Неведьма

– Так? И где тут у нас магия?

– Что ты видишь, Стиаз? Опиши.

– В смысле?

– Ну… Опиши меня. Какая я?

– Ты что удумала?

– Нет, ты опиши.

– Ну… девчонка такая, карие глаза, чёрные волосы немного растрёпанные. Дерзкая и иногда несносная, ну, ничего – спишем на возраст. Молодая и дурная немного бываешь. Умная ещё. Дело своё знаешь. Вот.

– Хорошо, – довольно сказала Криния.

– На комплименты нарываешься?

– Мы тут наукой занимаемся вообще-то, а не глупостями. Теперь смотри, – она открыла один крошечный пузырёк, капнула оттуда густую вязкую жидкость себе на ладонь – Ардат сразу учуял розу и мускус. Открыла пузырёк с драконьим экстрактом – добавила на ладонь ещё каплю. Запах никак не изменился. Криния, завораживающе глядя на Ардата, смешала на руке обе капли и нанесла себе на шею, за уши, на запястья. Потом откинулась на стуле и, страшно довольная собой, уставилась на Ардата своими карими глазами. Даже не совсем карими – какими-то янтарными казались её глаза, в которых то и дело вспыхивали отсветы свечей.

– Ну? – выжидательно спросила Криния.

– Что «ну»? Что должно произойти?

– Магия драконьего марева. Что ты видишь? Давай, говори. Мы же тут наукой занимаемся.

Честно говоря, в том, чем именно они тут занимались, Ардат уже не был так уверен. Он шумно вдохнул воздух. Остро укололи в нос запахи розы и мускуса, и в полутьме погрузили его в странное состояние: словно он уже спит, а всё, что с ним сейчас – это сон. Такой сон, в котором ты отчётливо понимаешь, что это сон, но тебе не хочется просыпаться, потому что ты хочешь продолжения. И в этом сне позволено гораздо больше, чем можно себе разрешить в реальности.

– Тебя вижу…

– Какая я?

Ардат всё смотрел на неё. Вроде бы ничего не изменилось в её лице. Она не шевельнулась, не поменяла позу – всё было в ней то же и не то одновременно.

– Ардат, какая я? – уже настойчивее спросила она.

– Карие глаза… как угасающий костёр. И волосы чёрные… река, ночная река. Перетекают, и хочется утонуть в твоих волосах, – Ардат и сам обалдел от того, что он нёс, поэтому встряхнул головой и энергично потёр ладонями лицо. Снова взглянул на Кринию.

– Продолжай. Нам надо для науки. Какая я?

– Невыносимо красивая! – выдохнул вслух или так явственно подумал? Ардат и сам не понял. Нет, он вполне хорошо соображал. И даже держал себя в руках, хоть и потянулся к Кринии, чтобы прикоснуться к ней. Она не отшатнулась, но и Ардат вовремя остановился.

– Я такая же, как и была?

– Ты такая же… Нет, ты стала… как будто бы красивее. Ты стала такой, какой я тебя хочу! – бесстыдно, не смущаясь, заявил Ардат.

На секунду в выжидательном взгляде Кринии мелькнул испуг, она напряглась. Но Ардат не потерял ещё контроль над собой. Она продолжила:

– Я всегда такая или сейчас ты видишь что-то ненастоящее?

– Ты… Это такая же ты. Это ты и есть, только ты невообразимо красивая. Ты манишь и тебе невозможно сопротивляться. Ведьма!

Криния не отреагировала на обидное для себя слово. Ардат взывал остатками разума к той Кринии, которая была рядом до этого – вредной, немного растрёпанной, шутливой «неведьмочке». Нет, перед ним была уже не такая Криния – эта Криния будоражила каждую жилку в Ардате, она одновременно и была, и казалась такой, какой просто не могла быть ни одна земная женщина – адски красивой. Ардат стукнул кулаком по столу, вскочил и отвернулся, схватившись за голову. Он был вполне трезв, при своём уме – но если б он не отвёл глаз, он бы набросился на неё прямо сейчас, и плевать на всё!

Ардат бежал, бежал по коридорам кампуса, бежал подальше от неё, подальше от всего, что мог бы сейчас позволить себе с ней сделать. Он не знал, куда можно пойти, поэтому ноги сами принесли по знакомому маршруту в сторону кухни и столовой. Заботливая кухарка Гаррета поинтересовалась:

– Вам плохо?

– Я… Да. Мне плохо.

– Да у вас жар! – засуетилась она, вытирая испарину с его лба.

– Просто голова мутная. Устал, никак не приду в себя с дороги.

