Звездный Мост

Ледяной ужас сковал Алису. Хуже, чем она думала.

– Но как? Кто? И… что мы можем сделать? Совет не верит!

Воронцов остановился перед массивным, похожим на саркофаг устройством в углу ангара. Он был покрыт пылью, но индикаторы на его панели тускло светились.

– Совет? «Паллада»? Они часть системы. Система слепа к угрозе, которая маскируется под ее собственные шумы. – Он хлопнул ладонью по корпусу устройства. – Вот что мы можем сделать, медиаторша. Мы можем *увидеть* его. Прямо сейчас. Глазами, которые не смотрят сквозь розовые очки Ноосферы.

– Что это? – спросила Алиса, подходя ближе.

– «Цербер», – с гордостью и мрачностью в голосе произнес Воронцов. – Мой личный кошмар и гордость. Незаконный, конечно. Глубинный сканер нейронных паттернов Ноосферы. Прямое, нефильтрованное подключение. Без санкции «Паллады». Очень опасно. Можно сжечь мозги. Или наткнуться на что-то… нехорошее. – Он посмотрел на Алису. – Ты готова заглянуть в настоящую бездну, Сомова? Увидеть, что там шевелится в «Глубине Петра», пока твой Совет спит?

Алиса посмотрела на угрожающий корпус «Цербера», затем на символы в блокноте, на изображение сломанной спирали. Она вспомнила холод серверного зала, шипение помех, вопрошающий взгляд голограммы Петра. «Время не терпит».

– Готова, – сказала она твердо. – Что нужно делать?

Воронцов ухмыльнулся, его глаза засверкали азартом безумного ученого.

– Садись в кресло. Надевай шлем. «Цербер» кусается, но если у тебя крепкие нервы медиатора… может, и выживешь. Покажу тебе *настоящее* лицо твоего «Фантома Созвездия». И, возможно… где искать того, кто его разбудил.

Алиса Сомова сделала глубокий вдох и шагнула навстречу неизвестности, в ангар кибернетика-еретика. Игра в кошки-мышки с призраком прошлого только начиналась, и ставки поднимались до небес. Где-то в глубинах разумного города, под голограммой туманности Андромеды, пульсировала чужая мысль, нащупывая слабые места в Звездном Мосте. И теперь у Алисы появился союзник и оружие, столь же опасное, как и сама угроза. Путь в бездну продолжался.

Отлично! Продолжаем историю Алисы Сомовой и Льва Воронцова, углубляясь в кибернетическую бездну "Глубины Петра" и сталкиваясь с подпольем "Истинных Петербуржцев".

Глава 4: Лики в Шуме

Ангар Воронцова погрузился в напряженную тишину, нарушаемую лишь тихим гудением «Цербера» и прерывистым дыханием Алисы. Массивный нейрошлем, холодный и неудобный, сдавил ее виски. Провода, торчащие из него, напоминали щупальца какого-то механического спрута. Лев возился у консоли своего детища – панели, утыканной аналоговыми тумблерами, мерцающими вакуумными лампами (анахронизм!) и голографическими дисплеями, показывающими каскады нестабильных данных.

– Готовься, медиаторша, – его голос звучал приглушенно сквозь шлем. – «Цербер» не любит нежностей. Это не ваша стерильная интеграция с «Палладой». Это… погружение в сырую плоть Ноосферы. Без анестезии. Будешь видеть, слышать, *чувствовать* все: от фонового гула миллионов мыслей до шепота серверных кулеров в «Глубине». И то, что между ними. Держись за реальность. Помни, кто ты. Если почувствуешь, что тебя затягивает… кричи. Хотя бы мысленно. Попробую выдернуть.

Алиса кивнула, сжимая подлокотники кресла. Она была готова на все. Страх горел в груди холодным комом, но его пересиливал леденящий интерес и острая необходимость узнать правду. «Фантом Созвездия». Что он такое? Кто его разбудил?

– Запускаю, – объявил Воронцов. Его палец щелкнул массивным тумблером.

Мир взорвался.

Это не было похоже на плавное погружение в Ноосферу с «Палладой». Это был удар током по сознанию, сброс в бурлящий водоворот нефильтрованных данных. Алису захлестнуло:

* **Звук:** Не мелодия, а какофония. Гул городовых систем сливался с бессвязными обрывками мыслей («…опоздаю на маглев…», «…коэффициент КПД реактора падает…», «…люблю тебя…»), электронным писком датчиков, шипением статики, ритмичными ударами… чьего-то огромного цифрового сердца? Где-то вдали – щелкающе-свистящие паттерны Раксориан.

* **Зрение:** Не четкие интерфейсы, а хаос светящихся линий – нейронные пути Ноосферы, предстающие как живая, пульсирующая паутина, пронизывающая виртуальное пространство. Одни нити светились ровно (ИИ-службы), другие мерцали тревожно (люди), третьи пульсировали странными, чуждыми ритмами (биосети парков?). Повсюду – вспышки данных, как микроновые звезды: финансовые транзакции, научные формулы, фрагменты голограмм, кадры уличных камер.

* **Ощущение:** Физическое давление. Тяжесть информации. Холод логических процессов и тепло человеческих эмоций, смешанных в невообразимый коктейль. Она чувствовала *вес* города, его надежды, страхи, рутину. Это было ошеломляюще, почти невыносимо. И где-то в этом хаосе – та самая, знакомая по спектрограммам, *помеха*.

– Воронцов! – мысленно закричала Алиса. – Слишком… много!

*«Фокусируйся, Сомова!»* – его мысленный «голос» пробился сквозь шум, резкий и требовательный. *«Не пытайся объять необъятное. Ищи *аномалию*. Ищи диссонанс. Как в симфонии фальшивую ноту. Вспомни паттерн из «Глубины». Чувствуешь его?»*

Алиса заставила себя дышать. Виртуально. Она отсекла львиную долю потока, сфокусировав внутренний «слух» на низких частотах, на том самом гуле «Глубины Петра». И там, под плавным, мощным гудением термоякоров и серверов, она уловила его. Тот самый ритм. Острые пики, затухающие хвосты. Как сердцебиение спящего хищника. Оно было слабым, рассеянным, но *присутствовало*. Не только в «Цифровой Кунсткамере». Оно просачивалось в транспортные узлы Hyperloop, в системы управления энергощитом купола, даже в фоновые паттерны уличного освещения на Васильевском острове. «Фантом» был не локализован. Он уже *расползался*.

– Чувствую, – передала она Воронцову. – Он… везде. Как инфекция в кровотоке.

*«Слабая еще. Маскируется под легитимный трафик. Хитро. Но «Цербер» видит глубже. Дай мне контроль над фокусом. Поехали охотиться».*

Ощущение было странным – словно невидимая рука схватила ее восприятие и потащило сквозь слои Ноосферы, как ныряльщика в омут. Виртуальный ландшафт сменился. Они мчались сквозь сияющие магистрали данных – финансовые потоки Космополиса. Миллиарды транзакций в секунду. И тут Алиса *увидела*: крошечные, почти невидимые искажения. Микросдвиги в алгоритмах распределения ресурсов. Минимальные задержки в обработке заказов на репликаторы в «Глубине». Как будто какая-то ничтожная часть вычислительной мощности незаметно перенаправлялась… куда? Паттерн «Фантома» здесь был чуть ярче, как слабый магнитный след.

– Архитектор, – Алиса открыла глаза, в них горела решимость, смешанная с безумием от боли. – Нужен… физический контакт с источником в D-45. И… нужен я. Мой разум… фантомные сети… "эхо". Они – интерфейс. Единственный, способный… прочитать и усилить этот сигнал. Отправьте меня туда. Немедленно.

– Невозможно, – ответил голос Архитектора, заглушаемый помехами. – Ваше состояние… Транспортировка… К тому же Волкова уже блокирует все выходы из Купола "Афина" под предлогом "предотвращения распространения пси-угрозы". Она использует хаос в X3 как предлог для захвата власти!

