Кармический Инквизитор

– Время сейчас такое, – продолжала Наталья. – Непростое.

– В каком смысле?

Она остановилась и посмотрела на него своими красивыми васильковыми глазами. Таких глаз он больше ни у одной женщины не наблюдал – только у неё.

– Я же говорила тебе остановиться, а ты не послушал. Я про концерты твои. Ну что, довыступался? Все вы довыступались?

– Наташа…

– Где ты был, когда я в больнице от рака умирала?

– На концерте, – с повинной головой сказал Николай. Собирался снова зарыдать, но передумал. – Так это что, кара или еще что-то в этом духе?

– Кара, – грустно сказала его «жена» и подошла к окну.

За окном раскинулся зеленый сад. Светило солнце.

– За что?

Наталья не ответила.

– Наташ, послушай, я все объясню…

– Не надо. – Она не смотрела на него. – Скоро вообще все ваши выступления закроют. Про взрыв слышал? Ну вот. О душе надо думать, Коля. О душе. А не о том, как больше бабла заработать.

– Так я для вас старался…

– Нет, Николаш, ты старался для себя. Думаешь, я про твоих любовниц из подтанцовки и бэк-вокала не знаю? Знаю.

– Это тут при чем…

Призрак умершей женщины с состраданием поглядел на него и махнул рукой:

– Пойду я, Николай. Устала что-то…

Видение пропало, будто его и не было.

Глава 13. Концерт

– Ну как? – Виктория постояла перед зеркалом, потом обернулась к Тени. На ней были темно-синее платье (чтобы не бросалось в глаза) и тонкое серебряное колье.

– Все отлично, – сказал Тень.

Он хотел сказать: «Ты прекрасна», но передумал. Виктория и так нервничала. «Мне обязательно идти? – ранее спросила она. – Может быть, ты пойдешь один?» – «Твое присутствие необходимо, – ответил Тень. – Ты же знаешь – идет атака, я её отбиваю. Я не могу напасть просто так. Это запрещено правилами». – «Ладно, – она немного расслабилась. – Раз никак без этого». – «Никак».

Вечер был прохладным и даже ветреным. Деревья качались из стороны в сторону, будто опечаленные чем-то женщины. Виктория и сама грустила, и Тень это заметил.

– Не дрейфь.

– Угу.

За ними приехала машина, вызванная заранее. На месте они оказались довольно быстро – за городом не было больших пробок. Здание располагалось в глубине сада, и оттуда доносилась приглушенная музыка. На хорошо освещенной подъездной аллее припарковались автомобили.

– Ну вот и началось, – прокомментировал Тень и взял Викторию под локоть. – Идем?

Вечер прошел хорошо. Оживленные люди беседовали, сидели в специальных беседках на воздухе или предпочитали лаунж-зону. Виктория позволила себе один бокал вина для храбрости, но на большее не решилась.

– Не дрейфь, – повторил Тень.

В зрительном зале яблоку негде было упасть. Они сели у самого выхода, с краю. Оттуда был хороший обзор зала и можно было легко пройти на сцену.

– Позвольте вам представить… – Ведущий в черном смокинге, немного замешкавшись, спросил что-то у помощника. – Перед вами выступает Николай Мачевский! Прошу любить и жаловать!

После объявления ведущий быстро покинул сцену, и его место занял слегка полноватый лысеющий мужчина в белом костюме. Сначала он проговорил какое-то обращение к зрителям, но потом дело пошло веселее: включилась фонограмма, и артист смог исполнить свой репертуар. Кто-то танцевал, кто-то пил вино. Официанты проносились мимо словно призраки, только и успевая разносить напитки.

Потом слово взял ведущий.

– Надеюсь, вам было весело, – сказал он. Гости согласно закивали. Вечер удался. Виктория между тем тоскливо смотрела в потолок. – Хорошо! Николай Мачевский, прошу вас тоже присесть. Вот здесь, у сцены.

Артист с недоумением сел на указанное место.

– А в чем, собственно, дело?

– И микрофон отдайте.

– Что…

Один из помощников мягко, но поспешно забрал у звезды указанный предмет. Другие рассредоточились по залу, и выходы наружу вскоре оказались закрыты.

– Что происходит? – Человек в белом костюме и правда не понимал, что.

Но остальные, похоже, были в курсе, потому что в зрительном зале воцарилась зловещая тишина. На сцене зажегся желтоватый рассеянный свет, кулисы разошлись в стороны, и глазам присутствующих предстала самая настоящая деревянная виселица… со свисающей веревкой… завязанной самым настоящим профессиональным узлом. Зрелище, по правде сказать, ужасающее.

