Жизнь не для того дана, чтобы работать сверхурочно

***

Поговаривают, что со временем образы прошлого меркнут, оставляя за собой лишь мимолетные воспоминания. Как бы я хотела с удовольствием поверить в данную теорию…

Я уже говорила, что вновь увидела его, моего двадцати трехлетнего умершего родственника, во сне. Он лежал в гробу, в котором был когда-то похоронен. Находился в погребе, под чьим-то чужим домом. Я отчаянно искала какой-нибудь способ достать его оттуда, не задаваясь вопросом о том, как дядя, в принципе, там оказался. Вырывала доски под ногами голыми руками, стараясь как-то протиснуться внутрь темного замкнутого пространства. Я не помню, видела ли я воду, на самом дне, но понимала, как мне до безумия хотелось поскорее вытащить дорогого человека. Мою грудь сдавливало тисками, было тяжело дышать, но молчала, из последних сил сдерживая слезы. Затем, в полной тишине, мне пришло сообщение на мобильный телефон. По непонятным причинам, тот внезапно оказался подле моих ног. Я, почему-то, сразу бросилась к данной вещи, торопливо читая буквы на экране:

«Мне одному здесь так холодно и одиноко…» – этих слов было вполне достаточно, чтобы я резко проснулась ото сна, чувствуя паническую дрожь во всем теле.

На следующее утро я рассказала обо всем произошедшем в сновидении своей бабушке, описывая во всех красках и деталях, которые смогла запомнить. Женщина лишь улыбнулась в ответ, потрепав меня по волосам.

– Он просто скучает. И хочет, чтобы его помянули. Поэтому сегодня схожу к кому-нибудь, отнесу милостыню.

Однако спустя три часа бабушка вернулась домой и села напротив меня, на кровать, изредка с некой тревогой поглядывая по сторонам.

– А знаешь, – начала она, – твой сон, однако, оказался вещим.

– В каком смысле?– недоуменно переспросила я. – Ты о чем?

– Сегодня ночью, в доме, не так далеко от сюда, убили человека, – пожилая женщина теребила слегка потрепанный передник на своем халате. – Пырнули ножом в область живота и бросили в погреб. А так как на улице зима, его нашли не сразу. Мужчина жил один, без жены и детей, – женщина повернулась ко мне лицом, посмотрела печальными глазами. – Вот что значили твои слова: «Мне одному здесь так холодно и одиноко…» Вот как оказалось. Пришел наш мальчик в этот мир и… забрал себе компаньона.

С тех самых пор я начала побаиваться свои вещие сны. Они зачастую бывали либо хорошими, либо с каким-то скрытым подтекстом, который приходилось улавливать в течении определенного периода времени.

***

Год спустя, когда не стало моего дедушки, я поселилась в его комнате. Кто-то поговаривал, что в вещах предыдущего хозяина обитает дух умершего. Не стану отрицать, это меня иногда пугало. И в то же время вселяло некое чувство безопасности, словно дорогой мне человек все еще был здесь, в этом мире, только за занавесом бренного мира. Но не в этом суть.

После долгих отступлений, я все же решилась перейти к главной теме моего повествования. Расскажу о причине, почему я ненавижу кошек…

Мне вновь приснился неприятный и, если можно так сказать, вещий сон. Но сон ли это был на самом деле – тут уже совсем другой вопрос. Была некая сила, которая провела некую невидимую грань между царством Морфея и моей реальностью. Грань, за которую нам никогда нельзя переходить без веской на то надобности.

Не знаю, сколько времени было на часах на тот момент, но на улице стояла темная ночь. Ни луны, не света фонарей. Одним словом – сплошная тьма, закрывшая весь мир своим плотным покрывалом. Казалось, вокруг – ни души.

Я проснулась от охватившей меня животной паники. Старалась смотреть вперед, жадно хватая ртом воздух. Первое, что я увидела, стоило мне открыть глаза – деревянный потолок бабушкиного дома. Не без труда мне удалось приложить ладонь к груди – сердце бешено стучало, не унимаясь, словно было готово в любую минуту вырваться из груди.

Прислушалась к тишине. Ничего. С усилием напрягла свой слух, пытаясь уловить хоть какую-то причину моего беспокойного пробуждения. И вновь – ничего. Ветер неистово завывал за стенкой дома, как это часто происходило. Его вой напоминал жалобное «пение» брошенного волчонка на произвол судьбы.

