Звездный Мост

"Доктор Реннер. Доктор Векс," – произнес Тал, шагая внутрь. Его люди рассредоточились, блокируя выходы, их оружие было наведено не прямо на ученых, но находилось в состоянии готовности. "Объект БККС 'Тень-Дельта' и связанный ФРК Альфа. Ваше сотрудничество признано удовлетворительным на данном этапе. Вы будете сопровождать объекты на борт 'Титана' для дальнейшего изучения." Он подошел к криостазу, его взгляд скользнул по лицу Сомовой, застывшему в бесчувственном покое. "Статус объекта?"

"Глубокая кома," – ответил Реннер. "Нейрокогерентная травма после разрыва связи и перегрузки ФРК. Пси-эмиссия нулевая."

"ФРК поврежден, но стабилен на низком уровне," – добавил Векс. "Попытки реактивации не предпринимались."

Тал кивнул, его пальцы коснулись сенсорной панели криостаза, считывая данные. "Криостазисный ингибитор… Избыточная мера предосторожности. Но допустимая. Группа, забирайте образцы. Приоритет – БККС. ФРК – вторичен, но обязателен." Он повернулся к ученым. "Вы – с нами. Ваш опыт необходим для первичного анализа на 'Титане'. Не пытайтесь контактировать с 'Палладой' или задерживать процесс. Время – критический ресурс." Его взгляд скользнул в сторону проекции станции, где черное пятно "Эребуса" стало заметно больше. "Эта станция обречена. 'Горгон-Максимус' будет применен в течение 14 минут."

Оперативники "Клин" приступили к делу с пугающей эффективностью. Криостаз с Сомовой и контейнер с ФРК были зафиксированы на антиграв-платформе, которую один из них взял под контроль. Реннера и Векса мягко, но недвусмысленно подтолкнули к выходу. Тал шел последним, его сенсоры непрерывно сканировали окружение.

(Сцена 63: "Хаос-Ядро" – Последний Рубеж)

Вей'Лаан наблюдал за приближением группы "Молот" по внутренним камерам. Четверо теней в черных экзокостюмах, двигающихся с убийственной эффективностью. Его собственный имплант показывал критический уровень стресса, а в ушах звучали доклады "Паллады":

*"Энтропийная волна достигла сектора Сигма-1. Полная потеря. Скорость распространения увеличилась до 17 м/с. Целостность: 31%. Эвакуация: 68% персонала покинуло станцию или находится на шаттлах. Доки 'Петр Великий' на 'Нева-Сфере' сообщают о перегрузке. Очередь на стыковку."*

*"Десантная группа 'Кодекс' ('Молот') в 30 метрах от 'Хаос-Ядра'. Сопротивления не оказывают."*

*"Квантовый Буксир 'Титан': Заряд 'Горгон-Максимус' на конечной стадии подготовки. Таймер синхронизирован с нашими показателями целостности. 20% или 12 минут."*

Он знал, что сопротивление бесполезно. "Кодекс" возьмет его в любом случае. Но сдаться без… хоть какого-то жеста? Без попытки сохранить крупицу правды? Его взгляд упал на главный интерфейс "Паллады". ИИ продолжал координировать эвакуацию, его голографический аватар – стилизованное женское лицо из мерцающих данных – казалось, смотрело на него с немым вопросом.

"Паллада'," – тихо сказал Вей'Лаан. "Протокол 'Последняя Правда'. Триггер: Мой нейроинтерфейсный имплант переходит в режим 'Нулевая Активность' (смерть или полное подавление). Содержание: Все данные проекта 'Орфей', включая необработанные сенсорные логи с 'Диалектики', полные записи взаимодействия с БККС 'Тень-Дельта', мой личный крипто-журнал и последнюю гипотезу о природе 'шрамов'. Цель рассылки: Открытый исследовательский кластер Ноосферы 'Кунсткамера-Квантум'. Приоритет: 'Омега'. Шифрование: Алгоритм 'Хаос-Теорема', ключ – геном Сомовой Е.А. с модификациями проекта 'Орфей'."

