Полная версия
Тени Хэмлиша
Юлия Потапова
Тени Хэмлиша
Глава 1. Тайна улицы Корожаевой
В сумрачном кабинете Детективного агентства Хэмлиша, где свет лишь с трудом пробивался сквозь закопченные окна, законник Нурлак стиснул в руке свежую записку. Информатор снова вышел на связь, но на этот раз сообщение обжигало пальцы.
Дело, которое лежало на его столе – примитивная, на первый взгляд, кража драгоценностей у местного торговца, – уже неделю сводило его с ума. Начальник ждал быстрых результатов, но чем глубже он погружался в детали, тем сильнее ощущал липкое чувство неправильности. Показания пострадавшего, время кражи, даже отпечатки пальцев – все кричало о нестыковках.
– Что за дьявол? – пробормотал он, проведя рукой по своим редким, русого цвета усам. От напряжения на гладком лбу пролегли глубокие морщины.
«Последнюю подсказку вы найдете около старого колодца, который находится во дворике дома 35 по улице Корожаевой.
Искренне ваш: Информатор»
Он резко поднялся, опрокидывая стул. Его дом и двор. Доносчик всегда был надежен, но эта бумажка… это было слишком.
Нурлак подошел к шкафу и начал лихорадочно в нем рыться, доставая папки с прошлыми донесениями, сравнивая почерк. Да, подпись и общий стиль совпадали, но в принесенных сегодня сведениях сквозило что-то чужое, нервное, едва уловимое изменение в наклоне букв, в их изгибах. Как будто за спиной писавшего стоял кто-то еще, диктуя каждое слово.
В этот момент дверь распахнулась, и в кабинет широким шагом вошел Эрсарт, его напарник. Каштановые волосы вечно растрепаны, глубокие карие глаза пронзительны, а легкая щетина добавляла ему толику небрежности. Он замер на пороге, окинув взглядом рассыпанные листы и друга, застывшего посреди этого хаоса.
– Ну что, Нурл, опять утонул в своих бумагах? – его голос был ровным, с легкой, но беззлобной насмешкой, той, что позволяется лишь давним товарищам. Он переступил через документы и направился к столу. – Я у тебя на прошлой неделе оставил отчет по делу подпольных группировок. Не видел случайно?
Законник с трудом распрямился, потирая затекшую поясницу.
– Кхм, нет, по-моему, я их не видел – Он почти не замечал напарника, погруженный в свои мысли.
Эрсарт, однако, быстро уловил его рассеянность. Нахмурившись, он подошел ближе.
– Что там по делу, которое тебе передал Шрок? Есть подвижки? День Проклятых на носу, и город буквально кишит странностями. У нас уже три сообщения о необычных происшествия этим вечером.
Упоминание об этом дне заставило Нурлака вздрогнуть. Это было время, когда на поверхность выходят потусторонние силы.
– Подвижки есть, но не те, что я ожидал, – Он постучал пальцем по последней записке. – Эта кража… она не дает мне покоя. Чувствую, что за ней кроется нечто гораздо большее. И вот это, смотри. Совершенно не вписывается.
Мужчина бегло пробежал глазами по тексту, и его брови взлетели вверх, когда он дошел до адреса.
– Твой дом? Что улика может делать у тебя во дворе? Это какая-то шутка?
– Вот и я задаюсь тем же вопросом! – признался он, запуская руки в волосы, еще больше их ероша. – Информатор всегда был… точен. Но это письмо… оно другое. – Он кивнул на гору бумаг, вываленных из шкафа. – Я тут пересматривал прошлые донесения. Почерк и подпись совпадают, но стиль… он другой. Как будто писал другой человек.
– Хамелеон? Удивительно. Вот это уже интересно. – В голосе напарника появилась нотка серьезности. – Действительно, этот изгиб в конце слова «Корожаевой»… Я где-то его уже видел. Правда, пока не припомню, где. Начальник не позволит тебе это раскручивать. Слишком много других забот, особенно сейчас.
– Знаю, но я не могу это так оставить! – Он покачал головой. – Чувствую, что за этим кроется нечто большее, чем просто кража. Что-то, что ведет к самому сердцу города.
– Стой. Не говори того, в чем не уверен, – Друг нахмурился, оглядев кабинет. Их подозрения, что за мелкими преступлениями стоит нечто масштабное, не были секретом между ними, но произносить это вслух было опасно. – Как ты планируешь проверять эту «улику»?