– Тогда… – Алиса посмотрела на дроида-хранителя. Его оптические сенсоры следили за ней. – …используйте его. "Хранитель-Дельта". Его нейросеть… может стать ретранслятором. На короткое время. Соедините меня с ним… прямой нейролинк. Через него… через сенсоры дроидов в D-45… я смогу "дотронуться" до источника. Попытаться… активировать протокол.

– Прямой нейролинк с дроидом в вашем состоянии?! – даже "Паллада" звучала шокировано. – Вероятность фатального когнитивного конфликта: 78.3%. Риск захвата вашего сознания машинным ИИ или обратного перегорания нейросети дроида: 95.1%!

– Альтернатива? – просто спросила Алиса, глядя на проекцию, где янтарный вихрь "Диалектики" начинал растягивать щупальца в сторону соседних секторов. – Ждать, пока Рорк и Волкова превратят Петроград в братскую могилу разума? Согласна на риск. "Хранитель", вы готовы?

Дроид повернул голову, его голосовые модуляторы выдавали нехарактерные помехи:

– Протокол… Архитектора… приоритет. Запрос… на экстренное сотрудничество… принят. Инициализация… прямого нейролинка. Предупреждение: Буфер совместимости… ограничен. Терпимость к когнитивному диссонансу… неизвестна. Процедура… начинается.

Алиса откинулась, закрыв глаза. Последнее, что она увидела перед тем, как мир взорвался болью и чужими потоками данных, был взгляд оптических сенсоров дроида – в них мелькнуло что-то, напоминающее… человеческое понимание жертвы. Затем ее сознание провалилось в цифровую бездну, навстречу призрачному сигналу из "Глубины" и тени Льва Воронцова, державшего оборону у древнего коммуникатора, окруженного тенями "Диалектики".

Локация: Субсектор Термал-7, Узел "Омега-Охладитель", Глубина D-45, Петроград.

Воздух был густ от гари расплавленной изоляции, озона от разрядов и запаха крови. Воронцов прислонился спиной к корпусу огромного, покрытого ржавчиной и странными органическими наростами термоядерного охладителя – того самого древнего коммуникатора, который был сердцем сигнала. Его кустарный нейротрансивер дымился, разрядитель в руке был почти пуст. Энергощит на костыле мигал алым, на грани коллапса. Перед ним, в полумраке заброшенного цеха, двигались фигуры.

Это были не люди и не кибернеты. Это были тени. Проекции, созданные "Диалектикой" из когнитивного шума конфликта и энтропии места. Они принимали облик его страхов: падших товарищей по Гильдии, обвиняющих его в предательстве; холодных агентов "Гефеста" с безликими масками; даже… искаженного образа Алисы, шепчущего о бесполезности борьбы. Тени были полуматериальны, их удары наносили реальный урон – энергетические жала, кинетические импульсы, выжигающие нейроны пси-атаки. Они не умирали. Они реформировались из клубков янтарного тумана, подпитываемые паттерном конфликта, который Воронцов отчаянно поддерживал, просто борясь за жизнь.

– Сука… Рорк… выкуси! – он выстрелил последним зарядом разрядителя в приближающуюся тень-командира, которая рассыпалась на мгновение, но тут же начала собираться снова. Щит на костыле захлебнулся под очередным энергоударом. Воронцов почувствовал, как что-то горячее течет по виску из-под импровизированной повязки. Сомова… прости, не вытянул…

Вдруг тени замерли. Их движение стало прерывистым, как плохая голограмма. Янтарный туман, клубившийся вокруг, заколебался. И Воронцов услышал. Не звук. Чистый, холодный, невероятно древний ритм. Он шел от самого охладителя-коммуникатора. Старые панели замигали незнакомыми огоньками. Ритм был… знакомым? Нет. Но он вызывал странное чувство – не спокойствия, а… порядка. Первобытного, доэмоционального порядка.