А дальше – гробовая тишина.

Внезапно я сорвалась с места и рванула в соседнюю комнату. Туда, где в это время должна была спать моя бабушка. Встала у порога. Прислушалась. Ничего странного не услышала. Но почему-то меня не покидало чувство панической атаки. Я подошла поближе. Наклонилась над спящей женщиной. Прислушалась вновь. Тишина. И лишь потом смогла вздохнуть с облегчением, услышав тихое сопение.

Идиотка, сама себя перепугала до чертиков, надумывая лишнее. Я корила себя за свою поспешную истеричную натуру, за излишнюю панику. Мне нужно было просто спать ложиться вовремя. Да и уменьшить просмотр различных ужастиков перед сном. Накладываемый эффект эмоциональности, прожитого за день, дал свой негативный итог.

Развернувшись, я внезапно встала на месте, затаив дыхание. Мой страх накрыл меня вновь неприятной новой волной, тем самым заставляя сердце в груди биться еще сильнее и громче. Казалось, что перепонки в ушах лопнут от резкого шума.

На пороге комнаты сидела полностью черная кошка. Нет, у нас действительно дома проживало четвероногое существо. Но это был именно кот, белого окраса с серыми пятнами. Упитанный по габаритам. А тут в очертаниях темноты силуэт этого создания даже близко не подходил под описание домашнего животного.

Первый мой порыв даже напугал меня саму – мне хотелось закричать. Но я не могла. В горле, словно специально, застыл неприятный ком, что не давал мне произнести вслух даже тихий писк. Я не знала, что мне делать! Даже так, во сне, я всем своим нутром понимала – сегодня ночью наш отчий дом посетил нежеланный старый, но до боли знакомый, гость…

Я поспешно сделала шаг вперед, а кошка – внезапно грациозно отскочила в противоположную сторону. В ответ, я вновь сделала шаг назад. Черное существо так же отскочило дальше. И так, пока между нами не осталось чуть больше пяти метров. Расстояние, равное длине нашего коридора от гостевой до входной двери.

Стараясь не моргать, дабы не упустить создание из виду, я наблюдала за ним. Оно же – пристально не отводило взгляда от меня и моих действий. Кошка была готова к внезапному прыжку, я же испытывала панику, мысленно готовясь защищаться в случае необходимости.

Внезапно, с привычным для кошек шиканьем, она сорвалась с места и бросилась мне под ноги, намереваясь проскочить в комнату бабушки. Я же, от внезапности, буквально на автомате, бросилась за ней, едва успевая схватить существо за шкирку и прижимая маленькую тушку к полу.

– Тебе здесь не место… Убирайся! – закричала я прежде, чем окончательно проснулась ото сна.

И вот я вновь открыла глаза, резко вскакивая вперед. Оказалось, что все так же находилась в комнате покойного дедушки, прижимая ладонь к груди и глубоко вдыхая полной грудью. Мне нужна была пара секунд, чтобы прийти в норму. На улице все так же была глубокая темная ночь. Сон и вправду оказался настолько реалистичным, что я боялась очередного «дежавю». Боялась встать на ноги. Боялась зайти в соседнюю комнату. Но все-таки было отличие от сновидения – было полнолуние, от чего улица казалась озаренной лунным светом. Словно летний солнечный день в разгар ночи. Да и фонарь возле дома был исправен, горел своим привычным немигающим светом желтой лампочки.

Превозмогая неприятные ощущения после сна, я встала на ноги и с опаской прошагала до соседней комнаты. Послышался тихий храп, затем – сопение. Значит, с пожилой женщиной все хорошо? Видимо, да. Дома были только мы одни. Никаких кошек. Никаких созданий. Никакого чужого присутствия…

Утром я поделилась с бабушкой своим ночным неприятным приключением, на что она лишь улыбнулась. Женщина сказала, что у меня всего лишь бурная фантазия. И нужно поменьше думать о таких глупостях.

После обеда, как это ни странно, у нас дома умер попугай. Птица, живущая в нашей семье не первый год, никогда не показывала даже намека на плохое самочувствие. Чирикала себе, сидя на решетки клетки, а потом, как по невидимому щелчку, свалилась на пол.