– Как-как? Пойду сейчас домой и проверю. Возможно, доносчик переметнулся на другую сторону и пытается запутать следы. Или… что-то гораздо хуже.
– Может, отправишь кого-то из ребят?
– К себе домой? Ну уж нет, увольте. Тем более ты сам сказал, что это дело давно должно было быть раскрытым. Я сам разберусь.
Эрсарт тяжело вздохнул. Он знал Нурлака достаточно хорошо, чтобы понять: переубедить его невозможно.
– Держи в курсе, – сказал он, уже направляясь к выходу. – И отправляй маяк, если что-то пойдет не так. Маяк, Нурл. Не забывай. Особенно сегодня.
Он рассеянно махнул рукой, принимая к сведению. Отчет был забыт. Он взял записку и еще раз внимательно перечитал ее, проводя пальцем по аккуратно выведенным буквам. Ему казалось, что он вот-вот вспомнит, где видел этот почерк, эту характерную закорючку. Чувство надвигающейся беды сдавливало грудь, но он понимал, что должен с этим разобраться.
Если бы он только знал заранее, к чему это приведет, действовал совершенно по другому.
Глава 2. Убийство в День Проклятых
Воздух в Хэмлише сегодня был не просто холодным. Он был наэлектризован. Сырая земля пахла осенью, но этот запах смешивался с удушающим, приторным ароматом разложения, который не сдувал даже промозглый утренний ветер. Каждый вдох ощущался как ледяное касание невидимых пальцев. Так начинался День Проклятых.
Говорили, что в этот день грань между мирами истончается до нити, а Богиня Смерти, распахивает врата Изнанки. Души убитых возвращаются, но не для суда, а для дикой, неистовой мести, повергая город в кровавый хаос.
Несколько веков назад такого не было. Морана, тогда еще Великая Хранительница Баланса, с помощью своих Стражей, неуловимых ТайЭров, вершила правосудие. Они были Древним родом, пришедшим из-за завесы, и отличали их холодный ум, отсутствие эмоций и невероятная сила. Они были ее нитями, кукловодами, способными видеть суть и направлять события к возмездию.
Но жажда власти однажды застлала глаза ее. Методы стали жестокими, контроль – удушающим. Лишь с приходом короля Ултана со своими чародеями, владеющими силами подавления энергии, народу Кластара удалось спастись. В итоге, Богиня была заточена, а ее храм разрушен. После той битвы ТайЭры исчезли, а королевские воины встали на страже закона, назвав себя Законниками. Именно тогда, как искаженное эхо былой власти Мораны, и возник День Проклятых.
И вот сегодня, в этот самый день, спустя десять долгих лет, зловещая история вновь прошептала о себе.
На окраине Хэмлиша, где мрачные готические шпили и извилистые улочки центра уступали место полуразрушенным, пропитанным угольной пылью домам шахтеров и докеров, патрульный наткнулся на нечто ужасное. Предрассветные сумерки обволакивали город липкой пеленой, когда прямо во дворе собственного дома, около старого, замшелого колодца, было обнаружено тело.
Эрсарт рванул калитку, и она скрипнула, как предсмертный хрип. Его грудь сжалась от тяжелого, горестного вздоха. Он видел много смертей, но эта… эта была личной. На траве, истерзанный, лежал Нурлак. Законник. Его товарищ. Тот, кто еще вчера ломал голову над загадочной кражей драгоценностей. Теперь он был мертв.
Темные брови мужчины сошлись на переносице, взгляд его глубоких карих глаз стал тяжелее.
Место преступления уже оцепили, но преступник словно издевался, выбрав самый отвратительный день, когда улицы были пусты, а вокруг, казалось, не осталось ни единой души, кроме тех, что скрывались в тени.
В этом вечно сером, промокшем насквозь городе, такое убийство было не просто вызовом закону, а наглой пощечиной самой судьбе.
Эрсарт ступал по влажной от росы траве, каждый шаг отдавался глухим стуком в его собственной груди. Он опустился на корточки рядом с трупом, и достал платок, чтобы прикрыть нос от усиливающегося запаха. Его взгляд на мгновение дрогнул, когда он посмотрел в потухшие, подернутые белой пленкой зрачки товарища, невидяще уставившиеся в тяжелое, свинцовое небо.