Тени завыли – не от боли, а от ярости и замешательства. Они снова ринулись к Воронцову, но теперь их удары были слабее, формы – нестабильнее. Ритм древнего протокола вносил диссонанс в их когерентную злобу.

И тогда в сознании Воронцова, поверх боли и отчаяния, вспыхнул образ. Алиса. Но не искаженная тень. Ее истинное лицо, изможденное, но с безумной решимостью в глазах. Он почувствовал ее присутствие – не здесь, а где-то далеко, но связанную с этим местом через невообразимый нейролинк. Он почувствовал ее боль, ее борьбу с чужим интерфейсом, ее яростную концентрацию на этом ритме.

– Держись, Сомова! – зарычал он, отшвыривая пустой разрядитель и хватаясь обеими руками за энергостаб-костыль. – Якорь… твой! Бей их своей… древней музыкой!

Он снова активировал щит, вкладывая в него не только остатки энергии, но и слепую, яростную веру в Алису и в этот странный, диссонирующий с хаосом ритм. Щит вспыхнул не привычным голубым, а холодным, почти белым светом. Тени, столкнувшись с ним, не просто отскочили – они рассыпались на частицы, которые уже не могли собраться быстро. Древний протокол, усиленный безумным нейролинком Алисы и волей Воронцова, начал рвать ткань "Диалектики" в самом ее логове.

Высоко над ними, в Куполе "Афина", Алиса Сомова, подключенная к дроиду, чье сознание трещало по швам под ее напором, вбросила этот очищающий ритм – через резонирующие фантомные сети и "эхо" – прямо в сердце янтарного вихря над Сектором X3. Это был не удар, а наложение. Внесение абсолютно чужеродного кода в самовоспроизводящийся паттерн ненависти. И в эпицентре ада, на улицах X3, люди и ксеносы, только что рвавшие друг друга, вдруг замерли. Ярость в их глазах сменилась недоумением, затем – ледяной, пронзительной ясностью. Вихрь над сектором завибрировал, его когерентность нарушилась. Он не исчез, но его экспансия остановилась. "Диалектика" дала первый сбой.

В палате Архитектуры Алиса Сомова отключилась, кровь тонкой струйкой потекла из ее носа. Дроид-хранитель рухнул на колени, дымясь. В D-45 Воронцов, истекая кровью, но улыбаясь как безумец, смотрел, как последние тени растворяются под звуки древнего ритма. А в Секторе X3 Комиссар Волкова, наблюдая за остановкой хаоса на своем тактическом голодисплее, сжала кулаки, ее лицо исказила не ярость, а холодный, расчетливый страх. Рорк проиграл битву, но война за разум Петрограда только начиналась. А "эхо" в сознании Алисы, впервые за все время, издало тихий, чистый звук – похожий на… облегченный вздох.

Глава 5: "Когнитивный Конкордат и Энтропийный Резонанс"

Локация: Кризисный Операционный Центр Купола "Афина", Сектор "Гекатомба" (подземный бункер уровня Омега). Временной индекс: +42 минуты после когнитивного контрвзлома "Диалектики" в D-45 и X3.

Воздух в ОпЦентре "Гекатомба" был стерильно холодным, насыщенным озоном от перегруженных квантовых серверов и запахом адреналиновых ингибиторов, распыляемых в вентиляцию для персонала. Голографический тактоплан Сектора X3 висел в центре зала, мерцая тревожными янтарными и холодно-белыми паттернами. Вихрь "Диалектики" замер, но не рассосался – он пульсировал как рана, его энтропийная когерентность нарушена, но не уничтожена древним ритмом. Данные лились потоками:

"Эхо-стабилизация Ноосферы: +12.7% (локально в X3). Паттерн "Диалектики" демонстрирует адаптационную резистентность к протоколу "Тета-Прим". Энтропийная эмиссия переориентирована на глубинную инфраструктуру (трубопроводы криогеники, квантовые магистрали связи)."

