Пай земли

– А как разделили-то трактора и скотину? – не унимался Хызыров.

– Кто работает на поле, тем, смотря на зарплату, два колеса, кому-то – одно. А кто работает семьёй, тем достались грузовые автомашины! – стал перечислять директор школы с видом знатока. – Животноводам – по одной крупной скотине из поголовья разных возрастов, также разделили свиней и даже овец. Были и такие курьёзы, что кому-то по частям достались пустые скотопомещения и продуваемые насквозь зерносклады.

Далее педагог поведал о том, какие печальные случаи произошли после этого. У комбайнёра Ивана Долгова, которому неделю назад достался свёклоуборочный комбайн, ночью стащили мотор с агрегата. У Петра Сухова, на чью долю выпал топливный склад, подожгли топливное хозяйство. Двадцатитонные танкеры взрывались с таким грохотом, что даже из райцентра с испугу прибежали люди.

– А где теперь работники вашей конторы: бухгалтера, экономисты и кассир? – сыпал вопросами Ильяс Хызыров. – Агрономы, зоотехники?

– Поехали, наверное, служить на Морфлот! – Рафит Абаев засмеялся сквозь усы. – Глава же у них адмирал!

– Не смейтесь! – Директор школы был серьёзен. – Большинство из них устроилось в райцентре: кто в администрации, иной в налоговой инспекции. Молодой ветврач нашёл себе работу в райотделе милиции. Под его началом две сторожевые собаки.

Собравшийся народ и не думал расходиться.

– А куда перешли механизаторы, доярки? – справился Амир Узбеков. – Нашли себе какую-нибудь работёнку?

– Куда им деваться? – Голос педагога прозвучал устало. – Сидят по домам. Те, кто помоложе, семьями подались в Сибирь. Кто-то гонит самогон и тем самым зарабатывает себе деньги. Иные принялись организовывать фермерское хозяйство. Однако никто не знает, как они будут обрабатывать паевые участки. Земля есть, но, – директор развёл руками, – нет техники для её обработки. У кого есть трактор и земля, у того нет горючего. Поля-то широкие и большие в степи, поэтому никто не может указать, где там его паевой надел, так как его пай растворяется в большом земельном участке. Нет чёткого определения границ паёв, и это просто натуральная беда! – Бородач покачал головой. – Стоящим вот здесь учителям, фельдшеру, даже заведующему клубом и библиотекарю выделили паи, но мы не знаем, где они и что с ними будем делать.

– А глава района хоть собрание-то провёл? – выдвинул очередной вопрос Хызыров. – Что же он предлагал?

– Да, собрание он провёл, там же составили и утвердили список пайщиков. Однако этот моряк ничего в сельском хозяйстве, а тем более в земле не понимает, говорит, что за всё отвечает председатель сельсовета. Да и сам главой стал после громких разборок. Народу-то многое можно обещать густым командирским голосом, так он и поверит. Вот, посмотрите вокруг! – Педагог опять развёл руками. – Колхоз «Блиновский», ещё два года назад считавшийся миллионером, сегодня нищенствует. Никто не знает, что он завтра будет делать. Скоро наступит время посевных работ, а кто этим займётся – неизвестно. В сараях нет скотины, воруют всё, кто что желает. Даже частные хозяева, бывшие колхозники, весь металл сдают на лом, уже и кирпичи поштучно продают и пропивают. Ситуация ужасная. Дружный когда-то народ теперь относится друг к другу враждебно. Почти перестали ходить в гости. Молодёжь подалась кто куда, может, даже бегут за границу.

VII

Устроив делегатов в гостиницу, расположенную в райцентре, глава района Анатолий Легков пригласил их на ужин в местную столовую. Ильяс Хызыров, Рафит Абаев, Амир Узбеков и ещё один человек, молодой мужчина, коренастый, плотного телосложения с приятной хитрецой на лице, представившийся Гафуром Валеевым, председателем колхоза им. Ленина из Стерлибашевского района Башкортостана, заняли места за одним столом. К ним подсел и председатель местного колхоза «Правда» из Оренбургской области Николай Долгов, хмурый на вид человек с седыми кудрявыми волосами, падающими на лоб.