– Господи! – невольно вырвалось у многих.

– Я требую объяснений! – вскричал испуганный артист. – Даже нет – не хочу! Немедленно откройте двери, я собираюсь уйти…

– Никуда вы не пойдете, – сказал конферансье, – а будете шуметь, мой помощник свяжет вас и вставит кляп. Хотите быть в унизительном положении? Выбор ваш.

Николай Мачевский затрясся и упал на стул, ноги вдруг перестали его держать.

– Я посижу.

– Вот и славненько. Ну что, все получили приглашение на казнь?

– Да, – раздался нестройный и приглушенный чьими-то рыданиями хор голосов.

– Замечательно. Хотя должен вас предупредить – казнь одна. А вы, наши зрители, наслаждайтесь жизнью, пока есть время! Спасибо нашему гостю Николаю Мачевскому, что всех нас развеселил. Но теперь шутить будет кто-то другой! Приглашаю на сцену нашего прекрасного Кармического Инквизитора и его неизменную обворожительную спутницу Викторию Князеву! Похлопаем, друзья.

Глава 14. Казнь

Гадалку звали Лада. Она была прорицательницей в третьем поколении ведунов, но, в отличие от них, не слишком жаловала спиритуализм и прочее. Если была возможность избегать общения с загробным миром – она так и делала. Ещё ни одного ведуна не доводило до добра увлечение всякой нечистью – можно так «втянуться», что потом покой и сон потеряешь, а может, даже и жизнь. У нее был родственник, свихнувшийся на любви к неземной женщине: призрак, являвшийся на философские беседы, ему казался нереальной красавицей и умницей. На деле же это был демон, который всё сводил и сводил его с ума. В итоге родственник повесился. Эта история послужила для Лады уроком: живи там, где родился (в реальном мире), а другие «миры» обходи десятой дорогой. Не вернешься потом из внетелесного путешествия…

– Что за вторая опасность? – поинтересовался Тень, когда они сидели за картами.

На самом деле, интуиция у него была. Но, занимаясь казнями и карами, становишься в какой-то момент нечувствителен. Это касалось как предсказаний, так и любви ко всему живому. Поэтому только принципы его и спасали. Ну ещё друзья вроде Лады.

– Нормально всё будет, если запомнишь два момента, – сказала гадалка, участливо глядя на него. Он ей нравился тем, что он телесный – у него есть тело, как ни крути – и тем, что всё-таки ужасы Астрала были для него не пустым звуком. Им нравилось общаться, но времени едва хватало, чтобы выпить по чашке чаю да раскинуть карты. – Первый – ни во что не вмешивайся. Второй – позаботься о её психологическом состоянии. А то я знаю, какой ты бесчувственный…

– Да ладно тебе. – Тень был уязвлен.

Лада рассмеялась:

– О, чувство недовольства все-таки есть!

– Есть, есть, – грустно сказал Тень. – Может, не такое я и чудовище, а?

– Конечно, ты не чудовище. Это твоя работа, – сказала гадалка и погладила его по руке.

Тень и Виктория поднялись на сцену. Зрители заволновались: что-то будет! Ведущий занял место сбоку, а Тень подошел к стойке микрофона и махнул рукой.

– Приветствую!

Никто в зале не пошевелился и не издал ни звука. Он видел ненависть и ужас в глазах людей-жертв. Хотя совсем недавно эти «жертвы» мучили кого-то, пытали, воровали, обманывали и даже убивали. Но теперь роли поменялись, и кто-то другой стал выполнять функцию палача.

– Не вижу никакой радости на ваших лицах. Не выспались или кто-то настроение испортил? – Тень мрачно оглядел собравшихся. – Ладно, так и быть, расскажу вам анекдот…

И рассказал, действительно. Несмешной и «бородатый». Не смешной, потому что смеяться было некому.

– Женщина лежит в постели с любовником. Вдруг раздается звонок в дверь, она понимает, что пришел муж, и в порыве отчаяния восклицает: «Господи, сделай так, чтобы он ничего не заметил!» Разверзаются небеса, и Господь говорит: «Хорошо, я так сделаю, но ты умрешь от воды». Она говорит: «Хорошо». Проходит год, два года. Женщина моется только под душем, старается по возможности любыми путями избегать воды. Проходит три года, и она неожиданно выигрывает путевку в морской круиз. Посомневалась-посомневалась, да и решила поехать. Плывет она на шикарном лайнере, и вдруг ночью начинается шторм, все в панике, корабль тонет. Она опять в порыве отчаяния восклицает: «Господи, ну Ты же не можешь из-за меня одной потопить весь корабль!» Разверзаются небеса, и Господь говорит: «Да я вас, бл…, на этот корабль три года собирал».