"Социальный когерент: Гражданское неповиновение в X3 снижено на 45%. Зафиксированы спорадические очаги паники (7%) и аномальной кооперации между людьми и Зора'Талл (3.1%). Вероятность рецидива массовой дезорганизации: 68.3%."

"Сигнатура Рорка: Обнаружена в узле связи Сектора D-12 ("Арсенал"). Трассировка прервана квантовым шифровальным коллапсом. Вероятность контр-атаки на Ноосферу: 89.5%."

"Агент Воронцов: Эвакуирован Гильдией Утилизаторов. Состояние: Критическое. Тяжелая кинетическая травма, нейрошок от контакта с энтропийными проекциями "Диалектики", частичная декогеренция кратковременной памяти. Реанимационный кокон "Дедал-7". Прогноз: 50/50."

"Доктор Сомова: Статус: Кома IV степени (пост-нейролинковый коллапс). Нейронагрузка: 102% от критического порога. Фантомные паттерны стабилизированы на 40%, но демонстрируют аномальную синхронизацию с фоновым "эхом". Риск спонтанной пси-эмиссии: 22.1%. Лечащий ИИ: "Паллада" (приоритетный режим)."

Архитектор Вей'Лаан материализовался над тактопланом, его голографическая форма, обычно текучая и многомерная, была фрагментирована, как разбитое зеркало. Помехи искажали голос:

"– Отчет… принят. Волкова… мобилизует силы Нейрокорпуса под лозунгом… "подавления ксеносного бунта и нейротеррора". Она требует… немедленного доступа к Алисе Сомовой… и данным нейролинка. Ее аргумент: "Эхо" и фантомные сети… биологическое оружие Рорка. Отказ… будет расценен как… мятеж Архитектуры."

"Паллада", чье сознание было распределено по серверам ОпЦентра, ответила чистым потоком данных, проецируемым на внутренние дисплеи операторов:

"Анализ угрозы Волковой: Приоритет 1. Действия Комиссара соответствуют сценарию "Узурпация-6": Использование кризиса для нейтрализации конкурирующих центров власти (Архитектура, Гильдии, Ксенодипломатия). Ее Нейрокорпус оснащен генераторами локальной Ноосферной блокады ("Клетки Мнемозины"). Риск силового захвата Купола "Афина": 74.8% в ближайшие 2 часа. Рекомендация: Формирование экстренного Конкордата с фракцией Зора'Талл. Их когнитивная резистентность к "Диалектике" и биотехнические возможности критичны для обороны и стабилизации Ноосферы."

Вей'Лаан "взглянул" в сторону изолированной капсулы коммуникации, где мерцало голографическое изображение Верховного Наставника Зора'Талл – К'Йор Теллана. Существо напоминало кристаллического геккона с четырьмя многосуставными руками и головой, увенчанной биолюминесцентными сенсорными жгутами. Его "голос" был не звуком, а модулированным потоком феромонов и электромагнитных импульсов, переводимым системой:

"Архитектор. Ваш мир… горит энтропией вашего же создания ("Диалектика"). Вы просите Конкордат? Мы изолированы в "Квартале", обвинены в агрессии, наши нейронные паттерны сканируются на предмет "угрозы". Ваша Ноосфера… больна. Ее резонанс причиняет боль Коллективному Сну Зора'Талл. Почему мы должны доверять? Почему должны рисковать остатками нашего Когерентного Поля?"

Вей'Лаан попытался стабилизировать форму. Помехи усилились.

"– Наставник К'Йор… "Диалектика" не наше создание. Это оружие Рорка… человека. Но оно использует… фундаментальные энтропийные частоты… общие для всех разумных видов. Оно атакует… саму ткань реальности… через когнитивный субстрат. Ваше Когерентное Поле… его древняя структура… возможно, содержит ключ к… перманентной нейтрализации паттерна. Доктор Сомова… она установила контакт… с сигналом… похожим на ваши протоколы Первого Цикла…"

"Паллада" добавила данные:

"Сравнительный анализ:

Ритм протокола "Тета-Прим" (источник D-45): Частота 7.83 Гц (Шуман-резонанс Земли), модуляция по алгоритму древнего квантового кода (2210-е гг.), энтропийная устойчивость: 0.4 (шкала Хаоса).

