Веди меня

Глава 7

Дымка мелких морских брызг окутывала западные склоны гор в парке Редвуд-Риджа и смешивалась с легким туманом, стелившимся над влажной травой. В южной части вовсю работали детские аттракционы. Неподалеку установили игровые палатки. Вдоль огороженного горного склона расположились местные торговцы уличный едой, во влажном воздухе разносились запахи попкорна, соленых орешков и жареного мяса. Погода стояла теплая, на небе время от времени проглядывало солнце, но из-за прохладного ветра было довольно зябко.

Флинн сложил руки на груди и окинул взглядом парк. В скором времени они с Габби должны были добраться до его северной части, чтобы принять участие в конкурсах. Он понятия не имел, как вообще удалось его во все это втянуть. В прошлые годы для участия в конкурсах также выделяли по два человека от каждой фирмы. От клиники обычно выступали Габби, Зоуи или Брент.

И между прочим, где же тут кабинка для поцелуев? Народу в парке собралось много. Люди толпились, стояли в очередях за едой и билетами на аттракционы, сложно было что-то рассмотреть. Сердце сжалось от странной тревоги. Он переживал, что никто не захочет прийти в кабинку к Габби, но вместе с тем… боялся, что кто-то все же придет.

Флинн провел ладонью по лицу.

Эйвери нахмурилась и спросила:

– Что-то не так?

Всё. Так и не ответив на ее вопрос, он присел на корточки напротив Хейли и заглянул ей в глаза. Флинн обожал эту девочку. Восьмилетняя дочка Эйвери была невербальным аутистом, и ей, кажется, очень нравилось, что Флинн не мог разговаривать.

Веселишься? – спросил он жестами.

Хейли восторженно захлопала в ладоши.

Знал бы Кейд, какое у него в этот момент было выражение лица! Нечто среднее между гордостью и радостью. Его брат улыбнулся девочке, к которой так сильно привязался в последнее время. Еще совсем недавно Кейд легко менял женщин и не собирался ни с кем связывать свою жизнь. А потом в город приехала Эйвери. Даже если Флинн и завидовал немного брату, что у того все так хорошо сложилось, он старался не подавать виду.

Он снова сосредоточил свое внимание на Хейли.

Еще один месяц, и ты официально станешь моей племянницей. Сможешь называть меня Потрясным дядей.

Хейли снова хлопнула в ладоши, а Флинн с улыбкой встал.

Эйвери подняла вверх указательный палец и взглянула на Дрейка, который стоял в нескольких футах от них и разговаривал с двумя женщинами из художественной галереи. Точнее, слушал их со скучающим видом.

– Я сейчас. Пойду спасать Дрейка, – сказала Эйвери.

Когда она ушла, Флинн обратился к Кейду:

Она смогла вытащить его еще на одно городское мероприятие.

Жена Дрейка Хизер умерла почти четыре года назад, с тех пор он замкнулся в себе. Они росли вместе, и все в городе напоминало ему о ней. Но Эйвери постепенно помогла Дрейку выйти из этого тупика, и теперь старший брат все меньше и меньше напоминал призрак, а все больше и больше – себя прежнего.

Кейд кивнул.

– И даже не пришлось ничего выдумывать. Она просто спросила, придет ли он. Он посмотрел на нее и через секунду пожал плечами. Это, черт возьми, было так странно.

Как и остальные члены их семьи, а также друзья, Флинн переживал, что Дрейк так и не может справиться со своим горем. И хотя Дрейк выглядел напряженным, он не предпринимал попыток уйти. А это уже серьезный прогресс.

Флинн огляделся по сторонам.

Не знаешь, где здесь кабинка для поцелуев?

– Рядом со столиком, за которым рисует Зоуи. – Когда Флинн прищурился, Кейд самодовольно ухмыльнулся. – А что? Хочешь встать в очередь?

Нет.

Улыбка Кейда из веселой стала издевательской.

– И как ты справляешься с… чувствами?

Флинн вздохнул, пожалев о том, что вообще рассказал все своему чертову брату. Тогда он надеялся, что это поможет ему во всем разобраться, а на самом деле просто вслух заявил о своем влечении к Габби.

Игнорирую их. И они должны пройти.

Кейд откинул голову назад и расхохотался.

– Удачи. Хочешь сказать, тебе даже не интересно, сколько мужчин сейчас стоят в очереди, чтобы поцеловать Габби?

Как будто ему вообще стоило об этом напоминать.

Нет.

Кейд посмотрел через плечо Флинна, и улыбка исчезла с его лица. Он закрыл глаза и покачал головой.

– Железные леди. Справа по курсу.