Ноль реакции. Тень откашлялся и обратился к Виктории:

– Любимая, неужели плохой анекдот?

– Анекдот хороший, просто компания не та.

Из всех присутствующих нервно рассмеялся один Николай Мачевский.

– Отличное чувство юмора! И розыгрыши интересные. – Он привстал и кивнул на сцену и виселицу. – А это – реквизит? Я просто хочу быть в курсе, ребята.

Тень не отреагировал, а вот ведущий приложил палец к губам и сказал: «Ш-ш-ш». Но Мачевский не угомонился. Шутки – это было ему знакомо. Только что он пел шутливые песни, а теперь, похоже, начался стенд-ап.

– Я вижу, кому-то не терпится поучаствовать в нашем приключении, – наконец сказал Тень. – Хорошо, поднимайтесь сюда.

Артист, нервно моргая, приковылял на сцену.

– Что нужно делать?

– Пока ничего, – успокоил его Тень. – А теперь прошу подняться сюда ту, кто считает, что может переубедить меня её повесить.

В зале, наконец, началось какое-то движение. Стало ясно, что карать будут женщину. Мужчины расслабились и одернули галстуки, женщины стали или вжиматься в кресла, или оживленно перешептываться.

– Ну, – сказал Тень, – неужели не найдется та смелая, которая, как и этот бедный мужчина, окажет мне небольшое содействие?

– Найдется! – раздался пронзительный женский голос из темноты.

Марина Щенякина продефилировала на сцену, как будто это был не иначе, как её звездный час. Одета она была в «маленькое черное платье», беспроигрышный вариант даже под виселицей. Раздался восхищенный мужской шепот. Ухоженная, да еще и смелая. Надо же…

Щенякина улыбнулась присутствующим. Это был явно не первый её опыт нахождения на публике. Повернувшись к Тени, она, однако, зло прищурилась:

– Анекдоты у вас, как в прошлом веке. Не смешно ни капельки.

Кто-то хихикнул и тут же умолк. В темноте не было видно, кто. Но многие были с ним солидарны. Общая волна страха переквалифицировалась в гнев. Появление смельчака позволило многим расслабиться и подумать, словно он присутствует на иммерсивном спектакле. Тень, однако, никак не отреагировал на насмешку.

– Что ж, дело идет к развязке, – сказал он серьезным тоном. – Марина Николаевна Щенякина, мы недавно виделись с вами при… не очень приятных обстоятельствах, верно? Вы так обрадовались встрече со мной, что даже не пожалели ножа. Надеюсь, сегодня все-таки дело обойдется малой кровью, вы не считаете?

Кто-то в зале заржал в голос, видимо, сдали нервы. Все начали шикать на нахала – не терпелось увидеть, что произойдет дальше. «Перед лицом смерти иногда просыпаются самые низменные чувства», – подумал Тень и посмотрел Щенякиной в глаза. Они были холодны и безжизненны, как замерзшая в январе река. Все её ужимки и улыбки были лишь игрой на публику, а внутри зияла черная дыра злобы и отчаяния. Провал и крах всех надежд для Мымры был недопустим. Ещё только догадываясь, что произойдет, Тень почувствовал внутренний озноб. Правду говорят, если начнешь всматриваться в бездну, то бездна, в конце концов, начнет всматриваться в тебя.

Марина Николаевна, однако, улыбнулась ему нежной улыбкой.

– А ты не такой бесчувственный, как кажешься, Палач. Вон смотри, у тебя и девушка есть.

В зале раздался уже не сдерживаемый ничем смех.

Тень повернулся к Виктории, которая молча смотрела на них.

– А помнишь, ты сказал мне, что тебя ничем не убить? А только можно «ранить любовью»? – Щенякина вдруг вытянула руку с непонятно откуда взявшимся в ней «дамским» пистолетом. Кто-то в зале закричал: «Мочи их!» и замолк в предвкушении. – Ну так я сейчас «раню» твою любовь. – Выстрелив, она ошалела от своей смелости. Ей было уже все равно, что случится дальше. Она просто хотела, чтобы палачи получили как можно больший урон; чтобы все наконец закончилось; чтобы в глазах этого монстра, наконец, появился проблеск страдания, а не превосходства… Но все тщетно!