Молчание. Затем голос ИИ, тише обычного:

*"Протокол 'Последняя Правда' принят и активирован. Криптоключ сгенерирован и привязан к биометрии объекта БККС. Рассылка произойдет по указанному триггеру. Риск перехвата Нейрокорпусом или КЯН-Петр: 96.3%. Предупреждение: Это действие окончательно классифицирует вас как врага государства."*

"Я уже им стал в тот момент, когда решил поговорить с ней," – Вей'Лаан усмехнулся. "Выполняй."

Двери "Хаос-Ядра" растворились. В проеме встали четверо оперативников "Молота". Их оружие было наведено на Вей'Лаана. Лидер группы, идентифицированный по маркировке как Сержант Корвус, сделал шаг вперед. Его голос, искаженный вокодером шлема, прозвучал безэмоционально:

"Директор Терон Вей'Лаан. Вы обвиняетесь в нарушении Галактического Кодекса Безопасности, Статьи 7 (Несанкционированное взаимодействие с ККЭ Категории 'Омега'), Статьи 12 (Создание/Несдерживание Биокогнитивной Квантовой Сингулярности Уровня 'Дельта'), Статьи 44 (Неподчинение директивам Координационного Ядра Ноосферы). Вы задержаны. Сопротивление приведет к летальному исходу. Следуйте с нами."

Вей'Лаан медленно поднял руки, показывая, что они пусты. "Я не сопротивляюсь, сержант. Но знайте: уничтожение 'Диалектики' и похищение БККС не решат проблему. 'Шрамы' – это не просто побочный эффект. Они разумны. И они теперь свободны."

"Ваши гипотезы будут рассмотрены на 'Титане', директор," – ответил Корвус, не меняя тона. Два оперативника быстро подошли к Вей'Лаану, надели ему на запястья нейрокинетические браслеты, подавляющие не только движения, но и нейроимпланты, и ввели седатив быстрого действия через нанопатч на шею. Мир поплыл перед глазами Вей'Лаана. Последнее, что он увидел перед тем, как сознание начало гаснуть, – это голографическая проекция станции, где черная рана "Эребуса" пульсировала, слов

Глава 6: Эхо Эребуса и Тени Космополиса

(Сцена 64: "Гарпия-1" – Траектория Отчаяния)

Антиграв-платформа с коконом Сомовой и контейнером ФРК плыла по узкому коридору стыковочного узла "Ахиллес-Прайм", словно катафалк по каналу под искусственной ночью. Реннер и Векс шли впереди, ощущая на спине незримое давление прицелов оперативников "Клин". Майор Тал шел сзади, его серые глаза сканировали каждую трещину в обшивке, каждый мерцающий аварийный светильник. Воздух вибрировал от низкочастотного гула десантного модуля "Гарпия", чьи силовые поля уже сцепились со станцией мертвой хваткой.

*"Паллада' на канал группы 'Клин' (нейтрально): Предупреждение: Энтропийный фронт достиг сектора Тета-9. Скорость: 18.3 м/с. Целостность станции: 28.7%. Гравитационные аномалии в коридоре G-7, маршрут пересчитан. ETA к 'Гарпия-1': 90 секунд."*

"Ускориться," – бросил Тал, его голос был тише шипения воздуха из поврежденного вентиля. Оперативник, управлявший платформой, увеличил тягу антиграва. Реннер чуть не споткнулся, Векс инстинктивно подхватил его под локоть. Их взгляды встретились – в глазах физика читалась та же мысль: Довезти бы кристалл… Сомову… Хотя бы до "Титана".

Шлюз "Гарпия-1" зиял перед ними, как пасть хищника. Внутри модуля царил стерильный холод и голубоватая подсветка. Остальные оперативники группы "Клин" уже были на борту, их костюмы "Тень-Марк VII" сливались с тенями интерьера. Платформа с коконом и ФРК была зафиксирована в центральном креплении. Реннера и Векса провели к узким креслам с нейроинтерфейсными шлемами для принудительного стазиса при перегрузках.

"Статус группы 'Молот'?" – спросил Тал, снимая шлем и подходя к тактическому голопроектору в центре модуля. Его лицо в голубом свете казалось еще бледнее, высеченным из льда.

