тому времени впадет в маразм и даже не узнает об этом.

Но, если отбросить шутки в сторону, Габби было очень жалко миссис Кросби. Она положила сумку и жестами сообщила Флинну, что собирается убрать лотки, а потом приступить к осмотру. Это не входило в их услуги, но было очевидно, что сын редко навещал миссис Кросби.

Габби прошла через крошечную, старомодно обставленную кухню в кладовку и невольно покачала головой. Лотки оказались такими грязными, что, похоже, кошки уже начали их избегать. Она достала из кармана медицинского костюма перчатки и нашла под раковиной мешок для мусора.

Выбросив старый наполнитель для кошачьего туалета и протерев лотки, Габби наполнила их чистым наполнителем и насыпала сверху немного соды, чтобы убрать запах мочи.

Затем проверила запасы кошачьей еды, а также наличие воды, обратив внимание, что с этим все было в порядке. Открыла окно на кухне, чтобы проветрить, достала бутылку с освежителем для белья, побрызгала его на мебель и занавески. А также посыпала соду на ковры и быстро их пропылесосила. Выбросила из холодильника и чулана просроченные продукты и вытряхнула мусорное ведро.

Со всем Габби управилась минут за тридцать. И она не могла найти никаких оправданий для сына, который не заботился о своей матери. Плохо, что миссис Кросби приходилось жить в таких условиях.

Вымыв руки и надев чистые перчатки, Габби вернулась в гостиную, где Флинн осматривал одну из кошек.

– Справляешься?

Он кивнул и поставил кошку на пол.

Двух Флинн уже осмотрел. Никаких проблем со здоровьем. Всем шестерым нужно будет сделать прививки.

Она принесла мини-холодильник с вакцинами. Придется подождать, пока Флинн закончит осмотр, чтобы не тревожить лишний раз животных. Габби помогла ему с обследованием – достала стетоскоп, стала прослушивать сердце, кишечник и легкие у тех кошек, с которыми он уже закончил.

Так они осмотрели еще четырех кошек и перешли к пополнению. Шерсть на спине у Пушинки встала дыбом, едва Флинн приблизился к ней. Он немного помедлил с осмотром, чтобы не пугать котенка. Габби перевела миссис Кросби его вопросы, потом взяла маленький меховой комочек и держала его, пока Флинн проводил обследование.

Девочка. Примерно десять недель. На передних лапах нет когтей. Показатели в норме. Живот мягкий. Уши чистые.

– Выглядит замечательно, миссис Кросби. Только сделаем прививки, и все будет в порядке.

– Чудесно, милая.

Порядок действий был отточен до мелочей. Флинн держал кошек, а Габби делала инъекции и выбрасывала использованные шприцы в контейнер для биологических отходов. А затем, пока Флинн отвлекал кошек, давала им таблетку от гельминтов и обрабатывала от блох и клещей.

Новую кошечку все эти процедуры не обрадовали, и она все время тихо ворчала. Габби знала, что затягивать с процедурой нельзя, поэтому подождала, пока Флинн ее зафиксирует, и быстро сделала укол.

Флинн отпустил кошку, думая, что та спрыгнет вниз, но вместо этого она зашипела и, обнажив зубы, бросилась на Габби. Перед глазами мелькнул серо-белый меховой комочек, и не успела она опомниться, как котенок расцарапал ей бедро, укусил за левую руку и умчался в коридор.

Габби втянула воздух через сжатые зубы и поморщилась. Руку обожгла резкая боль, так что на глаза навернулись слезы. Она осмотрела повреждение. Кошка прокусила перчатку, и рана немного кровоточила. Замечательно. В пасти у кошек множество бактерий – легко можно занести инфекцию.

Флинн взял ее за руку и покачала головой. Они решили обработать рану, когда сядут в машину.

Габби написала записку для сына миссис Кросби – на этот раз намного быстрее, чем обычно, – и прикрепила ее магнитом к холодильнику. Затем помыла руки и попрощалась с миссис Кросби.

Когда она вышла из дома, то увидела открытый багажник и аптечку в нем. Флинн тревожно хмурился, так что между бровей залегла глубокая складка.

Дай посмотреть.

Она положила свою сумку в машину.

– Миссис Кросби ничего не заметила. Я не хотела ее беспокоить.

Он с пониманием кивнул и осмотрел место укуса. На мизинце было четыре прокола. Достаточно глубоких. Мышц в этой части руки немного, поэтому зубы могли легко добраться до кости. Кожа уже покраснела.

Флинн недовольно хмыкнул и обработал ранку санитайзером. Быстрым уверенным движением он сжал проколы, обработал перекисью водорода, нанес антисептик и так сильно замотал ей руку бинтом, что она стала похожа на боксерскую перчатку.

Как ты? – спросил он одними губами.

Жгло очень сильно.

– Это же просто укус. Далеко не первый.

И не последний.

Судя по взгляду Флинна, он был с ней не согласен. Продолжая держать ее руку в своей широкой мозолистой ладони, он провел большим пальцем по нежной коже, отчего по ее телу пробежала легкая дрожь. Флинн поджал губы и, словно в трансе, следил за движением своих пальцев, но взгляд его оставался рассеянным и встревоженным.

Солнечные лучи падали на его золотистые волосы. Хвойные запах лосьона после бритья, такой знакомый и успокаивающий, что она почти не замечала его, смешивался с запахами мокрой земли и влажного весеннего воздуха. Он стоял совсем близко, всего в нескольких дюймах от нее. Достаточно близко, чтобы почувствовать тепло его тела, сосчитать все длинные светлые ресницы, обрамлявшие искренние зеленовато-карие глаза. У него были потрясающе правильные черты лица. Высокие скулы, широкий подбородок.