Виктория упала. Но не из-за того, что в неё попала шальная пуля. Николай Мачевский, стоявший рядом, неожиданно дернул девушку за руку так сильно, что она пошатнулась и не удержала равновесие. Щенякина испустила дикий крик злобы и кинулась на него с голыми руками, выронив пистолет…

– Ты, зараза… – Она бессильно колотила его по спине и плечам, пока ведущий не подскочил к ней и не оттащил в сторону это дикое существо, потерявшее человеческий облик.

– Николай Мачевский, вы прошли испытание, – невозмутимо сказал Кармический Инквизитор. – Это не отменяет вашей кармической задолженности на этой Земле. Но с этих пор вы станете помогать нам вести наши мероприятия. Пусть ваши страдания множатся, пока вы не испустите дух. – Он повернулся к ведущему и подскочившим к нему помощникам. – А эту туда, на виселицу. Быстро! Пора заканчивать этот балаган.

Дело и вправду оказалось нескольких минут: подвести, поставить специальную приставку и повесить. Пока тело Щенякиной дергалось на удавке, Тень подошел к Виктории, которая уже поднялась на ноги, и погладил её по голове.

– Бедная моя, – прошептал он, склонившись к её волосам. – Вот всё и закончилось…

Глава 15. Новый виток

У старинушки три сына:

Старший умный был детина,

Средний сын и так и сяк,

Младший вовсе был дурак.

Ершов П. П. «Конек-горбунок»

Под мостом было холодно и сыро. Лев Войновский хмуро глядел на неспешную рябь реки. Есть хотелось, но не настолько, чтобы обращаться к своим новым товарищам по несчастью. Здесь за все была своя плата: пускают к костру и снеди, значит, пойдешь на улицу отрабатывать. В этой компании бомжей вообще на него странно косились. Лицо не красное, как у прощелыги, пальто нормальное, не мятое, не грязное. «Но это пока», – подумал с тоской Войновский.

В Астрале было жутко. Настолько жутко, что он не мог оставаться дома – все боялся, что рыжая бестия вновь заявит на его несчастную душу свои права. «Ты мне должен, – сказала Сущь. – И как только я разберусь со своими делами, ты и глазом не успеешь моргнуть, как я окажусь рядом. До свидания, львеночек!»

Первое время Лев трясся, как в ознобе, потом попривык. Бомжи хотя бы люди. С ними веселее. Его все-таки пригласили к костру и сунули в руки банку просроченных консервов.

– За пальто, – сказал один из них. – Вот тебе старый бушлат. Зачем тебе эта новая вещь? У нас вон есть кому это сбагрить.

Доктор Войновский послушно снял пальто.

– Слушай, дело есть, – сказал тот же. – Хочешь, обнесем квартиру твою, если тебя выгнали? Вон Санёк свое дело знает.

– Не надо обносить, – испугался Лев.

– Как знаешь.

Войновский торопливо накинулся на еду…

Бестия все же явилась. Ночью, когда все спали, её призрачный силуэт материализовался на фоне ночного неба. Лев захотел закричать и не смог: горло перехватило.

– Привет, львеночек.

– Отвали! – грубо, но тихо сказал Лев, чтобы новые соседи не услышали. Еще и прибьют, подумав, что у него чердак протекает.

– «Не отвали», – передразнила Сущь. – К тебе дело есть, пошли. Я без тебя не могу, видишь: у меня тела нет. Пойдем к этой твари, мне надо добычу свою забрать.

– Да отстань ты от него, ради бога, – взмолился несчастный доктор. – Хочешь, чтобы нас двоих прикончили?

Сущь презрительно посмотрела на него:

– Раньше надо было думать, прощелыга чертов. Посмотри на себя: где, с кем ты сейчас находишься. По-моему, лучше смерть, чем такой позор! Поднимайся, придурок, время не терпит.

Кряхтя, он поднялся со своего импровизированного «ложа». У него затекли ноги и дрожали руки. Он запахнул получше «новый» бушлат и поплелся вслед за мерзкой бестией в темноту.

– Быстрее, – торопила Сущь, когда он оскальзывался на лужах и шатался, словно пьяный. – Еще в ментовку заберут. Лучше одеться не мог?

– Не мог, – простонал Войновский. Его тошнило после съеденных консервов, и вообще было плохо. Он бы умер на месте, но кончать с собой было выше его сил. Может, и правда, рыжая прибьет этого чувака, и все его оставят в покое?

