Тени Хэмлиша

Глава поднял глаза на него и протянул руку, в конце раскрывая ладонь. На ней лежал паук, сделанный из сплавов кристаллов и железа. Агент усмехнулся и, подняв руку к голосовым связкам, направил внутрь импульс. Сквозь резкую боль он заговорил хриплым, незнакомым для себя голосом:

– Новая разработка, босс?

– Приложи к горлу и расслабься, – пояснил Шрок. – При соприкосновении с твоим духом он лишится веса, и ты сможешь им воспользоваться. За счет частички моей магии он скопирует твою, запустит процесс обезболивания, и ты сможешь говорить.

Очертания духа пошли рябью, и, не теряя ни секунды, Идеон схватил паука. Тот стал полупрозрачным, и агент без каких-либо усилий прислонил его, запуская действие. Его голова дернулась от пронзившего разряда, исходящего от этого изобретения: оно словно ожило и вцепилось ему в шею.

«Черт, нужно будет надеть платок, чтобы его скрыть», – сцепив зубы, подумал он, но болезненные ощущения уже отступили, и связки уплотнились. Он осторожно отпустил свою магию, прекращая подачу импульсов, и попробовал прочистить горло.

Шрок удовлетворенно кивнул сам себе и откинулся на спинку кресла, скрещивая руки на груди. Еще одно его творение работало. Когда-то он задумывался о том, что можно продать все свои наработки или стать популярным артефактором, запатентовав все, что было им изготовлено. Но он также понимал, что стоит это обнародовать, и разработки свободно могут попасть в стан врага, а этого допустить он никак не мог.

– Я изучил то, что ты прислал. Вы с Тео молодцы, теперь мы знаем немного больше о том, чем живет Марсала. Было также ожидаемо, что Фарсат узнает о намерениях Леакар найти Храм, и, скорее всего, он пошлет к ним свои войска. Что ж, предупрежу Эрсарта, чтобы были наготове. А теперь, перейдем к насущным делам…

– Какая цель на следующую неделю?

– Нам нужно больше узнать о его влиянии на Кластар. Через кого он вышел на Мериллу и Леакар. Я не верю, что было наоборот. Он слишком подозрителен и вряд ли согласился так скоро запускать контрабанду через нас. Либо же, он проверяет. Кто-то ему активно помогает на этой стороне, и меня неимоверно раздражает, что он ускользает из-под моего контроля.

Идеон спокойно и внимательно слушал своего руководителя. Тот часто любил рассуждать. Таким образом он развивал свои мысли, а мозг подкидывал из закромов воспоминаний больше несостыковок, за которые можно было бы зацепиться.

– Кто-то в Кластаре? – осторожно спросил агент. – Настолько влиятельный, что смог связать короля Марсалы с нашими людьми?

– Мысли шире, – Шрок усмехнулся, его глаза сузились. – Кто-то просто играет втемную и пока делает это очень осторожно. Этому человеку выгодно их сотрудничество, и мне важно понять, чем именно. Пока мои проверенные ребята изучают все личные дела наших сотрудников, ты в это время должен подобраться ближе к Фарсату и постараться услышать все, что может как-то нам помочь найти и вывести «крысу» на чистую воду.

– Но как?! – очертания духа замерли. – На той стороне я всего лишь лекарь.

– Мне без разницы, как ты это сделаешь. Хоть ежегодную проверку на профпригодность всего его военного состава раньше времени проведи. Теонир в конце концов используй, не зря же она понесла от этого выродка.

Идеон скривился. Шрок, когда ситуация выходила из-под его контроля, становился грубым и раздражительным. Он понимал, что для него главное – это результат, а личные чувства всегда второстепенны.

Он кивнул.

– Принято. Могу приступать?

Глава шумно выдохнул и, закрыв глаза, обессилено проговорил:

– Я спасу Теонир, если что-то пойдет не так. Я не настолько бесчеловечен. Но сейчас мне нужно найти того, кто плетет свои сети и мешает работе.

– Я понимаю. Правда. Уверен, что Тео тоже, мы же сами на это подписались когда-то. Мы справимся и вернемся домой.

– Дома вас всегда ждут. А теперь иди, ты и так провел тут слишком много времени. В нынешнем положении это может быть подозрительно.

Глава 21. Расставить точки над "И"

– Парук, ты был прав в своих предположениях, – с порога проговорил Эрсарт. Все время, что они провели в архивах, он не позволял себе расслабиться. Его брови, как и сейчас, были нахмурены, взгляд сосредоточен, отчего постоянно лопались капилляры, уголки губ опущены вниз. – Я только что от Шрока. Нашим агентам в Марсале удалось выяснить, что Фарсат знает о нашей цели найти Храм и уже готовит отряд.

Инквизитор и ТайЭрка повернулись на голос законника. До его прихода, они сидели в его кабинете и сверяли схемы написанные Леакар с тем, что мужчинам удалось найти в архиве. Их не могла не радовать вырисовывающаяся картина. Описания Врат и Изнанки из воспоминаний практически идентично описывались в свитках, и им удалось даже выстроить маршрут по карте. Конечно, они построили не самый быстрый, но, по их мнению, самый безопасный, маршрут, позволяющий оставаться незамеченными. Теперь в этом отпала какая-либо нужда…

– Но откуда он об этом узнал? – голос Стража был растерян, она переводила взгляд с одного сосредоточенного лица на другое.

Парук, до этого расслабленно склоненный над финальной картой, выпрямил спину и бросил на ТайЭрку настороженный взгляд. Он уже открыл рот, чтобы спросить у нее напрямую, но перехватил едва заметный жест Эрсарта – тот мотнул головой и на миг прикрыл глаза.

Он понял, что не ему задавать тут вопросы, и склонил голову в знак покорности.

Леакар не могла не заметить этих переглядываний, что заставило ее напрячься. Она сложила руки на коленях, вцепившись напряженными пальцами в ткань, опустила глаза и спокойно спросила:

– Мне кажется, мы договорились о неком доверии на период этой миссии. Я поделилась с вами всеми своими воспоминаниями, описала, как могла, Изнанку, Врата, возможные ловушки… – ее голос вибрировал и прерывался. Чтобы хоть как-то успокоиться, она шумно выдохнула и резко подняла глаза на законника, впиваясь острым горящим взглядом. Зрачки ее еще больше вытянулись, радужка окончательно окрасилась в желтый.

Эрсарт поморщился от происходящего. Атмосфера последних дней была накалена до предела, и ему больших трудов стоило сохранять хоть какой-то мир и равновесие. Но чем ближе была дата их отправления, тем меньше сдерживался Парук, и все норовил высказать все свои подозрения Стражу в лицо. Он же не мог этого допустить и не только из-за того, что она была ценна, но и из-за внутренней интуиции и уверенности, что она в таком же положении, что и они.

Он опустил руку, в которой держал пергамент, и выставил перед собой ладонь в успокаивающем жесте.

– Мы ценим твой вклад, Леакар. Да, между нами есть некие недопонимания, также не будем исключать нарастающее напряжение, которое тоже не может не влиять…

Она не стала ждать, когда он закончит свою мысль. Вместо этого она гневно поднялась и подошла к нему вплотную.

– Если есть какие-то “недопонимания”, как ты выразился, то лучше сразу все прояснить, пока мы не отправились в путь. Там, – выплюнув эти слова, она указала вниз, – ваша жизнь будет зависеть от меня, и я не смогу вам помочь, если каждую секунду вы будете проверять меня и что-то недоговаривать. И черт бы с вами, но, помогая вам, я ставлю свою под угрозу. А переставать существовать у меня в планах не было.

Законник поймал себя на нелогичной и нетипичной для него мысли, глядя на яркие эмоции ТайЭрки. Он восхищался ее выдержкой. Все эти дни она стойко держалась и никак не реагировала на их намеки, а сейчас, вместо того чтобы спрятать голову в песок, она не побоялась и высказала все, что думает.

– Поэтому, будьте добры, – она немного остыла после своего чувственного монолога, отойдя от законника на шаг и став боком, чтобы обращаться к обоим, продолжила более спокойным тоном, – поделитесь со мной, в чем конкретно вы меня подозреваете?

Он отвел свой задумчивый взгляд от лица Стража, перевел его на хмурое лицо инквизитора. Его губы были сомкнуты в сплошную линию, а лицо покрылось красными возмущенными пятнами. Сколько он помнил своего друга, тот никогда не отличался спокойным и отходчивым характером. Так было и сейчас. Усталость добила, и все эмоции и подозрения стало невозможно держать в себе.

При собственной измотанности, ему получалось оставаться с холодным разумом, и ему это было очень даже на руку. Если бы он пошел на поводу собственных эмоций, миссия была бы на грани срыва, а так, у него еще оставались силы посмотреть на ситуацию трезвым рассудком. Он видел, что Леакар права в том, что их жизни связаны и зависят друг от друга. У него хватило сил это признать, хотя бы для себя.

– Нам и правда давно уже нужно откровенно поговорить. – Он выдохнул, когда увидел ее благодарную, робкую улыбку. Затем сосредоточил свой взгляд на инквизиторе, который в этот момент внутри боролся с самим собой, и не отпускал, пока не увидел искру рабочего сознания. – Оставишь нас?

Тот, немного попыхтев и пробурчав что-то вроде «И зачем я в это ввязался», твердым шагом покинул помещение, напоследок хлопнув дверью.

Они остались одни. Эрсарт жестом указал на стулья.

– Сядем?

Леакар кивнула и прошла вслед за ним. Опустилась на краешек, расправила ткань платья на коленях, чем привлекла к себе внимание, и не показывая, что смутилась, посмотрела на законника.

Он же сел на стул, поставил локти на стол, соединил пальцы в замок, положив на них подбородок, и вернул ей задумчивый взгляд.

– Я буду говорить начистоту. После нашего первого посещения архива, мы с Паруком задумались о Храме, а точнее, о том, как за такое короткое время он смог стать легендой? Как можно было стереть из памяти знания о его местоположении и кому это удалось?

– И вы подумали, что это сделала я?

– Верно. Будешь отрицать?

Она покачала головой, на что он кивнул.

– Расскажешь как?

– Не самая веская причина, но так и быть. Иначе вы будете до последнего ждать от меня пинка в спину, – ее лицо окончательно расслабилось, морщины, образовавшиеся вокруг глаз и рта, разгладились. Она чувствовала себя в безопасности и почему-то доверяла этому мужчине. То ли дело было в его жестах и интонациях, то ли в показательном спокойствии, то ли из-за того, что в его взгляде она отчетливо видела желание понять, но так или иначе, она приоткрылась для него. – В процессе битвы, когда я осознала, что же натворил мой народ и то, кем на самом деле является Морана, больше не смогла стоять в стороне. В какой-то день, находясь в Храме, наткнулась на книгу, оставленную служителем. Она была посвящена природной магии, и, движимая природным любопытством, я оставила ее себе. Хотя сейчас мне кажется, что это было судьбой.

– Что именно? – не удержался от вопроса Эрсарт.

– То, что этот служитель принес с собой эту книгу в место, где поклоняются совершенно иному, – объяснила она ему простую истину. – Испугавшись, что буду замечена, я спрятала ее в своей комнате и читала, когда оставалась одна.

– И что же ты нашла там интересного?

– Надежду и помощь, которую не осознавала в процессе изучения, но запоминала, как будто чувствовала, что знания эти могут пригодиться. Там рассказывалось об истинном балансе, об историях, когда боги переходили черту. На одной из страниц я нашла повесть о силах природы, к которым может обратиться любой отчаявшийся. Мне всего-то нужно было запомнить слова, но действие скрывалось в деталях… Чтобы природа пришла на зов, сердце произносящего должно изо всех сил желать исправления содеянного, искренне раскаиваться и хотеть все исправить. Тогда она придет и очистит мир, сотрет не только содеянное, но и заставит забыть о произошедшем, во избежание повторения.

– И какой же была цена? – тихо спросил он, проникаясь ее историей.

– Сила и годы жизни. Во время битвы мне было шестнадцать лет. После я стала на десять лет старше. Сегодня мне почти сорок, хоть я и не выгляжу на этот возраст, спасибо Мерилле. Но, когда она меня нашла, я больше напоминала труп, чем живое существо.

Немного помолчав, переваривая услышанное, законник не мог не задать следующий вопрос.

– Ты не думала о том, что служитель действовал по чьей-то указке свыше?

Она приподняла одну бровь и с вопросительно посмотрела на него, ожидая продолжения.

– Что если «природа» это не что-то эфемерное? Что если это сама Ирида решила вмешаться, но только твоими руками?

– Матерь богов? – ахнула она и приложила ладонь к губам. – Ее никогда и никто не видел, да и не слышал о том, чтобы она когда-то вмешивалась. Она ведь выше этого всего.

– А что если она увидела ожесточенность ее дочери Мораны, то, к чему это может привести этот мир, и не смогла проигнорировать?

– Звучит слишком фантастически, но если предположить, только на секундочку, что такое возможно…то, звучит очень логично. Но мы же не будем это раскапывать? Боги не любят, когда их замыслы раскрывают. Поверь мне.

– Пожалуй, у нас и так предостаточно проблем, требующих нашего внимания. Богов оставим богам. – Эрсарт немного помолчал, давая Леакар время отойти от посеянной им мысли. Он и сам уже начал думать, что сказал лишнее, но идея с вмешательством Ириды была настолько логичной, что он не мог ее не озвучить. – Теперь я понимаю, как была окончена эта битва, и это многое объясняет. Например, почему все в одночасье забыли о годах мучений и о Храме, которому даже в дни ненависти приносили дары. Но что произошло дальше? Что стало с твоим народом?

Плечи стража опустились под грузом разговора.

– Я не знаю, что стало с моим народом. Это знание мне недоступно. Думаю, природа не только очистила наш мир, но и хоть как-то компенсировала мои потери. Мне кажется, если бы я узнала о судьбе своих братьев и сестер, я просто сошла бы с ума… а так… после пережитого, я смогла построить новую жизнь, практически не оглядываясь назад.

Эрсарт разомкнул пальцы и, скрестив руки на груди, откинулся на спинку кресла. Его взгляд был сосредоточен на лице ТайЭрки, выискивая толику лжи и несостыковок в ее рассказе.

– Хорошо. Если все так, как ты говоришь, то как ты смогла вспомнить местоположение Храма, сущность Изнанки и свою жизнь там, если, по твоим словам, все стерли силы природы?

– Не совсем так, – она покачала головой. – Силы обеспечили мне относительно спокойную совесть от незнания, в каких условиях стали жить мои родичи. Эта, назовем ее так, субстанция, очистила память тех, кто видел все происходящее, но оставила той, что воззвала к справедливости. То есть мне… Да, я не помню все в деталях, но не из-за оказанного на меня влияния, а из-за прошедшего с тех пор времени. И не исключаю, что то, что я рассказала об устройстве моего мира, такое же и сейчас. Прошло долгих десять лет… Изнанка могла измениться.

Законник шумно выпустил воздух из груди и запустил пальцы в волосы, ероша и приводя тем самым мысли в порядок. Он о многом еще хотел узнать, но понимал, что не для всех вопросов сейчас место и время.

– Допустим. Твои силы – ты осталась совершенно без них?

Леакар тянула с ответом, кусая губы, но все же решилась.

– Фактически я пустышка… но иногда… у меня получается вытянуть силы из Изнанки, как тогда в порту (хотя не уверена, что это я вытянула, скорее мне дали возможность), – протараторила она, – и тогда я вижу души. Их остаточные эманации, если повезет, последние действия тела и испытываемые при этом эмоции.

– Ты была на месте преступления, когда убили Нурлака? – он задал этот вопрос резко, без предисловий. Ему почему-то казалось, что она что-то знает, или же он просто на это надеялся. И эту надежду в его глазах заметила страж. Она не смогла соврать.

– Да. Я была там. Почувствовала насилие, и мне стало любопытно, что же стало причиной. – Она немного помолчала, дав пару минут на принятие новой информации, затем продолжила. – Я пришла на рассвете. На месте был только дежурный, он как раз оцеплял территорию, и души. Бесчисленное количество. Мне пришлось сосредоточиться, чтобы увидеть призрак Нурлака. Он метался около тела и как будто хотел что-то сказать, но…

– Что?!

– Мне не удалось с ним поговорить… ведь я могу видеть, но не слышать. – Еще немного помолчав, она тихим, переходящим в шепот голосом продолжила. – Я сожалею…

В кабинете воцарилось ощутимое, давящее молчание. Было слышно только рваное дыхание законника. Он прикрыл глаза, не в силах выдержать разочарование. Ему всегда говорили «Не строй надежд – не будет разочарования», но в тот момент ему так хотелось найти зацепку, что ее отсутствие больно ударило по нему.

Леакар тихо встала со своего стула и, обойдя стол, со спины приблизилась к Эрсарту. Сейчас ей хотелось оказать ему хоть какую-то поддержку, поэтому она положила ему руку на плечо и мягко сжала. От этого движения законник вздрогнул всем телом, открыл глаза и резко повернул голову в ее сторону. Он хотел было что-то сказать, но, посмотрев в ее глаза, увидел искреннее участие. Он промолчал и лишь едва заметно кивнул, принимая ее жест.

Девушка смутилась и отошла от него, вернувшись на свое прежнее место. Чтобы как-то снизить накал или повысить его, так как она не могла предсказать следующую реакцию, проговорила:

– В мастерской, после последнего преступления, я снова видела его душу. Я сидела на ступеньках и вспоминала о прошлой жизни, как передо мной появился он. Он все так же пытался мне что-то рассказать, но, поняв, что я не слышу, исчез…

– И ты молчала об этом? – Подорвавшись со стула, эмоционально проговорил законник. Он ожидал, что она скажет что-то в свое оправдание, но она поступила иначе. Она так же, как и он, быстро поднялась и встретила его взгляд с поднимающимся внутри праведным гневом.

– А когда я должна была об этом рассказать? И почему? Я не доверяла тебе. Да и ты не сильно-то делился со мной мотивами всех наших приключений. Ты использовал меня в своих целях, и я принимала эти правила игры. Так почему я должна была быть с тобой откровенна и рассказывать обо всем, что фактически-то не является какой-то новой уликой?

Он посмотрел в ее глаза и глубоко вздохнул, показывая, что он осознал свою неправоту. Он понял, что она права. Во всем. Все это время он не считался с ней. Приходил, давал вводные по преступлению, ждал действий, но ни разу не сказал их цель. Эрсарт решил пойти на попятную, чтобы избежать нового конфликта, но внутри оставил для себя пару заметок, чтобы вернуться к этому диалогу, когда оба будут к этому готовы.

– Прости, – он чуть не выдавливал эти слова из себя, – Я давил и иногда слишком сильно. На время миссии, я постараюсь делиться с тобой доступными деталями.

В ответ на его формулировки Леакар мягко улыбнулась, качая про себя головой. Она слышала, как тяжело даются ему эти слова и понимала, что большего он предложить пока не готов, а текущее для нее было уже ценно. По сути, кто она такая, чтобы ей доверяли и рассказывали о планах, но он готов был пойти на это и от осознания ей было чертовски приятно.

– Я ответила на все твои вопросы или нам есть что обсудить до того, как к нам вернется Парук и мы начнем готовиться к отправке? – мягко проговорила она.

Законник оценил ее подачу, в груди разлилась теплота от шага ему навстречу. Он кивнул, показывая тем самым, что данный разговор исчерпан и они могут двигаться дальше.

С Инквизитором он решил поговорить самостоятельно, опустив откровенности девушки. Этот разговор принадлежал только им двоим, и он не хотел бы рассказывать о его содержании никому, даже Паруку.