Флинн замер. Хотя остальные, похоже, старались избегать встреч с его матерью и тетками, Флинна их коварные козни не особо беспокоили. Обычно они хотели сделать все как лучше и для своих хитроумных замыслов его объектом не выбирали. Но после того, как на прошлой неделе Габби рассказала ему в машине, что Железные леди решили их свести, он не просто захотел унести подальше ноги, но и запереться у себя в комнате на несколько недель, пока они не найдут себе другую жертву. Что заставило их спустя столько времени обратить внимание на них с Габби? И почему?

Тетя Мэри, одетая в черный брючный костюм, строгая и энергичная, как и полагается мэру, подошла справа.

– Соревнования начинаются через двадцать минут. Отыщи Габби и идите туда.

Как раз это он и собирался сделать. Если бы только кто-нибудь сказал ему, где находится та кабинка.

Тетя Роза улыбнулась, отчего желудок Флинна ухнул вниз. Ее короткие, неестественно красные волосы встали дыбом от ветра.

– Даже не хочется отвлекать ее. Она пользуется таким успехом. Столько денег заработала.

Нет. Ему это совсем не помогло. Он изо всех сил старался сохранять бесстрастное выражение лица.

Где она?

Мама поцеловала Флинна в щеку, и его окружил знакомый запах цветов хлопка.

– Она по другую сторону от палаток с едой. Напомни ей оставить табличку «Скоро вернусь». Парни очень расстроятся, если она не вернется после конкурсов.

Вероятно, она считала, что предвосхитила его вопрос о том, насколько бурную деятельность развернула Габби. Флинн бросил на брата угрюмый взгляд и направился к палаткам с едой. Они стояли около огороженного склона холма, а значит, кабинка Габби находилась дальше вдоль утеса. Флинн повернул направо и увидел кабинку, втиснутую между столиком шерифа, украшенным табличкой с надписью «Скажи наркотикам – нет!», и столиком, за которым рисовала Зоуи. Это была простая самодельная деревянная будка с навесом, как из детского мультика. Одна из многих в ряду точно таких же. К Зоуи выстроилась очередь из десятка детишек. Примерно столько же человек стояли к шерифу. Но в кабинку Габби? Очередь тянулась до небольшой рощи и скрывалась среди деревьев. Не меньше пятидесяти парней… и мальчишек. Да, мальчишек десяти – двенадцати лет. Черт.

Брент регулировал движение и зазывал прохожих, сидя на стульчике на углу. Заметив Флинна, он тут же крикнул ему:

– Взгляни на нашу Габби. – С этими словами он помахал рукой перед лицом, словно разгоняя туман. – Представляешь, какая очередь?

Нет. Он не мог себе этого представить. Кабинка для поцелуев всегда пользовалась успехом, но на этот раз аттракцион превзошел все даже самые смелые ожидания. Подумать только, а ведь Габби боялась, что вообще никто не придет! Боже, да половина мужского населения города была тут. Он и представить себе не мог, как Габби справлялась с таким повышенным вниманием. Из-за стены кабинки ее не было видно.

Брент постучал пальцем по подбородку.

– Я так рад, что удалось оповестить об этом событии город. Согласись, это очень важно – внести свой вклад? Рассказать людям, что Габби одна-одинешенька и находится в активном поиске. Как видишь, сработало.

Флинн скрипнул зубами.

Слушай, она все-таки не женщина легкого поведения.

Брент театрально закатил глаза.

– Расслабься. Я просто сообщил всем, что она ни в кого не влюблена. – Брент окинул Флинна взглядом. О том, что у Габби могли быть чувства к нему, даже пусть это и не доказанный факт, он не сказал ничего. Но явно намекнул.

И Флинн все понял. Неужели слов Брента оказалось достаточно, чтобы изменить к ней отношение парней? Габби нечасто ходила на свидания – что правда, то правда, – и в последнее время ее это сильно тревожило, но не был ли он всему причиной? Возможно, Брент прав, и Флинн, сам того не желая, стоял на ее пути к счастью. В груди кольнуло от чувства вины.

Брент вздохнул и опустил плечи.

– Жаль только, почти все парни в очереди…

Флинн не смог разобрать конец его фразы и покачал головой.

– Чудоды. Чудовищные уроды, – повторил Брент.

Флинн хорошо знал, что внешность для Габби не главное. У нее было доброе сердце, и больше всего она ценила не внешнюю красоту, а личные качества. Вот почему он еще сильнее переживал из-за того, что, возможно, создавал ей проблему в личной жизни. Она такая хорошая. Добрая, искренняя, милая. Ее избраннику очень повезет.

– Одежда сыграла не последнюю роль. Габби со мной много спорила, но я убедил ее, что нужно немного обнажиться. – Брент сделал рукой царапающий жест, словно озорной кот.

Флинн провел ладонью по лицу и, обогнув кабинку, остановился, только когда увидел Габби.