– Я бы на твоем месте на это не рассчитывала, – заявила, однако, Сущь. – Думаешь, ты просто так остался в живых? Нет. Ты нападешь первым… Если будешь убит, я продолжу дело, когда их сопротивление ослабнет.

– Тьфу, – сплюнул на землю доктор.

– Раньше надо было думать.

Сущь целенаправленно его куда-то вела через чужие дворы и непонятные переходы. Ветер дул ему в спину, словно подгоняя. Войновский сцепил зубы и ковылял изо всех сил.

– Откажешься идти – буду мучить, – предупредила Сущь.

– Чтоб ты сдохла…

– Ха-ха-ха, – сказала бестия и отвернулась.

Они подошли к очередному спальному району.

– Ну вот, – сказала Сущь и указала на новенькую высотку. – Поднимайся, чё уж.

– Нет, – вдруг уперся Войновский. – Мне страшно. Прошу тебя, нет!

Сущь вдруг развернулась к нему в ярости: ноздри на красивом личике раздувались, как у норовистой лошади, рыжие волосы стояли дыбом, как у заправской ведьмы:

– Что-о?!

– Да иду я, иду, – пролепетал он и позвонил в первую попавшуюся квартиру.

– Кто? – послышался заспанный мужской голос.

– Извините, ключи потерял, – начал Войновский, но дверь уже запищала, открываясь. Видимо, кто-то очень хотел, чтобы его оставил в покое очередной ночной гость.

– Девятый этаж! – командовала Сущь. – Сто пятая квартира. Пошевеливайся, дебил!

Когда они оказались на этаже, Лев заметил камеры. «Ну вот, – с тоской подумал он. – Остальное время, если выживу, проведу в тюрьме».

– Дверь открыта, – неожиданно заявила Сущь. – Я постаралась. Заходи и убивай.

– Кого?

– Кого надо.

Первым на их пути оказался Тень. Он только что открыл банку пива и удивленно поглядел на гостей. Сущь он тоже заметил. Ну еще бы, урод тоже с магическими способностями.

– А я тебя недооценил, – сказал Тень, обращаясь только к Сущи. Войновского он словно не замечал, как будто они с призраком поменялись местами. – Виктория, закрой дверь!

– Иди, разбирайся с ней! – крикнула рыжая бестия. – А я тут с ним развлекусь.

Они переместились в Астрал, и Сущь выхватила меч.

– Я же говорила, что еще увидимся, – залихватски размахивая оружием, заявила Сущь. – Что, не ждал?

– Как же, ждал. – Тень почему-то был спокоен. – Мне гадалка нагадала, что сегодня ты умрешь.

– Ну да, ну да. – Сущь попыталась мечом отсечь ему голову, но он лишь отскочил в сторону. – Что, не будешь защищаться?

Тень покачал головой и перевел взгляд на пол. Сущь вдруг почувствовала, что ее безумно тянет к земле. Словно ее душа вдруг срочно захотела обрести вечный покой. Тень ногой отбросил с дороги коврик, и стала видна нарисованная мелом огромная пентаграмма острым концом вверх, главный способ защиты у магов. Внутри пентаграммы были нарисованы руны, образуя еще одну защиту, «шлем ужаса». Сущь посмотрела на него презрительно и пропала, будто ее и не было. Тень аккуратно положил коврик на место и пошел вызволять Викторию.

Виктория и доктор сидели на кровати. Войновский тихо плакал, вытирая лицо уголком наволочки. Он почти уткнулся в подушку Виктории, и его рыданий и слов кроме: «Я не хотел» и «Можно я пойду?», почти не было слышно. В руке девушка держала большие острые канцелярские ножницы.

– Двинешься – прибью, – мягко сказала она и повернулась к Тени. – Все в порядке?

– В полном. – Он подошел к доктору, отнял подушку от его лица и процедил: – Сам виноват. Запрем тебя для начала, чтобы никому больше не навредил, паскуда.

Глава 16. Казнь отменяется

– Мы не можем его сейчас убить.

– Почему? – спросила Виктория.

Шел третий день заключения доктора Войновского в их с Викой квартире. Все это время Тень придумывал все новые и новые способы добить Сущь: она не умерла, а лишь вернулась к себе, и если стереть пентаграмму и «шлем ужаса», то она вернется и опять попытается убить Викторию и его, Тень, тоже. Сущь готовила «кровную» месть, это было очевидно. Доктор настолько напитал ее энергией проклятых им жертв, что она стала непобедимой и опасной. Опасной настолько, что явился Кармический Инквизитор, чтобы восстановить Вселенское равновесие.

