Разоблачи меня

Ещё одна особенность – бережное отношение к природе. Хоть местные и выживали в основном за счет торговли древесиной, но дома явно строили так, чтобы вырубать как можно меньше деревьев. Силовые поля и металлические заборы заменяли живые изгороди. Любой свободный клочок земли занимали ухоженные цветники или небольшие фруктовые сады. За все время прогулки Энди не увидела ни на земле, ни в мутновато-коричневых водах реки никакого мусора. «Интересно, это в культуре у местных или штрафами воспитали?» – подумала она.

Центр Райшаасы представлял собой небольшую площадь с более крупными магазинами, чем встречались Энди по дороге, несколькими ресторанами и зданиями, которые выполняли, скорее всего, какие-то административные функции. Привыкшая к разнообразию неоновых вывесок, голограмм и спецэффектов – лишь бы завлечь потенциального клиента и стрясти с него хотя бы пару сотен кредитов, журналистка отметила полное отсутствие рекламы в Райшаасе. Она предположила, что так дело обстоит на всей обжитой части планеты. Ориентироваться помогали только неброские вывески над дверями на альтерском и стандартном языках.

Энди выбрала небольшой ресторан, с террасы которого было хорошо видно всю площадь, и решила перекусить, а заодно понаблюдать за местной жизнью и при удаче пообщаться с кем-то из жителей Терраны. То, что Анелиона согласилась помочь, конечно, здорово, но чем больше источников информации, тем лучше. Это вам любой журналист скажет. Энди заняла столик в углу террасы и осматривала его в поисках кнопки вызова меню, когда к ней подошла девушка и что-то спросила на альтерском.

– Я не местная. Вы говорите на стандартном? – выдала Энди единственную заученную на языке живой планеты фразу и мило улыбнулась.

Ещё в начале карьеры она долго и упорно репетировала перед зеркалом разные улыбки. Эта должна была помочь расположить собеседника к себе.

– Простите, я не очень хорошо говорю на стандартном, – девушка робко улыбнулась и протянула Энди тонкую папку с несколькими листами внутри. – Вот меню. Там есть перевод. Выбирайте. Я вернусь через несколько минут.

«Надо же, живая официантка», – мысленно удивилась Энди. На Ферранте такое встречалось только в безумно дорогих ресторанах, да и то не во всех.

Энди раскрыла папку и углубилась в изучение меню. Никаких изысков и вычурных названий: мясное рагу, местные тушеные овощи, мясо жареное, мясо отварное, три вида супов, несколько салатов и десертов. Из напитков соки из местных фруктов (для туристов прилагалось краткое описание вкусов), травяные чаи и три вида кайфхэ – стандартный, острый и соленый. Алкоголь меню не предлагало. Местные не пьют? Или расслабляться принято в других местах?

Когда вновь подошла официантка, Энди заказала овощное рагу и стандартный кайфхэ. Кофе она и Ферранте уважала. Почему бы не попробовать местный его аналог? Пока готовили заказ, Энди прогулялась до санузла, тщательно вымыла руки, ополоснула лицо холодной водой и убедилась, что на данный момент является единственной посетительницей ресторана. Попала в затишье или этот ресторан в принципе не пользовался популярностью?

Энди решила не настраиваться на худшее, но вспомнила, какие препараты от отравления захватила с собой. В любом случае сейчас ей представилась отличная возможность пообщаться с местной жительницей и не привлечь ненужное внимание.

Официантка принесла заказ достаточно быстро – Энди не успела набросать в переводчике и десяток фраз для начала общения. В собственном таланте разговорить любого на любую тему журналистка не сомневалась. Было что-то такое в вампирской крови. Было. То ли слабые отголоски гипнотического воздействия на потенциальную жертву, то ли данное от природы повышенное обаяние, но Энди почти всегда могла расположить к себе собеседника буквально с первых фраз. Чем и пользовалась без всякого зазрения совести. Как иначе выжить в её-то профессии?

Молоденькая официантка не стала исключением и через пару минут уже сидела за столиком и увлеченно рассказывала, как трудно совмещать учебу и работу, чтобы эту самую учебу оплатить.

Переводчик работал на достаточном для взаимопонимания уровне, заодно и обучался правильному произношению слов и фраз на альтерском. Нарика, на третьей минуте общения разрешившая сокращать её имя до «Рика», рассказывала о жизни на Терране. Энди пока ничего нового не услышала, но беседу умело поддерживала, а заодно и записывала. Потом заново прослушает в спокойной обстановке – вдруг что-то интересное пропустила.

Журналистка поощряла Рику говорить о себе и в итоге была вознаграждена информацией о том, что её старшая сестра работает на научной станции Райшаасы, которая осуществляет отбор будущих переселенцев на Альтерру. По каким критериям? Рика не знала, а сестра не рассказывала, потому что подписывала документы о неразглашении. Работу ей терять не хотелось, штраф платить тем более, вот и не делилась подробностями. Да ещё бы хотелось такую работу потерять! Она была нетрудной – это в самом начале переселения через научные станции прогнали почти всё население Терраны, а сейчас на проверку приходило от силы пара десятков местных жителей в год и были это в основном дети, достигшие возраста пяти лет. «Да, за пятилетнего ребенка я вряд ли сойду», – подумала Энди. Но быстро утешилась комментарием Рики, что изредка взрослые, не прошедшие проверку ранее, тоже приходили на станцию.

Теперь же основной задачей персонала было обслуживание капризного сложного оборудования и начальная подготовка редких подходящих кандидатов в переселенцы на живую планету. В общем, работать на научной станции было делом престижным и хорошо оплачиваемым.

Энди уточнила, могут ли проверку пройти гости Терраны, получила уверенный отрицательный ответ – откуда в чужаках нужные гены? – и повернула разговор с Рикой в сторону живой планеты. Увы, знала местная девушка об Альтерре ненамного больше, чем сама Энди.

– У нас не принято открыто обсуждать живую планету и её историю, – прошептала Рика, склонившись к собеседнице. – Но ни для кого не секрет, что изначально на ней жили представители восемнадцати одаренных родов. Девять Ледяных и девять Огненных. Они могли многое. По слухам даже читать мысли и создавать любой предмет прямо из воздуха, начиная от чашки для кайфхэ и заканчивая живыми кораблями. Потом на Альтерре стали появляться и неодаренные. Мои предки из таких. Поэтому я почти ничего не знаю о силе и возможностях одаренных.

В этот момент в ресторан вошла большая компания местных, и Рика вернулась к работе. Энди пообещала заходить, если окажется в центре Райшаасы, уточнив рабочие дни новой знакомой. Журналистка откинулась на спинку стула и неспеша допила кайфхэ. Местный напиток ей понравился – более пряный, чем кофе на Ферранте, но не менее бодрящий и прочищающий мозги.

В «особые силы» альтерцев верилось с трудом. Скорее всего избранные обитатели живой планеты обладали какими-то технологиями, и по сей день интересными Альянсу, раз уж его власти не оставляли Альтерру без внимания. Только делиться этими технологиями местные не были готовы даже с потомками. Или готовы? Но только с теми, кто по каким-то неведомым параметрам подходит для возвращения на живую планету.

Энди вздохнула и поставила опустевшую чашку на стол. Слишком мало исходных данных, чтобы построить адекватные рабочие гипотезы. Она ещё поговорит с Анелионой, но, судя по всему, местные слишком мало знали об исторической родине. На данный момент Энди четко выяснила только одно: если всё ещё хочет попасть на живую планету и самостоятельно узнать все её тайны нужно, во-первых, идеально выучить альтерский, во-вторых, обзавестись местными документами, чтобы пройти это непонятное тестирование на пригодность к переселению, и, наконец, подделать результаты тестирования. Нереально? Только не для лучшей журналистки Альянса. Она так просто никогда не сдавалась и для начала решила в совершенстве овладеть языком Альтерры.

***

Возвращаться в гостевой дом Энди решила другой дорогой. И вовсе даже не потому, что та шла мимо космодрома. Нет, на корабль Далана она больше не поднимется. И вспоминать о разделенном с ним удовольствии не станет. И воображение придушит, чтобы оно не рисовало в голове такие заманчивые и откровенные картины. И заставит заткнуться робкий шепот внутреннего голоса, что, возможно, Далан тоже ждет новой встречи со случайной попутчицей.

Она понимала, что это путь в никуда, но позволила себе немного порефлексировать, чтобы переключить мысли с миллиона вопросов о живой планете к одному конкретному вопросу. Есть ли у них с Даланом шанс на совместное будущее? Сомнительно. И тоскливо. Энди ещё ни с одним мужчиной не чувствовала такой близости. Не только физической близости. Она никогда не позволяла себе настолько открыться. Доверить давнюю мечту и получить помощь, на которую не смела и рассчитывать. Просто так. За красивые глаза «цвета рассветного неба в его родном мире» и ночь любви перед расставанием. Энди фыркнула про себя. Точно с головой что-то, раз начала думать, как древние писатели и поэты времен Земли-Альфа. Где та планета сейчас? Давно мертва, хоть и породила Альянс. Силу, с которой каждый разумный предпочитает считаться. Наверное, не зря говорят, что хорошие книги живут вечно.

Энди вбила маршрут в комм и шла, почти не глядя по сторонам, тем более что с каждой минутой сгущались сумерки и смотреть было особо не на что. Мысли упорно возвращались к притягательному брюнету с синими глазами. К его сильным рукам, рельефным мышцам и потрясающему запаху. Она даже на миг зажмурилась, слишком ярко представив себе образ Далана. Как же безумно хотелось вновь оказаться в его крепких объятиях и упасть-утонуть в требовательном поцелуе… Нельзя. Слишком многое поставлено на карту. Энди вдруг задумалась: если бы она пришла, и он предложил остаться. Не на ночь. Навсегда. Она бы согласилась?

Вряд ли. Журналистка понимала, что даже если случится чудо и Далан вдруг захочет связать судьбу с малознакомой жительницей Ферранты, то и требования к ней предъявит соответствующие. Она думала, что знает такой тип мужчин, и быстро окажется дома, под замком, рожая детей без длительного перерыва и не видя для себя ничего иного, кроме счастливого семейного быта.

Да Энди скорее бы шагнула в открытый космос без скафандра, чем позволила втянуть себя в такое, несмотря ни на какие симпатии к мужчине. Она десять лет вкалывала как проклятая самой Бездной. Работала на имя, которое теперь работает на неё. Не конкретно это имя, конечно. Кто же так себя подставит? Просто профессиональный почерк и крохотный знак в конце статьи или видео. Всего лишь шестиконечная звезда, образующая шестиугольник внутри. Ничего претенциозного. Но этой звездой восхищались. Её боялись и ненавидели даже в самых дальних уголках Альянса. Это Энди никогда не положит ни на какой алтарь. Это оплачено кровью и болью. Об этом всегда нужно помнить.

Вот так. Кажется, в душе журналистки воцарилось хрупкое равновесие.

Энди ещё в детстве уяснила, что миром правит знание. Информация. Если бы она больше знала о ненадежной компании-перевозчике, если бы удосужилась залезть в инфосеть и почитать отзывы, возможно, её родители и старший брат были бы живы. Энди старалась себя не винить: всё же это дело взрослых – проверить тех, кому доверяете собственную жизнь и жизнь детей. Но иногда она возвращалась к прошлому, потому что ничего до катастрофы особо и не помнила. Так, какие-то размытые лица, незнакомые места, обрывки фраз… После катастрофы, когда врачи собрали её буквально по кускам, Энди поклялась, что о небрежности этого перевозчика узнает весь Альянс. Что она – пятнадцатилетняя девчонка – уничтожит одну из крупнейших транспортных кампаний. И что самое удивительное – у неё получилось.

Энди повезло, что «выжил» коммуникатор, на который она снимала всю поездку от начала до трагического завершения. Повезло, что её согласились принять и выслушать в крупном новостном канале Альянса. Даже в пятнадцать «с хвостиком» Энди понимала, что идти в службу надзора и контроля бесполезно, только себя подставишь. А вот один из главных редакторов инфоканала, который теперь этот канал возглавлял, согласился выслушать девчонку и одобрил её дерзкую затею.

Почти через год Энди приняли на работу. Вначале помощником того самого редактора с обязанностями подай-принеси и кофе свари, а вскоре она стала штатной журналисткой. Энди с улыбкой вспоминала первую статью, когда услышала тихий вскрик.

Примерно в пятидесяти метрах впереди на середине дороги замерла девочка лет семи. Дальше мозг Энди высвечивал отдельные детали. Длинное светлое платье. Детские кулачки, прижатые к груди. И огромная, не меньше двух метров в длину, змея, которая быстро ползла к ребенку.

Энди потом долго анализировала и пыталась понять, что же с ней произошло, но так и не смогла найти вразумительный ответ. Тело и мозг словно переключились в другой режим. Сознание стало кристально ясным, а действия как никогда быстрыми и четкими. Есть опасность, есть враг и этого врага нужно уничтожить, пока он не напал на ребенка.

Змея остановилась перед девочкой и начала подниматься для броска, когда Энди оказалась рядом, схватила ползучую тварь чуть ниже раскрытой пасти и одним резким движением оторвала ей голову. Бросила оторванную часть змеиного тела на землю и раздавила, со всей силы на неё наступив.

Противный чавкающий звук привел Энди в чувство. Она медленно моргнула, перевела взгляд на окровавленные руки, потом на всё ещё дергавшийся змеиный хвост, покачнулась и потеряла сознание.

Глава 5

– Куда собрался? – прошипел Сайнор не хуже только что разорванной на части змеи и силовым арканом удержал попытавшегося броситься на помощь девушке Ритена. – Ты хоть немного осознал, что сейчас произошло? Ты понимаешь, кто такая эта Энди?! Даже я не понимаю, что она такое. Ты попробуй эту змеюку разорвать голыми руками и без применения силы. Да она тебе быстрее руку откусит, чем даст разъединить собственные голову и хвост. И как, спрашивается, соплюшка из Альянса смогла выкинуть такой фокус?

– Ладно. Понял я. Отпусти, – сквозь зубы процедил младший альтерец.

– Я, конечно, всё понимаю, – ехидно сказал Сайнор. – Дело молодое. Девчонка симпатичная. Но пора бы тебе уже начать думать верхней головой, а не нижней.

– Как скажешь, мамочка, – не остался в долгу Ритен.

– Он ещё и паясничает. – Сайнор только глаза закатил. – Так, чтобы через стандартный час был на полпути к Альтерре. Хватит с тебя приключений. Дальше сам разберусь. И чтобы я тебя больше рядом с этой… Энди… не видел.

– Не рычи. – Ритен примирительно поднял руки. – Не идиот же я совсем.

– Просто ты слишком остро реагируешь на всё, связанное с этой женщиной. Это настораживает, – сказал Сайнор. – Так что, давай, домой отправляйся. С Ланой я сам свяжусь. Она лучше разбирается в техниках подготовки разных силовых структур Альянса. Пусть посмотрит. Но ты ей тоже покажи воспоминания, когда вернешься. И когда теперь вернусь к родной скуке? – задал он риторический вопрос.

– До встречи на Альтерре, – сказал Ритен. – И… помоги ей, хорошо? – попросил он, глядя на так и не пришедшую в чувство Энди.

– Не переживай, без присмотра такой ценный материал не оставлю, – оскалился Сайнор.

– Иди, малышку успокой. Кажется, это была её любимая змея. – С этими словами младший альтерец переместился на корабль.

– Наира, милая, не плачь, – мягким успокаивающим тоном сказал Сайнор, становясь видимым для девочки. – Я помогу тебе поймать змейку лучше прежней.

– Она была такой хороше-е-е-ей! – ещё громче зарыдала Наира. – И краси-и-и-вой. И даже доставала мне плоды рикки с самых высоких деревьев. Ыыыы…

Информацию о самом прибыльном промысле на Терране Энди ещё не успела найти. Влажный климат планеты и обилие болот стали идеальными условиями для размножения множества видов змей. По странной причуде вселенной их яд не действовал на потомков альтерцев, населявших колонию, но зато лечил от множества болезней. В итоге жители Терраны неплохо зарабатывали, отлавливая змей и сцеживая яд, чтобы потом сделать из него уникальные и действенные лекарства, которые быстро расходились не только по всем колониям Альтерры, но и ближайшим галактикам.

Семья Наиры как раз занималась добычей змеиного яда. Они часто оставляли отловленные в лесах и на болотах экземпляры в просторном, специально для этих целей построенном загоне рядом с домом.

Сайнор предпочел не обращать внимания на детскую истерику, понимая, что она не успокоится, пока не поревет как следует. Альтерец подхватил Энди на руки, попросил Наиру подождать его несколько минут и переместился в дом Анелионы. Умная представительница древнего Ледяного рода не стала задавать лишних вопросов и проводила Сайнора в комнату, которую занимала гостья. Альтерец пообещал, что скоро заглянет, и вернулся к ребенку, чтобы отвести девочку домой.

По пути он думал, что, готовя эту провокацию ожидал чего угодно, но не того, что в итоге произошло. Сайнор понимал, что в стрессовой ситуации обычно не думают, а действуют на рефлексах. Рефлексы Энди поразили даже его, повидавшего за века жизни слишком много.

Передав расстроенную девочку родителям и заплатив последним за нанесенный ущерб, альтерец вернулся на корабль и направился в отсек с кристаллами, чтобы связаться с Ланой. Возможно, она сумеет понять, кто же такая эта журналистка?

***

– Что скажешь? – спросил Сайнор.

– Не знаю, Сай, не знаю, – задумчиво протянула Элайна. – Это точно не школа наемников, и мне было бы крайне любопытно встретиться с тем, кто её учил.

– Мне бы тоже, – согласился альтерец.

– Посмотри на скорость, с которой она переместилась. Такой резкий переход… напоминает боевой транс. Или какие-то генетические изменения. Но кто будет улучшать гены обычной журналистки?

– Хороший вопрос. Напоминает переход в боевое состояние? – уточнил Сайнор.

– В том-то и дело. Я ни в чем не уверена, – ответила Элайна. – Раньше этими знаниями Орден ни с кем не делился. Но ты и сам понимаешь, что деньги и власть – хороший стимул. Попробуй потянуть за ниточки с этой стороны. Найдешь, кто в Ордене слил информацию, возможно, и на заказчика выйти сумеешь.

– Не учи ученого, – хмыкнул Сайнор. – Разберусь. А ты за братом присмотри. Не нравится мне его настрой по отношению к этой девице.

– Вы меня так заинтриговали, что уже хочу посмотреть на неё вживую.

– Возможно и взглянешь. Если другие способы окажутся неэффективными, придется тебе прогуляться по её прошлому.

– Ты же понимаешь, что для этого либо мне придется лететь к вам, либо Энди доставить на Альтерру, – сказала Элайна.

– Не хотелось бы делать ни того, ни другого, – ответил Сайнор. – Ладно, разберемся. Главное, сама не лезь ни во что.

Альтерец попрощался с бывшей ученицей, а теперь Правительницей живой планеты и решил, что пора и ему навестить центральную планету Альянса. За «журналисткой» было кому присмотреть.

***

Энди пришла в себя от тупой ноющей боли во всем теле. Язык распух и прилип к небу. Виски ломило, и голова немного кружилась. Судя по ощущениям, она то ли перепила накануне, то ли устроила забег по пустыне. Журналистка с трудом сфокусировала взгляд на обстановке и узнала комнату, которую занимала в гостевом доме Анелионы. Воспоминания возвращались неохотно. Она осторожно приподнялась и разом осушила стакан воды, кем-то заботливо оставленный на прикроватной тумбочке. Стало чуть легче.

Восстановить картину событий удалось минут через десять, когда мозг окончательно проснулся. Энди со стоном потерла лицо. Во что же умудрилась вляпаться?! И откуда вдруг такие рефлексы? Физическими нагрузками она не пренебрегала и тело тренировала регулярно. Но не до такой же степени, чтобы голыми руками разорвать двухметровую змею. От воспоминаний журналистка передернулась и решила, что нужно срочно сходить в душ. Боль в теле немного утихла, и голова кружиться перестала.

Пока Энди наслаждалась водными процедурами, в комнату кто-то заходил и оставил на столике поднос с едой. Легкий овощной суп и лепешки с мясом и мягким сыром оказались очень даже кстати. Насытившись, она почувствовала, как возвращается к жизни, но решила пока детально не анализировать случившееся. Впервые журналистка серьезно задумалась о том, какие тайны скрывало прошлое, и почему она так и не сумела толком ничего вспомнить о жизни до аварии.

«Плохо, что я привлекла лишнее внимание, – подумала Энди, пока надевала чистые легкие брюки и белый топ. – Надо бы теперь узнать, насколько серьезно я вчера отличилась». Она закрыла комнату и спустилась в гостиную в надежде застать там хозяйку гостевого дома и узнать, кто вчера доставил её бессознательное тело.

Анелиона нашлась сидевшей за столиком у окна. Наверное, это место было её любимым.

– Можно? – спросила Энди.

– Конечно, – хозяйка отставила в сторону недопитую чашку кайфхэ и спросила: – Как ты себя чувствуешь?

– Спасибо, уже лучше, – ответила журналистка, опустившись в соседнее кресло.

– Родители Наиры – девочки, что ты спасла от змеи, – уточнила она, – просили выразить благодарность и кое-что передали в подарок. – Энди только сейчас заметила небольшую плетеную корзину, которая стояла на подоконнике.

– Это они меня к вам доставили?

– Да, они живут рядом с той аллеей, – подтвердила Анелиона. – Наира сбегала за родителями. Они связались со всеми гостевыми домами, а их в окрестностях Райшаасы всего три, и узнали, что ты остановилась у меня. По тебе видно, что не местная, – пояснила хозяйка в ответ на вопросительный взгляд Энди.

– Откуда эта змея вообще там взялась? – поинтересовалась она.

– На Терране змеи не редкость, а конкретно эта особь умудрилась выползти из загона, – пояснила Анелиона и вкратце рассказала о «змеином промысле» на планете, «забыв» упомянуть, что на местных яд змей не действует. Энди оставалось только головой покачать – такой информации в открытых источниках она ещё не встретила. – А как тебе удалось так ловко с ней справиться? – в свою очередь спросила хозяйка.

– Честно говоря, сама не знаю, как у меня это получилось, – журналистка постаралась произнести эту фразу как можно более легкомысленно. Ещё и плечами пожала. – Наверное, какой-то глубинный инстинкт всех женщин сработал – защитить ребенка.

– Хорошие у тебя инстинкты. – Анелиона слегка наклонила голову к правому плечу. Энди показалось, что её словам не поверили, но и допытываться правды не станут. – Ты хотела поговорить об Альтерре, – напомнила хозяйка гостевого дома. – У меня сейчас есть время ответить на вопросы.

– Если можно, расскажите об истории Альтерры. – Энди быстро переключилась в профессиональный режим и незаметно включила запись на комме. – Как возникла живая планета? И в чем эта, скажем так, «живость» проявляется?

– Умеешь ты задать непростые вопросы, – усмехнулась Анелиона. – Начнем с того, что никто не знает, как в нашем уголке Вселенной появилось такое чудо как Альтерра. Наверное, те, кто может говорить с сознанием планеты, и знают правду, но с нами вряд ли поделятся. – Она развела руками.

– Что значит «говорить с сознанием планеты»? – удивленно спросила Энди.

– Подожди, давай обо всем по порядку, – попросила Анелиона. – Для начала я расскажу тебе старинную альтерскую легенду. Неизвестно, насколько она правдива, но, во всяком случае, эта красивая история достаточно наглядно рассказывает об энергетическом балансе на живой планете.

Давным-давно жил на небольшой планете, затерянной в необъятном космосе, юноша. На планете той не было ничего, кроме гор, льда, снега и необычных полупрозрачных кристаллов, сиявших всеми цветами видимого спектра. Но юноша – звали его Исэйас – искренне любил холодный и одинокий дом. Он умел подчинять силу Льда. Мог заставить его принять любую форму, мог приказать распасться на тысячи невероятно красивых снежинок, мог закружить такой вихрь, что горы не выдерживали напора и сравнивались с землёй.

Исэйас жил много веков, осваивая и подчиняя силу Льда, играя со снегом и ветром, слушая хрустальный перезвон светящихся кристаллов.

Но время шло, и однажды он почувствовал тоску. Тогда Исэйас попросил планету создать друга для одинокого юноши. Изо льда и снега он слепил невиданного зверя с белоснежным мехом, двумя хвостами с пушистыми кончиками, длинными клыками и острыми когтями, чтобы удобно было цепляться за лёд. Планета услышала просьбу своего дитя и вдохнула частичку своей души в его создание. Так Исэйас обрёл друга и назвал его рахши.

Время полетело для юноши и его нового друга легко и беззаботно. Они веселились вместе со снежными вихрями, катались с ледяных гор и строили снежные города.

Много времени прошло с тех пор, как в жизни Исэйаса появился рахши, и вновь юноша начал грустить. Ему захотелось поговорить с кем-то похожим, рассказать о любимом доме и великой силе Льда. Хоть и мог Исэйас говорить с рахши, но друг не разделял его грусть.