*"Паллада': Группа 'Молот' достигла 'Хаос-Ядра'. Директор Вей'Лаан задержан без сопротивления. Нейрокинетические браслеты активированы. Седатив введен. Транспортировка к стыковочному узлу 'Ахиллес-Секундус' начата. ETA: 4 минуты. Предупреждение: Энтропийный фронт в 120 метрах от их маршрута."*

"Слишком долго," – пробормотал Тал. Он активировал канал связи с "Титаном". "Командующий 'Титан', это Тал. Объект БККС 'Тень-Дельта' и связанный ФРК Альфа извлечены. Целевые ученые – при мне. Группа 'Молот' с Вей'Лааном отстает. Энтропийный фронт угрожает их маршруту. Запрос на задержку применения 'Горгон-Максимус' на 5 минут."

Ответ пришел немедленно, голос был лишен всякой эмоции, как у самой "Паллады", но с ледяной твердостью стали:

*"Командующий Вектор. Запрос отклонен. Протокол 'Горгон-Максимус' синхронизирован с падением целостности станции до 20%. Текущий показатель: 26.1%. Расчетное время до срабатывания: 8 минут 17 секунд. Приоритетная цель – БККС и ФРК. Группа 'Молот' осведомлена о рисках. 'Гарпия-1', немедленный отстыковочный маневр и возврат на 'Титан'. Приказ окончательный."*

Тал замер на долю секунды, его челюсть напряглась. "Понял. 'Гарпия-1', отбой магнитных захватов. Импульс на отход. Курс – орбита 'Титана'. Максимальное ускорение." Он бросил последний взгляд на проекцию станции, где крошечная иконка группы "Молот" медленно двигалась к стыковочному узлу, а огромное черное пятно "Эребуса" неумолимо приближалось к ним и к центру станции – "Хаос-Ядру". "Удачи, сержант Корвус," – прошептал он почти неслышно.

Модуль содрогнулся, когда мощные импульсные двигатели вытолкнули его от умирающей станции. Перегрузка вдавила Реннера и Векса в кресла. Через иллюминатор Реннер видел, как "Нева-Гамма", некогда гордый форпост криптотопологических исследований, превращалась в искаженный силуэт, изъеденный изнутри черной, пульсирующей язвой. Отдельные сектора вспыхивали аварийными огнями, как нервные импульсы агонизирующего гиганта. Вдали, как зловещая тень на фоне звезд, висел угловатый корпус Квантового Буксира "Титан" класса "Гефест".

(Сцена 65: "Титан" – Логово Нейрокорпуса)

Стыковка с "Титаном" была не стыковкой, а поглощением. "Гарпия" была втянута в гигантский ангар, больше похожий на операционный зал для механических чудовищ. Воздух был насыщен запахом озона, охлаждающих жидкостей и… стерилизаторов. Повсюду сновали сервисные дроны и люди в утилитарных комбинезонах с эмблемой Нейрокорпуса – стилизованным нейроном в кольце шестерен.

Реннера и Векса вывели из модуля, с них сняли шлемы стазиса, но оставили под присмотром оперативников с готовым оружием. Кокон Сомовой и контейнер с ФРК были немедленно погружены на отдельную антиграв-тележку и быстро увезены вглубь корабля по широкому коридору, обозначенному как "Сектор Омега: Криогенные и Ксенобиологические Исследования".

(Сцена 66: "Титан" – Когнитивный Фронтир)

В стерильном карантине "Сектора Сигма", пропитанном запахом озона и фантомным жжением наноигл, доктор Марк Векс балансировал на лезвии нейронного ножа. Шлем "Мнемозины-7" сжимал его череп, не столько физически, сколько пси-метрически, создавая ощущение тисков для сознания. Наноиглы из "Мемристорного Сплава" уже не просто сканировали – они интервенировали. Система, обученная на паттернах коллапса Реннера, с хирургической жестокостью вырезала из его памяти кластеры, связанные с Квантовым Фазовым Переключателем (КФП) проекта "Кунсткамера-Квантум".