– Он – причина ее появления и роста, – стал объяснять Тень. – Сначала нужно убрать ее. Это правильно по магическим законам равновесия.

– Ладно. И как ты собрался ее убирать?

– Пока не знаю.

Вечером он пришел в комнату доктора один, запер за собой дверь и занавесил шторы. В руках у него было несколько инструментов, которые он разложил на столе, освещенном настольной лампой. Увидев сии приготовления, доктор перепугался не на шутку:

– Что это?

– Давайте договоримся, Войновский, что вопросы здесь задаю я.

– Н-но…

– Мне повторить? – Кармический Инквизитор взял со столешницы некий инструмент с тонким и острым лезвием и повернулся к жертве.

Доктор был привязан к стулу, но это не помешало ему заорать матом. Тень достал из кармана платок и заткнул ему рот.

– Итак. – Он взял стул и подсел поближе к несчастной жертве. Пытки ему не доставляли удовольствия; он бы ограничился обычной Виселицей, но что-то надо было делать с тем, что набедокурил доктор Войновский. – Объясняю: вы с Сущью, кем бы она ни была, связаны. Я не могу воздействовать на нее, поскольку она находится у себя в Астрале, но могу воздействовать на вас. Пока понятно объясняю?

Лев побледнел и стал раскачиваться из стороны в сторону, повторяя: «Нет, нет, нет». Понятно ему было более чем.

– Это азы магического воздействия. Разве вы не знали? – Тень оставался максимально спокоен. – И прекратите истерику, вы же мужчина.

Но «мужчина» оказался глух к его просьбе. Он попытался избавиться от кляпа и заорать снова:

– Помогите! Вика!

– Ты зовешь Викторию? А не ты ли разве недавно пытался сбагрить ее Сущи? Нет? Наверно, я что-то перепутал. – Тень взял его за руку.

– П-пусти, ты, тварь, – прошелестел доктор и затих.

«Похоже, сейчас бухнется в обморок», – подумал Тень, но вдруг по лицу Льва прошла судорога, и он заговорил не своим голосом:

– Пошел вон, Инквизитор!

– О, приветики. Как тебя хоть звать-то? – Тень убрал инструмент подальше.

– Беладонна я.

– Хорошо, госпожа Беладонна. Видишь ли, у нас проблема…

– Я знаю. – Голос немного погрустнел. – Давай ты меня просто отпустишь, а, Инквизитор?

Тень только развел руками:

– Не могу, извини.

– Почему?

– Мы оба знаем, что ты возьмешься за старое.

– Нет.

– Голое враньё! – убежденно сказал Тень.

Они помолчали.

– Вот как мы поступим, – начал Тень, но бестия его перебила:

– Я не буду с тобой договариваться, понял? Адьёс, амиго! – И Лев Войновский бессильно вздохнул. В его глазах снова начал читаться страх вместо вызова.

– Понятно. – Тень тоже вздохнул и поднялся. – Тебе повезло, – бросил он «жертве». – Я пока не придумал, что с вами обоими делать.

Он забрал инструменты и в задумчивости вышел из комнаты.

Глава 17. Выхода нет

– Нам придется тебя отпустить.

Доктор Войновский не верил своему счастью. Оказывается, Сущь и сейчас может пригодиться!

– Только сильно не обольщайся. Вздумаешь снова колдовать или убивать кого-то – я приду и запытаю тебя до смерти.

Лев промолчал.

– В полицию тоже не советую обращаться, – Тень уныло смотрел в окно. Настроение было препаршивое. – Сейчас я развяжу тебя, и вали на все четыре стороны.

Лев Войновский не стал никак испытывать Судьбу: быстро накинул вонючий бушлат и покинул негостеприимную квартиру. После его ухода Тень обратился к любимой:

– Похоже, нам пора переезжать.

Виктория к новости отнеслась прохладно. Она только-только начала обживаться на новом месте, как вдруг – переезд. Снова. Так происходило постоянно, как только очередной преступник являлся к ним домой. Случай с Войновским был не единственным.

– Я устала, Тень.

– Знаю, а что делать?

Тень видел ее грустное настроение, поэтому не стал говорить о сюрпризе, который ее ждет. За несколько дней они не спеша собрали вещи и переехали в новый район. Когда такси подвезло их к «Москва-Сити», Виктория удивленно посмотрела на Тень: