Спаси меня в Канун Рождества

Будь Элизабет верующей, она бы уже начала молиться. Но её Богов не существовало, а Небеса навряд ли когда-либо волновались о её судьбе.

Тут эльфа снова заволокло облако магии и перед Элизабет уже появился некто иной как Лен Ван Арт.

– Ты смеёшься? – простонала она, уже не зная куда себя деть.

Лена полуголым она никогда не видела, разве что полупрозрачные рубашки, которые он изредка носил. Конечно, его тело было таким же идеальным, как его лицо. Ни одной родинки, ни одного шрама, в отличие от Ричарда.

– Нравится, да? – усмехнулся Лен-Натаниэль. – Но ты хоть знаешь сколько ему зим?

Элизабет закатила глаза. Конечно она знала, что ему много лет. И о Лене мечтать и не думала. Да, она любила на него смотреть, но всё остальное слишком неправильно.

– О, значит с Ван Артом ты задумываешься о том, что правильно, а что нет?

Эльф двинулся к ней и Элизабет не удержалась. Нет, она не прыгнула ему на шею. Она решила прыгнуть в окно.

– Надоел! – вскрикнула она, забираясь на подоконник и одним рывком раскрывая окно. Внутрь кабинета тут же задул ветер со снегом. Некоторые из бумаг сдуло со стола. – Ты больной на голову! Не верится, что Моника за тебя вышла!

Элизабет кричала это, смотря вниз из окна. К сожалению, её ожидания не оправдались и они были далеко не на первом этаже. Она охнула, представив, как её тело летит вниз, а голова с хрустом разбивается о расчищенный лёд.

– Это я больной?! – тоже закричал он. – Немедленно слезь с окна!

Девушка тем временем уже свесила с окна ноги. Тело приятно обдувал ветер, пыль тепла ещё держалась. Элизабет сняла шарф и выкинула его в окно.

– Видишь? – она кивнула эльфу. Шарф под силой ветра взлетел ввысь и отлетел куда-то в сторону. – Иногда я прислушиваюсь к советам.

– Или ты самостоятельно оттуда слазишь, или я вытаскиваю тебя магией. Если так сильно хочешь убиться, я сам могу сломать тебе пару рёбер.

Элизабет уже хотела ответить, но тут дверь кабинета распахнулась, сбив все мысли.

Ричард, настоящий, запыхавшийся, в одежде, посмотрел сначала на полуголого Лена, а потом на Элизабет, собирающуюся сигать с окна. Его брови сползли к переносице, а рот сам собой открылся.

– Какого чёрта здесь происходит?!