– Острие вошло под ребро, – голос его был сухим, почти механическим, словно он говорил сам с собой, пытаясь дистанцироваться от ужаса. Он внимательно осмотрел рану: порез был почти хирургически точным, но кожа вокруг него выглядела грубо разорванной, будто клинок не пронзил плоть, а вырвал кусок. Это был странный, неаккуратный почерк для такой точности.
Лицо убитого было искажено гримасой боли, застывшей на вечность. Кулаки сжаты, но следов борьбы не было. Ни ссадин, ни синяков, ни даже порванной одежды. Как будто убийца застал его врасплох. Или… напарник просто не мог сопротивляться тому, что пришло за ним в этот день.
Холодный огонь гнева полыхал в груди мужчины, перемешиваясь с жгучим чувством вины.
«Если бы я тогда настоял… Если бы уговорил его отправить кого-то из ребят. Возможно, он был бы еще жив».
Он медленно поднялся, хмурым взглядом окинув пространство вокруг колодца. Каждая деталь, каждая травинка, каждый камень – все могло стать ключом. Он знал: это дело будет не просто расследованием. Это будет личная вендетта. Эрсарт не сомневался: за смертью Нурлака стоит нечто гораздо более темное, чем обычный преступник.
Глава 3. Зов Изнанки
Сырой подвал портового склада дышал гнилой рыбой и морской солью, привычно щипля ноздри.
Леакар заканчивала пересчет ящиков с контрабандным товаром, ее русые волосы с серебристыми прядями прилипли к вискам, отяжелевшие от духоты.
Внезапно мерный шепот докеров померк. Где-то глубоко в сознания, за тысячу миль от обыденности, раздался резкий, болезненный всплеск. Словно кто-то разорвал шелковую ткань мира, обнажив чистую, но насильственно вырванную душу. Она была незнакомой, но такой яркой, полной растерянности и непередаваемого шока.
Желтые, с зелеными вкраплениями, кошачьи глаза ее распахнулись.
«Кто посмел?»
Движимая древним инстинктом, Страж уже знала: остаться в стороне она не сможет. Отбросив в сторону скучные дела контрабанды, ведомая внутренним чутьем и используя тайные проходы, которые она досконально изучила за последние годы, направилась к месту убийства.
Она скользила по темным, сырым туннелям, вынырнула из них и, прислушавшись к исходящим эманациям, мгновенно оценила обстановку.
Девушка сконцентрировалась на одной, отчаянно мечущейся душе. Взгляд ее остановился на колодце, а точнее, на лежащем около него трупе. «Надо же. Убить Законника. В День Проклятых. Как…интригующе».
Она узнала его. Нурлак. Местный блюститель порядка, который с раздражающей регулярностью подбирался слишком близко к ее сделкам. Но ей всегда удавалось вовремя путать его сознание и следы. Теперь же…
Переключив зрение на обычное, Леакар заметила молодого дежурного. Его дерганые, нерасторопные движения выдавали панику – в таком состоянии люди чаще всего «слепы». Это было ей на руку; не придется тратить силы на излишнюю скрытность. Нужно было просто действовать с осторожностью и быстро.
Когда он отошел за дом, она бесшумно скользнула через калитку. Та пронзительно скрипнула, заставив замереть, сливаясь с тенью, и медленно, с тщательно выверенной осторожностью, закрыть ее за собой, убедившись, что никто не вернулся и не заметил ее появления.
Подойдя к покойнику, она присела на корточки и аккуратно провела ладонями над телом, снимая остаточные потоки. Оно было холодным, но вокруг все еще вибрировал фантомный жар недавнего насилия, едва уловимый, но ощутимый для ее восприятия.
Мельтешение сбоку отвлекало от изучения, и, подняв глаза, она увидела парящего рядом Нурлака. Он был словно пойманная в ловушку птица, силившаяся вернуться в свою телесную оболочку. Страж позволила себе едва заметную усмешку.
– Не думала, что мы с тобой встретимся теперь уж при таких… обстоятельствах, – ее шепот, тихий, как шелест опавших листьев, никто не услышал, лишь дух затрепетал с удвоенной силой.
К своему сожалению, она не могла поговорить с ним. Такова была цена ее отречения от Рода и дара. Теперь единственное, что оставалось – это наблюдать и думать.