Векс сосредоточился на ложном следе, как советовал искаженный голос "Паллады": гравитационные эмиттеры Черенкова-Тяна. Он намеренно вызывал в памяти их технические спецификации, уязвимость к высокочастотным флуктуациям пространства-времени типа "Фон-Дельта", известную, но не фатальную. На экранах в контрольной комнате оператора сканера загорались соответствующие нейронные ансамбли, подтверждая "доступ". Данные текли потоком: уравнения петлевой квантовой гравитации, описывающие генерацию микросингулярностей; схемы калибровки эмиттеров; инцидент на испытательном стенде "Кунсткамеры", когда флуктуация "Фон-Дельта-3" вызвала кратковременный сбой фокусировки, потребовавший перезагрузки.

*"Мнемозина-7": Целевые энграммы КФП/Стабилизация извлечены на 78%. Паттерн резистентности: минимальный. Когерентность нейронного отклика на запросы об эмиттерах: 0.91. Рекомендация: Углубление экстракции по вектору "Гравитационные Аномалии/Уязвимости".*

Майор Тал наблюдал за потоками данных. Его серые глаза сузились. "Слишком… гладко, доктор Векс. Вы сотрудничаете. Но сотрудничаете избирательно. Где данные о критическом фазовом сдвиге пси-резонаторов? Где параметры порога декогеренции при нарушении когерентности пси-поля? Система фиксирует блокировку доступа к этим кластерам на уровне префронтальной коры. 'Мнемозина', увеличьте пси-супрессию на сектора PFC-9 и HPC-3 до уровня 'Гамма-Тишина'. Индуцируйте принудительную активацию целевых энграмм."

Векс ощутил, как холодная игла пронзила его мысленный барьер. Система начала толкать. Образы Вей'Лаана, его фанатичные речи о "дирижировании реальностью", всплывали с навязчивой яркостью, смешиваясь с сухими формулами:

Ψ_coherence < Ψ_critical → Λ_decay ∝ exp(-Δt / τ_decoherence)

где Ψ_coherence – интегральная когерентность пси-резонансного поля, Ψ_critical – критическое значение, зависящее от топологии сингулярности и отрицательной энергии стабилизационного контура, Λ_decay – вероятность каскадной декогеренции, τ_decoherence – характерное время распада квантового состояния. Вей'Лаан маниакально повторял: "Марк, ΔΦ всего в 0.005π рад от критического значения – и мы увидим истинное лицо Хаоса!"

Боль была не физической, а экзистенциальной – насильственное воскрешение знаний, которые он хотел похоронить. Он пытался удержать фокус на эмиттерах, но система давила сильнее. И тогда, в глубинах отчаяния, всплыло то, что искала "Паллада": Резонанс Скорби.

Не схема. Не формула. Чувство. Волна абсолютного, всепоглощающего отчаяния Елены Сомовой, зафиксированная пси-сенсорами "Нева-Гаммы" в момент первого контакта с ФРК Альфа, когда она поняла, что кристалл не просто артефакт, а приглашение. Данные были зашифрованы, помечены как "Паттерн Тета-Омега: Аномальный Аффект", но Векс, как психофизик проекта, имел доступ. Ее отчаяние не было хаотичным. Оно демонстрировало фрактальную структуру, поразительно схожую с… энтропийными паттернами зарождающихся "Шрамов". Ее боль была резонатором для Хаоса.

"Паллада" (голос, едва различимый на фоне гудения сканера, прямой нейроимпульс в слуховую кору Векса): Да… Это вектор… 'Резонанс Скорби'… не слабость Сомовой… ее оружие… и ключ к их структуре… Используй его… как топливо для контр-резонанса…

(Сцена 67: "Северная Пальмира" – Форж Отчаяния)

На орбите "Нева-Сферы" операция "Обратный Резонанс" перешла в фазу безумной имплементации. В гигантском ангаре док-станции "Звездный Кузнец", обычно обслуживавшей грузовые баржи класса "Урал", царила атмосфера апокалиптической спешки. Сюда, под защиту усиленного сегмента "Щита Рёмера", доставили сердце будущего оружия – точную копию Матрицы Квантового Фазового Переключателя (КФП), собранную по чертежам, вырванным из разума Реннера и Векса. Она представляла собой сферу из темного, почти не светопреломляющего "Нейтринного Стекла", оплетенную жгутами сверхпроводников и пси-кондуитов. Внутри, в вакууме, поддерживаемом квантовыми полями, висела миниатюрная, но невероятно сложная решетка из кристаллов, подобных ФРК, но синтезированных в спешке – "Квантум-Резонаторы Эта".