– Вот он, твой сон, снова оказался вещим, – услышала я голос бабушки за своей спиной. – Приходила Смерть в наш дом этой ночью, но «испугалась» твоего воительного настроя. Вот и забрала с собой самую маленькую и незначительную жизнь в обмен на мою…

Я ведь и в правду опасаюсь своих сновидений. Боюсь ненароком увидеть то, что они могут мне поведать. Могут рассказать о тайне, скрытой за пеленой таинственности бытия. Но в то же время – мне хочется найти в них немой ответ на то, что неведомо. Стараясь разглядеть лицо того, чьи руки так бережно касались моих волос, нежно прикасается незримыми ладонями моих рук и тихо шепчет, что скоро все будет хорошо. Всегда со мною рядом был кто-то, кого часто я видела украдкой в сновидениях. Но стоило открыть глаза – лицо мне не удавалось вспомнить, как бы я не старалась. После пробуждения на душе сразу становилось так тоскливо, что хотелось мне кричать.

***

Почему я, в принципе, заговорила именно о снах? Слова Базиля вывели меня немного из… ментального равновесия? Мне сложно с точностью сказать, что я, в буквальном смысле, пала духом. Умирать в этом моем еще юном возрасте – я как-то даже в мыслях не планировала.

В сновидениях я часто видела знакомую и пугающую меня личность – в предметах или в существах, когда-то бывших дорогими моему сердцу. Да что скрывать – я сама олицетворяла порой то самое небытие, которого страшилась до сих пор.

– Это… неужели настолько обязательно? – мой робкий вопрос заставил секретаря, по-видимому, врасплох.

– Что именно, миледи?

– Моя смерть.

– Ах, это… – Базиль, несколько наигранно, вздохнул и сделал то, что от него в данный момент я меньше всего ожидала.

Молодой человек незамедлительно присел на корточки предо мной, склонившись так, что мне не было видно его лица.

– Госпожа Виктория. Вы даже не представляете, какова ваша истинная роль в данной ситуации. Вам, как одной из сущностей всего неземного в этом мире – придется умереть в этой жизни, дабы переродиться в другой. Вы должны будете вспомнить то, что сокрыто под мраком пелены и времени. Должны будете пробудиться от этого удушающего и скучного сна…

– Базиль, – внезапный мужской голос прервал речь секретаря, который, в свою очередь, так же вздрогнул от неожиданности. – Ты, как никто другой, прекрасно осознаешь тот факт, что нарушаешь некоторые пункты своего Устава хранителя?

Я обернулась на звук голоса, который не принадлежал ни Амадею, ни другим представителям утреннего спектакля. Мое лицо не выражало ничего, кроме усталости, понимая, что в пределах моей маленькой жилплощади появилось очередное незнакомое мне создание.

– Д-да, милорд… Левиус… П-простите мою оплошность… – Базиль резко вскочил на ноги, неуверенно поправив свой галстук и, больше не глядя в мою сторону, отошел на пару шагов назад, приложив ладонь к своей груди. – Прошу меня простить, миледи. Это был всего лишь один из способов, чтобы Вас подтолкнуть к обязанностям, возложенным вчера моим непосредственным хозяином, Люциусом Моргинес. Слова, на самом деле, не имеют к Вам ничего личного. А сейчас – прошу меня простить. Мне нужно заняться своими прямыми обязанностями, – в этот момент юноша вытащил из нагрудного кармана листок. Он о чем-то задумался, глядя на него, после скрывая вновь от посторонних глаз. – Что ж, до скорых встреч. Господин Левиус, миледи, – Базиль склонил голову в знак прощания и исчез точно так же, как до этого сделал Амадей, оставив за собой в помещении неловкую тишину молчания.

– Ну и кто мне теперь объяснит, что за чертовщина все-таки здесь происходит? Появляются из ниоткуда, также исчезают, сваливают кучу информации, которую мне не понять. И вообще, что это еще за трюк такой, со спецэффектами? – пробубнила я себе под нос. Ворчливо сложив руки на груди и закатив глаза, совершенно позабыв том, что рядом со мной была еще одна подозрительная личность.

– А Вы бы сами хотели иметь такую же способность? – заинтересованность в голосе незнакомца, что стоял все это время в коридоре, заставил меня вздрогнуть и обернуться.

– Тц… А я уж надеялась, что Вы последовали примеру Базиля… – вздохнув, я сдвинулась со своего места и подошла к кухонному столу, протянула ладонь и лениво нажала кнопку «вкл» на чайнике, поспешно и небрежно хватая в руки пустую чашку. – Отвечая на Ваш вопрос. Я бы не хотела растворяться в воздухе по собственному желанию. Скорее такая способность больше раздражает, чем приносит удовлетворение.