Ардат окунул голову в чан с холодной водой, стал поливать себе на затылок – и постепенно ощущение сна проходило. Тем временем Гаррета сварила глинтвейн и вручила ему кружку:

– Иди, сынок, выпей и приляг. Поспишь крепко, а утром не спеши на завтрак. Приходи на кухню, как выспишься.

Ардат взял ароматное горячее пойло и аккуратно побрёл к себе в комнату, стараясь не расплескать его. Эти женщины с этими их зельями…

В комнате Ардат не торопился залпом пить пряное тёплое вино, а прислушивался к своим ощущениям с каждым глотком – он хорошо помнил опыт смешения двух зелий. Но глинтвейн разливался по нутру уютным, исцеляющим теплом. Душный, вязкий сон, в который погрузило его драконье пойло, постепенно отступал. Закрыв глаза, Ардат видел Кринию – величественную, будоражащую и невозможно красивую Кринию в полумраке её комнаты. Тогда он сделал над собой усилие, чтобы там, за закрытыми глазами, ещё раз закрыть глаза – в той глубине обитал обычный, здоровый, бодрящий сон, который победил его уже к девяти часам вечера и лечил его до утра.

Глава 6. Дракон, которого не было

Ардат с облегчением обнаружил, что голова с утра вполне ясная. Впрочем, с утра ли? Он выглянул в окно и втянул носом свежесть и сырость. Уже был день-деньской. Тучи прогнали солнце, но дождь, кажется, не намечался. Ардат поёжился и снова плюхнулся на перину, внимательно прислушиваясь к своему телу и по очереди спрашивая о самочувствии каждый уголок своего организма. Из неполадок – только голод и жажда, остальное было вроде бы в норме.

Он попытался воззвать ко вчерашним событиям, прокрутил в голове Кринию с её зельем, и всё, что наговорил ей вчера. Видеться с ней не хотелось – не было сил сглаживать все эти неловкости и признания. Наверное, он был на неё обижен, даже зол. Ардат всё вертел в голове, что же делать дальше. Продавать шкуры? Наверное, все сразу продавать не стоит, к тому же, половина шкур у Кринии, а идти к ней он уж точно сейчас не собирался. Ну, как можно начинать своё дело с таким вот работником, который, того и гляди, подольёт какую-то волшебную гадость, от которой то крышу снесёт, то рога с копытами проявятся!

И тут Ардату в голову пришла отличная идея. Он подскочил на кровати. Быстро собрался, привёл себя в порядок, потом забежал на кухню перекусить. Благо, завтрак давно прошёл, а до обеда было не скоро – его миновала встреча с Кринией.

– Ваша подруга искала вас. Я сказала, что вы отдыхаете, – услужливо отозвалась Гаррета.

Подруга, ага. С такой подругой и врагов не надо: сама с блаженной улыбкой и зелье подсунет, и грехи отпустит, и на тот свет сведёт. Он попросил:

– Гаррета, а можете то же самое ей сказать и насчёт обеда? И ужина. Я ещё немного отдохну.

– Ох, молодые, горячие, впутываете меня в свои игры… – заворчала она и с улыбкой отвернулась.

Ардат улыбнулся и быстро ушёл осуществлять свой план. Ничего. Пускай попереживает. А то вертит им как хочет. Зелья она испытывает, видите ли! Магнесса недоделанная.

В другое время Ардат, конечно, не вломился бы к ректору и не разговаривал бы с ним таким требовательным тоном. Но тут был особый случай, который не оставил ему шанса нервно дрожать у двери, лепетать любезности и переминаться с ноги на ногу. Всё было прямо и просто:

– Профессор Норвен, я поеду с вашей группой, которая занимается расследованием. Ну, насчёт дракона. Я поеду с ними туда.

– Хм, – почёсывал бороду профессор. – Наша с вами юная магнесса будет в ярости.

Это она-то будет в ярости?! Ардат молчал, в какой ярости после её вчерашней выходки был он! В ярости она будет… Как же, сама невинность.

– Я был там. Я своими руками снимал с него шкуру. Я хорошо помню дорогу, потому что я управлял лошадью. – Подумал, помялся, и выдавил из себя, – А подвергать её опасности я не хочу.

Ха! Её. Опасности. Кажется, рядом с ней любой мужчина был в куда бо́льшей опасности.

– Ну, ладно, ладно. – профессор о чём-то глубоко задумался. Ардат всё переминался с ноги на ногу, боясь услышать отрицательный вердикт. – Что ж, едьте, молодой человек. Раз вы так преданы делу, думаю, вы пригодитесь.