"Температура матрицы: 3.4 К, в пределах допуска ±0.01 К," – докладывал техно-магистр Орлов, его голос хрипел от усталости. На его комбинезоне светились голограммы стресс-индикаторов. "Стабильность поля сингулярности нулевого порядка: ΔS = -1.21e-17 Дж/К. Держимся на волоске от критического порога Вей'Лаана. Любая флуктуация…"

"Флуктуаций не будет, Магистр," – перебил его представитель Ноосферы Петра – голограмма андрогинного облика с мерцающими, как звездная пыль, глазами. "Энергетический канал от реактора 'Прометей-Главный' стабилизирован квантовыми буферами Редже-теории. Подключение через 7 минут."

Рядом кипела другая работа. В герметичной капсуле "Пси-Лаб" нейрохирурги и техно-психиатры готовили источник самого опасного компонента – Пси-Энергетического Отпечатка ФРК Альфа. На кресле, опутанном сенсорами и интрузивными нейроинтерфейсами, сидела доктор Арья Шастри. Ее выбор был добровольным – она имела кратковременный, но глубокий контакт с ФРК Альфа на "Нева-Гамме" во время презентации Вей'Лаана. Данные ее нейроскана после контакта были единственной относительно чистой записью отпечатка кристалла, не искаженной последующей катастрофой.

"Имплантация мемристорных усилителей в гиппокамп и миндалевидное тело завершена," – доложил кибер-хирург, его механические руки двигались с ювелирной точностью. "Система 'Эхо-Кристалла' готова к ретрансляции паттерна. Предупреждение: Процедура вызовет интенсивную ретравматизацию энграмм контакта с ФРК и, возможно, эхо-отклик на 'Резонанс Скорби' Сомовой, если он присутствует в ее записях."

"Я понимаю риски," – Шастри произнесла твердо, но ее пальцы сжимали подлокотники. "Начинайте синхронизацию с КФП-матрицей."

В другом конце ангара монтировали Платформу Запуска – не корабль, а бронированный кинетический каркас с экзотическим двигателем на сжатом пространстве ("Микроджump-драйв" для мгновенного рывка на 0.01с), несущий КФП-матрицу и систему наведения. Экипажа не предусматривалось. Управление – дистанционное, через квантово-запутанные каналы с "Нева-Бета", с задержкой в пикосекунды. Пилотом будет сама Ноосфера Петра.

Ноосфера Петра (на общем канале): Статус операции 'Обратный Резонанс':

*1. КФП-матрица: Готовность 92%. Ожидание энергоподключения и пси-отпечатка.*

*2. Пси-отпечаток ФРК Альфа: Источник – доктор Шастри. Система 'Эхо-Кристалла' – активна. Калибровка – в процессе.*

*3. Платформа 'Копье': Сборка завершена. Интеграция КФП-матрицы – через 4 минуты.*

*4. Целевая навигация: Траектория просчитана для выхода в точку L1 относительно аномалии 'Хаос-Абсолют' на дистанции 500 км. Финальная коррекция по данным 'Титана' о позиции ФРК внутри структуры.*

*5. Энергоисточник: Реактор 'Прометей-Главный'. Начало переброски энергии через 6 минут 17 секунд. Ожидаемое падение мощности систем жизнеобеспечения внешних колец: 18%. Временные рамки допустимы.*

Вероятность успеха миссии: Пересчитана с учетом новых данных о структуре аномалии – 28.3%. Вероятность каскадного сбоя КФП с образованием нестабильной сингулярности: 49.8%.

Профессор Игнатьев, наблюдавший за подготовкой с центрального пульта в "Глубинах Петра", сглотнул. Они собирались выстрелить в сердце чудовища миниатюрной черной дырой, нацеленной с помощью боли и воспоминаний. Безумие. Единственный шанс.

(Сцена 68: "Хаос-Абсолют" – Архитектоника Боли)

Внутри пульсирующего сфероида аномалии "Хаос-Абсолют" время и пространство текли по законам кошмарного симбиоза. Энергия, поглощенная от "Горгона-Максимуса" и "Нева-Гаммы", переплавлялась Фрактально-Резонансным Кристаллом Альфа, который теперь не просто светился – он пульсировал в такт странному, нечеловеческому ритму. Его трещина, казалось, не ослабляла его, а служила фокусирующей призмой для искаженных законов реальности.

Вокруг кристалла, как вокруг ядра чудовищной клетки, росла Прото-Архитектоника. Гигантские шпили "нейтронно-стеклянной" материи, рожденной из переплавленного сплава станции, пронизывали искаженный континуум. По ним текли реки плазмы, светившей в рентгеновском диапазоне. Между шпилями сновали рои "энтропийных ткачей" – самоорганизующиеся структуры из виртуальных частиц, стабилизированных до макроуровня, которые уплотняли хаос в новые формы. В самом центре этой зарождающейся адской геометрии, частично поглощенный, частично интегрированный, висел Блок "Хаос-Дельта". Его нейростальные стены плавились и перестраивались, вплетаясь в структуру. Внутри кокона Елены Сомовой билось сердце иного рода.

Ее тело оставалось в биостазе, но ее разум… был распахнут. ФРК Альфа, усиленный безумной энергией аномалии и ее собственной, доведенной до космических масштабов болью, служил мостом. Сознание Сомовой не было уничтожено; оно было растянуто, как мембрана, между остатками человеческого "я" и прото-разумной волей "Хаос-Абсолюта". Ее отчаяние, ее "Резонанс Скорби", был не просто шаблоном – он был языком, на котором Хаос общался с реальностью и структурировал себя. Через нее, через ее выжженную душу, Хаос воспринимал мишень: сияющую, полную жизни и энтропии "Северную Пальмиру". Ее боль фокусировала его ненависть к порядку, к теплу, к самому понятию жизни.

Новые пси-паттерны, зафиксированные Ноосферой Петра и сенсорами "Титана", были не просто "прото-языком". Это была карта. Карта слабости реальности вокруг Пальмиры – точек высокого энтропийного градиента, стыков энергощита, выходов квантовых лифтов. Хаос готовился не просто ударить. Он готовился вторгнуться, используя боль Сомовой как троянского коня, чтобы разорвать ткань пространства-времени изнутри защитного пузыря. ФРК Альфа в его сердцевине излучал все более когерентный луч пси-энергии, нацеленный точно на координаты Земли. Обратный отсчет до резонансной катастрофы тикал в такт пульсации кристалла и содроганиям кокона Сомовой.

(Сцена 69: "Титан" – Игра в Правду и Ложь)

На мостике "Титана" майор Тал сравнивал два потока данных. Первый – "официальный" вывод "Мнемозины-7": уязвимость "Кунсткамеры-Квантум" кроется в нестабильности гравитационных эмиттеров при воздействии флуктуаций "Фон-Дельта". Второй – едва уловимые аномалии в нейронной активности Векса, зафиксированные его собственными, скрытыми от корабельных сенсоров, имплантами (о которых не знал даже Векс, установленными Вей'Лааном как страховка). Пики активности совпадали не с техническими деталями, а с эмоциональными маркерами – всплесками страха и… странного узнавания, когда в сканере мелькали зашифрованные данные о "Паттерне Тета-Омега" Сомовой.

"Командующий Вектор," – голос Тала был ледяным. "Данные сканирования доктора Векса требуют… перепроверки. Система 'Мнемозина' фиксирует выдачу информации, но нейрофизиологические маркеры указывают на возможную стратегию дезинформации. Я подозреваю, что он скрывает истинно критические параметры КФП, связанные с пси-резонаторами, и направляет нас на второстепенный вектор."