И тут у него перехватило дух. Немного обнажиться? Да на ней почти ничего не было! Он видел практически каждый дюйм ее гладкой кремовой кожи. Черная кружевная блузка-корсет едва прикрывала живот, такая же черная юбка обтянула ее упругий зад, когда она наклонилась, чтобы поцеловать следующего парня в очереди. Флинн не видел, кого именно, поскольку его взгляд был прикован к полоске светлой кожи. Еще немного, и юбка поднялась бы неприлично высоко.

Флинну вдруг стало любопытно, не надела ли она кружевные трусики под стать наряду.

Черт. От одного взгляда на Габби у него все начало твердеть. Он засунул руки в карманы, стараясь держаться как можно скромнее. Габби никогда не отличалась совсем уж консервативным стилем одежды, но этот костюм оказался чем-то диаметрально противоположным всему, что она обычно носила.

Он проследил взглядом изгиб ее спины до обнаженных плеч, увидел, как слегка напряглись ее мускулы. Волосы цвета карамели были уложены волнами, зачесаны на одну сторону и казались пышнее обычного. Ее кожа, линии тела были мягкими, нежными. Такими же нежными, как и ее душа. Больше всего его заинтересовала ее шея, особенно одно место, под ухом, самое его любимое в женском теле. Он мог его целовать, лизать, забыв обо всем на свете. Просто прижиматься лицом, лаская ее всю.

Большинство мужчин предпочитали грудь или ноги. Не то чтобы ноги Габби не могли вызвать стонов восторга. У него даже была одна милая маленькая фантазия по поводу ее ног, как они обвивают его бедра и…

Он поднял взгляд и увидел, что голубые глаза Габби смотрят на него в упор, а брови вопросительно изогнуты.

Флинн взглянул на Брента, надеясь, что она ничего не успела сказать, пока он смотрел куда угодно, только не на ее руки. Он потер грудь, надеясь, что чертова боль стихнет, но она все не унималась. А когда усмехающийся Брент так ничем ему и не помог, снова повернулся к Габби.

Каким бы сногсшибательным ни показался ему ее вид сзади, он не шел ни в какое сравнение с той картиной, которая предстала перед ним теперь. Молочно-белая грудь дерзко выглядывала из корсета. Флинн готов был поклясться, что никогда прежде не видел ее груди. Она выглядела просто идеально, по крайней мере та ее часть, которую он смог рассмотреть. Наверное, третий номер. Каждая может заполнить собой всю ладонь. Но при этом не настолько большая, чтобы нарушить идеальные пропорции песочных часов ее тела.

Флинн разглядывал ее грудь. На глазах у половины мужского населения города. Своим поведением он мог испортить ей все дело. С трудом заставив себя поднять глаза, он скользнул взглядом по блестящим, ярко накрашенным губам и посмотрел ей в глаза. И они представляли не менее приятное зрелище. Эти голубые глаза, обрамленные светлыми ресницами. Только теперь они были ярко подведены углем, или как там называется это косметическое средство. Он никогда раньше не видел, чтобы она использовала такой яркий макияж.

Жаль. Ему больше нравилось, когда она не была накрашена. Из соседской девчонки Габби превратилась в какую-то распутную Барби. Можно сразу запатентовать этот образ. Что, черт возьми, с ней произошло?

Она вздрогнула и повернулась к ожидавшей ее очереди, словно кто-то окликнул ее по имени. Впереди стоял Том – тот самый придурок, который попросил Габби устроить ему свидание с ее сестрой Рейчел пару недель назад.

Что-то очень нехорошее поднялось в груди Флинна, руки задрожали и сжались в кулаки. За глазами начала пульсировать боль. Он подошел к окошку, повернул табличку с надписью «Скоро вернусь» и опустил решетку, закрывая кабинку.

Габби удивленно выпучила глаза.

– Что ты делаешь?

Если бы он сам знал.

Нам пора на конкурсы. – Он сделал паузу и… да к черту все! – Ты не будешь целоваться с Томом. Ни сейчас, ни когда мы вернемся.

И вообще никогда. Этот парень решил воспользоваться добротой Габби, чтобы поближе познакомиться с ее сестрой. А теперь, когда Рейчел его, вероятно, бросила, решил попытать счастье с Габби. Она ни для кого не должна быть запасным вариантом.

Габби подняла руку, словно хотела потянуться к нему, но опомнилась и опустила ее.

– С тобой все хорошо?

У Флинна не было логического ответа на этот вопрос, поэтому он огляделся, увидел ее джинсы на стуле рядом и бросил их ей.

В конкурсах нельзя участвовать в такой одежде.

Нахмурив брови, Габби с недоумением посмотрела на него, затем сняла кожаные ботфорты и надела джинсы прямо под юбку. Когда она сняла эту самую юбку и снова натянула сапоги – боже мой, прямо на джинсы скинни, – выражение ее лица стало еще более недовольным.

Габби схватила ящичек с деньгами, передала его Бренту и вышла из кабинки.