Ардат понятия не имел, чем он там может пригодиться и с кем вообще он едет, но эти кто-то явно были, по его мнению, не так коварны и опасны, как Криния. Да и ему нужно было сейчас встряхнуться и отдохнуть от неё. А то она слишком уж скрасила последние несколько дней его скучной размеренной жизни.

Спутников своих Ардат увидел только в сам момент отъезда. Он почему-то ожидал увидеть тут и Норвена, но тот даже не вышел проводить их.

Двое были крепкими рыжебородыми мужиками, по виду – суеверные северяне, вооружённые до зубов не только оружием, но и кучей оберегов: висящих на шнурках на шее, вплетённых в браслеты, вытатуированных на коже, гравированных на доспехах. При знакомстве они по очереди пожали руку Ардату и даже каким-то чудом умудрились не сломать ему пальцы.

– Я Ргор, – кивнул Ардату тот, у которого борода была подлиннее и чуть посветлее. Он с хитрецой хихикнул, когда увидел, как Ардат скривился при рукопожатии. – А вот это, – кивком указал он на того, который уже полез на ко́злы, – Гранг.

Ргор остался в кузове телеги. Гранг был посуровее и, казалось, вовсе не разговаривал без надобности. Ардат глянул на него, а тот не очень дружелюбно зыркнул в ответ из-под своих косматых бровей. Ардат стушевался, а Ргор добавил:

– Не дрейфь, он добрый. Просто строит из себя. – И гоготнул.

Ардат пожал плечами и полез в кузов телеги. Вскоре туда, едва её не перевернув, влез и Ргор. А за ним – ещё двое.

Один – статный, подтянутый гладко выбритый черноволосый франт в тоненьких очёчках. Он всё постоянно вертел в руках изящную трость из тёмного дерева, на одном конце которой был аметистовый набалдашник. Манерный и утончённый, он скорее был похож на фокусника из бродячего цирка, чем на участника расследования. Он и одет был не по-походному, а при полном параде, словно ему вот-вот скомандуют «Ваш выход!» и он отправится очаровывать публику. Особенно девиц. У Ардата почему-то не было сомнения, что этот франт с триумфом покорял сердца юных девиц.

Другой – тоже жилистый, но не подтянутый, а как-то по-некрасивому худощавый, с вытянутым лицом и мерзкими острыми усиками, как у жука. Он и руки-ноги растопырил, словно жук, когда уселся в телегу и всё старался устроить свои аномально длинные конечности поудобнее. Но у него не очень получалось: он то локтем пихался, то ногой задевал. И даже не думал за это извиняться. Его оружием был блокнот, которым он отгородился ото всех и, бормоча себе под нос, то что-то записывал, то листал его и сверял прошлые заметки.

Такой была четвёрка спутников Ардата. Ну, а пятым был сам Ардат.

Пока они ехали, Ардат успел изрядно поджариться на солнце и злой как нечисть на ту, из-за кого он сейчас трясся в телеге, всё сочинял в голове гневные речи, которые ей скажет по приезде. Но придумать вменяемую и убедительную речь ему так и не дали. Этот жукоусый всё выпытывал и выпытывал, чем дико надоел Ардату так, что он уже готов был его стукнуть:

– Так вы даже не обратили внимание на тушу дракона рядом с вашим местом привала?

– Нет.

– Но туша воняла, вы сказали.

– Ага. С утра воняла.

– А вечером?

– А вечером не воняла, – уныло протянул Ардат.

– То есть, когда вы ложились спать вместе с госпожой магнессой, туши не было или она не воняла?

До того он елейно сказал про «спать вместе с госпожой магнессой», что Ардат как-то прослушал саму суть вопроса, зато повернулся к этому жукоусому хаму и до того сильно стиснул зубы, что от злости даже скулы заиграли, перекатываясь.

Сочувствие пришло откуда не ждали: Ргор пихнул локтем в бок этого жукоусого умника, который до этого уже несколько раз неуклюже ткнул Ргора острым локтем:

– Чой-то ты затрынделся, Гроубер. Давай, затыкайся уже. Ща приедем и глянем всё сами.

Гроубер потёр рёбра, надулся, словно ему нанесли кровное оскорбление, и последовал дельному совету. Ардат попытался благодарственно кивнуть своему грузному спасителю, но тот уже отвернулся и уставился куда-то в небо.

Коллегиум выделил им добротный открытый экипаж, поэтому даже какое-нибудь «хррруп-скрип!» не разбивало плотную, неудобную тишину, повисшую после этой маленькой перепалки.

Показался лесок. Они миновали то место, где чуть подальше вглубь леса было озерцо, куда они свернули и где Криния часами отмывалась от драконьего смрада, а Ардат украдкой подглядывал за ней из-за кустов. Он сам не заметил, как губы растянулись в улыбке.

– Что случилось? – вгляделся в его лицо изящный франт. – Вы что-то вспомнили важное?

Ардат боднул головой и наморщил лоб.

– Да так, ерунда. Это не по нашему делу.

– Сосредоточьтесь, молодой человек. Надо сейчас думать о деле, – занудным учительским тоном заметил тот.

Вскоре Ардат сменил Гранга на козлах, чтобы показать то самое место.

– Тпррру! – он придержал повод, и лошадь встала. Они вышли, стали изучать окрестности.

– Значит, именно здесь убили дракона? – стал озираться манерный франт.

– Здесь мы видели убитогодракона, – с нажимом поправил его Ардат.

Франт часто замигал глазами и наклонил голову.

– Вы считаете, что сюда кто-то притащил тушу дракона?

– Слушай, уважаемый… как тебя там? Я ничего вообще не считаю. Я знаю то, что я знаю. Я видел то, что я видел.

– Меня зовут Рендель Клоур, и я специалист по некромагии. По магии смерти, – быстро пояснил он, видя вскинутые брови Ардата. – Итак, уважаемый Ардат, вы видели дохлого дракона… здесь? – он обратился к нему, словно к слабоумному.

– Не здесь. Вот тут, – Ардат прошел мимо пары кустов и топнул ногой, – мы поставили телегу. А вот там, – он сделал два шага, раздвинул кусты и обернулся, зазывая с собой остальных, – лежит туша… А где туша?

Ардат тупо уставился на полянку, и в общем-то перестал удивляться, почему с ним говорили как со слабоумным. Пожухлые травки грустно кивали поникшими острыми концами, пробиваясь сквозь ещё не застелившие их плотным ковром опавшие листья. То там, то тут лежали веточки, коряжки… Нетронутая природа не хранила в себе ничего, что напоминало бы драконьи останки, когда-либо почивавшие здесь. Ардат было рванулся вперёд:

– Как же так…

– Стой! – озабоченно схватил его за локоть жукоусый Гроубер цепкими пальцами. – Не ступай туда. Просто рассказывай и показывай.

Будь триста раз проклята эта туша, которой нет, и эта шкура, которую дёрнуло Ардата снять! И в особенности длинный язык Кринии, болтанувшей об этой треклятой шкуре!

Ардат уже семь или восемь раз повторил, показал и даже выложил веточками, где стояла телега, продемонстрировал место, где лежала голова, в красках описал, как был изогнут хвост, в какую сторону смотрела каждая из лап, и он разве что сам не лёг изобразить дохлого дракона, дабы расследователи явственнее представили картину того прекрасного, будь оно неладно, утра.

Жукоусый – то есть, Гроубер – достал линейки и увлечённо чертил в блокноте за словами Ардата. Рендель Клоур всё делал пассы вокруг своего аметистового кристалла на трости: то махнёт над ним рукой, пришёптывая, и посмотрит сквозь него, то начнёт водить им круги по земле, где лежал дракон, не заступая в то самое место. Ргор и Гранг доставали один за одним обереги, болтали ими над землёй, передавали друг другу, потом достали какой-то меч с рунными начертаниями, медленно махали им над поляной. В общем, все четверо всячески водили свои ритуальные хороводы вокруг этой треклятой полянки, пустив в ход все свои погремушки.

Ардат тем временем прохаживался взад-вперёд чуть поодаль. Не то, чтоб он откровенно скучал: таких чудаков ему видывать не доводилось, поэтому он с интересом глазел на их магию. Они бродили по краю поляны, не заступая туда, где, собственно, и был дракон. Впрочем, в том, что он был, Ардат уже и сам засомневался. Хотя… А как же зелье, что дала ему Криния вчера вечером? Ведь она обработала желчь и получила экстракт. И – Ардат мог на чём угодно поклясться – уж это-то зелье точно работало и пустышкой не было. Он вспомнил свои ощущения тогда, и в особенности свои нездоровые желания. Хотя почему нездоровые? Очень даже здоровые для любого обычного мужчины желания при виде красивой женщины – а Криния была хоть и шальной, но красивой. Но даже большим усилием воли он никак не мог отбросить свои обиды на неё за все три зелья.

– Может, надо было взять с собой Кринию? Она всё-таки магнесса… И она уже работала с драконьими трофеями… – подал голос Ардат. Рендель с Гроубером бросили свои дознавательно-магические пассы и вместе обернулись на Ардата. Он снова почувствовал себя сумасшедшим пациентом. Рендель поправил сползшие на нос очёчки, медленно подошёл к Ардату, по-братски похлопал его по плечу и с расстановкой, с нажимом начал:

– Ох-хо-хох, молодой человек, – хотя Ардат был его ровесник, а может, даже и старше. – Нет ничего хуже этих коварных, хитрых, изворотливых созданий, самые сообразительные из которых умудряются поступить в коллегиум, а потом с отличным дипломом и чистой совестью пудрить честным людям мозги всякой магической дичью.

Что ж, это в целом смахивало на правду. Кое в чём Стиаз был ну очень даже согласен, особенно в части про коварных и хитрых. И всё-таки…

– Но ведь это я первый ей предложил снять с него шкуру. А она не хотела поначалу.

– Вы… Что вы сделали? Вы сняли шкуру? Вы с драконасняли шкуру? – Рендель Клоур замигал своими глазками, словно собирался сбросить-таки с себя свои нелепые очёчки. Ргор и Гранг тоже бросили изучать поляну и вплотную подошли к Ардату. Гроубер тоже быстренько захлопнул свой блокнотик и сунул его в котомку, повернувшись к Ардату. Все четверо буквально нависли над ним, словно собирались сейчас надавать ему тумаков. Один из северян раздосадованно плюнул, второй тяжело вздохнул. Рендель всё разевал рот, как рыба, хватал воздух, но никак не изрекал ничего дельного.

– Эээх, Ардат, Ардат… Кто ж вас только надоумил! – противно отчитал его Гроубер. Это уже просто выводило из себя!

– Да никто не надоумил! Скорняк я! За что прикажете в Кадиуме жить? Столица всё-таки, затраты большие. И Криния на моей шее ещё. А тут дракон подвернулся. Криния вначале не хотела. А потом я взял шкуру.

– И где же теперь эта шкура? – вкрадчиво дожимал его Рендель Клоур. Ну, это уже ни в какие ворота!

– Да вы чего, в самом деле? – оторопело отпрянул от них Ардат. – Вы что, не видели эту шкуру? Я же самолично отдал её Норвену вашему. Он же целое расследование затеял из-за этой, будь она неладна, шкуры!

Рендель отступил на шаг и потерянно окинул взглядом остальных. Гроубер выронил котомку с блокнотом и развёл руками. Два детины переглянулись, потом уставились куда-то в поляну перед собой. Повисла какая-то мерзкая тишина, в которой все себя чувствовали одураченными.

Из весёлого и бодрого в тени сумеречного леса был только вовсю трещавший костёр – остальные с унылым видом пытались понять, что делать дальше. Три часа Ардат долдонил одно и то же – как ректор Норвен душевно принял Кринию и заодно его, как Криния брякнула про эту треклятую шкуру, как профессор вынудил их отдать её, чтобы исследовать и понять, как в окрестностях города оказался дохлый дракон. Да только по всему выходило так, что этот ректор Норвен, заполучив шкуру, спрятал её куда-то в закрома. «Вот вам и дедушка!» – всё не выходило из головы у Ардата.

– Признаться, я озадачен, – потерянно изрёк после долгого молчания Рендель Клоур. Ему, как понял Ардат, было труднее всего, потому что он преподавал в коллегиуме и подчинялся напрямую Норвену.

– Теперь и вовсе непонятно, зачем нас созвали, – отозвался Гранг.

– Как будто бы от нас ото всех хотели просто…просто…избавиться! – выдохнул Гроубер то, что и так уже витало в воздухе.

Ардат помолчал-помолчал, а потом стал рассуждать.

– Не выходит. Я-то не должен был с вами ехать. Я сам напросился. Я немного… поссорился с Кринией накануне, и хотелось куда-то деться от неё. Дурак! – он закрыл лицо руками.

Он, конечно, мечтал круто изменить свою жизнь, и даже прилагал к этому большие усилия. Но что-то в последние дни его жизнь слишком уж круто изменилась. Из-за кого? Правильно. Из-за неё.

Только сейчас до Ардата начал доходить весь ужас происходящего – он остался за городом. Без жилья. Без шкур. Без телеги и лошади. Без своих самых элементарных бытовых вещей. Без с таким трудом добытых розового масла и мускуса, из-за которых он поссорился с женой.

Всё это – у Кринии. А сама она – фактически в лапах у лжеца, которому она безоговорочно доверяет.

Глава 7. По