Территория двора требовала быстрого и тщательного изучения. Времени было катастрофически мало. Взгляд Леакар стремительно пробежался по земле, по примятой траве и у тени колодца. Она уловила остаточные эмоции убийцы. Они были слабыми, почти иссякшими, но девушка всей поверхностью кожи ощутила странное, тревожное сочетание беспомощности и уверенности в своей правоте.
«Неужели это убийство подстроили? Но кто, и главное зачем?»
Времени рассуждать не оставалось. Краем глаза Страж заметила возвращающегося дежурного и, не теряя драгоценных секунд, растворилась в тенях, покинув место убийства.
Глава 4. Эрсарт и Шрок. Столкновение воли
Осмотрев место преступления, Эрсарт оставил дежурного охранять его от посторонних глаз и направился в агентство.
Здание возвышалось над окрестными постройками, словно массивный, угрюмый монолит из серого и черного камня. Его стены, некогда гордо отполированные, теперь были покрыты въевшейся копотью, а углы и карнизы изъедены многолетними потеками дождевой воды и городской пыли. Архитектура была строга: прямые линии, тяжелые, массивные двери из темного дерева, обрамленные коваными решетками, и узкие окна, напоминающие бойницы, сквозь которые свет проникал неохотно, словно боясь коснуться внутренней тьмы.
Территория вокруг была такой же унылой. Редкие, чахлые кусты вдоль периметра давно пожухли, их сломанные ветки свидетельствовали, что в этом проклятом месте им не хватало жизненных сил. От главной дороги тянулась булыжная мостовая, испещренная глубокими колеями от повозок и карет, свидетельствовавших о постоянном, но беспорядочном движении. Забор из массивного, почти черного железа с острыми пиками венчал периметр, отделяя здание от остального города. Даже воздух здесь казался тяжелее, пропитанный запахом сырости, пыли и давящей безысходности.
Войдя внутрь, Законник не успел сделать и пары шагов, как путь ему преградила секретарша его начальника Шрока. Розанна была с крупноватыми, но по-своему миловидными чертами круглого лица. Ее светлые волосы, собранные в строгий пучок, и безупречный, выглаженный до последней складки мундир выдавали педантичность и безукоризненное следование протоколу. На тонкой переносице сидели аккуратные очки, за стеклами которых скрывались внимательные глаза.
– Мессир Эрсарт, что-то вы припозднились сегодня, – ехидно проговорила она, уперев руки в бока и снисходительно глядя на него снизу вверх.
– Дела, дела, Розанна. Нет времени засиживаться в кабинете. Как видишь, с утра пораньше уже выезжаю на расследования.
– Знаю я ваши дела. Только, кажется мне, что начальству они не понравятся… Кстати, да, он ожидает вас в своем кабинете. И я бы на вашем месте не задерживалась и прямиком направилась к нему.
– Конечно, я как раз к нему направлялся, – проговорив это, он обошел секретаршу по дуге и, направляясь в кабинет, чуть слышно пробормотал: – Как хорошо, что вы не на моем месте.
Подойдя к двери, мужчина вежливо постучал и, не дождавшись ответа, что было для него естественным, вошел внутрь.
Помещение внутри было отражением Шрока – массивное, давящее, но при этом с претензией на некую скрытую роскошь. Тяжелые, темно-синие шторы из бархата прикрывали узкие окна, погружая помещение в полумрак, который разбавлялся тусклым светом большой бронзовой лампы на дубовом столе. Запах старого дерева, дорогой кожи и чернил смешивался с едва уловимым ароматом сигар, которые глава курил в моменты глубоких размышлений или, как сейчас, скрытого раздражения.
Стены были увешаны картами Хэмлиша, старинными гравюрами, изображающими сцены из жизни королевства, и редкими, тяжелыми артефактами, чье предназначение было известно лишь начальнику. В углу, под самым потолком, виднелся большой сейф, надежно скрывающий самые темные тайны их детективного агентства.
Сам Шрок стоял у окна и сверлил взглядом пространство за ним. Его фигура, облаченная в безупречно сшитый мундир цвета воронова крыла, излучала напряжение. Скрещенные на груди руки лишь подчеркивали его непроницаемость. Он был подобен разбуженному от зимней спячки медведю – тяжеловесный, мощный, и его недовольство давило так же тяжело, как монотонно стучащий по стеклу моросящий дождь.