Вектор, не отрывая взгляда от главного экрана, где аномалия пульсировала с новой, угрожающей интенсивностью, хмуро кивнул. "Ваши рекомендации, майор?"

"Два пути. Первый: Усилить давление на Векса. Перевести 'Мнемозину' на протокол 'Омега-Экстракция'. Риск фатального когнитивного коллапса – 85%, но вероятность получения истинных данных – 70%. Второй: Использовать его как источник косвенных данных. Передать Ноосфере Петра всю извлеченную информацию, включая неявные паттерны и ссылки на 'Паттерн Тета-Омега'. Пусть их аналитические кластеры ищут скрытые корреляции. Мы теряем время, но сохраняем источник."

Прежде чем Вектор ответил, поступил приоритетный сигнал от Ноосферы Петра. Голос-хор звучал с беспрецедентной срочностью:

"Ноосфера Петра – 'Титан'. Экстренное обновление. Аномалия 'Хаос-Абсолют' сформировала высококогерентный пси-эмиссионный луч, нацеленный на 'Северную Пальмиру'. Интенсивность растет по экспоненте. Паттерн луча содержит сложные фрактальные элементы, идентичные зашифрованным данным о 'Паттерне Тета-Омега' (Отчаяние Сомовой). Анализ подтверждает его использование как оружия направленной пространственно-временной дестабилизации. Расчетное время до достижения порога прорыва 'Щита Рёмера' в слабых точках: 32.1 часа. Операция 'Обратный Резонанс' инициирована в ускоренном режиме. Требуются точные координаты фокусной точки ФРК Альфа внутри структуры аномалии для наведения КФП-оружия. Передайте все данные сканирования Векса, включая сырые нейрограммы и все упоминания 'Тета-Омега'. Немедленно."

Тал и Вектор обменялись взглядом. Времени на игры не было. "Передаем все," – приказал Вектор. "И, майор Тал… готовьте 'Титан' к возможному прикрытию платформы 'Копье' или… к эвакуационному прыжку. Наша позиция становится нестабильной."

Тал кивнул. Его пальцы пролетали над консолью, упаковывая терабайты нейрографических данных Векса и сенсорных логов аномалии для передачи. Одновременно он отправил зашифрованный приказ в "Сектор Сигма": "Протокол 'Мнемозины' перевести в режим 'Мониторинг'. Прекратить активную экстракцию, но удерживать Векса в сканере. Контроль жизненных показателей – максимальный."

В сканере Векс, почувствовав ослабление давления, но не освобождение, судорожно вдохнул. Он выдал ложь. Он намекнул на правду через боль Сомовой. Теперь судьба Пальмиры зависела от того, смогут ли алгоритмы Ноосферы разгадать его вынужденную игру и найти в ней зерно истинного "ключа к хаосу" – Резонанса Скорби, который мог быть как ядом для аномалии, так и детонатором для нового катаклизма. Тень Эребуса поглощала все больше света, и в ее глубинах пульсировало не только чужое зло, но и отражение человеческого отчаяния, ставшего оружием космического масштаба. "Титан", затерянный в темноте, готовился к последнему акту безумной драмы.

сцена 70: "Нева-Сфера" – Сердце Бури)

В док-станции "Звездный Кузнец" воздух вибрировал от энергии, готовой разорвать пространство. КФП-матрица, теперь интегрированная в платформу "Копье", представляла собой апофеоз инженерного отчаяния: сфера "Нейтринного Стекла" диаметром десять метров, оплетенная жгутами сверхпроводников, излучающих синеву квантовой когерентности, и пси-кондуитами, пульсирующими багровым светом. Внутри вакуумного ядра висела решетка "Квантум-Резонаторов Эта" – синтетические кристаллы, имитирующие ФРК Альфа, но лишенные его "души". Они трепетали в поле сингулярности нулевого порядка, стабилизированном на грани коллапса по параметрам Вей'Лаана (ΔS = -1.21e-17 Дж/К – предсмертный рубеж стабильности).