– Ребята, как представителю местной власти за столом предстоит командовать мне, – сразу заявил Долгов. – Так что слушайте меня! В своё время я учился на агрофаке сельхозинститута в Уфе. Поехал я туда потому, что не смог пройти по конкурсу в нашем оренбургском сельхозинституте. В Уфе жили два моих брата, у которых я и остановился. Я намного старше вас, поэтому те, кто там сегодня в профессорах, в наше время были ещё студентами, о них мы лучше не будем говорить. Давайте я скажу первый тост в честь хлеборобов да доярок, и приступим к ужину!

– Вот так интересно! Оренбургская область большая, но это не помеха для встречи. – Соседа по столу поддержал Ильяс Хызыров. – Я тоже учился на агрофаке, только заочно. Мы, заочники, были в почёте у студентов дневного отделения. Они готовили для нас контрольные, собирали гербарии, даже курсовые писали. А у нас деньги есть, да и мяса много.

– Так и есть, – присоединился к разговору Рафит Абаев. – Мы, очники, жили с заочниками дружно. Договаривались с комендантом общежития и находили возможность для их ночлега. А цена известна – ужин в столовой или что-то другое от них. Весёлая была у нас жизнь, а сейчас… Не знаю, кому нужно будет столько зоотехников, агрономов и ветврачей, выпускаемых сегодня сельскохозяйственными вузами, если не будет колхозов и совхозов. Непонятно!

Николай Долгов, выпятив грудь и вскинув кудрявую голову как уверенный в себе человек, решил дать разговору другое направление:

– Я думаю, что российскому правительству захотелось попугать колхозы, чтобы они стали лучше работать. По мне, на этом всё скоро и закончится. Как же можно разогнать коллективные хозяйства, если они работали семьдесят лет? Вы же видели, в каком ужасном состоянии находятся жители деревни Блиновки после распада колхоза: дороги от снега чистить некому, и баня общественная год уже не работает! Мы везём туда своих колхозников, чтобы они видели эту трагедию. Сегодня нет колхоза большого и богатого, где люди живут дружно. Люди впали в недоумение, не знают, что им делать.

Старший стола, думая о том, что ещё ему необходимо сказать, внезапно ненадолго прервал свою речь и затем продолжил:

– Руководитель вашей республики не решается распустить даже хоть одно экспериментальное хозяйство, как у нас поступили с «Блиновским». А наш «губернатор-моряк» крепко взялся за это дело, всех областных чиновников отправил в районы. А те отчитываются, сколько, мол, колхозов и совхозов за неделю распустили. – Долгов обвёл взглядом собеседников. – Раньше было как: за помощь в организации коллективных хозяйств получали ордена, сегодня же наоборот! Российское правительство мешками раздаёт деньги новоиспечённым фермерам, которые ещё толком не начали работать. Почти бесплатно дают горючее, да и от налогов освобождают на целых пять лет. Вот такие дела! Колхозы и совхозы, у которых в кормёжке находилась вся страна, сегодня соревнуются в роспуске. Становится страшно, будто враг зашёл в страну и губит её изнутри! А кто будет сеять, также и убирать хлеб завтра?

Николай Долгов, похоже, излил всё, что накипело на душе, и притих. Разговор в том же духе продолжил Ильяс Хызыров.

– Такие председатели есть и у нас, – начал он, переводя взгляд на товарищей по столу. – Есть и главы районов. Они сегодня не работают, неделями пьянствуют, играют в футбол, а по воскресеньям ходят в баню. Такой человек недавно вернулся главой и нашего Инзерского района Башкортостана. Кроме как пьянствовать с оставшимися руководителями хозяйств и предприятий района и вместе с женой танцевать на сцене районного Дома культуры, ничего ему не дано. Всем десяти хозяйствам района уготовано банкротство. В нашем районе каждый день праздник, а глава района вместо того, чтобы побывать на фермах, даёт указания, чтобы скосили траву возле дорог и покрасили сгнившие уже заборы по деревням. Говорят, стало нормой посещать кабинет главы с бутылкой шампанского. А его заместитель по экономике начинает рабочий день с покупки этого вина для своего шефа в близлежащем продуктовом магазине.

– Такие гуляния не только у вас! – как будто выждав время, включился в жаркую беседу Амир Узбеков. – Можно сказать, что у нашего главы Белорецкого района не бывает ни дня, чтобы он был трезвым. Вместе с председателем райсовета они не просыхают сутками. А колхозы и совхозы уже давно на грани банкротства.

Молчаливый Гафур Валеев также рассказал, как глава его Стерлибашевского района пытается распустить мощный колхоз, где он работал агрономом. Пустили всё на самотёк, а земли не знают, как делить, никому не известно, где их паи, а ещё недавно и его избрали председателем правления колхоза.

В тот день Ильяс Хызыров, Амир Узбеков, Рафит Абаев и Гафур Валеев почти всю ночь вели беседу на наболевшую тему. Главный вопрос был один: что будет с землёй, когда она попадёт в частные руки, будет ли от этого польза людям и стране, также и природе или и земля, и люди, как бывает в период смуты, окажутся в беде?

…На следующий день глава района спозаранку пригласил башкирских делегатов на совещание, которое состоялось в большом зале районной администрации. Сидя за столом президиума, чиновник, присланный оренбургским губернатором, начал разговор со ссылки на Москву.

– Президент Российской Федерации подписал ещё один указ, – резюмировал он. – Согласно данной директиве, тем, кто организует фермерское хозяйство, предоставляются большие федеральные бюджетные финансовые средства. Главы районов, которые в течение трёх дней с момента поступления от будущего фермера заявления на отвод земли не подпишут бумаги для организации фермерских хозяйств, будут сниматься с должности.

Переведя взгляд на главу района Легкова, представитель губернатора продолжил:

– Исходя из этого, господин Легков, для организации фермерских хозяйств на базе всех колхозов и совхозов отводится один месяц. Думаю, вам это понятно. Действие указа касается всех руководителей района, хозяйств и глав сельских поселений.

Далее губернский чиновник обратил внимание на гостей, сказав, что им также известно содержание федерального документа. Выразил уверенность в том, что и они ускорят реализацию земельной реформы согласно указу президента и правительства Российской Федерации. Коснулся и сборника указаний по проведению земельной реформы и её алгоритма на границах сельских и районных администраций.

– Во-первых, – подчеркнул чиновник, – необходимо провести общее собрание колхозников. Во-вторых, определить на том же собрании объём выделяемой пайщикам пашни, а также движимого и недвижимого имущества общего хозяйства. В-третьих, составить списки тех, кто претендует на земельный пай. В-четвёртых, составить список выделяемого движимого и недвижимого имущества с учётом заработанной, но неполученной платы за работу и трудовой стаж. Прикинуть, на сколько рублей имущества выделяется каждому труженику. В-пятых, разделить всю пашню на тех, кто имеет право на получение земельного пая, определить объём одного пая и составить соглашение с районным руководством.

В-шестых, образовать авторитетную комиссию на том же собрании и утвердить её состав. После этого, уже с применением нового Земельного кодекса и постановлений правительства Российской Федерации разделить земли на паи и раздать движимое и недвижимое имущество хозяйства.

По мнению представителя областного центра, экспериментальному хозяйству «Блиновский» не следует ждать каких-то поблажек. Чем скорее будут проведены мероприятия по реформированию отрасли, тем быстрее будут преодолены все трудности.

Ещё одно предупреждение прозвучало в адрес главы района:

– Господин Легков, губернатор даёт вам на проведение реформ один месяц! – Голос областного чиновника окреп. – На организацию весеннего сева бюджетом области предусмотрен беспроцентный кредит для получения топлива и запасных частей новоявленными фермерами.

Далее прозвучали опять-таки указания о том, что необходимо зарегистрировать земельные владения дольщиков как один большой земельный участок и составить список его собственников-пайщиков. После составления соглашения о передаче земель фермерам в аренду уже в апреле, как только с полей сойдёт снег, надо приступить к посевной.

– Вот так. – Посланник областного центра не стал скрывать, что он вполне доволен своим выступлением. – Глаза боятся, но в селе не все понимают это, а руки должны ваши делать. Думаю, осенью встретимся ещё раз и обсудим, всё ли нам удалось реализовать. А сейчас до свидания!

Представитель губернатора уверенными шагами прошёл через зал и был таков. В зале воцарилась тяжёлая тишина. Понурив голову, Легков задумался, а потом обратился к залу:

– Дорогие мои! Я человек военный и понимаю данное выступление как приказ. Поэтому надо идти вперёд, обратной дороги у нас нет!

VIII

Осведомлённые о ситуации в земельных делах в соседней области лучше, чем в своей республике, Хызыров, Абаев, Узбеков и Валеев ещё раз встретились за обедом за одним столом и долго вели беседу, не желая расходиться.

– Как только вернусь домой, меня назначат председателем, как и Гафура, которого перед поездкой избрали руководителем его хозяйства! – заявил Ильяс. – Именно поэтому главы районов направили нас сюда. Получается, что нам предстоит помочь собственным колхозам вздохнуть в последний раз. Колхозы дали нам всем возможность учиться, сделали из нас людей, а сейчас, выходит, мы должны положить им конец.

– И мне стало понятно, зачем глава послал меня сюда, – с нескрываемым недовольством включился в разговор Амир Узбеков. – По соседству с нами есть большой совхоз «Булганаковский», куда он уговаривал идти директором. Вот он и нашёл способ, как это осуществить. Значит, мы с вами навлекаем на свои большие хозяйства наказание. А главы намерены наблюдать за этим со стороны и остаться без наказания. Но этого не будет!

– Да-а, – решил выразить своё мнение и Рафит Абаев. – А мне глава Давлекановского района сказал, что я стану фермером и за мной закрепят владения обанкротившихся колхозов, что перешли в фонд района. Ни слова о том, где взять деньги, технику, горюче-смазочные материалы! Если у нас в республике местные власти выступают против земельной реформы Ельцина, то нам не получить кредиты из федерального бюджета!

По словам давлекановского делегата Рафита Абаева выходило, что сегодня главный агроном находится под опекой председателя колхоза. В амбарах хватает семян, да и техника на ходу, земли ещё не все поделены. Если же разделить пашню на паи, то никто не будет знать, где его пай, что с ним делать и что там посеять. Сколько гектаров земли останется у колхоза? По указу президента России – ни одного гектара пашни, так как всё уходит под паи будущим дольщикам земельных участков, находящихся в общедолевой собственности!

Последние слова собеседника задели за живое Хызырова, и он решил высказать своё мнение:

– Ты, Рафит, не всё понял. Представитель губернатора сказал же, что разделить на паи необходимо всю пашню! Понимаешь? Только после этого дележа ты можешь составить арендное соглашение с пайщиками от имени своего колхоза, у которого ноль гектаров своей земли в виде пашни, а сенокосы и пастбища находятся в ведении председателя сельского совета! Ну и дела…

Немного помолчав, представитель Инзерского района Хызыров добавил:

– Как говорит наш председатель колхоза, в хозяйстве работает только около тридцати процентов селян, остальные же семьдесят процентов без пользы крутятся вокруг них, но пользы получают больше, чем постоянно работающие доярки, скотники и механизаторы! Вот так. Сейчас землю получат и будут учить нас, как работать!

– Ладно, друзья! – Амиру Узбекову не хотелось продолжить эту тему. – Будем держать связь! Вот мой номер домашнего телефона. – Он протянул всем свои визитки. – Мне пора, дорога длинная. Да и всем, наверное, уже пора ехать домой, делиться со своими свежими новостями.

IX

Вернувшись в свой родной Инзерский район, Ильяс Хызыров узнал, что на следующей неделе у них состоится общее колхозное собрание, на котором будет присутствовать сам глава района.

Осталась позади суматошная неделя, наступила новая. Большой кинозал местного Дома культуры в день мероприятия оказался переполненным, не остались в стороне даже пожилые сельчане.

– Товарищи! – начал выступление председатель колхоза Мидхат Фазылов. – Это собрание не рядовое. Во-первых, в нём участвует глава района, а во-вторых, мы должны вынести решение о ликвидации колхоза…

– Мидхат Хасанович! – прервал выступающего глава района Васим Хамитьянов. – Я прошу слова!

– Нет, подождите! – заартачился председатель. – Сначала надо избрать ведущего собрания и секретаря, а также счётную комиссию!

Вскоре было предоставлено слово главе района.

– Товарищи! В Москве настаивают на ускорении земельной реформы, а руководство республики борется за сохранение колхозов. Что нам остаётся делать? Президент страны утверждает, что за исход реформы в ответе администрации районов и сельских поселений. Президент республики угрожает увольнением за роспуск коллективных хозяйств. Поэтому нам надо сделать так, – голос Хамитьянова слегка задрожал, – собрание избирает председателем колхоза нового человека, затем утверждает список претендентов на получение земельного и имущественного пая, далее вы же вычисляете размер одного земельного пая и тех земель, что будут переданы в районный фонд.

– Почему Мидхат Хасанович должен уйти с работы? – Сердитый голос шофёра председателя прогремел на весь зал. – Он же хорошо работает!

– Не спеши! – Глава района был категоричен. – Он об этом сам скажет. А мы послушаем.

– Товарищи! – обратился к залу руководитель хозяйства. – Я уже немолодой. Это во-первых. А во-вторых, у меня не хватит совести распускать собственный колхоз. Много лет и сил потратил я, чтобы поднять это хозяйство. – Он показал лист бумаги: – Вот моё заявление, я ухожу по собственному желанию!

– Товарищи! – вмешался в обмен мнениями Ильяс Хызыров. – Я не только главный агроном, но и председатель профкома. Давайте утвердим повестку! Иначе собрание превратится в базар. Предлагаю вначале выслушать отчёт председателя, после этого рассмотрим его заявление. Это будет правильно! – Председатель профсоюзного комитета обвёл взглядом сидящих в зале колхозников. – Ну а потом будем решать вопросы земли и недвижимости, да и скота.

Загудевший зал утвердил повестку дня и тихо выслушал отчёт председателя колхоза. Далее было оглашено его заявление об увольнении с должности, которое было удовлетворено единогласно.

Ильяс Хызыров от имени всех колхозников вручил Мидхату Фазылову благодарственное письмо и памятный подарок. Не с пустыми руками приехал и глава района: от него бывший уже колхозник и председатель получил почётную грамоту и премию от управления сельского хозяйства.

Кандидатура Ильяса Хызырова на должность председателя колхоза, предложенная самим главой района, была утверждена единогласно. Не оказалось тех, кто возражал, не нашлось и равнодушных.

Собрание единогласно проголосовало за утверждение общей площади пашни, отводимой для пайщиков, приняло категорическое решение о том, что у колхоза нет земли, которую можно было бы перевести в фонд района. Наступил черёд рассмотрения списка тех, кто имеет право на земельный пай.

– Почему в списке нет трёх колхозных фельдшеров? Когда запрещается выпускать похмельных водителей в рейс, когда ломаются руки или ноги у колхозников, когда рождается ребёнок, мы нужны! Завтра же не вздумайте подойти к дверям медпункта! – От звонкого голоса Асмы, заведующей местным медпунктом, весь зал загудел как пчелиный улей.

– Все медработники, учителя и библиотекари имеют право на пай! – заявил, поднявшись с места, представительный орденоносец Сайфетдин, пожилой скотник местной фермы. – Колхоз не жил и не может жить без них. Кто будет лечить нас, учить нашу детвору?

Вскоре был готов список пайщиков, зашумевший зал, не медля ни минуты, его утвердил. По совету главы района остальную часть собственности – скот и здания колхоза – не стали пока трогать и делить.

X

Уже год как Амир Узбеков занимает должность директора совхоза «Булганаковский». Экономическое положение хозяйства ухудшается изо дня в день, люди перебираются на работу в город Белорецк. Руководство района, в особенности начальник Управления сельского хозяйства Барый Наилев, запретило директору что-либо предпринимать без его согласия.

Для обработки пахотных земель хозяйства нет техники, для её ремонта не хватает финансов, нет даже возможности заготовить корма для животных. На всё лето зарядили дожди. Будучи первым лицом хозяйства, Амир Узбеков уже год как тянет лямку руководителя бесплатно. Лишённый понимания тонкостей сельского хозяйства, начальник Управления сельского хозяйства района Барый Наилев действует по принципу «я начальник, ты дурак». Было похоже, что этот человек не держал в руках ни одной книги об особенностях отрасли сельского хозяйства. Неведомо как ему удалось окончить аграрное учебное заведение и выучиться на ветврача. Для Амира Узбекова начальник стал сильной головной болью. Вдобавок ко всему он проживал в деревне Калиновке, расположенной на территории совхоза «Булганаковский», и был постоянно в курсе его дел.

После возвращения из Оренбургской области Узбеков стал задумываться, как же должна проводиться земельная реформа. Его преследовало желание получить землю самому и заниматься собственным хозяйством. Вскоре лишённый материальной и моральной поддержки со стороны районной администрации совхоз «Булганаковский» был объявлен кредиторами банкротом. Предстояло ввести внешнее управление. С приездом в качестве арбитражного управляющего кандидата сельскохозяйственных наук Газиза Байрамова директор вздохнул с облегчением. Дорога в совхоз для Барыя Наилева отныне была вовсе закрыта.

XI

Рафит Абаев – известная в родном Давлеканском районе личность. Фотография, с которой глядит бородатый мужчина в форме моряка с медалями, время от времени появлялась на страницах районной газеты. Сегодня он, нарядившись в военную форму и прикрепив к ней свои медали, собрался ехать к главе Давлекановского района. В администрацию его приглашали давно, и не раз.

Спускавшийся с высокой лестницы глава района, заметив Рафита, чуть ли не под ручку повёл его к своему кабинету.

– Собрался было попить чайку в ближайшем кафе, видать, не получилось. – То ли сожалея, то ли в шутку сказал глава района; гость кабинета так и не понял. – Ну, выкладывай, как у тебя дела!

– Большой совхоз «Давлекановский» признан банкротом, его собственность перешла к кредиторам, земля пока никем не занята. – Рафит не стал кривить душой, а вопросительно уставился на первое лицо района. – Хотелось бы мне взять эти земли в аренду.

– А ты, морская душа, знаешь, как обрабатывается земля? – Глава района не шутил.

– Глава Ташлинского района Оренбургской области, куда мы ездили для ознакомления с ходом земельной реформы в прошлом году, тоже моряк, даже капитан второго ранга, подводник – морской волк, его китель, увешанный медалями и орденами, висит у него в кабинете. Он же научился обрабатывать тысячи гектаров? Так получится и у меня!

– Мой предшественник, старый глава района, говорил мне про тебя. – Хозяин кабинета мгновение сидел молча. – Только вот что, сейчас многие стали получать землю. Даже мой водитель уволился с работы и стал фермером. – Лицо главы озарилось улыбкой. – Ну что ж, бери в прикуп пустующие два ангара и организуй фермерское хозяйство в центре этого совхоза! Должен предупредить: пока льготный федеральный кредит нам, фермерам Башкирии, не светит. В Москве говорят, что мы тянем с реализацией земельной реформы.

– Договорились! – Усталое лицо Абаева озарилось улыбкой. – В таком случае я пишу заявление и после вашей подписи иду в сельхозуправление.

– Успехов тебе, моряк! Если что надо, заходи!

Зарегистрировав у специалистов управления своё фермерское хозяйство, Рафит Абаев вскоре отправился домой.

Рафит Абаев помнил, о чём ему с детства говорили дед и бабушка. Они рассказывали про основателя города Давлеканово, молодого Даулакана с молодой женой, основавшего в восемнадцатом веке своё село, переросшее через двести лет в город. Отделившись от большой деревни своего отца Сыртлана-бая, местного крупного башкирского земледельца Кыркули-Минской волости Сибирской дороги, Даулакан с помощью отца построил не только своё новое поселение, выросшее в двадцатом веке в один из крупных городов Башкортостана с двумя хлебокомбинатами и крупной обувной фабрикой. В середине и в конце восемнадцатого века он стал также хозяином семнадцати водяных мельниц в Башкортостане, известным мельником и крупным землевладельцем всего региона, где сейчас на обломках когда-то крупного совхоза начинал своё дело новый хозяин, Рафит Абаев, мечтавший стать основателем своего дела, причём ничуть не меньше, чем у его далёкого предка, молодого Даулакана.

Но судьба у Рафита Абаева сложилась совершенно иначе, никак не повторив жизнь основателя города. После тридцати лет тяжёлой ноши ведения фермерского хозяйства он отдал всю свою пашню в аренду москвичам, а сам оставил себе около ста гектаров сенокосов и пастбищ для содержания личного скота, перестав сеять зерновые культуры. Так он и не сумел стать основателем нового города под названием Абаево с двумя хлебокомбинатами, как получилось у Даулакана, который в молодости не только основал свою знаменитую деревню Давлеканово, но и построил вокруг неё семнадцать водяных мельниц, часть которых, переходя из рук в руки, дошла до наших дней в виде музейных экспонатов.