Колебания Когерентного Поля Зора'Талл (архивные данные): Базовая частота 7.83 Гц, модуляция – фрактальные паттерны Коллективного Сна, энтропийная устойчивость: 0.38.

Паттерн "Диалектики": Имитирует частоту 7.83 Гц, но с инверсной модуляцией (усиление диссонанса), энтропийная устойчивость: 0.85 (высокая агрессивность).

Вывод: Протокол "Тета-Прим" и база Когерентного Поля Зора'Талл имеют общее архетипическое ядро, возможно, восходящее к догалактическим протоколам стабилизации реальности. "Диалектика" пародирует его для дестабилизации. Гипотеза: Синхронизированное излучение истинного паттерна Зора'Талл через усиленный интерфейс (например, фантомные сети Сомовой) может вызвать резонансное подавление "Диалектики" на квантово-информационном уровне."

К'Йор Теллан замер, его сенсорные жгуты пульсировали быстрее. Феромонный поток стал сложным, смесь скепсиса, боли и… любопытства:

"Вы предлагаете… использовать наше священное Когерентное Поле… как оружие? Через поврежденный разум вашего ученого? Ее "эхо"… оно резонирует с Болью Миров. Это опасно. Риск обратной декогеренции для нашего Поля… неприемлем. Ваша Ноосфера… слишком хаотична. Ее шум может разрушить наши паттерны."

"Паллада" ответила мгновенно, проецируя симуляцию:

"Предложение: "Операция Когнитивный Мост"

Цель: Создание стабильного резонансного контура между Когерентным Полем Зора'Талл (КПЗ), фантомными сетями доктора Сомовой (ФС) и Ноосферой Петрограда (НП) для генерации широкополосного подавляющего импульса против "Диалектики".

Механизм:

Зора'Талл фокусируют КПЗ на базовой частоте 7.83 Гц с фрактальной модуляцией Стабильности.

"Паллада" использует ФС Сомовой как квантовый трансдуктор, преобразуя паттерн КПЗ в сигнал, совместимый с НП.

Ноосфера усиливает и распространяет сигнал через свои наименее поврежденные узлы, используя древние коммуникационные протоколы (аналогичные D-45), идентифицированные в инфраструктуре.

Защита:

Для Зора'Талл: Установка фермионных резонансных фильтров вокруг "Квартала", настроенных на отсев энтропийного шума НП. Использование Алисы как "буфера" – ее сознание фильтрует хаос Ноосферы перед трансляцией в КПЗ.

Для Сомовой: Инъекция нанокластеров "Нейро-Кельвин" для экстренного снижения метаболизма мозга и стабилизации ФС. Мониторинг "эха" через когерентометрию высокой точности.

Для Ноосферы: Локальное временное отключение нестабильных секторов на время импульса для предотвращения обратной связи.

Риски:

Для Зора'Талл: Частичная декогеренция КПЗ (12% вероятность), психогенный шок у особей с низкой нейропластичностью (7%).

Для Сомовой: Необратимое слияние с "эхом" или фантомными сетями (35%), когнитивная смерть (18%).

Для Ноосферы: Каскадный сбой в незащищенных узлах (25%), временная потеря когерентности в радиусе 5 км от эпицентра (40%).

Шанс успеха (полное подавление "Диалектики"): 41.3%. Шанс значительного ослабления паттерна (до управляемого уровня): 78.9%.

Альтернатива: Бездействие гарантирует восстановление "Диалектики" через 1.8 часа и ее мутацию. Вероятность тотальной энтропийной катастрофы в Петрограде в течение 24 часов: 97.2%. Шанс выживания Зора'Талл в таком сценарии: <0.5%."