– Эрсарт, – наконец произнес он. Его голос был глухим, но полным скрытой угрозы, словно рокот далекого грома. Он медленно повернулся, и глаза, холодные и пронзительные, впились в Законника. – Мне доложили, что ты скрыл убийство сотрудника. Нурлака.
Он не любил церемониться, поэтому сразу перешел к сути вызова.
– Это серьезное нарушение. Особенно в такой день. И ты знаешь, чем это чревато…
На доли секунд повисло тягостное молчание, после которого он продолжил:
– Ты понимаешь, что не имел права туда идти и должен был сразу же доложить о случившемся мне, а не просить дежурного придержать это дело?
Черт! Мозг Эрсарта лихорадочно прокручивал утро. Дежурный Карен… Был ли кто-то посторонний рядом, кто мог подслушать и донести начальству? Он не был уверен. Слишком поглощен эмоциями. Раздражение перемешалось с горечью от осознания собственной оплошности.
– Мессир, я посчитал, что это дело требует немедленного, личного внимания. Я не мог ждать, – проговорил он, следя, чтобы в речи не было лишней эмоциональности.
– Личного внимания?! – Он сделал шаг вперед, и его голос, до этого низкий, поднялся до грозного рыка. – Это противоречит всем нашим правилам! Правила для тебя – пустой звук?
Каждое его слово звенело, как удар молота.
– Ты прекрасно знаешь, что дела, касающиеся наших, подлежат немедленному докладу и расследованию специальной инквизицией! Особенно если это такое убийство. Или ты думаешь, что можешь в одиночку противостоять тому, что грядет в этот день?!
– Я знаю, что это дело особенное. И знаю, что расследовать его должен Я, – его ответ звучал спокойно, но с твердостью, не терпящей возражений.
– Ты ведь взялся за расследование лишь потому, что это Нурлак, – утвердительно, усмехнувшись, констатировал Шрок. – Это не профессионально.
Глава агентства видел это дело без эмоциональной призмы: он не был глуп и знал, что оно кем-то тщательно спланировано. Понимал и то, что у них завелась «крыса». Глядя на стоящего напротив Законника, он видел не только юнца, который еще не окончательно закостенел в этих стенах, но и сильного мага, который сможет разобраться в этом деле.
Именно поэтому, когда его подчиненные начали раскапывать новое, нигде не прослеживающееся дело, якобы тайно, он их не останавливал. Но сейчас, когда оно приняло такой поворот, он не мог на сто процентов быть уверенным, что его сотрудник будет действовать с холодной головой. И ему нужна была гарантия.
– Я понимаю твою… увлеченность. Но ты не можешь рисковать собой и агентством. Это не просто убийство, это вызов всем нам. И, если ты не забыл, ты – один из тех, кто уже противостоял этим силам, но тогда мы знали, с кем воюем. Ты был частью той группы, что подавила ТайЭров, разве нет? Твои способности… они слишком опасны, чтобы действовать вслепую, без полного понимания происходящего.
Эрсарт сжал кулаки. Этот разговор шел не по тому сценарию, который он планировал. Начальник знал больше, чем показывал, но не все. И то, что он упомянул его прошлое и его силу, говорило о многом. Он не запрещал ему копать совсем, а пытался направить, и чародей это понял.
– Слушай внимательно. Это дело… оно носит особый почерк. Очень специфический. Если хочешь помочь, внимательно изучи архивы. Те, что касались самых резонансных, самых странных убийств не только в Хэмлише, но и во всем королевстве за последнее десятилетие. Помнишь дело о пропавших детях в порту? Или о той серии необъяснимых самоубийств в Восточном городе? Обрати внимание на детали, на методы. Что-то в этом напоминает… Их. Но я не говорю, что это они. Только то, что почерк схож.
Он внимательно слушал, впитывая, как губка, каждое слово.
– Но ты не участвуешь напрямую в расследовании, – резко оборвал его глава, подняв руку. – Я отдаю его инквизиторам. Они займутся этим. А ты… ты займешься внутренней проверкой старых документов. Немедленно. Это приказ. Я должен быть уверен, что ты не станешь обузой в той игре, что началась. И не будешь действовать наперекор приказам.
Законник молча кивнул, его челюсть напряглась. На лице читалось явное недовольство, смешанное с кипящей решимостью. Ему могли приказать что угодно, но он знал, что теперь перед ним открыто точное направление. И он не откажется от него. Это было его дело. И он доведет его до конца, чего бы это ни стоило, теперь уже тайно.