– Раздражает? – переспросил молодой человек, не скрывая своей заинтересованности и едва заметно ухмыляясь. В такт своим словам, мужчина облокотился плечом о косяк кухонного проема. В глазах его блестели озорные искорки, хотя выглядел серьезным.

– Именно. Раздражает, – подытожила я.

– И чем же, если не секрет?

Я обернулась и взглянула на очередного внепланового собеседника. Так и хотелось указать ему на дверь и повесить табличку: «На сегодня беседы окончены. Идите лесом. Я устала». Однако вместо этого лишь обреченно вздохнула, прекрасно понимая, что данный способ так просто по моему хотению уже не сработает.

– Меня в принципе раздражает то, что кто-то постоянно появляется и так же исчезает из моей квартиры без моего на то разрешения.

Настала очередная тишина, в которой было слышно, как медленно вскипает в чайнике вода. Да и тиканье часов пока еще никто не отменял.

«Тик-так, тик-так…»

– Миледи, простите мне мою грубость, но я должен уточнить. Вам говорили, что Вы должны умереть к определенному сроку? – довольно неуместный вопрос незнакомца холодком пробежался по моей коже, оставляя след из неприятных мурашек. Почему-то ответ, сквозивший в воздухе, не предвещая ничего хорошего.

– А разве это… обязательное требование, указанное в трудовом соглашении? – робко переспросила я, едва не выронив чашку из рук. – Да и к тому же, я вполне уверена, что это всего лишь какая-то глупая шутка…

– При других обстоятельствах, я бы и сам пожелал, чтобы бы все было иначе, оставаясь глупой «шуткой», как Вы выразились… – продолжил Левиус, после некоторого раздумья. – Но, увы, правила есть правила. И они созданы для того, чтобы их выполнять. К тому же, – мужчина приложил ладонь к своей груди, едва склоняясь в неком подобии поклона, – бывают в жизни и такие интересные моменты, которые Вы, люди, называете «реинкарнацией».

– Реин… кар… нацией?

– Да, – мужчина выпрямился, кивнул в ответ, подтверждая мои слова. – Перерождение души.

– О-кей. Но тогда… при чем тут я? – недоумевая, мой голос дрогнул. Я надеялась на то, что все сказанное – чистой воды попытка подшутить над неопытной девой. И где-то за углом кухонной мебели все же имеется скрытая камера, которая снимала все происходящее, в попытке поймать меня в неловком и невыгодном положении.

– Миледи, – на устах незнакомца заиграла таинственная улыбка. – Стоит только Вам покинуть этот мир по истечении определенного периода времени, как Вы сами сразу все поймете. Точнее, постепенно, – Левиус поднял руку и, чуть приподняв рукав, посмотрел на наручные часы, словно сверяясь с часами, как будто его отведенное время «аудиенции» подошло к концу. – А сейчас, миледи, прошу меня простить. Работа не ждет, – договорив последнюю фразу, молодой человек улыбнулся мне украдкой. Развернувшись, мужчина вышел через входную дверь. Не так, как все до этого присутствующие с утра в моей небольшой квартире. Этот жест с его стороны оставил меня в полном недоумении.

– Да что же это творится..?

«Воззови ко Мне – и Я отвечу тебе, покажу тебе великое и недоступное, чего ты не знаешь»…

Глава четвертая. Давай забудем одиночество…

Пошел третий день, как я осталась в полном одиночестве, точнее – ощущала себя единственной выжившей во всем мире. Не было ни желания к чему-либо стремиться, ни чего-либо достичь. Порой даже казалось, что за минувшие дни я потеряла саму себя. Словно в коротком, но в то же время и длинном, потоке времени мне больше не было места. Единственной музыкой моей души стало нервирующее тиканье настенных старых часов, доставшихся мне от кого-то по наследству.

Не помню, в какой момент проснулась ночью с неким чувством опустошения в душе. По щекам моим стекали слезы, я же старательно закусывала нижнюю губу, что дрожала, дабы не зареветь на взрыв. Глядя в потолок, я пыталась вспомнить причину своего внезапного отчаяния. Пыталась вспомнить, что так расстроило меня во сне. Но в голове лишь всплывали обрывки фраз, которые были мною же, возможно, когда-то сказаны.

