Демоны

У многих троллей было по три глаза, а кого и четыре, и пять. У кого и вовсе один. Иные были перекошенные, сильно асимметричные. Это значило одно: они пришли с проклятых земель.

Дверь сарая, где были заперты лиходеи, распахнулась.

– Хватайте копья, выходите и мочите тварей! И чтоб без глупостей, мы всё равно следим! – раздался суровый голос Дубнука.

Копья лиходеям выдали самые никудышные и ржавые. Они сразу же вступили в бой с агрессорами. Бежать никто не пытался, ибо сейчас это верная смерть: с гоблинами и их гигантскими питомцами нельзя договориться, проскользнуть мимо тоже не получится.

Алессия схватила секиру, повесила её за спину, препоясалось колчаном с болтами, схватила арбалет и забежала на стену. Оттуда метко пристрелила гоблина, спряталась, перезарядила арбалет, сразила очередного врага. Стрелять умела метко. Так увлеклась отстреливанием врагов со стены, что в последний момент заметила, как сзади по лестнице подкрался гоблин, который уже замахнулся клевцом из клешни какой-то твари. Еле-еле успела направить арбалет и стрельнуть почти в упор. Мерзкая тварь отлетела назад, пронзённая насквозь болтом.

Агрессоры, разломав ворота, проникли в село. Все неспособные сражаться жители уже спрятались за второй стеной, но утешало это слабо: орки уже понесли большие потери.

Алессия, бросив арбалет, взялась за секиру. Замахнувшись, прыгнула со стены на врага. Успел отскочить гадёныш. Затем сам атаковал, и отскакивать пришлось орчихе. Схватка затянулась, но агрессор был разрублен. Однако их было ещё очень, очень много.

Котик рубился коротким клинком и защищался круглым щитом. Время от времени он брался за лук и разил супостатов стрелами.

Кровавая сеча продолжалась долго. Твари оказались упёртые, не отступали. Орки и Котик уже атаковали их за внешней стеной, но те продолжали вакханалию, словно заколдованные.

Закончилось побоище тем, что почти все гоблины и тролли были убиты, кроме нескольких самых богато-выглядящих, которые предпочли спешно удрать.

Сельчан много полегло в эту ночь. Судьба жестоко отыгралась за успешный дневной поход.

Уцелевшие, хоть и смертельно устали, отдыхать не могли: раненым нужна была помощь, а то и без того вымирающее племя ещё поредеет. Почти все получили ранения в схватке с гоблинами, многие серьёзные. Кому-то требовалось переливание крови.

– Они вернуться – констатировал вождь Бругхлак, осматривая усеянное телами поле брани, – они знают, что мы слабы.

– Что же делать? – испуганно спросила Хатяк.

Вождь только тяжело и обречённо вздохнул.

– Мы должны атаковать сами! – воскликнул Дубнук, не потерявший бодрости духа, – Добить надо! Кто только обороняется-тот проиграл!

– Но мы не можем оставить село без защиты – возразила Хатяк.

– Много сил не нужно, мы должны напасть внезапно и подумать план, как истребить их малыми силами… Мы ведь их знатно потрепали! Эй, котяра, может ты поможешь?

Зверолюд обернулся, смотрел с задумчивым и ничего не понимающим видом.

– Опять ему нас выручать? – возмутилась орчиха, – Он и так много для нас сделал, лучше всех себя показал, уж в пору его выбрать вождём!

– Вообще запросто! – заверил Бругхлак, – Хоть прямо сейчас! Если так будет лучше для племени…

– Я пойду! – послышался голос Алессии.

– Только не это! – возмутилась Хатяк, закатив глаза, – Что ж ты везде лезешь? Шило в заднице? В шахте батрачить-Алессия, бандитов валить-так Алессия, в кузне железо ковать-кто? Алессия! Кто ж ещё?! И охотиться-тоже Алессия, рыбачить-Алессия, дрова колоть-Алессия, грядки полоть-конечно же Алессия! Больше ж некому! Может, хоть в логово гоблинов на проклятые земли не потащишься?!

Однако Дубнук заметил с виноватым видом:

– Вообще-то она у нас, похоже, самая выносливая… Не считая Котяру, конечно же.

Выбора, в общем-то, было немного, костяк отряда для справедливого возмездия агрессорам составили Алессия и Котик. Ещё в него вошли Охист, как опытный травник и целитель, ибо сие свойство наверняка пригодится; сын вождя – Бругхлак-младший и ещё одна орчиха – Бргакхлея, опытная воительница, закалённая в многочисленных боях. Последние двое оставались в селе для защиты во время дневного похода на бандитов.

Это были те немногие, кто почти не пострадал в этом побоище.

Бывшие лиходеи по завершение боя вернулись как шёлковые, в том числе экс-главарь.

– Яррик, да ладно, ты вернулся! – наигранно-радостно воскликнул Дубнук.

– А куда бы я делся? – ответил бывший лиходей, отдавая окровавленное копьё одному из орков, – Бежать сейчас слишком рискованно, к тому же, если поймаете, будите уже не такими добрыми…

– Это точно – подтвердил Дубнук, – А теперь марш обратно в сарай!

– Эй, а тебя как звать? – спросил Вождь лиходея, коего «околдовала» Алессия.

– Оглоб – ответил тот.

– Хочешь ещё немного улучшить свою репутацию, Оглоб? Как тебе идея отправится с нашими товарищами изничтожить ублюдков? – вождь кивнул на трупы гоблинов. Не успел он закончить, как Оглоб воскликнул:

– Согласен!

Отправляться следовало как можно скорее, пока следы не стёрлись и запах не выветрился. Ведь приходится полагаться на острый нюх варга, а также зверолюда. Но воякам необходимо было отдохнуть, ибо смертельно устали.

Но при этом, разгорячённые битвой, они никак не могли заснуть. Благо, в этом помогло усыпляющие зелье.

Бойцы встали, когда было уже совсем светло. Хлебнули бодрящего зелья, быстро перекусили кашей с жирными кусками мяса, и собрались в поход.

Взяли самое лучшее, что было. Алессия снарядилась лёгким доспехом, секирой и арбалетом; Котик оставался в той же жалкой броне, зато вял щит получше и клинок подлиннее и острее, а ещё превосходный лук со стрелами, некоторые из которых были зачарованы. Бргакхлея облачилась в тяжёлый доспех со шлемом и взяла тяжёлую секиру с арбалетом. Огнестрельное оружие не брали, ибо предполагалось действовать скрытно. Охрист и Бругхлак-младший облачились тоже в тяжёлые доспехи, взяли большие щиты, боевые топоры и мощные луки. Оглоб – тоже, но ему доверили амуницию похуже.

Один из орков дунул в рог. Раздался прибирающий гул. Бойцов провожали не особо торжественно, но воодушевляюще.

Когда вышли за ворота, ускорились.

Впереди припустил Кусак, взяв след тварей, за ним трусцой бежал Котик, потом Алессия, затем остальные.

Пели птицы, стрекотали сверчки, ветер весело игрался с древесной листвой, солнце горячо ласкало путиков…

Они шли на смертельно-опасное дело, но при этом прибывали в полном душевном спокойствии, словно на праздной прогулке. Не впервой, это обычная сельская рутина, просто борьба с досаждающими вредителями, хоть те убили и покалечили нескольких товарищей. Такое случалось регулярно.

То бегуче трусцой, то переходя на шаг, преодолели с десяток вёрст.

Местность была холмистая, приходилось то взбираться в гору, то осторожно спускаться, чтобы не покатиться кубарем.

Из зарослей кустарника с пугающим рыком на них набросилась стая огромных шерстистых зверей. Пришлось попотеть, чтобы отбить атаку, прикончив самых прытких агрессоров. Остальные отступили.

Это были саблезубы. Их шкуры и клыки высоко ценятся. Но у отряда есть конкретная миссия. Только клыки вырвали, остальное пришлось оставить падальщикам, или может кому повезёт наткнуться на туши раньше них.

Далее след гоблинов вёл между холмами.

В низине стояли поросшие мхом каменные колонны и ещё какие-то непонятные руины. Проходя мимо них, Охист пояснил:

– Похоже, мы ступаем на проклятые земли. Руины—это верный признак. От остатков древних цивилизаций всегда лучше держаться подальше, а уж здесь, у проклятой земли—тем более…

Видя недоумённый взгляд Котика, орк спросил:

– Что, и этого не знаешь? Да откуда ты вообще такой взялся? – он вздохнул и продолжил:

– В руины лезут только отчаянные безумцы, мечтающие разжиться ценными артефактами… И живым не возвещается почти никто. Там сплошные опасности: мало того, что водятся немыслимые чудовища, драугры, древние вампиры и призраки, так ещё и, даже если выберешься каким-то образом живым, скорее всего, всё равно сгинешь в ужасных муках от неведомой неизлечимой хвори… И это всё далеко не самое страшное… Всё, хватит об этом, не хватало ещё накликать!

– Говорят, здесь не так далеко есть целый заброшенный древний город – добавил Бругхлак младший, – От демонопоклонников остался…

– Бругхлаг, мать твою, что я только что говорил?! – воскликнул Охист, затем прошептал короткую молитву.

– Если самому жизнь не дорога, так не забывай, что здесь не один! – серьёзно сказал он.

– А ты что такой суеверный? – спросил Бругхлак.

– А ты, я смотрю, совсем не суеверный – заметил Охист, – А знаешь, почему? Потому что мал ещё, жизни не видал!

Тропа виляла меж холмов. Запах гоблинов и троллей усиливался. Их следов стало больше.

Лагерь гоблинов находился между двух холмов со скалами, примыкая к ним.

Бойцы пригнулись, спрятались за зеленью. Подбирались ближе. Забрались на небольшую возвышенность, откуда было лучше видно поселение тварей.

Оно было огорожено невысоким частоколом. Троллей держали в специальном загоне снаружи. А в холме находился вход с дверью. Гоблинов, по меньшей мере, было несколько десятков.

В лагере кое-что происходило. Посреди поселения, перед большим костром, стоял какой-то идол, с примитивно вырезанной рожей вепря. В данный момент ему пытались принести в жертву какого-то человека. Он был одет в шкуры с украшениями из зубов и когтей.

– Сектант – пояснил Охист, – Из Натуралов. Они против цивилизации. Тут где-то недалеко их стоянка.

Несчастный был связан и отчаянно сопротивлялся. В какой-то момент он даже вырвался, побежал, но гоблины навалились на него огромной толпой.

Поняв, что лучшего момента для нападения уже, скорее всего, не будет, Алесся, взведя арбалет, нацелилась на врагов, а Котик натянул лук.

Зверолюд отпустил тетиву, стрела, со свистом рассекши воздух, насквозь пронзила крупного гоблина в хитиновых доспехах.

Алессия, взяв упреждение, подстрелила двигающегося гоблина. Благо, арбалет достаточно мощный и болт летит быстро.

Остальные товарищи тоже стали стрелять. И пока каждый их выстрел достигал цели. Они поразили с десяток тварей, прежде чем те стали стрелять в ответ.

В товарищей полетел град уродливых стрел с наконечниками из жал каких-то членистоногих тварей. Наверняка ещё и отравленные. Стрелы утыкали землю, стволы деревьев, они срезали ветви и кору, крутились, отскочив от камня.

Нападающие поспешили спрятаться, однако не все успевали: стелы достигали их, но пока спасала броня, от которой те отскакивали. Иногда настигали срикошетившие от камня стрелы.

Товарищи выглядывали, стреляли и снова прятались. Так перестрелка продолжалась с минуту.

Гоблины пошили в наступление. Выпустили троллей, кои яростно побежали в атаку. Их было непросто сразить, тем более что некоторые ещё и в хитиновой броне. Они валились далеко не с первого выстрела. А идти против них в рукопашную – верная смерть. Огнестрел сейчас был бы весьма кстати. Приходилось стрелять им по глазам, а глаз у них обычно целых три.

С троллями кое-как справились стрелковым оружием, но гоблинов оказалось неожиданно много, они выскакивали из шалашей, из пещеры, из-за холма и ещё не понятно откуда, всё прибывали и прибывали.

Опрометчиво было сейчас атаковать.

Охист, Бругхлак младший, Оглоб и Бргакхлея, поскольку с тяжёлой бронёй, пошли в рукопашную, в то время как Алессия и Котик прикрывали их стрельбой.

Бргакхлея рубила супостатов тяжёлой секирой сверху вниз, порой разрубая на части, а орки щитами её прикрывали, тоже время от времени нанося удары.

Но гоблины начали окружать их, и им пришлось сформировать круг.

Котик и Алесся в первую очередь боролись с вражескими стрелками, как самой серьёзной опасностью.

Кусак, обежав с фланга, неуловимо-быстро, смазанным серым пятном бросался на стрелков, валя их одного за другим, затем скрывался из виду за валунами, кустами и деревьями, после чего снова атаковал; этим он очень сильно выручал своих прямоходящих товарищей.

Срикошетившая стрела плашмя ударила Котика. Стреляли с фланга, враги забрались на скалу и вот-вот перестреляют всех нападающих.

Котик подстрелил вражеского стрелка, моментально вложил лук в чехол на поясе, и, на бегу обнажая клинок, бросился в атаку. Стрелы так и свистели вокруг него.

Алесся, тоже подстрелив опасного стрелка, бросила арбалет, выхватывая секиру, бросилась в рукопашную, на подмогу товарищам, освобождать их из окружения.

Зверолюд был столь проворен, что ни одна стрела не задела его, когда он мчался на стрелков. Он кружил вокруг них, сближаясь, и наносил смертельный удар. Добрый клинок резал хитиновые доспехи как хлебную корку. Но многим нужно было больше одного удара, чтобы успокоится. Так он разил одного вражеского стрелка за другим, пока его тщетно пытались пристрелить.

Спрыгнув со скалы, он оказался в гоблинском лагере. Здесь было много стрелков. Он снова выхватил лук и, взяв трофейные стрелы, стрелял, параллельно уворачиваясь от летящих отовсюду стрел. Его стрелы одна за другой достигали целей, выводя их из строя, в то время как вражеские стрелы летели всё мимо.

А орки в это время были заняты ожесточённой рукопашной схваткой, пребывая на волоске от смерти. Гоблины окружали их, но Алессия, как самая шустрая, всё высказала и наносила удар с тыла. Но твари всё продолжали замыкать кольцо.

Жестокая битва смещалась в сторону от входа в лагерь, оставляя за собой кровь, тела и поломанное вооружение. Позади стояли стрелки с натянутыми луками, выжидая момент, чтобы пристрелить напавших.

В какой-то момент с тыла, из лагеря, выскочил зверолюд, натянул лук, отпустил тетиву, стела пронзила насквозь сразу двоих стоящих один за другим гоблинов, даже не успевших повернуть голову. После этого он снова обнажил клинок и бросился неуловимо-быстрым смазанным пятном на остальных стрелков, разя одного за другим.

Ряды гоблинов стремительно редели под ударами орков и зверолюда, и вскоре они обратились в бегство.

Соратники никак не могли отдышаться после такого побоища. Охист, отойдя в сторону от россыпи кровавых тел, присел на траву, достал флягу и отпил. Остальные последовали его примеру. Затем они обработали и перевязали раны, благо их было немного.

Отдохнув немного, Охист, поднимаясь, сказал:

– Ну, дело сделано, пошли домой.

– А как же трофеи собрать? – возмутился Бругхлак.

– Какие трофеи? Зачем нам гоблинский хлам?!

– Мы ещё в ту пещеру не заглянули.

– Ну и не надо!

– Там может быть полно награбленного добра, а нам не хватает денег, забыл?

Охист выругался, пришлось согласиться.

Соратники пошли в гоблинский лагерь, ко входу в пещеру, что в небольшом холме. Здесь валялись тела гоблинов и растерзанное тело человека, которого собирались принести в жертву.

Со скрипом отворив дверь, соратники вошли в подземелье, поморщившись от затхлого воздуха. Сверху свисали корни, приходилось нагибаться.

Орки зажгли факелы, кои немного разгоняли тьму. Сперва шли друг за другом по узкому коридору. Котик шёл впереди.

Когда зашёл за поворот, на него уже замахивался притаившийся гоблин с секирой. Но зверолюд успел увернуться, затем ударил ребром щита, ошеломив, и пронзил клинком.

А тем временем несколько гоблинов атаковали соратников, обойдя зверолюда. В тесном проходе не размахнуться, приходилось рубить сверху вниз или колоть. Алессия зарубила секирой одного гоблина, кой попытался поразить шерстистого товарища сзади. Хитиновый доспех не спас. Бргакхлея пристрелила другого из арбалета. Затем показались гоблины с натянутыми луками. С ними справились Охист и Оглоб, сразив своими стрелами.

Трупы гоблинов завалили проход. Пришлось повозиться чтобы освободить его.

Коридор вывел в довольно просторную пещеру. Где опять соратников поджидали гоблины.

Орки с щитами прикрыли товарищей от летящих гоблинских стрел.

Здесь находились те самые супостаты, что напали на село и сбежали в последний момент. У них были более добротная броня и оружие, чем у прочих гоблинов, и много украшений из костей и зубов.

Началась жестокая рукопашная схватка. Гоблины встали плотным рядом, прикрываясь щитами. Задний ряд колол копьями и рубил длинными секирами. Зверолюд, парируя удары и уколы щитом, бросился в атаку, присел, резал ноги супостатов, пока сверху в щит сыпались удары. Хитиновая броня не справилась с добрым клинком. Соратники, тем временем, тоже наносили удары, отвлекая врага. Строй противника был прорван.

Гоблины дрались отчаянно, как загнанные в угол звери, коеми они, по сути, и являлись. Но нападающие разили одного за другим. Пол пещеры был завален телами, оружием, щитами и залит кровью.

Варг тоже носил посильный вклад в разгром противника. Пользуясь его отвлечением внимания, он сбивал с ног, затем, если получалось, кусал шею.

Последнего гоблина заколол зверолюд.

Орки наконец-то смогли отдышаться и обработать свои раны, коих оказалось немало. В горячке боя они не замечали их.

Потом стали смотреть, чем бы поживиться. Увы, добыча была довольно скудна. Немного золотых побрякушек, цветных камней и редких ингредиентов. Было много неплохого оружия, но тащить его не представляется возможным. Из оружия брали только стрелы.

В поисках чего-нибудь ценного обнаружили замаскированный проход в другую нишу пещеры. Там обнаружились притаившиеся гоблинские самки и детёныши. До этого вообще как-то не задумывались об их существовании. Они были сильно напуганы. Разглядев их, соратники отошли от прохода.

Решили уже уходить. Сильно устали, домой уж хотелось, завалиться в мягкую кровать, не раздеваясь, ибо сил нет.

Медленно и устало, друг за другом, шли к выходу, представляя себе долгую обратную дорогу. Стали ощущать, как смертельно измождены.

Со скрипом отворив дверь, окунулись непроглядный густой туман. Видно было не дальше, чем шагов на двадцать, дальше только смутные очертания, которые затем растворялись в тумане. К тому же темновато было, вечерело уже.

Устало сделали несколько шагов вперёд. Из непроглядной серости показывалась трава, тела гоблинов, разбросанное оружие и прочее…

Было тихо.

Но затем послышались весьма пренеприятные звуки: мерзкий хрип и шорох. Донёсся отвратительный запах. В тумане показались силуэты, которые постепенно оформлялись в сгорбленные, криво-шагающие гуманоидные фигуры.

Бойцы уже поняли, что влипли, когда из непроглядного тумана показались твари, по сравнению с которыми гоблины – непревзойдённый эталон красоты, буквально ангелы небесные, прекраснейшие и милейшие из созданий.

Морлоки – гуманоидные порождения тьмы, живущие в подземельях и, когда темно, выходящие на поверхность для охоты и грабежа. Эти были особенно уродливые, ассиметричные, сгорбленные; у некоторых не два глаза, а три, четыре, пять или один. При этом они хорошо вооружены примитивным вооружением, в основном из различных частей гигантских членистоногих тварей.

Котик, обнажив клинок и прикрываясь щитом, пошёл навстречу тварям.

Тем временем Алессия, перехватив секиру, с размаху разрубила морлока, подкрадшегося с фланга, затем второго.

Остальные орки тоже втягивались в битву.

Тишина сменилась мерзкими воплями тварей, яростным криком орков, свистом тетивы и стрел, перестуком оружия о щиты, броню и другое оружие.

Алессия стремглав атаковала надвигающихся морлоков, нанося мощные удары секирой, валя их с ног, даже если те успевали прикрыться щитом.

Котик молниеносно бросился на врагов, разя клинком, те не успевали ничего предпринять и валились один за другим, порезанные и порубленные.

Почти все морлоки оказались магами. В начале боя они с ближней дистанции атаковали магическим огнём. А некоторые потоком леденящей вьюги или ледяными шипами. Соратники, к счастью для себя, почти всегда успевали прикрыться щитом, увернуться или нанести удар. Всего после нескольких магических атак враги брались за обычное оружие.

Самыми опасными, конечно же, были стрелки, поэтому Котик и Алесся стремились прежде всего уничтожить их, избегая прочих врагов. Но те так просто не давались: отходили назад, продолжая стрелять. Приходилось вилять, уворачиваясь, особенно Алессии и Бргакхлеи, кои не имели щитов. Их стрелки смогли задеть. Добротную броню не пробивали, но в открытых местах появились царапины и текла кровь.

За стрелками приходилось гнаться: многие выбежали за пределы лагеря, продолжая стрелять. А тем временем соратников, в свою очередь, преследовали враги без луков. В результате этой чехарды ряды противника всё же понемногу редели. Многие стрелки прятались меж валунов и скал на холме, оркам и зверю приходилось выделывать опасные акробатические трюки, прыгая по валунам и скалам, чтобы в них не попали, настигать и разить супостатов.

Варг очень сильно помогал соратникам, отвлекая на себя врагов, которые никак не могли в него попасть. Вступая в схватку с очередным врагом, он пускал в ход свои мощные лапы, словно медведь.

Но прибыл ещё один отряд морлаков, менее хорошо вооружённый, но очень многочисленный. Превозмогая смертельную усталость, не помня себя, оркам и зверю пришлось отбиваться от них. В суматохе боя они не заметили, как были окружены. Им пришлось драться спиной к спине.

Казалось, это никогда не кончится. И без того впечатляющая коллекция шрамов орков значительно пополнилась. Соратники уж еле-еле держались на ногах, но всё же они были для врагов коллективной машиной смерти: тем стоило только приблизится, как их словно перемалывала гигантская мясорубка.

Но твари всё напирали, видимо считая, что противник вот-вот от усталости подставится. Однако сильно недооценили они стойкость орков, зверя и варга: вскоре те, одного за другим, добивали порождений тьмы.

Последнего морлака, кой проявлял агрессию, зарезал Котик, как самый шустрый. Оставшиеся твари скрылись.

После столь напряжённого сражения соратники чувствовали себя ужасно: едва не валились с ног, перед глазами всё расплывалось. Хотелось просто упасть прямо на месте и забыться. Но нужно было уходить: мало того, что морлаки, возможно, только поджидают, пока соратники свалятся от усталости, так ещё и скоро сюда нагрянет толпа диких зверей на знатный банкет, и лучше им не попадаться.

Даже не думая о сборе трофеев, друзья поковыляли обратно. Но с большим трудом им удалось сообразить, в какую сторону идти.

Судя по всему, стрелы морлаков, задевшие соратников, были отравлены. Со временем становилось только хуже.

Как назло, моросил мелкий дождик и оркам становилось холодно.

– Что-то мне нехорошо – сказал Охист и плюхнулся на сырую землю.

– Я, пожалуй, прилягу – сказал Бругхлак и последовал примеру товарища.

– Эй, а ну вставайте! – возмутилась Бргакхлея, – Надо идти!

Но затем она заявила:

– Чёт мне хреново – и тоже упала.

– Эй, а ну прекратите! – возмутилась Алессия, – Всем плохо, а надо идти! Морлаки могут поджидать нас!

Она подошла пнула нагой Бругхалка.

– Эй, Бругхалк, поднимайся!

Тот действительно встал, но, пройдя несколько шагов, грязно выругался и упал мордой в землю.

– Придётся нам их тащить… – сказала Алессия, – Оглоб?

Оглоб тоже лежал на земле и, казалось, спал.

– Эй, хватит! – возмутилась орчиха и пнула его ногой.

– Отстань – еле слышно пробормотал тот.

Тем временем варг, схватив его пастью за руку, тащил. Но вскоре и он почему-то решил прилечь, отдохнуть, осознав, видимо, бренность бытия.

Алессия уже решила сделать для товарищей носилки, чтобы тащить их всех, вместе с Котиком, который тоже ещё держался. Взяв секиру, она шла к ближайшему валежнику, но что-то пошло не так: оступившись, повалилась на землю.

– Бл*ть! – сказала она, прежде чем окончательно забыться.

Тёмный проход

Приходя в сознание, Алессия почувствовала, как её волочат куда-то по земле. На этот счёт возникли самые нехорошие подозрения. Но сопротивляться не было никаких сил.

Огромным усилием воли открыв глаза, пыталась заставить их сфокусироваться. После долгих препирательств они, наконец, выдали приемлемую картинку.

Дождь закончился, а лучи солнца пробивались сквозь колышущуюся листву.

Котик волок за собой Оглоба и Охиста, а Бргакхлея тащила Бругхлака на наскоро состряпанных волокушах. Кусак плёлся позади. А кто тогда волок Алессию?

Не без труда задрав и повернув голову, Алессия пыталась разглядеть тащившего её индивида.

Это был статный тёмный эльф с серо-синеватым цветом кожи и блеклым-сине-зелёным пучком длинных густых волос на макушке, завязанные в хвост.

Есть два вида тёмных эльфов. Они весьма сильно различаются. Если одни являются родственниками светлым эльфам, оркам и гоблинам, то вторые на них похожи лишь издали. Их называют дроу. Они имеют другое строение тела: пальцев на конечностях по четыре, причём два пальца противопоставлены двум другим – ладонь почти симметричная. Волосы, необычайно толстые и густые, растут, как правило, только на самой макушке. У мужчин бывают бороды. А ещё есть хвост.