Дверь за ним закрылась с глухим, окончательным стуком, словно отрезая его от начальства и его открытых приказов. Он знал, что теперь у него есть ключ. И он использует его.
Оставшись один, Шрок подошел к столу и устало опустился в кресло. Его массивные пальцы нашарили холодную сигару, но он не стал ее поджигать. Взгляд его ушел в темноту кабинета, словно он видел нечто, скрытое от обычных глаз.
– Глупый юнец, – подумал он, хотя в мыслях не было ни грамма злобы, лишь сложная смесь раздражения и осторожного расчета. – Он думает, что действует мне назло. Что ж, пусть будет так.
Он прекрасно понимал, что чародей не остановится. Этого он и добивался. Отдать дело инквизиторам – это было лишь отвлекающим маневром, чтобы никто не заподозрил, что расследование ведет именно его чародей. Тот, что способен чувствовать эти силы, и, что важнее, когда-то их подавивший.
Это не было просто случайное убийство. Это был ход, продуманный, направленный. Он не мог допустить, чтобы тот действовал открыто и стал мишенью. В этом городе слишком много глаз и ушей и слишком много тех, кто ждет удобного момента, чтобы ослабить его Агентство.
Его усталость была глубокой и не только физической. Он был не просто начальником, а хранителем тайн, тяжесть которых сгибала его плечи. Он помнил те времена, когда они сражались с ТайЭрами. Их методы, безжалостность и способность проникать повсюду. Убийство Нурлака было лишь первым звонком, который Шрок, в отличие от многих других, не мог игнорировать.
«Пусть ищет в архивах и думает, что это его бунт. Мне нужны его мозги и чутье. А когда он найдет то, что нужно… тогда и посмотрим, как он будет действовать. Эта игра слишком опасна, чтобы играть в нее в открытую. И я не собираюсь проигрывать».
Он закрыл глаза. Да, он был доволен. Эрсарт – его невольная пешка. А что он сам? Лишь старый волк, что прикрывает своего пса, пока тот гонит по следу.
Глава 5. Костяная рука: Призраки прошлого
ЛеакарПокидая место преступления и спускаясь обратно в тоннели города, Леакар не могла перестать думать. Убийство Нурлака ее взбудоражило. Она поморщилась, кутаясь в плащ, чтобы защититься от сквозняков, и ускорила шаг.
Выбравшись на поверхность в самом бедном районе города, направилась к дому ее наставницы. Идя по закоулкам, чувствовала на себе взгляды из щелей в заборах и прорезей в занавесках. В этом районе чужаков не любили, и сколько бы она тут ни прожила – ее не признавали. Внешность слишком выделялась, двигалась слишком быстро и бесшумно, что вызывало определенные вопросы…
Страж свернула в узкий проход между двумя покосившимися зданиями и вскоре оказалась перед неказистой, чуть заметной дверью без вывески. Вытащив из потайного кармана ключ, она беззвучно повернула его в замке и зашла.
Внутри пахло травами, свежесваренным кофе и чуть заметным ароматом старых книг. Это был запах дома – теплый, успокаивающий, далекий от смрада улиц. Мерилла Бейс, хозяйка этого приюта для потерянных душ и мастерской по изготовлению алхимических препаратов, сидела за широким дубовым столом, склонившись над кипой бумаг. Ее жесткие, седеющие волосы были собраны в тугой пучок на затылке, а очки в тонкой оправе сползли на кончик носа. На ее широком, хоть и низком, лбу залегла глубокая, привычная морщина.
Она подняла голову, и ее острые, как у ястреба, глаза скользнули по вошедшей девушке. В них не было намека на душевность, но чувствовалось тепло, скрытое под этим суровым фасадом.
– Наш черный кот снова принес блох? – Ее голос был хриплым, словно наставница много лет провела в прокуренной таверне, и почти лишенным эмоций.
Она кивнула, снимая плащ и вешая его на крючок у двери.
– И немного трупного запаха.
Мерилла хмыкнула, возвращаясь к своим наработкам.
– Неудивительно. Город гниет изнутри. Смертей становится больше, а законники, кажется, совсем ослепли.
– Это был не просто труп и не совсем обычная смерть, – подходя к ней ближе и садясь за стол, проговорила Леакар. Она оперлась о него ладонями и, массируя виски, начала свой рассказ. Ей было известно, ей не будут задавать дополнительных вопросов.