«Мне холодно…»

Чувствуя, как наличие одиночества отдается острой болью в моем сердце, я медленно сползла с кровати на пол, утянув за собою одеяло. Укуталась в него с ног до головы. Словно старалась изо всех сил спрятаться от этого отвратительного внешнего мира, где мне изначально не было места.

Мое видение трехдневной давности исчезло так же быстро, как и возникло перед глазами. Не осталось ничего, что могло бы подтвердить наличие сверхъестественных созданий в поле моего зрения. Да и было ли это доказательство жизненно необходимым? Не думаю. Сны остаются снами. Всегда, без исключений.

09:45 на часах. 03 апреля 20хх года. Среда. Все то же скучное и унылое утро, наполненное звонками коллекторов за вовремя не выплаченный кредит. Легкие стуки по входной двери соседей, навязчиво напоминающих об очередном собрании всех жильцов дома. Тихо капающая вода из крана в ванной так же не давала забыть, что в скором времени потребуется подумать о небольшом ремонте.

А что я? Я всего лишь сильнее куталась в теплое одеяло, закрывая глаза. Старалась с большим усилием забыться в царстве жестокого Морфея.

Мне снился сон. Первое, что сильно бросалось на глаза, так это белоснежный снежный покров под ногами, который так слепил глаза с непривычки. Я вздрогнула, ожидая пронизывающий ветер, но холода, как такового, не почувствовала.

Почему-то я потянула носом, прикрыв глаза. Казалось, что стоит сделать пару шагов вперед – и я смогу почувствовать аромат корицы и имбирного печенья, так любимого мною с детства.

Снег под моими босыми ногами нес в себе приятный хруст, позабытый в моей памяти за стенами шумного и гулкого города. Склонив голову, я заметила, как подол белого простого платья, в которое была одета, будучи в царстве Морфея, плавно развевался в такт легкого ветерка. Волосы оказались длиннее, чем моя обычная прическа, а именно – чуть ниже пояса. Весь мой облик напоминал меня. Но в то же время было ощущение, будто я – совершенно другая личность.

Небольшой браслет в виде сплетенной красной нити с кулоном, напоминающим двух рыбок, аккуратно переплетенных между собой, вздрагивал каждый раз, стоило мне сделать резкое движение рукой.

Этот мир был мне знаком, но в то же время не являлся моим. Здесь не было привычных высоких небоскребов. Не было того гулкого шума от транспорта. Даже внезапный телефонный звонок не мог нарушить возникшую тишину. Все, что меня окружало – это легкий приятный ветерок, мягко развевающий мои волосы. И снег, плавно опускающийся с неба прямо мне на ладони.

Чуть приподняв руку, я, как это часто было в детские годы, с озорством ловила белоснежные хлопья. И улыбалась. Но стоило снежинке превратиться в небольшую капельку воды на ладони, как на моем лице сразу появлялась гримаса наигранного разочарования. Не мешкая, я вновь с нетерпением принималась за свою «охоту» за белыми творениями природы.

Зеленый пристальный взгляд девочки не отрывался от моего силуэта, от чего в моей груди зародилась некая тревога. Глаза, фактически ничем не отличающиеся от моих, следили за каждым моим движением. За моим дыханием. Так мне, по крайней мере, казалось.– Ну и долго ты будешь заставлять всех ждать? – внезапно позади меня прозвучал детский голос, заставивший меня вздрогнуть и обернуться. В паре метров от меня стояла девочка. На вид ей было не больше пяти лет. Она так же была одета в пушистое белое платьишко, со множеством рюшечек и ленточек в тон. Наряд дополняли небольшие туфельки аналогичного цвета, на небольшом каблуке. Темные волосы под каре были аккуратно обвязаны на макушке серебренной тонкой цепочкой, чем-то смахивающей на небольшую диадемой.

– Всех? – переспросила я. – Кого это всех?

– Тебе ли этого не знать?

Девочка сделала шаг в мою сторону и остановилась. У ее ног, словно материализовавшись из воздуха, появился черный кот. Он, словно это было обыденным делом в подобной ситуации, сел на свою пятую точку и лениво потирал лапкой ухо, изредка косясь своим взором в мою сторону. Но даже если это было обычным стечением обстоятельств для животного, то я не могла унять зудящее чувство дежавю. Словно черное божье создание было мне до боли уже знакомо…

Настала неловкая тишина, едва прерываемая легким посвистыванием ветерка и продолжением легкого снегопада.

Я не знала ничего об этой девочке. Но была уверена, что с детьми никогда в прошлом не конфликтовала. Поэтому и не понимала, о чем или о ком она мне говорила.

– Ты жестока… – тихо пролепетал ребенок, по щекам которого внезапно полились слезы. Они стекали вниз, падая на белое покрывало у ног, оставляя за собой красноватые следы, как от капель крови. – Ты даже не помнишь, насколько холодным и жестоким бывает снег…

Резко открыв глаза от сна, я вновь увидела потолок. Но… что-то изменилось. Все было так же, как и раньше. Обычная обстановка, те же мрачные обои, обклеенные календарями и прочими ежедневными заметками. Сменить привычный фон было для меня той еще трудностью – часто находилась какая-нибудь причина, будь то нехватка финансов или времени. Сейчас, впрочем, желание заниматься подобной волокитой и вовсе не возникало.

Внезапный звонок в дверь заставил меня вздрогнуть. Я запуталась ногами в просторах одеяла еще больше, чем изначально. От того до двери мне пришлось ползти змейкой.

– Сейчас! – прокричала я, надеясь, что дробь по дверной поверхности по ту сторону моей обители прекратится. – Иду я, иду!

– Виктория! Ну сколько можно спать? – послышался ворчливый женский голос, заставивший меня непроизвольно закатить глаза, стоило только выбраться из своего «кокона». – Если ты сейчас же не откроешь мне эту чертову дверь, я вызываю управдома!

– Опять? – стоило только повернуть ключ в замочной скважине, как девушка, что была мне лучшей подругой довольно долгое время, резко распахнула дверь перед моим носом. Она улыбнулась своей привычной лисьей улыбкой, которую я так терпеть не могла.

– Конечно нет. Я с прошлого раза с ним все еще не в ладах.

Спустя тридцать минут я осознала, как стою на автобусной остановке с Лейлой, обреченно вздыхая. Нет, я привыкла к ее выходкам еще со школьных дней, но одеваться за десять минут и выскакивать на улицу растрепанной и не накрашенной – это перебор. Мне и без того хватало свидетелей прошлых дней, что видели меня в неприглядном виде.

– Может, я все же вернусь к себе..?

– Конечно нет! Ты что? Об этом не может быть и речи! – воскликнул девушка, после чего я заметила краем глаз, как та затеяла очередную шалость. – Так, а на кой черт нам автобус? Давай лучше пешком, через всю улицу. Быстрее доберемся до места назначения.

– Места назначения… чего?

– Это сек-рет! – воскликнула Лейла, схватив меня за руку. Она также рассмеялась, заметив, как я закатила демонстративно глаза.

– Не нравится мне все это…

– А мне и не надо, чтобы тебе нравилось. Это же сюрприз! Был, по крайней мере. К твоему дню рождению.

– Дню рождению?

– Ну да. Или ты снова выпала из жизни, забившись в норке? – девушка, не дождавшись ответа, потянула меня за собой. На пешеходном переходе, как ни странно, было практически пусто. От пешеходов.

– Идем же! Не упрямься! Иначе все веселье пропустишь!

Лейла рванула вперед. Мне пришлось приложить усилия, чтобы сохранить хоть какое-то равновесие.

– Но..? – договорить я не успела.

Стоило нам ступить на середину дороги, исполосованную белой краской, как Лейла отпустила мою ладонь. Взяв в руки зазвонивший телефон, девушка озорно подмигнула и отошла на пару шагов назад, ссылаясь на срочный разговор. Я продолжила свое движение медленным шагов, стараясь не уйти далеко от подруги вперед. И не заметила вылетевшей из-за поворота автомобиль на скоростях. Точно так же, как и я, лихач не заметил моего присутствия на пешеходной линии. И потому не совладал с управлением, резко нажимая на педаль тормоза.

Все произошло мгновенно. Всего пара минут позволила мне почувствовать адскую боль во всем теле. Но криков и мольбы о помощи я не слышала. Лишь голубое небо над головой, медленно заплывающее красным оттенком. И где-то на фоне всей суеты, что я ощущала фибрами своей угасающей души, мне привиделся знакомый силуэт. А дальше – наступила кромешная темнота.

Я… умерла..?

***

Не так давно, в предрассветное время суток, мне приснился очередной непонятный сон. Я словно находилась внутри автомобиля, в котором так же присутствовали знакомые мне люди. Вопреки ожиданиям – они были живы, а быть может и здоровы. Сейчас этого не узнать.