Ее сердце бешено стучало. Она посмотрела на темно-синюю рубашку его медицинского костюма, облегавшую поджарое мускулистое тело, и подумала: каково почувствовать эти твердые мускулы под своей ладонью. Габби уже так давно ни с кем не имела близких отношений. Прохладный ветерок проник между ними, и в эту минуту ей захотелось зарыться в его теплые объятия, и чтобы весь остальной мир просто исчез. Чтобы к ней прикоснулся тот, кому она была небезразлична.

Боже. Нет. Плохо. Плохо, Габби!

Флинн как будто почувствовал ее мысли и нервно сглотнул. А потом еще раз. И еще.

Она чуть не спросила, все ли с ним в порядке, но он внезапно отпрянул. Затем оглянулся, покачал головой, обогнул машину и нырнул на пассажирское место.

Потрясенная Габби проглотила для профилактики антибиотик, который они всегда брали с собой на случай укусов, убрала сумку в багажник и села за руль.

Глава 5

Флинн уже раз в десятый смотрел на часы. Габби обычно не опаздывала на работу. Он сидел в своем кабинете и раздумывал, не написать ли ей. Она задерживалась всего на десять минут, и в этот день в клинике не было большой загруженности, но он не мог вспомнить, чтобы Габби хоть раз не приходила вовремя.

Может быть, решила взять больничный? Но вчера она чувствовала себя хорошо. И Габби почти не отпрашивалась. Даже когда два года назад заболела пневмонией, ее пришлось силой выпроваживать домой. Она тогда устроила настоящий скандал.

Внутри поселилось нехорошее чувство тревоги. Флинн покачал головой, подвинул телефон поближе и набрал текст сообщения. Возможно, просто застряла в пробке. Но когда прошло еще десять минут, а от Габби все еще не было вестей, он встал и направился в приемную. Она всегда отвечала на его сообщения. В любое время и в любых обстоятельствах. Всегда.

Он подождал, пока Эйвери закончит оформлять очередного пациента, а затем спросил у нее жестами:

Габби заболела?

Эйвери удивленно нахмурила лоб и взглянула на автоответчик.

– Нет. Она не приехала?

Флинн покачал головой, в висках у него застучало.

– Ты пытался позвонить ей?

Он кивнул, с трудом подавив желание сорвать раздражение на Эйвери. Она не виновата в том, что он едва держал себя в руках. Просто… Габби никогда еще так не поступала.

Эйвери подняла вверх указательный палец, попросив его подождать, и взяла трубку стационарного телефона. Через несколько мгновений она повесила ее, набрала номер и снова взяла трубку.

– Она не отвечает ни по домашнему, ни по мобильному. – Эйвери отъехала в своем кресле назад к шкафчику и достала оттуда папку. Пролистала какие-то бумаги, похожие на истории болезней пациентов, и снова сняла трубку.

Финн наблюдал за движением ее губ, пытаясь понять смысл сказанного, но она говорила слишком быстро. Не зная, чем заняться во время ожидания, он стал рассматривать забавные рисунки мультяшных собак и кошек, которые вели себя как люди. Зоуи расписала этими рисунками стены, когда они делали в клинике ремонт. Затем окинул взглядом приемную – посетителей собралось немного, большинство пришли к Кейду или на операции к Дрейку.

Эйвери вскочила.

– Что? – Ее карие глаза в панике уставились на Флинна. – Хорошо, спасибо. – Она повесила трубку и, крепко сжав пальцы, проговорила с тяжелым вздохом: – Я дозвонилась до ее мамы. Габби в больнице. У нее какая-то инфекция.

Внутри у Флинна все упало. Черт. Вчера ее укусила кошка. Он думал, что хорошо обработал рану, к тому же Габби приняла антибиотик для профилактики, но кожа была повреждена. Флинн хотел позвонить ей вечером, спросить, как дела, однако чувствовал себя неловко после того, что произошло около дома миссис Кросби, и не хотел ей навязываться.

Он показал на дверь, давая понять, что собирается уйти.

Перенесешь моих сегодняшних пациентов?

Эйвери кивнула.

– Напиши, когда доедешь. Держи в курсе.

Флинн поехал через весь город в соседний округ до ближайшей больницы. В Редвуд-Ридже было отделение скорой помощи, но в более серьезных случаях приходилось ездить в крупные города. Однако до некоторых пор Флинна это совершенно не тревожило.

Инфекция сама по себе серьезная штука, но, войдя в больницу, он немного успокоился от мысли, что Габби обратилась за помощью при первых признаках проблемы. Флинн надеялся, что госпитализация – всего лишь для профилактики.

Сестра в регистратуре не понимала язык жестов, поэтому он написал на листке бумаги имя Габби и дату ее рождения, чтобы она смогла выяснить, в какой палате та лежит.

– Вы член семьи?

Флинн замер, испугавшись, что Габби положили в отделение интенсивной терапии. Обычно подобный вопрос задавали только в таких случаях. Он хорошо знал принятые в медицине бюрократические требования, поэтому солгал.

Когда сестра сказала Флинну номер палаты, тот с облегчение вздохнул и пошел по коридору. В палате он обнаружил сестру Габби – Рейчел. Та сидела в углу и со скучающим видом листала журнал. Заметив его, она удивленно выпучила глаза.

Габби и Рейчел были настолько непохожи, что даже удивительно, как у этих двух совершенно разных женщин могла быть одна и та же ДНК. Рейчел унаследовала от отца темные волосы и смуглую кожу, Габби была светловолосой, как мать. Рейчел грубая и самолюбивая. Габби отличалась необыкновенной тактичностью и мягкостью.