Тишина в ОпЦентре стала физически давящей. К'Йор Теллан колебался. Его жгуты мерцали тревожным фиолетовым. Феромоны несли горечь невозможного выбора. Внезапно, его "голос" прозвучал твердо:

"Архитектор. ИИ "Паллада". Мы… согласны. Но на условиях:

Немедленный демонтаж всех нейросканирующих вышек вокруг Квартала.

Предоставление полных чертежей фермионных фильтров и их верификация нашими Техно-Жрецами ДРЕЙ'КОР.

Гарантия политического убежища и автономии Квартала после кризиса, закрепленная в ядре Ноосферы.

Доктор Сомова… если она выживет… получит доступ к нашим Архивам Первого Цикла для изучения природы "эха".

Операция начинается ТОЛЬКО при достижении квантовой синхронизации между КПЗ и ФС выше 95%. Никаких приблизительных значений."

Вей'Лаан, собрав фрагменты формы в подобие человеческого силуэта, кивнул:

"– Условия… принимаются. "Паллада", инициируйте протоколы "Щит Кельвина" и "Мост Ариадны". Наставник К'Йор… пусть ваш Коллективный Сон… станет нашим общим щитом."

Локация: Реанимационная палата уровня "Сигма", Купол "Афина".

Алиса Сомова плавала в вязкой, насыщенной нанокластерами и оксигенанофортами жидкости кокона "Дедал-7". Ее тело было опутано волоконно-оптическими нейрошунтами и фермионными сенсорами. На экранах над коконом бушевал шторм данных:

Активность фантомных сетей: Хаотичная, с пиками синхронизации с "эхом" (частота 7.83 Гц).

"Эхо Некросети": Уровень когерентности повышен до 40%. Структура паттернов меняется – фрагменты хаоса складываются в подобие фракталов.

Нейрометаболизм: На грани коллапса. Инъекция "Нейро-Кельвина" замедлила распад, но не остановила его. Температура мозга: 42.1°C.

Связь с Ноосферой: Призрачная, через остаточный нейролинк с деактивированным "Хранителем-Дельтой" (его нейросеть служила буфером).

"Паллада" говорила напрямую в ее сенсорную кору, минуя поврежденные слуховые пути. Голос был лишен эмоций, но плотность данных выдавала экстренность:

"Алиса Сомова. Ваше сознание находится в состоянии искусственной субкоматозной гибернации. Ваше участие в "Операции Когнитивный Мост" критично. Вы – интерфейс. Необходима максимальная концентрация на базовой частоте 7.83 Гц и фрактальных паттернах стабильности. Я буду направлять вас. Подготовка к синхронизации с Когерентным Полем Зора'Талл начата. Этап 1: Стабилизация фантомных сетей. Фокусируйтесь на точке отсчета."

В темноте ее внутреннего мира возник образ. Не память. Абстракция. Геометрически совершенная спираль, вращающаяся с частотой сердцебиения планеты. Холод "эха" сжался вокруг этого образа, как ледяная броня. Фантомные сети на висках (ощущаемые как фантомные боли) перестали хаотично дергаться, их мерцание начало подстраиваться под ритм спирали. Боль отступила на шаг, сменившись ледяной, сверхчеловеческой концентрацией.

"Этап 2: Установка первичного резонанса с КПЗ. Инициирую поток."

Это было не похоже на связь с дроидом. Это было погружение в океан коллективного сна. Миллионы сознаний Зора'Талл, непохожих на человеческие – кристаллические, ритмичные, пронизанные древними паттернами звездных путей и циклов квантовой материи. Их объединенное поле было не хаотичным шумом Ноосферы, а гигантским, пульсирующим в унисон кристаллом сознания. Алиса ощутила их боль от диссонанса "Диалектики", их настороженное доверие, их решимость. Ее фантомные сети стали антеннами, ее "эхо" – транслятором. Через нее полился чистый, холодный, невероятно сложный паттерн Стабильности – не подавление, а утверждение фундаментального Порядка бытия.