Флинн уже забыл о том, что Брент тоже здесь и, судя по его улыбочке, обо всем догадался.

– Я говорил, что ей назначили уже пять свиданий?

Флинну вообще не стоило сегодня выходить из дома. Но уже поздно, он уже вывел Габби из кабинки, и теперь она с сердитым видом шла рядом с ним.

Наконец она остановилась и повернулась к нему. Ее щеки горели, сапфировые глаза сверкали. Флинн редко видел ее такой сердитой, но, черт возьми, как же она была в тот момент сексуальна!

– А почему нельзя было пойти в той одежде?

На мгновение он представил себе, как весь город увидит ее обнаженные бедра, когда они побегут в эстафете, и потряс головой, чтобы собраться с мыслями.

Если ты действительно хочешь участвовать в беге парами в этой юбке, вперед!

Она наклонила голову набок, словно раздумывая над его словами, а затем кивнула.

– А почему нельзя было поцеловать Тома? Тебя ведь это совершенно не касается!

Флинн вздохнул – тяжело было смотреть на нее, сразу возникало желание обнять и прижать к груди, поэтому он уставился себе под ноги.

Ты не будешь ни за кем собирать объедки.

Ее руки оставались неподвижными, она даже не попыталась ему ответить. Тогда он посмотрел ей в глаза. И от этого взгляда, который словно говорил, что она и не надеялась получить когда-нибудь основное блюдо, сердце дрогнуло у него в груди.

Забудь. Прости. Делай, что хочешь.

Габби покусывала нижнюю губу и внимательно изучала его.

– У нас ведь все нормально? В последнее время ты кажешься таким отстраненным.

Если кто и знал ответ на этот вопрос, то только она. Габби хорошо изучила все нюансы его поведения как свои собственные. Актер из него был никакой. И все его попытки соблюдать дистанцию в отношениях с ней провалились. Возможно, им стоило обсудить произошедшие перемены, чтобы вместе попытаться все это преодолеть. Габби наверняка посмеется от души, и все опять станет как прежде.

Но момент был неподходящий.

Нам пора. Сейчас все уже начнется.

Взяв Габби за руку, Флинн повел ее на поле, где зрители выстроились по обе стороны длинной, покрытой мокрой травой поляны. Остальные участники – представители разных городских фирм – уже разбились на пары и собрались около импровизированной стойки регистрации. Тетя Мэри кивнула им и взяла микрофон.

Флинн не мог читать по ее губам с такого расстояния, поэтому повернулся к Габби, которая начала переводить. Судя по всему, первым конкурсом будет бросание яиц. Причем в каждом раунде расстояние будет увеличиваться на один фут. И так до тех пор, пока не останется только одна пара. Среди участников он узнал сотрудников «Шутерс» и местных ресторанов, библиотек и других частных компаний. Секретарь тети Мэри раздала всем яйца и выстроила женщин с одной стороны, а мужчин – с другой.

Флинн повернулся к Габби, стоявшей в двух футах от него, и улыбнулся, аккуратно держа в руке яйцо.

– Мы выиграем. Ты же ветеринар. У тебя хорошие руки, – сказала она.

Флинн покачал головой – ему было совершенно все равно, победят они или проиграют. Скорее всего, и ей тоже. Габби просто хотелось повеселиться.

Она повернулась к тете Мэри и стала на пальцах отсчитывать, чтобы предупредить его, когда начинать. Затем она подняла вверх большой палец, и Флинн осторожно бросил яйцо. Габби поймала его в ладони и бросила обратно. Они отступили на шаг и повторили все несколько раз, продержавшись дольше большинства игроков. А потом она упустила яйцо. Оно попало ей прямо между грудей и разбилось, так что желток исчез прямо под ее корсетом. Вот черт. Он не сможет больше есть яичницу, не вспоминая об этом случае. Габби замерла, раскинув руки, словно не знала, что делать. Флинн скривил рот, чтобы сдержать улыбку.

Пара рядом с ними – сотрудники строительного магазина – закричали, радуясь своей победе. Габби сказала что-то женщине, и та протянула ей свое яйцо. Повернувшись к Флинну, Габби сощурилась и улыбнулась. Он вдруг вспомнил, как в десятом классе они мыли машины, чтобы собрать деньги на благотворительность. Тогда она опрокинула ему на голову ведро мыльной воды после того, как он полил ее из шланга.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Notes

1

Ок. 30 см. – Здесь и далее, если не указано иное. – Примеч. ред.

2

Ок. 40 кг.

3

Knocking on heaven’s door (1973) – песня американского музыканта Боба Дилана, вошла в саундтрек вестерна «Пэт Гэрретт и Билли Кид». – Примеч. пер.

4

Love is a battlefield (1983) – песня американской певицы Пэт Бенатар. – Примеч. пер.